Что если... Если бы у Бога была женщина

Что, если….
«Не так давно она подошла ко мне и спросила: "Папа, а у Бога есть женщина?" Я не ответил, потому что просто не знаю ответа. Я имею в виду, мне еще не присылали сценария на данную тему!» Johnny Depp.

Пролог
В горах, одинокий, таится мой дом.
Неведом он людям с их жалким умом,
Смешными надеждами, мелкою страстью,
С наивною верой, с мечтою о счастье.

Никто не заходит, не знает никто,
Лишь ветер холодный стучится в окно.
С ним много веков разговор я веду
О небе, о смерти, о той, что я жду.

Темно. Темноту разрезает свеча.
Она в моём мире одна горяча.

Вчера, заблудившись, ты в дом мой зашла.
Просила защиты, уюта, тепла.
Согрелась, хмельная, манила, звала
«Прекрасным» и «князем», молила, ждала.

Плясала, играла, бросалась в окно…
Сверкало, алело, кипело вино…

В холодных ладонях горела свеча.
Вчера твоя кровь была так горяча.

Сцена 1.
Она скучает, Он её развлекает историями любви, страшными сказками, рассказами о людских трагедиях.
Он всегда одет одинаково, в обычных штанах или джинсах, в обычной футболке, - словом в обычной, домашней, любимой одежде (исключая эпизоды, где Он появляется как герой истории). В Его комнате огромный шкаф с одеждой, там висит бесконечное количество абсолютно одинаковых футболок (возможно даже с прорехами в одних и тех же местах) и одинаковых джинсов.
Она - всегда в разной одежде: «райский» наряд – нечто «несущественное», прозрачное, украшенное цветами, затрапезный домашний халат, изысканные вечерние платья, демонический «прикид» - чёрный цвет, перепончатые крылья, чересчур длинные ногти, может быть даже дым и языки пламени изо рта («Прости, дорогой! Что-то съела, наверное»).
Каждый раз Он как будто удивлён или озадачен Её видом. Например, когда Она в «райском» облачении, Он нюхает цветы («Ух ты! Настоящие!»), или, когда Она в образе дьяволицы, Он чуть ли не брезгливо рассматривает перепонки на крыльях.
Её непременный атрибут – живая змея, Он со змеёй явно не ладит (каждый раз пугается, отшатывается, даже шарахается).
Она иногда просто похожа не Него, Она - Его alter ego. Сначала Она пассивна, Он просто развлекает Её сказками. Она – импульсивна, резка, немного агрессивна, за пределами дома и сада не появляется.
Он – может быть, писатель - сказочник, может быть одинокий затворник, неудачник, может быть псих, может быть Бог. К примеру, Его зовут «мистер Гот».

