Как трудно простить

Как трудно простить.
/Персонажи сериалов "Зена - Королева войнов" и "Удивительные странствия Геракла" принадлежат компании Ренесанс Пикчерз. Ни на кого не претендую./

Дом Кевина Смита.
«Чёрт, почему голова так болит?» - то была первая мысль, пронёсшаяся в голове только что проснувшегося Кевина Смита: «Люси сегодня предстоит сняться с целой кучей мышей, ха, я не должен этого пропустить, так что есть резон не опаздывать!» - тут же промелькнула вторая мысль, которая его немного приободрила. Нет, дело совсем не в том, что он ненавидит Люси Лоулэсс, просто он прилетел в Новую Зеландию только сегодня в пять утра, а до этого пришлось проторчать несколько часов в аэропорту из-за задержки вылета вследствие неподходящих природных условий. Да и Люси на прошлой неделе не упустила случая подколоть его, когда ему пришлось сниматься с пауками, которых он, мягко говоря, недолюбливает.
Кевин прошёл в ванную, он уже собирался принять душ, как вдруг какая-то вспышка в зеркале привлекла его внимание. Актёр посмотрел на своё отражение и не узнал себя… Не поверив своим глазам, он провёл руками по своей груди, нет, это не галлюцинации: на нём действительно был одет кожаный жилет и кожаные же чёрные брюки.
- ***! – вырвалось у него. – Что за чёрт!
- Не чёрт, - бог! Бог войны! – радостно (хотя, судя по усмешке, скорее зловеще) подмигнуло ему собственное отражение.
- Нет, я действительно стал сходить с ума от недосыпания; мне, видимо, противопоказано так часто сниматься в этих сериалах про древнегреческих героев! – стал успокаивать он сам себя, стараясь игнорировать произошедшие с ним изменения. Кевин отвернулся от зеркала и сделал было шаг по направлению к душу, но тут ещё одна блистательно-голубая вспышка озарила всё вокруг и на лице самого «Кевина», а не его отражения, появилась ухмылка.
- Ну что ж, Зена, я достаточно долго ждал, но теперь я вновь жив, и полон сил, а ты, ты пока ещё спишь в теле этой Люси Лоулэсс, но это не надолго! Я помню о договоре, не думай, я не забыл, и ты тоже, и больше ты не обманешь меня. Ты станешь моей, теперь уже навсегда! – пробормотал он, смотря в зеркало, но видя в нём не своё отражение.

- С добрым утром, Люси! – Рене ураганом ворвалась в номер подруги и вместе с приветствием незаметно кинула ей прямо на подушку серый комочек. А потом заверещала, уставившись на него.
Плохо понимающая спросони, что происходит, Люси увидела «нечто» на её постели и присоединилась к воплям Рене, пытаясь выпутаться из одеял и спрыгнуть с кровати. Как только Люси начала кричать, Рене замолчала и разразилась хохотом. Она схватила комочек и, потрясая им перед носом Люси, кричала сквозь смех:
- О, это же всего лишь маленькая, серая, игрушечная мышка! В отличие от тех, с которыми ты сегодня познакомишься, она не настоящая, и совсем не страшная!
Поняв, что её разыграли, Люси успокоилась, но тут на место шоку пришла обида и злость.
- Да как тебе не стыдно! Это не смешно!
В Рене полетела подушка.
- И вообще, как ты зашла в мой номер?
- Э-э-э, Роб дал мне ключ.
- Ах, Роб! Ну, с ним я ещё поговорю!
- Да нет, Люси, он был против этого и пытался меня отговорить.
- Так он ещё и всё знал?
- Э-э-э, - промямлила Рене, пытаясь придумать, как бы оправдать Роба и себя саму.
- Ладно уж, прощаю! – неожиданно успокоила подругу Люси, широко улыбнувшись. – В конце концов, тебе скоро придётся сниматься со змеёй. – Улыбка Люси стала ещё шире, при взгляде на вытянувшееся лицо Рене. – А теперь иди, повесели всех рассказом о розыгрыше, уверена на съёмочной площадке найдётся много ценителей твоего злого юмора! – но говоря это, Люси совсем не выглядела злой, она лишь ласково улыбнулась в след выходившей подруге.
Актриса, всё ещё улыбаясь, зашла в ванную и, включив воду, склонилась над раковиной. Она ополоснула лицо и, вытираясь, подняла глаза на зеркало.
- Кевин! – Люси подпрыгнула, увидев в зеркале отражение партнёра по фильму. – Что ты делаешь в моей ванной комнате?! – шутливо укорила она его, приветливо улыбаясь.
«Кевин» ухмыльнулся, проигнорировав её вопрос. Он молча сделал шаг к ней и довольно грубо прижал ошарашенную Люси к себе так близко, что она каждой клеточкой своего тела ощущала его. Арес, а это был именно он, а уже не Кевин Смит, жадно впился в её губы (она то в Зену не превратилась, к сожалению для неё). Люси, конечно, пыталась вырваться, но, в отличие от её героини, не обладала силой не то что десяти, а даже одного мужчины, к тому же «Кевин» держал её таким образом, что она едва ли могла шевелиться. Когда он углубил поцелуй, женщина хотела его укусить, решив, что хотя пассивное сопротивление – тоже сопротивление, оно не слишком эффективно. Но бог войны, видимо, угадав её мысли, сильно стиснул её запястья, давая понять, что ей в любом случае будет больнее, чем ему. Хотя актриса потратила все свои силы, пытаясь оттолкнуть теперь, после такого, явно уже бывшего друга, поцелуй прекратился только, когда Арес соизволил отпустить её.
Не ожидавшая такого от симпатяги Кевина, которому она всецело доверяла, Люси была в оцепенении, искусанные губы болели, глаза щипало от слёз, пелену которых она пыталась прогнать отчаянно моргая. Поэтому она даже не сразу дала «Кевину» пощёчину, хотя лучше бы ей этого совсем не делать: рука заныла так, как будто она со всей силой ударила по скале, а бог лишь самодовольно ухмыльнулся: он физической боли не чувствовал. Люси не могла понять, что случилось с обаяшкой Кевином, её другом, который был всегда таким учтивым, почему он так поступил с ней?!
- Кевин, ты сошёл с ума, немедленно убирайся от сюда, и… и я забуду об этом.
- Ох, Люси, как это великодушно с твоей стороны! – притворно восхитился бог. – Но, знаешь, я не хочу об этом забывать, и, более того, это было не в последний раз…. Знаешь, я даже не уверен, стоит ли воскрешать Зену, или позволить ей дальше спать внутри тебя?! С тобой справиться гораздо легче.
Арес медленно стал приближаться к отступающей женщине. Люси в этой маленькой ванной показалось, что Кевин заполнил собой всё пространство, он казался ещё выше, чем был, даже Люси с её ростом, он показался просто огромным, возможно по тому, что она была босиком, а не на каблуках. И при этом от него исходила какая-то несокрушимая сила, которая до жути пугала актрису.
- Люси, Люси, Люси…. Неужели ты не понимаешь, тебе не убежать, - проговорил Арес, ловя дёрнувшуюся было к дверному проёму женщину, - и, кстати, я не Кевин… я – Арес! Бог войны! И ты, вернее Зена, принадлежишь мне! Я бы не пробуждал её, а оставил тебя, но… чёрт, я люблю её, и мне нужна она, она вся, а не только тело…
С этими словами бог и безуспешно вырывающаяся из его рук женщина исчезли в синей вспышке.

