Мама

Маленький, провинциальный городок, где все друг друга знали, погрузился в сон. Кое-где в окнах все еще горел свет, и от этого складывалось впечатление, что спит вовсе не город, а большое и страшное чудовище.
По одной из улиц быстрым, уверенным шагом шла молодая девушка. На левом плече она держала небольшую спортивную сумку, которая, по-видимому, была достаточно тяжелой, так как походка девушки напоминала походку подвыпившего человека, а в правой руке – ноутбук, изредка поблескивающий своей гладкой поверхностью при свете луны. Идя по улице, она периодически свободной рукой вытерла выступивший на лбу пот. Волосы ее были растрепаны, одежда помята, но при всем при этом на лице у нее была улыбка; она оглядывалась по сторонам, смотрела на стоявшие рядом дома и чему-то радовалась. Складывалось впечатление, что, если бы у нее было еще немного сил, то она бы вместе со своей тяжелой ношей прыгала по мокрой от дождя улице и весело напевала себе под нос любимую мелодию.
На улицах города было тихо, редко проезжала мимо какая-то машина, или пробегал запоздавший домой, человек. Девушка прошла еще один квартал и тут остановилась. С каким-то облегчением она осторожно положила на бордюр сумку рядом с фонарным столбом, а сверху на неё – ноутбук и закрыла глаза. Тут из ее груди вырвался глухой звук то ли от злости, то ли оттого, что в ее руках теперь было пусто. А прохладный ветер играл ее вылезшими из когда-то аккуратно сложенной прически волосами. Очередной раз она вытерла мокрый от пота лоб своей маленькой, изящной ручкой; немного потопталась на месте, вонзая в асфальт острые каблучки модных туфель.
Девушка оглянулась и увидела, что позади нее стоит лавка. Не раздумывая, она прошла к ней и села. В это время раздалась мелодия затерявшегося где-то в кармане мобильного телефона. Девушка вздрогнула и быстро его достала. Посмотрев на дисплей, она отключила телефон.
Уставшие от каблуков ноги ныли, и девушка поджала их, сняв туфли. Взгляд ее приковала желтая луна, раздувшаяся на все звездное небо. Теперь уже ее лицо не было довольным, а, наоборот, под глазами от лунного света стали видны тени, взгляд потух. Ей вспомнилось, как еще несколько часов назад, обняв колени, она так же сидела в кресле квартиры уже ставшего чужим города...
... «Как все-таки бывает здорово», – глубоко вздохнув, думала она, глядя в окно на зеленую листву молодых деревьев. Легкий ветерок обдувал их, словно играя, а те, как будто, и не были против. Они то поднимались вверх, то опускались. Некоторые из них не выдерживали - срывались, и под влиянием ветра их уносило куда-то далеко. Они падали на землю, позволяя обтирать о себя грязную обувь прохожих. От таких грустных мыслей девушке стало не по себе. Она закрыла глаза и постаралась некоторое мгновение ни о чем не думать, но у нее ничего не вышло. Поэтому она резко встала и, открыв дверь комнаты, прошла в зал. Там было пусто. Она прошла на кухню и остановилась посреди нее.
- А мне все равно! – громко вслух сказала она с каким-то облегчением в голосе. И действительно, на душе стало как-то легче, свободнее. Тогда девушка с улыбкой на губах, которая за последнее время так редко появлялась на ее лице, поставила чайник с водой на плиту. Приготовив все, что было необходимо к чаю и, включив свет, она оказалась в ванной комнате. Слева на полке выбрала себе зубную щетку и посмотрела в небольшое зеркало, где увидела осунувшееся лицо. Холодок прошел по ее телу. Как долго она не присматривалась к себе! Что с ней стало! Где здоровый прежний вид? Между бровей проступила глубокая морщинка, и множество мелких окаймляли ее красивые и выразительные голубые глаза. Волосы поблекли, но еще некоторое время назад они были живыми, здоровыми! «Боже мой!» – подумала девушка, и на глазах выступили слезы – «Нет, не буду плакать, зачем? Из-за чего или из-за кого?». С этими словами она решительно вытерла выступившие слезы и улыбнулась. «Может теперь я свобода! Может он не вернется?...» – с надеждой подумалось ей, в очередной раз отмахнула плохие мысли и ополоснула лицо холодной водой. В этот момент видно от пониженного давления закружилась голова, руки девушки задрожали, и она хотела, было найти рукой опору, но ненароком задела небольшой бутылёк, стоявший на полке. Он начал падать, а она с ужасом смотрела на это. Он ударился сначала об угол и крупными осколками ударил в зеркало. А оно как будто того и ждало - пошли мелкие трещины, превратившись в большие. Осколки дождем упали на пол, оставив звонкий, насквозь пронизывающий, звук, резкой болью отдавшийся в сердце девушки, которая, подняв глаза, увидела в зеркале искаженное лицо.
Мелкая дрожь прошлась по ее телу. Она смотрела то на разбитое зеркало, то на лежащие возле ног осколки. Невольно на глазах проступили слезы. Сквозь тишину где-то неподалеку - в соседней комнате - эхом раздался телефонный звонок. Девушка вздрогнула, посмотрела в его сторону и, словно одержимая, с надеждой внутри себя побежала к трубке.
