Последней ночью лета. Мистический рассказ

Валерий ХАТЮШИН


ПОСЛЕДНЕЙ НОЧЬЮ ЛЕТА
Рассказ

Солнце угасло. Оно закатилось за туманные холмы еще тогда, когда Александр по открытому широкому полю приближался к лесу. Издалека лес казался узкой черной полосой над темно-серыми холмами, постепенно сливавшейся с тускнеющим небом. По мере приближения лес становился все выше и все таинственнее. Наконец обозначились стволы деревьев, до слуха донесся шелест листьев и приглушенный шум колышущейся на ветру хвои. Александр быстро преодолел крутой склон травянистого холма, и лес встал перед ним во всю свою высоту – беспросветный, неприютный и жутковатый.
Последний летний день ушел в небытие. Александр решил идти прямо, никуда не сворачивая. Наступала ночь, и в этой густой мгле все равно бы он сбился с любой тропы. Александр знал только одно: идти, ничего не боясь, идти вперед, а там… «Там будет видно, – успокаивал он себя. – Точнее, там будет ничего не видно до тех пор, пока меня не остановит ее рука… Последней ночью лета…»
Александр вошел во тьму леса, и вскоре просветы между деревьями исчезли за его спиной, кромешный мрак обступил со всех сторон, даже свет неба не пробивался сквозь плотную густоту шумящих ветвей. Осторожно, медленно, спотыкаясь о пни, натыкаясь на стволы и сучья, Александр продвигался вперед.
Время для него прекратило свое движение и потеряло смысл. Сколько он шел – невозможно было понять. Ноги ныли от ссадин, лицо и руки были исцарапаны, глаза слезились, но он все шел и шел. «Последней ночью лета…» – мысленно повторял он.
В конце концов Александр наткнулся на толстый ствол лежащего дерева и остановился. Ноги его дрожали и отказывались двигаться дальше. Вдруг ему послышалось, что где-то рядом хрустнула ветка, затем – кто-то тихо вздохнул. Александр замер, сердце учащенно заколотилось от волнения и надежды.
«Ты здесь?» – неуверенно спросил он полушепотом. Но лес отозвался лишь порывистым гулом густой высокой хвои. Да где-то невдалеке неприятно заскрипела старая сосна...

Александр проснулся от настойчивого звонка в дверь. Он нехотя поднялся с постели, накинул халат и, подойдя к входной двери, посмотрел в глазок. На лестничной площадке никого не было. Немного подумав, он все же крутанул ключ в замке и дернул на себя дверную ручку.
На полу перед его квартирой, прислонясь спиной к стене, сидел какой-то странный бородатый субъект, похожий на бомжа, и смотрел прямо перед собой, не поднимая глаз. Александр уставился на него с недоумением. Нечесаные, спутавшиеся темные волосы на голове этого оборванца вызвали у Александра отвращение.
– Ты чего тут расселся? – проговорил он.
– Дай закурить, – все так же не поднимая глаз, сказал оборванец, одетый в замызганную плащевую куртку.
– Не курю я, – резко ответил Александр. – А ну давай, проваливай отсюда.
– Я тоже не курю, – спокойно отреагировал оборванец. – Дай хоть рублей двадцать на хлеб.
Наконец он приподнял заросшее щетиной лицо. Из-под густых бровей на Александра глянули черные глаза.
– Ты кто такой? – ничего не понимал Александр.
– Много задаешь вопросов, – сказал оборванец, медленно поднявшись. – Передавай привет Дергунову. – Не поворачиваясь, он пошел по ступенькам вниз.
– Какому еще Дергунову? – бросил ему вслед Александр.
Однако ответа не последовало.
Александр был в полном недоумении. «Что еще за хреновина!..» – выругался он, закрыв на замок дверь квартиры.
Будильник показывал десять часов утра. Июньское солнце жарко пробивалось сквозь штору на окне.

Через час Александр вошел в вагон электрички, отправлявшейся с Белорусского вокзала в сторону Можайска. До отхода оставалось минуты три. Он сидел у окна в полупустом вагоне, когда по проходу, даже не взглянув на него, прошмыгал все тот же странный оборванец, сжимавший под мышкой пачку газет. Александр обратил внимание на его мятые, коротковатые, дырявые брюки грязно-серого цвета и рваные кроссовки без шнурков. «Час от часу не легче…» – Александр удрученно вздохнул и отвернулся к окну. Его взгляд привлек стоящий на платформе подозрительный тип в клетчатом пиджаке. На вид тот был лет пятидесяти. Подозрительный тип явно наблюдал за Александром. В руке он держал черный с выпуклыми буграми затасканный «дипломат». Неожиданно этот тип сорвался с места и буквально впрыгнул в вагон за секунду до закрытия дверей. Электричка тронулась с места.
Александр сидел спиной к тому входу в вагон, куда только что влетел обладатель клетчатого пиджака. Он не стал оборачиваться, достал из сумки книгу и попытался сосредоточиться на раскрытой странице. Однако мысли то и дело отвлекались на странные обстоятельства этого дня, преследовавшие его с самого утра. Электричка сделала несколько остановок, прежде чем он успел немного успокоиться.
