Чучело-мяучело или деньги за торсионные поля

Добрый день.
Да, мы ждем Вас на собеседование в четверг в первой половине дня (с 9,00 до 12,00).
Адрес: метро Савеловская, ул.Складочная, д.6 - это проходная завода Борец. На проходной, Вам надо набрать
телефон 7-491 и сообщить, что Вы подъехали. Закажем Вам пропуск и встретим.
Контактный телефон 363-97-51 Павлова Ольга.
Ждем Вас.
Спасибо.

Станция метро Савеловская, где-то сверху должена быть контора, которая мне нужена. По карте в промышленной зоне на северо-восток.

Холодное и яркое осеннее солнце. Птицы уже улетели на ЙУХ. А я остался.

Вот уже второй месяц ищу работу. Сначала посылал резюме туда, где хотелось работать. Потом туда, где платят…

Безрезультатно.

Как программист я слаб и слишком специален, а как физик никому нафиг не нужен. Вот и нигде дальше собеседования и не доходило.

Иду на очередную встречу мимо рельсов-гаражей-заборов и торговых точек. Вежливо расспрашиваю прохожих, как пройти туда-то и туда-то. Внимательно выбираю, кого опрашивать. О гостеприимстве москвичей ходят легенды. Сам пару раз выслушивал о вреде тех кто «понаехал тут» и дорогу не знает.

Итак, вот он – завод «Борец». Серый забор, колючая проволока. Если бы не ярко синее небо и желтые листья, развернулся бы, не доходя до проходной. А так, даже ничего. И настроение тоже ничего.

Проходная. Телефон. Секретарша. Пропуск.

Заходим с Павловой Ольгой на территорию завода. В голове всплывает строчка из детского стишка:

Все работы хороши – выбирай на вкус…
… и мы приходим на завод,
Народу уйма целая!
Тысяча двести.
Чего один не сделает
Сделаем вместе…

Серое трех этажное здание. Облезлые коридоры. Стертые деревянные перила на лестнице. Третий этаж. На двери вывеска с названием «Разработка нефтяного оборудования».

Что я здесь делаю?

Ну ладно, раз уж пришел, надо все до конца пройти.
- Заполните, пожалуйста, анкету, мы вас пригласим.
Заполняю. В графе «воинская обязанность» на середине слова лейтенант, мне говорят:
- Все пора, потом продолжите, вас ждут.
Захожу. Небольшой кабинет посередине два составленных стола, кое-какая оргтехника. В общем, типичный кабинет секретарши в старом НИИ или КБ.

Здесь надо добавить, что ответ на мой запрос о вакансии пришел с опозданием недели на три. И я уже и забыл о том, что я им писал. А повторные поиски вакансии на job.ru результатов не дали. Помню, что ин нужен был физик, со знанием гидродинамики и радиотехники. Ну вот, я и пришел, вроде как физик, с некоторыми знаниями того и другого.

- Здравствуйте.
- Здравствуйте, - ответил суховатый мужичек, - турист?
Догадываюсь, что это он о моем рюкзаке. Небольшой рюкзачок, литров на 30-40. Я с ним и так не расстаюсь, а сейчас в нем еще и ноутбук лежит.
- Да нет, скорее путешественник. Дипломы принес.
- Что так много?
- Нет, там еще ноут лежит.
- Так вы еще и ноут через охрану пронесли? Напрасно. Могут обратно не выпустить, оставите его у нас.

Так, мог бы и сообразить. Так вот зачем в анкете нужны были еще и данные о родственниках. Объект то режимный! Да…
Ну у меня когда-то была третья форма допуска, но с учетом того что сейчас я в бегах. Так сказать уклоняющийся от службы офицер, не поможет она мне. Ничего себе влип. На пустом месте.

- Ничего, говорю, как-нибудь обойдется. И улыбаюсь.
И не тратя время на знакомство, мы приступили непосредственно к собеседованию.
- Вы, значит, закончили ФизТех?
- Да, могу диплом показать.
- Да нет, не надо. Я верю людям, до тех пор пока они мня не обманывают.
- А как вы узнаете, что они вас обманули?
- По их действиям.
- Ясно. А что вы заканчивали?
- МИРЭА
- Хм. Ни о чем не говорит.
- Московский институт радиотехники, электроники и автоматики. И было это задолго до вашего рождения.
- Ну, в таких случаях всегда хочется сказать, что будут события, свидетелем которых я буду, а вы, возможно, уже нет.
- Возможно.
Улыбаемся.
- Вот вы пишите, что диплом у вас по физике плазмы. Давайте я вам задам вопрос по плазме?
- Давайте.
- Какого размера должен быть плазмон, для того чтобы он жил сто сорок секунд?
- Хм. Плазмон? Сто сорок секунд? А в каких условиях он должен жить?
- В окружающей среде.
- Чем мы его поддерживаем?
- Ничем.
Ого! Самоподдерживающийся кусок плазмы, в окружающей среде, живущий три минуты! Он что шутит?
- То есть вы хотите создать шаровую молнию?
- Нет. Просто плазмон.
- А подскажите, в чем разница?
- Между шаровой молнией и плазмоном?
- Угу.
- Очень важная. У шаровой молнии есть информация, а у плазмона нет…
 