В сюжетах нередко угадываются знакомые образы, знакомые ситуации. Всё это как бы происходит где-нибудь по соседству, так или иначе они оказываются втянуты в действие. Они гуляют в саду, разговаривают, Он катает Её на качелях,- словом, семейная идиллия. В их саду почти чрезмерно яркие краски, цветы, плоды и так далее. Одно из окон, у которого Он обычно сидит, смотрит на другую сторону – на улицу, в «мир».
Он: А помнишь, как ты ко мне пришла?
Она (улыбается): Да, была ночь, шёл мерзкий дождь, и я одна в горах! Караул! Я не знала, что делать. Очень хотелось проснуться вдруг в кресле у огня и скорее, чёрт возьми!, выпить чего-нибудь покрепче.
Он: И тебе это удалось. Когда ты вломилась ко мне, вообще никакая, я подумал: «Кому не спится в ночь глухую!? Чёртова наркоманка!» Усадил тебя к огню, погреться. Смешно, от тебя шёл пар. Ты помнишь?
Она: Я помню даже запах твоих сигарет. Чёрт! Меня тогда вырвало.
Он: Да, я никак не мог заснуть, злился, выкурил подряд, наверное, две пачки. (Усмехается) Наверное, тебя ждал. Кстати, а за каким чёртом тебя понесло ночью в горы? Я всё забывал спросить.
Она: М-м-м… Странно. Подожди (задумывается), я не помню. Может, перебрала немного, заблевала друзьям машину, и они выкинули меня по дороге? Нет, правда, как я там оказалась? (Удивлённо смеётся) Я не помню. (Кричит) Я ничего не помню!
Он (обнимает Её, прижимает к себе): Тихо, тихо. Всё в порядке, забудь.
Она (понемногу успокаивается): Расскажи мне что-нибудь. Ты, хренов писака, так здорово это делаешь, каждый раз я вижу всё, как наяву. Расскажи, пожалуйста!
Он: Сказку на ночь? Моя девочка любит сказки? Какую сказку рассказать тебе сегодня? (Укладывает Её в кровать)
Она (бормочет): Я не твоя и не девочка, извини. Да говори уже что-нибудь! Когда ты бубнишь, мне лучше спится.
Он: Ну, ладно, пусть тебе приснится…(Начинает рассказывать) Помнишь, не так давно здесь было полно полиции? Ну, всю ночь проезжали мимо с сиренами и мигалками, ты ещё долго не могла заснуть, вспомнила?
Она: Что-то такое… Но сейчас-то я очень хочу заснуть, а не вспоминать какую-то фигню, рассказывай давай и не лезь с вопросами!
Он: Ладно, не ворчи. Так вот, здесь, неподалёку, в горах, жил какой-то парень, писатель, что ли, не знаю точно. По-моему, жил он один, ни с кем не общался, добрососедских отношений не поддерживал, так «здрасьте – до свидания, ну и погода – не говорите» и всё. И всё же местная публика удивилась, когда это с ним случилось.
Она (сонно): Что случилось-то?
Он: Что-то случилось, то ли он убил кого-то, то ли жена его пропала, если и была вообще, до конца не ясно. Потом почему-то оказался он в психушке. Тётки жалели, пытались навещать, только он уже просто молчал, «здрасьте» не говорил, погоде не удивлялся, словом, вёл себя, как последняя свинья. Рассказывали, что все время бедный псих сидел у окна, смотрел на улицу, на воробьёв. Купающиеся в пыли воробьи стали ему интереснее людей. И вот, однажды он исчез, оставив странную записку «Пора познакомиться». Его искали, пытались выяснить, куда он рванул, с кем решил вдруг свести знакомство.
Она (зевая): Нашли?
Он: Нашли, конечно. За дверью, повесившегося. Такая вот история.
