Про рыбку

Как хорошо, что существуют рестораны! Иначе мне было бы очень непросто утолить свои гастрономические пристрастия. Я, видите ли, очень люблю рыбку. Но в принципе не могу ее готовить. Так уж сложилось, что неразделанную рыбку я в руки взять не могу. Все понимаю, сама над собой смеюсь, а пересилить натуру не могу – одолевает страх и невыносимое отвращение...

И есть тому причины. Перед глазами встают два события из моего детства, которые и отвратили меня навсегда от сырой рыбы. Первое произошло когда мне едва исполнилось девять лет.

Дело в том, что папа мой заядлый рыбак, дом наш до верху полон разнообразными снастями, специальной литературой и фотографиями трофеев, а папина голова битком набита многочисленными рыбацкими историями и мечтами о будущих добычах. Однако, как и все мужчины, папа старательно оберегает свои истинно мужские прерогативы – в данном случае на рыбную ловлю. Если бы я была мальчиком, возможно, все и сложилось бы иначе. Но судьба создала меня девочкой, и вот что из этого вышло.

С младенчества я видела вокруг себя удочки и спиннинги, выслушивала красочные рассказы о рыбалке и ничего нет удивительного в том, что мечтала пристроиться папе в кильватер и, наконец, приобщиться к этому таинству. Но об этом и речи быть не могло. Я ж не умею! Да и червяков боюсь, и рыбку пойманную, опять же, с крючка не сниму, и вообще вся изноюсь и никому покоя не дам… Девчонка, короче говоря. А девчонкам, как и на корабле, на рыбалке не место.

Но вот на день рождения, на свое девятилетие я таки переупрямила папу и он, исключительно в виде общего поощрения взял меня с собой.

Когда к месту сбора папа явился с довеском в виде меня, перспективу грядущего удовольствия я со всей очевидностью прочла на лицах его товарищей: «Мужик, это что!? Это зачем? А может, вернем, пока не поздно?» Но было поздно: я настроилась решительно, и вернуть меня теперь можно было только силой, а проще говоря, со скандалом. В итоге рыбаки то ли меня пожалели, то ли папу, то ли свои нервы, но оставили все, как есть. Хотя все равно смотрели на меня с недовольством, а на папу с негодованием.

К рыбалке я готовилась тщательно – надела свое лучшее платье, серебристо-серое, с чудесной плиссированной юбочкой, привязала к косичкам гигантские синие банты, на ноги натянула белые гольфы в рыбках и лаковые синие туфли. Была страшно довольна и все мое девятилетнее, но уже женское естество ликовало от предвкушения того, как я покрасуюсь в чисто мужской компании. Покрасовалась, ха-ха! По приезде на озеро со всей этой красотой пришлось немедленно расстаться. Меня, не спрашивая, завернули в пропахшую табаком и рыбой штормовку, доходившую почти до щиколоток, нахлобучили прямо на банты капюшон, и всунули в резиновые сапоги. В принципе, оценивая размер бахил, меня вполне можно было обеими ногами поставить в один сапог… «Стой тут и никуда не отходи!» Да куда ж я отойду-то в такой обувке, и захочу, не смогу, это ж капкан! Боевая экипировка закончилась тем, что в руках у меня оказалась тяжелая деревянная удочка. Разумеется, что легкий пластиковый спиннинг никому и в голову не пришло мне доверить – девчонке на него и смотреть-то можно только очень аккуратно. Зато сердобольные рыбаки насадили мне червячка, забросили удочку и установили как монумент на берег с напутствием – «Следи за поплавком!»

Что такое поплавок я прекрасно знала, и вообще в снастях разбиралась неплохо. Но вот как всем этим богатством пользоваться? В такие тайны меня никто и никогда не посвящал. На назойливые мои вопросы папа отвечал невнятным мычанием – дескать, что время терять, все равно не поймешь… Вот и сейчас все боевые инструкции ограничились наказом следить за поплавком и строжайшим предупреждением не шуметь и не отвлекать. «А куда я буду пойманную рыбу складывать?» – вопрос, мне казалось, по существу. Но в ответ я получила взрыв дружного хохота: «Поймай сначала!»

