Красота, Достоевский, Playboy

Читая поразительные философские притчи Роберта Антона Уилсона – вдохновителя и одного из первых редакторов ныне всемирно известного международного издания «Playboy», я в который раз задумываюсь: Красота — что же это есть такое? Та самая красота, которая, по Достоевскому, должна будет спасти однажды мир...

Кажется, ни на что в этом мире не обрушивалось больше критики со стороны пуритан, как на журнал «Playboy» за его красивых девушек. Но факт остается фактом: за 50 лет в «Playboy» не появилось ни одного унылого снимка… Впрочем, в последние годы полувековой истории этого журнала там были опубликованы интереснейшие материалы философской направленности. Куда движется цивилизация?.. Что волнует сегодня и с какими проблемами в будущем столкнется человечество?.. В чем ищут и будут искать спасение люди?.. В деньгах?.. В здоровье?.. В преуспевании?.. Или же…

Красота.

Предполагается, что красота спасет себя сама: от пошлости и серых будней уныния, от дешевизны — в заповедниках природы, куда вход просто так запрещен, в дорогих и престижных галереях и музеях.

Красота находится в резервации, ее туда с большой любовью поместил мир. В то, что красота, помещенная в резервацию, спасет мир, мир не верит, хотя иногда может быть модным ценить и самого Достоевского — за красоту его слов...

Красота – где она? Бесстыжие заячьи ушки (символ журнала «Плэйбой») торчат и прислушиваются, только ох как непросто ответить на этот вопрос…

Однако — «Вот розовый куст:
Легко написать цветы,
Листья труднее».

Пытаясь постигнуть всю многозначность хайку Сики, невозможно забыть и те листья, которыми прикрыли однажды свою наготу Адам и Ева.

Говорят, что Достоевский имел ввиду не ту красоту, а какую-то другую, не телесную, хотя и на лучших картинах живописи были запечатлены Девы, и лучшие песни на земле складывались о любви, и любви не безликой и не бесчувственной…

А давайте не будем понимать Достоевского. Красота. Точка. Без всяких подразумевающихся уточнений.

Важнее ведь то, что красиво для нас, а не для Достоевского.

Но вот в чем беда: обнаружив однажды красоту для себя, мы начинаем подвергать сомнению чужие вкусы.

Мы все повергаем сомнению.

И потому, однажды, красота все же спасет мир — просто из великого чувства... стыда за нас.

______________

ПРИМЕЧАНИЕ

Один из первых внимательных читателей этого этюда высказал автору следующие замечания:

"Посмею Вас слегка поправить несмотря на … просьбу: «Давай не будем понимать Достоевского. Красота. Точка. Без всяких подразумевающихся уточнений.»
Всё же попробуем понимать. Тем более, что расхожая цитата из Достоевского, упомянутая Вами не совсем точна. Искажена она, умышленно, думаю. И пущена в мир под видом творения великого гения.

В оригинале – у Ф.М. Достоевского – так: «Христос – красота. Красота спасёт мир».
Есть разница? По-моему как раз половина (бОльшая) смысла и оттяпана доброхотами – ценителями и поклонниками красоты &… голых попок".

Поправки веские, и дабы предупредить их в дальнейшем, я решил сразу "выложить" и данную рецензию, и сразу - небольшую собственную "пояснялку" к основному тексту:

Итак: ...Христос - красота...

А мы все, люди - это Тело Христово... (уже не Достоевский, но эта истина православия, которую Достоевский несомненно знал). Именно к этому была направлена и моя мысль.
 
Я конечно же хочу, чтобы Достоевского читали в оригинале, а не по его фразам, которые используют порой и не к месту. И хочу, чтобы не только читали, но и думали (начало этюда неспроста содержит посыл к "философским притчам"). Я сознательно использовал "модную" кальку со слов Достоевского, именно потому что ее используют, именно с ней и приходится иметь дело.

Постичь мысли других человек способен только в соответствии собственному "уровню" познания, то есть собственному опыту! Поэтому, фраза "давай не будем понимать Достоевского..." является вызовом и предполагает продолжение: "давай будем понимать себя и познавать Бога". Во всяком случае, я пытался сказать именно это.

Впрочем, я буду рад другим, не менее веским, аргументам и рецензиям.

Ваш А. К.