Пожар

- Ты что совсем разум потеряла косяки дома вертеть!? Совсем совести никакой! Ты что вообще творишь?
- Я? Чё? Мам, какие косяки? Это ты, кажись, из ума выжила!
- Чё ты курила?
- Я курила? Это ты кажись курила, и явно что-то не то! Я дома не курю... эээ, я вообще не курю.
- А чем тогда воняет!?
- Я что знаю, чем воняет!
- Жженой бумагой и еще дерьмом каким-то.
- ну да, чувствуется слегка.
- Вааадик?
- Ау?
- У тебя что ли что-то сгорело?
- что сгорело? Я ничего вроде не готовлю.
- Ну, воняет же гарью!
- Мам, может, у тя телик сгорел? Круто, ща взорвется!

Половина первого ночи. Я сижу у компа, печатаю реферат по древнерусской, параллельно разговариваю по телефону с Масей и попиваю Мартини. Мама с папой сидят на кухне и тоже мирно пьют Мартини и вдруг, ни с того ни с сего, мама начинает пороть эту чушь про косяки.

- Милая, вы чего там скандалите?
- да вообще Мась, маме чего-то паршиво, колбасит ее по страшному. Ей привидилось, что я косяки верчу в квартире. Воняет чем-то, мерзко так воняет...

Звонок в дверь. Мама с папой заняты: они пьют Мартини. Иду открывать дверь. Как только открываю, в прихожую вплывает огромное облако вонючего дыма. На пороге стоит сосед из квартиры напротив, довольно противный мужик, полковник. Стою на пороге, щурюсь от дыма и вони и удивленно смотрю на соседа.
- Эй, вы как там?
- Чё?
- Милая, чё-чё! Ты со мной говоришь или как? Все, я на тебя обиделся.
- Квартира горит под вами.
- Ну ни хрена себе!
- Да, вот так, а что, имею полное право, ты со мной не разговариваешь.
- ( в трубку) Дурак.
Извините, я не вам.
(в трубку) Масюнь, прости, я тебе позже перезвоню, а то у нас тут пожар, типа, подъезд горит и все такое.

Полковник скрывается. Прощаюсь с Масей. Мама с бокалом выглядывает из кухни и вопрошающе смотрит на меня.

- Пожар. Квартира под нами горит.
- прости, я думала ты что-то жжешь.
- Ага, как же.