…И вот сбылось – я на рыбалке! Стою на берегу, отгоняю комаров и до ряби в глазах всматриваюсь в поплавок. Через какое-то время стало очевидно, что просто так стоять не имеет смысла. Спрашивать еще раз я не осмелилась и потому решила опереться на литературный опыт, поскольку иного все равно не было. Тут же пожурила себя за то, что не почитала перед столь знаменательным событием какого ни будь специального учебника по рыбалке, благо этого добра у нас в доме было не меряно. Но здравая мысля, как известно, приходит всегда с опозданием. Ни в одной из прочитанных ранее книг мне почему-то не попадалось описание рыбной ловли. А если и попадалось то в каком-то куцем, усеченном виде: насадил наживку, забросил удочку, поймал рыбку. Зато последнее, что я читала, был сборник рассказов Конан Дойла. И я решила поучиться у Шерлока Холмса и применить дедукцию. Итак, в известной мне схеме рыбалки явно отсутствуют какие-то пункты. Что-то пропущено, причем, очевидно, что-то принципиально важное. Но что именно? Мне велели следить за поплавком. Значит, с поплавком может, или даже должно что-то произойти. Но что же такое с ним может произойти, с торчащим из воды довольно далеко от берега? Максимум, ветром снесет. Значит надо присмотреться к окружающим, оценить их действия и повторить по возможности. Присмотрелась.

Рыбаки тем временем приглушенно переговариваясь разбрелись по берегу, обустроили пространство вокруг и принялись забрасывать удочки. Рыбалка явно шла неплохо, поскольку они то и дело выдергивали удочки и снимали с них мелкую рыбешку. Может и мне удочку втащить, наверняка там рыбка! Вытащила и удивилась – у них рыбки, а у меня ничего! Все на удочке осталось по-прежнему, на леске одиноко болтались оранжевый поплавок, грузило, и крючок с вяло трепыхающимся червяком. Я, забросила удочку обратно. Забросила красиво, как делали все вокруг: отвела удочку назад и с силой замахнулась. И тут же поймала огромную добычу, правда, не в воде, а позади себя – проходившего мимо деда Колю. По счастью, поймала за воротник штормовки…

После того, как крючок был отцеплен, леска распутана, червячок заново насажен, а я выслушала яростную папину нотацию на предмет забрасывания удочек и ловли мирных рыбаков, я вновь осталась наедине с теснившимися у меня вопросами. Спрашивать папу или кого-то еще теперь, после случившегося уж точно не стоило. Внятного ответа, очевидно, не дождешься, а вот очередная нотация последует непременно! Так что принялась додумывать сама.

Но как ни старалась, мои усилия ни к чему не привели, догадаться, что именно должно произойти с поплавком я так и не смогла. Не помогла ни дедукция, ни наблюдения за опытными рыбаками, хранителями бесценных тайных знаний. Единственное, что я смогла для себя решить, это что за поплавком действительно надо внимательно наблюдать, потому что, по-видимому, он как-то должен просигнализировать о пойманной рыбке. И когда с ним что-то произойдет я сама все пойму…

И вот стою я на берегу, слежу за поплавком, время от времени перезабрасываю удочку, когда поплавок ветром прибивает к берегу. Даже червячка поменяла несколько раз и самостоятельно. Опять, конечно, вызвала смех у рыбаков. Все-таки странные они! Ну, скажите, что такого в том, что я запаслась тонкими медицинскими перчатками? Зато легко любого червяка в руки возьму, даже опарыша. И никого, заметьте, не отвлекаю, все сама!

Продолжаю рыбачить - в глазах рябит, голые коленки искусаны комарами, удочка все руки оттянула, настроение же стремительно портится. Пытаюсь наслаждаться тишиной, покоем и закатным солнышком, как раз прицелившимся утопиться в болотце за озерком, на берегу которого мы и рыбачим. Получается не очень хорошо. И то сказать, удовольствие-то выходит сомнительное. Торчу тут, как памятник неудачникам, уже почти два часа, и ничего! Вон, все вокруг то и дело рыбу ловят, устали, небось, уже удочками махать! Однако, что это? Судя по разговорам, у бывалых рыбаков настроение тоже не блестящее. Тут я открыла для себя первую рыбацкую истину, оказывается, мало поймать рыбку, надо еще, чтобы рыбка была большой, причем если и не совсем огромной, то хотя бы больше чем у соседей. А сейчас одна мелочевка клюет, почти мальки.

К концу третьего часа, когда у меня от долгого стояния на одном месте начала ныть поясница, а руки от удочки оттянулись ниже колен как у орангутанга, недовольство рыбаков тоже приблизилось к точке кипения. Всё, говорят, ни одной приличной рыбы никто не поймал, клева сегодня нет, пора сматывать удочки… Ворчат, и так все многозначительно на меня смотрят, как будто это я виновата, что крупная рыба не ловится. Но я не расстроилась - ура, мы едем домой!

Я мимоходом глянула на поплавок и увидела нечто, потрясшее мое буйное детское воображение. Мой оранжевый друг поплавок, до этой минуты три часа торчавший из воды как привязанный, вдруг как-то нервно дернулся и полностью скрылся под водой. Боже мой, он утонул! Что скажет папа!? Мало того, что навязалась и, по видимому, рыбалку испортила, так еще и поплавок потеряла… Но может его еще можно спасти? И я что было мочи заорала: «Папа, у меня поплавок утонул!» Все рыбаки одновременно обернулись в мою сторону, а какой-то краснолицый незнакомый мне дядька крикнул в ответ: «Дура, клюет же! Тяни!» И я, затрепетав от восторга, потянула, что было силы, дернула удочку вверх. Странно, удочка показалась чересчур тяжелой, такое чувство, что в воде ее кто-то крепко держал. Но дернула-то я сильно, очень сильно!

