Поездка

Трамвай подошел на удивление быстро.
Народу внутри было человек пятнадцать. Я оккупировал местечко с эмблемой человечка на колесиках. На него, если вагон не полон, обычно стесняются присесть. Место-то ведь для инвалидов. Кто угодно, но не я. Стыд и стеснение - не моя стихия.
А кто я еще, как не инвалид? Инвалид интеллектуального труда - диссертация времен работы в биоэнергетическом институте на тему "Влияние торсионных полей на половую функцию хорька обыкновенного" давно затерялась где-то в недрах старого винчестера. Институт сначала разорили, а потом приватизировали. Короче, вполне обычная по нашим временам ситуевина. Вот и пришлось податься в свободное плавание по просторам рознично-ларечного бизнеса человеку с без пяти минут ученой степенью.
Еще я - инвалид перемещения в пространстве. Чудо российского автопрома ВАЗ 2110 третью неделю кочует по гаражным сервисам "дяди Васи". Почему-то кондиционер внутри моей машины считает, что наиболее комфортная температура для человека 36 градусов по Цельсию, вместо искомых 25. На улице, между прочим, тоже 36.
Специалисты по гарантии после недельного консилиума только разводили руками, пряча от меня глаза. Пришлось озадачиться поисками народных умельцев. Результат пока стремится к нулю. Вот и путешествую на пролетарском транспорте. А что? Ближе надо быть к народу. Ощущать, так сказать, кожей все его надежды, чаяния и тайные страхи. Так что тарахтим в трамвайчике. Хорошо, хоть народу немного. Середина дня.
Остановка "Почта". Машинально смотрю в окно, не фиксируя заоконных событий. Дисгармония появляется где-то на краю сознания. Как будто внутри включили сигнал тревоги. И что у нас не так?
Да, те трое. На остановке только трое - и больше никого. Одеты весьма необычно. В длинные разноцветные балахоны. Так иногда одеваются кришнаиты, но всегда в однотонный оранжевый цвет.
Одеяния этих украшают веселенькие цветочки. И они не лысые. Коротко, аккуратно подстриженные – да. Как говорится спортивного вида, но не лысые. И глаза. Не пустые и занирваненные, а внимательные. Оценивающие. Холодные.
Двери трамвая открылись, каждый из них вошел в свою. Без лишних движений. Заранее зная, где она откроется. Каждый из троих плавно втек в свою дверь.
- Трамвай захвачен! Не дергаться! Всем оставаться на местах! - крича, вошедшие сноровисто извлекли из-под балахонов "предметы, похожие на оружие", как любят выражаться эксперты-криминалисты.
"Полный бред. Захватить самолет - да, логично. Можно, там, в Турцию или в Швецию податься, если повезет. Пароход - тоже перемещает тебя из точки А в точку Б. Захват торгового центра, наконец, или театра - испытанная возможность нарубить бабок или выпустить из тюрьмы таких же даунов. Но т р а м в а й? Или это психи из дурдома? Неужели они не понимают, что в Турцию на этом транспорте никак? Точно, психи», - просвистело в голове.
- Э, я че т не понял, ты че, казел! – молодой парень в майке и засаленных трениках дернулся к ближайшему «кришнаиту». Удары коленом в пах и оружием в челюсть – слились в одно еле уловимое движение. Парень рухнул.
- Еще герои есть? – ствол описал полукруг.
Молчание.
Трое были неуловимо одинаковы в манерах и повадках, но главный среди них все-таки имелся.
- Уберите, - показав на парня, обратился к двум другим.

Интересно, долго надо тренироваться, чтобы одному выбросить человека весом килограммов восемьдесят пять из трамвайного вагона, да так, чтобы он пролетел метра полтора и ударился о фонарный столб?
Нет. Они явно не психи и явно не шутят.
Но кто?
- Двери закрыть и - к остальным! – обращение-приказ к внушительных размеров женщине-водителю с напряженной спиной и побелевшими костяшками пальцев.
