Сон?

Это был открытый парк. Уже осень. Ранняя осень. Еще зеленая листва, но в воздухе уже явственно веет осенью. Колдовка собрала на сеанс небольшую группу. Почему-то подумалось, что это Франция. Возможно так и было. Некое подобие открытого театра древней Греции, но в современном стиле. Небольшое углубленное пространство амфитеатра посреди тихого парка. Каменные ступени-лавочки, на которых расселась вся группа. Начался сеанс. Колдовка осталась внизу, на площадке, спиной к нам. Я сижу на первом или втором ряду, на некотором отдалении, слева от группы. Людей и действительно очень мало, даже для такого небольшого театра. Но на них почему-то нельзя сконцентрироваться. Как будто кто-то отводит от них взгляд. Странно. В руках у нас по стеклянному шару – большому, словно футбольный мяч, в который Колдовка приказала смотреть, плотно прижав шар ко лбу. Перед ней висит какое-то небольшое овальное зеркало с красивым, резным обрамлением, как мне показалось, из литого серебра. На зеркало она намазывает какую-то светло-голубую жидкую пасту кистью. Мазок за мазком. Вроде бы что-то говорит, может быть, нашептывает. Я поначалу не воспринимаю это всерьез, отвожу взгляд в стороны, про себя ухмыляясь. Но вдруг замечаю какое-то движение в шаре. Он, поначалу прозрачный, становится светло-розовым. Затем, как в игрушечном стеклянном шаре возникают деревья, которые двигаются между собой, создавая какой-то узор то ли парка, то ли залесья на заре или на закате, в розово-оранжевом свете. Чья-то фигурка идет между листьев и машет мне рукой. Шар мутнеет. Я с силой прижимаю шар ко лбу. До боли. Понимаю, что сеанс окончен. Все расходятся. Настроение у всех разное, но в основе своей все веселы. Для них это очередной поход к экстрасенсу. Возможно, они ничего не видели в своих шарах. Колдовка осталась на своем месте. Она даже не повернулась к нам лицом. Я сижу и жду, когда все уйдут. Кручу в руках, вновь ставший нормальным, стеклянный шар. Наконец, все ушли на несколько метров, поднявшись на последние ступени возвышения. Очевидно, оттуда открывается интересный вид, подумал я, но мне совершенно нет никакого дела до него. Я жду Колдовку. Наконец, осмелев, подхожу к ней. Она, слой за слоем, снимает свою странную светло-голубую пасту с зеркала и собирает ее в маленькую баночку. Руками снимает. Ранее жидкая паста теперь стала похожа на пластилин. Не оборачиваясь, она говорит:
- Ты уже догадывался об этом, но не мог себе признаться, верно?
- О чем догадывался?
- А, - протянула она. – Так ты еще не понимаешь? – и в ее голосе чувствуется смешок.
- Что было в шаре? Что я видел? Какой-то парк… Ведь это Вы прервали сеанс, да? Вы не дали досмотреть!
- Ты уверен, что хотел бы это увидеть? – Она повернулась ко мне.
- Да! Я видел парк… или лес… со взгорком…
- Нужное увидишь потом… Когда захочешь… Ты еще не понял своей силы?
- Какой силы?
- Ведь те остальные, они ничего никогда не видят, хотя и делают вид… Я тебя почувствовала, но не знала, кто ты в толпе…
- Простите, но я не понимаю…
- Ты давно ощущаешь, что ты не простой, так ведь? Чувствовал силу?
