Новая жизнь началась с тревоги и странной меланхолии.
Со мной определённо что-то происходило.
Не хочется ни писать, ни играть на гитаре, не хочется выходить из дома.
Стоит лишь чуть-чуть напрячь себя, как тут же накатывает усталость. Чёртова усталость и раздражение.
Сперва мне казалось. Что это должно быстро пройти, что ещё совсем немного потерпеть, и всё встанет на свои места.
Я слишком долго добивался того. Чтобы в моей жизни всё встало на свои места. Каждая вещь, которая была, каждое достижение на работе и учёбы давалось мне по жизни ох как не легко.
Все эти время , что прошло после увольнения из армии, я камень к камню терпеливо и трепетно выстраивал себе новую жизнь. Именно трепетно, сдувая пылинки с каждого кирпичика, который клал в стенку своего нового бытия.
Я отрастил длинные волосы, запретил себе воровать еду с прилавков магазинов, перестал носить нож.
Чего мне стоило перестать пить...... запретить себе курить я до конца так и не смог...то есть, я уже не прикасался к сигаретам, но по-прежнему, когда была возможность постоять около курящего человека, с наслаждением втягивал в себя табачный дым, глотая слюну...
Потом была работа. В Университет я поступил по направлению местного ГОРОНО. После службы, сразу же, как только очухался от ранения, я заявился с новеньким дипломом к директрисе местного отдела образования и попросил работу. Она была очень тёплая, очень добрая и красивая женщина. Меня хорошо помнила ещё по городским Олимпиадам и школьным КВН-ам. Напоила меня чаем, долго расспрашивала про учёбу, про службу в армии.
Потом, при мне обзвонила все школы. Места не было. Не думаю, что для неё это было особым открытием, наверно, просто хотела мне показать, что действительно хочет принять меня на работу.
Выразив своё сожаление, что не может предоставить мне место, моя собеседница предложила мне обратиться в отдел социальной защиты.
Ладно, и на том спасибо.
Начальница ГОРОНО была очень красивой женщиной.
Я очень хорошо запомнил нашу первую с ней встречу. Это было в девятом классе. В городе проходили школьные Олимпиады. В том числе по литературе, на которой было сразу пять победителей. Мне тогда посчастливилось попасть в их число.
Призёров собрали в Доме творчества Юных. Нынешняя директриса была тогда ещё заместителем. Она сидела на первом ряду, в длинном чёрном платье и замшевых туфельках на высоком каблуке. Я её увидел в тот момент, когда мне вручали диплом и подарок...
Вот это красота. Мама дорогая. Вся в чёрном. Взгляд и волосы, собранные в хвостик, тоже чёрные, чёрные , как смоль. Один в один похожа на старшую дочку Вертинского Анастасию.
Она прямо сидела на своём стуле, снисходительно хлопала мне в ладоши вместе со всеми и , улыбаясь, разглядывала меня.
Наградной диплом я куда-то заныкал. Ценный подарок, которым меня тогда наградили...да я даже и не помню, что это был за подарок, а вот взгляд женщины в чёрном платье я запомнил на всю жизнь.
В тот же день я и мой школьный друг Лёха Карякин пели для призёров Олимпиад.
Лёха играл, а я пел.
Спели пару женских романсов, «милую мою» Визбора. Потом нас позвали на «бис». Я не очень высокого мнения о своих вокальных данных. Подумаешь, певец. Тем более, с врождённым еврейским припаданием на букву «Р». Ни за что бы не согласился спеть ещё, если бы не сидела в первом ряду эта красавица, которая смотрела на меня своим влажным чёрным взглядом, слегка склонив на бок свою прелестную головку . Я поглядывал на неё, во время пения, и думал, что было бы интересно поглядеть на её волосы распущенными. Иэ-э-э-э-х.
После того, как нас отпустили со сцены, моя Чёрная Королева подошла к нам вместе с другими работниками ГОРОНО и стала благодарить.
Пусть это был какой-то задрипанный Дом Творчества Юных, но клянусь , в тот момент я чувствовал себя гораздо счастливее олимпийского чемпиона, выигравшего финальный забег на сто метров с мировым и олимпийским рекордом, счастливее режиссёра, собравшего одним фильмом Оскары во всех номинациях.
Она стояла около меня ,она была так близко, что я вдыхал терпкий запах её духов, который кружил мою и без того слишком вскруженную голову.
Я отчаянно изображал смущённого юношу, пытаясь покраснеть и не поднимать взгляда. Боюсь, у меня это не очень получалось.
Я поглядывал прямо в глаза своей собеседницы и во вовсе не застенчиво.
Ты такая красивая, - говорил мой взгляд, - ради тебя я готов петь сутками напролёт, побеждать во всех школьных Олимпиадах и ещё много всякого разного.
По тому, как она сдерживала улыбку, я понимал, что сообщения, посылаемые моими глазами, воспринимаются напрямую.
Потом я узнал как её зовут.
Звали её ...сделайте вдох...Анастасия Андреевна. Совсем по-дворянски.
В тот вечер, , вернувшись домой, я долго не мог заснуть, ворочаясь почти до утра в своей постели. Кровь кипела...сердце бухало, мысли , витавшие в моей голове, рисовали мне волшебные картины...
Оказалось, что мои родители хорошо знают Анастасию Андреевну.
У неё двое дочек и муж-красавец.
Впрочем, как и предполагалось. Никогда поверил бы, что она одинока и бездетна.
Было мне тогда 15 лет.
Мы встретились ещё раз через два года, на очередной очередная Олимпиаде по Литературе, в которой Анастасия была председателем жюри.
На тот момент я совершенно случайным образом перешёл дорогу её племяннице, которая была моей сверстницей. Идиотская история. Я ей понравился. Она писала мне письма, звонила по телефону. При всей своей готовности на многое я , тем не менее, совершенно не умел обращаться с женщинами, и дальше поцелуев наши отношения не зашли...Потом девушка решила проверить мою любовь к ней и подговорила одну из своих подруг меня «соблазнить».
Опять же, дальше поцелуев дело не зашло, но скандал получился грандиозный. Мне позвонила племянница Анастасии и потребовала объяснений. Я в сердцах высказал ей всё что думаю о ней и о её гениальных методах проверять мою верность французскому трону и посоветовал больше не приближаться ко мне.
Уж не знаю, стала ли эта история достоянием гласности, в любом случае прекрасную тётушку этой девушки вела себя по отношению ко мне довольно холодно. Отчасти из-за неё я тогда занял не первое, а только третье место....впрочем, первое место , в любом случае, заслуженно досталось моему однокласснику – будущему золотому медалисту , с которым мы вместе пришли на Олимпиаду, так что я не особо переживал.
Сейчас Анастасия Андреевна сидела напротив меня.
Я смотрел прямо в её чёрные глаза снова, как тогда, почти семь лет назад и снова сердце моё переполняло восхищение этой женщиной, снова, как тогда, моё сердце бухало с бешенной силой, вот только на этот раз взгляд мой был совершенно другим. Я чувствовал это по тому как она держалась со мной. От ласковой снисходительности не осталось и следа.
Анастасия говорила, заглядывая мне в глаза, делая брови домиком, как будто собиралась сообщить мне о смерти моего близкого человека.
Это немного забавляло.
Есть у нас в России некая социальная стигма - смотреть на людей, побывавших на войне, как на моральных инвалидов и жалеть их безмерно.
Анастасия Андреевна меня жалела изо всех сил. Я вдруг улыбнулся ей и сказал.
- Знаете, Анастасия Андреевна, вы так со мной разговариваете, как будто я на самом деле так озабочен поисками работы....
Она исказилась в лице и округлила глаза.
- То есть, что вы хотите сказать, Серёжа.
- Я бы с радостью сказал, что хотел, но, боюсь, обстановка не очень располагает. – я с серьёзной рожей поднялся со своего стула, и взяв папку с документами направился к выходу.
- Сергей. - Анастасия Андреевна встала из –за стола и подошла ко мне. – подождите. Я не совсем вас понимаю...
Она говорила что-то ещё...мне уже не вспомнить слов...по-моему , утешала, говорила, что обязательно найдёт мне место школьного психолога. Она была так близка, она была так красива. Белая блузка с расстёгнутым воротом, чуть выше колена чёрная юбка, обтягивающая прекрасные, широченные, как у Венеры , бёдра...
Я посмотрел ей прямо в глаза, провёл ладонью по её щеке, и, не оборачиваясь вышел из кабинета, унося в себе прекрасный образ - её широко распахнутые глаза и прикушенную губу.
Вернулся домой ни с чем. Родители пили чай на кухне. ПО тому, как я швырнул папку с документами на телефонную тумбочку в прихожей, они поняли, что задавать вопросы пока не стоит.
Зазвонил телефон.
Я поднял трубку. Это звонила секретарша Анастасии Андреевны. Дала мне телефон детского реабилитационного центра, где есть свободная ставка штатного психолога.
Я радостный помчался на интервью. Через два часа вернулся уже принятым на работу.
И понеслась. Так получилось, что у меня не было ни девушки, ни друзей, ни врагов и особых амбиций. Я полностью погрузился в свою должность. Сперва было не просто, потом постепенно приладился и дело пошло. Зарплата была маленькая, но тем не менее, это были живые деньги.
Потом потекли клиенты ... каждого, кто приходил ко мне, я чуть ли не облизывал, работал сперва за очень маленькие деньги, делая всё ради того, тчобы как можно больше людей знали обо мне, чтобы моё имя в городе стало более или менее известным. Потом меня пригласили работать на выборах .
Денег я заработал немного, но, связи, которые оказались в моих руках ни какими деньгами не оценишь.
Постепенно мне удалось выйти на более или менее нормальную зарплату. Я начал ездить в Питер, вступил в ассоциацию психотерапевтов.
Однажды, по пути на работу снова встретил Елену. Начал за ней ухаживать. Дарил цветы, покупал шампанское, снимал номер в гостинице...то да сё. Вроде, всё наладилось.
День за днём, месяц за месяцем.
Прошло полтора года.
Елена так и не решилась выйти за меня замуж, а мне порядком поднадоело долбить лбом в одну и то же точку, уговаривать её стать моей женой и родить мне ребёнка.
Я во всём винил себя. Думал, она боится, что я бесплоден.
Ещё бы, после того, как я переморозил себе всю мочеполовую систему в армии, переболел свинкой в 18 лет ...
Чёрт.
В апреле умер дед.
Во мне что-то переломилось
Я всё чаще и чаще стал раздражаться на Елену....так это началось...
Внутри меня зазвенел далёкий, но чёткий и властный зов, рождающий во мне очень странные мысли..
Вспомни себя. Вспомни того, кем ты был. Вспомни того, кого прячешь от всех теперь.
Ты оброс волосами и жиром. Ты потяжелел, стал одевать галстуки и дорогие туфли.
А ведь ещё совсем недавно ты не признавал другой обуви, кроме остроносых ковбойских сапог. Совсем недавно ты был больше похож на ремень, свитый из кожаных лент. Совсем недавно ты ломал любую клетку, вырываясь на свободу.
Перестань прятаться от самого себя.
Снова начал орать по ночам, снова начали дрожать руки...а вместе с внутренним мандражом пришло чувство ожидания чего-то нового , чего-то невиданного, чего-то совершенно необъяснимого, горячившего кровь ещё тогда, когда я встречался с Милкой.
Сперва я испугался. Так уж получилось, что ощущения, связанные с этим ЗОВОМ я связывал с Людмилой. Мне казалось, что это снова моя любовь к неё продолжает терзать моё сердце. Но чем больше проходило времени, тем сильнее я понимал, что здесь всё не так просто, что так или иначе, происходящее внутри меня связано не столько с любовью, сколько совершенно с другой силой.
Милка всего-навсего любила красиво и романтично заняться любовью на скамейке немноголюдного Летнего Сада, не более. А то, что снова и снова рвалось из меня наружу, вовсе не было связано с желанием экзотического коитуса.
Я старался не думать о том, чот тревожит меня. И вправду? Какого чёрта?
Я в меру упитанный молодой человек, длинноволосый и бородатый, как полагается психологу. У меня есть гражданская жена в одном городе и любовница в другом.
Я хороший специалист. Ко мне очередь на два месяца вперёд. И вот кто мне объяснит какого чёрта вместо того чтобы дальше строить карьеру и развиваться, я сижу сейчас и разбираю старые свои конспекты спецкурсов по парапсихологии.
Помню, что однажды, в поисках книги, нужной для спецкурса, я наткнулся на перевод какого-то древнего трактата об оборотнях.
До сиих пор жалею, что не спёр тогда из библиотеки эту книжку, но что тут поделаешь, так уж вышло, что не особо меня тогда волновала тема перевоплощения человека в волка. Тогда я лишь записал себе название книги...так...на всякий случай, и сегодня переворачивал весь свой архив в поисках тетрадки с названием книги.
Сестра несколько раз заходила ко мне, качала головой, выразительно рассматривая горы писем , тетрадей и фотографий, разбросанных по всему периметру комнаты, наталкивалась на мой взгляд , хмыкала и выходила.
Вот. Есть. Нашёл. Старая потрёпанная тетрадка с парусником на обложке и надписью, что Питеру наконец-то исполнилось 300 лет. На обложке, под Инициалами преподавателя, карандашом вкось было написано название книги и выходные данные.
Через два дня я уже входил в «публичку» . К вечеру вышел из неё с папкой, в которой лежала полностью отксеренная книга и ещё несколько статей по теме.
Так началась моя вторая жизнь.
Ошибается тот, кто утверждает, что волшебники, нечистая сила и прочее прочее существуют только в сказках и киносценариях.
А вот чёрта лысого, дорогие товарищи.
Конечно, просто так тебе ни чего не откроется, нужно долго и упорно работать, нужно учиться, нужно работать над собой. Правда, некоторые процессы можно ускорить за счёт природной предрасположенности к некоторым вещам.
Я не остался ночевать в Питере у любовницы, решил сразу же возвращаться домой. Всю дорогу обратно – это около восьми часов, я почти не отрывался от ксерокопий. Прочел книгу ещё до того, как под утро, вернулся домой.
Зайдя в дом пошёл на кухню, поставил себе чайник и начал читать книгу заново.
.....Есть Добро , есть Зло. Две великие противоположные Силы, находящиеся в равновесии. Принято считать, что Человек находится посередине, но это не всегда верно. Есть разные люди. Точно так же как велик и необъятен спектр человеческих характеров, точно так же разнообразны человеческие возможности.
История оборотней восходит к тотемизму, к древним традициям Человечества, которое когда-то понимало что для того, чтобы выжить в этом мире необходимо найти общий язык с Природой.
Существует ещё одна версия, утверждающая, что когда-то, когда – то Всевышний дал человеку возможность понимать окружающих его зверей рыб и птиц, но человек возгордился настолько, что отверг бесценный подарок Творца.
В каждом из нас живёт часть Природы, каждый из нас способен понять язык зверей рыб и птиц , соблюдая некоторые условия.
Тогда меня больше всего интересовал вопрос насколько связаны между собой нечистая сила и оборотни. Почему во все времена считалось что люди, умеющие понимать язык животных и перевоплощаться в них были преследуемы церковью.
Если обратиться к историческим источникам, то можно ясно проследить тенденцию неприятия оборотней только лишь в христианстве. Для остальных религиозных конфессий тема «охоты на ведьм» не была когда – либо актуальна.
Вампиры, вурдалаки и прочая нечисть не более, чем миф, выдуманный церковью, которая ни когда и ни в какие времена не была заинтересована в конкурентах, но очень хотела бы найти общего врага, некоего дракона, с которым будет бороться, оберегая свою паству, тем самым, оправдывая бешенные поборы, возлагаемы на крестьянство.
Со временем, многие знания, передающиеся из поколения были утеряны. Развивалась научно-техническая мысль, проводились социальные и политические реформы, вырубались леса. Оборотни, жившие в Европе в большинстве своём вынуждены были откочевать на восток и юго-восток.
Румыния, Польша, Финляндия, Россия с их обширным лесными массивами стали новым пристанищем тех, кто умел слушать Природу.
Выделяют несколько видов оборотней. Впрочем, как и у зверей – люди – птицы, люди – рыбы, люди – животные.
Люди - животные в своё время были одним из самых обширных народов. Существует множество преданий о человекозверях в разные времена живших среди людей , служивших в дворянских дружинах, получавших дворянские титулы.
Существует предание о человеке – медведе, убившем одного из высоких представителей Церкви, приказавшего кидать детей в огонь во время крестового похода против катарской ереси. Кроме того, одним из обвинений, выдвинутых против Ордена Тамплиеров Инквизицией была связь с нечистой силой. Есть версия, что палачи, сжигавшие Жака Моле были потрясены, увидев на несколько мгновений в пламени костра прекрасного оленя , пытающегося разорвать путы....
Граф Дракула, один из самых кровавых феодалов средневековой Европы тоже был человеком – животным. Сохранились свидетельства, составленные по рассказам местных крестьян, часто видевших огромного бешенного чёрного волка в окружении личной охраны графа, охотившихся в местных лесах, в том числе и на людей.
Одним из самых древних свидетельств об оборотнях является миф о Клеопатре, которая убила себя поднеся к своему горлу маленькую ядовитую змейку, которая была спрятана в корзине с едой. На самом деле змеи в корзине с едой не было. Змеёй была служанка царицы Египта. Верная служанка, принёсшая еду своей Царице сослужила последнюю службу своей госпоже. Говорят, что самой змеи так и не смогли найти. Солдаты, охранявшие царицу нашли только плачущую рабыню и змеиную кожу... Тогда - то и возникло подозрение, что девушка пронесла змею в корзине с едой. Солдат, охранявших царицу, не смотря а то, что они готовы были поклясться всем на свете, что тщательно проверили и еду и саму служанку, умертвили в тот же день.
До сиих пор живут среди нас те, кто из поколения в поколение передаёт своему потомству умение слушать голос Природы.
У меня кольнуло под сердцем. Я вспомнил рассказ своего деда об его отце, который когда-то закончив Университет в Питере вдруг, неожиданно для всех перебрался жить в Сибирь. Стал простым охотником. Сперва родня думала, что это связанно с политическими взглядами прадеда, но, как оказалось позже, политикой мой родственник совершенно не интересовался. Когда я спрашивал деда почему же вместо карьеры в столицы была выбрана тайга, то дед улыбался, трепал мои волосы и говорил, что придёт время, а всё узнаю.
А ещё я запомнил давний случай уже из своего детства, когда мы с дедом пошли на конно-спортивные соревнования. Я тогда был ещё совсем маленьким. Мы смотрели как красиво лошади прыгают через барьеры, а потом , когда соревнования закончились, я попросил дедушку, чтобы он сфотографировал меня на лошади. Такую возможность предоставляли всем желающим. Дед посмотрел на меня как-то по-взрослому и сказал, что ни одна лошадь нас к себе не подпустит. Я чуть не расплакался тогда. Дед пожал плечами и , взяв меня за руку, повёл к пооляне, где молодые девушки и парни из коно-спортивной школы показывали лошадей. Я хорошо запомнил, как захрипели кони, когда мы появились на поляне , как заволновались разом все лошади, как испуганно заржала, встав на дыбы, ближайшая к нам кобыла, едва не сбив кого-то с ног.
Дед ухмыльнулся и повёл меня назад ...покупать мороженое. А ещё меня и деда очень не любили собаки. Особенно, когда их было много. Стоило нам пройти по улице, как повсюду начиналось злобное гавканье...
Когда гвалт становился нестерпимым, дед, сузив глаза, резко говорил своим сильным густым голосом : а ну молчать, сявки! ...И улица затихала.
Что самое интересное, когда я уже подрос, то стал замечать, что стоит мне лишь прикрикнуть на лающего пса, не важно какой породы, как он тут же затыкается. Честно говоря , я никогда не придавал этому внимания. Подумаешь, может быть у меня просто командный голос.
На последнем курсе Университета у меня завелась собака. Молодая чёрная овчарка. Уж не знаю как и какими судьбами её прибило к нашим общежитиям, стоявшим на окраине пригородного леса. Многие хотели приручить эту породистую красивую саку, но она к себе ни кого не подпускала. НИ кого, кроме меня. Я её даже не кормил, не чем было, самому жрать хотелось постоянно, но всё равно, она прямо таки любила меня...и, честно говоря, это было взаимно.
Я назвал овчарку Дайной, говорил с ней по-латышски, рассказывал ей про свою семью, про своих друзей. Мы часто бегали в лесу и, не знаю как это получалось, но я чувствовал, что между нами существует какая-то телекинетическая связь. Мне нужно было подавать Дайне команды, она умела читать мои мысли.
Помню, как надо но ржал весь факультет, когда я на перерывах выходил из учебного корпуса проведать свою подружку, которая меня терпеливо дожидалась долгими часами.
Дайна пропала за два дня до моего отъезда. Я говорил ей, что уезжаю, что мне нужно возвращаться домой, а она поскуливала и тыкалась своим мокрым носом в моё лицо.
Была ещё одна интересная вещь. В армии, особенно когда ты на войне, очень сильно обостряются отцовские чувства. Интересно было то, что почему-то самое большое умиления я испытывал не столько к детям, сколько к волчатам, которых увидел в одном из старых журналов, лежащих в ленкомнате. Какой-то натуралист умудрился снять трёх волчат, совсем малышей, нежащихся на зелёной травке.
Помню, у меня тогда чуть ли не слёзы от умиления навернулись, что меня самого не мало удивило. Я ещё тогда подумал, что это один из армейских бзиков, потому что к тому моменту, женщины я не касался уже месяцев семь точно....Запиликал будильник. Надо на работу.
