Две прогулки с Юрием Фитерманом

ПРОГУЛКА ПЕРВАЯ.
 
Воздух пахнет готовящимся на керосинке обедом.
- Муля, не нервируй меня! - говорит Фруза Ивановна Фитерман фразу из забытой кинокартины.
Её сын Юрий Фитерман, поразительно похожий на своего отца Якова Филипповича, возлежит
на-в шезлонге - в спортивных трусах с тройным лампасом, в матерчатых тапочках на резиновом ходу, в солнцезащитных очках. Юрий Фитерман брызжет молодостью и здоровьем.
У его ног страдает от зноя рыжий сеттер.
И ведь опять же не привёз мне Юрий обещанную германскую каску из Львова, детально им мне каждый раз описываемую и совершенно ему, взрослому человеку, ненужную- пылящуюся в нежилой комнате его квартиры среди хлама. Я представлял металлический, с тленом, запах этой музейной редкости и снова целую неделю томился в ожидании, не раз отправляясь на запылённую проходящими товарняками станцию высматривать зорко, не появятся ли за мельканием колёс, проходящей с апокалиптическим грохотом электрички, знакомые ноги в удалых матерчатых кедах. Принесёт ли он её наскоро завёрнутой в газетное хрусткое полотнище, или рассеянно бросит в слежавшуюся дорожную сумку бордового цвета, небрежно носимую им на плече? Мы ясно различаем фигуру Юрия Фитермана неторопливо спускающегося по отлогому скату перрона. В руках у него авоська, в авоське шаровидный предмет, второпях завернутый в рвотного цвета бумагу. Счастливый, шмыгая текущим носом, в который раз бегу я навстречу обожаемому мной в этот момент Юрию, каждый раз обнаруживая с горечью то не очень удачный, что выясняется позже, арбуз, то волейбольный латаный мяч, впрочем великолепно надутый для пляжных турниров, где будет блистать его владелец виртуозным взятием трудных подач. То припоминается мне связка старых теннисных туфель, взятых наконец из починки. - Слуушай... забыл! Расстроился старик ? - заметно огорчается чуткий Юрий. Асфальтированной тропой идём мы с ним рядом навстречу тускнеющему светилу, волоча за собой длинные вечерние тени. В утешение Юрий Фитерман рассказывает мне то занятный анекдот, то случай из серии своих на удивление безобразных детских похождений. Нет, верно никогда не увидеть мне этот, совершенно ненужный ему предмет, заточённый в нежилой комнате, о котором всегда высказывается он с таким легкомысленным и обидным мне пренебрежением. Откуда же взялась у ребёнка эта нездоровая, невероятная страсть к головным уборам?- спрашиваю я себя.