Все, что произошло дальше, длилось не больше пары секунд, но для меня время остановилось, поэтому каждый момент я помню очень отчетливо и как бы отдельно, как если бы мне показывали слайды. Вот кончик удочки согнулся и резко взмыл вверх. Вот из воды показалось грузило, а вместо крючка… Вместо крючка на конце лески извивалось настоящее чудовище, гигантский бычок, мерзкая такая рыбка которая на две трети состоит из головы. Даже самые маленькие экземпляры на редкость противны – грязно-бурый цвет, гигантский рот, торчащие перпендикулярно туловищу огромные плавники и за ними страшные раздутые жабры. Как раз из-за торчащих плавников и раскрытых жабр и без того большая голова этой «чудесной» рыбки кажется и вовсе огромной. Этот же бычок был поистине гигантских размеров! Позже выяснилось, что моя рыбка весила без малого килограмм, и как в один голос сказали все мужики, это на редкость крупный экземпляр, никто из них такого никогда не видел! Потом мне было даже гордо… В тот же момент кроме головы, вытаращенных глаз и раздутых жабр я не видела ничего. Вот страшный рыбий рот и отвратительные жабры прямо над моей головой. Я почувствовала себя Ионой перед разверстой пастью кита… В следующую секунду леска с противным треском оборвалась и кошмарная добыча напоследок пребольно шлепнув меня мокрым хвостом по лицу, ухнула прямо мне за пазуху.

Дальше помню смутно. Естественно, я закричала, точнее заорала что было мочи, и кажется, рухнула на землю. Или побежала и споткнулась в гигантских сапогах? Помню лишь, как вопила и сучила ногами лежа на спине, а отвратительная склизкая и холодная тварь барахталась у меня за пазухой. Потом рыбаки общими усилиями крепко прижали к земле руки и ноги и вытащили рыбину…

И вот лежу я, растерзанная, грязная, мокрая, пытаюсь отдышаться. Встать и не стоит пробовать, потому как от пережитого страха руки и ноги трясутся неимоверно. А заодно и сгораю со стыда. Еще бы, на мои крики сбежались не только папа и его друзья, но вообще все, кто был на берегу. Даже прохожий пастух подошел полюбопытствовать, кто это скотину на бережке забивать вздумал, да так неумело, что она сердешная, вон как заходится… Рыбаки сначала смеялись, а потом, когда рыбу рассмотрели, смеяться перестали, сделались все такие серьезные-пресерьезные. Я только много позже поняла, что это они вдруг стали мне завидовать. Мне, перепуганной до полусмерти девятилетней девочке, так вот завершившей свою первую, и к слову сказать, последнюю рыбалку!

С тех пор я пару лет о рыбе без содрогания и думать не могла. Но вот наступил момент, когда детский страх подзабылся, зато расцвели бурным цветом подростковые амбиции. Мне было лет тринадцать. Родители на даче, а я осталась на выходные дома. И к их приезду решила приготовить роскошный ужин. Ну, роскошный, не роскошный, а хороший и оригинальный, это точно. Приедут с дачи, усталые и голодные, а я им раз, и ужин. Заодно и продемонстрирую, какая я взрослая и самостоятельная.

Недалеко от дома у нас был примечательный магазин под названием «Океан». Название говорит само за себя – магазин, естественно специализированный, рыбный. В субботу вечером я наведалась в «Океан» и на оставленные мне «на всякий случай» деньги купила рыбки. Да не какой ни будь, а трех довольно крупных живых карпов. Я поделилась с пожилой продавщицей своими планами насчет сюрприза родителям, и та в свою очередь от щедрот душевных поделилась опытом. Она-то, эта продавщица и присоветовала мне купить карпов, и даже записала на бумажке рецепт приготовления. Рецепт был несложный, но, по словам добрейшей тетушки, удивительно удачный, рыбка получалась пальчики оближешь. И всего-то надо, рыбку почистить, обвалять в сухарях со специями, пару минут обжарить в масле на сковороде, а потом завернуть в фольгу и как следует потушить в духовке. Действительно, очень просто!

И вот я пришла с добычей домой. И как всегда с опозданием сообразила, что сама себе вырыла яму. Рыбка-то живая! И что с ней делать? Ладно, как почистить мороженую рыбу я себе представляю, маме не раз помогала, а вот что делать с живой?