Я затолкал листы в папку, по-армейски принял душ, переоделся и пошёл из дома. Голова, не смотря на то, что я не спал уже больше суток, была на удивление чистой, тело просто пело, как будто я только что выспался ,хорошо позавтракал и разогрелся в спортзале.
Чудно.
Рабочий день пролетел на удивление быстро. Я возился с детьми, готовил с ними уроки, болтал о том-сём, провёл два занятия...и вот, уже вечер, пора возвращаться домой. Впереди было два выходных плюс отгулы, которых за год у меня накопилось предостаточно. Учебный год подходил к концу и дети разъезжались по лагерям и приёмным семьям. В моей работе наступала естественная пауза.
Я засел за трактат. За несколько дней выучив его почти наизусть я снова поехал в Питер чтобы встретиться с докторшей, которая вела у нас тот самый курс по парапсихологии.
Я позвонил ей накануне, представился.
Самое интересное, что она ни сколько не удивилась моему звонку и прекрасно меня помнила, как будто мы расстались только вчера.
Я наговорил ей дерзостей во время сдачи экзамена. Сказал, что , по-моему, всё это чушь собачья и вообще, против Всевышнего.
Она рассмеялась и спросила сколько мне лет. Я ей ответил, что мол девятнадцать. Тогда она улыбнулась и сказала, что я ещё многого не понимаю. Вписала мне в зачётку «отлично» и очень мило со мной распрощалась.
И вот теперь, когда спустя несколько лет я вызвонил её по телефону, который был записан в той самой тетради, в которой я конспектировал её спецкурс, она не только вспомнила меня по имени, но и моментально назвала мою фамилию.
Мы договорились встретиться когда мне будет угодно, в Университете в течение следующей недели. Я решил поехать в Питер заранее, чтобы подыскать ещё литературы и навестить парочку армейских друзей.
До Питера я добрался на автобусе. Который то же самое расстояние, на которое поезду нужно было семь часов, покрывал за пять.
Остановка была около станции метро.
Я быстро выбрался со своего кресла, кивнул водителю, вытащил и багажника спортивную сумку, в которой лежали две смены белья , бутылка коньяка и две книжки, и нырнул в людской поток, шедший к дверям метро...
-Серёжа, - окликнул меня чей-то женский голос.
Я обернулся.
Анастасия Андреевна. В лёгком летнем плаще серого цвета. Со своей неизменной причёской – волосами, тщательно зачёсанными и собранными в хвостик, повязанный чёрной бархатной ленточкой. Неизменная белая хлопковая блузка, минимум косметики, чёрные чулки и чёрные же бархатные туфли.
На плече Лёгкая кожаная сумочка....
Странно. Приехала в Питер без вещей. Очень странно.
- Здравствуйте, Анастасия Андреевна, - улыбнулся я. – очень рад вас видеть. У меня так и не появилось возможности отблагодарить вас за помощь.
- Ничего – улыбнулась Анастасия, поведя бровью, словно киевская княжна, - лучше поздно, чем никогда. Куда направляетесь?
Меня немного смутила смена тона Анастасии. Обычно она говорила со мной покровительственно –вкрадчиво, а сейчас вела себя со мной совершенно, как с равным.
- Да вот. Есть кое-какие дела. На работе закончил. Думаю навестить сослуживцев, в Университет съездить.
- Понятно. , - мы заходили в метро, было очень много народу и Анастасия взяла меня под руку , чтобы нас не разлучили в этом огромном людском потоке. – А жить где будете?
- Да где придётся. У меня здесь одноклассников много, армейские друзья, чай, не прогонят.
- А куда вы сейчас собираетесь?
- В библиотеку, - удивлённо протянул я, дивясь прямым и достаточно бесцеремонным вопросам.
- А это срочно?
- Нет. Время есть.
- Тогда, - Анастасия рассеянно посмотрела по сторонам, скользя взглядам по людским лицам, поднимающимся – спускающимся по эскалатору. – Тогда сделайте мне одно маленькое одолжение, проводите меня, пожалуйста до станции метро «проспект ветеранов».
В другой ситуации я не переменул бы спросить зачем и почему женщине, прекрасно ориентирующейся в Питере, нужен проводник, но сейчас только молча кивнул.
До станции метро «Проспект ветеранов ехать было минут сорок –пятьдесят. Всю дорогу мы разговаривали с Анастасией Андреевной о делах рутинных, то бишь профессиональных.
Честно говоря, в свете последних событий, происходящих в моей жизни, я уже не был столь взволнован случайной нашей встречей с Анастасией. Конечно, мн6е было очень приятно и был некий душевный трепет, но вряд ли он мог бы сравниться с тем чувством, которое год назад заставило меня провести ладонью по её щеке.
Станция метро «проспект ветеранов» была известна мне более или менее не плохо. Там я в своё время поступал в институт МВД, в который меня не приняли из-за пятой графы и там же жила бабушка моего одноклассника, которая когда-то приютила нас на время поступления в Университет.
Когда мы вышли из метро, то Анастасия не мало удивила меня тем, что пошли мы не на остановку троллейбуса, а на автостоянку.
Около шестёрки цвета «мокрый асфальт» Анастасия остановилась, уверенно достала из сумки ключи, открыла машину , бросив мне короткое « Садись».
Я закинул сумку на заднее сиденье и уселся рядом. После ранения в голову у меня начиналась кружиться башка, когда я сидел правой части транспорта.
Анастасия не удивилась, села за руль и через несколько минут мы мчались по проспекту, обгоняя троллейбусы.
Промчались до петергофского шоссе, потом по шоссе до Стрельны, дальше машина свернула в парковую зону и поплутав по узеньким улочкам уткнулась в ворота бльшого двухэтажного дома. Анастасия посмотрела на меня, улыбнулас, и сказала :
- Приехали, помоги мне открыть ворота, Серёжа.
Дважды просить меня не нужно было. Я быстро вышел из машины. Вместе с Анастасией подошёл к воротам. Она отомкнула замок, я быстро распахнул высокие тяжёлые створки ворот, запустил внутрь двора с подстриженным газоном и вишнёвыми деревьями машину, потом захлопнул их, замкнув замок.
Анастасия вышла из машины, расстегнула плащ... огляделась вокруг и ,вдруг, совсем как девочка, закружилась , раскинув руки и закинув к солнцу свою благородную глову... полетели в стороны полы плаща и сумочка, зажатая в правой руке .
Я смотрел на всё это и с обалдевшим видом почёсывал правую скулу. Мда. Интересно. Проводил называется. Завезла меня за сто вёрст..и что теперь?
Анастасия перестала кружиться и посмотрела на меня, улыбаясь.
- ну что, Серёжа, пойдём в дом, напою тебя чаем.
- Анастасия Андреевна, спасибо, конечно, но не досуг мне чаи распивать. Времени уже много, надо бы вернуться в Питер, мне ещё насчёт ночлега нужно договориться, ребят всех обзвонить, потом с утра в Университет.
- Что за глупости - Анастасия подошла ко мне, взяла меня за руку и потянула в дом. Позвонишь от меня, а потом я сама тебя отвезу куда надо. Не переживай.
Не знаю как это получилось, я дал ей затащить меня в дом. Кожа на запястье, там, где её коснулись тонкие длинные пальцы женщины, раскалилась, и от этого маленького участка на руке, где наши тела соприкасались, по моему телу пошли волны возбуждения. Я дал Анастасии затащить себя в дом, но как только за нами закрылась дверь, я остановился. Она не успела обернуться, как мои руки обхватили её сзади... Я притянул Настю к себе ,и, рывком развернув, посмотрел ей в глаза... в её чёрные, как ночь глаза.
Она попыталась что-то сказать, но я ей не дал вымолвить ни слова, закрыв их поцелуем.
В тот момент мне было плевать на то. Что целую я ни кого-то там, а директора ГОРОНО, очнь влиятельного человека в городе, свою фактическую начальницу, которая страше меня лет на двадцать.
Я целовал Женщину. Целовал прекрасную Женщину, пил нежность её мягких губ. Приоткрывшихся навстречу моему поцелую.
Анастасия не оттолкнула меня, наоборот, прильнула ко мне, как будто ждала меня тысячу тысяч лет.
Мы долго целовались в прихожей, потом я поднял Настю на руки и понёс в салон, к большому дивану , заправленному самотканым шерстяным покрывалом.
Я очень хорошо запомнил момент, когда я осторожно поставил свою чёрную Королеву на пол и снял с её плеч плащ.
Она осталась стоять передо мной, в блузке и юбке.
Я в положил руки Анастасии на пуговицы её белой рубашки и посмотрел ей в глаза и чуть –чуть отстранился...
Она сверкнула взглядом и медленно расстегнула первую пуговицу .....потом вторую....третью...
Края блузы расходились, обнажая грудь, затянутую в белый кружевной бюстгальтер.
Я с трудом подавил желание сорвать с Насти блузку и продолжал смотреть ей в глаза до тех пор, пока блузка, вспорхнув белыми рукавами. Не упала на ковёр, постеленный в салоне.
Теперь юбка. Я приблизился к Анастасии, снова рывком развернул её, расстегнул пуговицы, сдерживающие юбку на талии, вжикнул молнией и юбка упала к ногам моей Королевы, обнажив женственные крутые бёдра, обтянутые белым треугольником трусиков. Ещё несколько движений, я снял с Анастасии колготки и туфли, оставив её в одной только нижнем белье.
Рывок, пуговицы с моей рубахи, защёлкав по полу, разлетались по разным углам комнаты. Я обнажил торс, вплотную подошёл к Анастасии, снова прижал её к себе. Она была такая горячая, такая нежная, такая гордая, такая красивая, такая женственная....
Я осторожно усадил её на диван, и присев перед ней на колени снова заглянул её в глаза и попросил:
- Распусти волосы. - Это была первая фраза, разрушившая молчание.
Анастасия покорно склонила голову и одним движением сняла бархатный бант со своих волос.
Я осторожно распустил чёрную гриву по плечам Насти.
Теперь она была моя.
Через несколько часов мы сидели в ванной и дурачились, по очереди намыливая друг друга....
В раковине, под струёй холодной воды охлаждалось белое вино.... на туалетной полочке стоял пластиковый контейнер с вишнями и клубникой.
- Так ты приехал в Питер только для того, чтобы посидеть в «публичке» - смеялась Настя, - а я сразу тебя в автобусе заприметила. Всё ни как не могла понять куда ты едешь с такой сосредоточенной физиономией.
Я только поддакивал и смеялся. Истинные причины своего визита в Питер я открывать не собирался. Но и завираться особо тоже было опасно. В конце концов я психолог. Моя профессия требует серьёзного знания теоретическог материала, а в нашей провинции не так – то просто отыскать нужную литературу.
Наутро я на электричке отправился в родной Университет, который был не так далеко от дома матери Анастасии. Дома, в котором прошло её детство.
Дома, где сбылись мои давние мечты.
По дороге в Университет я думал об Анастасии.
Мы не стали задавать друг другу лишних вопросов . Что-то вроде : а как давно я тебе нравлюсь или что подумает муж и коллеги по работе?
Мы просто были вместе, полностью доверяя друг другу, растворившись в друг друге. Мы почти не разговаривали. Иногда бывает так, когда слова мешают чувствам .
Да и потом, что, собственно говоря, я должен был сказать Насте? И чтобы она, мать двоих детей, мужняя жена, мне бы ответила?
Какой смысл был колебать воздух фразами, когда и так всё было понятно.
Университет встретил мне весёлым гвалтом , коридоры были заполнены студиозусами, повсюду царила предсессионная паника. Я , с ухмылкой разглядывая, мандражирующую молодую поросль науки, быстро дошагал до кафедры практической психологии и, постучавшись, зашёл. Меня узнали, заулыбались, стали расспрашивать как и что, в том числе и та докторша, - пожилая женщина со внешностью советской пенсионерки, к которой я пришёл. Мы полтора часа распивали чаи и болтали «за жизнь», пока, наконец, Елена Сергеевна, преподаватель спецкурса по парапсихологии, не встала и не встала из –за стола и не сказала, что ей пора.
Я быстро со всеми распрощался и шмыгнул в дверь вслед за ней.
Мы встретились на остановке автобуса, везущего к станции метро.
Елена Сергеевна предложила мне прогуляться .
Я, конечно же , согласился.
- Итак, Серёжа, что же привело вас ко мне?, спросила доктор, доставая из сумки футляр с солнцезащитными очками.
Вместо ответа, я протянул ей папку с копиями, исчерченными моими пометками.
- Та-а-а-к. – Елена Сергеевна склонила на бок голову, поправила седую прядь, выбивающуюся из-под легкомысленной панамки, которая превращала её в милую добрую бабушку, одну из тех, который выгуливают своих румяным карапузиков - внучков на детских площадках. – Значит вы были не только прилежным и нахальным, но и очень любознательным студентом. Всё – таки не зря я вам поставило «отлично». И что вы мне хотите сказать?
- А что я могу сказать, Елена Сергеевна? Жил себе нормально, делал карьеру, а потом просто за уши потянуло к подобного рода литературе. Спать стал тревожно...
- - Да- да.... – улыбнулась доктор, - лёгкость в мускулах появилась, силы прибавилось...
- Точно...и знаете что ещё?
- Знаю, - Елена Сергеевна лукаво улыбнулась....- девушки в восторге?
Я опустил голову:
- Ну. Не то что бы очень в восторге, но как-то всё не совсем обычно.
- Мда....Не желаете присесть, Серёжа? – Елена Сергеевна кивнула на скамеечку на обочине аллеи, идущей вдоль дороги к станции метро. – уважите даму?
- Что вы, Елена Сергеевна, конечно.
Мы присели на скамейку.
Елена Сергеевна полезла в свою сумку. Достала пакетик с глазурованными сырками, и, протянув один мне, который я тупо взял, промямлив «спасибо», стала разворачивать второй.
- Знаете что, молодой человек, я думаю, что ваш визит ко мне несколько запоздал. Понимаете, если бы вы обратились ко мне на полгода раньше. Я могла бы ещё быть вам полезна, то есть, просто обратила бы вас к той литературе, которую вы уже переворошили самостоятельно. Собственно говоря, вам уже не нужна моя помощь...
- ТО есть как не нужна? – я по-прежнему держал сырок неразвёрнутым. – Как не нужна? Что мне делать-то теперь? Всё в тартарары катится. Я же чувствую, что меняюсь кардинально. И что мне теперь с этим делать?
Елена Сергеевна улыбнулась и спокойно спросила:
- А что бы вы хотели с этим делать?
- Не знаю. Я даже не совсем чётко представляю себе границы и смысл происходящего, понимаете? Может быть это просто гормональный всплеск или дурь какая –то.
- Дурь.... – докторша улыбнулась, неужели с вами уже не случалось чего-то, что не объяснило вам однозначно, что это вовсе не дурь?
Да, она была права. Случалось. Однажды в моей жизни случилась ночь, когда я , подчиняясь совершенно непонятным мощным силам, захватившим всего меня, покинул свой дом и до рассвета носился по окрестным лесам вокруг нашего города. В течение несколько часов пробежавший десятки километров, ощущающий как сил не убавляется, а прибавляется с каждым шагом . Я тога понимал язык волков, бродивших в округе, чувствовал их присутствие, вкушал влажные запахи леса... наутро, я вернулся домой и заснул. Я очень хорошо понимал, что то, что произошло со мной ночью не сон. Тому доказательством была не только изорванная в клочья рубашка и слой лесной грязи на обуви и сдвоенные иглы елей в волосах, но и странным образом угустившийся волосяной покров на руках. Только я заставил себя поверить в то, что всё происшедшее было сном.
- Понимаете, Елена Сергеевна, - замялся я, - проблема даже не в этом. Меня тревожит другое. Насколько всё то, что происходит со мной, противно Всевышнему., хоть и написано в книгах, что только христианская церковь преследовала.....
- Сергей..... но вы –то ведь вообще не христианин. Так?
- Да... а откуда вы...
- Не важно, - мягко остановила меня Елена Сергеевна. –А я, между прочим, христианка...вот, посмотрите – докторша вытащила из ворота блузы серебряный крестик на верёвочке. – Видите? Он даже не почернел. И ещё, может быть, вас это удивит, но оба моих сына - священники, причём, один из них является лицом монашествующим.
Если бы я ел сырок , то в эту секунду я бы им подавился.
- Так вот, - продолжала доктор спокойным голосом - не мне вам, иудею, объяснять, что именно в иудаизме мистика находится в лоне религии, а не вне. Вы знаете иврит?
Я утвердительно кивнул.
- Тем более, - плавно перейдя с русского на язык Торы - продолжила Елена Сергеевна. – ответы на твои вопросы тебе бы искать в Цфате, а не у гойки.
Я округлил глаза. В Цфате….. В синем израильском городе, у самого неба, на вершине гор, мировой столице Каббалы.
- Ладно. – Усмехнулась парапсихолог , снова переходя на русский - шучу. Одним словом, я могу лишь констатировать то, что ты вступил на путь. Книги тебя всему научат. Когда придёт время следующей стадии Посвящения , тебя разыщут и направят дальше. Я желаю тебе удачи..... Так ты будешь сырок?
Я , протянул лакомство Елене Сергеевне и, потрясённый, положив голову на колени, задумался...
Когда я поднял голову с колен, Елены Сергеевны рядом не было. Она словно испарилась.
Ну,...этим меня уже не удивишь.
Ну что ж, как говорится, каждому своё, мой путь оказался гораздо тернистее, чем я предполагал...так пройдём же его до конца, чёрт возьми!
Я быстро дошагал до метро, доехал до балтийского вокзала, а там уже пересел в электричку, идущую в Стрельну.
Настя ждала меня. Я поднял её на руки и закружил.
- ну что. Проголодался? – спросила она, одной рукой, обнимая меня за шею, а второй гладя по волосам.
- О да, - я опустил Анастасию на здоровенный обеденный стол и начал расстёгивать на ней халат...
После любви мы, обессиленные, заснули прямо на ковре салона, куда переместились со стола с дальнейшим развитием событий. Я не отпустил Настю в душ, так и заснул, прижимая её к себе, вдыхая аромат её тела, напоенного страстью...
Проснулись мы уже под вечер. Было светло. В Питере стояли белые ночи. Настя предложила мне поехать полюбоваться разведёнными мостами, то при условии, что я поведу машину, потому что сил у неё не было.
А у меня наоборот, наперекор всем физиологическим законам, с каждым минутой приближения полночи сил только прибавлялось. Обострялись запахи и даже зрение.
Я вывел машину на петергофское шоссе и помчался в город. Анастасия облачилась в свой, уже знакомый мне, серый плащ и белый брючный костюм. Беляночка, усмехнулся я. Интересно, как это ей удается в её годы вести себя и выглядеть так, как будто ей максимум двадцать два. Центр города был почти пуст. Туристы собирались в районе Эрмитажа, около Дворцового моста...я решил проехать дальше, до Троицкого, к Марсовому полю. Мы около часа любовались Петропавловским шпилем, видом на Васильевский остров, громадными ладонями мостов, которые простёр к небу Город –Исполин.
Анастасия рассказывала мне про свою мать и бабушку, работавших в Эрмитаже, про отца, - профессора консерватории. Про то, как она оставила Питер ради своего мужа, уехав с любимым на комсомольскую стройку, про то, что до сиих пор не может оставить провинцию и вернуться в родной Питер.
Я спокойно слушал, обняв её одной рукой, другой опираясь на гранитные перила
Дворцовой набережной, смотря на корпуса родимой Военно-Медицинской Академии.
Пахло большой водой, железо, автомобилями и пылью...
Захотелось лесной свежести.
Я предложил по пути домой заскочить к нам на факультет, в лес, обступающий учебные корпуса и общаги.
Настя с радостью согласилась.
Мы быстро выскочили из города по пустынным дорогам и рванули в сторону факультета.
Было около трёх ночи, когда мы, оставив машину, нырнули в лес.
....Магистр задумчиво перебирал чётки.
- Подойди сюда, - бросил он мне, не оборачиваясь.
Я почтительно склонил голову и, опустился на колени перед Распятием около человека, державшего Орден в своих сухих жилистых руках.
- Итак, - обратился ко мне Магистр – ты вернулся из плена.
- Да, ваше святейшество, - я ещё ниже склонил голову, - Всевышнему было угодно сохранить мою жизнь и вернуть меня в лоно Ордена.
- Почему ты пришёл ко мне? – не отрывая взгляда от распятия спросил старый рыцарь, - неужели Соломону так быстро удалось заполучить тебя в ученики?
- Ни что не скроется от Мастера, - ответил я . Удивляться тут было не чему.
- Я полагаю, что тебе, как и твоему учителю-иудею, не даёт покоя идея Объединения, - продолжал тамплиер тем же бесцветным голосом. – Но не мне тебе объяснять, что лишь тень подозрения возникнет в Риме, как Орден перестанет существовать.. Твои знания не помогут тебе на костре, сын мой.
Я молчал. Весь пыл, с которым я шёл на эту встречу, внезапно исчез, разбившись о стену мудрого равнодушия Магистра.
- Соломон говорил тебе, рыцарь, что всегда есть выбор и всегда есть два выхода, и я согласен с ним, но иудей всё же забыл упомянуть о том, что ещё ни один человек не сворачивал к тому другому, второму выходу.
- Ему не нужно было говорить это мне, Мастер, - ответил я. – Трудно было не догадаться о чём идёт речь.
- И ты не убоялся костра и отлучения от Церкви? – усмехнулся старик.
