Стабилизатор

  Стабилизатор

                (деталь ракеты, которая отвечает за вертикальный полёт)

Светилась, падая, ракета
Как догоревшая звезда
Кто хоть однажды видел это,
Тот не забудет никогда…

(слова из песни)

Ракета, стартовавшая с космодрома с благородной целью - вывести на околоземную спутник, набрала  хорошую высоту и стала медленно падать. Её корпус охватило синее пламя, ракета стала заваливаться и возвращаться к земле, светясь и сияя всеми цветами радуги, как догорающая звезда…
Но перед тем, как эхо огромного раската оглушило целинную Казахстанскую степь, в центре управления полётов раздались отчаянные крики и попытки спасти положение ещё до того, как ракета стала заваливаться. Сотни глаз, пристально следившие за её пуском на экранах мониторов, прикованные к этому яркому зрелищу наполнились страшным ужасом.
- Стабилизатор, отказ системы стабилизации! - кричали  те, кто в этом что-нибудь понимал и был хоть как-то причастен.

+ + +

Лёлик Лебедев вскочил с кровати в поту.
- О господи! Только не это! - закричал он нервным, сонным, дрожащим голосом, чем насмерть  перепугал спящую рядом супругу.
Да, да…, именно свою супругу перепугал до самой неузнаваемости, так как бывает, что с другими женами  просыпаются.
Лебедев  работал фрезеровщиком  на том самом заводе, на котором делали систему стабилизации, где от его работы  много зависело, и его сон мог вполне стать  реальным.
- Лёлик, а если она на самом деле…? Не дай Бог, конечно, такое случится, и узнают, что это по твоей вине авария произошла, что тогда тебе будет? А? - с ужасом спросила супруга с просонья вытаращив глаза. - Тебя с работы попрут? Ой! Господи? Да что это я говорю? Тебя посадят? Да! -  навернулись слезы на глазах у жены.
- Нет! Дура! Меня просто убьют! – уже чуть успокоившись, но, всё ещё продолжая нервничать, сухо ответил ей Лёлик.
Элла обняла  голову супруга руками и сквозь слёзы запричитала.
- Лёлик! Ну,  сколько раз я тебе говорила! Сколько раз! Не пей, когда ты делаешь этот стабилизатор! Ведь у тебя наутро руки  всегда с похмелья трясутся! И как ты такими руками можешь правильно отфрезеровать стабилизатор? Как он будет стабилизировать ракету? А? Ведь он такой и получится  кривобокий. Хоть я  и баба, хоть ничего в этом деле не понимаю, но как он может получиться хорошим, когда через твои  руки с бодуна и станок твой трясётся, и фреза идёт  с мелкой дрожью… - к качеству не призывала, а просила и умоляла супруга.
- Дура! - опять нервно бросил ей Лёлик. – Ничего ты не понимаешь во фрезеровке стабилизатора. Ведь у нас, у фрезеровщиков, если чего-то не так отфрезеруешь, то или эта деталь на место не сядет, или другая не встанет. Да потом ещё всё проверят и перепроверят тысячу раз. И вообще, там всё очень серьёзно - успокаивая жену, толково объяснял ей  супруг.
- А чего же они тогда падают? А? - продолжала спрашивать Элла, тем самым напрочь опровергнув  ранее сказанное.
- Кто? - немного притормаживал Лёлик спросонья.
- Да ни кто, а что! Ракеты эти твои и носители… Ракетоносители! Долетали бы каждый раз туда, куда надо, раз там всё на сто раз перепроверено. И чего тебе такое страшное снится? Цветочки бы там, на полянке приснились, рыбалка твоя любимая, или ещё что-то красивое? А то падающая ракета из головы не выходит… – продолжала Элла скрупулезно докапываться до истины.
- Тут в основном виноват человеческий фактор, а техника редко подводит… -  твёрдо ответил ей Лёлик.
- Вот когда ты с вечера нажрёшься, да другой нажрётся, да третий, вот и получается потом эта ваша ракета такая… И летит не как надо и не туда. А вы Родину только позорите! Вот это  и есть твой человеческий фактор! - делала выводы Элла, отворачиваясь к стене.
- Да эта, наверное… долетит! – попытался успокоить Лёлик жену, но от сказанного на душе у него праздника что-то  не стало.

Уже, какой день подряд муж Эллы работал с нечеловеческим графиком и приходил с работы домой сильно уставшим. Он опускался на мягкий диван с явно испорченным настроением и говорил, что у них на работе опять запарка, что нужно быстро сделать детали к ракете, и что он сегодня очень устал и две нормы отфрезеровал, и что начальник смены на него целый день проорал. Короче, если она сию минуту не даст ему для снятия напряжения водки, то он совсем не уснёт, стабилизатор завтра совсем не получится, а ракета и вовсе никуда не полетит…
- Ты понимаешь как это серьёзно? – спрашивал Лёлик жену?
 