- Алло. – Пытаясь сохранить спокойствие в голосе, сказала она. В ответ ей послышались короткие гудки.
- Наверно, ошиблись. – Вслух сказала девушка и положила трубку. «Может это мама?" – твердил внутренний голос.
«Возможно, возможно... бедная мама!» – подумала она, глядя на висевшее, на стене кашпо, которое связала мама. «Мне кажется, что она знает, нет, вернее догадывается о том, как мне здесь живется. Мама, милая мама! Мне так хочется вернуться к тебе, бросить этот ужасный дом – здесь меня ничто не держит. Противны эти стены, мебель...» - девушка с неприязнью окинула взглядом комнату.
- Я ненавижу этот дом! - не выдержав, разъяренно прокричала она. «Разве этого мне желала моя мама? Разве я заслуживаю жить с нелюбимым человеком? За что? Что я сделала не так?» - после этих слов, закрыв глаза, девушка схватилась обеими руками за волосы. Из глаз снова пошли слезы, и осторожно скатываясь по лицу, словно бусинки, падали на босые ноги. «Мама, прости меня. Прости за то, что заставляю страдать тебя. Я не хотела этого, так же как и ты. Но так получилось, такая судьба. Я тебя люблю, если бы ты знала, как я тебя люблю, как я хочу вернуться к тебе, или хотя бы увидеть. Мы так долго не виделись! Прошло почти два года! Два ужасных года! Боже мой, как я хочу вернуть все обратно... Зачем я сюда приехала?! Мама предчувствовала что-то неладное, но я не послушала ее и уехала. Какая я была наивная! И вот теперь расплачиваюсь за это». За два года до отъезда этой девушки по имени Катя скончался ее отец. Мама очень сильно переживала эту потерю, так как с ее мужем они прожили около тридцати лет в полном мире и согласии.
Бедная начинающая семья из двух человек и маленькой дворняжки не надеялась ни на кого. С утра до ночи молодые муж и жена без официальной прописки трудились на местной фабрике, получая за такую работу какие-то жалкие гроши. Но, что для них деньги? Деньги были лишь средством для покупки хлеба да одежды, а все остальное – либо выращивалось на грядках большого огорода, либо делалось вручную. Но каждый день был полон радости и счастья от близости любимого человека. Так они прожили много лет - рука об руку, без ссор, сплетен и измен. Мать всегда повторяла своей дочери, что главное в жизни - это любовь. Без нее нет смысла жизни, нет цели. Живи ради того, чтобы любить и люби рада того, чтобы жить рядом с любимым человеком. Наставляя, таким образом, свою единственную дочь, она никогда не желала ей несчастья, но от судьбы не уйдешь.
Нынешний любовник Кати, сначала казался очень привлекательным и очень богатым мужчиной, с высшим образованием, с довольно престижной работой, но с женой и маленькими детишками. Так сложилось, что их совместная жизнь принесла одни только несчастья. Все начиналось как в сказке, а закончилось просто ужасно. Они прожили почти два года, но детей у неё не было, не было уважения друг к другу, возможно, не было и любви...
Мама Кати чувствовала все это, но сама Катерина не говорила ей о том, что происходит. Короткие телефонные разговоры, длинные полные надежды на встречу письма – все это подсказывало матери, что живется дочери не так уж и легко. Она сильно переживала, беспокоилась, пыталась узнать у своей любимой дочки – все ли у нее в порядке, но это ни к чему не привело. Катя всё тщательно скрывала.
В последний год Катерине было противно видеть его, проводить с ним время, но она вынуждена была это делать.
Мама просила приехать, но Катя не могла. Слишком многое произошло за это время, и мама не смогла бы понять ее и простить. Но все когда-нибудь кончается и не всегда благополучно. Так и получилось в этой истории.
Вдобавок ко всему Катерина влюбилась. Они познакомились с Сергеем через Интернет. Их отношения начались с переписки, изредка они встречались у нее на квартире. Катя уже теряла надежду встретить большую и единственную любовь, но это случилось. Катерине всё чаще закрадывалась мысль о том, чтобы сбежать от любовника и жить с Сергеем, так как разойтись спокойно, не было никакой перспективы. Каждый день она думала об этом, но ее робкий, нерешительный характер не давал сделать такой шаг. Наваждение, бессонные ночи, мечта...
Но к приходу любовника она всегда приводила себя в порядок. И всё же, он заподозрил, что происходит что-то неладное с ней. Косые взгляды, проверка содержимого шкафов, ящиков, полок и даже карманов пока она спит, в надежде обнаружить признаки измены, но все это было тщетно.