Москва осталась позади. За окном пролетал подмосковный лес. Электричка монотонно стучала на стыках и укачивала. Александр убрал в сумку книгу и, опустив голову, закрыл глаза. Ехать ему нужно было более часа. На какое-то время он задремал. На одной из станций электричка резко затормозила, его тело подалось вперед, и он очнулся. Перед ним сидел тот самый подозрительный тип в клетчатом пиджаке. На его тонких невыразительных губах застыла слабая, но хитрая улыбка.
Александр пристально взглянул в глаза новоявленного незнакомца.
– Не подскажете, – все еще хитро улыбаясь, спросил незнакомец, – скоро ли будет Дорохово?
– Думаю, еще не скоро, – не отрываясь от его глаз, ответил Александр.
Он заметил, что эти бесцветно-туманные глаза тоже посмеивались над ним. Дело было в том, что Александр ехал в санаторий «Дорохово», располагавшийся недалеко от станции с тем же названием.
– Я там домик снимаю на берегу речки Рузы, – непринужденно заговорил подозрительный незнакомец. – Местечко тихое, живописное… Вы отдохнуть собрались или подлечиться?
– Как вы догадались? – продолжил словесную игру Александр.
– Да мы же с вами встречались там. Неужели не помните?
Александр сузил глаза, разглядывая незнакомца. Нет, он его не помнил. И они никогда не общались. На лица у него была хорошая память.
– Где? Когда?– серьезно спросил он.
– Да прошлым летом. Возле…
Но договорить обладатель клетчатого пиджака не успел. Голос его оборвал пронзительный скрежет колес о рельсы. Вагон наполнился оглушительным шипением сорванного стоп-крана. Электричка встала как вкопанная. Через окно Александр увидел бегущего от их вагона в сторону леса того самого лохматого оборванца с пачкой газет. Кто-то из пассажиров выскочил в тамбур и закрыл стоп-кран. Шипение оборвалось, сдвинулись пневматические двери, и электричка вновь набрала ход.
– Каждый раз на том же месте… – уже без улыбки пробурчал подозрительный тип, наблюдавший за убегающим во тьму леса оборванцем с газетами. – Живет он тут, в лесу, между двумя станциями, в шалаше… Волчара… Да он вас тоже знает, – незнакомец снова улыбнулся.
– Кто это? – непонимающе спросил Александр, по-прежнему пристально вглядываясь в его лицо.
– Потом расскажу… – подозрительный тип достал из «дипломата» пластиковую бутылку минералки, открутил пробку и сделал несколько глотков.
– Так где же мы встречались? – с нетерпеливой настойчивостью вновь задал вопрос Александр.
– Ну как же, прошлым летом, возле магазина.
– Какого еще магазина? – Александр был уверен, что его разыгрывают.
– Вы стояли с пивом, и я предложил вам вяленого леща за червонец, а этот волчара всучил экстремистскую газетку за три рубля. «Клич» называется. Он и теперь ее по электричкам продает, тем и кормится.
Александр напряг память. Не сразу, но все же припомнил: что-то такое, кажется, было… Однако тип, сидящий напротив, вызвал у него еще более неприятное подозрение.
– И это всё?
– Нет, ну что вы? Это было только начало… Я и в санаторий к вам прошлым летом приходил. Вместе с этим… козлом.
– Да как звать-то его?
– Имя у него, по-моему, Графаил. Но его так никто не кличет. Он из психушки сбежал и теперь прячется в лесу, живет в шалаше. Себя обзывает Волком.
– Волком? Почему?
– Никто не знает. Потому, наверное, что с приветом. Это вы у него сами спросите, когда представится случай.
– Да зачем он мне? Я и не собираюсь у него спрашивать…
– Дело ваше. Но он и вправду как волк, везде рыщет и всех помнит, кого увидел… Нюх у него звериный…
Александр почувствовал, как пробежал холодок по спине. Он вспомнил утренний звонок в квартиру…
– А вас-то как величать?
– Николай Николаевич. А лучше просто – Дергунов.
Александру опять стало не по себе. «Так вот какому Дергунову передавал привет этот бородатый оборванец… Какие-то странные вещи происходят сегодня со мной…» – с досадой подумал он. После некоторого молчания Александр заинтригованно произнес:
– Этот Графаил-Волк сегодня утром приходил ко мне и передавал вам привет…
Дергунов больше не улыбался.
– Я ожидал, – он понимающе опустил глаза. – Конечно, конечно… К кому же ему было идти, если не к вам?..
– А в чем дело? – недоумение Александра возрастало.
– Скоро вы всё узнаете, Александр Петрович.
– Вам даже известно мое имя-отчество?
– А почему бы и нет? – Дергунов нетерпеливо выглянул в окно. – Извините, я сойду в Тучково. Тут у меня дело есть… Но мы еще увидимся. В вашем санатории.
Электричка затормозила, он встал и вышел в тамбур.

В санатории Александра поселили в одноместный номер. Правда, пришлось за это дополнительно заплатить. Ему хотелось соединить лечение и отдых от московской суеты, хоть на короткое время отвлечься от общения с пустыми и назойливыми людьми.
