Домой...

 - Женщина, крупные не размениваю. С вас еще десять копеек. -
Взгляд пожилой продавщицы выражал явное раздражение. Похоже, ее день не удался, и душа требовала отыгрыша. Не важно, на ком, не важно, каким образом... Желчь, накопившаяся в ее сознании за восемь часов изнуряющей, скучной работы, теперь была готова излиться разом на высокую посетительницу в бежевом пальто...
- Аль с луны свалились?! Ищите мелочь скоренько, не задерживайте очередь! - вновь загомонила продавщица, картинно уперев руки в боки. Она уже понимала, что у женщины в пальто не найдется сил для ответного наступления, и злорадно улыбалась... Более того, даже маленькой власти достаточно, чтобы настроить нервную толпу против отдельного человека - очередь давно искала врага... Но рассеянная покупательница и не думала начинать сражение. Со словами «мне, пожалуйста, еще пачку Космоса», она положила на блюдце кассы маленькую серую монету. На мгновение воцарилась тишина... Даже звуки улицы превратились в духоту безмолвия. Получив свои сигареты, женщина оглянулась по сторонам, сложила покупки в тесную матерчатую сумку и вышла. Разочарованный народ провожал ее глазами до двери...

 По вечерам в этом районе не встретишь трезвых прохожих. Улица Железобетонная давно приобрела дурную славу среди жителей городка Р. Десятки одинаковых, приземистых домов-«хрущевок», глухие переулки, в которых могут лишить жизни за новую кожаную куртку или дорогую обувь, коптящий небо Угольный завод, атмосфера советской действительности и люди, забывшие о том, что они люди... Рассчитывать на общественный транспорт не приходилось. Женщина в бежевом пальто заметила такси, одиноко припаркованное возле фонарного столба. Внутри никого не было. «Вот так... Водитель боится оставлять свою машину в тени. Ведь угонят и такси...», подумала она, нервно шаря в сумке. Наконец в ее руках оказалась пачка сигарет. - Что же, подождем... Все равно по переулкам не идти... - вспыхнувшая после третьего щелчка зажигалка осветила уставшее, но красивое лицо, локоны темных волос, забавно выглядывающих из-под шляпки, и серые, беспокойные глаза. Казалось, этих глаз достаточно, чтобы ее могли слышать без слов.. Но женщина, будто опасаясь рассказать о себе слишком много, редко смотрела в глаза собеседнику. Плакать она тоже не умела... Разучилась после смерти мужа. Афганистан сделал свое нехитрое дело - оставил мать и малого ребенка без душевной опоры и кормильца. Получив первое пособие, вдова купила детское питание, батон хлеба, две бутылки молока и пачку неплохих сигарет...

 Начало декабря... Воздух еще достаточно теплый. Снег, перемежающийся с легкими каплями дождя... На часах «Электроника» крупные цифры: 21:09. Удивительный хронометр... Сколько раз внутрь этого прибора просачивалась вода, а он все работает. Достаточно подождать, пока в разобранных часах высохнет электронная начинка, и поставить новую батарейку. Всего то... Варвара вообще не любила выбрасывать старые вещи. Каждая вещь, по ее мнению, обладала частицей души хозяина. А значит, могла чувствовать, переживать и даже, возможно, видеть... Докурив сигарету, женщина сплюнула. Нет, не так, как харкают грузчики возле пункта сдачи стеклотары или рабочие Угольного Завода, надышавшись смога... Она подошла к мусорному бачку и, стыдливо прикрыв руками лицо, плюнула в зловонную емкость. Туда же выкинула и недокуренную сигарету. У Варвары кружилась голова... Последний раз она курила в детстве, лет пятнадцать назад - когда подружка принесла пачку сигарет «Беломор», украденную из отцовского пальто. Тогда едкий дым отечественных сигарет надолго отбил тягу у двух юных особ к курению. Вспомнив Вальку, Варвара улыбнулась уголками рта... - Где же ты сейчас, подружка? Мне теперь тебя так не хватает... - Вскоре лицо женщины вновь превратилось в маску отрешенности. Только она, пустая машина и фонарь... Известно, время не может идти с постоянной скоростью. На запотевшем табло «Электроники»: 21:32.
- Вечер добрый... Давно здесь стоите? - Улыбающийся таксист держал в руке ополовиненную бутыль пива. Круглое, гладковыбритое лицо выдавало в нем что-то кошачье...
- Полчаса, наверное. Извините... Но я, похоже, в ваших услугах не нуждаюсь.
- Милая моя, это всего лишь бутылка пива! Довезу вас хоть на край света, с ветерком... Ха-ха! С бензином только у нас проблемы и машин маловато. Радуйтесь, что меня встретили.
- С ума сойти... Вижу, в Р. пить за рулем - нормально дело.
- Я пью только перед тем как сесть за руль... Хо-хо! Шучу. Тремя глотками пива еще никто не напивался. Так вы едите? Час уже поздний... В этих местах небезопасно.
- Знаю. Придется ехать... - Голос Варвары звучал тихо -
- Тогда, мадемуазель, прошу вас в транспорт! Хех... Дверцу посильнее захлопывайте. -

