Пленник

Войско возвращалось с битвы. Вслед за усталыми всадниками тянулась вереница обозов, груженых добычей. За последней телегой шли пленники. Это были скованные цепями изможденные люди, они с трудом переставляли ноги, падали и вновь поднимались. Надсмотрщик задумчиво вглядывался в их спины. Его хлыст покоился на седле, а мысли были далеко от этого места.
Прошло два дня, прежде чем они остановились. Ответив усталой улыбкой на радостные возгласы в родном поселении, всадник оставил своего коня и вошел в дом. У окна стоял его брат. В его глазах бесновались злость и бессилие: «Здравствуй, Осман. Поздравляю тебя с победой. Жаль только… я не смог тебе помочь». Всадник кивнул, он посмотрел на пустующий рукав кольчуги брата и спокойно сказал: «Тренируйся, скоро ты сможешь владеть своей левой рукой, также как когда-то правой». Мужчина у окна вздрогнул, лицо искривилось, но в глазах появилась надежда, он смягчил голос: «Зачем ты оставил жизнь пленникам?».
Осман посмотрел в окно: на пыльной дороге дети, будто вороны, с криками налетали на светловолосых людей, те лишь угрюмо молчали. «Мы обменяем их на наших воинов. Исмаил, ты же знаешь». Но брат покачал головой, он подошел ближе и заглянул Осману в глаза: «Нет. После твоей победы князь четвертовал всех своих пленников». Осман равнодушно пожал плечами, потом скинул кольчугу и улегся на кровать: «Бери их себе, Исмаил. А теперь дай мне немного отдохнуть».

Осман оставался в поселении еще три дня, потом он собрал свое войско и снова отправился в путь. Исмаил не вышел попрощаться, он стоял у окна и, стиснув зубы, провожал их взглядом. Когда пыль улеглась, и перед его глазами вновь оказался до боли знакомый пейзаж, он схватил здоровой рукой саблю и вышел во двор. Там у сарая он увидел то, что искал – скованных, лежащих в грязи пленников. Ярость охватила его. Он пошел к ним, ускоряя шаг, постепенно поднимая саблю над головой. Наконец, из его груди вырвался крик, и клинок, описав короткую дугу, снес голову тому, кто находился ближе всех.
Исмаил, тяжело дыша, оглядел пленников. Те смотрели на него исподлобья с нескрываемой злобой. «Жаль, что они не боятся», - подумал он.
Исмаил опустил саблю и медленно пошел к дому. Там он долго сидел в темноте и думал. Наконец, он позвал женщину: «Помой пленников. Дай им еды и воды. Отведи их в сарай». Женщина кивнула и ушла.

На следующее утро Исмаил наведался в ветхую пристройку, где были пленные воины. Он снова оглядел их – все те же суровые лица, теперь чистые. В них он увидел, то, чего не углядел вчера – истинное благородство воинов. Исмаил криво улыбнулся и удовлетворенно кивнул сам себе.
Вдруг один из пленников сделал шаг навстречу, он вытянул вперед руки, показывая, что не вооружен, и попытался заговорить. Исмаил резко оголил саблю и отработанным ударом обезглавил мужчину.
С улыбкой он посмотрел в глаза каждому. И лишь на последнем пленнике его лицо изменилось. Перед ним стоял молодой мужчина. Исмаил подумал, что никогда не видел таких красивых людей. Он внимательно вгляделся в светлые глаза пленника и не увидел в них ровно ничего, мужчина был спокоен. Исмаил первым отвел взгляд, раньше с ним этого никогда не случалось. Ошарашенный, он поспешно покинул сарай. Дома он сел за пустой стол и погрузился в свои мысли.

Каждое утро Исмаил повторял свои действия, убивая по одному из пленников. В их глазах он уже не видел былой злобы, там царило равнодушие. Исмаил был почти доволен собой.

Наступил день, когда остался всего один пленник. Исмаил сел напротив него и положил саблю себе на колени. Он подумал, что увидит в светлом взоре страх, но глаза пленника по-прежнему были спокойны. Исмаил злился, потому что не понимал своих чувств – его ярость пропала. Он покачал головой и вышел на воздух, там он долго смотрел на уходящую за горизонт дорогу. В этот день он никого не убил.

На следующее утро Исмаил вновь сел рядом с пленником. Он смотрел на его благородное лицо, светлые кудри, обрамляющие лоб, прекрасные светлые глаза.
«Он очень красив», - подумал Исмаил.
Он хотел дотронуться до этого человека, но не мог. Тогда он вспомнил, какие сказки ему рассказывала мать.
Больше всего Исмаил любил истории об ангелах, но он никогда не мог их себе представить. Его окружали грубые сильные мужчины и покорные женщины, маленький Исмаил смотрел на них и лишь качал головой. Но сегодня он, наконец, увидел ангела. Исмаил неумело улыбнулся. В его глазах на секунду засветилось счастье. Он поднялся и покинул сарай.

Исмаил хорошо спал эту ночь. Но на утро его настроение омрачилось – приехал гонец от брата – Осман возвращается с добычей. Исмаил бросил взгляд на дорогу и яростно замычал. Он оголил саблю и решительно вошел в сарай. Его пленник равнодушно посмотрел на сверкающую сталь. Исмаил подошел ближе, но, несмотря на все усилия, не смог поднять клинок для удара. Он возбужденно задышал, покачал головой и уселся на пол. Исмаил решил смириться с судьбой, он просто сидел и ждал. Так прошел весь день, Исмаил пропустил свою молитву, но даже ночью он не сомкнул глаз.

Сразу, после того как темнота рассеялась, повеяло свежестью, было слышно, как забеспокоились деревья под напором ветра. Первая капля ударилась о крышу, за ней вторая, вскоре дождь заколотил по скрипящим доскам. Сарай был старый, и Исмаил ощутил неприятный озноб от воды, стекающей на него с дырявой крыши. Но он уже решил остаться до конца.

Исмаил неотрывно смотрел на прекрасное лицо молодого воина, и не переставал восхищаться правильностью линий. Его рука по-прежнему с большим трудом сжимала рукоять сабли.
Дождь становился сильнее, с потолка на сидящих мужчин лились струи воды. Тяжелые капли, попадая на пол, разбрызгивали грязь на их одежду. Исмаил брезгливо поморщился. Он вновь посмотрел на лицо пленника. И удивленно заметил грязь на белой коже. Оказывается, перед ним сидел обыкновенный человек. Исмаил стряхнул с себя остатки наваждения, выпрямился и привычным движением отрубил пленнику голову.

Затем он вышел во двор, подставил свое лицо летящей с неба воде и засмеялся, ему давно не было так легко. Морщась от настырных капель, он заметил тянущуюся из темноты вереницу повозок. Исмаил улыбнулся, он пошел навстречу брату, широко расставив в приветственных объятьях свою единственную руку.