- Но ведь почтенный Мастер знает, что это отлучение не достигнет небес...
Магистр поджал губы. Пальцы, перебиравшие чётки, застыли...
- Никогда...Никогда больше не говори так, рыцарь и, может быть, тебе удастся дожить до того возраста, в котором твоя седина не будет выглядеть несколько странно. Величие истинной Церкви перед людьми и Всевышним незыблемо и горе тому , кто посмеет усомниться в этом. – голос старика дрогнул.
Я покосился на Магистра и , потрясённый, увидел, что произнося эти слова старый тамплиер старательно прячет в бороде лукавую улыбку....а уж глаза его смеялись почти открыто. Старый лис, восхищённо подумал я, старый умный лис, да и только.
- запомни мои слова, тамплиер, - продолжил Магистр своим обычным бесцветным голосом и , помедлив, совсем тихо добавил - тебе ещё предстоит научиться быть осторожным, сын мой.
*****
Углубившись в лес моей любимой «студенческой тропой», мы с Анастасией присели на ствол поваленной берёзы. Лес ещё спал. И только ветер, баюкающий деревья, лёгкой походкой прогуливался по чащё, шелестя листьями берёз и осин.
Я рассказал своей подруге про то, как часто приходил сюда с дайной, как много часов проводили мы с ней здесь.
Потом мы занялись любовью на том самом сером плаще, в который была облечена моя женщина.
После того, как мы вышли из леса и сели в машину, я вдруг увидел , что в нашу сторону бешенным темпом несётся то ли волк, то ли здоровенная чёрная собака....
Дайна, только и успел сказать я, выскакивая из машины...Дайна, моя девочка...
Овчарка бросилась в мои объятия , повалила меня на землю мощным толчком и стала вылизывать моё лицо.
Она пахла лесом и тонким пронзительным запахом щенков...
- ты вышла замуж, Дайна, - молча подумал я...
- Тебя так долго не было – отозвалась мне сознание чужим женским голосом....
- Да, меня долго не было.
- У тебя тоже есть пара.
- Есть, но и она тоже замужем.
- Значит, отбей её. Победи её самца.
- А что, Дайна, это идея, вот только боюсь, что это будет бесполезно.
- Я не понимаю тебя....И всё равно, я так счастлива, что ты пришёл.
К нам подошла Анастасия. Я поднялся с земли, и сказал уже в полный голос.
- Познакомьтесь, Анастасия, это Дайна...Дайна...это Анастасия.
Дайна присела на задние лапы и оглядела мою спутницу.
- Красивая. Похожа на меня.
- Да, верно, ваши возраста с ней сейчас как раз совпадают.
- Только я бы не променяла бы тебя ни на кого.
- Перестань, она же наша гостья, поздоровайся с ней.....
Дайна не двинулась с места.
- Пожалуйста, девочка моя, я так много ей про тебя рассказывал.
- Много чести.
Настя стояла около меня и всё время, пока шёл диалог, рассматривала Дайну.
- Красивая девочка, правда?, - обратился я к ней.
- Да, настоящая королева, - улыбнулась Анастасия. – по –моему, она тебя ко мне ревнует...
- Женщина... – ухмыльнулся я.
- Скажи ей, что она тоже очень красивая. – сказала Дайна. – только пусть не зазнаётся.
Я «перевёл».
- Благодарю, - улыбнулась Анастасия.
- Дайна, нам надо ехать.
- Ты придёшь ещё?
- Да, мне нужно поговорить с тобой и , наверно, с твоим мужем тоже...Он ведь волк?
- Да. Хорошо, я буду ждать. Ты очень изменился. Очень.
- И что скажешь?
- Это хорошо.
- Ну конечно, теперь, наверно, я буду отбивать не Анастасию, а тебя.
- Тебе не надо будет отбивать меня. Я твоя.
- А волк?
- А эта женщина?
- Издеваешься, - я покосился на Анастасию, внимательно наблюдавшую за нами.
- Я твоя. Это всё, что я хочу тебе сказать. Возвращайся. Я буду ждать тебя.
- До свидания, девочка моя.
Я опустился на корточки перед волчьей женой, обнял её, она уткнулась своей мордой мне в шею и тихонько заскулила.
- Ну всё, пора. – я встал на ноги, отпустив Дайну, - До встречи.
- Иди, я провожу вас.
Я обнял Анастасию и мы пошли к машине, Дайна побежала рядом.
Мы сели в машину...Дайна, присев на задние лапы, молча наблюдала за нами.
- Будь осторожен, - донеслось до меня.
- Спасибо милая, постараюсь.
Я быстро развернул «шаху» и вырулил на асфальтовую дорогу, ведущую от леса к учебным корпусам.
- Мистика, - сказала Анастасия.
- В смысле.
- У меня было такое ощущение, что вы на самом деле разговаривали.
- Да?
- Да... я ещё ни чего подобного не видела.
- Да ладно.
- А как ты приручил её?
- Да я не приручал особо. Это как любовь с первого взгляда.
- Ты знаешь что я чувствовала? – потёрла лоб Анастасия. – это идиотизм какой-то , но я должна тебе сказать.
- Ну.
- Я чувствовала, что как будто встретила соперницу. Это было так чётко и так ясно. Твоя Дайна так на меня смотрела.
- И что в этом идиотского? Мы с ней давние друзья. И потом, она же тоже чувствует и привязанность и нежность, и материнство .
- Да. Я просто никогда не думала об этом. Но ты знаешь, это всё было так здорово. Особенно когда вы прощались. Ты её утешал, как любимую женщину.
- Хм – я улыбнулся – она и есть моя любимая женщина, правда, любовь у нас всё это время была больше платоническая...
- Ну да, ..- Настя улыбнулась мне в ответ, - ещё бы.
- А ты обратила внимание, что вы с ней очень похожи?
- Ты думаешь?
- Ну посуди сама. Обе брюнетки, обе очень сексуальные. У вас даже возраст одинаковый. То есть, возраст Дайны соответствует твоему. И она тоже мать, кстати.
- Откуда ты знаешь? Она тебе сказала?
- А на живот её ты обратила внимание? Там же по соскам всё видно.
- Никогда не думала, что ты специалист по собакам.
- По самкам, - уточнил я.
- Ну да. По самкам людей и собак. Собачий и людской психолог.
- Любой ребёнок семи лет, держащий собаку, за несколько месяцев становится собачьим психологом, или кошачьим, если кошку.
- У меня дома есть кошка.
- Точнее две. – я сболтнул лишнее, увлёкшись дорогой.
- Откуда ты знаешь? – удивилась Анастасия.
- Да не помню. Слышал где-то, - не моргнув глазом, соврал я, напрягшись внутренне, ну не скажешь же, что по запаху вещей Анастасии учуял двух кошек.
- Вот как, - усмехнулась Настя, - ты обо мне агентурные данные, ,оказывается, собирал.
- В меру возможности. Тяжело не запоминать всё то, что касается женщины, которая тебе так нравится.
- Ладно, считай, что я тебе поверила, - усмехнулась Анастасия, - так вот, я больше двадцати лет живу с кошками, и ни чего подобного не чувствовала. То есть. Конечно, было взаимопонимание и всё такое, но я никогда не было такого.....
- Чего?
- Ну вот такого, как у тебя с этой собакой.
- ПО –моему, ты всё принимаешь слишком близко к сердцу.
- Не думаю. Вы же с ней на самом деле разговаривали.
- Ну да, - похоже, пора было обращать всё в шутку и менять тему – я спросил Дайну как ей твой костюмчик, а она посоветовала в следующий раз предупреждать заранее и не заниматься любовью в том месте, где гуляют ей щенки.
- Ох, ну и вредина же ты, Серёжка.
- Вот сейчас приедем домой, я тебе покажу какая я вредина....
*****
Выводя коня , я обратил внимание, как тревожатся другие лошади в конюшне.
Да и мой красавец тоже что-то в последнее время стал частенько беспокоиться. Чувствует, наверно, что не совсем человека носит в своём седле.
- Рав, учитель, - обратился я к Соломону, тоже выводящему коня из конюшен, - думаю, что верхом мне теперь будет ездить не просто.
- Ну почему же? – ответил рав, - разве твой конь заболел или поранился?
- Да нет. Он просто боится меня, чувствует во мне другую силу.
- Ну и что, думаешь мой конь ни чего во мне не чувствует?
- Не знаю.
- А ты сам, когда был маленький, боялся собак?
- Боялся, - смутился я, - но потом мне объяснили, что....
- Вот и коню своему объясни, - перебил меня Соломон, - точно так же, как и тебе когда-то.
- Но, Учитель, как же я объясню ему?
- Словами, - иудей вскочил в седло, - словами, тамплиер. И поторапливайся, мы должны успеть ещё засветло вернуться домой.
Я, чувствуя себя совершенным идиотом, похлопал своего коня по шее.:
- Ну, Лиас, успокойся.....
Конь испуганно раздувал ноздри....
- Лиас.... ведь мы же с тобой старые друзья....Ну.....
Заржав, Лиас, взвился на дыбы и чуть не уронил меня.....Вот чёртова коняга!!!
В виски хлынул гнев. Неужели он не слышит, - подумал я, - ведь раньше стоило ему слово сказать , как шёлковым становился.....
- Я слышу....
Я обернулся... Соломон гарцевал на лошади в десятке шагов, нетерпеливо теребил бороду, посматривая на дорогу.....
- Это Ты, Учитель?
- Что я? – отозвался рав.
- Это Ты сейчас сказал, что слышишь меня?
- Нет.
-Это я с тобой говорю, - снова кольнул сознание беззвучный голос.
Конь стоял около меня, косясь на меня своими чёрными глазищами, тяжело дыша.
- Лиас? – мысленно спросил я.
- Да.
- Почему ты боишься меня, мальчик?
- От тебя пахнет зверем. Такие, как ты убивают нас.
- Ты же мой друг, Лиас, ты столько раз выносил меня из объятий смерти. Я не причиню тебе боль.
- Такие , как ты, убивают нас.
- Люди, они тоже убивают вас. Я твой друг. Даже больше, я обязан тебе жизнью, ты же знаешь.
- Эй, - меня окликнул Соломон, - ты объясняешь своему коню правила придворного этикета?
- Нам надо ехать, Лиас, друг мой. Обещаю тебе, что всё будет по-прежнему.
- Хорошо. – Конь положил мне морду на плечо, как любил делать это раньше, - я верю тебе.
Я вскочил в седло и мы с Соломоном тронулись в путь.
- Учитель – снова обратился я к иудею. – Неужели всё это время Лиас читал мои мысли?
- А тебе бы этого не всегда хотелось? – Соломон начал наматывать пейсы на указательный палец, как обычно делал это во время чтения Книги.
- Да.
- Не стоит переживать, тамплиер, это работает точно так же, как и с людьми, которые разговаривают между собой. Отличие только в том, что слова, обращённые к тому, с кем ты говоришь, кроме него ни кто не услышит.
- ТО есть, Лиас и ваш конь нас сейчас не понимают?
- Ну почему же, - очень даже понимают. Правда, им это не особо интересно. А вот если мы с тобой начнём разговаривать на том же языке, на котором ты уговорил Лиаса принять тебя на свою спину, то нас не услышит ни кто, кроме Всевышнего.
*****
Вечером того же дня, когда мы вернулись домой после развода мостов, Анастасия осторожно намекнула мне, что на следующей неделе приезжает её муж с дочками.
Меня снова умилило и растрогало как осторожно, как бережно она передавала мне эту информацию. Как будто мы с ней были минимум обручены, и теперь она должна будет выйти замуж за другого.
Конечно, это была не самая приятная новость, но с самого начала я отдавал себе отчёт о том, что связь наша в любом случае будет недолгой.
Быть с такой женщиной и рассчитывать на её любовь, это всё равно что держать в руках скрипку Страдивари, не зная ни одной ноты, но тем не менее, претендовать на лавры Паганини.
Нам было легко и спокойно вместе, нам было хорошо, но оба мы прекрасно понимали, что миры наши слишком разные. Слишком.
В ту ночь, я как будто бы прощался со своей Чёрной Королевой.
Я не стал заводить разговор вокруг темы, «а увидимся ли мы вновь».
Дабы заглушить печаль надвигающейся разлуки, я решил устроить нам двоим последний праздник. Мы открыли коньяк, поназажигали свечек по всему дому, обмазались ароматическими маслами и устроили марафонский забег в постель.
Ночь придавала мне сил...Я снова и снова любил Настю, с каждым разом только сильнее заводясь, а она чутко и нежно отзывалась на каждое моё движение, каждую мою ласку, словно стараясь навсегда запомнить меня своим телом.
Под утро, когда моя женщина заснула , я собрал огарки свечек по всему дому. Перемыл посуду, выбросил мусор и , быстро побросав в сумку туалетные принадлежности, вышел из дома. В саду, под большой вишней, были детские качели, на них лежала оставленная Настей книжка, заложенная резинкой для волос, оплетённой черными нитками..
Я подошёл к качели, взял книгу....
Виноградов. «Три цвета времени».
Ну как же, помню...биография Стендаля.
Я раскрыл книгу и взял в руки резинку для волос, оплетённую синей тканью, которой она была заложена...понюхал...
Запах «Палома Пикассо» и её волос вскружил мне голову.
С трудом поборов желание оставить себе на память эту резинку я быстро вернул книгу назад и выбрался из дома, перемахнув через забор.
От колонки, которая была рядом с домом, шёл какой-то бородатый мужик с вёдрами, наполненными водой. Увидев меня , спрыгивающего с забора, он поставил вёдра и приготовился меня догонять и орать во весь голос держи, мол, вора..
- Спокойно, - сказал я ему. – Не вор. Честное пионерское. Сумку открыть?
- Открывай, - прищурился мужик .
Я быстро вжикнул молнией, продемонстрировал дядьке пакет со сменой белья и папку с копиями трактата.
- Курить есть? - Обнаглел дядька.
- Бросил, диду,и тебе советую.
- Ладно, иди с миром.
- Благодарствуйте, - я шаркнул ногой, - а не подскажете, где у вас тут ближайший телефон – автомат?
- Нет у нас телефона. Был, разломали .
- Плохо, - покачал я головой. – Ну ладно, счастливо, и сделав по - армейски «кругом», пошёл в сторону шоссе.
На такси денег было жалко. Электрички пока ещё не ходили. Лес, в котором жила Дайна, начинался через несколько километров.
Я замотал потуже шнурки на ботинках и , закинув сумку на спину, потрусил вдоль шоссе. Хорошо ещё, что хватило ума не надеть в поездку брюки и туфли, а ведь была такая мысль.
Бегать я умел...правда. не очень любил, особенно после армии, но умел, тут уж ни чего не скажешь.
Я расслабил руки, чуть –чуть пригнул корпус вперёд и задал свой обычный темп, которым обычно шёл на марш – броске. В ботинках, без оружия и разгрузки, бежать было легко...сказывалась, конечно, ночь, проведённая без сна, но , тем не менее, я достаточно быстро проскочил вдоль шоссе до леса, гораздо быстрее, чем планировал. Нырнув в сумрачные тени деревьев, я раскинул руки, и подал голос.
Если Дайна ещё не отправилась отсыпаться, то , наверно, она должна быть поблизости.
В трактате ни чего не было написано про волчий вой... это уже была, как говорил Евгений Евстигнеев, играющий режиссёра в фильме «берегись автомобиля», наполненная смыслом «отсебятина».
Но это была очень искренняя отсебятина. Выть я начал чуть ли не с тринадцатилетнего возраста.
Даже сам не знаю почему. Просто однажды, когда мы ходили в «двойку»( поход второй категории сложности) по Карелии, во время ночного дежурства у костра, я услыхал сочный вой лесных волков , и , сам не зная почему, начал подвывать, переполошив всю группу.
Меня обматерили, и сказали, что если мне приспичило повыть, то надо дождаться следующей ночи, когда уже отдежурю у костра....
И я, действительно, дождался следующей ночи и , забравшись на обросший мхом валун, стоявший на опушке леса, дальше мне, естественно, не разрешили уходить, провыл всю ночь от души.
Наутро оказалось, что я немножко переборщил с громкостью, и на завтраке мне пришлось выслушать много всего интересного о своём новом вокальном хобби.
Слова «мудак» и «придурок» были одними из самых ласковых.
Потом , уже через много лет, будучи студентом, я однажды выпил много водки, и лёжа на скамейке около подъезда жилого дома, тоже решил повыть. Я уже делал это регулярно, но не на людях, а тогда вот снова захотелось опустошить лёгкие именно при всём народе....совсем как в том мультике про пса и волка - «щас спою»...
Минут через пять из окна пятого этажа высунулась коротко стриженная башка, посаженная на могучие , все в наколках, плечи, и заорала, что если я сейчас не заткнусь, то он меня пристрелит...
Я повыл ещё немножко...из гордости, чтобы не подумал, что я боюсь, и пошёл домой...вернее меня понесли домой мои друзья, с которыми мы предавались студенческому разврату.
Меня ни кто не учил подавать голос, это, наверно, передалось мне от деда и прадеда, через гены, так сказать.
Ни у кого из моих знакомых ни разу не получалось подавать голос по волчьи так, как это умел я, даже если они при этом много выпивали и очень старались.
Здесь надо было как-то по –особенному, не по-человечьи, набрать в лёгкие воздуха, и выплеснуть наружу чистый звук ...
Мне отозвались почти сразу.
Но это была не Дайна. Это был самец.
И он ждал меня.
Наверняка, друг Дайны.
Интересно, мелькнула мысль, а вдруг он сейчас решит по-мужски выяснить со мной отношения? У меня ведь и ножа-то с собой нет, был бы человеком- ладно, тут хоть кулаки имеются, но против волка с кулаками как-то не очень. Правда, если дело дойдёт до клыков, то , наверняка, у меня будет что противопоставить сопернику, ведь не просто так затыкается от моего голоса любая собака....ладно, посмотрим.
В ноздри ударил запах волка...запах, в котором я учуял присутствие Дайны....
Я снова подал голос...
Волк откликнулся, он не шёл мне навстречу, а уводил вглубь леса, оставляя помеченную дорогу...Осторожный какой. Но ведь это верно, такой городище под боком, опасно.
В обход пригородов и шоссе почти до самого вечера, в бешенном темпе уводил меня от людского жилья друг Дайны.
Наконец, когда началась очередная белая ночь, а я порядком выдохся, мой провожатый , наконец, решил мне представиться.
Он дал мне нагнать его и мы побежали рядом.
- Здравствуй, - в сознание , словно нож в масло, вошёл уверенный спокойный голос.
- Здравствуй.
- Надо отдохнуть.
- Надо. Где Дайна?
- Ждет нас. Ты голоден?
- А что, ты хочешь меня угостить?
- Ты голоден? – тем же тоном повторил вопрос Волк.
- Да.
- Тогда остановимся. Поешь.
- Что поесть?
- Что у тебя с собой в сумке – невозмутимо отозвался волчина.
У меня в сумке валяются две пачки печенья, купленные перед дорогой. Учуял, зараза.
- Мне нужна вода. Я не могу есть это без воды.
- Хорошо, я покажу тебе воду.
- Не надо, - я прибавил темп. – Давай лучше поскорее доберёмся до дома. Я не так сильно голоден.
- Хорошо. – ответил мне Волк и прибавил темп.
Снова передо мной поплыли стволы деревьев.
Мы добирались ещё пару-тройку часов, по дороге Волк умудрился разыскать себе и своим детям чего-то пожрать. Я плохо разглядел что он тащил в зубах....
Наконец, когда лиственные деревья совсем пропали, в густом ельнике на берегу Финского залива, мы остановились. Из под корней здоровенной ели вылезла Дайна и бросилась ко мне.
- Дайна, девочка моя.
- А я заждалась.... – овчарка снова начала меня облизывать. Я покосился на Волка:
- Это ничего , что мы это самое? – сознание взорвалось дружным смехом Дайны и Волка.
- Я думал, что он умнее, - заявил матёрый своей жене.
- Он ещё только встал на Путь, - отозвалась Дайна.
- Между прочим, - буркнул я, - у меня два высших образования , говорю, пишу и читаю на трёх языках, - семейный терапевт и детский психолог. Хотите, поговорим про ваших щенков? Первые сорок минут консультации бесплатно.
- Да, он и вправду ничего – снова ,со смешком, сказал Волк.
- Я же тебе говорила, - Дайна сунула морду в нору и позвала детей.
На меня выскочило три потявкивающих и повзвизгивающих серо-чёрных молнии.
Я присел на землю, поросшую мохом и усыпанную толстым слоем еловых игл и раскрыл объятия....
- А ну, ребята, кто хочет человечьего лакомства....
- Я! Нет, Я...Я хочу!!! - Мне в грудь одновременно упёрлось три пары лап. Вытянув здоровенные треугольные головы, волчата , высовывая языки, обдавая меня своим горячим дыханием стали вымаливать лакомство.
- Сперва мясо, потом лакомство. –отец волчат кивнул детям на принесённую им тушу. Матери и Оборотню тоже оставьте...
Хм. Вот уж не думал, что первым, кто назовёт в моей жизни вещи своими именами, будет Волк.
- Да ладно, спасибо. Я есть не буду , тут совсем мало.
- Ты ещё только начал Путь. – сказал волк – Ничего, скоро тебе наша еда придётся по вкусу.
- Самое интересное, что ты ни какого Пути не проходил, но вот предложи я тебе сейчас рубануть банку консервов, ты бы не отказался...
- Не отказался бы. А что , у тебя есть консервы?
- Нет, но обещаю тебе, что в следующий раз обязательно будут.