В это время в Канаде на съёмочной площадке «Андромеды»
- Земля вызывает Сорбо! Кевин, ты где? – «мило» поинтересовалась Лиза Райдер, «мягко» пихая Сорбо в плечо.
- Э-э-э… прости, Лиза, я немного задумался, - пробормотал экс Геракл, потирая плечо, занывшее от «лёгкого» Лизиного «поглаживания». Оставалось благодарить бога (или боговJ), за то, что подбодрить его решила Райдер, а не Кит Камильтон Комб.
Яркая вспышка, центром которой стал исполнитель главной роли капитана Ханта, озарила съемочную площадку. Но видел эту вспышку только Кевин, а вернее, уже сам Геракл. Остальных актёров подбросило в воздух и откинуло на несколько метров. Удачнее всех приземлился Кит: огромного «ницшеандца» ждала мягкая посадка в лице, вернее тела, капитана Беки Валентайн. Поняв, что он единственный остался на ногах древнегреческий герой поспешил упасть на пол, с губ его сорвались всего пять слов:
- Зена, я не оставлю тебя…
- Какая нафиг Зена! Это не тот сериал, Кевин! – прохрипела первый офицер, сказать нормально она не могла, так как грудь придавило весом Тира. – Ты, Громила, слезь с меня!
Не дождавшись никакой удовлетворительной реакции от придавившего её субъекта кроме усмешки, доказывающей, что она была услышана, Лиза толкнула его:
- Ты, мешок мышц, мне же тяжело!
Кит чуть приподнялся на локтях, но лишать себя столь редкого удовольствия он не стал.
- Да ладно тебе, Лиз, неужели ты скажешь, что тебе никогда не хотелось оказаться как раз в таком положении? Или ты предпочитаешь быть сверху? – заискивающе поинтересовалась Тир, самодовольно ухмыляясь. Рука гаранта мягкой посадки потянулась с целью вцепиться в ухмыляющееся лицо, но как раз в это время кто-то резко потянул Кита вверх, а затем поднял на ноги и Лизу.
- Спасибо Кевин, а ТЫ, - она указала на Комба, - лучше ко мне не приближайся.
- Боишься, не справится с эмоциями? – лукаво спросил Кит.
Лиза хотела было проигнорировать это замечание, но, помедлив, решила бросить, мило улыбаясь:
- Да, спровоцирую тебя ненароком на неадекватное поведение, а потом тебя в тюрьму упекут за попытку изнасилования, или сразу в морг, если полиция задержится и даст мне достаточно времени на «самооборону».
Тут Райдер заметила, что Кевин стал как-то массивнее, от него стала исходить странная сила, наличие которой подтверждалось тем, каким образом они с Китом оказались на ногах.