В первые дни после утренних лечебных процедур он до вечера бродил по обширному лесопарку, не обращая внимания на отдыхающих, или медленно прогуливался по высокому берегу реки Рузы, любуясь окрестными видами. Но однажды он заметил одиноко застывшую женскую фигуру на скамейке под обрывистым берегом, почти у самой воды. Словно вопреки вездесущим коротким юбкам, на ней было длинное, трепещущее на ветру тонкое платье бледно-голубого цвета. Он спустился вниз и, проходя мимо, не удержался – остановился и спросил:
– Вы тоже предпочитаете одиночество?
Женская фигура оглянулась на его голос, оказавшись миловидной девушкой лет двадцати.
– Угадали… – с добродушной улыбкой отозвалась девушка и вновь повернулась к реке.
Ветер слегка развевал ее мягкие распущенные волосы.
Александр присел с другого края скамейки. Его вдруг охватило необыкновенное желание с ней поговорить. Про себя он успел заметить, что такого желания не испытывал уже давно.
– Извините, если потревожил ваши мысли, – осторожно обратился он к ней, – но я уже несколько дней ни с кем тут словом не обмолвился, разве что только с врачами… Вы здесь первый человек, к кому я подошел… Вы из санатория?
– Нет, – запросто откликнулась она. – Я приехала на дачу. Это совсем недалеко… Как выдумаете, – с той же улыбкой взглянув на Александра, заговорила с энтузиазмом она, – за день можно дойти вон до тех холмов? – Она протянула руку в сторону другого берега – вдаль, к лесистым холмам у самого горизонта.
Александр с некоторым удивлением и тоже с легкой улыбкой ответил:
– Конечно, можно. Если только мы пойдем вместе…
– А ведь я не шучу, – она повернула к нему посерьезневшее лицо.
Он успел разглядеть ее серые глаза и некрашеные, но чувственные губы.
– Вообще-то я тоже серьезный человек, – не переставая улыбаться, отреагировал Александр.
– Ну вот и славно, – сказала она, устремив взгляд в эту холмистую даль. – Завтра в шесть утра я жду вас на этом месте. С собой еду не берите, я накормлю вас орехами. И еще: ничего не фантазируйте и спите спокойно. Завтра я буду выглядеть иначе, но вы меня узнаете по этому перстню.
Она приблизила к нему левую руку, и он увидел на ее среднем пальце золотой перстень с изумрудным камнем в форме сердца. Девушка поднялась со скамейки.
– Как ваше имя? – успел спросить Александр.
– Элина, – тихо произнесла она и быстрым шагом пошла в другую от санатория сторону.
Ее волосы развевались по ветру, а бледно-голубое платье, трепеща и колыхаясь, волнисто облегало тонкую фигуру.
«Элина… – прошептал Александр. – С таким именем у меня никого не было». Девушка обернулась, изящным движением руки отбросив с лица волосы. Он ясно расслышал, как ветер донес ее голос: «И никогда не будет…»

Александр вернулся в свой номер, переоделся в спортивный костюм и уже собирался идти на ужин, как вдруг раздался стук в дверь. Он вздрогнул от неожиданности, немного помедлил, после чего с неохотой дернул на себя ручку двери. На пороге стоял его недавний знакомец в клетчатом пиджаке по фамилии Дергунов.
– Извините, Александр Петрович, за назойливость, – с ходу начал оправдываться он, – но меня привело к вам неотложное обстоятельство. Я должен срочно с вами побеседовать. Это очень нужно мне и вам, даже вам больше, чем мне.
– Вы что, теперь будете меня все время преследовать? – поморщился Александр.
– Ну что вы! – замотал головой Дергунов. – Не преследовать, нет, но, впрочем, помогать со всей искренностью души.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи, – твердо отрезал Александр.
– Вы еще не знаете, о чем идет речь, – озабоченно пролепетал незваный гость. – Разрешите войти на пару минут.
Александр пропустил его в свой номер и закрыл дверь.
Дергунов сразу уселся в кресло.
– Речь идет об Элине, с которой вы сегодня познакомились… – торопливым полуголосом заговорил он, взъерошив на темени остатки седых волос.
Александр застыл в недоумении.
– А вы-то откуда знаете?..
– Дело в том… – Дергунов прикрыл ладонью глаза, потом резко опустил руку. – Дело в том, что она приехала пожить ко мне, на мою дачу, племянница она моя… Когда вы к ней подошли, я стоял наверху, над вами, и всё видел…
Александр почувствовал тоскливый холодок в сердце. Он присел на кровать и с досадой спросил:
– Ну и что вам от меня надо?
– Что вы, что вы, – замахал руками Дергунов, – ничего не надо. Только… Будьте с нею осторожны, она того… Непростая девушка, не такая, как все…
Александр внимательно посмотрел на него исподлобья.
– Ну-ну, я вас слушаю, продолжайте.
– Да, собственно… это и все, о чем я хотел вас предупредить. Завтра вы и сами поймете… Только не пугайтесь, она не сумасшедшая. Хотя… многие так считают. Она… Как бы это сказать? Она… живой ангел. Я в этом уверен.
Александр усмехнулся.
– Живой ангел… Что ж, бывает. Спасибо за заботу, – он встал с кровати.
Дергунов тоже поднялся.
– Очень странная девушка, – вновь торопливо заговорил он. – К тому же, сколько я ни запрещал, ходит кормить Волка.
– Волка? – не сразу понял Александр.
