Письмо 112 снова о женщине

Женщина – это та, которая на твою просьбу: «выйти, когда входит другая», - сможет безнаказанно встать, подойти к тебе и шепнуть на ухо: «А х-й тебе - выйду! Только вперёд ногами или в декрет…» Улыбнётся, волосы твои взъерошит и сядет на прежнее место. Взглядом показывая, что её кабинет – не прослушивается и там шептаться – безопаснее… И ничего ей за это не будет. Её не накажут, не выгонят, не побьют, не наорут, потому, что она – Женщина и ей - всё можно…
Я могла выходить тогда, когда она ненавидела тебя. И я понимала, что визиты её – вынужденные, и это только ради работы… Но теперь, когда она в тебя влюблена… Когда входит без стука… Я не могу выходить!!! Но всё равно – выхожу(!), в миллионный раз, убивая в себе женщину. Выхожу, чтобы сдохла эта моя сучья любовь!..
А милый меня просит – разлюбить…
И навсегда забыть к нему дорогу…
Чтоб на кусочки сердце разрубить,
Лишь с просьбой: смерти, обращаясь к богу…
А милый меня просит – разлюбить…
И я молю его: желать мне смерти!
Чтоб память и все чувства раздробить!
И пеплом всё развеять по планете…
Мне всегда было интересно: какие же слова ты говорил ей, чтобы она - эта злая завтруппой – отдалась полностью в милость твоей власти?
Тебе хорошо… У тебя много жизней… Столько, сколько женщин на свете, сколько книг, сколько пьес, сколько мыслей… А у меня – одна. Это – ты. Ты - моя жизнь и я вправе знать: где она в каждую минуту, в каждую секунду… Ты сбежишь, уедешь – и у меня – не будет жизни.
 Мужчина, сбегающий от той, которая умирает без него, в поисках тех: кому бы ещё помочь?. .
Так смешно… Когда-то я просила бога, что если он не хочет вылечить тебя, то пусть бы я заболела всеми твоими болезнями, чтобы на себе испытать все лекарства и найти то, которое вылечит тебя… Господи, как смешно… Как больно…
Я знаю, что у тебя всегда есть отговорка: «Мне нужно, чтобы она работала так, как нужно мне!!! И я всё сделаю для этого! Даже пересплю с ней и маму родную заложу! Но добьюсь своего!»
Но как грязно использовать для этой цели - любовь… Любовь, которая должна окрылять и возносить, - превращается в рабские кандалы… Ненавистная работа – становится счастьем, и она бежит к тебе сверхурочно… Услужение превращается в блаженство, а унижение – в жест добродетели… Но ведь это - иллюзия, которая проходит… Она очнётся и потребует от тебя платы за свои услуги…
Когда-то ты говорил о пожаре… А ты вспомни: кто тогда любил тебя? И кому ты накануне дал отставку? Ведь декорации не горят сами по себе…