Спальня, гора Олимп.
…бог и безуспешно вырывающаяся из его рук женщина исчезли в синей вспышке.
Спустя мгновение они появились в огромном зале. Вместо одной из стен было огромное окно, за которым мирно проплывала позолоченная лучами солнца тягучая вата облаков. При виде этой захватывающей картины у Люси перехватило дыхание, но уже в следующую секунду она вновь стала вырываться. Арес резко отпустил её, слегка подтолкнув вперёд. Но если для Зены это действительно было бы «слегка», то Люси не удержала равновесия и по инерции рухнула на постель, которая не уступала в габаритах окну, попутно подвернув ногу. Вскрикнув от резкой боли, актриса попробовала перевернуться на спину. Бог стоял и с неотлучным вниманием наблюдал за каждым её движением.
- Я надеюсь, это убедило тебя, что сопротивление лишь усугубит твоё положение и принесёт лишнюю боль?! – полу вопрошая, полу утверждая, произнёс он неподражаемым бархатным голосом, который так хорошо умел играть Кевин в сценах, содержащих намёк на чувственность в отношениях Ареса и Зены. Люси всегда поражалась тому, как он это играл, восхищалась его талантом. Сейчас этот тон не предвещал ничего хорошего, а потому пугал. Актриса не хотела, вернее просто не могла поверить, что это Арес, Бог! Ей проще было понять сумасшествие, которому подвергся Кевин. По крайней мере, его можно попробовать привести в чувства, напугать полицией, дождаться помощи, но если это действительно не человек, то… об этом Люси думать не хотелось, а потому она просто игнорировала тот факт, что они за секунду переместились из её номера в…, вообщем куда бы то ни было.
- Кевин, послушай! Ещё не поздно остановиться, опомнись. Мы всё забудем, мы поможем тебе вылечиться, а когда ты поправишься, ещё будем потом со смехом всё это вспоминать.
Пока бог слушал её, с его лица не сходило то же предельно внимательное выражение. Потом он внезапно расхохотался, заставив женщину отшатнуться.
- Что смешного? – разозлилась она. – Зачем ты похитил меня? Где мы?
- О, конечно, прости. Я и забыл, что ты ничего не помнишь. Сейчас я освежу твою память, и ты всё поймёшь. Помнишь, в Японии… ты умерла? Когда Габриэль вернулась в Грецию спустя два месяца, она пришла в мой храм и позвала меня, я не хотел приходить, но вдруг она кинула в мою статую шакрам. Я сразу понял, что что-то не так и появился. Она была жутко бледна, когда обернулась ко мне, я заметил слёзы. Я понял, чем было вызвано то чувство утраты и деперссия, от которых я не мог избавиться уже несколько месяцев. В руках она сжимала урну, урну с твоим прахом. Меня как будто пронзила молния, даже будучи смертным, я никогда не испытывал настолько сильных эмоций. Я разом потерял всякое желание жить. Мир буквально померк, осталось только одно яркое пятно, держащее в руках частицу тебя. Я невольно сфокусировал внимание именно на этой раздражающе яркой кляксе в обесцвеченной Вселенной, перед глазами всё плыло, но я смог сконцентрироваться и прочёл её мысли, проник в её память, нашёл нужное мне воспоминание. Это она! Она могла спасти тебя, подумаешь, ты была против, тысячи душ, которые ты этим спасала, мне вообще были безразличны. Но она этого не сделала! Она позволила тебе умереть. Я чувствовал, что Габриэль сама сожалеет о принятом решении. Но в моих глазах её это не оправдывало. Я, даже не думая, что собираюсь делать, просто поднял руку, вызвал разряд и направил его в болтливую блондинку, заставив заткнуться навсегда. Она умирала в мучениях, но я даже не получил от этого удовольствия! Я просто смотрел, как она сотрясается от каждого нового удара молнии, как шакрам выпадает из её рук, как плавятся её волосы…
Люси содрогнулась, на щеках давно проложили дорожки слёзы. Она буквально чувствовала их боль: боль умирающей в муках Габриэль и боль этого мужчины. И в их страданиях была виновата она! Ещё до того, как начать рассказывать, Арес махнул рукой, и вместо одной из стен появилось нечто вроде киноэкрана, на котором мелькали картины, описываемые богом. Люси отвернулась, она не могла смотреть на смерть Рене, ведь эта женщина так похожа на Рене. Арес же, не обращая внимания на мученическое выражение Люси, продолжал рассказывать о событиях, воспоминания которых явно причиняли ему страдания.
…Очередной разряд остановила появившаяся Афродита. Она рыдала. Подбежала к телу Габриэль, хотела забрать её, хотя помочь ей уже ничто не могло. Но я приказал ей убираться. Да, когда ты убила большинство олимпийцев, я занял место Зевса, потому Афродита не могла ослушаться меня. Но я не желал расставаться с тобой и тогда я прибегнул к одному ритуалу, очень древнему и малоизвестному. Для него мне требовалось пожертвовать собой для последующего оживления. То есть я должен был исчезнуть, а когда придёт время появиться вновь. Этот ритуал должен был привязать тебя ко мне. В случае правильного исполнения, как только ты возродишься в следующей жизни, вновь в своём теле и тебе исполнится столько лет, сколько было, когда ты умерла, должен появиться я. И ты будешь отдана мне навсегда, ты не сможешь ни сопротивляться, ни убежать. Мне достаточно будет провести вторую часть обряда, для которой нужно было бы лишь твое тело и я сам. Я достал всё необходимое и начал обряд. Всё шло так, как и должно было. Но вдруг появилась Лао Ма. И попыталась меня остановить, неся какой-то бред, насчёт того, что насильно любовь получить нельзя, но что может призрак?! Я довёл обряд до конца. Кинул в Пропасть Судьбы твой прах и прыгнул туда сам. Но, видимо, Лао Ма не пожелала сдаваться. Как я узнал позже, она откуда-то выкопала моего братца и быстро ему всё разъяснила. Откуда только она его достала?! Ещё за 25 лет до того дня, он стал полнокровным богом и куда-то пропал из Греции, ну после того, когда ты разыграла свою смерть, и я вас с Габриэль похоронил во льдах. Так вот, она помогла ему подправить заклинание, так, что он должен был исчезнуть и позже возродиться так же, как я. А мне нужно теперь не только твоё тело, а также новое воплощение Габриэль. Этот придурок взял твоего барда и прыгнул в пропасть вслед за мной!