Любовь? Эгоизм? А, может, просто боязнь остаться одному, никому ненужному? Но ведь у него есть жена? Никто этого не знал, и, наверно, задав вопрос ему самому, он бы не дал на него прямого и четкого ответа. Он смотрел на Катерину с обожанием, наверно, он ее любил? Как куклу…
Катерина попыталась успокоить себя и вытерла слезы. Она вспомнила, что оставила на плите чайник с водой и, развернувшись, хотела, было пойти на кухню, но по ноге прошла боль. Катерина поспешила сесть на рядом стоящий стул и загнула руками правую ногу. На ней прямо по середине стопы красовался осколок от разбившегося зеркала. Он вошел в тело не очень глубоко, и Катя попыталась его вытащить. У нее это получилось, но теперь кровь стала идти еще больше. Катерина, осторожно ступая пораненной ногой на пятку, подошла к шкафу. Запачкав кровью дверцу шкафа, она вынула из него вату. На кухне, как назло, засвистел чайник с кипящей водой. Катерина, сделав недовольную гримасу на лице, взяла вату, закрыла дверцу шкафа и быстро заковыляла к кухне. Справившись с чайником и ноющей от боли ногой, Катя подумала, что ей нужно убрать осколки в ванной и подтереть запачканный кровью пол в комнатах.
Кухня находилась поблизости с входной дверью и поэтому Катерина ясно услышала удаленный шорох за ней. По лестнице кто-то тяжело поднимался. Этот кто-то остановился возле квартиры Кати. Ей стало не по себе. Внутренний голос говорил, нет, вернее кричал, что есть мочи, подсказывая своей хозяйке, кто там за дверью… Но он не успел договорить, как послышался звон от упавших на лестничную площадку ключей, сопровождающийся бранью и дверь квартиры распахнулась.
– Катя! – словно гром пронесся по квартире его голос. Затем послышались какие-то движения, шорох, непонятный пум, хлопнула закрывающаяся дверь. У Кати пропал дар речи.
– Катя! – настойчиво твердил голос пришедшего любовника. Катерина собрала все свои силы и прошла в прихожую. Здесь было темно, но по тяжелому дыханию было понятно, что любовник Катерины сильно пьян. Он сидел на полу и тщетно пытался снять обувь, которая никак не слушалась хозяина. Наконец, ему удалось освободиться от одного из туфлей, и он, сжав его в руке, со злостью и вылетевшей бранью швырнул в стену.
– Достали меня все: и эта чертова обувь, и эта чертова жизнь и особенно ... – он хотел, было еще что-то добавить, но в это время ему удалось снять и второй туфель – со всего маху он врезался в стену и с глухим шлепком упал на пол. Катя, развернулась и пошла на кухню.
– Куда пошла?! – с этими словами он попытался встать, но у него снова ничего не вышло. Ноги, руки, да все его тело не хотело слушаться. Тогда он уперся левой рукой о стену и резко оттолкнулся. Через некоторое мгновение он стоял уже на ногах, немного шатаясь из стороны в сторону.
Катерина стояла у окна и смотрела в него. Ей не хотелось видеть своего любовника, а тем более с ним разговаривать. «Может он успокоится?» – спрашивала сама себя Катя.
- Я с кем вообще разговариваю?! – все так же громко послышалось ей из прихожей. – Да что толку говорить! Ты в последнее время вообще не обращаешь на меня внимание. Как будто меня нет. Ты что вздумала выделываться? Или что-то не так? Я стал тебе давать меньше денег? Не купил вторую машину или, может быть, обращаю на тебя мало внимания?
Катя продолжала молчать. Но эти слова стали потихоньку выводить ее из себя.
– Да, конечно! Зачем тебе нужны мои ухаживания, ведь у тебя же есть твоя мама, ну как же, без нее не обойтись, – стал упрекать он, – весь вечер на телефоне и с кем? С ней! Чтоб она провалилась к черту! - прокричал он, и, что есть силы, ударил кулаком в стену. Эти слова вывели Катерину из оцепенения. Она подошла к пьяному любовнику и, ударив его по щеке, тихо сказала, глядя ему в глаза:
– Ты мать мою никогда не трогай! - А любовник, стараясь показаться трезвым и безразличным к пощечине, внимательно смотрел на нее. Катерина, отойдя на некоторое расстояние, продолжала:
– Ты правильно заметил – я не хочу проводить с тобой время, не хочу тебя видеть и слышать. Ты мне противен! Я хочу чувствовать рядом с собой крепкое плечо любимого человека, а его нет – как плеча, так и человека. Если я когда-то любила тебя, то сейчас просто ненавижу. Мне противно видеть твою наглую… твое наглое лицо.. противно... – после этих слов на глаза Катерины выступили слезы.
– Значит – ненавидишь, – после некоторого молчания спокойно ответил он, опустив взгляд. – У тебя кто-то есть? – с этими словами любовник прямо посмотрел в глаза Катерины.
– Да, есть. – Тихо ответила Катя, не глядя на него.
– Ты – предательница, ты полная..., – но дальше он не решился сказать. Катя при этом попятилась назад. Ярость любовника стала нарастать. – Тебе что, всего этого мало?! – выкрикнул он, обезумев. Схватил стоящую на полке большую антикварную вазу, подаренную им же на день рождение Катерины, и со всей силы бросил на пол. Ее осколки звонко рассыпались по паркетному полу. – Я столько потратил на тебя сил, времени, а главное денег, чтобы тебе жилось как принцессе. Я тебя, можно сказать, из грязи вытянул, а ты! Чем ты мне отплатила?
