первый танец

Он похож на Сережу Эфрона (из писем и фотографий до-военных, до-революционных). Всем похож. И даже ростом. В глазах - насмешливость - но - деликатная. Вчера я сидела справа от него, и думала, что я больше мальчишка, чем такие мужчины. Вчера я разглядывала обручальное кольцо у него на пальце, и мне было так интересно спросить - "А Ваша жена похожа на Марину?". Только с условьем - чтоб он не спросил в ответ - "Какую Марину?" со своей мягко-насмешливой улыбкой.
Между прочим, в детстве я нравилась именно таким мальчикам (сейчас нравлюсь только пожилым женщинам и добродушным усатым мужчинам - как дочка, а молодым - никогда, потому что не стерва и не длинноногая) - застенчивым, деликатным, "непопулярным". Совершенно "непопулярным", и поэтому тогда в них еще нет этой тонкой усмешки, как сейчас. Сейчас они так загадочно насмешливы потому, что поняли, что "популярность" у девочек ничего не значит и, возможно, потому, что нашли свою любовь, любят и любимы до безумия (говорю, как должно бы говорить о женщине!) - и им смешно - они были подростками и внимали чьим-то глупым речам насчет того, как надо "разводить баб".
Но раньше, лет в 15, и они, и я - все мы внимали глупым речам, и смотрели в рот королям и королевам местного масштаба - ярким, легковесным, наглым - тем, что сами как праздник, и жизнь их - как праздник, или как американский фильм. У которых все получалось (по их словам). Которых все любили (по их словам).
Когда мне было одиннадцать лет, я нравилась черноглазому застенчивому мальчику пятнадцати лет, а сама была в восторге от "самого популярного". Первого звали Алеша, второго - Артем.
Дело происходило в лагере под Питером. В сентябре лагерь пустовал, а нас было двадцать человек. В лагере два лагеря: мы, дети из благополучных семей (я, мои две подружки, Артем и еще двое или трое мальчиков) и дети-сироты, инвалиды из школы №27. Все мы из одного города.
Сразу же начались романы. Артем встречался сначала с ровесницей - сиротой Аленой. Кажется, она показалась ему недостаточно гламурной (например, могла наесться чеснока перед дискотекой - совершенно ненарочно. Просто любила чеснок. Или приходила на дискотеку в шлепанцах). И он решил переключиться на малолеток - на нас. Начал с того, что пригласил меня на медленный танец. Меня! (еще сотня восклицательных знаков. и столько же вопросительных).
Вся дискотека - темная большая комната со скамейками у стен. Темнота освещается серебряными звездочками, они кружатся. И голова у меня кружится - от запаха туалетной воды Артема - наверное, какой-то дорогой, но я этого не ценю, мне страшно - это что-то взрослое, не мое, я называю всех мальчишек в школе - "дебилы", моя мечта - завести собаку и купить еще одну "Барби". От звездочек. От шепотов вокруг в темноте - девчонки подталкивают - "Иди танцевать!". Я встала с места в бессознательном состоянии. Первый медленный танец, медляк - я ничего не помню, кроме песни - "Wicked games".
Девчонки перемигивались и хихикали - это называлось: поздравляли с победой. А меня как по голове чем-то тяжелым стукнули. Ну как же, такой популярный Артем, красивый, обходительный, самый-самый-самый мальчик в лагере. Раз уж я должна радоваться этому - ладно, так и быть. Он же нравится всем (хотя, конечно, Барби куда лучше, куда интереснее, чем танец и общения с Артемом - страшный, новый мир, куда я не хочу).
Мы поехали в город и зашли в "Детский мир". Я остановилась как вкопанная перед полками с "Барби" - оцепенение, но не такое, как когда меня пригласил танцевать Артем - захватывающая радость, от которой я даже задыхаюсь. Можно выбрать! Но как выбрать из такого великолепия? Но - можно выбрать! Я стою и не верю своему счастью. Мимо проходит Артем. "Как, ты еще играешь в куклы?" Небрежно и разочарованно.
Краснею и отхожу от полок (Как ненавижу это сейчас! Сейчас мне кажется самой главной обидой от мужчины за всю мою жизнь. За такую обиду - той - маленькой - себя - я теперешняя дала б ему в глаз или резко бы - "Пошел на ***, отойди от девочки. Кому сказала, дон Жуан херов!").
Я так и не купила "Барби", хоть мама и уговаривала (мама была "вожатой" у нас, в нашей поездке) - она-то знала, о чем я мечтаю.
Артем понял, что в моей душе пробудить любовь нереально и переключился на Настю. Насте, как и мне, одиннадцать. Она очень кокетливая, красотой не отличается, но в ней уже проглядывает настоящая женщина - с капризами. ужимками и расчетом.
Алеша никому из девчонок не нравится - он не шутит с ними, не пристает к ним, а только молчит и улыбается. Его не слышно и не видно. Шутит он только со своими - из школы №27, как с сестренками. И он начал ходить следом за мной. Садиться рядом в автобусе, когда едем на экскурсии.
Не желая отстать от Артема, он тоже приглашал девчонок на медляк - например, мою подругу Лену - разумеется, не меня - о, я поступила бы также, как знакомо! Она очень комически описала танец с ним - и как он ей на ногу наступил, и как вел себя неуклюже. Мне было почему-то стыдно смеяться, но я смеялась вместе со всеми.
Когда Артем на дискотеке сообщил мне: "Алексей в тебя влюблен", я уже все знала. Несмотря на инфантильность, почувствовать - кто тебя любит, а кто нет - я могла и тогда.
Мне было совсем чуть-чуть неприятно, что Артем встречается с Настей - да и то потому, что так считала моя подруга - брошенной женщине всегда должно быть неприятно - , а я наслаждалась новенькими канцтоварами, сувенирной собачкой из Эрмитажа и кормлением обезьянок в лагерном заоопарке. Но от влюбленности Алеши я испытывала дикий стыд перед самой собой и от самой себя - я не могла ему ответить ни дружбой ни любовью в силу детскости - это раз, в силу общественного жестокого мнения, которому я была покорна - это два. И это два - стыдней всего, заставляет меня сейчас хмуриться и опускать глаза перед совестью - от стыда. И мне теперешней хочется успокоить тогдашнюю девочку, которой было так важно быть как все - которой и сейчас важно, и потому - не могу...
Все это закончилось ничем - никаких дворовых страстей "от ненависти до любви" и наоборот не произошло, я выросла во дворе, но страсти всегда осторожно наблюдала, для меня ссора была - навсегда. Ничего не было ни с Артемом, ни с Алешей. К первому я старалась быть поближе (привитое шепотками подруг - жаль утраченное), от второго - подальше. Подруга стала встречаться с другом Артема - Костей, таким же ярким и веселым. Они стали гулять парами: Артем и Настя, Лена и Костя. А я осталась одна - и плакала, мне было больно оттого, что Лена меня бросила, даже - предала, и как всегда меня утешала мама, цитируя кого-то мне неведомого: "Не привязывайся,
не привязывайся,
не привязывайся -
ни к кому...".