Люси не знала, что и думать, да она и не могла делать это связно после всего увиденного и услышанного. Голова раскалывалась на части, нога ныла. Вдруг бог быстро подошёл к ней и провёл руками по её ноге, а затем по голове, руки при этом испускали мягкое сияние. Боль утихла. Но женщина отшатнулась. «Это не реально. Такого не может быть. Но это правда! Это действительно так!» - мысли крутились у неё в голове, а Арес бессовестно их читал. Бог довольно ухмыльнулся.
- Ну, вспомнила?! – видимо, он всегда спрашивал, наполовину утверждая, как будто, заранее знал ответ, хотя почему, как будто.
- Отпусти меня, - жалобно попросила актриса, она убедилась в реальности всего происходящего, и ещё больший ужас охватил её: как можно противостоять богу!?
- Брось, Люси, ты ведь не думаешь, что я добровольно умертвил себя на пару тысяч лет, чтобы потом отказаться от своей мечты?! Тем более теперь, когда я так близок к цели!
- У тебя ничего не получится! – раздосадованная Люси, как-то не подумала, что может задеть и разозлить бога войны.
- Что ж, - ноздри Ареса начали раздуваться, на щеке заиграли желваки, - тогда я возьму тебя!
- Я никогда не соглашусь спать с тобой!
Казалось, Арес, успокоился, по крайней мере, он перестал сжимать внушительные кулаки.
- Ты забываешь, дорогая, я гораздо сильнее тебя, а потому мне совсем необязательно спрашивать твоего разрешения, чтобы получить то, что я хочу.
Глаза Люси расширились, она отползла на другой край постели и как-то сжалась, будто бог прямо сейчас собирался напасть на неё. А Арес, успокаивая себя мыслями, что нет ничего проще, чем похитить Рене, исчез.

Номер Люси Лоулэсс.
- Люси, ну долго ещё ты будешь собираться? Тебя уже все ждут, - Рене вбежала в номер актрисы, сразу приметив, что кровать не заправлена. – Ну, где ты? К съёмкам уже всё готово, а ты даже постельку не застелила, - продолжила она укоризненным тоном, не застав подругу в комнате.
Заметив, что одежда, приготовленная на сегодня, не тронута, а Люси нигде нет, актриса начала беспокоиться. Но что могло случиться?
Она, конечно, не знала, что она в комнате не одна: за ней наблюдал мужчина, невидимый глазу смертного. Арес стоял, сжав кулаки, ненависть к этой блондинке, ко всем её воплощениям бурлила в нём, выбрасывая в мозг тёмные образы предсмертных мук Габриэль (и вызывая непреодолимое желание их повторить), впрыскивая в кровь чёрную желчь. Бог войны поднял руку, сам не зная, что собирается сделать: схватить или убить. Он пытался заставить себя сдержаться: для обряда она нужна живой.
Рене стояла, обдумывая, где ещё она не искала Люси, а рука бога уже тянулась к её горлу…
Внезапно в комнату ворвался Кевин Сорбо и толкнул Ареса, который от неожиданности стал видимым.
От испуга колени Рене подкосились, и она опустилась прямо на пол. «Кевин Смит, появился так…так…как боги в сериале, что со мной!? Неужели я сошла с ума?»
- Ты воскрес, братик! - эта «счастливая» мысль явно не радовала Ареса.
- Где Она? – Сорбо, то есть, Геракл проигнорировал реплику старшего брата.
- Не скажу, - коротко ответил Арес, усмехнувшись. И исчез за секунду до того, как кулак Геракла достиг его лица.
- К-кевин, - позвала с пола Рене, чем отвлекла Геракла от раздумий о том, как лучше, в смысле результативней, расправиться с братом. Он обернулся к обалдевшей от увиденного женщине. – Что происходит, что это было, где кто…? Люси? С ней что-то случилось?
- Видимо мне придётся всё тебе объяснить, - вздохнул Герк, - для начала, я не Кевин Сорбо, вернее не совсем он. А то был Арес – бог войны и всё такое…
И он рассказал ей всё, о Зене, о нём, об Аресе и о ней самой. А так же о цели Ареса и для чего Рене ему нужна.
- Ты шутишь?! – судя по её взгляду, Рене мечтала добраться до телефона и вызвать неотложку, попросив захватить смирительную рубашку.
- Не бойся, Рене, я не позволю ему ничего с тобой сделать и верну Зену… то есть Люси, я обещаю.
Но это, видимо, не слишком обнадёжило женщину. И уж совсем не способствовало реабилитации Кевина в её глазах. В общем, чтобы не загреметь в дурку, Гераклу пришлось продемонстрировать свою божественную силу. Это возымело результат, по крайне мере, он перестал чувствовать волны недоверия, исходившие от Рене до этого.