- Да ладно вам, - вмешалась Дайна. – отдохните-ка лучше с дороги.
Волк , присел, опустил морду на лапы и задремал. Я начал кормить щенков печеньем. Малыши моментально срубали бисквиты и , дурачась, полезли к отцу.
Дайна куда-то убежала.
Волк лениво игрался со щенками. Два самца и девочка. Два прелестных сыночка и лапочка дочка. Семейная идиллия, разве что телевизора не хватает.
Я спустился к заливу, попил воды. Всходило солнце. Надо было ложиться спать.
Когда я вернулся, то увидел, что дайна откуда-то притащила мне брезентовую туристскую сумку с термосом и консервами.
- Дайна, - девочка моя. – как ты умудрилась всё это притащить?
- Это было не так сложно – ответила овчарка, здесь недалеко рыбаки собираются.
Я перерыл сумку. Ни документов, ни кошелька, ни ключей, только еда. Очень хорошо, совесть мучить хоть не будет.
Ножа в сумке не было, но я умел открывать консервные банки ключами.
Свиную тушёнку я не ел по религиозным соображениям, а вот семье, приютившей меня, эта еда очень даже понравилась. Были ещё рыбные консервы и пара плиток шоколада, которые я поделил со щенками.
Из своей и принесённой дайной сумок я соорудил что-то вроде подушки, и опустившись на землю, почти сразу заснул.
Вечером меня разбудил Волк и мы пошли с ним на охоту.
В принципе, охота, это слишком громко сказано. Волчина почти сразу нашёл какую-то дрянь и потащил её домой. Я уныло ворчал, что ему-то хорошо, он может питаться падалью, оправдывая высокое звание – «санитар леса», а мне хочется свежатинки. Но Волк невозмутимо ответил мне , что тем и отличаются животные от людей, что убивают лишь по нужде и что если мне что-то не нравится, то я могу возвращаться к людям.
Мне пришлось собирать чернику и малину, заячью капусту и клюкву. Под утро, я уговорил своего наставника прогуляться до мусорных контейнеров.
Под его насмешливые взгляды я накопал в мусоре немного хлеба, колбасной кожуры и апельсиновых корок.
По дороге назад Волк не удержался и заметил мне как бы между прочим, что гораздо лучше быть санитаром леса, чем санитаром мест отдыха рыбаков.
Ответить мне было нечего.
Через два дня я начал ловить рыбу, найдя кем-то забытую удочку. Потом , постепенно, изменения, происходившие со мной на психологическом уровне, перешли на физиологию. Я начал покрываться шерстью с приходом темноты и научился бегать на четырёх лапах...э-э-э-э то есть, ногах.
Самой большой проблемой было набить подушечки на лапах. Они у меня были розовые, как у щенка, что очень умиляло Дайну. В первые дни я сбивал себе лапы в кров, но , не даром говорят, что заживает, как на собаке. К концу месяца у меня уже была крепкая подошва. Постепенно я научился обходиться без одежды. У меня вырос великолепный хвост. Однажды, когда мы с Волком спустились к заливу попить воды, я в воде вместо человека настоящего волка. Я выглядел совсем как муж дайны, только окрас был чуть другой, более тёмный и глаза оставались человечьими.
Питаться падалью я научился довольно быстро. Потом нам удалось полакомиться свежей зайчатиной. Правда, заяц был не очень большим, и мы съели совсем немного, нужно было ещё кормить семью.
Дайна иногда выходила охотиться с нами.
Я познакомился с другими волками, жившими в этом лесу. Ни кто не удивлялся и не пялился на меня, как на музейный экспонат, ни у кого не отваливалась челюсть.
Это как на Невском проспекте, где ты идёшь в толпе, среди подобных себе и всем, в принципе, до фени кто ты и с чем тебя едят.
Я не претендовал ни на чужую территорию, ни на самок. Я просто был тенью своего матёрого наставника.
Прошло около месяца.
Пару раз я обращался в людскую внешность, бегал в рыбачий посёлок звонить матери и отцу, звонил Елене и на работу, чтобы за меня особо не волновались.
Звонил я и Елене Сергеевне, мы с ней очень мило пообщались. Я рассказал ей , что живу у «родственников» и мне очень нравится, она рассмеялась и любезно пригласила меня как- нибудь её навестить, на что я с удовольствием согласился.
Мы подолгу разговаривали с Дайной и Волком, давать ему кличку, то есть имя, было как-то неудобно. Они многому научили меня. Показали тайные охотничьи тропы, помогли научиться уходить от погони.
Я , в свою очередь, старался, как мог отблагодарить своих учителей, время от времени навещая местный магазин, скупая собачьи витаминизированные консервы, вовсю охотился на свежатину . Оборотень сильнее и быстрее любого волка, поэтому охотник я был куда более успешный, чем мой наставник.
На домашний скот мы не охотились, старались искать дикую живность. Людей опасались. Понимали, что после нескольких успешных охот будет облава.
Под конец месяца, который показался мне длиннее, чем вся моя предыдущая жизнь, я начал собираться домой.
Я как следует отмылся в заливе, как мог отстирал свою одежду, пропахшую волчатами, которые игрались с ней. Ушёл под утро, сразу после охоты. Рассчитал специально пройти так, чтобы успеть к открытию бани в рыбачьем посёлке. Подросшие волчата , мои любимцы, остались дома, мы простились с ними около норы.
Дайна и Волк проводили меня почти до самой опушки леса.
На прощанье они потыкались своими носами в мои ладони и сказали, что будут ждать меня зимой, это будет здорово – поохотиться стаей, да и дети подрастут, надо будет помочь с их обучением.
Я ответил, что постараюсь приехать.
По дороге в баню я купил дешёвый спортивный, сумку и пару белья в местном магазине. С утра в бане почти не было людей, только несколько пенсионеров. Я посидел в парной, как следует отмылся – пропарился, переоделся во всё чистое и пошёл на электричку до Питера.
По дороге подсчитал деньги. Хватало как раз до дома. Ну, значит так тому и быть.
Через двенадцать часов я сошёл с питерского поезда в своём городе.
Всю дорогу домой мне сверлил голову один и тот же вопрос – И что теперь?
Ну хорошо, я оборотень, встал на Путь, научился превращаться в волка, научился охотиться. И чего? Можно теперь устроится в цирк или в шоу по телевизору показаться?
Да, теперь я могу многое, но что мне с этим всем делать?
Постоянно жить в лесу мне вряд ли удастся. Но и среди людей я теперь тоже чужой. Искать себе подобных? И чем мы будем заниматься? Охотиться на зайцев по выходным? Или, может быть, вступим служебными волками во вневедомственную охрану?
Одним словом, старые проблемы остались актуальными. Ни какой романтики.
Мать с отцом были на даче.
В доме жила сестра со своим парнем. Они радостно меня встретили, усадили за стол, выставили передо мной блюдо с чебуреками и бутылку вина и стали рассказывать последние городские новости.
Я хлебал хванчкару, рвал зубами чебуреки, грел уши на новых городских сплетнях, одним словом, погружался в семейный уют.
Потом мы легли спать. На следующий день я позвонил Елене . мы с ней встретились, занялись любовью.
Я был не на высоте. Не смотря на то, что у меня давно уже не было женщины, память об Анастасии меня ещё не покинула и кроме быстрого одноразового секса у нас больше ни чего не вышло.
Лена пахла домашним мылом и дезодорантом «Фа», который совсем не сочетался с запахом её тела, особенно много дезодоранта было подмышками.
Ленка сразу почуяла, что что-то не то и стала задавать мне вопросы, мол, что случилось и в чём дело, я ответил, что просто не выспался с дороги и застудился немного на рыбалке.
Она не поверила, подозревая измену. Ну и правильно, что уж тут греха таить.
Сославшись на неотложные дела на работе, я выскочил из постели, быстро оделся и ушёл.
*****
- На сегодня хватит - Соломон оторвался от книги, и потянулся. Пора возвращаться.
- Но рав, я ещё полон сил, давай останемся здесь на ночь.
- Нельзя, - иудей снял с полки, светильник, освещающий пещеру. – убирай книги.
Я быстро поцеловал страницы, испещренные огненными буквами, захлопнул книги, снова поцеловал их переплёты и трепетно положил их в сундук, стоящий около стола.
- Не хмурься, тамплиер. Мне тоже тяжело отрываться от сладости знаний, но этого требует осторожность. Мы должны продвигаться постепенно.
- А по-моему, мы просто ползём, - проворчал я, - с такой скоростью я достигну первой ступени только в старости.
- Ты уже на третьей.
- А мог бы быть на пятой.
- Для начала тебе нужно пройти Путь.
- Ну ты же сам говорил, Учитель, что для этого мне нужно вернуться в Европу.
- Говорил.
- И что ? Мне возвращаться домой?
- Всему своё время, рыцарь, наше с тобой учение не терпит спешки. Поверь мне, тебе не так долго осталось ждать последней ступени Посвящения. Я доволен тобой, ты прилежен , но не мешало бы быть немножко терпеливее.
- Как скажет рав. – я почтительно склонил голову и, спрятав сундук с книгами, вышел вслед за иудеем из пещеры навстречу солнцу.
*****
Человеческая жизнь не шла ни в какое сравнение с волчьей. Мне было скучно. Я всё ни как не находил себе места.
Елене я больше не звонил. Совершенно расхотелось её видеть, на работе заняться было нечем, клиентов было мало, все сидели на дачах. Я читал книги, ходил на речку купаться, пару раз ночью сбегал в лес в волчьем обличье, чтобы не умереть со скуки.
Сестра несколько раз пыталась вытащить меня на дискотеку. Я долго отпирался, но, наконец, согласился, хоть что-то...
Дискотека была особенная. Почти всё время крутили романтическую музыку, так называемые «медляки». Сюда приходили «на съём» почти все свободные девушки города.
После учёбы в Университете и службы в армии, я очень сильно отстал от местной молодёжной тусни. Знал бы, что сеструха вытащила меня специально , чтобы я с кем-нибудь познакомился, ни за что бы не пошёл. Думал, что будет обычная попса, толпы разномастной публики, преимущественно учащиеся местных школ и ПТУ, мордобой и облёванные сортиры, но оказалось, что это всё уже давно стало историей.
Было много охраны, бар...хорошая светомузыка, прилично одетые ребята, и главное, не было попсы. Мы уселись за столик.
Сестра сразу же ушла танцевать, а я, ковыряя соломкой в коктейле, разглядывал танцующие пары, раскачивающиеся в ритм музыке.
Девушек было много...парней мало. На десять девчонок по статистике .....по-моему, не больше чем пятеро ребят.
Может быть, тряхнуть антресолями, подкатить шары к какой-нибудь провинциалке...
-Извините – раздалось с боку.
Я оторвался от коктейля и уперся взглядом в женские бёдра ..поднял глаза. Около меня стояла девушка. Обыкновенная русская русоволосая симпатичная девчушка есенинского типа. Одета в красное платьё....запах....запах очень даже ничего...минимум дезодоранта, пахнет молодой разгорячённой кожей. Я снова втянул аромат девушки. Класс.
- Извините, - повторила девушка, - вы танцуете?
- Конечно, - быстро поднялся со стула.- разрешите пригласить вас?
- Пожалуйста,
Мы вышли на танцплощадку и остановились напротив другу друга.
Я выдержал небольшую паузу перед тем, как мы протянули друг другу руки и соединились в танце.
Девушка высокая почти одного роста со мной. Похожа на валькирию. Очень красивые благородные очертания лица, подчёркивающие северное происхождение. А ресницы какие пушистые.
Она первая сделала шаг мне навстречу и протянула руки к моим плечам.
Я положил ладони на её талию и мы поплыли в танце.
Пел Элтон Джон и Монсератт Кабалье. Песня была прекрасна.
Я молчал, только тихонечко раздувал ноздри, принюхиваясь к своей партнёрше.
- Как вас зовут? – нарушила молчание девушка.
- Сергей. А вас?
- Надежда.
- Такое женственное имя. Многому обязывает.
- Чему обязывает? – Надежда, улыбаясь, смотрела куда-то в сторону, за мою спину.
- Помогать хранить веру и любовь.
- И умирать последней? А чему обязывает вас имя Сергей?
- А моё имя обязывает время от времени наряжаться в серый цвет.
- Вы здешний?
- Да. А вы?
- Я тоже.
- Работаете, учитесь?
- И то и другое, в филиале педагогического.
- На каком факультете?
- Филологический. Заканчиваю скоро.
- Последний год остался?
- Да. А вы чем занимаетесь.
- Я?
- Да, вы.
- Да вот. Коктейль попивал...теперь танцую.
Надежда посмотрела на меня . В её взгляде заискрилась задоринка.
- А если серьёзно?
- Надежда, что может быть серьёзнее танцев?
- Работа – рассмеялась девушка, - карьера.
- Я вас умоляю. Работа...карьера... ни что не сравнится с хорошим коктейлем и танцульками.
- И всё-таки? Кто вы по профессии.
- Я детский психолог.
- О-о-о!
- Да.
- Закончили?
- Давно уже.
- Работаете по специальности?
- А я больше ни чего другого делать не умею.
- Зарплата хорошая?
- На коктейль хватает.
- А где работаете?
- В реабилитационном центре.
- При соцзащите?
- Верно.
- А вы знаете такую Анну Адамовну?
- Знаю конечно.
- Она двоюродная сестра моей мамы.
- А вы на филологическом проходили такого Борхеса?
- Проходили.
- Мой духовный отец.
Надежда снова засмеялась. Музыка не кончалась. Одна песня. Без паузы, переходила в другую.
- Сергей, а почему вы с акцентом говорите?
- Не понял.
- Вы как-то не совсем обычно интонации фраз выстраиваете. Как будто распеваете слова.
- А-а-а. Не обращайте внимания. Я родился не в России, родной язык у меня не русский.
- А какой?
- Идиш.
- Вы еврей?
- А что?
- Да нет, ничего, просто неожиданно.
- Ничего, я уже привык. Хотите познакомиться с моей сестрой? Она тоже еврейка.
- Вы здесь с сестрой?
- Да, я здесь с сестрой. На самом деле, надежда, пойдёмте за наш столик, я угощу вас коктейлем , а вы научите меня правильным интонациям русского разговорного языка.
Мы присели за столик. Я представил Надежду сестре и её парню, нам принесли коктейль и мы начали болтать о том –сём. Надя жила не так далеко от нас. Отец у неё работал инженером в строительной фирме мама была учителем, был ещё младший брат, который недавно ушёл в армию, в ту же самую дивизию, где я когда-то служил по контракту после «срочки».
Сестре Надежда понравилась, она мне несколько раз подмигнула.
Потом мы снова пошли танцевать.
Я завёл разговор о литературе. Надежда была настоящим филологом и моментально включилась в беседу, подробно отвечая на мои вопросы. Я в своё время закончил гимназию с литературным уклоном и с удовольствием погрузился в обсуждение русского символизма. Постепенно мы перешли на «ты».
К четырём утра я с удивлением обнаружил, что ночь прошла в танцах и литературных беседах.
Сестра подошла к нам, и сказала, что они уходят, Надежда тоже засобиралась.
Я думал, что мы вместе проводим её до дома, а потом вернёмся. Но сестрёнка – зараза, только помахала нам рукой, и исчезла вместе со своим парнем, оставив нас с Надей один на один.
Мы медленно побрели в микрорайон, где жила моя спутница.
Надя волновалась. Видно было, что она слегка переживает, а мне, наоборот, было спокойно. Не было ни острого желания, ни романтического настроя. Просто познакомились, просто идём домой.
Хоть и шли не быстро, но очень быстро дошагали до дома. Я проводил Надежду до квартиры. Похоже, ждала , что я попрошу её телефон или попытаюсь поцеловать её. Я не делал ни первого , ни второго, уже решив для себя что мне это совершенно не нужно.
- Серёжа, я очень благодарна тебе за вечер. – сделала Надежда первый шаг.
- Вернее, за ночь?
- Да. Было бы здорово, если бы мы с тобой увиделись ещё раз.
- Было бы здорово. – и почему я такая сволочь?
- Может быть, ты запишешь мой телефон? – Надя сцепила пальцы на руках.
- Да я бы с радостью, но у меня нет ручки. Можно связаться через твою тётушку.
- Нет, не стоит. Я сейчас запишу тебе. – Надежда отомкнула дверь квартиры. На меня дохнуло запахом линолеума, книг и герани. – Заходи.
- Зачем? Разбужу ещё кого-нибудь. Ты иди, я подожду здесь.
- Заходи, - снова сказала Надя, - мать с отцом только вчера в Мурманск уехали.
Я зашёл в квартиру. Обыкновенная клетушка в панельной девятиэтажке. У нас была точно такая же. Та же мебель, почти те же лампы в прихожей. Книжные стеллажи начинались уже в коридоре. Похоже, в этом доме очень много читают. Мы прошли в салон
- Подожди, - бросила мне Надежда. Я сейчас. – и исчезла за дверью комнаты.
Я начал осматривать корешки книг, придумывая приличную причину, по которой мне надо срочно не откладывая бежать домой...Ого! Даже БСЭ есть... история ордена тамплиеров на английском языке ... и еще....
Стоп!
В нос ударил запах волчицы. Запах возбуждённой волчицы....не совсем волчицы...женщины – волчицы.
Я пригнул голову и снова втянул запах, струящийся низом....
Точно. Самка.
В комнату вошла обнажённая Надежда с распущенными волосами.
Как же я не догадался раньше! Она такая же, как я!
- Иди ко мне, - безмолвно позвала меня волчица...
Меня не нужно было просить дважды.
*****
Это был мой первый опыт, когда я узнал что такое заниматься любовью по-волчьи и по – человечески одновременно.
Мы несколько раз за ночь меняли обличье и, чёрт возьми, я так и не понял как лучше.
Надежда рассказала мне, что учуяла меня сразу, ещё как только я зашёл на дискотеку. Смеялась, и говорила, что я вёл себя, как последний чурбан.
А я думал о том, что никогда не бывает в жизни так, что ни с того ни с сего подходит к тебе красивая девушка и приглашает на танец, а потом ,почти прямиком, тащит в постель. Либо она обыкновенная воровская наводчица, либо волчица.
Под утро, когда наши силы иссякли, и мы, переполненные ночью и страстью, ещё не могли заснуть, Надежда начала мне рассказывать о себе.
Оказалось, что она ещё с детства открыла в себе возможность понимать язык животных. Когда ей было всего пять лет, родители подарили ей щенка, которого нашли на улице. С этого щенка всё и началось. Когда маленькая Надя заболела двусторонней свинкой и почти не могла разговаривать, то именно того, в первый раз в её сознание проник голос её маленького любимца.
Когда я спросил Надежду знают ли обо всём её родители, то , она посмотрела на меня с лёгким удивлением, и ответила, что во-первых, им вовсе не обязательно знать, а во вторых, возможность быть оборотнем иногда передаётся не из поколения в поколение, а прыгает через деда к внуку, как в её , Надеждином случае.
Одна из причин, приводящая к этому, это тот факт, что женщина не может родить щенка – волчонка. Женщина может родить только человека, поэтому ещё с давних времён оборотни выбирали себе в жёны обыкновенных людских девушек.
Часто бывало, что только во втором поколении от оборотня –отца рождалось новое потомство. Так это было, например, в моей семье. От деда я получил свои гены через мать, которая будучи дочкой оборотня , тем не менее, не стала волчицей.
На рассвете мы заснули, обнявшись и проспали до вечера. Я позвонил сестре, предупредил, что не буду ночевать дома . Она только рассмеялась и передала привет Надежде.
Я, поглядывая на Надю, быстро переодевающуюся в спортивный костюм, усмехнулся, и сказал, что передам.
В одиннадцать вечера мы с Надеждой вышли из дома и направились к местному лесу. Моя спутница быстро, уже давней протоптанной дорогой провела меня через погружающийся в сон город, окраины и огороды.
Мы спрятали одежду в специальном тайнике и углубились в лес звериной тропой.
Странное ощущение, что мир становится больше, когда ты смотришь на него волчьими глазами. Может быть, потому что ты бежишь на четырёх лапах, а может быть от того, что к твоему сознанию добавляется новая, совершенно невиданная гамма чувств. Надежда говорила мне, что с годами, звериный чувства становятся нормальной частью твоего человеческого облика, но я только недавно встал на Путь и пока ещё, каждый раз переживаю заново волшебство перевоплощения не только на физическом, но и на психологическом уровнях. Кстати, именно моя неопытность так затянула первую стадию нашего знакомства.
Мы как следует посмеялись потом над моим идиотским поведением в клубе.
Это у людей принято ухаживание и прочее. Звери в этом смысле гораздо проще: у них между стадией ухаживания и спаривания проходят минуты, реже часы, но уж ни как ни дни , месяцы и годы.
Помните, как собаки по весне сбиваются в стаи и устраивают пышные свадьбы?
У диких зверей и у оборотней всё гораздо более скромнее, но, тем не менее, обходятся без цветов, стихов и ресторанов, Природа требует как можно скорее произвести потомство, поэтому на разные шуры-муры времени хватает только у людей.
Я, между прочим, поинтересовался у Надежды, а почему же мы, будучи всё же людьми по своей сути не привнесём в звериный мир свои обычаи. Неужели мы должны регрессировать для того. Чтобы слиться с Природой? Надежда с удивлением на меня посмотрела и сказал, что волки это не низшая раса, а совершенно другой мир со специфическими законами. Насколько сложно представить волка во фраке, отпускающего комплименты в фойе Питерской филармонии, настолько же мы затрудняемся нарисовать себе среднестатистического представителя человеческой расы , умеющего общаться с себе подобными без слов, при мощи телекинеза.