- Я чувствую, появились вопросы? - это уже ко всем. – Отвечу на контрольной точке, - произносит главный «кришнаит». - Я – Капитан особого подразделения антизомбирования Ментального Фронта Объединенных Миров. И это все, что вам нужно знать. Теперь - поехали.
Трамвай остался на месте, но внутри возникло ощущение, которое бывает при езде в качественном скоростном лифте.
 Дома на той стороне дороги, машины, сама дорога, деревья, облака – зарябили и пропали, все пространство за трамвайным стеклом затянула серая вязкая масса.
«Ни фига себе на трамвае прокатился! И куда мы, батенька, приедем? Какая такая на хрен «контрольная точка»? Что за фронт такой? Как он сказал – «ментальный»? Они что, человеческими органами промышляют?»
Я даже ущипнул себя. Но минут десять-пятнадцать ничего не менялось. По вагону разлилось ошарашенное молчание.
Желудок подпрыгнул к горлу. Ощущение остановки. За окнами – по-прежнему серо.
Затянувшееся напряженное молчание снова нарушил Капитан:
- Довожу до вашего сведения: любые случайности закономерны. Что из этого следует?
- Отвечать! Думать! - «кришнаит» говорил тихо и уверенно, едва шевеля губами, но его слова гвоздями вбивались в голову.
Пассажиры злополучного трамвая еще больше сникли. Между тем Капитан продолжал:
- В мире № 4567, известным вам как просто «Земля», проводились, конечно, определенные эксперименты, и некоторые ограничения были введены Хранителями. Так, способности к левитации или хирургии без применения инструментов были сознательно мифологизированы.
Но! Вам были оставлены и лазейки. Вешки-ориентиры. Озеро Лох-Несс, снежный человек, заклинания Вуду, останки Ковчега, множество других мелочей.
Но никто не предполагал, что будет выбрано тупиковое направление. ВАМИ выбрано. Всеми ВАМИ, - Капитан с сожалением вздохнул, а потом продолжил:
- Вы спите на ходу. Спите и не просыпаетесь. Было принято решение – будить. Не всех. Только тех, кто еще не безнадежен. Кто пока не забыл, что можно пользоваться мозгом. Семнадцать человек в этом трамвае – не безнадежны. По крайней мере, мне хочется так считать. Может быть не все, но хотя бы некоторые. Поэтому мы здесь. На Точке Коррекции Реальностей.
- Кому-то из вас сегодня повезет. Задача - дать ответ на тестовый вопрос. Кому-то повезет меньше. Неправильный ответ – билет на рудники Земли № 8997. Сможете продержаться там шесть стандартных месяцев - появится возможность встретиться еще раз. Постарайтесь ее использовать. И, если вам повезет со второй попытки, если вам ОЧЕНЬ повезет, то вернетесь в свою точку пространства-времени за несколько минут до появления транспорта.
«Нет, наверное, мне все-таки снится кошмар. Это от жары. Или мы вчера выпили с Романом какого-то неправильного пива».

Я ущипнул себя еще раз. Капитан не исчез. Он всем своим видом излучал серьезность намерений и, так сказать, осознание важности ответственного момента.
Откуда-то из своего цветастого балахона он извлек маленький комп, практически утонувший в широкой ладони.
- Начнем! Татьяна Васильевна Хромченко! – дуло ткнулось в посеревшую вагоновожатую. Что у нас тут? - Капитан опустил глаза на экран.
- Благополучное детство. Танцевальный кружок. Мечта стать балериной. Я правильно излагаю, Татьяна Васильевна?
Грузная женщина заторможено кивнула.
- И что мы видим? Никакой балерины мир не получил. А мог бы. Но кто-то любил сладкое. Много сладкого. Я никогда не видел молодых балерин весом под сто кило. В мире № 4567 по крайней мере такое невозможно. Не те условия. А потом? Потом у Татьяны Васильевны было желание стать адвокатом. Она даже поступила на юридический. Но адвокатом не стала. Обстоятельства. У вас ведь тоже были обстоятельства? Неземная любовь, раннее замужество. Трое детей, и муж-алкоголик. Он потом ушел из семьи. А детей надо было кормить и содержать. Пришлось пойти работать. Профессия – вагоновожатая.