Зал Войны, гора Олимп.
В мрачном зале, заставленном воинственными статуями, со стенами с изображениями битв, появился высокий, статный тёмноволосый мужчина. Он явно был чем-то раздосадован. В руке его появился кубок с рубиновым вином, он прошёл к трону и сел, закинув ногу на подлокотник. Устремив невидящий взгляд в кубок, он задумался, что теперь делать. Ведь Габриэль, то есть Рене, теперь под защитой Геракла, и до неё так просто не добраться. «Нужно отвлечь братца, но как? Что ещё может достаточно его задеть? Друг! Лучший друг! Как там зовут перерождение Иолая? Хёрст, Майкл Хёрст! Точно, надо похитить его, а потом поторговаться. Тогда его внимание ослабнет и я добьюсь своего. Нужно спешить, а то Герк теперь бог, вдруг догодается!» - с этой мыслью бог откинул кубок, который исчез так и не достигнув пола, и растворился в ярко-синей вспышке.

Монтажная, студия кино компании Ренессанс Пикчерз.
В монтажной комнате на студии Ренессанс Пикчерз всё ещё горел свет. Дверь в единственный до сих пор не закрытый кабинет открылась, и в проёме показалась уборщица.
- Майкл, - она давно здесь работала и относилась к Майклу, как к сыну, он так же отвечал ей тёплыми чувствами, - ты опять засиделся на этой чёртовой работе допоздна. Нельзя же так. Она тебя погубит, в конце концов. И почему ты должен трудиться больше всех. Эти толстосумы появляются здесь не каждый день и не раньше 12, в то время как ты и в выходные торчишь здесь с восьми утра до 11 вечера, а то и дольше, как сегодня.
- Миссис Лопез, - улыбнулся Майкл, потирая переносицу, - ну что Вы. И работа вовсе не чёртова, я её очень люблю.
Но миссис Лопез его, как видно, не слушала. Она подошла к мужчине и заглянула ему через плечо, погладив по голове, как маленького мальчика.
- Опять этот сериал! Хотя Люси, конечно, очень милая, но её муж… - и пожилая женщина всплеснула руками, выражая своё недоумение по поводу того, как такая умница и красавица досталась такому «тирану». – Хоть кофе тебе налью, а то уснёшь ещё здесь, дорогой.
- Ну что вы, миссис Лопез, не стоит беспокоиться. – Однако кофе уже наполняло его любимую чашку – подарок Кевина Сорбо.
- И вообще, что это значит, ты её, эту работу, любишь!? Любить надо жену дома, а не пропадать в офисе денно и нощно. Твой сын ещё не забыл, как его отец выглядит? Даю тебе ещё час, и чтобы выметался отсюда. Хватит уже!
- Ладно-ладно. Обещаю, смонтирую последний отрывочек и ухожу. Вы можете не ждать, я всё сам закрою. Спасибо за кофе.
- Ну, хорошо, не буду мешать, дорогой. – И на этом миссис Лопез удалилась, прикрыв за собой дверь.
Глотнув бодрящего напитка, Майкл опустил голову к столу и калейдоскопу кадров со съёмок серии, режиссёром которой он был. Но тут его отвлёк какой-то звук, актёр поднял голову и увидел стоящего у двери Кевина Смита в костюме Ареса. Бог облокотился на косяк и постучал в дверь, хотя УЖЕ находился в закрытой комнате.
- Кевин, ты уже вернулся!? – вновь улыбнулся Майкл, стараясь понять не связан ли костюм Смита с тем, что его вызывают на съёмочную площадку прямо сейчас.
- Привет, Иолай. И… спокойной ночи.
Майкла отбросило назад, стул перевернулся, чашка разбилась, а кофе расплескалось по полу. Достигнув пола, и изрядно приложившись при этом головой о стену, актёр исчез. А Арес сдул с пальцев воображаемый дымок, от только что выпущенного энергетического шара.