– Ну да, того самого, Графаил который. Приносит ему в шалаш редиску и лук с моего огорода. И, не поверите, – Дергунов перешел на шепот, – не ночует дома.
– А где же? – Александр вновь недоуменно застыл.
– Понятия не имею, – приблизившись к Александру, интригующе прошептал гость. – Так что не забывайтесь с нею, – он поднял кверху палец. – Всего доброго, – Дергунов быстро повернулся к двери и покинул номер.

Утром Александр проснулся рано, за час до встречи с Элиной. Как ни странно, он ощущал себя вполне выспавшимся. Уже рассвело, парк был переполнен птичьими голосами, а небо сияло чистой синевой. Он быстро умылся, оделся и вышел на воздух. На нем были джинсы, кроссовки и серая рубашка с длинными рукавами. Когда он подходил к месту встречи, то испытывал непонятное, новое волнение, будто впервые шел на свидание.
На скамейке он увидел женскую фигуру в розовом плаще и белой косынке, сидящую к нему спиной. Как только он приблизился к ней, она поднялась и пошла вдоль берега. Александр услышал ее голос: «Иди за мной».
С минуту шли молча, потом Александр нетерпеливо напомнил о себе:
– Мост в другой стороне…
– Нам не нужен мост, – спокойно ответила женская фигура в плаще и косынке.
– Но ведь вы собирались идти на ту сторону реки…
– Иди за мной, – не оборачиваясь и все так же спокойно сказала странная девушка.
Александр вспомнил предупреждение Дергунова не забываться и быть осторожным с ней. «Возможно, она обладает гипнозом, – подумалось ему. – Или, может, она ведьма?..»
– Элина, это ты?! – наконец крикнул он. – Повернись ко мне!
Она, не останавливаясь и не поворачиваясь, подняла кверху левую руку, на среднем пальце которой блеснул золотой перстень с изумрудным камнем в виде сердца.
Они шли по узкой тропе, обросшей по бокам невысокими кустами. Легкий ветер наполнял воздухом широкий плащ девушки, отчего казалось, будто она плыла над землей.
Вдруг девушка застыла.
– Вот здесь… – тихо сказала она и развернулась к нему.
Александр увидел все те же серые глаза и полноватые чувственные губы, не тронутые помадой. Ветер приподнял кверху полы плаща, и его взгляду предстало обнаженное загорелое тело, бесподобное в своем совершенстве. Он был ошеломлен. Он не знал, что говорить и что делать.
– Успокойся – ласково улыбнулась Элина. – Мы сейчас переберемся на тот берег. Вот видишь этот камень, – она указала на огромный красный валун у самой воды, наполовину ушедший в песок, – пошли к нему.
Она взяла Александра за руку, подвела к воде и ступила на камень.
– Встань рядом и прижмись ко мне, – она распахнула плащ.
Александр, преодолевая мелкую дрожь в ногах, обнял под плащом ее обнаженное упругое тело. Он глубоко дышал, ему не хватало воздуха. Элина прикоснулась своими нежными устами к его сухим полуоткрытым губам. Глаза его наполнились туманом, он почувствовал головокружение и сильное движение ветра. Через несколько мгновений их губы разошлись и ветер утих. Продолжая сжимать ее в своих руках, Александр вдруг ощутил под ногами мягкий песок.
– Тебе было хорошо? – подала голос Элина.
Он посмотрел ей в холодноватые глаза. Она уже не улыбалась.
– Ты меня околдовала, – прошептал он.
– Вот мы и перебрались… Иди за мной, – она развела его руки и двинулась от воды по пологому, поросшему высокой травой берегу.
Он огляделся. Действительно, крутой берег оказался на другой стороне реки. Александр уже ничему не удивлялся.
Несколько минут они шли молча по цветущей траве. Солнце уже взошло и быстро поглощало росу. Белые босоножки Элины, мелькая в зелени и цветах, бесшумно касались земли. Все происходящее казалось Александру продолжением сна.
Наконец прозвучал ее голос:
– Ты, наверное, голодный. На, поешь, – она на ходу достала из кармана плаща горсть очищенных от скорлупы грецких орехов и высыпала ему в ладонь. – Нам придется идти долго, чтобы я могла набраться сил от солнца. Но ты не волнуйся: когда стемнеет, мы быстро окажемся дома.
– А зачем и куда мы идем? – Он все же задал вопрос, мучивший его со вчерашнего вечера.
– Скоро узнаешь…
Через минуту ходьбы Элина вновь заговорила:
– Постарайся не смотреть на меня как мужчина. Представь, что я твоя дочь или сестра… А поцеловала я тебя и прижала к себе, чтобы оторвать от земли…
– Так зачем же нам куда-то долго идти? Может, повторим, – решил он пошутить.
– Больше нельзя, – загадочно ответила она. – Солнечную силу нужно на ночь беречь.
Как ни старался Александр отогнать будоражившие его мысли, перед глазами стояло ее прекрасное обнаженное тело. Сердце учащенно колотилось в груди, и он еле сдерживал себя, чтобы вновь не сжать ее в своих руках.
– Тебе трудно, я вижу, – откликнулась она на его волнение. – Но я попробую тебя отвлечь, – она быстрым движением руки сдернула с волос косынку, на мгновение запрокинула голову к небу, словно хотела там что-то увидеть, потом, молча пройдя несколько шагов, спросила: – Ты хорошо помнишь свое детство?