Я возразил, что люди, тем не менее, в своём развитии прошли стадии звериного в ходе эволюции, а вот звери до человеческого так и не доросли.
Надежда долго смотрела на меня, потом расхохоталась и спросила неужели я, иудей, сын народа Торы, искренне верю в теорию сэра Чарльза Дарвина.
Я заткнулся.
*****
- Я знаю, что ты очень хочешь остаться, сын мой, - устало сказал Магистр,- но поверь мне, твоё место сейчас не здесь, а в Европе. Здесь , при всех твоих способностях, ты всего лишь ещё один отважный воин, а там , по ту сторону моря ты заменишь многотысячное войско.
- Но , Мастер, как смогу я заменить тысячи отважных рыцарей? Всё, что я могу сделать для нашей веры и Ордена, это доблестно сражаться.
- Доблестно сражаться.... – Магистр прищурил взгляд и посмотрел в окно на погружающийся в ночь Иерусалим, - доблестно сражаться могут многие, сын мой. Сложить свою голову за Гроб Господень – здесь не нужно много ума... Рим боится нас. Рим не хочет, чтобы мы становились слишком сильными. Они не остановятся ни перед чем, лишь бы поскорее избавиться от нас. Здесь мы сможем отстоять свои рубежи, но там, где царит не честный меч и отвага , а кинжал и интрига, нам придётся очень сложно.
- А почему бы нам не попробовать привлечь их на нашу сторону?
- Да ты, похоже, совсем рассудком помешался в своей пещере, - раздражённо сказал Магистр, - ты что, не понимаешь о чём идёт речь? Это же страшная ересь: христиане изучают древние книги иудеев, христиане превращаются в диких зверей и , воя. Бегают по лесу, христиане, защитники Церкви Христовой, сидят над Каббалой и готовятся перевернуть религиозные устои с ног на голову.
- Понимаю, но ведь за нами правда, Мастер, мы несём людям истину.
- А кто тебе позволит передать эту истину, рыцарь, кто согласится вдруг лишиться своих несметных богатств и влияния?
- Но ведь Рим в конце концов стоит за веру, а не за церковь. Может быть, имеет смысл привлечь их на свою сторону?
- Ага. Привлеки. Приди к ним и скажи, что пора реформировать Церковь, что настало время христианам учиться у иудеев и мириться с мусульманами, что Всевышний, Он Един, и нет смысла его делить. Уж лучше я выставлю тебя одного защищать аскалонскую твердыню, чем соглашусь на такое. Ладно, давай закончим наш разговор, завтра ты отплываешь в Европу. Там тебя встретят и введут в курс дел. Будь осторожен, сын мой.
Магистр положил свою крепкую руку мне на плечо, и. заглянув в мои глаза, добавил:
- Рано или поздно Истина восторжествует, сын мой., и тебе суждено быть одним из тех, кто поможет этому.
- Мне. Человеку- волку?
- Скажи мне, сын мой, где сидит Папа?
- В Риме, - ответил я, немного удивившись вопросу.
- И?
- Что и?
- Что ты знаешь о Риме?
- А что я могу знать о Риме. Что это город, где находится папский трон.
- Хорошо, а кроме этого.
- Бывшая столица Римской Империи, основана двумя братьями Ромулом и Ремом, которых выкормила волчица ...
Волчица... Я схватился за голову.
- Так получается, Ромул и рем были....
- Да, - Магистр смотрел мне прямо в глаза, - братья, основавшие город, были такими же, как ты. А теперь ответь мне на один вопрос: как ты думаешь, почему именно Рим был выбран для папского престола?
- Неужели Мастер намекает.
- Да, я намекаю именно на это.
- Тогда получается , что Папа...
- И не только Папа, сын мой, - оборвал меня Магистр., - тебя ждёт нелёгкая дорога, сын мой.
*****
Солнце лениво вставало над лесом. Мы с Надеждой возвращались домой , крепко держась за руки.
- Ну как? – спросила меня моя спутница, - доволен?
- Доволен, - ответил я, - соскучился по лесу.
- И я соскучилась. Первая моя ночь, когда я была в лесу не одна. Это так здорово.
- Погоди....- оторопел я, - ты хочешь сказать, что у тебя не было пары?
- В принципе, да. Знаешь, так смешно было. Я Путь очень рано прошла. Лет в двенадцать. Мне Грэд помог. Щенок, которого мне родители подарили . деда – то у меня на войне немцы угробили. Он партизан был, наверняка немало им крови попортил...так вот, я сперва думала, что это такая у нас с Грэдом игра, - уметь разговаривать без слов, потом, постепенно , научилась говорить с другими животными. Когда в школу ходила, ни один мальчишка меня не трогал. Все знали, что меня собаки любят и ни кому мою обиду не простят.
- Так что, получается у тебя друзей не было?
- Ну почему же. Были , конечно. Я в своей школе стала эдакой защитницей слабых, поборником справедливости, - усмехнулась Надежда, - а потом мне предложили вести кружок юннатов. Помнишь? Морские свинки, кролики там всякие.
- Ну ты даёшь. Пустили волчицу в огород.
- Да ладно. Я, между прочим, своих кроликов очень даже любила. И хомячков тоже.
- Ага, знали бы эти кролики кто их травкой кормит, - развеселился я.
- Знали, конечно, - серьёзно ответила Надежда, - сперва боялись, а потом мы даже подружились.
- Ну-ну, и что дальше?
- А в двенадцать лет я прошла Путь. Мне, опять же, Грэд помог. Он говорил, что я могла бы и раньше его пройти, но, поскольку у меня не было своего наставника, дед-то на войне погиб, это было опасно.
- И что потом?
- Потом? - ....Надежда задумчиво посмотрела на приближающийся город, - потом всё здорово изменилось. Ты же понимаешь, что лес, он очень сильно манит. Я думала даже из дома сбежать. У меня пара появилась почти сразу, в ту же весну. Влюбилась. А ведь мне тогда всего двенадцать лет было, понимаешь? Я замкнулась в себе, всё думала, что останусь в лесу навсегда... У меня щенки родились. Четверо. Два мальчика, и две девочки. Родители меня с милицией по всей области искали. А потом дети выросли, мой волк их на Север увёл, а меня.... – Надя вздохнула, и тряхнула головой, - а меня ждала другая дорога. Я вернулась домой.
- Зов?
- Да нет, просто , понимаешь, Серёжа, место наше посередине, между людьми и миром зверей. И предназначение оборотня быть на границе этих двух миров. Не до конца зверь и не до конца человек...
Ответ Нади затронул самые тайные мои мысли. На самом деле, меня очень волновал вопрос , кто же я теперь и что со мной будет дальше.
Самое интересное, что в тот месяц, который я провёл на Заливе, я наслаждаясь жизнью лесного хищника, тем не менее, здорово скучал по человеческому миру. Не столько по Интернету и чистой постели, сколько по книгам, по речевому общению и музыке. Быть между двух миров, наполовину принадлежа каждому из них, быть посредником между двумя цивилизациями – одно из важнейших предназначений оборотня.
- И чем ты занимаешься здесь? – спросил я.
- Да всё тем же, воюю с лесорубами, с браконьерами. Болота стерегу. Хватает забот.
- Зелёный патруль ? – рассмеялся я.
- Ну да, - улыбнулась в ответ Надя, - почти что так. Ты ведь пойми, люди, они , в отличие от зверей, слов не понимают. Им деньги нужны любой ценой. И от того, что им будет что есть и пить, жажда наживы не уменьшится.
- Согласен. Так, получается, тебе больше с людьми приходится дело иметь?
- Да, в основном.
- И как действуешь? Пугаешь?
- Да по-всякому приходится.
- Ты про легенду трёх озёр слыхал?
- Конечно. Так это же даже не легенда, на самом деле два десятка мужиков пропали тогда. Они там что-то строить собирались. Сперва техника у них ломалась, потом люди пропадать стали. У меня однокашница в местной психушке работает. У них там до сиих пор несколько ребят из той бригады лежат. Твоих рук дело?
- И не только моих, - посуровела Надежда. – Мы тогда каждому из них чистым золотом заплатили, чтобы они технику отвели. Хотели по-хорошему, а они золото взяли, но вместо того, чтобы выполнить, что пообещали, купили серебра, наделали серебряных пуль, стали требовать ещё золота, стрелять начали...жадность их и сгубила.
- А пропавшие где? Убиты?
- Да нет, живы, только вряд ли они теперь домой вернутся.
Я не стал расспрашивать дальше. Полученная только что информация была несколько неожиданна, нужно было всё обдумать. Конечно, я предполагал, что предназначение оборотня гораздо более серьёзнее, чем ночная охота в лесах , но я не предполагал что всё настолько серьёзно.
Мы вернулись домой и забрались в ванну. Не смотря на то, что ночная охота была удачной, всё равно хотелось есть. Я, отстранив Надю от дел кухонных сразу, как только увидел как неуверенно она шарит взглядом по холодильнику, набитому продуктами, быстро нажарил бризолей, которые меня научила делать сестра, повар по профессии.
Завернувшись в махровые полотенца, мы позавтракали и отправились спать.
Спал я совсем мало, около двух часов. Наверно, сказывалась армейская привычка высыпаться за полтора часа.
Я осторожно, чтобы не разбудить Надежду, выбрался из постели и прошёл в салон, к книгам.
Ещё три дня назад меня заинтересовала огромная книга на английском языке, на корешке которой , под красным крестом, с раздвоенными лучами, было написано : История Ордена Тамплиеров.
Я осторожно вытащил книгу с полки. На глянцевой обложке был изображён рыцарь в доспехах, без шлема, с распущенными длинными волосами, в накидке, с грубо намалёванным символом Ордена, стоящий у Храмовой Горы в Иерусалиме и простирающий меч к небу.
Книга пестрела разноцветными закладками с пометками, сделанными на английском, русском....о! в этом доме даже на иврите разговаривают.. Интересно.
Я присел на диван и раскрыл книгу...
*****
- Ты никогда не задумывался о символах? - Соломон стоял около меня на палубе корабля, увозящего нас в Европу.
- О каких символах, Учитель?
- Возьми крест. Что он символизирует?
- Это символ самопожертвования, символ мученичества сына Божьего, который принял смерть за всех нас.
- А что символизирует пентаграмма?
- Ну как же, ты же сам объяснял мне. Звезда Соломона. Её используют и как защитный знак и для того, чтобы повлиять на погоду.
- А Звезда Давида?
- Символ, который был нарисован на щите Давида, - заученно ответил я своему Учителю.
- Какой символ, по –твоему, более устойчив?
- В каком смысле?
- Какой символ тебе более интересен?
- Крест.
- Ну понятно – усмехнулся иудей, - какого же мне ещё ответа ждать от христианина. А кроме креста?
Я задумался:
- Скорее всего Звезда Соломона.
- Почему?
- Наверно, потому, что она более всего из всех остальных ближе к кресту.
- Нарисуй пентаграмму.
Я послушно вытащил восковую дощечку, которой любил пользоваться Соломон, и железной палочкой быстро нацарапал на ней пятиконечную звезду.
- А теперь расположи стихии.
Огонь, Вода, Воздух, Земля...
- Теперь нарисуй мне Звезду Давида, - снова попросил Соломон.
Рядом с пентаграммой я быстро нацарапал древний иудейский знак.
- Теперь смотри внимательно.
Учитель быстро расписал стихии.
- Их всего четыре, так? А в пентаграмме остаётся как раз один луч. Это Всевышний. В Звезде Давида остаются два луча. Верхний луч звезды Давида это Всевышний, нижний – человек. Получается, что между человеком и Всевышним четыре стихии. Мир, созданный Им для нас. Теперь возьмём символ Ордена.
- Лучи креста, символа Ордена символизируют, - начал я заученный мной наизусть параграф положения...
- Подожди, - остановил меня Учитель. – Я знаю Устав. Здесь он не при чём. Получается восемь вершин, так?
- Так.
- Что можно добавить в символику Ордена?
- Хм, - я задумчиво начал скрести затылок, - может быть, Добро и Зло?
- Неплохо, но не правильно. Отцы Ордена добавили в крест ТОРУ и оборотней ...
*****
Мда...Ну и книжка.. Редкостная чушь, думал я , неторопливо просматривая историю Ордена. Получается, что рыцари только и делали, что изучали Каббалу, шныряли по лесам в зверином обличье и вырывали еретиков из лап инквизиции.
После того, как тамплиеры были изгнаны из Франции, многие из них ушли в Испанию и окончательно смешались с иудейской общиной.
Эдакие новые евреи...Гонения Церкви , суд над Орденом, убийство последнего Магистра, кстати, упоминавшееся в трактате о зверолюдях, не остановило храмовников. Орден несколько раз преображался и мутировал на пути к современности. Тайные и полутайные организации. Политические и экономические интриги.
В том числе помощь, оказанная Герцелю, в основании Еврейского Конгресса, а затем Давиду Бен Гуриону в основании Государства Израиль.
Книга пестрела копиями исторических свидетельств, иудейскими текстами, фотографиями , рисунками.
Я не мало повеселился, представляя себе рыцаря, увешанного крестами, в кипе, покрывающей длинные волосы, склонившегося над иудейскими книгами, старательно выполняющего указания своего рава.
На той же полке красовались самоучители иврита, ...ого....ТОРА на иврите и русском, фотоальбомы с видами Израиля несколько книг по Каббале на русском, иврите и английском.
Из комнаты вышла заспанная Надежда....
- Привет, - сказал я ей на иврите, - ну, как спалось?
- Порядок, - спокойно ответила она, - а ты чего не спал.
- Просто заинтересовался специальной литературой. Не знал, что ты говоришь на иврите.
- И я не знала, что ты знаешь иврит.
- Ну....мне-то положено, я же еврей, да ещё израильтянин.
- Ты гражданин Израиля?
- Ну да. Уже давно.
- А почему живёшь в России?
- Сперва учился, потом зов появился.
- А семья твоя тоже зов услышала? Или здесь теплее? А может быть, и они решили поучиться?
- А твоё ли это дело? – разозлился я, переходя на русский, - может быть, ещё в «Память» позвонишь, и стукнешь?
- Прости. – я не хотела тебя обидеть.
- Да иди ты к чёрту.
Я резко встал с дивана и начал одеваться.
- И откуда в тебе-то это дерьмо? Иврит учишь. Наши священные книги читаешь, а всё туда же...
- Да успокойся ты.
- Уже. - Я накинул на плечи пиджак. – Совершенно спокоен. Адью.
- Подожди, Серёжа, нам о многом ещё надо поговорить.
- Об истории Ордена Храмовников, о Каббале масонах и розенкрейцерах?
- И об этом тоже.
- Слушай, а может быть я тебе только потому и нужен, что в моих жилах не русская кровь течёт?
Надя расстроено всплеснула руками:
- Не знала я, что у тебя такое обострённое национальное самолюбие.
- Теперь в курсе. – я вышел из Надеждиного дома , и , не закрывая за собой дверь, начал спускаться по лестнице.
- Я найду тебя, Серёжа, - прозвенело над головой.
Да пошла ты на хер, подумал я , продолжая спускаться вниз.
Я здорово перегнул палку, но ничего не поделаешь, так уж устроен. Рассуждения по поводу русских и евреев почти всегда выводили меня из себя.
Я быстро дошагал до дома.
Сестра не стала задавать вопросов, увидев мою нахмуренную физиономию.
Бросив пиджак в прихожей, я сел за стол на кухне.
Сестра молча поставила передо мной тарелку с борщом.
Начав хлебать наваристый суп, я обратил внимание на отрывной календарь, висевший на стене.
Завтра день ВДВ.
Гуляем.
На следующий день, вдрызг пьяный я пытался вернуться домой.
Идти я тогда уже почти не мог, с одной стороны меня тащила на себе сестра, с другой, - Ванька Уралов, мой сослуживец по дивизии.
- Ребята, - просил я, - оставьте меня, а? Ну дайте полежать,...ну, пожалуйста.
- Молчи уж, - посмеивалась сестрёнка, - дома полежишь.
- Вань, - снова говорил я, заплетающимся языком, - ну скажи ей, чё она это самое...Я чуть-чуть полежу, а потом сам домой...а, Вань?
- Ничё, Серёга, - отвечал Ванька, - немного осталось, скоро приземлишься....
- Да ну вас....
Около нашего подъезда на скамейке нас ждала Надежда, одетая в строгий чёрный костюм, в котором обычно свежие выпускницы педагогических университетов приходят Первого Сентября в школу...
- О...кого я вижу – пробормотал я.
Надя поздоровалась с сестрой и Иванычем и помогла им опустить меня на скамейку.
- Что случилось? – спросила Надя вполголоса у сестрёнки.
- Да ничего...отметил вот.
- А я всё слышу, - буркнул я, - и вообще, ребята, а давайте пойдём домой, а? - и начал вставать. Меня подхватило три пары рук. Это хорошо, что живём мы на первом этаже. Несколько минут позора, и я уже дома...
В прихожей сестрёнка ловко стащила с меня китель и берет. Уложили меня в салоне...
*****
Проснулся я от жуткого сушняка ...Светило солнце...наверно, настал новый день. Глаза слипались, во рту было гадостно сухо...
Как отвратительно в России по утрам.... – завертелось в голове.
Так...надо встать и пойти попить...
Я поднялся с дивана и , держась за стенки, обошёл Иваныча, спящего на матрасе, постеленном на ковре, около телевизора, прошёл в туалет, потом в в ванну.
Подставил голову под струю холодной воды. Полегчало. Наскоро протерев голову полотенцем, я вышел из ванной, и услышал тихий разговор . Моя сестра говорила на иврите. Ей отвечал женский голос до боли знакомый...А-а-а-а-а. Надежда, как же, помню..
Я обмотался полотенцем и ввалился на кухню.
- А вот и наш ветеран, - хмыкнула сестра.
Надежда промолчала.
Я сел за стол.
- Ну что, девушки, оттачиваете иврит?
- Да ладно, - отмахнулась сестра, - она прекрасно знает язык.
- Я уже в курсе. – я посмотрел на Надежду – а что ты вчера около нашего подъезда делала?
- Как что? – удивилась Надя, - поздравить пришла.
- Да? А откуда ты узнала, что я в русской армии служил?
- Надо быть совсем дурой, чтобы не догадаться, - усмехнулась Надежда и указала взглядом на моё плечо, на котором была вытатуирована эмблема бригады, в которой я служил «срочку». – У брата моего такая же наколка.
- А адрес мой у меня на лбу был написан.
- Нет. Адрес мне .....
- Я ей наш адрес сказала, - перебила Надю сестра. – Ещё вопросы есть?
- Есть. Что у нас на завтрак?
- Сейчас накормлю тебя – сестра открыла холодильник, - Надя, покушаешь с нами?
- Покушает, - ответил я, видя, что Надежда открывает рот, чтобы отказаться. – и заодно нам расскажет о том, где это она так хорошо научилась говорить на иврите.
- Мне она уже рассказала, - сестра зажгла газ и поставила на плиту сковородку. – Она в ульпане училась при питерском сохнуте, два раза в Израиль ездила. Здесь тоже с израильтянами работала.
- Что правда что ли? – повернулся я к Надежде.
- Ну да, - ответила Надя, - я просто не успела тебе рассказать.
- Ну-ну.
В кухню с заспанной рожей вошёл Ванька.:
- Слушайте, а чё вы на какой-то тарабарщине чешете, а? Или я ещё не протрезвел?
- О!- переключился я на русский – Иваныч! Так ты же вроде трезвый был, вчера , братуха.
- Ну, - скромно усмехнулся Уралов, - по сравнению с тобой, вообще-то, да.
Надя с моей сестрёнкой рассмеялись.
Мы вчетвером уселись завтракать, потом сестра убежала на работу, попросив нас помыть посуду. Ванька тоже, быстро оделся , умылся и тоже умотал, сославшись на то, что ему надо везти сыновей в деревню.
Мы с Надеждой остались одни. Я мыл посуду, а она вытирала ей на сухо и складывала в шкаф.
- Слушай, Серёжа, я всё-таки считаю, что нам надо поговорить, - начала Надежда.
- О чём поговорить?
- О Тамплиерах.
- О Храмовниках?
- Да. Что ты знаешь об Ордене?
- Да так .Что и все. Крестовые походы, Храм. Были очень влиятельными...А...погоди, я читал в одном тексте, что Моле, последний Магистр Ордена был оборотнем...но не волком.
- Верно – отозвалась Надя – что ещё?
- А что ещё? - пожал я плечами – ну, Умберто Эко я прочёл. « Маятник Фуко». Потом, многие говорят, что эти ребята учились у иудеев.
- Кто говорит? – насторожилась Надя.
- Да многие – почесал я затылок – я не так много знаю. Я одно время этой темой увлекался. Даже в восточный Орден вступил...
- Погоди... – Надежда расширила глаза, - ты рыцарь восточного Ордена Тамплиеров?
- Ну да...я с ними через Интернет познакомился. Они открыли сайт, стали там всякое разное печатать. Ну, я им и написал, что вы, ребята, либо мудаки полные, либо идиоты, либо просто сатанисты. Они мне ответили. Спросили, мол, почему я так решил. Я им указал на некоторые ошибки в переводах книг, которые они печатали....ну, вобщем, с этого всё и началось.
- А почему ты с ними связался. Серёжа?
- Ну, как тебе сказать, - я посмотрел в окно, - меня, действительно интересовала связь иудаизма и христианства. Мне искренне казалось, что на границе между этими двумя религиями стоит Орден, и ещё, что они пытались завершить круг , начатый ещё праотцами иудеев.