- Ваш вопрос. Горит дом. Внутри – ребенок. Ваш. Будем спасать или родим следующего? Какая разница - третий, четвертый, пятый? Опыт у Вас есть.
По дрожащему лицу толстой водительши катились крупные слезы, она открывала рот, словно выброшенная на берег рыба.
- Отвечать! - не по-доброму тихо произнес Капитан, передернув затвор, - Тридцать секунд!
- Э… э…
 Парочка всхлипываний.
- Нет – нулевой уровень, - вроде бы даже с сожалением вздохнул Капитан.
Выстрел в замкнутом пространстве прозвучал оглушительно. Запахло кислым и чем-то противно теплым.
Да, скажу я вам, когда чужие окровавленные мозги с кусочками костей остаются на вашей одежде - это весьма и весьма мобилизует ваши собственные. Ты прямо физически ощущаешь, что они, мозги то есть, заработали значительно лучше. Лучше, чем было до этого!
Капитан между тем снова уставился на экран компа.
- Воронин Виктор Николаевич. Профессор филологии, преподаватель. Но это в прошлом. Сейчас – обычный пенсионер. Информация верна? – ствол автомата повернулся к опрятному старичку вполне интеллигентного вида. Он, правда, как и все в этом трамвае, выглядел не очень жизнерадостно.
 - Итак, Виктор Николаевич нам сейчас расскажет, а в чем же разница между христианством и исламом…
- Христианство – это идея триединого Бога. Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух. Это идея милосердия и искупления греха сыном, посланным Отцом на землю, первородного греха…А ислам…, - торопливо затараторил старичок.
- Достаточно, - брезгливо поморщился Капитан. – Ответ неверный. Нет никакой разницы. Исповедуя религию, любую, человек снимает с себя часть ответственности за то, что с ним происходит. Хотя священники вам и говорят, что у человека остается самое главное – свобода выбора. Но даже это утверждение в их устах звучит сомнительно. Если ты веришь во внешнюю высшую силу, - в Бога, в Иисуса, в Магомета, да пусть и в Сатану – ты не управляешь собой, а позволяешь управлять. Все, что с тобой происходит и может произойти перестает от тебя зависеть. Надежда на некие Высшие Существа отучает искать собственные пути. Убивает стремление думать, анализировать, взвешивать. Зачем? Пути указаны, направления – определены. Спокойно плыви по течению, отдавшись энтропии.
- Так что, Виктор Николаевич, новая встреча - через шесть стандартных месяцев. Надеюсь, в следующий раз найдутся другие ответы!
Капитан открыл переднюю дверь трамвая, сгреб старичка в охапку и швырнул в серую пелену.
Очередным подопытным кроликом был, как я понял, бизнесмен средней руки. Частный предприниматель-лавочник. Средних лет мужичок, с потухшими красными глазами. Такой же, как хозяин ларька, у которого я сейчас работаю. Или работал, блин?
- Как идет бизнес? - обратился к нему Капитан.
Мужичок в ответ неопределенно пожал плечами.
- Исходная ситуация. Ты – один. Все деньги – тебе. Конкурентов – нет. Здорово?
Мужичок хмыкнул и тихо неуверенно произнес:
- Да.
Потом, слегка оживившись, добавил:
- Я даже часто об этом мечтаю. Круто, наверное, было бы.
- Ничего крутого. Ни – че – го. Отсутствие конкурентов не сделает твою жизнь лучше. Ты перестанешь расти. Ты перестанешь развиваться. Ты перестанешь двигаться, - Капитан, казалось, даже разозлился. – Будешь жить, как в заповеднике. Где есть только один вымирающий вид. Искусственно спасенный специалистами-биологами. И это – ты. Хочешь в заповедник?
Мужичок отрицательно помотал головой.
- А сказал - будет круто. Смотри, какая красота, - продолжал Капитан. - Зачем напрягаться, если конкурентов нет? Зачем делать что-либо лучше, когда кроме тебя этого вообще никто не делает? Деньги и так принесут. Правда, с каждым днем их будут приносить все меньше и меньше, только ты этого сразу и не заметишь. Так что…, – Капитан сделал приглашающий жест автоматом в сторону открытой двери трамвая. И в момент, когда мужичок осторожно к ней приблизился, проводил его полноценным пинком.