Александр, немного подумав, ответил:
– Вообще-то да… Многое помню.
– Тебе было три года. Ты шел с матерью через поле, усеянное цветами. Цветов было так много, что у тебя разбегались глаза. Они были с тебя ростом. Ты их обрывал и собирал в большой букет. Ты бегал по полю босиком и радостно кричал: «Цветики, цветики…» И тебя в ногу ужалила пчела, и слезы потекли по твоим щекам… Мать взяла тебя на руки и долго несла, пока ты не успокоился.
Что-то очень знакомое мелькнуло в памяти Александра.
– Ты знаешь, я запомнил только поле, полное цветов…
– Да, конечно, – подтвердила Элина, – ты в детстве очень любил собирать цветы.
– Но откуда ты знаешь? – поразился он.
– Не спеши… В пять лет ты не умел еще плавать. Но как-то деревенские мальчишки столкнули тебя с берега в речку, и ты с открытыми глазами медленно пошел ко дну. Ты даже не испугался. Вода была теплой и мутноватой…
– Да-да, я это хорошо запомнил, всё точно, – перебил ее Александр.
– Но что было потом? Кто тебя вытащил?
– А вот этот момент в моей памяти как-то не зафиксировался.
– И правильно. Тебя вытащил случайный прохожий.
– Ты и это знаешь…
Элина остановилась, вновь запрокинула к небу голову, развела в стороны руки и глубоко вдохнула воздух.
– Я чувствую прилив сил. Сегодня день хороший и свет такой чистый…
Она на секунду обернулась, бросила на Александра быстрый сияющий взгляд, и ее белые босоножки снова замелькали среди высокой травы. Александр ускорил шаг, чтобы не отстать.
– Когда ты учился в первом классе, – продолжала Элина, – то часто болел. Ты, как магнит, притягивал к себе детские болезни. И твоя первая сельская учительница, Мария Григорьевна, часто навещала тебя и занималась с тобой, чтобы ты не отстал. Она разглядела в тебе незаурядного ребенка, и твои школьные тетрадки с домашним заданием она показывала на родительских собраниях как пример старания. Твоей матери это было очень приятно слышать. До четвертого класса ты был у этой учительницы отличником и получал похвальные грамоты. Но потом у нее случился нервный срыв, она заболела и была уволена из учителей. Ты видел, как в вашей школе она работала уборщицей.
– Это печальная история, – грустно сказал Александр.
– Но еще в начальных классах, когда ты болел и лежал в постели в полном одиночестве, ты любил фантазировать. Ты придумывал необыкновенные, красивые истории, в которых был главным героем. И тем спасался от одиночества и скуки. Своими фантазиями ты побеждал болезнь. Ты сам развил в себе страсть к воображению…
– Потрясающе! – не удержавшись, воскликнул Александр. – Слушай, ты кто? Колдунья, ясновидящая или, может, экстрасенс?
Элина, немного помолчав, возразила:
– Ненавижу колдунов.
Потом добавила:
– Но ты прав, я все это видела.
Александра охватило раздражение:
– Ладно, хватит мне морочить голову! Что за игра у нас такая? Ну где, как могла ты это видеть? Сколько тебе лет?
Элина оглянулась с улыбкой.
– Мой возраст тут ни при чем. Я много чего видела. Не спеши. Все скоро узнаешь.
Ровная поверхность полей сменилась подъемами и спусками невысоких холмов, по которым они шли все дальше и дальше безлюдной извилистой тропой. Все было удивительно в этом путешествии для Александра – даже то, что ни один человек не попался им навстречу. Солнце уже стояло в зените и обильно поливало лучами землю. Элина, распахнув плащ, с жадностью подставляла солнцу лицо и обнаженное тело.
– Сказать тебе, сколько раз я спасала твою жизнь? – вдруг задала она обескураживший Александра вопрос.
– Ты? – не сразу понял он. – Ты спасала мою жизнь? Очень интересно… – он усмехнулся. – Ну давай, выкладывай, я сегодня ко всему готов.
Элина, не останавливаясь, выхватила из травы ромашку, оторвала от нее несколько лепестков и передала Александру. Он безучастно принял наполовину оборванный цветок.
– Посчитай, сколько на ней осталось лепестков?
– Ну, четыре… – равнодушно ответил он.
Через некоторую паузу Элина тихо промолвила:
– За свои сорок пять лет ты много раз был на грани смерти, но в четырех случаях тебя спасала я.
Александр не знал, что ответить на это. Какое-то время они шли молча. Затем он неуверенно произнес:
– Много раз? Я запомнил только один случай.
– Это который?
– Да на стройке… – нехотя пробормотал он. – Когда сорвался со стены, с двадцатиметровой высоты, и чудом зацепился за оконную раму…
– Угу, – подтвердила Элина. – Было такое. А в траншее, когда на вас обрушилась земля? Не помнишь? Троих завалило по пояс, и ты был одним из них. Пока вас откапывали, чуть было не обвалилась земля с другой стороны…
– Точно, – вспомнил он. – Как же я забыл?
– А камень, сорвавшийся со скалы на Кара-Даге? Он ведь пролетел в нескольких сантиметрах от твоей головы…
– И это тоже ты? – остановившись, чуть не вскрикнул он. – Да это было Бог знает когда…
Снова образовалось минутное молчание, после чего Александр не удержался от еще одного вопроса:
– Ну хорошо. А в четвертый раз?