Дом горит – шестая квартира спокойно пьет Мартини. Вдруг понимаю, что может загореться проводка, и тогда плакал мой реферат. Бегу к компу и стараюсь быстрее допечатать, но интерес берет верх, к тому же невыносимо воняет гарью, что никак не способствует повышению работоспособности.
Спускаюсь по лестнице на второй этаж. Под потолком стелятся клубы зловонного дыма, и дышать становится вовсе затруднительно. Вся эта дрянь вылетает из квартиры под нами. По подъезду бегают взволнованные жильцы, а на пороге смердящей квартирки стоят две девушки и обалдело смотрят в дверной проем.
Эту злополучную хату снизу снимают тайцы, замечательный народец: веселый, доброжелательный и приятный, но трахнутый глубоко и надолго. Так вот ребята включили две конфорки на кухне, а сами уединились за неизвестным занятием и, то ли у них трубу прорвало, то ли просто что-то на плиту сверху капало, короче, факт остается фактом, ее закоротило и она загорелась, а вслед за ней и вытяжка, в которой была стекловата, она то и источала это поганое зловонье. Тайцы видимо пытались самостоятельно нейтрализировать очаг возгорания, но дым и вонь им не позволили, вот они и вышли в коридор и смотрели. Как оно там горит.
Сами ребята имеют довольно абстрактное представление о русском языке и толком сказать ничего не могут. Вокруг них собираются недовольные соседи. Полковник со знанием дела спрашивает, «что горит и по какой причине». Обескураженные Тайки в нелепой пантомиме всеми возможными жестами изображают плиту. Соседи недовольно ворчат, Тайки напуганы – картина маслом. Я бестактно прерываю пантомиму вопросом «вызвали ли они пожарных и диспетчера», на что тайцы отвечают «мол, нет, хаба-хаба, воняет, хаба-хаба, телефон там, мы тут, вонь какая, ни фига», на что соседи дружно матерятся и кто-то бежит за телефоном.
В прихожей у тайцев плещется вода, хоть кораблики пускай, её уже по щиколотку, и она норовит перелиться через порог и потечь в коридор, чтобы дополнить весь кайф нашего здесь пребывания и превратить подъезд в болото: чад, смрад, грязь и куча обалдевших и напуганных людей. Я плюю на весь этот кавардак и возвращаюсь домой. На лестнице меня сшибает чокнутая старуха с первого этажа с охеревшим взглядом, в ночнушке и драных тапочках. Она хватает меня за плечи, начинает трясти и орать поочередно в оба уха «Эваааакуааация! Пожааар! Карауууул!»
- Да отпустите вы меня!
Недовольно отпихиваю истеричную бабку
- Горииим!
- Да знаю я! Сейчас потушат, никто не сдох, нормально всё!
Старуха в пижаме издает неопределенный звук и устремляется дальше вниз по лестнице с воплем «Эвакуааация!», обильно жестикулируя. Молча кручу у виска, возвращаюсь домой и прикладываюсь к Мартини. Мама с папой сидят на кухне и рассуждают о высоком. Проводка не пострадала, так что продолжаю работать над осточертевшим рефератом, пока меня не отвлекают голубые тени, скользящие по стенам. Самое время для дискотеки. Выглядываю в окно и вижу пожарное оцепление. Большие красные машины с синими мигалками, которые в детстве так потрясли мое воображение. Снова становится интересно. Снова тащусь на второй. Картина передо мной предстает потрясающая. Перед вонючей квартирой куча народу. В эту дыру ныряют пожарные, все такие большие, высокие в касках и в специальных костюмах, которые делают их еще больше. Я заворожено смотрю снизу вверх на этих здоровенных людей. А вокруг крики и ругань.
- Как так получилось, что у вас плита загорелась, вы объясните, наконец, а?
- Хаба-хаба, Буль, кап-кап, вжик, плохо, пшшш и бу-дррр!
- Неслыханно! Ну что же это за безобразие! Какую ночь не спим, а? То у них посудомоечная взрывается, то один потоп, то вот – опять, еще пожара нам не хватало!
- Вонищу развели!
- Кто вызывал, скажите, нам для протокола надо.
- Хаба, нэма.
Тайки синхронно зажимают нос, пытаясь изобразить зловонье, как причину их нерасторопности.
- Вообще-то мы вызывали.
- Да вы озверели совсем, кретины! Вычерпывайте воду! Мне снизу льется!
- Хаба-хаба, Буль?
- Воду уберите, вашу мать! Мне с потолка течет вовсю!
- Эвакуаааация!
- Надо же, безобразие!
- Еще неделю вонять будет.
- Карауууул, горииим!
- Да все уже потушили.
- Да поимейте ж вы совесть, наконец, отморозки, б…, негроиды! Черпайте воду! Мне уже всю квартиру залило!
- Хаба-хаба!
- Эвакуааация!
И над всем этим кошмарным хаосом раздается флегматичный бас молодого пожарника, он звучит как раскаты грома над всеобщей паникой.
- Ало! Василь! Да нормально все! Потушили. Да, без жертв.
Да тут, б…, какие-то чурки е...ные на х… пип, пиип, пип-пибит, пип, пип, пиииип…

Все замолкают и слушают. Тайки на своем неведомом наречии тихонько воркуют о своем - обсуждают последствия неприятности и необходимость предстоящей уборки. По их мимике понятно, что отчитываться перед хозяйкой квартиры им более чем не хочется. Последние чудесные звуки речи спасителя в каске замолкают.
- Умоляю вас, звери, черпайте воду! Изверги е…ные б…!!!

Я поднимаюсь домой, вдохновленная происшествием. Мама с папой допивают Мартини. Кошка истошно мяукает и просит пожрать. Воняет гарью.
- Мась? Ну все хорошо. Тут такая история, такая яркая миниатюрка получится, просто чудесная, малыш! Это тот сюжет, который я искала! А? нет, не сгорели, все ОК.
Ну спокойной ночи, до завтра, лапуль.