Спальня, гора Олимп.
В большой комнате на Олимпе, где Арес оставил Люси, было темно. Но в неровном свете луны бог смог различить свернувшуюся на огромной кровати женщину. Люси упорно пыталась не поддаваться чарам Морфея, но кровать была единственной мебелью, вино – единственным напитком, еда изысканной… она лишь прилегла на краешек, естественно не решившись раздеться, и сразу задремала. Ещё бы, не каждый день она переживала похищения богом войны, то есть спятившим другом: даже во сне она упорно пыталась поверить, что это лишившийся рассудка Кевин, а не Арес – Бог Войны.
Женщина зябко ёжилась: она не была укрыта одеялом. И Арес, убеждая себя, что им руководит единственно забота об её комфорте и не более, подошёл к постели и, стараясь не разбудить, помог актрисе избавиться от «явно мешающей» одежды. Добравшись до нижнего белья, он остановился и поднял взгляд к её лицу - такому родному и любимому, которое так часто выражало призрение, гнев, а чаще вообще ничего не выражало, и это безразличие зачастую ранило его сильнее Её грубых и обидных слов. Неясный лунный свет окутывал её гладкую кожу, волосы разметались тёмным ореолом…. Она была так прекрасна, так удивительно прекрасна. И она была его, находилась в его власти, одно его движение и он получит то, о чём мечтал так много ночей. Но ему нужно не только её тело, она нужна ему вся и, желательно, по доброй воле. Хотя Зена никогда не пойдёт на это… «Ну почему она такая упрямая?» - вновь и вновь вопрошал он у себя.
Тут актриса пошевелилась и перевернулась на спину. Рука прошлась вдоль кровати, пытаясь нащупать одеяло, несмотря на камин в комнате было довольно прохладно. Но вместо покрывала тонкие пальцы нащупали ладонь Ареса такую большую и горячую, что женщина инстинктивно попыталась прикрыться ей от холода. Не сознавая, что делает, она опустила ладонь замершего бога на свою грудь. Арес вздрогнул и попытался отдёрнуть руку: ему не выносимо было прикасаться к ней, зная, что он не сможет сделать большего. Но внезапно вместо того, чтобы отпустить руку мужчины, Люси перевернулась на другой бок, увлекая Ареса за собой на постель. Богу так хотелось думать, что она делает это сознательно, но божественная сила позволяла определить: актриса крепко спит.
«Чёрт, не хочу будить её сейчас, она и так слишком напугана и объяснений не послушает,» - он собирался незаметно освободиться от объятий Люси. Арес осторожно опустился на постель позади женщины, но вместо того, чтобы попытаться высвободить руку ещё крепче притянул Люси к себе. Её запах дурманил его, ощущение шёлка кожи жгло пальцы и делало его борьбу с самим собой безнадёжной. «Зена, любовь моя, вернись,» – эту мысль посылал не мозг, а само сердце, душа бога рвалась от осознания собственного бессилия. «Любовь – самая великая сила на Земле. Её нельзя подчинить с помощью насилия, и заслужить её нельзя, она просто есть,» - эти слова, произнесённые сначала Элаем, а затем Лао Ма постоянно крутились в его мозгу, вызывая раздражение, обращающееся в ярость. Злость вспыхнула в нём, словно огонь в очаге, он злился на себя, на этих святош, на весь мир, но решил выплеснуть эту злость на человека, который был к нему сейчас ближе всех: на женщине, лежащей в его объятиях.
- Знаешь, Люси, ты не сможешь заменить её, но ведь это лишь на время, - проговорил Арес в шею женщины, она поёжилась и попыталась отстраниться, но бог и не думал отпускать Люси, он вообще не мог больше ни о чём думать.
Перевернув женщину на спину, Арес впился в её губы – она отвернулась, рот бога проследовали ниже, он покусывал нежную кожу, причиняя боль. Руки сжимали хрупкое тело, скользя по упругой груди, тонкой талии, стройным бёдрам. На её сопротивление он попросту не обращал внимания, лишь когда он заметил, что рука женщины опускается на его щёку, надеясь, видимо, остудить его пощёчиной, он поймал её кисти и заломил за спину, актриса изогнулась и ещё плотнее прижалась к его напряжённому телу. Зарычав, бог прошипел:
- Хватит дёргаться, любовь моя, если не подчинишься, то узнаешь, что такое настоящая боль.
Он больше не желал контролировать себя, сдерживаться, Арес видел всё, как в тумане, единственное, что он понимал, чувствовал – это такое родное, тёплое, податливое тело женщины, о которой он мечтал уже столько тысячелетий. Бог понимал, что она дрожит не от наслаждения, не от страсти, а от страха и боли, но разум просто отказывался бороться с чувствами, обуревавшими его. Взмах руки – и вот уже два обнажённых тела сплетены под одеялом. Мощное тело бога прижимало женщину к кровати, подавляя всякое сопротивление, не давая возможности освободиться. До смерти напуганная и обессиленная Люси уже почти не вырывалась, сил просто не осталось. Грудь сдавило от тяжести тела Ареса, она прошептала, прерывисто дыша:
- Не надо, пожалуйста, опомнись… - и тут же вскрикнула от боли, пронзившей всё тело, из глаз брызнули слёзы. Откуда-то взялись силы, и она оттолкнула Ареса от себя, но бог уже ничего не слышал и не чувствовал, кроме бешеного биения своего сердца, прерывистого дыхания Люси под ним и ударов пульса в ритм его движений…

Женщина медленно открыла полные слёз глаза. В них было столько боли, ужаса, отвращения, осуждения; не было ни жалости, ни прощения, но горечь потери, опустошения, утраты чего-то очень важного: надежды, любви.… Ведь когда-то очень давно, тысячелетия назад, именно это чувство зажигалось в них, подсвечивая изнутри фиалковые глаза тёплым светом, при взгляде на бога, нависшего сейчас над ней.
Арес смотрел на женщину, не отрывая взгляда. В широко распахнутых глазах его постепенно появлялось осознание сотворённого. Боль сдавила его сердце, в горле застрял ком невыраженных эмоций. Когда женщина открыла глаза, и бог встретился с ней взглядом, он понял, что это уже не Люси, а Зена. Он изнасиловал единственную женщину, которую любил, сотворил с ней то, что считал неприемлемым даже по отношению к простым крестьянкам.
Зена молча смотрела на Ареса, она не пыталась вырваться, с убийственным спокойствием наблюдала, как по щеке бога катится слеза. «Солёная, как у людей» - отрешённо отметила она, когда Арес наклонился к её уху, а на её губы попала горькая капелька.
- Зена, прости, - прошептал он ей в ухо, голос был очень хриплым и скрипучим, таким непохожим на обольстительный тон, с которым он обычно обращался к ней, предлагая сделки, соблазняя, предупреждая, даже угрожая и прося прощения за ошибки.
- Я не могу…. И вряд ли смогу когда-либо…. – голос Зены был не менее хриплым, в нём чувствовались еле сдерживаемые рыдания.