– Но я же его люблю..., – стала, было оправдываться Катя. – А кто тебя спрашивает – любишь ты кого или нет? Ты после всего, что случилось должна в ногах у меня ползать и благодарить до конца жизни. А что ты делаешь? – Плюешь мне в лицо! Приезжая абитуриентка, которая хотела поступить в университет, но, потеряв деньги и паспорт, с другими документами, поступила в публичный дом! – любовник рассмеялся. – Ты помнишь, в каком состоянии я тебя подобрал? Ты стояла на углу возле ресторана, и хотела снять очередного клиента... Пожалел, называется, на свою голову, приютил тебя, практически ни в чем не отказывал. У тебя ничего не было – ни чести, ни денег, ни паспорта, а потом я тебя всем обеспечил: машина, квартира, уборщица, безделушки, деньги... И тебе этого оказалось мало? – взревел любовник. – Он вообще знает, кто ты такая или нет? Или ты с выражением ангельского личика рассказываешь байки, что ты из богатой семьи, вся чистая и невинная? – с издевкой в голосе говорил он и смеялся. – Я бы посмотрел на его лицо, когда бы он узнал кто ты на самом деле.
– Но он никогда не узнает про это, – опустив глаза, ответила Катя.
– Никогда? Он не узнает?! Город у нас не очень большой, здесь все друг друга знают, а тебя тем более после долгих бессонных ночей, деточка! – после этих слов он снова рассмеялся. – Знаешь что, ты никогда не уйдешь к своему хахалю – будешь жить здесь, как птичка в клетке. Я не позволю тебе поступать со мной так. Меня еще никто так не обижал, как ты. Ты моя и только моя. В дверях поставлю охрану, видеокамеру, на телефон – прослушку, интернет тоже будем отслеживать. Захочешь прогуляться – иди, но с охраной. Если сбежишь, что мало вероятно, все равно найду. А увижу твоего суженного ряженного – пристрелю, как собаку. Я все сказал, – уже спокойно говорил он.
– Ты не посмеешь, я все равно уйду от тебя... – С этими словами Катя попятилась назад, держась за стену.
– Куда же ты? – удивленно спросил он, обезумев, видно сказывалась не малая доля выпитого спиртного, – ты ведь – моя! Аааа.. ты меня, наверно, боишься? Жаль...
Катерина продолжала пятиться назад...
– Убирайся, уходи прочь! Я не хочу тебя видеть... – Не успела она договорить, как ее любовник оказался рядом с ней. Катерина вскрикнула и резко отпрянула в сторону кухни. Он снова рассмеялся.
– Глупая! Ха-ха-ха! Ты все такая же глупая, а я-то думал, что за эти часы, которые ты провела в разговоре со своей матушкой, – говорил он с издевкой, – она тебя хоть немного чему-то научила.
Катя вспомнила про свою маму, глаза наполнили слезы. В них пронеслась как будто молния, они сверкнули, лицо Катерины приняло воинственный вид...
Она, решительно встала со скамьи, взяла оставленную сумку с ноутбуком и пошла дальше еще быстрее, чем раньше.
Через несколько метров она завернула в темный двор, а затем и в темный подъезд. Скрипнула старенькая дверь, и тут же по всем этажам стал раздаваться звонкий стук каблуков. Поднявшись, вернее с легкостью взлетев на пятый этаж, девушка остановилась. На ее лицо вернулась улыбка; своей рукой потянулась к деревянной двери и нежно ее погладила – глаза наполнились слезами и она, резко протянув все ту же руку, нажала на подожженный мальчишками звонок.
Через некоторое мгновение, где-то далеко внутри квартиры, раздался глухой скрежет, потом шаркающие о пол чьи-то ноги... Привычно скрипнул замок в двери, повернулась ручка...
Дверь открыла женщина. Была глубокая ночь, но было видно, что она не слала. Она некоторое время равнодушно смотрела на гостью. Но постепенно выражение ее лица стало изменяться. Сначала оно приобрело вид недоумения, затем растерянности, а уж после этого ее темно карие, как угольки, глаза засверкали, на бледных губах стала появляться улыбка.
Девушка в ответ тоже улыбнулась, быстро бросила на пол сумку, ноутбук, и, подбежав к хозяйке, крепко ее обняла. В руки матери как будто влилась живительная энергия. Они изо всех сил обняли молодую девушку. Из глаз обеих хлынули слезы и, казалось, что, если они простоят так еще хотя бы пять минут, то затопят весь дом.
Мать подняла голову и нежно посмотрела на девушку. Ее лицо преобразилось – помолодело.
– Здравствуй, мама! – тихо сказала девушка, взяв в свои руки её руку.
– Катенька... – произнесла в ответ хозяйка дома, и из глаз ее снова покатились крупные слезы. Катя поднесла свою руку к лицу мамы и осторожно подтерла их.
– Мама, не плачь, не надо... Я ведь здесь, я обещала и приехала – не нужно так переживать.
– Да, видно что-то я совсем в последнее время стала какой-то впечатлительной, – ответила та, – и даже не пригласила тебя войти в дом, при этом она смахнула с лица, упавшие на лоб волосы, и отошла немного назад, дав зайти своей дочери в дом.