Элина застыла, потом быстро повернулась к нему.
– А четвертый раз был самым первым, – она посмотрела на него ясным пронзительным взглядом. – Там, на речке, в твои пять лет.
Александр приблизился к ней вплотную, еле сдерживая огромное, страстное желание снова обнять ее и впиться губами в эти влекущие губы.
– Нет, нет, – она опустила глаза. – Сейчас ты не сделаешь этого. Рано… Не время…
Он схватил ее за плечи и закричал:
– Кто ты? Скажи, наконец! Не своди меня с ума!
Не поднимая глаз и сделав шаг назад, она тихо сказала:
– Это только я четыре раза спасала тебя. Но другим ты обязан больше. Смерть, как тень, ходила за тобой по пятам…
– Кто другие? – опять крикнул он.
– Пока хватит того, что ты уже знаешь… – она повернулась к нему спиной и пошла дальше.
Александр долго, наверное, более получаса шагал за Элиной, не произнося ни слова. Солнце перевалило за полдень. В воздухе образовалась духота, и не стало слышно птичьего пения. Когда их молчание тягостно затянулось, он в конце концов подал голос:
– Может, все же ответишь: куда мы идем?
– В лес, – негромко произнесла она.
– Зачем?
– Все узнаешь там.
Больше он вопросов не задавал.
Они еще полчаса прошли в полном молчании. После чего Элина достала из кармана плаща горсть орехов и протянула Александру.
– Проголодался? Пожуй.
Как ни странно, есть он не хотел. Но ощущалась жажда. Орехи были душистыми и мягкими. Он быстро покончил с ними.
– Еще хочешь? – поинтересовалась она.
– Нет, спасибо.
Элина снова обернулась и бросила на него лукавый взгляд.
– Что-то ты загрустил. Не сердись, уже осталось недолго. А пока послушай вот такую историю. Это очень интересно, – она сняла босоножки, взяла их в руки и пошла по тропе босиком. – Я появилась на свет, когда мои родители прожили вместе целых девять лет. Я была их первым и единственным ребенком. Моя мама долго болела… женской болезнью… и вообще не должна была рожать. Но однажды ей приснился ангел. Он сказал ей, что у нее будет дочка. «Как же так, – удивилась она, – я бесплодна…» Ангел улыбнулся, поцеловал ее в губы и улетел. А потом очень скоро оказалось, что моя мама беременна. Но роды она не перенесла… Вскоре умер и отец, я его почти что не помню. Я росла на руках у бабушки. От нее я и узнала о мамином сне. В детстве эта история про ангела мне казалась красивой сказкой. Поначалу я чувствовала себя обычным ребенком, как и все. Ходила в сельскую школу и ничем не выделялась среди остальных. Потом, когда мне было лет десять, умерла и бабушка, и меня забрали жить в Москву, в семью маминого брата – дяди Коли. Ты его видел. У него с женой тоже нет своих детей. И вот тут со мной начали происходить странные вещи. По тому времени странные. Сейчас-то мне всё понятно, но тогда… Поначалу я стала видеть удивительные сны, ясные и реальные, как явь. Когда я поняла, в чем дело, меня это потрясло. Я даже стала бояться засыпать. Но со временем как-то привыкла к этому, успокоилась. Оказывается, я видела реальную прошлую жизнь других людей. Мне достаточно было сосредоточиться на чьей-то одной жизни – и она вся, как в кино, проходила перед моими глазами от первых до последних дней. На сколько всяких несчастий я насмотрелась! Это потрясение было очень сильным. Я стала замкнутой и молчаливой, избегала общений со сверстниками. Но потом эти сны превратились в мою самую настоящую жизнь. Дело в том, что я научилась вмешиваться в то, что протекало перед моими глазами. Я поняла это по рассказам родственников об их прошлом. Но я-то знала, что если бы не мое вмешательство, то всё у них было бы иначе. И не просто иначе, они могли бы погибнуть еще в детстве… Но вот что интересно, вмешаться я могла не всегда: я словно чувствовала, а потом и ясно слышала голос, который говорил мне – можно или нельзя вмешиваться. И позже поняла, в чем дело, – нельзя было помогать уже умершим людям… Ведь я, вмешиваясь, только помогала, только отводила беду и никак иначе, никогда никому не вредила. Помочь своей маме я не получила разрешения… Это было очень горько и страшно. Но теперь ты должен понять, каким образом смерть четырежды обходила тебя стороной.
Шло время. Я закончила восьмилетку и педагогический техникум. Теперь работаю в школе, в начальных классах, учу детишек. В своих удивительных снах я стараюсь больше ничего не менять, потому что прошел период моего испытания. Как-то летней душной ночью я долго не могла заснуть, и вдруг тьма рассеялась и я увидела присевшего на край моей постели прекрасного юношу во всем белом. Он положил свою горячую ладонь мне на лоб, нежно посмотрел на меня своими синими глазами, и затем прозвучал его голос, тот самый, что я слышала во сне: «Ты стала взрослой. Испытание закончено. Ты творила только добро, мы в тебе не ошиблись. Живи среди людей, не отличайся от них. Ты дитя солнца и света. Твои желания и твоя любовь преодолеют земную силу. Помогай в жизни тому, кому хочешь помогать, но их прошлое и будущее оставь нам. Придет время – и ты будешь рядом с нами. У тебя есть право спасти одну грешную душу…»
Элина умолкла. Александр с замершим сердцем слушал ее рассказ. Он еще не мог поверить, что подобное вообще возможно в жизни и что именно ему выпало встретиться с таким чудом.