Номер Люси Лоулэсс.
Бог Войны укладывал на кровать женщину. Она спала. После того что случилось, его собственные чувства настолько захлестнули бога, что он не нашёл ничего лучше, как погрузить Зену в Мир Морфея. Он понимал, что снова поступает эгоистично, что делает это во избежание объяснений. Хотя пытался убедить себя, что им движет забота о ней. «Какая забота?! Ты изнасиловал её!» – возразил он сам себе.
Сейчас он вместе с Зеной перенёсся в её комнату в отеле, из которой, собственно и похитил Люси, и положил принцессу воинов на кровать.
- Отойди от неё! Немедленно! – в комнату абсолютно бесшумно вошёл Геркал, что странно учитывая его габариты, но не удивляет тех, кто знает, что он теперь – бог.
Арес ничего не ответил, только поправил одеяло и отошёл назад. Геракл бросился к постели, оттолкнув брата, и опустился перед кроватью на колени, взяв руку женщины в свою.
- Что…. Что ты с ней сделал?
Арес набрал в грудь воздуха, попытался сказать какую-нибудь резкость, но из его горла вырвался лишь беспомощный всхлип.
- Нет…. Нет! Ты бы не смог! Я не верю! Ты бы никогда… не с ней! О, во имя Хроноса, да ответь же ты…, скажи хоть что-нибудь!
Экс-полубог метнулся к Аресу, но увидел лишь секундную ярко-голубую вспышку.
Геракл обернулся к Зене. Её глаза были открыты, но она смотрела в одну точку где-то на потолке.
- Люси…? – мягко спросил-позвал он, но тут же исправился: - Зена. О боги, мне так… жаль, я… не знаю… - голос был полон нежности, боли, тоски…. Злости…. Злости на себя, за то, что не уберёг, не появился вовремя, допустил это, не помешал ему. – Стараясь скрыть свою боль, бог опустил голову.
- Не надо, - нежная рука дотронулась до его щеки. Геракл поднял глаза, в которых мелькнула надежда, но нет, Зена по-прежнему смотрела в сторону.


Зал Войны, гора Олимп.
- О Судьбы! Что мне делать!? Я не могу, не хочу жить с этим!
- Ты звал, Арес, Бог Войны, наследник Зевса? – раздался голос из Пустоты. Бог обернулся, чтобы увидеть, как перед ним материализуются три фигуры.
- Судьбы? – бог не удержался от лёгкого кивка, всё-таки Судьбы не входили в число тех, кем можно было пренебрегать и перед кем не показывать должного уважения. А Арес всегда уважал их мудрость и… власть над людьми, богами, самой жизнью.
Судьбы - три женщины: пожилая, зрелая и совсем юная, - ответили ему кивком.
- Что привело вас?
- Олимпийские боги воскресли…, – Скорее утвердительно, нежели вопросительно сказала Старшая Сестра.
- Это нас настораживает…, – Добавила Средняя.
- Мы хотим знать ваши планы. – Закончила Младшая, чей юный вид мог обманывать, но Арес прекрасно знал, какая Вселенская Мудрость скрывается в её глазах.
- Планы? А разве вы не всеведущи? Вы, полагаю, и так знали мои планы?!
- Да. И видели, чем это обернулось.
- Тогда зачем спрашивать?! Хотите позлорадствовать? Или напомнить, что вы тоже предупреждали о том, к чему приводит насилие. А если вы такие разумные, то почему не остановили меня? Вы же всё предвидите, тогда зачем позволили случиться тому, чего можно было избежать?
- Нет, Арес, ты сам понимаешь, как глупы и беспочвенны твои обвинения. Ты уже не смог сдержать свою злость, и сорвал её на женщине, которую любишь. Тебе мало?
- Хватит. Не надо.
- Не надо…. А не это ли она повторяла тебе?
- Перестаньте!
- Мы пришли предложить тебе помощь. Но твоя реакция ярко иллюстрирует твой заблаговременный отказ от нашего предложения.
И судьбы начали таять в воздухе, демонстрируя серьёзность своих намерений.
- Помощь? Подождите! Какую помощь, в чём?
Но от Судеб осталось лишь напоминание в виде сгустка тени.
- Ладно! Я прошу прощения! Но вы же понимаете, как я чувствую себя!?
- И ты считаешь, что это тебя оправдывает, бог?
- Н-нет, - даже если бы он и считал, вряд ли бы осмелился признаться. Тут бог вздохнул с облегчением: Судьбы вновь материализовались.
- Так, что за помощь? – тут же перешёл к делу Арес.
- Может, сначала проявишь гостеприимство?
- Да, конечно, садитесь. – Бог взмахнул рукой, и неподалёку появилась софа и два кресла. Средняя и Младшая Сёстры заняли софу, а Старшая расположилась в кресле. Во второе опустился Арес. – Желаете чего-нибудь выпить? – Бог войны не смог сдержать издёвку, прозвучавшую в этом вежливом вопросе: он прекрасно знал, что Судьбы не пьют и не едят.
- Нам всегда нравилось твоё остроумие, Арес….
- Но благоразумия тебе не хватает….
- Особенно, когда дело касается чувств….
- Но это, видимо, упущение Зевса….
- Ему стоило научить тебя контролировать эмоции….
- А не утверждать, что на чувства ты просто не способен….
Ареса всегда бесила манера Судеб заканчивать фразы друг за друга. Но упрекать он их, конечно, не смел.
- Ну, так что за помощь? – вновь напомнил Арес. А в его карих глазах мелькнула надежда.