Катя еще раз улыбнулась матери, повернулась к стоящей рядом сумке, взяла ее и прошла в дом. За спиной стукнула закрывающаяся дверь квартиры и наступила тишина. Мрак покрыл двух женщин. Через некоторое мгновение, что-то зашуршало по стене, и тут же зажегся яркий свет.
Взгляд Катерины окинул прихожую. Все было по-прежнему: то же большое зеркало рядом со старинным комодом, на котором лежала расческа и ключи, тот же здоровенный, постаревший от времени шкаф, где на самом видном месте была широкая, но не очень глубокая царапина. От этого у Кати блеснули глаза, и она вспомнила, как в детстве, когда она была еще совсем маленькой, ей пришлось нести небольшое, но тяжелое для нее ведро с большим количеством свежей виктории. Катя зацепилась рукавом об угол комода, и ведро со всем содержимым опрокинулось на пол, при этом ударилось о рядом стоявший шкаф, оставив на нем большущий след, как оказалось, на долгие годы.
Сердце девушки забилось чаще и все оттого, что на нее нахлынула волна воспоминаний.
Её мама молчала, глядя на свою дочку, и лишь мило улыбалась.
Прошло несколько минут – девушка опомнилась, улыбнувшись своей матери, обняла ее за плечи, и они не спеша, прошли в комнату. Щелкнул выключатель... Катерина присела на диван, напротив которого стоял сервант. В его стекла были вставлены фотографии детства Катерины и молодости ее мамы, а рядом на небольшом столике лежал приоткрытый фотоальбом. Мама заметила взгляд дочери, скользнувший по этому предмету и, как бы отрапортовав, сказала:
– Ой, ты не обращай внимания на беспорядок, – после этих слов она подбежала к столику и очень быстро взяла альбом, обняла его, как маленького ребенка, и хотела, было отнести сто в стоявший напротив шкаф с приоткрытой дверцей, но тут раздался Катин голос:
– Мама, постой, не прячь альбом. Ты же знаешь, что у меня нет этих фотографий, оставь его, а я посмотрю.
Мама обернулась и посмотрела на дочь глазами полными надежды. Может это оттого, что ей так хотелось посидеть с ней, вспомнить прошлое, поговорить о настоящем. Ведь с того времени, как они расстались, прошло уже два года, полных горести не только для матери, но и для самой Катерины.
Все это мелькнуло в голове Кати, когда она пристально посмотрела в глаза матери, все так же крепко сжимавшей руками старенький фотоальбом.
– Ну, хорошо, – ответила старушка и положила альбом снова на столик, - ты лучше расскажи - как ты? Что случилось? – руки ее при этом слабо затряслись от волнения. Катерина быстро встала, и, взяв ее за руки, взглянула в глаза и тихо сказала:
– Мама, я очень надеюсь, что все кончилось. Не думай ни о чем. Ведь я здесь, рядом с тобой – это главное сейчас. Давай не будем говорить об этом, я не хочу – все в прошлом… все в прошлом..., - сказав это, Катя обняла крепко маму, и из глаз ее стали катиться маленькие, как горошинки, слезы.
Час спустя, она уже сидела за письменным столом. На нем стоял раскрывшийся ноутбук, а рядом с ним лежал мобильный телефон. Катерина быстро пробежалась пальцами по клавиатуре, и перед ней возникло окно отправки почты. Она ввела уже знакомый ей адрес, поставила тему – «Прости...».
«Здравствуй, мой дорогой! Прости, что так долго не давала о себе знать. За это короткое время многое произошло, и я не в силах буду продолжать с тобой отношения. Я очень тебя люблю, я буду всегда помнить о тебе и ту, думаю, тоже. Мне жаль с тобой прощаться, но вынуждают обстоятельства, какие – не могу сказать. На это письмо не отвечай. Живи своей жизнью, а я буду жить своей, если получится, а главное – прости за все – «за боль, за муки, за ночь бессонниц и страдание...» (помнишь это стихотворение?). Прощай. Катя».
Через несколько минут она уже лежала на приготовленной матерью кровати. Того времени, что ей удалось проспать в поезде, не хватало. Окинув взглядом свою родную комнату, она закрыла глаза...
… Синее небо над головой и яркое солнце, поляна, усеянная полевыми цветами, красивые и до невозможности большие бабочки кружили над головой Катерины, пели птицы. Она вдохнула чистого воздуха, развела в стороны руки и закружилась – перед глазами мелькали деревья, птицы, животные… Вскоре все это слилось в разноцветную гамму, и было уже трудно различить в этом наборе всевозможных красок что-либо. Счастье, сердце, полное радости, казалось, вот-вот лопнет.
На лицо Кати упала капля... Катя остановилась и посмотрела на небо над головой – оно было голубое и ясное, как и прежде. На правую щеку снова упала капля, где-то далеко раздался грохот. Она повернула голову, и вдалеке на нее с громадной силой неслись черные, как смола, вздутые тучи. Они неслись, разрастаясь прямо на глазах. Это было, как будто, страшное чудовище, которое убивало все на своем пути. Оно добралось до солнца и, открыв пасть, поглотило его, двинувшись дальше. Все изменилось за секунду: мрак покрыл землю, деревья гнул сильный ветер, буквально, как какую-то тряпку рвал прекрасные цветы... Куда-то исчезли бабочки, птицы, звери, которые еще несколько секунд назад радовали Катерину.