- Невероятно, - Надежда посмотрела на меня с нескрываемым удивлением, - ну ты даёшь.
- Чего даёшь?
- А то, что я , как дура, всё думала с чего начать, а, оказывается, ты сам уже почти всё знаешь.
- Что я знаю? – теперь пришёл мой черёд удивляться – да это все знают. Мистику в христианство пытались привнести именно храмовники. А церковь этому делу всячески противилась.
- А ты знаешь, что такие, как мы были на лидерских позициях как в церкви. Так и в Ордене.
- Надя, - я заглянул Надежде в глаза - я теперь если чему и удивляюсь, то только одному – какого чёрта жизнь моя в последнее время превращается в сценарий фильма «Горец»?
- Это с Ламбертом?
- Да, с ним.
- Ну, милый мой, ты же психолог. Измени себя и вслед за тобой изменится мир.
- Ненавижу Карнеги.
- Думаешь, я его люблю?
- Ладно, Надь, давай на сегодня закончим с этими делами, а?
- Мне на работу на скоро выходить , потом, в Питер надо бы съездить, к докторской начинать готовиться.
- Серёжа, вот что меня в тебе подкупает, так это твоё умение менять тему.
- А меня подкупает твоя хватка. Я тебя меньше недели знаю, а ты мне уже накидала жизненных сюжетов...
- Что? – Надя напряглась...
- Вот. – съязвил я, любуясь её лицом - Самое то. Картина оскорблённой невинности.
- А ты оказывается, зануда с яркими признаками кретинизма.- прищурилась Надежда.
- Дык, - я выпятил челюсть, - такая уж она, жизня наша волчья.
- Вот ты мне скажи, Сергей, - надежда положила локти на стол и подалась вперёд, ко мне, - ну неужели ты искренне веришь в то, что сможешь теперь жить точно так же, как дальше.
- А почему бы и нет? Охотиться буду. И ружья не надо, и охотничьего билета, и сил у меня прибавится и обоняния.
- Может быть, ты в армию вернёшься?
- НЕ понял...
- В пограничники, в Таджикистане за курьерами будешь охотиться.
- А что – я подпёр голову ладонью и мечтательно поднял глаза – идея. Только, говорят, что там кормят плохо.
- Короче, хватит – Надежда нахмурила брови. – у тебя паспорт израильский на руках?
- Да. А что?
- А то, что завтра, милый, мы с тобой едем в Москву.
- Не понял.
- Ты встал на Путь. Надо идти дальше.
- А повышение в звании и увеличение денежного довольствия?
- Обещаю.
- Спасибо, - я встал из –за стола и снова поставил чайник на плиту. -Только, боюсь, что в Москву тебе придётся ехать одной. И по Пути топать дальше тоже одной.
- Почему же?
- А потому, что не жажду я ваших тайных знаний посвящений, сборищ при полнолунии и всего такого.
- То есть? – Надежда посмотрела на меня, как на ненормального – ты, вообще понимаешь, что ты без этого не сможешь?
- В смысле? Умру теперь?
- Нет – Надя растерянно посмотрела по сторонам, - ты же не понимаешь, это новая жизнь, новые возможности, новый уровень жизни ..это возможности, наконец.
- Надя... – я специально сделал паузу – послушай меня , ладно? Только не перебивай.... Так вот. Сделай мне одолжение, оставь меня в покое. Ну поверь, не тянет меня на мистику. Я хочу просто нормально жить. Без тамплиеров, оборотней, вампиров и ведьм ..ну хорошо, я могу превращаться в волка, могу говорить с животными, но , пойми меня. В «ночной дозор» вступать не стану. Ясно? Хватит с меня приключений. Я хочу быть нормальным простым человеком. Вот женюсь на нормальной дивчине...она мне деток родит. Буду их воспитывать. Потом внучки – волчата родятся, ими займёмся.
- Ты не понимаешь, Сергей, - спокойно ответила Надя, - ты не понимаешь что говоришь. Это всё равно что отправить Паганини с его талантом подвязывать огурцы в деревенском парнике.
- Надя, между прочим, Паганини скрипку ненавидел...вот и подвязывал бы свои парники, и папа бы его не бил и придурки бы всякие струны ему на скрипке не обрывали.
- Зато не было бы такой музыки...
- Зато какие бы были огурцы... Кто-нибудь обожрался бы их и без всяких там колотушек написал бы что-то подобное....Короче. Надь , давай чайковского грохнем с пирожными, а потом пойдём в город, проветримся, а? А то надоело сидеть тут, из пустого в порожнее.
- Ладно, - вздохнула Надя - давай, грохнем и проветримся...
-
-
*****
Франция...
Всевышний, я так давно не был здесь, а такое ощущение, что каждый листик, каждая веточка помнит меня. Мальчиком и отроком, перед тем как отправиться в поход , я так часто играл здесь... кажется, что даже мой запах сохранился...
- Тамплиер – почувствовал я голос Соломона. – Где ты?
- Сейчас Учитель, я совсем рядом.
- Решил поговорить с деревьями?
- И с ними тоже учитель, я так давно не был здесь.
- Ещё будет время порыдать, любуясь покосившимися крышами домов, с которых ты бесстрашно прыгал в бесштанном возрасте. - Я почти услышал по-настоящему голос своего рава.
- Хорошо , Учитель.
Я быстро выбежал к костерку, около которого грелся иудей. Переоделся и уселся напротив Соломона.
- Ты должен извинить меня, тамплиер, - сказал рав, заглядывая мне в глаза, - я понимаю, что ты испытываешь сейчас, но, поверь мне, у нас нет времени. Наши дороги расходятся.
- Как? – даже привстал с земли , чтобы броситься к своему Учителю.
- Сиди – движением руки остановил мой порыв Соломон, - сиди и слушай. – он вздохнул, огляделся вокруг, и накручивая поседевшие пейсы на указательные пальцы, - жест, который значил, что он серьёзно и сосредоточенно думает, - продолжил : Как ты думаешь, почему мы не высадились в Италии, а тащились до самой Франции, когда цель наша – Рим? Тебе, – рыцарю- монаху Ордена, которого побаивается сам Папа, - не было бы проблем , а вот мне...- Соломон грустно усмехнулся: боюсь, мои бы кишки намотали бы на меч на первом же постоялом дворе. Я иду в Испанию, тамплиер, здесь наши пути расходятся.
Я снова попытался встать.
- Расходятся...- подожди, иудей снова остановил мою попытку броситься к нему – дальше ты идёшь один, я тоже. Я передал тебе всё, что должен был ,все тайны, которые разрешено знать такому, как ты. Я знаю, ты христианин и вся твоя жизнь была посвящена твоей вере, твоему Мошиаху. Если бы у меня было чуть больше времени, если бы всё было бы по-другому, может быть, кто знает, я смог бы помочь тебе открыть тайны нашей веры и ты бы стал моим лучшим учеником, ты бы понял почему я помогал тебе всё это время.... – Соломон замолчал. Потом тряхнул головой и продолжил, - Но наши дороги расходятся. Ты должен был пройти последнюю стадию просвещения, но ты её уже давно прошёл и теперь, - Соломон поднялся на ноги и быстро начертил на земле тамплиерский крест с двоящимися лучами – смотри, вот они, символы могущества – Природа, Меркурий, философская ртуть, , Земля, Вода, Воздух, Огонь, - вот она – тайна символа Ордена.
- Но Учитель. – нахмурил я брови, я учил совсем другие символы Креста. – человек и Всевышний должны быть и на лучах креста тоже.
- Нет, тамплиер, - все символы на месте. Проверь лучше формулу креста и скажи мне что получится. Это мой последний вопрос.
Ни чего не понимая, я вытащил из походной сумки свои записи и ачал делать расчёты... как сказал Соломон? Природа....Меркурий....ничего себе формула...философская ртуть и ноус...что???? ноус??? – Учитель! – я оторвлася от записей и подбежал к Соломону, - Учитель, но это же волк!!! Получился волк!!! Это формула превращения в волка! Тамплиеры – Орден оборотней – христиан ?
- Успокойся.
- Получается....получается. что с самого начала , ещё вступая в Орден...
- Получается, тамплиер, что ты услышал зов.
- Но Учитель, ведь все рыцари и сержанты, которых я знал по Ордену, были людьми.
- А Магистр?
- Но он был всего один! И потом, я чувствовал его, он не волк.
- Ты ошибся – холодно сказал рав, - просто он умеет превращаться не только в волка, но и в оленя.
- Так только Магистр?
- Нет, не только . Скажи мне, со сколькими рыцарями ты успел переговорить, когда виделся с Магистром в Темпле?
- Я не видел ни одного. Были только сержанты.
- А личную охрану Магистра ты видел?
- Нет.
- Тогда почему ты заведомо не веришь мне? Когда ты доберешься до ближайших братьев Ордена, у тебя ещё будет возможность проверить мои слова.
- НО почему Магистр не сказал мне это сам?
- Потому что ты тогда ещё не был готов.
- Зато он сказал мне по Рим и про служителей церкви.
- Потому что он был обязан предупредить тебя на что ты идёшь. Теперь ты прошёл последнюю стадию. Другие на твоём месте ещё долго бы оставались в Иерусалиме перед тем, как получили бы доверие Ордена и были бы посланы в Европу. Тебе было суждено ещё не пройдя Путь до конца пойти в бой.
- Что я должен делать, Учитель?
- Следуй зову, рыцарь, тебя уже ждут твои братья.
*****
Прогулку с Надеждой пришлось отложить. Мне позвонили с работы и попросили зайти в реабилитационный центр.
Я оставил Надежду у нас, пообещав, что вернусь через несколько часов и побежал на работу.
Меня встретили воспитательницы, напоили чаем, расспросили про житьё-бытьё и дружно начали жаловаться на парней , только что вернувшихся из лагеря, откуда их выгнали за хулиганство. В наших мальчишках слишком разыгралась молодая силушка.
После разговора с воспитательницами я поднялся к парням, с которыми у нас были очень хорошие отношения, поговорил о сложившемся кризисе. Парни , в свою очередь, нажаловались на то, что сидеть при песочницах и присматривать за малышами им порядком надоело и хочется чегшо-то настоящего, чего-то «пацанского»
Вы хочите пацанского ? Их есть у меня.
Я позвонил в военно-патриотический клуб Андрею и предупредил, что сегодня на тренировку, скорее всего приду не один, потом, по телефону же быстро договорился с директрисой о новой «секции» для мальчишек.
Воспитательницы узнав о том, что ребята пойдут со мной в клуб, выразили бурный восторг, обрядили своих чад в спортивные костюмы и пожелали нам счастливого пути .
Пепред уходом, я сделал ещё один звонок Надежде, попросив ей подойти в клуб, который был в десяти минутах ходьбы от нашего дома. Объяснять ей ни чего не пришлось. Она сказала, что да, прекрасно знает клуб и ребят, которые его организовали. Конечно да.. – хмыкнул я про себя, - кто бы мог подумать?
Клуб «Воин» в нашем городе открылся уже давно, но на ребят, которые его организовали, да и о существовании самого клуба я узнал достаточно поздно, уже после возвращения из Израиля, куда ездил на военные сборы.
Ребята в клубе оказались очень хорошие, нашлось много старых знакомых ещё по детству.
В принципе, сам клуб состоял из двух маленьких помещений и одного большого. В одном маленьком было организованно что-то вроде кают-компании, во втором - раздевалка, а в третьем – спортзал, на обшарпанных досках которого было начертано несколько кругов, в которых вертели мечами.
Было несколько тяжеленных круглых «датских» щитов. Были славные каролинги – мечи, с закруглёнными концами...шлемы, несколько видов доспеха
Для меня участие в клубных делах ограничивалось фехтованием и небольшими пожертвованиями в клубный бюджет.
Мальчишки, кторых я привёл с собой, пришли в неописуемый восторг при виде здоровенных длинноволосых парней, в руках которых порхали мечи.
Я познакомил своих мальчишек с мастером фехтования Рустамом, неизменных победителем парных поединков на областных слётах, умевшим вертеть мечом так, что позавидовал бы любой берсерк .
Он приветливо поздоровался с мальчишками и повёл их в оружейную.
Я встал в круг с Павлом, моим бывшим одноклассником.
Пашка - высокий крепкий парень с добрым открытым крестьянским лицом, был моим неизменным соперником в поединках, в которых он превращался в настоящего Конана –Варвара. Мне нравилось с ним фехтовать. Он был сильный, техничный и быстрый противник. Побеждал меня почти постоянно, однажды даже достал меня мечом так, что пришлось топать к врачу, но и я, в свою очередь, его тоже устраивал, как соперник.
В паре с друг другом мы могли фехтовать в полную силу, что, поверьте мне, многого стоило.
Только полная выкладка в поединке помогает тебе продвигаться дальше развиваться в своём мастерстве.
Мы перекинулись с Пашкой парой фраз, помогая друг другу облачаться в доспехи, потом, уже в бронях, размялись...ну и понеслась, как говорится.
Павел любил работать с щитом и мечом, а я предпочитал двуручный меч.
В принципе, суть фехтования тяжёлыми мечами сводится к нескольким достаточно не сложным принципам. Сперва нужно научиться вертеть меч. Уметь пускать его по определённой «восьмёрке»...так, чтобы он летел сам по себе, а ты только бы направлял его движение. Это – раз. Во вторых, нужно научиться правильно двигаться. В третьих – защита – одна из самых сложных параграфов фехтовальной науки. Рубануть с плеча – это почти каждый может, а вот умело отбиться от клинка, а то и от двух или трёх – такое умение уже не каждому дано.
Что мне нравилось в Павле, - так это то, что он постоянно менял тактику и перебрасывал щит с одной руки на другую, атакуя меня мечом то справа, то с лева. У Пашка был переученным левшой и прекрасно умел работать обеими руками.
В поединке с ним, я чувствовал себя сразу с двумя противниками моего роста и веса...
Удар...Ещё удар...Я еле уходил сегодня от пашкиных атак...а вот этого попробуй...меч грохнул об умело подставленный щит , противник контратаковал... мама дорогая, да что с ним сегодня...или со мной... я еле увернувшись, вместе с мечом, бросился в сторону. Перекатился по полу и вскочил у Пашки за спиной...
Ух...не надо было вчера это самое.
Новая атака противника, …перемена руки…. отбил. В глазах стоял туман. Я почти не видел ... только его фигуру....фигуру противника...
Выпад, я снова ушёл...ещё выпад…,я отбросил летящий в меня клинок, и атаковал...неудачно...пропустил сильный удар... с меня свалился шлем...не знаю почему, но это повергло меня в ярость и я резко атаковал ..щит, ещё .. снова удар о щит .....ещё!!! Противник не успевал контратаковать, я выбил его из круга и загнал в угол...ещё удар...щит, сделанный из тяжёлых досок, обитый кровельным железом рассыпался на куски....
Я опустил оружие.
Другие поединки остановились. Оказывается, всё это время весь клуб , включая моих воспитанников, наблюдал за нашим боем. Рустам , весело прищурясь, грозил мне пальцем... Пашка, снял шлем и озадаченно скребя себе затылок, разглядывал обломки щита, который я раскрошил своим мечом....мечом, это громко сказано – специальным утяжелённый муляж для фехтования – здоровенный кусок железа с балансировкой, стилизованный под меч... чтобы таким «мечом» раскрошить щит нужно обладать очень серьёзной физической силой. Уж чем-чем, а большой физической силой похвастаться и уж ни как не мог.
Я снова посмотрел на ребят, стоящих вокруг и пожал плечами. Обводя взглядом лица заметил Надежду, стоящую около девушек из реконструкторского движения, которые часто нас навещали, помогая с костюмами и вообще... мы с ними были одной крови.
Рустам первым, улыбаясь, подошёл ко мне и похлопал меня по плечу.
Потом Пашка, поднялся с пола, и потирая ушибленную руку, на которой был накинут щит тоже подошёл и дав мне лёгкого щелбана за то , что поломал снаряжение, тоже похлопал по плечу.
Потом набежали остальные ребята.
- ну ты дал, Серёга!
- Блин, а как это у тебя получилось?!
- Не, я чуть в штаны не наложил, когда ты его мочить стал, думал убьёшь…
- Щит теперь будешь новый делать! Давно искали кого бы озадачить.
- Ну просто , как в кино…..
- Серёга, а чего это тебя так проняло.
- Известно чего, вчера день ВДВ был.
- Ну зверюга, я теперь только с тобой буду спарринговаться.....
Я кивал головой, улыбался, разводил руками и говорил, что вот, мол, повезло, с кем не бывает...
После тренировки мы с Надеждой отвели разгорячённых, но усталых и довольных мальчишек в реабилитационный центр, сдали их воспитательницам и потихоньку пошли домой.
- Тебе никогда не казалось, что... – осторожно начала разговор Надежда.
- Что я не такой , как всё? – с насмешкой перебил я её, - о, да...ещё как казалось. Интересно, откуда во мне появилась эта сила?
Надежда сверкнула глазами:
- Угадай с трёх раз.
- А мне казалось, что в человеческом обличье я останусь тем же, кем и был.
- В принципе, ты тот же, - Надежда задумчиво коснулась пальчиком подбородка. – Но есть свои нюансы.
- И сегодня мы о них поговорим, - я скорчил унылую физиономию.
- Да нет, - наморщила лоб Надежда, - я не об этом. Я о том, что , не чувствовал ли ты, что у тебя есть совершенно другое предназначение?
- Это ты про что?
- Смотри. Ты родился в Латвии, так? Жил и учился в России, родиной своей называешь Израиль. Тебе с этим не тяжеловато?
- Конечно, не легко. Почти еврей, почти русский, почти латыш…. ,наверно, должен по жизни опровергнуть пословицу - где родился. Там и пригодился.
- Не думаю, Серёжа.
- Почему?
- Потому что у меня в жизни тоже много всякого разного было и я тоже всё время сталкивалась с ситуацией, когда сидела даже не на двух, а на трёх –четырёх стульях сразу.
- Ну да, знакомо.
- Знаешь, Сергей, поначалу думала, что это у меня злой рок такой, а потом, уже позже, когда стала больше размышлять на эту тему, то поняла, что наша судьба всего лишь повторяет нашу с тобой суть?
- То есть?
- Ну смотри сам. Мы с тобой люди, и как бы не совсем люди, мы с тобой волки, но не совсем волки...
- Свой среди чужих?
- Ты хочешь сказать, что кто-то здесь тебе чужой?
- Хм...интересно. – я, действительно, задумался, пробуя понять кто мне роднее. С одной стороны, конечно, моя людская жизнь, семья, родители, сестра и куча родственников, но и лесная жизнь, моя тайна, моя вторая сущность была мне не менее милее – Даже не знаю что тебе сказать.
- Вот видишь. Мы поставлены на стыке нескольких миров и наша доля быть посередине, относясь одновременно к одному и другому миру.
- Ну, это я уже понял. Ты мне говорила. Посредничество.
- И не только посредничество. Мы должны охранять эти границы....
- Надежда, по-моему, я тебя сейчас удалю с поля, - весело нахмурился я, - ведь договорились не пудрить мне мозги.
- Я не пудрю...
- А рассказываю тебе идею новой части фильма «Мортал Комбат».
- Коломицын!
- Что Коломицын? Я же говорил тебе. Ночной дозор!!! Всем выйти из сумрака! Летучий отряд оборотней на охране задрипанной русской провинции. Оплата свежей оленятиной или бараниной. Позвоните нам и мы решим ваши проблемы с междумирьем! – от нас отшатнулась какая-то пожила пара, тоже гулявшая по аллее. Видно я немного переборщил с громкостью голоса.
- Ну ты клоун, - Надежда встряхнула головой, рассыпав по плечам свои русые пряди, и от души рассмеялась.
Я извинился перед людьми, которые от нас шарахнулись, и с ухмылкой ждал продолжения беседы, от которой, похоже, не уйти.
- Ладно, - закончила смеяться Надежда, - давай я расскажу и покажу тебе кое-что... Присядем на скамейку?
Мы присели на скамью и Надя, найдя палочку, стала быстро чертить на земле символы : крест тамплиеров, Звезду Давида, пентограмму....
Она быстро раскидала стихии и стала мне втолковывать смысл символики Ордена.
Ну конечно же, тамплиеры были тайным Орденом оборотней, поставивших своей целью достижение гармонии между Всевышним, людьми и зверьми. Добивались рыцари своих целей посредством призыва под свои знамена тех, кто умел превращаться в животных и изучением тайн Каббалы, через которую Орден решил соприкоснуться со Всевышним.
Церковь, как это ни странно сперва поддерживала храмовников, но только до того, как Орден начал активно сотрудничать с иудеями. Раскол усугубился тяжёлым политическим и экономическим положением в Европе, где Ордену было очень не просто удерживать свои позиции.
В то же время, положение на Святой земле было очень не простым. Разрозненные силы крестоносцев терпели поражение за поражением. Орден оказался в очень не простой ситуации: с одной стороны, нужно было укреплять совё могущество в Европе, с другой – отстаивать рубежи иерусалимского Королевства, лоббировать свои интересы в межорденской грызне крестоносцев.
Иерусалим пал. Под мощными ударами мусульман крестоносцы вынуждены были оставить Гроб Господень. В то же время, в Европе войска Ордена оказались замешанными в сомнительных военных операциях, что породило неприязнь к храмовникам со стороны европейских монархов.
В 1299 году последний магистр, Жак де Моле провёл беспрецедентную военную операцию: одними лишь силами Ордена снова покорил Иерусалим.