Но тогда ракеты запускали  нечасто, и запарки у фрезеровщика  тоже были большей редкостью. Но, тем не менее, были. А так, чаще всего после «штурмовщины» весь коллектив отправляли в вынужденный отпуск, где Лёлик подрабатывал «бомбёжкой» на своих стареньких «Жигулях»,  подвозя пассажиров, когда от бордюра, а когда по звонку от диспетчера.

Но вот, все нужные детали были уже сделаны,  коллектив не очень большего, но очень важного предприятия собрался в актовый зал для поздравлений с успехом завершенных работ.
Лёлику Лебедеву это  не нравилось,  он считал, что начальство всё время бежит впереди паровоза, и что надо бы поздравлять и вручать награды не сейчас, когда всё сделано наспех, а когда долетит ракета, чтобы потом не получилась какая-нибудь ерунда. (на самом деле Лёлик всегда выражался весомо). Но начальству было виднее, когда проводить такие мероприятия.
Лёлик очень тонко чувствовал всё это в себе,  ему казалось, что его мысли идут в правильном направлении.

На собрании слово было дано начальнику стабилизаторного участка, по которому было видно, что он сильно волнуется. То ли он  был с похмелья, то ли сильно переживал за ракету, то ли тайно разделял мысли Лёлика и был с ним солидарен, то ли он просто не выспался, так и осталось загадкой.
- Товарищи педоровики! - обратился он с высокой трибуны.
- Передовики! - поправили его сидящие в зале, по аудитории волнами раскатилась волна смеха. - Товарищи передовики производства! Я хочу отметить особенно отличившихся товарищей нашего коллектива за своевременную и качественно выполненную  работу под руководством нашей коммунистической партии и правительства. Мы с честью и в срок выполнили правительственный заказ. Я хохочу, хочу - с улыбкой на лице снова поправился шеф, особо подчеркнуть ударный труд токаря Ивана Силантьева, карусельщика Василия Неелова, сборщика Андрея Фёдорова и фрезеровщика Олега Ле****ева! - поперхнувшись, продолжал размахивать с трибуны начальник руками.
- Лебедева - опять разразился зал дружным смехом.
- Извините товарищи. Лебедева! -  поправился начальник и тут же жадно припал к стакану с водой.
- А не рано ли празднуете? - вдруг донеслись робкие выкрики.
- Нет, не рано товарищи! - послышалась в голосе шефа какая-то загадочная таинственность, которая на минуту повисла в зале траурной тишиной. - Это наша советская ракета и мы верим в то, что она обязательно долетит, мы в неё верим так же, как  и в наше светлое будущее на заре перестройки!  Решительно заключил начальник участка теперь уже с каким-то явно неподдельным подхалимажем, в сторону вышестоящего руководства, чувствуя, какую тяжелую ответственность он взваливает на свои плечи такой многообещающей речью, сказанной им до старта.
Потом были  разные поздравления и мелкие премии, указан день старта и ещё сказали, что сам старт обязательно покажут по телевизору, с чем в тот вечер и разошлись.

+ + +

Опять настал вынужденный отпуск и Лёлик снова подрабатывал на своём «Жигулёнке». В это раз он поздно приехал, несмотря на то, что день у него был неудачный. Он только помылся в душе, только попил чаю, как раздался телефонный звонок от  местного диспетчера. Срочно требовалось подать машину в аэропорт, а сумма оплаты просто огорошила Лёлика. Не глядя, платили целых сто долларов, что было намного больше его месячной зарплаты.
- Сейчас приеду - радостно  сказал он в трубку и быстро стал собираться. Жена его тоже обрадовалась, тут же намекнув на покупки, но Лёлик в глубине души сомневался.
- Может, разыгрывают, или какой криминал? - думал он, подъезжая к аэропорту.

Но его никто не разыгрывал. В порту его ждали два мужика, прибывшие рейсом из северного Казахстана. Сухо поздоровавшись, они сели и назвали ему адрес того предприятия, где он работал, чему Лёлик немало и удивился, но не обрадовался, когда рулил по этому адресу.

Из разговоров пассажиров он понял, что они с космодрома прилетели в Москву по крайней нужде. Назавтра был старт той самой ракеты и там, на её борту были какие-то мелкие неполадки с системой стабилизации,  им срочно требовалась та небольшая деталь, которую и фрезеровал Лёлик. Он точно знал её название, чему удивился ещё больше. В ней были какие-то там неточности. То ли фреза прошла не совсем в нужных пределах, то ли где придавили эту деталь, или уронили при транспортировке, мужики сами толком не знали, но сокрушались и ругались они достоверно. Лёлик знал, что  такой детали нет на заводе, а другую к запуску сделать уже не успеть. Он всё это знал, но тихонько так продолжал молчать,  как черепаха виновато втянув  голову в плечи. Он ничего не говорил, за всю дорогу не проронив ни единого слова.
 