А она все так же стояла посреди уже не поля, а свалки. В лицо дул страшный ветер, рвущий волосы и одежду, но это продолжалось недолго, так как, из страшной пасти чудовища вырвалась молния, и раздался ужасный грохот. Она пробила землю, по которой тут же начала идти, разрастаясь, трещина, которая рвала землю, делила ее на два куска. Катерина не успела опомниться, как трещина дошла и до нее... Она падала вниз, в пропасть, в бездну..., она пыталась схватиться за выступы, но руки соскальзывали с окровавленных камней... Ее покинула надежда на спасение, и тогда, она, закрыв глаза, закричала, полным от ужаса, голосом...
… Катя проснулась в холодном поту. Все тело дрожало. В голове творился какой-то кошмар – все мысли путались, как будто где-то там внутри бушевала буря. Катерина встала с кровати и подошла к окну, за которым нудно шел мелкий дождик. Она открыла его, и в комнату ворвался свежий воздух, своими руками взялась за подоконник и, закрыв глаза, подставила свое лицо под мелкие капли дождя, которые осторожно касались кожи, образуя маленький ручеек, стекавший по телу. Так она простояла некоторое время, пока мысли и чувства не пришли в порядок. После этого Катя смахнула руками с лица дождевые капли и, закрыв окно, присела на кровать. «Опять этот сон...» – подумала Катерина и легла, укутавшись в одеяло... Наконец, ей снова удалось заснуть.
Яркий солнечный луч ворвался в комнату. Он пробежался по ней и, как бы играя, осторожно лег на лицо Катерины, заставив ее, открыть глаза и прищуриться. Она потянулась и взглянула на часы – было почти девять. Тогда Катя села, отыскала ногами затерявшиеся тапочки и, надев их, подошла к окну. А за ним, как в самом начале приснившегося сегодня сна – сказочная красота! Катя невольно улыбнулась. Но улыбка продержалась недолго – в голове возник образ надвигающихся туч... Катерина отмахнула от себя плохие мысли и подошла к двери своей комнаты. Открыв ее, в комнату ворвался приятный запах любимого блюда Кати. В душе у нее что-то оборвалось, как старая струна, и тело запело мелодию далекого детства... Катерина, радостно запрыгала к кухне.
– Доброе утро, мам! – раздался звонкий голос.
Мама от неожиданности даже уронила полную ложку с солью –«Плохая примета» – одновременно подумали мама и Катя.
– Доброе, доброе, Катенька! – не смотря ни на что, ответила мама, – если ты меня и дальше так будешь пугать, то долго мне не прожить, – как бы с укоризной сказала мама, сделав при этом грозный вид, но продержаться так долго ей не удалось – лицо снова озарилось радостной улыбкой.
– Да что ты, мам, – ответила Катя, поцеловав свою маму в щеку, – ты у меня еще молодая и будешь жить долго, долго! – как-то по-детски сказала Катерина, подмигнув ей, и радостно залилась смехом.
– Ты иди умойся и садись завтракать, а то все остынет, – говорила мама, собирая при этом рассыпавшуюся соль.
– Да, конечно, но так не охота! Сегодня такая классная погода - не сравнить со вчерашней. Мы обязательно пойдем с тобой гулять, как ты думаешь? – подбежав к окну, сказала Катя.
– Обязательно, но только после того, как ты поешь, – все так же с укоризной ответила мама, вытирая пол влажной тряпкой.
Катерина прошла в ванную комнату. Она умылась, почистила зубы и снова направилась на кухню. На столе стоял уже готовый завтрак. А мама, стояла к дочери спиной, занимаясь приготовлением какого-то блюда к обеду. Она заметила появление дочки и быстро повернулась к ней.
– Катенька, ты пока садись да кушай, а я разделаю мясо, – сказала она, указывая окровавленным ножом на стол. Руки старушки были также запачканы, и кровь тонкой струйкой стекала по руке, роняя капли на пол.
Катя замерла. Она глядела то на нож, то на стекавшую по руке кровь, то на капли на полу.
– Катя, – сказала мама, заметив изменения в лице дочери, что-нибудь случилось – ты побледнела. Катерина медленно подняла глаза и, не моргая, еле шевеля губами, ответила:
– Нет, мама, просто нехорошо в желудке стало. Наверно, съела в поезде что-то не свежее, – после этих слов Катя села за стол. Мама развернулась и продолжила разделывать мясо. Катерина взяла дрожащими руками кружку. Горячее содержимое опрокинулось на колени девушки. Она издала глухой звук и осторожно вытерлась полотенцем, висевшем на краю стоящего рядом стула.
– Мама, я сейчас приду, – тихо сказала она и направилась в свою комнату, захлопнув за собой дверь. Усевшись в кресло, Катя, закрыв глаза, схватилась руками за голову...
Сутки назад она схватила такой же нож с кухонного стола в свои руки...
– Уходи, – тихо сказала она, – пожалуйста.