– От этого рехнуться можно! – воскликнул он. – Ну а дальше-то что было?
– Я сразу поняла: ко мне пришел ангел. Он надел мне на палец перстень с изумрудным камнем и сказал, что отныне на меня не будут действовать земные силы, – она подняла кверху левую руку с желто-зеленым перстнем. – Наполненный солнечными лучами, этот камень способен перенести меня на любое расстояние. Но только ночью. Так что назад мы вернемся быстро.
Они уже подходили к лесу. Солнце все ниже опускалось к поросшим зеленью холмам. Тропа пошла круто вверх. Элина быстро надела босоножки и ускорила шаг, хватаясь руками за низкорослые кусты. Полы легкого розового плаща, наполнившись воздухом, приподнялись и обнажили ее загорелые ноги. Александр побежал вслед за Элиной. Когда подъем закончился, они оказались среди высоких хвойных деревьев. Глубоко дыша, Элина присела на старую поваленную сосну.
– Ну вот мы и пришли, – сказала она. – Посмотри туда, отсюда видно очень далеко.
Александр устремил взгляд на лежащую внизу широкую зеленую долину, расстилавшуюся почти до самого горизонта.
– Правда, замечательный вид? Запомни это место. Я каждый вечер бываю здесь.
Александр вплотную приблизился к ней.
– Скажи мне, ты тоже ангел?
Она обворожительно улыбнулась и взяла его за локти.
– Не знаю. Может быть…
– Но почему ты выбрала меня?
Элина поднялась с сосны, отошла от него и повернулась к нему спиной.
– Очень скоро узнаешь. Осталось совсем чуть-чуть. Пойдем.
Она вновь пошла впереди, увлекая его в сумерки леса. Темнота быстро сгущалась, птичьи голоса слышались все реже и очертания деревьев сливались в едва различимую черную массу. Все вокруг казалось призрачным и неуловимым для глаз. Розовый плащ Элины стал темно-серым. И вдруг где-то в глубине леса, в полной тьме забрезжил красный огонек, который с каждым шагом постепенно разрастался, колыхаясь и меняя формы. Александр догадался, что это был костер.
– Подходим к месту, – с тихой таинственностью проговорила Элина.– Прошу тебя, на всё реагируй спокойно. Со мной ты в безопасности.
Когда они приблизились к костру, Александр разглядел стоящий рядом шалаш, крытый березовыми ветками, и сидящего на земле какого-то темного человека.
– Он зовет себя Волком, – шепнула Элина.
Александр вздрогнул. «Так вот куда она меня привела, – сообразил он. – Как я сразу-то не мог догадаться? Ведь Дергунов мне говорил…»
Оборванец по кличке Волк никак не отреагировал на их приход. Он по-прежнему молча сидел на земле, скрестив ноги и уставясь в пламя костра.
– Что не радуешься мне, Волк? – подала голос Элина.
– Зачем этого притащила? – не поднимая головы, прохрипел оборванец.
– Значит, было надо… – загадочно ответила она, затем зашла в шалаш, вынесла оттуда длинное тонкое одеяло и постелила на землю около костра.
– Садись, – обратилась она к Александру, и сама присела с краю одеяла.
Александр сел, ничего не понимая, но ожидая чего-то необычного.
– Ты вот всё вопросы задавал, пока мы шли сюда, – негромко и спокойным голосом заговорила Элина. – Ну так слушай теперь, – она поджала ноги и плотно запахнула плащ. – Этот человек не по своей воле живет в лесу. Когда-то он работал на военном заводе и попал в аварию, чуть было не лишился жизни. Я не дала ему погибнуть, хотя разрешения не получила… Но он испытал страшный шок, и душа его не выдержала, заболела. Бывшая жена сдала его в лечебницу для душевнобольных, где несколько лет ставили на нем эксперименты. Эти… Сам знаешь кто… Однажды ночью я пришла к нему в палату, и мы улетели через окно. Мне ничего не стоит открыть любой замок и снять решетку. Перстень выше земных сил. Но теперь я не вмешиваюсь ни в чью судьбу. Не хочу ничего менять. Да только жизнь его стала совсем волчья. Он ругает меня, говорит, не надо было его спасать. А я и сама вижу, теперь сама понимаю – я совершила ошибку. Жизнь намного сложнее, чем виделась мне в моих снах. Да ему недолго осталось… Били его сильно. Вот и повредили всё внутри. Но я за него в ответе.
Бородатый Волк поднялся с земли и подбросил в костер сучьев. Сухие ветки, охваченные пламенем, затрещали, в желтом дыму замелькали красные искры.