Когда машина уже подъезжала по адресу, один пассажир вдруг обратился  другому:
- Слушай, Иван? А если там её  нет, этой детальки? Что мы тогда  будем делать? А? Ты представляешь, есть вероятность того, что ракетоноситель пойдёт на орбиту фактически без одного из стабилизаторов. Малейший крен или дуновение ветра и он родимый, начнёт заваливаться - спрашивал он коллегу,  будучи  пессимистом по убеждению.
- Не начнёт! - с упорством отрубил ему тот, почему-то придерживаясь совершенно противоположного взгляда. - Но заменить эту хреновину было бы крайне желательно.  Хуже бывало, и ничего, долетали они родимые и до самого верха…
- Да, как же так? Ведь сколько раз всё было перепроверено? - продолжил вслух первый мужик.
- Как? Как? Так! Сам знаешь как! Долетит! Должна долететь! - ответил тот, которого звали Иван.
-  Так долетит? Или должна долететь…?
-  Долетит, должна долететь!  А вообще, я кто? Господь Бог, что ли, что бы всё знать? Что ты ко мне прицепился как банный лист к заднице? Сказано должна долететь, значит - должна… долететь! - огрызнулся вдруг оптимист.
У проходной Лёлик ждал их недолго. Мужики вышли, как он предполагал, раздосадованные с пустыми руками. Он отвёз их обратно в аэропорт, и, получив свои сто долларов, как-то почувствовал, что пришлись они вовсе  не в радость.

Вернувшись, домой, Лёлик сильно остудил чувство радости у жены. Супруги не спали всю ночь до самого старта, переживая не меньше главного конструктора, и тех двух мужиков, и всех других вместе взятых  ответственных перед стартом работников.
А утром, с ниспавшими глазами, Лёлик с супругой смотрели прямую трансляцию старта. Они просто впились глазами в экран телевизора, замерев и совсем позабыв, что надо дышать…

+ + +

На экране ракета была крупным планом. Двигатели пустились, последняя мачта отошла в сторону, ракета плавно начала подниматься, и уже поднялась так метров на десять, но потом опять тихо пошла вниз…
На экране крупным планом появилось лицо главного конструктора.
- У ё…. твою! – в ужасе закрыл он руками лицо, съёжившись от страха и неминуемого взрыва.
Опять крупным планом была старт-площадка. Ракета метров на пять опустилась,  пару секунд повисела в воздухе, задрожала и уверенно начала набирать высоту.
На экране снова появился главный конструктор, которого пробил сильный пот и который быстро крестился, фактически водя пальцами вокруг носа, так как времени толком креститься, у него просто-напросто не было, каждая секунда была дорога. – Господи, помоги долететь ракетоносителю, Господи помоги, иначе меня с работы обязательно снимут и дай Бог, если же не посадят… - лихорадочной скороговоркой шептали губы конструктора.

- Пять минут полёт нормальный… Десять минут - полёт нормальный… Все бортовые системы, узлы и агрегаты работают нормально… - спокойным голосом отсчитывал диктор где-то за кадром далекого космодрома.

- Давай родная - лети… без стабилизатора, давай - шептали губы Эллы, которая за ракету волновалась и переживала больше, чем все вместе взятые, те, кто к старту имел отношение. - Лети лебёдушка… - плавно подмахивала она вверх руками, словно помогая мощному ракетоносителю пронизывать толщу земной атмосферы.
А у Лёлика тем временем лоб покрывался испариной всё больше и больше. Его нервы были настолько натянуты и напряжены, что он сегодня твёрдо  решил напиться до полной отключки  в любом случае.  Если долетит -  с радости, а не долетит -  с горя. Он сидел весь, сжавшись, словно в клещах.

Но ракета ровно прошла все критические высоты, на которых стабилизатор Лёлика играл важную роль, и спокойно вывела спутник на заданную орбиту. Клещи стали Лёлика отпускать из неимоверно нервного перенапряжения, потихоньку вернув его к суровой действительности. Всё было прекрасно!
Он всем телом откинулся на спинку дивана, глубоко и тяжко втянув воздух ноздрями…

- Ну и работа у тебя Лёлик, какая-то нервная и уж больно ответственная, с твоей работой  с ума можно сойти, всё никак не могу к ней привыкнуть, ну никак не могу… - доносился с кухни голос жены, когда она резала мужу солёный огурец на закуску.
- А ты то, как думала, ведь космос – дело серьёзное…!

Андрей Днепровский - Безбашенный.               

(A.DNEPR)

    27 мая 2004г