– Хм, – остановился любовник, – ты стала смелой – уже прогресс... Он вышел на свет, и можно было разглядеть его лицо... Все черты его напоминали об их неотразимой красоте в прошлом, а сейчас они не были даже выразительными. Лицо было мокрым от пота и желтым, глаза покраснели, и взгляд был бессмысленно-жестокий, нижняя губа обвисла и не хотела слушаться своего хозяина. После этих слов он резким движением опрокинул тот самый кухонный стол на Катерину.
Он больно ударил Катю, которая под его тяжестью упала на пол, но рука ее крепко держала нож. Он подбежал и хотел было выхватить его, но Катя успела отреагировать и, взмахнув рукой, ударила им по лицу любовника.
Он заревел и отпрянул в сторону. На правой щеке красовалась глубокая рана. Катя испугалась, а любовник использовал это мгновение. Он набросился на Катерину, выхватив у нее нож.
Его лицо находилось над её лицом. Теплый и резкий неприятный запах алкоголя обдавал лицо молодой девушки, которая испуганно смотрела на своего хозяина.
– Вот и все, – тихо сказал он.
Она собрала все оставшиеся силы, дотянулась рукой до стоящего рядом стула, схватила его и со всего маху ударила его по голове. Он молча потерял сознание. Сердце Кати бешено стучало. Она взяла упавший нож, схватила его двумя руками и вонзила в тело.
– Ненавижу тебя, ненавижу! Будь ты проклят! – твердила Катя, потеряв полностью контроль над собой.
Раз на двадцатый после удара Катя очнулась. Руки судорожно сжимали нож, с которого по капле стекала кровь. Взгляд Катерины бессмысленно уставился на неподвижное тело. «Все… теперь точно все...» – подумала она... Катерина, бросила нож рядом с телом, и отпрянула в сторону. Она отвернулась и закрыла глаза. «Что теперь?» – спрашивал ее внутренний голос... Катерина обернулась - на полу по середине кухни лежало изуродованное тело любовника. Вокруг него растеклась большая лужа крови.
– Катя не выдержала этого и побежала к входной двери. Открыв ее, она бешено понеслась вниз по лестнице. Спустившись на первый этаж. Катерина остановилась. Словно молния прошлась по ее телу, задев помутневшее сознание. «Что я делаю?! Наверно, я сошла с ума!» – закричал её внутренний голос. Катя в очередной раз посмотрела на свои руки и еще быстрее, чем спускалась, ринулась обратно домой. Закрыв за собой дверь, Катя села в самый темный угол прихожей, поджала колени и, обхватив голову дрожащими руками, закрыла глаза. «Теперь все… бедная мама…» Через некоторое время Катерина встала. Взгляд ее похолодел. Она уверенно прошла на кухню, взяла за ноги своего бывшего хозяина и стала потихоньку тащить его в ванную комнату, где по-прежнему горел не выключенный свет. На лбу крупными каплями выступил пот. Дотянув тело до порога ванной комнаты. Катя остановилась. Безжизненное тело оставило за собой кровавый след. Катерина посмотрела на него и все с той же холодностью стала затаскивать тело в саму ванну, но вдруг в пораненной ноге раздалась боль. Катя вспомнила сразу про неубранные осколки. Тогда она осторожно босой ногой смела их в сторону.
Любовник Кати лежал в ванной. Сама Катерина вспомнила, что у соседей идет ремонт. Тогда она вышла из ванной комнаты и, открыв входную дверь, оказалась на лестничной площадке. Катя спустилась на этаж ниже и собрала целые мешки из-под строительного мусора...
Она вернулась в ванную комнату, бросила мешки на пол... Где-то в глубине души она осознавала... Она ощущала, что это – конец, конец всему: жизни ее хозяина, ее жизни... Единственное, что она помнила и непрерывно повторяла про себя, так это слово – мама. «Мама… бедная мама», но лицо оставалось словно каменное. Она холодно делала начатое несколько минут назад дело... Из детективов, стоявших на полках дубового шкафа, она знала, что главное это голова и кисти рук, без них опознать труп будет сложнее, и ей удастся выиграть время...
– Главное, чтобы мама не узнала, – говорила уже в слух Катерина...
– А она и не узнает. Я не хочу сделать ей боль – это но главное.
– Мама, милая мама!.. Катерина стояла на коленях перед ванной, свесив туда руки. На лбу большими каплями выступил пот, взгляд помутнел и выглядел уставшим. Все было готово... В это время раздался звонок в дверь. Катя вздрогнула, но, взглянув на кровавую ванну и испачканную кухню, коридор и кое-где стены, она решила просто не открывать дверь. «Это, наверно, Света» – подумала она. Света уже полгода была её домработницей... Кто-то потоптался возле квартиры и, не дождавшись ответа, стал медленно спускаться по лестнице. Катя стояла молча в коридоре и прислушивалась к звукам за дверью. Когда внизу послышался глухой стук закрывающейся двери, Катерина, развернувшись, снова направилась к ванной. Для начала Катя убрала осколки, осторожно ссыпав их в мусорное ведро, потом смыла ванную струёй теплой воды. Коридор, кухню и стены с влагоустойчивыми обоями Катерина тщательно вымыла. Окинув себя взглядом, она решила, что ей тоже не помешает хорошо помыться. Прошло около часу времени. Хозяйка дома, укутавшись в халат, стояла возле окна и смотрела во двор. Там было пусто. Двое, совершенно опустившихся, грязных, словно копченых, человека рылись в мусорном бачке... Катерина открыла окно и окликнула их...
