Ночной монолог

Ночной монолог

Ну почему со мной всегда так? Когда молодая была, просила, Боженька, дай мне красивого, доброго и веселого мужа. Дал. И добрый и веселый и красивый. Когда трезвый. Ты Сашку моего знал? Хотя откуда, мы же с тобой позже познакомились. Пока встречались – нарадоваться не могла. Все мне завидовали. И я, как дура, млела от него. А как сошлись – всё, подменили парня. Домой придет и чуть не на пороге первую бутылку пива выпивает. Нажрется, как свинья, и на боковую. Лежит весь такой добрый и красивый и пузыри пускает. Обхохочешься. Потом по дороге домой стал прикладываться, потом еще на работе. Короче, выгнала я его.

Ну, думала, умнее буду, попрошу теперь доброго, веселого, красивого и обязательно непьющего. И что? Вот он, чуть не на следующий день нарисовался на горизонте. И все при нем. Пока женихались, проверяла его по всякому. Казалось не парень, а золото. А потом, когда сошлись, все и выплыло наружу. Трудоголик чертов. Домой только поспать приходил. Чмокнет в щеку, «Зайка, я страшно голодный». Кормлю, вся такая в коротком халатике, планы всякие на вечер и ночь строю, а он к телевизору и храпит уже через пять минут. «Зайка». Какая к черту зайка - лошадь мелированая. Весь дом на мне. Я за те полгода, что вы вместе жили, из лобзика в настоящую бензопилу превратилась. Не поверишь, специально к его приходу себя накручивала, чтоб с ходу, раз, и он уже виноватым себя чувствует. Это ведь он на работе трудоголик, а дома, пока не наорешь, гвоздя не забьет. Потом он меня бросил. Допилила.

После этого Феликс Сигизмундович был. Я когда его первый раз услышала – рот открыла. Чисто соловей. Так целый месяц рот и не закрывала. Как он интересно рассказывал! И про древние времена, и про знаменитостей всяких. А когда про наше с ним будущее начинал, я, не поверишь, плакала от счастья. Прямо с открытым ртом. Правда оказалось, что он только языком может что-то делать, а по мужской части и по хозяйству от него проку мало было. Когда его какая-то молодуха увела, я даже вздохнула с облегчением. Долго еще тогда тишиной наслаждалась.

Я и просить Боженьку давно перестала. Ну что толку? Навыдумываю себе всякого, а про что-нибудь все равно забуду. Это вот как с Альбертом было. Целый день список составляла. Не мужик должен был получиться, а икона живая. Ага, щаз. Еще ведь специально написала, дура, чтоб не трудоголик. Тунеядцем короче оказался. Меня все пытался на третью работу устроить, денег, видишь ли, нам не хватает. Я на работу с утра, а к нему дружки. Отдыхать. Потом мне соседка все рассказала. И про баб его, про все. Я ведь про верность тоже забыла написать. Еле вытурила.

Много их было потом. И били, и изменяли, и бросали. Один даже обокрал напоследок. Всех и не вспомню сейчас.

А потом я тебя встретила. Сначала мимо хотела пройти, да случайно в глаза твои взглянула, и как оборвалось во мне что-то. Такие бездонные глаза, такая в них страсть была. Ну и что, что безногий, зато не убежишь от меня. И рук нет, так это только лучше, драться не будешь. А по дому я и сама могу. И то, что ты говорить не можешь, мне тоже нравится. Настоящий мужчина и не должен ничего говорить. Бровью повел и всем все понятно. Зачем я тебе все это говорю? Ха, если бы ты слышать мог, стала бы я это рассказывать. Ладно, давай спать, любимый.

Эх, был бы ты миллионером – цены бы тебе не было.