Долой февраль!

Зеркало кашляло и смеялось.
- Ну, не нравится, так что же теперь делать? - я быстро стаскивала резинки со сложной причёски собственного изобретения: «шесть пальмочек весёлым солнышком».
- Или ты думаешь, что я должна тебе во всём угождать?! Зеркало уже просто захлёбывалось от смеха.
- Прекрати. Лучше скажи, что тебе больше не понравилось: шесть пальм или то, что они расположены солнышком?
- Ой, не могу. Мне-то всё понравилось, только ты похожа на полную дурочку.
- Ты, Зеркало, тоже не отличаешься умом. В этом же и задумка. Я специально и волосы в разные цвета выкрасила.
- Ага. Ну, вылитый павлин. Разноцветная и надменная.
- Не-а. Причёска-то для дур, а дуры редко бывают надменными.
- Решительно не согласно. Где-то пол века назад я стояло в позолоченной раме. И целых три дуры в красивых платьях глядели в меня по 24 часа в сутки. Они были еще, какие надменные! И еще, какие дуры!
- Мы столько лет знакомы, а ты никогда не говорило про этих твоих хозяек.
- Они, хоть и были неумны, но именно у них я стояло в позолоте. А у тебя я, вообще, без рамы. Чувствую себя
иногда совершенно голым.
Мне стало немного совестно. Совсем чуть-чуть.
- Ладно, я попрошу кого-то сколотить для тебя раму. Хочешь дубовую?
- Хочу, - легко согласилось Зеркало. Оно замолчало. Я не предлагала ему позолоту, но оно не обижалось. Хорошее было Зеркало...
- Знаешь, сделай свои «пальмы» заново.
- Но ведь тебе не нравится...
- С такой глупой причёской стоит жить.
Я улыбнулась и вышла. Захлопнула дверь, честно два раза прокрутила ключ. Зеркало неслышно вздохнуло. Но я услышала. Живя на первом этаже, никогда не научилась спускаться больше, чем на две ступеньки. Открыла дверь парадного, и на меня неистово закапали холодные слюни сосулек с крыши.
- Скоро весна! — тихонько сказала я.
- Да, совсем скоро, - подтвердил голос.
Людей в дворике не было. Ах да, наверное, чёрная крыса вылезла погреться под февральским солнышком. Но что-то её совсем не видно. Снова спряталась, сволочь старая!
- Ты где, старуха? Вылезай! Тишина.
- Я знаю, ты в старой коробке из-под печенья!
Из серой размокшей от дождей и снегов коробки действительно показалась чёрная обиженная мордочка.
- Ну, как ты догадалась?
- Ты прячешься здесь с 38-го года.
-С 1938 или 1838?
- Кажется, девятьсот.
- Да уж, мы обе старые. Но по нам и не скажешь, правда? Я улыбнулась.
- Ну, у меня, хотя бы есть Зеркало, а ты откуда знаешь, как выглядишь?
- А лужи на улице на что...
Крыса зачем-то обиделась. Я решила сменить тему.
- Давно тебя не видела. Ты как медведь, что ли? Зимой спишь?
- Нет, просто холодно вылезать.
- Встретить тебя сегодня - особая радость. Как тебе моя причёска? Чёрная крыса очень критично оглядывает мои шесть пальм. Молчит...
- Может, ты мне погадаешь?
- Валяй! Ты встретишь сегодня мужчину, - запричитала крыса.
- Весенняя любовь?
- Да нет. Так, просто...
Я не стала больше слушать старуху и пошла дальше. Я шла по лужам, по ржавому снегу, по серой слякоти и по чьим-то следам.
« Сейчас бы гондолу, как тогда в Венеции в 56...» Кажется, в тысячу семьсот пятьдесят шестом. Ах, эти чудные
молодые венецианцы! Они играли на гитарах, а цветущие венецианские куртизанки, вплетая в чёрные кудри алые
тюльпаны, сладко пели. Я была там, сидела на серой сырой скамейке гондолы, и ласковые жаркие песни о любви и
смерти, и по сей день, тешат мой слух.
Я шла по февральскому Киеву и вспоминала хорошие и самые лучшие времена. Тогда я была моложе, и песни
слушались по-другому.
Так, думая и вспоминая, зашла к приятельнице. Знала её уже лет тридцать. Знала долго, но никогда её не любила и
не слышала. Захожу, а на меня смотрит мужчина. Познакомились. «Вот, - думаю, - И встретились». Так и есть, он
самый. Мне всегда такие нравились. Иногда таких даже любила. Но люблю я в принципе редко.
Приятельница отослала его в магазин за шампанским, сама говорит: «Мол, пользуйся, разрешаю». Ну, спасибо,
спасибо, великодушная знакомая. Сказала, мужчина хороший, холостой, всегда выбрит. Да, главное, что выбрит.
Конечно, знакомая, это - главное. Рассказала о нём добросовестно всё, что знала, вплоть до размера брюк. Спасибо,
милая знакомая, спасибо, глупая.
Он принёс шампанское, поставил его на стол, и мы вместе ушли ко мне. Я сама его . От судьбы не уйдёшь. Старая
чёрная крыса высунулась из коробки и подмигнула. Открыла дверь, смотрю, а Зеркала нет: пропало. Оно всегда
исчезало перед тем, как приходила любовь. Крыса говорила: «так, просто», но на этот раз она ошиблась. Старая
уже крыса, стала ошибаться...
Тепло и радость не покидало мою маленькую квартирку, даже когда, он уходил. Но уходил он редко. Любовь связывает или приковывает. Несмотря ни на что, наступило счастье, и совсем скоро город обняла весна. Я снова стала моложе, и песни стали слушаться по-другому.




Авторские права защищены