Возвращение

Поздним вечером возвращаюсь домой. Дождь льется как из ведра, но этого не видно, темно, только макушкой ощущаю частые большие, увесистые капли. Заскочил под навес. Была не была, пойду без футболки, можно, конечно, и пробежаться, тут не далеко, но лучше я пройдусь медленно, прогулочным шагом. Футболку убрал в пакет, и сразу же тело ощутило дыхание летней ночной прохлады, дождливой свежести. Мурашки побежали по всему телу. Хорошо, хорошо!
Хочется расправить крылья. Объять благодать этого ливня. Узреть святость его. Ладно! Нужно идти домой. Я не видел Отца тысячи лет. Соскучился?! Да, очень! Да и старикан, наверно, тоже очень соскучился. Я его помню строгим, грубым, безупречным; всегда хотел, чтобы я был похож на него: жил как он, думал как он. НО… Не могу!
Все! Замял…
Грустно вспоминать, как уходил из отцовского дома – со скандалом, но скандалил в основном я. Ты молчал, Отец, тебе было так же тяжело, но ты понимал меня, точнее хотел понять, иначе ты просто-напросто оставил бы меня. Я не мог иначе, я должен был стать тем, кем стал.
Если тебя возвышали, то я падал. Да! я падал, и мне это нравилось. То, что я делал, там, где я был, тот, кем я стал - ничто не могло сравниться с тобой, бесчувственным, холодным, справедливым. Я был самим пороком, болью, страхом, радостью, безумием. Со стороны это, наверно, выглядело омерзительно, но это был я. Это было мне нужно.
Но даже тогда, когда я упивался своей свободой, ты был со мной, я чувствовал это, не понимал, но чувствовал. Как же меня раздражало это. Мне хотелось избавиться от тебя, стереть из своей памяти, изничтожить тебя в себе. О! Кем я не был за это время, что только я не испытал и не попробовал?! Все!!! У меня было тысячи девушек и юношей, но сейчас я не вспомню ни одного лица. Я курил и ел всякую дрянь, чтобы получать кайф, но сейчас меня воротит от этого. Я пил средства для мытья окон в подвале вместе с бомжами, а потом шел пить дорогой коньяк в какой-нибудь VIP клуб, а теперь просто возвращаюсь домой. Я сгорел весь без остатка, я просто зола, прибитая ливнем.
Дождь обжигающе холодный.
Я помню ту единственную встречу на улице. Я был пьян и наслаждался утренним солнцем, все кругом было моим, таким светлым и теплым. Люди спешили на работу, только я никуда не торопился, мне было хорошо. В толпе не заметить тебя было не возможно. Ты был прекрасен, Отец. Ты нисколько не изменился, и от тебя шел свет. Но тогда я почувствовал боль. Ты шел не один, ты вел с собой сына, и это был не я. Мне, которому должно было быть все равно, было больно, но не так как всегда, это была пустота, одиночество. Ты показывал мальчику мир, как и мне когда-то. Я знаю, ты специально пришел сюда, ты специально не замечал меня, ты хотел унизить меня… Это было испытание, да, Отец!? Я любил и ненавидел его. Я восхищался тобой и одновременно хотел подойти и разорвать тебя и твоего сына. Я ревновал. Сейчас смешно, но тогда я почувствовал слезы на своих щеках. Я плакал.
Постепенно понимаю, что начал замерзать. Мои старые джинсы промокли насквозь, и кроссовки зачавкали. Ливень зашумел сильнее. Тяжело. С каждым шагом движения становятся более скованными, безумный дождь клонит к земле.
Я смеюсь над своим Отцом. Старый лев, ты испытываешь меня как всегда! Ты думаешь, я забью на все, как всегда, и отправлюсь куда-нибудь в другое место. Нет! Святая вода с неба способна размыть золу, но не способна, затушить мою волю, твою волю, которую ты дал мне при рождении. Не знаю, поймешь ли ты меня теперь, когда я расскажу, кем стал. Но промолчать я не смогу, ты должен знать все.
Я иду домой, Отец, я иду домой, к тебе домой, в наш дом. И ты не в праве помешать мне, ты хочешь, чтобы я пришел, и я иду…

Я начал понимать, что еще немного и я согнусь по полам, я должен идти, я должен увидеть тебя, Отец. Асфальтовая дорожка пошла немного вверх, и все потоки бежали к ее подножью, выстраивая непонятную, хаотическую елочку. Забавно, я иду домой по дороге форменного хаоса, забавно.
Я свернул в один из темных переулков, пройдя совсем немного вдоль стены, ввалился в темный подъезд. Пахло кошачьей мочой, хотя… Ладно, какое мне дело, чем пахло, я иду домой и мне плевать на все, кроме Отца, Я ИДУ ДОМОЙ.
Вот она, старая обшарпанная деревянная дверь в нашу квартиру. Звоню…

- Здравствуй, Отец! Здравствуй, Боже. Ты хотел, чтобы я вернулся! Я вернулся… Я люблю тебя…

2005г.