Она: Туману-то напустил, но ничего - выкрутился. Мне понравилось. Давай спать.
Он: Давай. (Тушит ночник, ложится, ещё долго смотрит в темноту, потом засыпает.)

Сцена 2.
Они ужинают, Он рассказывает что-то, Она вставляет свои реплики – и всё это, о чём они говорят, происходит на самом деле с какими-то людьми, то есть это не трёп, а творимая реальность.
Появляются герои, растут, меняются, исчезают, уходят в «историю».
Он как главный герой многих историй (в герое угадываются Его черты), это как бы Его разные ипостаси, стороны, настроения (от настроения Его или Её иногда зависит конец истории).
Он один выходит в «мир», на улицу, в магазин. Там встречается с соседями, с другими людьми, обменивается незначительными репликами.
Например, в магазине, какая-то тётка обращается к Нему.
Тётка: Мистер Гот, здравствуйте! Как поживаете? Вам не одиноко в Вашем доме? Может быть, помочь Вам по хозяйству? Бедняжка, Вы всегда один!
Он: Гм! Да я не один. Спасибо. Кстати, как там Ваш попугай, миссис Смит?
Тётка: О! Это ужасно! Вы ведь знаете, он живёт у меня уже много лет, я взяла его малюткой, мы всегда с ним так хорошо ладили. Знаете, ведь муж оставил меня 15 лет назад (утирает слезу).
Он: Да, Да, я знаю.
Тётка: Так одиноко бывает иногда, а поговоришь с Джеком (так, к примеру, зовут попугая), и легче становится, вроде и не одна (неуверенно улыбается). Так вот (возмущённо), эта птица сошла с ума! Он стал говорить такие слова! Боже мой, я не смогу это повторить, даже мой муж, упокой Господь его душу, такого никогда не произносил! А Джек говорит и говорит, и днём, и ночью! Я затыкаю уши! Я перестала приглашать соседок на уик-энд, это же позор! Что они обо мне подумают! Говорю ему: «Перестань! Что ты несёшь? Порядочные птицы так не поступают!» А он, верите?, такими словами меня ругает, что я вздрагиваю и краснею, хоть рядом никого нет. Что на него нашло, ума не приложу!
Он (тихонько усмехаясь): Да, да. Вам надо всерьёз заняться перевоспитанием Джека (уходит).
Дома Он рассказывает Ей эту историю.
Она: О, милый! Так ты большой друг людей?!
Он: (смеётся) О да! Я друг людей, собак, птиц и всех тварей земных!
Сцена 3.
Постепенно Она становится всё активнее, агрессивнее, приобретает всё больше «дьявольских» черт, как бы искушает, провоцирует Его. Её шутки всё мрачнее, «концы» историй всё печальней, всё чаще Она просит страшных сказок, просит страданий и крови, ведь только это ещё интересно, только это волнует кровь.
Он недоумевает, однако заражается Её азартом. Ему тоже интересно, что будет, если поставить героя в очередную сложную ситуацию. А что, если ?.
(Одна из историй обрывается на середине, видимо, накануне Он не дорассказал) Их комната, он, как всегда, сидит в кресле, входит Она.
Она: Слушай, я тут подумала, а что, если…
Он (со стоном): О-о, нет. Замолчи. Опять какую-нибудь гадость хочешь предложить. Снова скелет в шкафу, труп под кроватью, кровь на кухонном столе.
Она: А что, это было бы забавно. Они ведь не ждут ничего такого.
Он: Ну и пусть живут!
Она: Да ну. Это скучно, это не добавит в мир ни одной яркой краски. А подумай, как было бы весело, если…
Он: Кому?
Она: Да всем! Милый, ну сделай что-нибудь такое..
Он (Закуривает): Заметьте, не я это предложил!