НО без поддержки Европы сумел удержать Город всего лишь один год.
После отступления из Святой Земли новый Темпль был построен в Париже, но коварство Филиппа Красивого, мастерски проведшего тайную полицейскую операцию против храмовников, положило конец легальному существованию Ордена. По всей Европе была объявлена охота на тамплиеров. Рыцарей заковывали в кандалы и бросали в подземелья инквизиции.
Потом был суд и костёр, в огне которого палачи Жака Де Моле увидели сквозь огонь бьющегося в путах прекрасного оленя.
Самое интересное началось после роспуска Ордена.
В тот же год умер Филипп Красивый. Потом в Европе одна за другой стали появляться тайные и полутайные организации так или иначе связанные с наследием тамплиеров.
- А при чём тут , мы, Надя – спросил я. – даже если допустить, что оборотни действительно входили в Орден и , действительно, кое-кто сумел спастись после тотальной охоты на храмовников, на черта нам всё это нужно?
- У тебя есть идеи?
- Не знаю. Из того, что я смог узнать о современных тамплиерах, общаясь с ними через Интернет, что это всего лишь молодые ребята, которым очень хочется произвести впечатление на своих подружек, не более.
- А если задуматься? – совсем учительским тоном сказала Надя.
- О чём?
- О твоём дедушке, например.
- А что о нём задумываться? Он-то тут при чём?
- Твоя сестра показывала мне фотографии вашей семьи.
- Окей, показывала, что дальше?
- И ещё, она показывала мне ваше фамильное серебро, на котором есть вензель вашей семьи.
- Ну да, есть. – действительно, у нас в доме был набор серебряных вилок – ложек, который когда-то дед купил на барахолке. Он сам мне рассказывал эту историю. В то время в Латвии, в 1945 году было полно трофеев, торговали всем, чем попало. За еду можно было выменять вагон и маленькую тележку добра. Дед тогда выменял столовый серебряный набор и отдал его ювелиру, попросив выгравировать на черенках столовых принадлежностей наш семейный вензель – букву «К» в замысловатом узоре. Я потёр лоб...ну конечно... среди завитушек, опутывающих первую букву нашей фамилии было два креста с раздвоенными лучами, стилизованные под латышский национальный узор – один над буквой, другой внизу. Когда я спросил деда откуда была взята идея вензеля, то тот показал мне старые фотографии, ещё начала века, на которых, мои прапрадед и прапрабабушка были сфотографированы у себя дома. На задней стене, за ними, отчётливо был виден тот самый вензель, висящий в рамке между двумя какими –то картинами
- Вспомнил? – осторожно спросила Надежда.
- Да, вспомнил, - ответил я.
- А теперь посмотри сюда. – Надежда раскрыла сумочку, лежащую на её коленях, и вытащила оттуда свёрток. Она быстро размотала бархат, которым был обмотан этот свёрток, и в моих руках оказался серебряный портсигар великолепной работы позапрошлого века, на крышке которого была тонкая гравировка – волк присевший на задние лапы и три буквы ЛЭП, опутанные причудливым узором, в котором тоже чётко были видны два тамплиерских креста.
- И что? Ты хочешь сказать, что мы с тобой родственники и согрешили инцестом?
- Дурак, - беззлобно стукнула меня по колену Надя – это общепринятый знак, по которому оборотни – храмовники узнавали друг друга. Если бы этот узор относился к одной семье, то ты смело можешь объявить себя принцем крови.
- Надя...- я выдержал паузу.
- Что ? – напряглась Надежда...Да что? Говори.
- А ведь я всегда знал...чувствовал, что я если уж не король, то принц- точно... – придурковато-восторженным голосом проговорил я, задрав голову на уже появившиеся на вечернем небе звёзды. Вот знал ведь.
- Коломицын!
- И ты...ты тоже Королева, - обнимая правой рукой Надежду продолжил я, - так что же мы, Надя, хернёй тут занимаемся, давай заявим права на русский престол?
- Ага. Давай. Только сначала дослушай меня, ладно?
- Да куда уж я теперь денусь, давай, валяй.
- Так вот – снова учительским тоном продолжила Надежда. – это тайный знак я разыскала минимум на трёх изделиях в каталоге дома Фаберже и на нескольких гербах в геральдической энциклопедии...
Мы долго, почти несколько часов, сидели на этой скамейке.
Надежда посвящала меня в тайны Ордена, пытаясь нарисовать мне во множестве исторических фактов одну чёткую линию.
Орден Храмовников, которому служили оборотни сохранился, но в тайном виде, превратившись в некое подобие братства плаща и кинжала, в котором из поколения в поколение, или через поколение передавался обет тайного служения.
Получается, что моя тяга к военной истории, к крестовым походам, к орденам крестоносцев – была тонко спланирована и спровоцирована моим дедом.
Исторические романы, игра в средневековье, модели замков, мечи, которые мы вмести с ним мастерили...
И самое главное. Дед очень любил меня. Любил больше своего родного сына и , наверно, дочери, моей матери. Дед всегда открыто говорил всем и каждому, что я его наследник, что именно мне продолжать его род и его дело. Какое дело, ни кому не было понятно, но из семейных об этом ни кто не задумывался, включая меня самого.
А ещё я очень хорошо запомнил один эпизод из моего детства, когда в охотничьем обществе, прямо на каком-то собрании, где обсуждалась волчья облава, дед здорово врезал в ухо какому –то дядьке, который громче всех орал, что волков надо давно передушить к чёртовой матери и что он не успокоится, пока волки не уйдут из наших мест. Прямо при всех. Помню, как дед спокойно встал со своего места, подошёл к этому человеку, за грудки вздёрнул его, подняв со стула и врезал ему в левое ухо. Все замолчали. И тогда, в полной тишине, возвышаясь над охотниками, дед тихо сказал, что в лесу мы всего лишь гости и если кто-то ещё это забыл, то он готов напомнить.
Охотники были здоровыми сильными дядьками, но тогда, все, как один опустили глаза. Они очень уважали деда. Он долгое время был секретарём охотничьего общества и из всех местных мальчишек, только внук председателя общества и могли присутствовать на всех собраниях охотников. У меня осталась фотография в детском альбоме , где я с Алексеем – внуком председателя – стоим рядом, держа глухариные туши.
Оба большеголовые, с одинаковыми причёсками....волчата...чёрт...
Я тряхнул головой и вслушался в слова Надежды. Она заканчивала свой рассказ, подводя к тому, что мне нужно будет пройти обряд Посвящения и что, в принципе, это всего лишь традиция, но надо бы её соблюсти по многим причинам : встреча с другими братьями Ордена, изучение книг Ордена, оружие....
- Какое оружие? – удивился я.
- Узнаешь.
- Что значит узнаешь? Табельное оружие тамплиера... – придурнулся я - мне его занесут в тамплиерский билет?
- Серёжа!
- Что Серёжа? Всё, как положено. У дежурного по Ордену получаем оружие, подписываемся...да, кстати, а в наряд по Ордену ходить не надо?
- В наряд?
- Ну да в наряд. Знаешь, это когда несколько тамплиеров на фишке...
- На какой фишке?
- Ну, на тумбочке... в казарме ..около оружейной. Входит Магистр, а тут дневальный тамплиер орёт : Орден, смирно!!! И докладывает по форме: товарищ Магистр, во время моего дежурства происшествий не случилось, дежурный по Ордену рыцарь де Коломицын...
- Хм...в принципе, кое-что похожее есть.
- Вот – обрадовался я – так значит, послужим, а? Надя, а ты кто по званию? Выше или ниже меня?
- Я ношу титул рыцаря Ордена.
- Это значит, что ты офицер?
- Ну да, что-то в этом роде.
- А я кто буду, рядовой? Рядовым я не согласен, ну его в баню. Вы на конях, а я с копьём, в пехоте...фигушки.
- Тебе достанется титул от твоего деда по наследству. Только нужно пройти Посвящение. Это часть Пути.
- А ты прошла?
- Конечно.
- А где это делается?
И снова начался рассказ. Последний орденский Темпль был построен в Париже. После гонения на Орден по всей Европе штаб храмовников был перенесён в Англию, откуда через несколько десятков лет снова вернулся на берега Сены.
Я спросил, неужели Надежда проходила Посвящение именно во Франции? Она ответила, что побывать в Париже, это всё равно что для советского космонавта побывать на Красной Площади в Москве.
*****
Соломон повернул на Испанию, а моя дорога лежала в к папскому Престолу.
По запаху, по тайным меткам, оставленных на лесных тропах, находил я своих братьев на пути в Рим. Почти всё время двигаясь в обличье зверя, под покровом ночи вдоль торговых трактов, деревень и городов, чутко прислушиваясь к слухам и последним новостям шёл я через чужие земли к колыбели наследия святого Петра.
Перед тем, как устремиться на Юг, я всё –таки заглянул в родные места, чтобы встретиться с Ней...
...Когда ты уходил в поход, то волосы твои были такие светлые, такие длинные. У тебя ещё не было бороды и черты твоего лица были ещё совсем по- юношески мягкими, а теперь, я гляжу в твои глаза, когда-то смотревшие так открыто, так тепло, глаза, в которых отражалось всё небо Франции, и не узнаю тебя: черты лица приобрели жёсткость, кожа , с нисходящим уже загаром , от яркого палестинского солнца выдублена морскими ветрами , обветрена песчаными бурями .... волосы и борода коротко подстрижены, как у римского центуриона.
Я обещала хранить любовь к тебе, но ты вернулся монахом, монахом, в белом плаще с красным тамплиерским крестом. Ты стоишь на пороге моего дома , прямо передо мной.
Я не узнаю твой взгляд. Почему они перестали быть голубыми?
Я подхожу поближе и снова всматриваюсь в твоё лицо.
Да, любимый, твои глаза перестали быть голубыми. Теперь они серые, с тонким зелёным ободком вокруг зрачка.
Ты был стройным юношей, а теперь я вижу перед собой невысокую, крепко сбитую мужскую фигуру. Как раздались твои плечи, привыкшие носить доспех...как потяжелели запястья твоих рук...а пальца, когда-то перебиравшие струны стали похожи на когти коршуна. ...
Я вижу монашескую рясу под твоим плащом, рыцарь....ты принял обет безбрачия , отдав всего себя Всевышнему.... Ты молчишь. Ну скажи мне хоть слово, рыцарь.
Я смотрел в Её глаза, читая каждую её мысль, как буквы , которые Соломон ловко и чётко выцарапывал на восковой дощечке. И мне не верилось, что между нами прошло столько лет. Давно, казалось, ещё в прошлой жизни, я покинул родные земли, уйдя к Гробу Господню, но в это мгновение время, проведённое в Иерусалимском Королевстве, стало всего лишь мгновением. Но как сильно изменился я за это короткое мгновение.
Я пришёл попросить прощения, пришёл, чтобы сказать, что принял монашеский обет не потому. Что разлюбил тебя, а потому что я не человек,...потому что в душе моей живёт дикий, безжалостный зверь, стремящийся убивать.
*****
Наутро мы рука об руку возвращались с охоты. Шли мимо огородов и дач, стоящих на окраине города.
Орден орденом, тайны тайнами, а охота по расписанию.
Надежда молчала. Она вообще, сильно изменилась за эти несколько дней, что я знал её. Здорово изменилась. А может быть, я просто рассмотрел её как следует.
На дискотеке она мне показалась совершенно обыкновенной девушкой славянского типа...как сто тысяч таких в России, - если обратиться к Есенину. Светло-карие глаза...полные губы ..высокий лоб...
И всё же было в ней что-то восточное, южное,...может быть в изящной линии носа...или в разрезе глаз..
Надя поймала на себе мой взгляд и улыбнулась. Очнувшись от своих дум...
- Что?
- Да вот – смутился я, - любуюсь.
- Нравлюсь? – повела бровью моя волчица.
- Ещё не решил.
- Скотина.
- Зверюга, - делая большие глаза, - уточнил я.
- Серёжа, ты никогда не думал о том, что я всё –таки женщина.
- А что – начал дурачиться я, - по-моему, это принципиально новый подход к решению проблемы наших отношений...
- Дурак...
- И тем горжусь...
Надежда прищурилась и лукаво посмотрела на меня:
- Ты не исправим...
- Есть маленько.. – я пошарил в кармане и, достав, органайзер, начал проверять сегодняшнее расписание . Сегодня у меня был приём. Записалось восемь человек, день обещал быть серьёзным...
- Ты сегодня занят?
- Да.
- А я уезжаю сегодня.
- Куда – оторопел я – в Париж?
- Нет, -улыбнулась Надя. – Это близко около тридцати километров. Ты приглашён приехать.
- У-ф-ф-ф-ф. – я потёр лоб, остановившись.
- Что такое, Серёжа? – Надя коснулась моей щеки, - что?
- Ничего, - пробурчал я, - решив пока придерживать при себе свои чувства.
А Надя всё не опускала руку, глядя мне прямо в глаза и я не мог отвести взгляда, вдруг почувствовав каждой клеточкой своего тела как нужна, как важна мне сейчас эта женщина-волчица...
Приворожила она меня что ли – мелькнула мысль. Нет, здесь что-то другое.
Наверно, инстинкт. Волки создают пару раз и навсегда...
Дальше мы шли молча, изредка друг на друга поглядывая.
Я проводил Надежду, вернулся домой, принял душ, быстро переоделся в рубашку и брюки, повязал галстук, сметал завтрак, под насмешливым взглядом сестры и пошёл в свою клинику. Точнее, клиника- это было громко сказано. У меня был снят уютный кабинет с приёмной в помещении местного оздоровительного центра.
Я долго искал подходящее место, но всё ни как не получалось , то денег требовали слишком много, то предлагали захолустную окраину города.
Как это ни странно, помогла моя национальность, то есть, вероисповедание.
Однажды у входа в питерскую большую хоральную синагогу, что на на Обводном канале, куда всегда заходил, если бывал в северной столице, я столкнулся с человеком и автоматически, ещё не перестроившись на русский, извинился на иврите . Ответили мне тоже на иврите, мол, ничего, бывает, когда я поднял глаза на земляка, то увидел , что передо мной, в своей неизменной вязаной кипе, лихо по –поселенски, сдвинутой на бок, стоит работник Еврейского Агенства, то бишь Сохнута – Давид Шамес, с которым я был очень хорошо знаком ещё по учёбе в Университете.
Мы обнялись.
После молитвы поехали гулять по городу. Давид стрекотал на иврите так, как будто не разговаривал на нём тысячу лет. Жаловался на русские холода, говорил, что очень хочет вернуться в Израиль, но с ним продлили контракт, а в Израиле, как известно, работу найти не так просто, так что пока будем работать здесь...расспрашивал меня о моём житьё- бытье.
Вот я и рассказал о том, что ищу помещение в своём провинциальном городке.
Давид посмотрел на меня своими черными глазищами и подмигнув, вытащил из кармана телефон...И что вы думаете?
Уже через четверть часа у меня было помещение в обалденном оздоровительном комплексе, выстроенном в нашем городе на закате коммунизма.
Самое интересное, что, оказывается, что сам комплекс принадлежал израильтянину, не знающему ни одного слова по-русски, но тем не менее, сумевшему сделать из заброшенного здания –урода в центре города – престижное место для отдыха горожан. Звали нашего израильтянина Шимшон, Шими, если коротко. Родом он был из Марокко. Русская Одиссея у него начался после того, как в начале девяностых он женился на еврейской девочке, приехавший в Израиль из Соснового Бора, что в Ленинградской области.
У Шимшона была целая сеть магазинов – оздоровительных центров – платных туалетов(!!) и прочего по всей европейской части России.
Давид дал мне поговорить с Шими , и мы с ним назначили встречу через три дня в моём городе.
Израиль – маленькая страна, в которой все всех знают. Большое местечко – как говорит мой папа.
Действительно, в Израиле, даже если ты никогда не видел человека, то всегда можешь найти с ним общих знакомых.
В первые же секунды встречи выяснилось, что Шими вырос в том же самом киббуце, гд е я провёл свои первые полгода. У нас оказалась не то что туча, целое море знакомых...
Я сказал, что в киббуце меня принимали, как родного и в свою очередь, пригласил Шимшона и его жену Илану (Елену) к себе домой.
Закончилось всё недельным шатанием по лесам на раздолбанном уазике, пьяной стрельбой в воздух по воронам на охоте , баней, купанием и рыбалкой на дальних вепских озёрах. Я до сиих пор вспоминаю, как мы с Шимшоном, в дремучем русском лесу, продирая глаза с похмелья, делали омовение рук и , повернувшись лицом на восток читали «Шма, Исраэль»(Слушай, Израиль), раскачиваясь в молитве.
Наверно, тамошние лешие и водяные здорово удивлялись, наблюдая за двумя раскачивающимися в молитве евреями- ашкеназом и сефардом, на фоне дремучей громадины русского леса.
Когда мы вернулись назад, уже здорово сдружившись, Шимшон предложил мне работать с ним. Я отказался, сказав, что хочу попробовать сам.
Мой сефардский друг покачал головой, посмеялся , назначил мне смехотворную плату за кабинет и приёмную и вернулся в Питер. После того, как он узнал, что я на свои деньги купил в кабинет кушетку, аквариум и несколько массажных кресел, Шими позвонил мне и начал орать, что надо было предупредить, что он и без меня собирался оборудовать комнату для психолога и что теперь я вообще не должен платить аренду после того , как вложил свои деньги, до тех пор, пока моё пользование кабинетом не перекроет стоимость мебели. Как я его не уговаривал, что это не нормально и что буду платить аренду, он сказал, что уже дал распоряжение своему бухгалтеру и чтобы тот подсчитал стоимость оборудования и либо он мне вернёт деньги сейчас же, либо я не буду платить ему за помещение.
Одним словом, получилось так, что кабинет мой мне достался почти бесплатно.
Сперва клиент почти не шёл, но постепенно, за три-четыре месяца количество желающих обратиться ко мне, а , следовательно и доходы, стремительно увеличивались.
Я быстро вошёл в приёмную, проверил порядок, надел белый халат, - обязательный атрибут специалистов, работающих в центре , включил компьютер, проверил почту , начал читать новости... в дверь постучали...
Вот и первый клиент.....
Семён. Во всех отношениях колоритная личность, обратившийся ко мне как к последней надежде в борьбе с алкоголизмом. Кодировки , экстрасенсы, парапсихологи и прочее - прочее ему не помогли.
Когда Семён первый раз связался со мной, я объяснил ему, что занимаюсь семейной проблематикой, и посоветовал обратиться к другому специалисту, но это его не отвадило. Меня Семёну порекомендовала его коллега, которую я консультировал ещё в самом начале своей практики , помогая решит серьёзную семейную проблему, которая достаточно легко и в короткий временной промежуток разрешилась классическим терапевтическим путём.
Семён сказал мне, что готов платить любые деньги и будет согласен на любые мои условия. Мы начали терапию.
С переменным успехом, но дело пошло на лад. Сперва я работал с одним Семёном, потом пригласил его жену, увидев потребность в семейной терапии, через два месяца, ввёл обоих в терапевтическую группу. Постепенно жизнь у Семёна стала выравниваться. Заключительную встречу я отодвинул на уже послеотпускное время, решив дать клиенту возможность в течение месяца попробовать закрепить успехи, достигнутые в терапии.
Тем не менее ,перед уходом в отпуск, я дал Семёну телефон своего супервайзера и попросил придти к нему на приём, если почувствует себя не важно.
Поздоровавшись со мной , задав пару вопросов об отпуске, Семён привычно прилёг на кушетку и зашелестел пачкой сигарет.
Уже с порога мой волчий нос учуял тщательно залакированный зубной пастой и таблеткой антиполицая и сигаретным дымом запах алкоголя....
Таки сорвался...ну что ж...поехали, начнём по схеме.
Я начал задавать рутинные вопросы..
Семён принялся рассказывать о том, что всё хорошо, что ему стало гораздо лучше, что пить совсем не хочется, что он уходит от меня со светлым чувством в душе., что спасибо мне очень большое и очень глубокое...
Ну что ж поехали...да здравствует классический психоанализ.
Я, склонившись над блокнотом, как бы невзначай, диктуя себе, произнёс три слова: «мартини», «Бочкарёв», «Кузьмич».
Семён вскочил с кушетки...посмотрел на меня...потом обмяк, возвращаясь назад, в кожаные уютные объятия алтаря психоанализа и начал рассказывать о вчерашнем походе на «рыбалку»...
Так, в работе, я встретил вечер, почти не выходя из своего кабинета, спустившись лишь в столовую.
Заканчивал работать поздно. Обычно на свежую память внося в компьютер данные по пациентам , делая пометки для встречи с супервайзером.
После работы, я быстро спустился вниз и пошёл к автовокзалу...Ближайший автобус был через пятнадцать минут. Я купил билет в кассе и пошёл на платформу, около которй уже стоял «сарай», принимая пассажиров. Людей было совсем немного.
В думах я даже не заметил как автобус тронулся и выплыл из города, нырнув в темноту...
Всю дорогу я думал о Надежде. Она так неожиданно появилась в моей жизни.
Ещё несколько дней назад я и подумать не мог о том, что меньше чем за неделю в мою жизнь может войти совершенно не знакомый ранее человек...хм...человек...
Меня не покидало чувство временности, случайности наших отношений. И в то же время удивительно складно и гладко всё складывалось.
Анастасия была замужем, Елена так и не решилась принять моё предложение...а Надежда....ей даже предлагать ни чего не надо было. Она моментально заполнила собой все пустоты в моей душе.