Так. Куда я попал? Какая к черту информация? В виде чего? Он или издевается, или бредит. Внимательно смотрю на собеседника. Кажется не издевается.
- Хорошо, говорю, а температура то у него какая?
- А какая вам нужна температура? Световая, внутренняя, дебаевская?
- Давайте дебаевскую.
Думает, улыбается.
- Нет, так не честно. Если я вам скажу дебаевскую, вы сразу ответите размер. Получится, что я сам на свой вопрос ответил.
- Ну, тогда давайте внутреннюю.
- Триста кельвин.
- Что? А почему такой холодный?
Холодная, не поддерживаемая плазма в воздухе, три минуты. Или я что-то упустил, или что-то тут не так.
- А вы думали, я про шеститысячную спрашиваю, как на солнце?
- Вообще то да. Я уже стал думать, что она самоподдерживается за счет термояда. Я же такой плазмой занимался. Да и про информацию в плазме нам как-то ничего на лекциях не говорили.
- Ничего удивительного. Это как раз то, чем я вот уже двадцать лет занимаюсь.
- Ого! А публикации у вас есть? Дайте посмотреть.
- Я не публикую свои результаты.
- Почему?
- Это закрытая информация.
- Это что, тайное общество?
- Нет, конечно, что вы! Я не масон и не розенкрейцер.
- Ну, хорошо, а на какие деньги вы ведете исследование? Если нет публикаций, нет и грантов…
- Раньше, в СССР, деньги были от завода. Теперь работаю в этой компании и в свободное время занимаюсь своими исследованиями.
- Хорошо, а я то на какую вакансию претендую?
- Мне нужен помощник.
- То есть, работать над добычей нефти, а в свободное время над «информацией»?
- Я не занимаюсь добычей нефти, и вообще считаю, что это аморально!
- Но ведь компания производит оборудование…
- Да, оборудование, но я не отвечаю за тех, кто его использует.
- А, это как у производителей автоматов – убивает не оружие, а люди.
- Да, ну хорошо. А чем бы вы хотели заниматься, какая у вас область профессиональных интересов? Какая из областей естественных наук вас интересует?

Я растерялся. Последний вопрос отдавал какой-то романтикой, средневековьем что ли? Во мне зашевелилось что-то детское и давно забытое. Естественные науки, а? Философия природы, по Ньютону. Когда последний раз я слышал что-то подобное? Люди перестали так говорить уже задолго до моего появления. Где теперь лорды науки? Ушли вместе с девятнадцатым веком и мечтой о всеобщей механизации. А ведь я про свое образование так и говорил – естественно научное. Я знаю, на каких принципах работают почти все приборы, что меня окружают. Знаю, общи принципы химии и биологии. Но не имею специальности. Потому, наверное, мне так трудно себя продать.

Чтобы привести мысли в порядок концентрируюсь на оторванном куске обоев, прямо над головой моего собеседника.

Истолковав по-своему мое замешательство, он продолжил:
- Я не имею ввиду программирование. Программирование, по сути, тупое занятие. У меня сын программист. Я его зову дятлом, потому что он все время стучит на клавиатуре.
Думаю. Давно меня никто ни о чем подобном не спрашивал. И приятно и грустно. Пытаюсь вспомнить, кода последний раз я исследовал то, что мне интересно.
- Вы знаете, последний раз я занимался интересными мне вещами на четвертом курсе, когда бакалавра писал. Это было на кафедре прикладной математики МФТИ. Я тогда занимался распространением возмущений в твердых телах. И мне было очень интересно рассмотреть эти колебания в сегнетоэлектриках. Ведь в них механические возмущения будут создавать еще и сильные электрические. Но до реализации дело не дошло, ушел работать «дятлом» туда, где можно было совмещать работу и учебу.
- Интересно. Я тоже чем-то подобным увлекался.
- Да, только дело до электродинамики сплошных сред не дошло. Поле в среде я не рассматривал.
- Ну, если вы хотите поле в среде, то начинать надо с работ Максвелла.
- Хм. А я хотел с Ландау начать.
- Нет, я пробовал, такая каша получатся.
- Да? Странно. И еще, как же я буду по Максвеллу изучать взаимодействие фононов и поля? Ведь прелесть именно в них.
- Никак, ведь во времена Максвелла о фононы еще не были известны.
- Ну вот. А у Ландау и фононы и поле…
- Какое поле? Нет никаких полей! Поля есть только в сельском хозяйстве!

Ого! Так вот оно что, говорю я с представителем нетрадиционной физики, или скорее физической мистики, с рыцарем в потрепанных доспехах. Есть у нас в стране и такие. Зачеркнуть достижения традиционной науки за последние полтора века и громко об этом заявить, не каждый решиться. Значит, я не ошибся, это действительно тайное общество.
Настроение поднимается. Разговор принял необычный оборот. Ой, как хорошо, что я про теорию поля упомянул. А то ведь мог устроиться работать на этих психов.

Сейчас немного поиграю в его игры и бегом отсюда.

После очередной задачи о токах в катушке на ферритовом сердечнике нагруженного акустическими волнами, мне говорят, что я толковый малый и предлагают список литературы для ознакомления:
- Луи Деброиль «Введение в волновую механику»,
- Лоренц «Теория вихрей»,
- Гельмгольц «Теория идеальной жидкости»,
- Шипов Г. И. «Теория физ. вакуума».
Записываю, поднимаю взгляд на «рыцаря», спрашиваю:
- А Шипов физ. вакуум без общей теории поля построил?
- Геннадий Иванович? Да, на своих торсионных… полях.
- И вы поняли, что это такое?
- Да, но мне пришлось два часа его мучить, чтобы объяснил.
- Спасибо, я тогда подумаю и в понедельник вам напишу что я решил.
- Хорошо.
- До свиданья.
- До свиданья.

Борец с современной наукой уходит, в комнате остаюсь я и секретарша.

Она обращаясь ко мне замечает:
- Ваша клоунада ему понравилась.
- Спасибо, ну а теперь, наверное, можно обсудить финансовую сторону вопроса?
- Да, тридцать – сорок тысяч, плюс командировки.
И еще раз ого! Тридцать – сорок, это в два с половиной раза больше чем то, что мне до этого предлагали. Ничего себе торсионные поля…