Я наполнила ванну и выпустила туда своих трех рыбин. Два полусонных карпа тут же улеглись на дно, а третий даже немного лениво поплавал туда-сюда, а потом присоединился к братьям по грядущей сковородке. Я же, поумилявшись пару минут, окончательно убедилась, что убить их совершенно точно не смогу. И что теперь делать? Принялась звонить подружкам и спрашивать у их мам. Все в один голос говорили, что рыбу надо крепко прижать к разделочной доске, чтобы не трепыхалась и не вырвалась и отрезать ей голову.

Так, это я точно не смогу! Тогда я взялась листать книги, и в одной из них, кажется «Советы начинающей домохозяйке», обнаружила совет как раз на мою тему. Оказывается, если рыбу оставить без воды, то через какое-то время она крепко заснет, практически впадет в кому, и ее можно будет уже спокойно разделать. Кстати, разделка целой рыбы там тоже была описана детально.

Карпов, конечно, было жалко, да и оставлять их задыхаться мне показалось не самым гуманным. Но отказываться от плана, сдаваться и оставлять рыбины плавать в ванной до маминого приезда хотелось еще меньше. Я набралась решимости и спустила воду в ванне.

Книжный совет хорош был решительно всем, за исключением одного. Не было в нем ни малейшего намека на время, через которое рыбка должна потерять сознание. За окном тем временем стремительно темнело. И я решила действовать наверняка и оставить моих карпов задыхаться до утра. Для этого пришлось пожертвовать вечерним душем, поскольку взять отчаянно разевающих рты рыбин, в руки и переложить в тазик я себя заставить не смогла.

С утра мучительно не хотелось вставать, поскольку спала я плохо, всю ночь мучилась мыслями о предстоящей экзекуции – разделке рыбы. В итоге приступила к неприятной работе лишь после полудня, когда откладывать стало уж вовсе некуда, того и гляди родители с дачи вернутся.

Подробности разделки, отрезания голов, вытаскивания склизких внутренностей и чистки чешуи я опущу. Было неприятно, временами противно, но я проявила твердость характера и справилась. И вот на плите скворчит сковорода, а передо мной на большой тарелке лежат разделанные, очищенные, и уже обвалянные в сухарях безголовые рыбьи тушки. Самое трудное позади, остались сущие пустяки, и я расслабилась, уже предвкушая удивление родителей и мимоходом обдумывая сервировку. Я взяла одну рыбину, не глядя бросила на сковородку, потянулась за второй. И тут увидела такое, что от ужаса выронила тушку. Первая рыба, выпотрошенная и безголовая, отчаянно забила хвостом, потом изогнулась и выпрыгнула со сковороды на пол, обдав меня раскаленным маслом. Вид бьющейся обезглавленной и обвалянной в сухарях тушки поверг меня не то чтобы в ужас, а в оцепенение. Я в панике застыла, даже не закричав, поскольку голос пропал напрочь. Затем отмерла, дернула газовый кран, перекрывая доступ, и вылетела прочь из кухни, плотно закрыв дверь и даже приперев ее стулом.

До приезда родителей я просидела в оцепенении в дальней от кухни комнате, с головой завернувшись в плед и включив телевизор на полную громкость, чтобы хоть как-то заглушить панический грохот сердца…

Приехавшие с дачи родители долго звонили в дверь, поскольку я должна была быть дома. Я же не открывала, не могла заставить себя пройти мимо кухни. А иначе к входной двери не подойдешь. В итоге мама открыла своим ключом, видимо решив, что я гуляю. Первым делом мама отодвинула стул, свернула на кухню и обнаружила валяющуюся на полу рыбу и прочие следы несостоявшегося сюрприза, а папа тем временем нашел меня…

…Потом, когда я слегка успокоилась, и была уже в состоянии не только говорить, но и хоть как-то воспринимать информацию, мама объяснила, что так иногда бывает, очень редко, но все же случается и именно со свежей, живой рыбой - мышцы непроизвольно сокращаются от соприкосновения с раскаленной поверхностью и разделанная тушка начинает корчиться. Это не страшно, быстро проходит и вообще ерунда…

Рыбок с пола подобрали, помыли, заново обваляли в сухарях и следуя рецепту обжарили и потушили. Но без моего участия, извините, на сегодня я уже наготовилась. Рецепт, как утверждали родители, и в самом деле оказался удачным, рыба им очень понравилась. Не знаю, именно это рыбу я есть не смогла.

Вот так вот и не состоялась я как хорошая кулинарка. Эти два случая из детства оставили неизгладимый отпечаток в моей душе. Забыть их я не могу. Но рыбные блюда я все же очень люблю. И потом, конечно, я рыбу ела, да и теперь кушаю с удовольствием. Но при одном условии – впервые я должна увидеть эту рыбку лишь на тарелке и желательно, чтобы внешне на рыбу это было как можно меньше похоже…