Процедура продолжилась.
- Елисеева Ольга Викторовна, - объявил Капитан.
В середине вагона встрепенулась ухоженная молодая женщина.
«Интересно, она-то что в трамвае делает? Обычно такие сидят в блестящих дорогих машинах».
- Зачем живете?
«Ни фига себе вопросец! Как ответить на него в двух словах?»
Голос у этой милашки оказался подстать фигуре. Красивый и сильный. И особо растерянной она не выглядела.
- Я хочу, чтобы наш мир стал добрее. Чтобы каждый из людей, живущих в нем, стал лучше. Недавно я организовала выставку молодых фотохудожников «Улыбки на лицах»…
- Все это, конечно, здорово, - ухмыльнулся Капитан, - но почему вы, госпожа Елисеева, не начали изменять этот мир к лучшему с себя? Деньги на организацию выставки откуда? Не стесняйтесь, здесь все свои! Бывший муж одолжил. Срок возврата долга, между прочим, вы ему сами обозначили. Выставка к вашему удивлению прошла не «в ноль», а с прибылью. Но про долг вы предпочли забыть. Берешь чужие, а отдаешь свои. Да и бывший супруг себе еще заработает, так что ли?
Породистая молодая женщина, презрительно сжав губы, отвернулась к окну.
- Приехали, Ольга Викторовна, - Капитан сделал знак одному из подчиненных. – Поработайте теперь и вы на общее благо. А когда в очередной раз соберетесь изменять мир – не забудьте и про себя, любимую.

Основательно потянуло помойкой. Второй «кришнаит»-подчиненный вытолкнул в проход между сиденьями классического бомжа. Давно немытого, в рваных кедах, грязной футболке, бывшей когда-то белой, и на три размера больших, чем ему бы надо, джинсах, подпоясанных бельевой веревкой.
- Имя?
- Васек.
- Штанько Василий Андреевич?
- Просто Васек, - глухо ответил бомж.
- Хорошо. Вот тебе, Васек, вводная, – на секунду, казалось, Капитан задумался, - Представь, денег нет, а выпить хочется…
- Начальник, у меня так кажный день. Денег нет, а трубы горят. С ранья.
- Дальше?
Заскорузлой рукой с длинными черными ногтями бомж несколько секунд задумчиво скреб густую щетину.
- Схожу к Вальке-Магарычке, она всегда заначку держит. Может, выкатит за ради встречи.
- Если нет?
- Гвоздя найду. Он мне, сука, полтинник до сих пор торчит. Скажу – отдай, гнида. Если не успел шары залить, мож, и отдаст.
- А не нальют и не вернут? – гнул свое Капитан.
- Я одно знаю, хочется выпить – значит, обязательно выпью. А как, где, с кем – это уже дело десятое. Жизнь она сама такую возможность предоставит. Главное – хотеть и не сопротивляться. А там – как карта ляжет, обычно, все срастается, - ответил Васек, а потом продолжил:
- Слышь, начальник, ты не томи. Давай показывай, куда там ехать надо. Один хрен ведь за работу пожрать дадут? Или давай уже мочи меня, у тя, я секу, это быстро.
- Нет, Василий Андреевич, вам – в другую дверь, - сказал Капитан, церемонно поклонившись бомжу. - Вы знаете «как», но не стремитесь «куда». Прощайте! Новой встречи – не будет.
– Проводить! – это уже «кришнаитам».
Ствол Капитана теперь задумчиво смотрел мне в лоб. Но молчать я в любом случае не собирался. Даже если придется оказаться на рудниках – все веселее, чем торговать в ларьке сигаретами. Полгода пролетят быстро, а там уж чему-нибудь, да научишься. Потом я собирался побывать хотя бы в паре десятков из великого множества миров.
…Трамвая сегодня не было подозрительно долго. Я закурил уже третью сигарету, коротая ожидание издевательством над своим здоровьем.