(Всякий раз, перед тем, как кого-то умертвить, «вывести из игры», перед смертью каждого «героя», Он закуривает.)
Одновременно они как бы играют в какую-нибудь игру (то смахивают фигуры на пол, то вытаскивают из-под кровати, например, какую-то пыльную мелочь – и из неё вырастает новая история), и всё это происходит на самом деле – всё это эпизоды человеческой истории, всё это происходит с какими-то людьми. Параллельно идёт обычная жизнь.

(Конец очередной истории):
Он (Закуривает): В общем, все умерли.
Она: Ну, наконец-то, я думала, эта сентиментальная тягомотина никогда не кончится.
Он: Тебе их не жаль?
Она (любуясь своим маникюром): Жаль. Но как красиво всё получилось. Их запомнят надолго. Ты у меня молодец!

Сцена 4.
Постепенно это Ему приедается, игра теряет свою остроту. Она становится какой-то вялой, куда-то надолго пропадает.
Временами они слышат по ТВ или ещё как-то о событиях и людях, чьи истории Он создал. Например, в магазине какие-то тётки рассказывают взахлёб об очередном происшествии. Он, нагруженный пакетами с покупками, вежливо кивает, поддакивает, удивлённо поднимает брови: «Да что вы говорите!»
Он (возвратившись из магазина – ездил за сигаретами – заходит к Ней в комнату): Ты не знаешь, что случилось в городе?
Она: (с незаинтересованным видом) А что такое?
Он: Все говорят об этом. Надеюсь, это не ты?
Она: Не я. Забудь, ерунда.
Он: Люди напуганы.
Она: Да брось! Это пойдёт им на пользу. Им, наконец, есть о чём поговорить. Ты напомнил им о смерти.
Он: Я? (Пауза) Кстати, что-то она зачастила к нам в город.
Она: По-моему, эта дама явно заинтересована тобой. Ты не считаешь, что пора познакомиться с этой выскочкой? Да, что у нас сегодня?
Он (после долгой паузы): А чего ты хочешь? Кого подать тебе на ужин?
Она: Не знаю, а что если это будет маленькая девочка? Пикантное блюдо, сладкое и чуть-чуть остренькое.
Он (улыбается): Ну, если только чуть-чуть…
Итак, к столу. (На миг задумывается, поднимает на Неё глаза и улыбается.)
Только по ночам она была свободна. Она летала, как птица, нет, как мышь, летучая, разумеется. Да нет же, летала, как мышь, звучит смешно и где-то даже обидно, а ей не хотелось быть смешной.
Одним словом, она летала и всё тут.
То с силой рассекая воздух - он звенел в ушах, пробегал мурашками по коже, шевелил волосы и обтекал её всю, будто мощная струя воды. То легко и невесомо, как сорванный лист, планируя и переворачиваясь. Сверху земля всегда казалась тёплой и как будто бархатной. Ей нравилось лететь очень низко, чуть касаясь ладонями травы, верхушек деревьев.
Ещё она любила плавать. Сильно разводя руками воду, плыть куда-то и вдруг прямо из воды выплывать выше и уже так же легко нестись вперёд по воздуху.
Она: В какую лирику тебя сегодня понесло! Что-то знакомое… Ты снова стащил сюжет у какого-нибудь провинциального графомана? Повторяешься, милый!
Он: Не перебивай, родная. Дальше будет интересней, обещаю тебе. Ммм… О чём это я? Да!
Она удивлялась, что другие не замечают, как это просто – летать. Как это здорово и как необходимо! Стоит слегка подпрыгнуть на месте, и вот уже открытая форточка неумолимо тянет к себе, тянет в себя. Немного кружится голова, от страха, а вдруг не получится, и ты ныряешь в эту маленькую дверь и…летишь вдоль улиц, над домами, деревьями, прохожими и проводами.
Конечно, она была вампиром. Гуманно высосав стакан, как она полагала, крови, аккуратно залепив пластырем ранку на запястье очередной жертвы, она уходила и, скрывшись за ближайшим углом, подпрыгивала и летела туда, к проводам, крышам, деревьям и дальше – к траве и воде.
Какой восторг, какая сила!
Она (взволнованно): Постой! Я ведь видела это во сне! Ну да, я вспомнила, давно я видела такой сон. Не помню только, чем он закончился. Откуда ты…
Он (не обращая на Неё внимания. Она всё заметнее напрягается): Конечно, ей всё это снилось. По утрам она ещё долго чему-то тихонько улыбалась, пританцовывала в такт своим мыслям, мечтательно водила по воздуху руками и сыто жмурилась.
Она любила музыку, книги, кино. Особенно ей нравились «неправильные», ненадёжные, неположительные и безумно обворожительные персонажи. Мечталось встретить такого, опасного, ранимого и, конечно, очень одинокого, отогреть, накормить, спать уложить, а ночью ему, расслабленному и счастливому, откусить голову. Смешная маленькая девочка, правда?
Она молчит.
Он: Так и жила она, мечтая, летая, (закуривает) пока, наконец, не умерла.
Она: Как это? С чего вдруг?
Он: А так, надоела она мне. Не знал, что с ней сделать, решил, пусть уже умрёт. Все ведь однажды заканчивают этим. Может, теперь её сны сбудутся. Всё, проехали!
Она: Ха! Смешно. (Встаёт и уходит)
Он: Куда ты? Эй!
(Снова садится в кресло. Разглядывает пачку сигарет, читает): Написано: «Курение вредит вашему здоровью» - верно подмечено. (Снова закуривает) Аминь.
Сцена 5.
Сидит, бездумно смотря внутрь себя, в старом удобном кресле с бокалом вина. Негромко звучит восточная мелодия, возможно, китайская. Перед ним на тарелке затейливо декорированные кусочки какого-то мяса, на столе лежит большой нож с бурыми потёками, с окна свисает содранная змеиная кожа.
Он: Давно хотел попробовать, как это едят. (С помощью палочек ухватывает кусочек, отправляет в рот, задумчиво жуёт.) Ммм… неплохо.( Ест дальше. Съедает всё, вытирает губы салфеткой. Смотрит на обрывки змеиной кожи.)
Рад, дорогая, что наше с тобой знакомство так приятно завершилось.

Проходит какое-то время, Он так же сидит и вспоминает, как давно вот так же сидел, скучал, начал тихо разговаривать сам с собой, постепенно напротив появился образ женщины, которая сначала отвечала Его голосом и была очень на Него похожа (Он – в женском образе), потом сходство стало менее заметным.
Он для забавы создал Её, создал все истории, события и т.д. Сейчас Он оставил людей, предоставил им жить так, как им хочется. Пусть всё идёт, как идёт. Его это больше не интересует. Игры в Дьявола и Бога тоже не забавляют Его. Он отдыхает.

Сейчас Он сидит перед зеркалом и говорит сам с собой. Пишет и произносит вслух: «Пора познакомиться». Постепенно отражение пропадает, зеркало больше не отражает Его. Он, не удивившись, переводит взгляд за окно, закуривает.

За окном небо, горы, солнце, ближе – улица, щебечут птицы, на траве играют маленькие дети, смеются.

Конец.