Я начинаю пятиться от нее. Отхожу наверх, осторожно ступая по каменным лавочкам-ступенькам. Она стоит на месте, закручивая свою баночку. И тут происходит нечто…
Я медленно поворачиваю голову влево на какой-то звук. Время как бы замедлилось. Вижу боковым зрением, как Колдовка тоже повернула голову в ту же сторону. Вижу, как слева на нас, разбив парапет амфитеатра, летит машина. Вернее, не на нас а на людей сверху. Люди уже совсем рядом – я, пятясь, практически уже подошел к ним. И вдруг во мне что-то порвалось. Сейчас они все погибнут! Так глупо! Еще я вижу, как в замедленном кино, как какой-то металлический предмет, наподобие канализационного люка неправильной, как бы деформированной формы или какой-то кусок металла, очевидно, подхваченный машиной, летит в сторону Колдовки. И все это очень медленно. Во мне дикое желание все это остановить. Предотвратить гибель людей. Я напрягся всем телом. До боли в мышцах. И «схватил пространство». Не знаю, как по-другому это назвать. Пальцами, как когтями, впился в пространство перед собой. Я почувствовал в руках материю. Нет, не ткань, а именно материю пространства. Некое подобие киселя, или силикона, или твердого желе. Каждым пальцем чувствую застывшее, но не потерявшее своей инерции, движение. Мне больно. Подумалось, что я рву мышцы. Ну и пусть. Правой рукой тяну на себя металлический люк, хотя он довольно далеко от меня. Он поддается, уходит от Колдовки. Он рядом. Хватаю его и чувствую, как сдирается кожа на ладони. Ощущаю шероховатости литого металла, его тепло. Вижу рисунок его лицевой стороны и начавшуюся ржавчину внутренней. Кладу его рядом, бросаю из руки. Такое ощущение, будто он намагничен и ложится на магнит – с такой силой он направляется к земле, а при соприкосновении с нею, вгрызается в нее наполовину. Второй рукой продолжаю держать автомобиль. Вижу за рулем женщину. Она в ужасе. Лицо искажено страхом. Она застыла в движении, и я понимаю, что ей не удастся избежать удара лицом о стекло. Правой рукой «тянусь» или вернее сказать «ощущаю» лобовое стекло машины. Пальцы на расстоянии проходят сквозь стекло. Чувствую, как ломается стекло, как впиваются в тело осколки и режут плоть. Наконец, стекло поддалось, пальцы прошли сквозь него. Сжимаю ладонь, зажав между пальцев полотно лобового стекла. Рву стекло на себя. Оно, на мгновение выгнувшись, с хлопком и звуком разбиваемого стекла, прорывается прямо перед лицом женщины. Левой рукой в это же время тяну машину в сторону от людей и от Колдовки. Подумалось, что не смогу увести ее далеко. Хотя бы чуть-чуть. На несколько метров. В сторону. Боль в теле. Понимаю, что уже давно кричу. Машина уходит. Плавно. Но все же уходит в сторону. Падает в центре сцены и… все исчезает… Я, по инерции, едва не упал.
Все опять по прежнему… Все спокойно. Люди беседуют чуть сверху. Я застыл. Краем сознания я уже понимаю, что это она все сделала. Больше некому. Это был мираж. Это она сделала!
Передо мной Колдовка. Смотрит прямо в глаза. У нее бездонные глаза.
Наконец, понимаю, что она говорит:
- Вот видишь? Все и прояснилось…
- Что это было?
- … ты Держатель. Пока я поняла только это…
- Что это было?
- … но это не вся твоя сила. Я чувствую…
- О чем Вы…
- … или не основная сила. Ты ведь чувствовал ее, так ведь? Знал, что ты что-то можешь, только мучил вопрос – что именно, да? Не бойся своего дара… Теперь ты знаешь, что одна из твоих сил – сила Держателя.
- Это Вы все устроили? Весь этот показ? – чувствую, что закипаю. Я готов бросится на нее, и я же ей благодарен, сам еще не понимая, за что…
- Нет, не все. В шаре ты видел сам.
- Что видел? Что я видел? – странная смесь страха, возбуждения, радости.
- Ты поймешь. Скоро. Узнаешь место. – она спокойна, или может, устала, а может теряет ко мне интерес.
Не знаю, что ей говорить. В душе смятение.
- Иди. Иди ко всем остальным. – она впрямь, очень уставшая, даже постаревшая. – Потом придешь. Когда захочешь. Я больше тебе не смогу помочь. Все поймешь. Не бойся своего дара. Иди…
Я не хочу, но поворачиваюсь к людям. Медленно, как во сне, поднимаюсь наверх. Слышу голоса. Они в хорошем настроении. Теряю смысл их речей. Хотя раньше я их разговоры понимал. Вдруг осознаю, что они говорят по-французски. Как я их мог понимать только что? Картина теряет свою глубину… Что это?
Я проснулся… Лежу на спине. Мои руки до сих пор сильно напряжены, согнуты в локтях и упираются в постель. Так долго? Они как будто держат что-то тяжелое передо мной. Расслабляю их. Тело ноет от напряжения. Сон?
(Продолжение следует...)