– Дергунову привет передавай, скажи – скоро в гости приду, – глядя в огонь, пробубнил он непонятно кому. – Пусть рыбу больше не ловит, сеть дырявая. Если жить хочет, пускай уйдет в сторону… Хозяин ненадежный, я с ним посчитаюсь, с хозяином-то… У меня глаз верный, я всё знаю… А тебе... – вдруг поднял он свои черные глаза на Александра, – тебе место менять надо… Скорее…
– Мне? – поразился Александр. – Какое еще место?
– Я сказал, – пробубнил Волк, отойдя от костра. – Место меняй, а то... – он, оскалив гнилые зубы, провел ладонью по горлу и скрылся в шалаше.
Александр с немым вопросом взглянул на Элину.
– Вот-вот. Хорошо, что он сам тебе всё сказал.
Она встала на колени, завязала в узел волосы и села на свои согнутые ноги. Языки пламени отражались на ее щеках и в серых глазах.
– Что всё? Объясни.
– Да, конечно, для того мы и пришли сюда, к Волку, – она пальцем правой руки погладила перстень. – От судьбы не убежишь. Спасала я тебя, да больше нельзя, не могу теперь...
Наступила минутная пауза. Элина, сжав губы, сосредоточенно смотрела на костер. Затем – скрестила пальцы рук и произнесла короткую фразу:
– Тебя убить должны.
Александр невольно усмехнулся. Но все же со сдержанным равнодушием спросил:
– Кто же?
– Подумай, кому ты мешаешь своим присутствием на свете. А дядя мой, Николай Николаевич, назначен следить за тобой. Даже платят ему за это.
– Кем назначен?
Тут уже усмехнулась Элина.
– Всё теми же. Хозяевами жизни. Сколько раз ты переходил им дорогу? Сам знаешь. Тебе вынесли приговор. Я изменять уже ничего не должна. Могу лишь предупредить.
– И стоило для этого так далеко ходить – в лес, к Волку? – Александр недоверчиво покосился на Элину.
– Стоило, стоило, – она поднялась на ноги. – Потому что сказала еще не все.
Александр заметил, как перстень на ее руке блеснул ярким зеленым светом. Элина встала по другую сторону костра. Пламя, разделявшее их, покрывало золотым отблеском ее плащ и полоску обнажившегося молодого тела.
– Ты искал человеческой любви, но так и не нашел ее. И сердце твое закрылось. Ты смирился с этим. Ты любви больше не ищешь. И уже сердце об этом не жалеет, оно устало и успокоилось. Ты много грешил, но грешил без любви. Тогда как душа твоя осталась по-детски чистой и нежной. Она по-прежнему радуется полевым цветам… Я скоро уйду отсюда насовсем. Я тут последнее лето. Волк уйдет еще раньше. Больше ты меня воочию не встретишь. Но сможешь почувствовать и услышать. И если захочешь уйти вместе со мной, приходи в этот лес в последнюю ночь лета и позови. Я приду к тебе. Мы улетим вместе. Но отсюда, из санатория, тебе надо быстрее исчезнуть. Волк правду сказал, за тобой тут следят.
В шалаше послышался какой-то шорох и треск. Волк глухо выругался. Его волосатая физиономия вылезла наружу.
– Завтра жди гостей, коли не смоешься… Дергунов приведет. С водочкой и ножичками… Волк им не помощник. Я себе сам хозяин, – пробормотал он и снова скрылся в шалаше.
Александр, ничего не говоря, опять обратил пристальный взгляд на Элину. Перстень на ее руке лучился ярко-зеленым, ослепительным светом. Она подняла руки кверху, полы плаща разошлись в стороны, обнажив ее золотящееся от костра бесподобное тело.
– Подойди ко мне, – громко произнесла она.
Александр, как под гипнозом, незамедлительно поднялся и приблизился к ней.
– Ближе, еще ближе, обними меня, – приказала она и сама обвила его шею руками. – Сейчас мы полетим назад. Не бойся. Наши губы не должны разъединяться.
Александр сильнее прижал ее к себе, впился в ее губы и в то же мгновение почувствовал, как из-под ног ушла земля. Ветер засвистел в его ушах, и какая-то мельтешащая тьма ворвалась в его открытые глаза. Он ничего не различал и не мог понять, что происходит с ним. Только шум в ушах и сильный поток воздуха фиксировало сознание. Это длилось, наверное, чуть больше минуты, как показалось Александру. Но вот ноги ощутили под собой опору, и он прервал этот фантастический поцелуй. Их руки разжались, Александр огляделся и понял, что стоит на берегу реки, у той самой скамейки, откуда они утром отправились в путь.
Сердце его колотилось от сознания нереальности происходящего. Элина стояла перед ним с опущенными глазами, придерживая руками запахнутый плащ. Ее перстень уже не излучал свечения.
– Что это было? – в сильном волнении спросил он. – И кто ты такая? Объясни мне!
– Я та, кто, может быть, спасет твою душу… Но только если ты сам это решишь, – она сделала шаг назад. – Прощай. Прощай до нашей будущей встречи… Запомни, что я тебе сказала. Последней ночью лета…
Она повернулась и быстро скрылась во тьме.
Александр, ошеломленный, слегка пошатываясь, медленно поплелся в сторону мерцающих во мгле фонарей санатория.
Эту ночь он не спал. Перед рассветом быстро собрал свои вещи и с первыми лучами солнца покинул место пребывания. На попутной машине он добрался до станции Дорохово, дождался электрички и уехал в Москву.