А что – хмыкнул я про себя, - ведь она может быть связана с Орденом, а Надежду на меня просто навели....
За окном плыли ветви елей, обступающих шоссе со всех сторон. Автобус трясло немилосердно.... Я не кстати подумал об израильских дорогах и автобусных кооперативах, в которых водители гоняют, как лётчики на мощных мерседесах и вольво, обгоняя легковые машины...а мой несчастный сарай....это хорошо, если он 70 в час делает, да ещё дорога разбита совершенно.
За сорок минут я тем не менее, смог добраться до посёлка, в котором жилу моя волчца. Вышел на остановке...Ни фонаря, ни указателя...пустая дорога, ведущая к реке, за которой видны светящиеся окна домов...я втянул ноздрями воздух...да, Надежда где-то здесь, совсем недалеко. Ориентируясь по запахам, я спустился в деревню.
Всего несколько дворов. Лес начинается почти сразу...Дом, к которому привёло меня обоняние, стоял почти на самой опушке. Уютный , двухэтажный,с резным крыльцом...дверь в дом открыта...свет из дома, через дверной проём струится на крыльцо, очерчивая женскую фигуру, сидящую на завалинке....
Надежда, увидев меня встала с деревянной ступеньки и совсем по-детски, приветливо улыбнулась мне.
*****
Я нарушил свой монашеский обет. У меня не нашлось сил отстраниться от Неё, когда она подошла ко мне, и , прижала ладони к моим щекам. Я не смог не ответить на её поцелуй, на поцелуй её нежных губ, с которых сорвалась на мня нежность....море нежности, нескончаемый поток нежности любящей женщины, ждавшей столько лет...
Я долго пил эту нежность, не в силах остановиться.
А потом мы мчались на конях к водопаду, к нашему водопаду, спрятанному глубоко в лесу, где много лет назад я сказал, что люблю тебя...
Мы сняли одежду и обнявшись, стояли под этими нескончаемыми благодатными струями речушки, срывающейся вниз с мрачной чёрной лесной скалы, поросшей мхом...Ты целовала мои губы, глаза, плечи, руки, а я всё не мог себе позволить прикоснуться к тебе и только, замерев, пил и пил твою нежность...
А потом, когда стемнело, я снова ушёл, на этот раз, уже навсегда, унося от тебя свой поруганный монашеский обет и тайну, которая отняла меня у тебя.
*****
Нас разбудил телефонный звонок.
Я , чертыхаясь, дотянулся до своей «нокии» , проснувшись, по армейской привычке, за считанные мгновения , спокойным твёрдым голосом бросил в трубку :
- Да.
- Сёрега, мама с папой вернулись - обрадовано прощебетала сестрёнка, - Ты где сейчас?
- У Надежды, за городом.
- Приедешь сегодня?
- Постараюсь.
- Слушай, и ещё: тут тебе письмо из Питера пришло, от какой-то Славиной, я просто хочу, чтобы ты знал. Только что на дом посыльный принёс.
Славина........сон прошёл мгновенно. Елена Сергеевна Славина, - преподаватель спецкурса по парапсихологии......очень интересно....
- Серёжа, - нарушила тишину сестра.
- Что?
- Так что, хочешь, чтобы я тебе его прочла?
Я потёр лоб. Наверняка, Елена Сергеевна не настолько наивна чтобы в письме, которое кто угодно, кроме адресата, может вскрыть и прочесть, писать что-то серьёзное.... Я посомневался ещё мгновение, а потом отрывисто бросил в трубку:
- Да, открой.
- Сейчас..... – в трубке зашелестело...... – Вот. – сказала сестрёнка, - тут не письмо , а какое-то приглашение на английском, французском русском и ещё что-то...о...это авиабилет. Читать приглашение?
- Прочти.
- ...уважаемый Шай Залманович, приглашаем Вас принять участие в конференции международной ассоциации психотерапевтов, которая будет проходить с 22 по 29 октября в городе Париж.....
- Где? – переспросил я, не веря своим ушам.
- В Париже – ещё раз прочла сестрёнка – ну и приглашеньица тебе рассылают. Вот бы мне кто такое прислал.
- Ты что в Париже не была что ли?
- Была , конечно, но это же на халяву...вон, они тебе и билет прислали, чтобы ты там целую неделю шлялся без дела. Поедешь, уважаемый Шай Залманович? – когда сестра хотела надо мной поиздеваться. она нарочно обращалась ко мне по имени отчеству . Родители назвали меня Шайя, но записали Сергеем по вполне понятным причинам. В Израиле я вписал в документы своё настоящее имя, перекроив его на израильский манер – Шай.
- Я подумаю, не менее уважаемая Эсфирь Залмановна.
- Блин, Серёга, а я и не знала , что ты такой крутой терапевт, что о тебе даже в Париже пронюхали.
- А ты меня , между, прочим, ни в грош не ставишь....
- Ой-ёй-ёй – запричитала сестра. – посмотрите на него. Подумаешь, голову кому-то задурил, итак что теперь, во все места тебя теперь целовать?
- Да ну тебя...
- Ладно, Серёжа, я тебя поздравляю, но помни, если ты мне из Парижа ен привезёшь то, что я тебе закажу, что пеняй на себя, и помни, ты мне обязан. Я полчаса посыльного уговаривала, чтобы он письмо оставил, даже чаем его поила....ему , видите ли, твоя подпись очень сильно нужна была.
- Ладно – согласился я, - посмотрим.
- Посмотрим?
- Хорошо, хорошо, привезу тебе яйца Ива Монтана в бронзе и пахнущего нашим подъездом сыра, ты счастлива?
- А юбку?
- И юбку у арабов на Ля Фойет, не переживай.
- Обещал.
- Обещал – согласился я и отключился.
В комнату вошла Надя, одетая в чёрное до пят вязанное платье, которое ей невообразимо шло. Хотя, Наде , вообще, шла любая одежда. Она умела даже спортивный костюм носить так, как будто это вечерний наряд, сшитый на заказ у модного кутюрье.
Чего уж там скрывать, мне очень нравилась эта черта в Надежде. Нравился её вкус, её умение...нет, это было не умение, это была врождённая женственность, врождённая мягкость и грация в движениях и отменный вкус в одежде.
- Ну что, - Надя присела на постель и ласково провела рукой по моим растрёпанным волосам, – не дали поспать?
- Не дали. – я вдруг обратил внимание, что длинные красивые пальцы Надиных рук были испачканы краской. – Эсфира звонила.
- Беспокоилась о том, где пропадает её любимый старший брат? – улыбнулась Надя.
- Да нет. Всё гораздо сложнее. Меня вдруг приглашают на конференцию по психотерапии.
- Ну? И что в этом сложного?
- Конференция международная.
- Так ты же член международной организации психотерапевтов.
- Надя – устало сказал я, - ты что, специально дурочку строишь? На клепа меня уже второй раз за короткий промежуток времени тащат в Париж?
- Попробуй смириться, - улыбнулась Надежда и плавно поправила прядь своих волос, спадающую ей на лоб. Я обратил внимание на то, что руки Надежды были перепачканы красками.
- Ты рисуешь?
- Это имеет отношение к Парижу, - рассмеялась волчица.
- Я теперь вообще ни черта не понимаю что к чему имеет отношение. Так ты рисуешь?
- Хочешь взглянуть?
- Не откажусь.
Я поднялся с кровати, обмотал вокруг бёдер простыню и вместе с надеждой поднялся на второй этаже дома, где, как оказалось, была устроена мастерская. Комната была заставлена готовыми картинами, прислонёнными к спине. Около огромного окна, выходившего на берег реки, за которым зеленела плотная стена леса, стояло два мольберта.
На одном был нарисован пейзаж, в точности повторяющий вид из второго этажа дома, а на втором....
Ничего себе, - подумал я, вглядываясь в картину. Вот это воображение.
На полотне с необычайным талантом под низкими сводами пещеры, освещённой тусклым светом свечей, был изображён седовласый иудей стоящий около стола, за которым сидел рыцарь, погружённый в чтение огромной книги. Я оглянулся на Надю, она стояла за моей спиной, обняв плечи скрещёнными руками.
-Что это?
- Это иудей, обучающий тамплиера искусству КАББАЛЫ.
- Очень талантливо.
- Спасибо, - Надежда подошла ко мне и заглянула мне в глаза, - всё нормально?
- Да...- я потёр лоб и вышёл из мастерской. Не знаю, что со мной случилось точно, но сюжет картины потряс меня до глубины души. Моя янтарноглазая волчица настолько мастерски, настолько здорово выписала эту картину, что на какое-то мгновение мне показалось, что я слышу ветер, который гуляет где-то там, снаружи, за выходом из пещеры, в которой рыцарь постигает тайное учение. Мне явственно ударил в ноздри запах сыромятной кожи , а на зубах заскрипел сухой песок Земли Обетованной. И, что самое главное, я почувствовал, нет...я не почувствовал, я знал...вернее, я узнал, узнал в этом рыцаре себя.......
*****
В волчьем виде я набросился на него, испугав коня, выбив ударом груди его из седла. Он был не из робкого десятка, этот пес из инквизиции, и в считанные мгновения оценил обстановку. Он сгруппировался, и быстро встал на ноги, его рука метнулась под рясу, из-под которой он вытащил кинжал...
Священник шумно выдохнул, и , чуть пригнув ноги в коленях, занял оборонительную позицию.
- Думаешь, я не знаю кто ты, - сказал он, глядя мне прямо в глаза, - думаешь, твоё дьявольское обличье поможет тебе, тамплиер? Именем Господним я сокрушу тебя и привезу твою облезлую шкуру в Рим.
Восемь дней я охотился за ним. Восемь дней я один за другим уничтожал его охрану – храбрых, но немного тупоголовых наёмников, которые сопровождали инквизитора. Восемь дней я и ещё десяток волков отгоняли убийцу тамплиеров подальше от людского жилья. Восемь дней понадобилось для того, чтобы отряд , состоящий из почти сотни людей, - слуг и охраны, сопровождающих своего господина по дороге из Рима в Париж истаял до одного... и теперь пришло время последней схватки, схватки один на один.
Я не стал преображаться в человека, это была бы слишком лёгкая победа, да и потом, тот, который стоял передо мной, он не заслуживал смерти от человеческой руки...не заслуживал...Я не боялся н ножа, ни меча, ни стрелы, потому что ни один человек не сравнится в быстроте с волком, у которого человеческий разум. Я сделал обманное движение, заставив своего врага чуть поменять стойку и резко прыгнул, вонзив клыки в его крепкое запястье, заставив священника выпустить из руки рукоять кинжала.
Мой враг зашипел от боли и ловко ударил меня левой рукой, но вряд ли ему помогут теперь его клаки. Инквизитор отступил от меня на несколько шагов и сунул рук запазуху. Интересно, что на этот раз.
Я не тронулся с места, лишь чуть подогнул задние лапы, не заметным человеку движением, чтобы в любой момент снова прыгнуть.
Отец-инквизитор достал из-за пазухи серебряный крест, и, наставив на меня, завопил : Изыди, изыди, нечисть, будь проклят!!! Отправляйся обратно в ад. Именем Господним заклинаю тебя, нечисть, сгинь с глаз моих. Моя вера нерушима...
Твоя вера нерушима, - подумал я, - конечно, кто бы сомневался в том, что ты колебался, когда убивал безоружных людей, когда по твоему приказу живьём сжигали женщин, вместе с детьми...ты непоколебим, отец инквизитор, и только ТАМ, после твоей смерти, ты поймёшь как глубоко ошибался, как хулил ты Всевышнего, делая то, что повелевал Рим.
Но, впрочем, это уже не моё дело, объяснять тебе то, что ждёт твою душу через несколько мгновений... я прыгнул, прыгнул прямо на крест, выставленный в мою сторону.
*****
Из всех напитков, после молока, больше всего я люблю зелёный чай. Вот не знаю почему, люблю и всё, готов пить его литрами, лишь бы хватало самого чая, впрочем, именно с запасами зелёного чая у Надежды всё обстояло наилучшим образом, поэтому я заварил себе пивную кружку зелёного чая и уселся на крыльце, наслаждаться природой.
Надя налила себе молока и пристроилась рядом со мной, доверчиво потираясь щекой о моё плечо.
- И всё-таки скажи мне, ты ведь знала, что я оборотень ещё до того, как пришла в клуб?, - спросил я, отпивая из кружки.
- Нет.
- Я не верю тебе, Надя, так не бывает, чтобы сразу столько совпадений.
- Ты можешь думать всё что угодно, Серёжа, - спокойно ответила Надежда, - просто это Путь.
- Мда...хорошее объяснение, просто гениальное. Это Путь...многозначительное молчание и музыка Вагнера за кадром.
- Представь себе.
- НЕ могу.
- Помнишь, я говорила тебе, что считалась среди людей совсем девочкой тогда, когда в стае у меня уже были дети, и мой статус там был такой же, как и у моих родителей. Мои сверстницы ещё и не думали о сексе, а я уже знала, что такое течка, что такое роды сразу нескольких детей, что такое семья... – Надя прикрыла глаза ладонью и замолчала. Я осторожно обнял её и прижал к себе. – Так вот, продолжила она, - мне, оставшейся без детей и любимого мужа тогда, когда в мире людей я была ещё ни разу не целованной девочкой, казалось, что всё и вся созданы специально против меня, что мир разрушился, что я не смогу жит в этих противоречиях, ...мне хотелось умереть, я плакала ночами напролёт, плакала в людском и волчьем обличье, плакала и не находила себе места....- Надежда снова замолчала, а потом, взяв себя в рувки, закончила, - таков был мой Путь, который мне было суждено пройти. У тебя свой, а случайные совпадения – это всего лишь вехи на этом Пути, знаки, которые ты должен понимать и принимать.
Я решил не спорить. С одной стороны, можно было согласиться, с другой, недоверие всё-таки оставалось, но куда деваться, даже если это всё тщательно спланированный спектакль, вернуться к прежней жизни я не смогу при любом раскладе, поэтому нужно делать шаг. Я шумно хлебнул из пивной кружки свой чай и сказал:
- Ладно, Париж, так Париж. Надеюсь, что ты поедешь со мной.
- Поеду, - ответила Надежда таким обыденным тоном, как будто я спросил её сколько времени.
- Я куплю тебе билет.
- НЕ нужно, у меня есть свой, с открытой датой.
- А «голден виза» у тебя в сумочке случайно не валяется?
- Случайно валяется. – Надежда поставила на ступеньку кружку с молоком и стала разминать свои длинные пальцы, - показать?
- Ты что, серьёзно?
- А что, у меня не может быть счёта в банке?
- Может, конечно, но я хорошо знаю условия, при которых дают такую карточку.
- В смысле? Ты считаешь, что у меня подложные документы, или я не плачу налоги?
- Нет, просто банк даёт такие кредитки под серьёзные суммы, заложенные на счёт.
- А ты бы предпочёл, чтобы я была бедной студенткой?
- Хм... я почесал затылок..., - скажем, не был бы против.
- Серёжа, речь идёт о богатейшем в мире Ордене, так что, привыкай к тому, что в твоём бумажнике тоже появятся кое-какие новые кредитки.
Вообще-то, по русским меркам, я был можно сказать, в среднем классе по благосостоянию, в том числе, и по израильским, но денег, конечно, всегда не хватало. Зарплата и прибыль уходили на погашение банковских ссуд, платежи по кредитам, на нормальный уровень жизни, к которому мы с сестрой достаточно быстро привыкли в Израиле. Остаток, и не маленький остаток заработанных денег, мы с сестрой откладывали. Я на покупку квартиры и клиники в Европе, а она – на жильё в Канаде.
- Подожди, речь идёт о зарплате?
- Речь идёт о богатстве, которое тебе принадлежит по титулу и достанется по наследству от твоего деда.
- И о какой сумме ты говоришь? – спросил я, немного ошарашенный таким поворотом событий. От деда в наследство мне достались его орденские книжки и часы и янтарные запонки, которые он носил в течение нескольких десятков лет.
- О миллионах, Серёжа. Ты получишь свои деньги даже если не примешь титул. Это деньги твоего деда.
Что уж там греха таить, новость была не из худших. Правда, не скажу, что я испытывал большую нужду в деньгах, но , если честно, мне хотелось быть богатым человеком. И , вы будете смеяться, но в глубине души я не сомневался, что рано или поздно я обязательно стану им.
- А как ты распоряжаешься своими деньгами? – спросил я.
- Коломицын, ты настоящий еврей, - улыбнулась Надежда.
- Да, - смущённо улыбнулся я, - самый настоящий, и по крови, и по характеру. Так как?
- Ну как? - -рассеянно ответила Надежда. Купила себе дома в Париже , в Барселоне, в Лондоне, Риме, Берлине...да почти по всей Европе..... в Америке кое-где вложилась в акции, ну, и недвижимость, конечно. Доход хороший и всегда есть где остановиться. Пару школ построила здесь , в России, ну, и под проценты тоже лежит. В Ордене есть специальные люди, которые ведут твои дела, я постоянно получаю отчёты.
- Погоди, - перебил я.
- А что же ты учишься не в Сорбонне или Кембридже? И почему живёшь в панельном доме?
- Ну, во-первых, я этой мой дом, дом моих родителей и мне с ними здесь хорошо, а во-вторых, меня как-то и не тянет. И потом, а что мне выставлять напоказ свои деньги? Только лишняя зависть человеческая.
Надя говорила настолько свободно и искренне, что я ни на секунду не усомнился в том ,что мысли её были совершенно правдивы. О, что деньги у неё в семье есть, и не малые, я убедился по уровню кухонного оборудования и внутреннего убранства скромного на вид «домика в деревне», который оказался не родительской дачей, а личной загородной резиденцией Надежды. Кострюли «Цептор», ножи с лазерной заточкой, двухтысячедолларовый кондиционер, великолепная обшивка стен, стеклопакеты на окнах, какая-то космическая система пожаротушения...
- Надь, а почему у тебя сигнализации в доме нет? НЕ боишься, что обворуют?
- У нас своровать, - усмехнулась Надя, - можно толькао один раз. Ко мне однажды залезли в дом... теперь вся деревня двери не закрывает и деньги под половицами не прячет.
- Мда...ты смотри, и на охрану тратиться не надо.
- Не надо, - серьёзно сказала Надежда и снова принялась отхлёбывать молоко из своей кружки, держа её, по-девчоночьи, двумя руками.
- Надя...как-то всё больно складно получается. Тебе не кажется?
- Если бы, - вздохнула волчица, - если бы...
- А какие у тебя проблемы? Ведь всё нормально.
- Те же, что и у тебя.
Я заткнулся, спохватившись. Всё-таки я ещё не привык к тому, что жизнь моя протекает между двумя мирами и о некоторых вещах судил совершенно по-человечески, в данном контексте – материально-приземлённо .
- Надя..... – начал фразу, но не был в силах продолжать её.
- Я знаю, Серёжа, - отозвалась Надежда,- я знаю. Ты всегда ощущал , что не такой, как все, но, может быть, именно сейчас, когда перед тобой открываются новые горизонты, ты готов отдать всё ради того, чтобы вернуться назад, к прежней жизни.
Я молча кивнул.
- Многие мои подруги, - продолжала Надежда, - в детстве мечтали стать принцессами, мечтала и я. И вот, когда пришло время принять на себя титул , я вдруг ощутила насколько не подходит мне моя новая жизнь...так и с тобой, Сергей. Ты любишь холодное оружие, занимаешься историческим фехтованием, читаешь фентези, но ведь только сейчас, когда пришло время сделать шаг навстречу столь желанному, ты в сомнении. Наверно, тебе будет легче. Чем мне, ведь ты мужчина, служил в армии, был на войне.
- Да что толку –то? Я же в медицинских войсках служил, а не в спецназе, всю службу бинтовал и раненных с места на место переносил. Это больше для госпитальеров подходит.
- Верно, - рассмеялась Надежда, и поднялась - ладно, давай , поднимайся, пойдём покупать тебе билет до Москвы, чтобы не мучаться в поезде.
- То есть? – удивился я, проходя за Надей в дом - хочешь сказать, что здесь есть кассы «аэрофлота»?
- Сергей, по-моему, это ты жил в стране с одной из самых продвинутых инфраструктур, а не я. Ты что, про Интернет забыл?
- То есть, тебя здесь и Интернет есть?
- А что, нельзя? – Надежда прошла в салон и вытащила из книжного шкафа лептоп. – без Интернета мне ни как.
Через полчаса проблема моего перелёта в Москву была решена. Надежда попросила меня приехать в Питер за два дня до отлёта, чтобы мы с ней успели встретиться и поближе познакомиться с людьми, которые полетят с нами .
А потом мы ушли бродить по лесу. Не звериными тропами, а, как люди, взяв с собой корзину для грибов и небольшой бидончик для ягод.
Надежда переодела меня в отцовские болотные сапоги и брезентовый зелёный плащ с капюшоном. По её словам, в этом плаще, со своей короткой бородой и вьющимися длинными волосами я вполне бы сошёл за эльфа, если бы у меня не была такая наглая рожа. Лес теперь я чувствовал совершено по-другому , совсем по-эльфийски. Мой любимый Ник Перумов писал про тёмных эльфов и , сейчас. Я скорее всего был именно тёмным эльфом.
Это прекрасное чувство, когда тебе нечего бояться, когда ты ощущаешь себя полноправным хозяином бескрайней лесной чащи, где каждая веточка, каждый листик рады тебе.
*****
Оборотень. Часть первая
© Copyright: Сергей Коломицын, 2005
Свидетельство о публикации №205110600188
Свидетельство о публикации №205110600188
Рецензии