 Почти всю дорогу она молчала. Несколько робких попыток водителя завести разговор оказались безуспешными. За окном проносился город... Киоски, светофоры, убогие витрины, редкие прохожие, автомобили, силуэты домов и фонари... фонари, фонари, фонари... Цепочка огней вела прочь из улицы Железобетонной. Слева, на горизонте виднелись трубы огромного завода, справа промелькнуло здание кинотеатра. Судя по скоплению людей, там должен был начаться очередной сеанс кино... Или уже закончился? Впрочем, Варвару это мало волновало. Кино осталось в прошлом, как и букеты незабудок, которые ей регулярно дарил муж... Очень многое осталось в прошлом, а настоящее пролетало за окнами, растворяясь в редкой снежной завесе. Эстрадные мелодии, звучащие по радио в автомобиле, были где-то далеко... Женщина улавливала лишь звуковую неразбериху и отдельные слова на непонятном языке. Все вокруг казалось бесконечным сном. Однако, несколько слов из радиоприемника вдруг вернули ее на землю: «...или когда прервали разговор. Я не люблю, когда стреляют в спину, я также против выстрелов в упор...». Негромко кашлянув, Варвара обратилась к водителю:

- Хорошая песня... Вы не могли бы сделать погромче? -
- Конечно, можно... - В зеркальце салона появился хитрый прищур водителя. - Вам нравится Высоцкий?
- Да, мой любимый бард... Тоже вечный воин... Я рада, что он не попал в Афганистан.
- А вдруг, пережив Афганистан, Высоцкий написал бы больше удивительных песен?
- Не уверена... Не все это переживают. Итак... Мне скоро выходить. Сколько я вам должна?
- Рубль, двадцать. Будьте здоровы.
- И вам того же.

 Расплатившись, она вышла. На улице была такая же сырость. Только ветер усилился. Глянув вслед удаляющемуся такси, Варвара вновь потянулась к сигаретам. И, только пачка оказалась в маленькой ладони, женщина вспомнила о чем-то... Небрежно забросив «Космос» в сумку, она побежала через дорогу к желтому пятиэтажному зданию. Там, на верхнем этаже, в двадцать первой квартире, голодное дитя ожидало свою мать. Это малое, плаксивое существо - теперь единственная ценность в жизни Варвары. Оплот всех ее надежд... Воплощение самой сильной любви... Она бежала к своему Сереге! Возле подъезда сильный порыв ветра сорвал с головы женщины шляпку и понес куда-то во мрак... Да ну шляпку... Ведь здесь, совсем рядом ее сын... Неугомонный, рыжий Сережка! Размалеванная дверь подъезда, запах жареного лука, ступеньки. О, какой огромной кажется лестница, когда поднимаешься туда, наверх... Тяжелая дверь, заедающий замок... Войдя в квартиру, она сразу бросилась к детской кроватке. Ребенок сладко спал. Мать погладила его кудри с шепотом: «Я молюсь за тебя, дорогой... Ты никогда не будешь воевать.»

 Восемнадцать минут первого. С высоты птичьего полета ночной город Р. похож на большую светящуюся паутину... Возможно, некоторые птицы даже боятся повстречать мнимого паука-исполина, построившего все это. Здесь мало птиц... и те появляются почему-то, в основном, ночами... В центре одного из неровных, сияющих переплетений красовался желтый дом с плоской крышей. Именно эту крышу выбрал сизый голубь в качестве очередного приюта... Несколько виражей в объятиях ветра, и он устремился к вентиляционному проему, откуда повеяло теплом и ароматами кухни... А чуть ниже, на узком балкончике курила женщина, удивленно разглядывая дымные перевоплощения.


17.02.04

Berk