Без названия

 «Странное, непонятное ощущение, будто ты в клетке, бесконечно огромной, но все равно замкнутой. Ты можешь пойти куда хочешь, на какое угодно расстояние, но эта клетка будет преследовать тебя, не даст тебе покоя до самой гробовой доски… Куда только не бегут люди от этого ощущения замкнутости, в леса, в море, в небо, даже в космос, но все равно… И никуда от этого не денешься».
 Так думала Варя, студентка третьего курса, сидя на лекции по литературе среди однокурсников в жутко душной аудитории. Лектор говорил что-то нелепое и глупое, совершенно не относящееся к теме лекции, толи травил анекдоты, толи заигрывал с девушками в первых рядах, вызывая сатирические смешки галерки: «Старый развратник! Эротика начинается! Детям до 18 вход воспрещен!» и т. п. Варе стало жутко противно. Что это за люди? Что за мир? Что вообще за чертовщина? Она вдруг резко встала с места и сказала громко, так, что все слышали: «Извините, Павел Семенович, а какое отношение имеет фраза «Тебе, Лизонька, чертовски идет это платье» к предмету нашей лекции?»
Лектор побледнел и, перекрикивая аплодисменты студентов, проорал: «Орлова, покиньте аудиторию!»
 Студенты свистели, кричали что-то вроде «Так держать, Варька» и «Молодец, Орлова», а Варя, гордо подняв голову, вышла из аудитории и закрыла дверь.
В коридоре все силы ее покинули, и девушка в изнеможении опустилась по стене на пол и закрыла лицо руками. Жутко хотелось плакать, непонятно, почему, толи потому что лектор – козел, толи потому что все плохо и ничего нельзя исправить, но все же слез не было. Вдруг кто-то дотронулся до ее руки, заставив вздрогнуть. Варя подняла глаза и увидела какого-то странного молодого человека, сидящего на корточках напротив нее. Волосы его были взъерошены, на носу красовались очки в проволочной оправе, одно стекло у которых треснуло, а второе вообще отсутствовало, воротник у рубашки помялся, верхняя пуговица оторвалась, в общем, вид у него был весьма и весьма неряшливый.
 - Что, плачешь? – спросил молодой человек, как-то виновато улыбаясь…
 - Нет, - устало ответила Варя. – Достало все. Свободы хочется… Лектор козел… Знаешь, все так глупо! Все-все... ничего святого не осталось! Бесит все!
 Варя встала и пошла куда-то, продолжая говорить, и не обращая внимания на то, идет ли за ней странный молодой человек. А он неотступно следовал за Варей, куда бы она ни пошла, вряд ли понимая смысл ее философии.
Вдруг, Варя остановилась на мосту и положила руки на поручень.
 - Вот и пришли… - сказала она, скорее самой себе, чем ему.
Варя резким движением перекинула ногу через борт моста, но вдруг почувствовала, что кто-то крепко сжал ее локоть. Обернувшись, Варя увидела того самого молодого человека, о существовании которого уже давно забыла. Он покачал головой и тихо-тихо, почти одними губами произнес:
 - Варя, не надо, остановись.
Варя снова почувствовала слабость, позволила молодому человеку вернуть себя на асфальт и заплакала, зарыдала в голос. Она плакала очень долго, сидя на мосту, положив голову на плечо молодого человека. Потом они пошли домой. Он прижимал Варю к себе, и она впервые в жизни чувствовала себя спокойной и защищенной. Ей уже не хотелось плакать.