Редко проходил человек, из окон никто не выглядывал. Катерина долго всматривалась в окна домов. Убедившись, что на улице тихо и спокойно. Катя взяла трубку телефона. Она позвонила на железнодорожный вокзал и узнала, что ближайшая поезд через полтора часа. Катя заказала билет и, положив трубку, начала переодеваться...
– Катя, ну где ты там? Почему не стала завтракать?
– Все остынет. – Раздался голос матери. Катерина взглянула на закрытую дверь.
– Мам, я иду, не беспокойся, – Катя встала и медленными шагами направилась к кухне. Она снова села за стол, сделала маленький глоток черного кофе. Сквозь тишину нежно запиликал звонок в дверь.
– Кто это? – в слух спросила мама Катерину, – ко мне рано так никто не приходит, – и с недоумением посмотрела на свою дочь, –пойду, открою. Странное предчувствие терзало сердце молодой Катерины.
Скрипнула входная дверь, и сразу же послышался мужской голос. Он сначала спросил, туда ли он попал, представился сотрудником милиции, а мама растерянно отвечала на его вопросы, потом попросил Катю. Та ответила положительно и поинтересовалась, что случилось, но мужчина не ответил, а просто еще раз попросил Катерину. Катя не стала дожидаться, пока позовет ее мама. Она прошла в прихожую.
– Здравствуйте, - сказал молоденький милиционер, - вы не могли бы пройти со мной, – осторожно попросил он.
– Да, конечно, - незамедлительно ответила Катя. Мама, недоумевая, смотрела на свою дочь.
– Катя, что произошло, почему тебя вызывают в отделение?
– Мам, ты не беспокойся за меня. Видно у меня дома сработала сигнализация. Я скоро вернусь, – и Катерина прошла в свою комнату. Она быстро надела джинсы, футболку, прибрала волосы и вернулась в прихожую. Старушка тщетно пыталась выяснить причину появления милиционера, но он упорно отказывался ей отвечать.
– Все, я готова, – сказала Катя.
– Ну, так идем, и не забудьте захватить с собой сумку, – мягко сказал милиционер и улыбнулся. Катерина сразу его поняла и взяла оставленную сумку, от которой уже исходил, едва уловимый тошнотворный запах. Выйдя из дома, они быстро спустились на улицу, где их ждал старенький уазик. Милиционер открыл заднюю дверцу и посадил Катерину в машину.
Тяжело заревел мотор, и уазик двинулся с места. На стеклах были поставлены решетки, и она судорожно схватилась за них руками, как когда-то держалась за перила автобуса, направляясь в сторону ж/д. вокзала. Страшно подумать, что творилось у неё в душе. Лицо покраснело, сердце билось, словно в припадке бешенства, на лбу крупными каплями выступил пот. Страх пронизывал насквозь не только душу, но и тело, каждую клетку ее молодого организма...
А Катя все смотрела на взлетавшие от ветра желтые листья деревьев, которые, кружась, полотном ложились обратно на асфальт, прокладывая дорожку для очередной машины или прохожего человека...


Послесловие


... Она медленно, не спеша, словно в ногах ее была какая-то тяжесть, прошла в дальний угол комнаты, где было темно. Там, уже на потертом от времени кресле, взяла своими слегка дрожащими, но все еще сильными руками клубок сереньких ниток и, присев, начала вязать. Тут же, как по волшебству, ее маленькие морщинистые пальчики проворно забегали по спицам.
За окном было пасмурно: моросил дождик, и потихоньку спадала листва с погрустневших, наверно от плохой погоды, деревьев. Вдруг дунул сильный ветер и форточка, которая была немного приоткрыта, резко распахнулась, и раздался глухой звук. Она бросила работу и быстро подняла голову, направив ее в сторону окна. На лице ее между бровями еще четче проявилась глубокая морщинка. Взгляд стал настороженным; в темно-карих глазах пронеслась искорка. При этом ее губы поджались и превратились в тонкую линию. Осторожно положив свою работу, она встала и медленным, размеренным шагом прошла к окну.
Ветер, как нарочно, словно играя, начал трепать ее седые, редкие волосы. Она потянулась к форточке, чтобы ее закрыть, но тут же схватилась за спину. Лицо ее приняла болезненное выражение: множество морщинок появилось на ее стареньком лице. Она закрыла глаза. Немного так постояв, взяла стоящий рядом стул и, осторожно взобравшись на него, прикрыла форточку. В комнате наступила тишина. Все еще стоя на стуле, она посмотрела в окно, а там и на мокрую улицу, серое небо... В глазах ее появилась какая-то грусть, а она все смотрела и смотрела... Глубоко вздохнув и опустив голову, закрыла окна темными портьерами и, обернувшись, сошла со стула, и все тем же шагом прошла в свой темный угол...