Чингачкук, Зоркий Глаз и Острое Ухо

Умереть не страшно - страшно дожить до старости и все забыть. Все-все: и про летние дачные сараи, в которых мы с девчонками на спор протыкали кожу ржавыми гвоздями (чтобы мальчишки приняли нас «в индейцев»), и про кусочки неба, которые было видно из хижины на дереве, когда лежишь, куришь ворованные сигареты, а на губах – малиновые поцелуи. Забыть про заснеженные парадные в стылом ноябрьском Питере, где распахивались пальто, и снег таял на голых коленях, забыть про ночные аэропорты в непонятных городах, черно-белое кино в будний день, пепел в любимой чашке (прямо на пленке, которой всегда покрыт мертвый чай), разговоры с кошкой у окна бесконечными сумерками.

Забыть все это – и, кажется, что и не жил никогда, и никаких следов твоего существования нет. Да и быть не может.

Спрашиваю у бабушки:
- А ты чувствуешь себя старой? чего тебе не хватает?
Она задумывается на минутку.
- Старикам всегда кажется, что не хватает теплых вещей, лекарств и гробов.
- Хочешь, я куплю тебе новый плед? Отвезу тебя к врачу? Хочешь – мы даже выберем тебе гроб по каталогу?
- Глупый ребенок, я же ответила – старикам всегда КАЖЕТСЯ. Вот ты стареешь, чувствуешь как из тебя уходят силы - и начинаешь мерзнуть от отчаяния и одиночества, хвататься за таблетки, искать волшебные рецепты, копить вещи. Все вещи, любая ерундовина кажется значимой… ты цепляешься за нее, думая – вот, я же сознательно сохраняю память о себе, я же обустраиваю пространство, значит, я еще жив. Ты понимаешь – почему немощные старухи, от которых пахнет плесенью, потому что у них нет сил как следует помыться, каждую весну кое-как моют окна, рискуя сломать себе шею, и красят дешевой масляной краской рамы, каким-то чудом не задыхаясь, пока эта дрянь сохнет? Они надеются. Поэтому стариков нельзя закрывать в домах престарелых и нанимать им сиделок. Они перестают сопротивляться и умирают. Со старухами нужно ругаться, спорить, не потакая их капризам, их нужно просить, давать им нагрузку, как пионерам, презирать их болячки, критиковать их вкусы.
- А если просто - проявлять внимание?
- Мало приятного в том, чтобы общаться с немощной разлагающейся плотью и старым маразматическим интеллектом..
- Бабушка!
- … и мало кто выдержит бесконечные старческие придирки в свой адрес. К старости же развивается паранойя, и любой, кто вдруг испытывает к тебе любовь и внимание - злодей. Он наверняка хочет отнять у тебя самое дорогое, облапошить и похоронить без гроба на свалке. Даже если это собственные дети.
- Ты тоже так думаешь, бабушка?
- Я пока еще - крепкая бодрая пенсионерка, маразм которой крепчает постепенно. Но зато те разговоры, которые проходят мимо вас – молодых, сильных и жизнерадостных – я слышу каждый день. На пенсионеров никто не обращает особого внимания. А у них, так же как и у детей, есть своя тайная жизнь, свои клубы по интересам, свои игры, секретные коды, знаки и места встреч. Ты даже не представляешь – до чего разнообразна наша жизнь. Помнишь, бойких старушек-моржей на Лосином острове, где ты летом каталась на велосипеде? Ты знаешь, что они разделились на группы, поделили территорию пруда и устроили соцсоревнование? Борются за численность моржей мужского пола, количество купаний, правильные показатели и упругость груди.
- Бабуля! Какая упругость груди? Какие мужские моржи?! Это же божие одуванчики! Им же лет по 150 - не меньше!
- Хорошо. Если ты мне не веришь - советую тебе провести расследование. А я могу стать внедренным агентом-моржом.
- После первого же купания тебя не станет реанимировать ни один врач-отоларинголог. Тебе навечно выпишут билет в палату №6, и по праздникам я буду приходить к тебе с авоськой апельсинов и плакать под окнами.
- А спорим, я вот все-таки успешно внедрюсь к ним и докажу тебе существование тайной жизни после 75-ти?

И мы поспорили….


Продолжение следует.