Дворовый пес Малыш

Дворовый пес Малыш.

Нашего пса зовут Малыш. Обычная дворняга, шерсть покрыта вперемешку черными и рыжими пятнами, морда умная, глаза карие, преданные.
Завидев меня в поношенной одежде, пес заливается счастливым лаем: значит, будем играть в догонялки.
Но в этот раз он обманут. Я достаю ведро, наполняю его водою из шланга и пущенной на тряпки рубашкой начинаю мойку автомобиля. Малыш прыгает вокруг меня, мордой тычется в руки, делает стойку на задних лапах, то ли отталкивая меня от машины, то ли стремясь положить передние лапы мне на грудь и заглянуть в глаза. Я отпихиваю собаку и рявкаю на нее не хуже матерого волкодава. Пес лает, в голосе неподдельное удивление, он не может уразуметь, как это я догонялки променял на игру с мокрой тряпкой. Именно тряпка мнится ему виновницей моего заблуждения. Изловчившись, Малыш вырывает ее из моих рук и убегает вглубь участка. Бросив тряпку среди зарослей лебеды, он мчится обратно. Морда сияет от радости, пса распирает от чувства исполненного долга: он помог мне отделаться от ненавистной тряпки.
Какого же его изумление, когда я вместо того, чтобы разделить его радость, добываю из скопища сорняков злополучную тряпку и возвращаюсь к машине?! Однако настырный пес не теряет надежды, он все еще верит, что хозяин образумится. Он вторично вырывает из рук моих ветошь и убегает в дальний угол сада. Оставив добычу в зарослях крапивы, пес несется что есть духу прямо на меня. Он знает, что в последний момент я должен уклониться и повалить его в траву, бросившись сбоку. Прямо передо мною пес тормозит, ловко изворачивается и мчится в сторону, счастливый, что обманул меня. И вновь его ждет разочарование. Оказалось, что я и не думал играть с ним. Не обращая на него никакого внимания, я иду в дальний угол сада, раздвигаю ногою крапивный строй и поднимаю тряпку.
Я продолжаю мойку машины, а Малыш тявкает на некотором удалении и смотрит на меня с сожалением. Я вижу, что он всерьез обеспокоен моим самочувствием.
- Ну, что ты, морда, - я потрепал его по загривку.
Этот жест окончательно убедил собаку, что со мною-то все в порядке, а виной всему – мокрая тряпка, которая получила непостижимую власть надо мною.
В третий раз вырвал Малыш из моих рук грязную ветошь, но теперь не помчался вглубь сада, а отбежал ровно настолько, чтобы успеть совершить задуманное, прежде чем я успею подойти. Пес бросил добычу на землю, оглянулся на меня, прижал уши, отчего морда приобрела стыдливое выражение, задрал ногу и оросил ненавистную тряпку обильным потоком.

5 ноября 2005 г.