Номер Люси Лоулэсс.
- Я хочу принять душ.
- Да-да, конечно, я… я сейчас. - Геракл поднялся и хотел, было, отнести Зену в ванную комнату, но, заметив, как она вздрогнула при его прикосновении, отдёрнул руку и застыл, в нерешительности глядя в лицо женщины.
- Я не разучилась ходить! - довольно грубо отрезала Зена, отталкивая руки экс-полубога и поднимаясь с постели.
Геракл отошёл на шаг назад, внимательно наблюдая за действиями женщины. Она была слаба, но зная Зену, он был уверен, что она всеми силами отрицает это, убеждая себя, что со всем сможет справиться сама.
Женщина пошатнулась, и Геракл вновь подскочил к ней, обхватывая за талию.
- Отпусти меня! - Зена с яростью посмотрела на мужчину, она не сумела скрыть дрожь.
- Прошу тебя, позволь мне помочь, - мужчина буквально умолял. - Я не причиню тебе зла…- шепотом добавил он, вглядываясь в ледяные искорки таких родных глаз. Зена посмотрела в любящие, полные боли глаза Геракла, они отражали ту боль, которую чувствовала она. Мужчина готов был разделить с ней всё - все страдания, которые ей пришлось пережить.
Зена не выдержала, и упав в объятия бога, не смогла сдержать крик отчаянья, и придушенные рыдания вырвались из груди женщины. Геракл, утишая, поглаживал её по волосам, шепча какую-то успокаивающую чепуху, крепко обнимал её, немного покачивая, не позволяя ей ни на минуту почувствовать себя одинокой.
Сердце бога разрывалось на тысячи мелких кусочков с каждым всхлипом, с каждым стоном женщины. Он пропускал через себя её боль, забирал её себе, чтобы она никогда больше не смогла вернуться к Зене.
Когда женщина немного успокоилась, он бережно уложил её на кровать.
- Тебе нужно отдохнуть - прошептал он, заправляя за ухо выбившийся из пряди чёрный локон. Зена не стала спорить, она была слишком истощена, как для возражений, так и для похода в ванную. Она быстро заснула. Её измученное лицо расслабилось, а строгие черты разгладились, и Гераклу даже показалось, что она улыбается.
Сердце бога сжалось от мысли, что она не заслужила той бои, которую должна терпеть. Она давным-давно расплатилась за все свои грехи, за все ошибки, и теперь должна быть счастлива. Геракл ненавидел себя за то, что не смог уберечь её, не смог защитить от этого чудовища. Вдруг его мысли переметнулись к Аресу.
Что заставило его так поступить с Зеной? Геракл был уверен, что даже Арес не способен на такое! Не с ней! Неужели страсть так ослепила его, что он перестал себя контролировать? Мысли с бешенной скоростью вертелись в голове бога. Он решил, что обязательно всё выяснит. Дождавшись, пока Зена заснёт бог вышел из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

Главный Зал. Гора Олимп.
Золотистая вспышка осветила и без того яркий зал. Впечатляющие снежно-белые колоны нависали над появившимся мужчиной, словно давали понять, что они владыки этих мест, и никто не смеет нарушить здешний порядок. Но бог будто не замечал ничего вокруг. Его глаза полыхали от злости, кулаки крепко сжаты, а грудь прерывисто вздымалась, и опускалась, он изо всех сил пытался сдержать гнев, который был подобно бури внутри него.
- Арес! - этот громоподобный крик трудно было игнорировать. Геракл сделал два шага вперёд - Арес!


Арес обернулся на крик, но не двинулся с места. Судьбы стояли с полуулыбками на лицах, они будто ждали этого момента. Бог Войны повернулся к ним, но они не дали ему сказать и слова:
- Он зовёт тебя…
- Иди…
- Ты должен поговорить с братом.
Услышав ещё один вызов, Арес кивнул судьбам и исчез в ярко-голубом сиянии. Судьбы загадочно переглянулись.

- Арес, я предупреждаю тебя, если…, - мужчина запнулся, так как перед ним появился бог войны. Он стоял молча и смотрел на кипящего от злости Геракла.
- Как ты мог так поступить с ней?! – гневно воскликнул экс-полубог. Арес опустил глаза:
- Я…я не хотел, - голос мужчины был хриплым, и придушенным.
- Не хотел…? – усмешка Геракла была бы, пожалуй, даже слишком циничной, не будь такой горькой.
- Я не то имел ввиду… - попытался возразить бог войны. Но Геракл продолжил, проигнорировав брата.
- Ну да, конечно, и убить Серену ты тоже совсем не хотел?! –он сам не знал, почему вспомнил о бывшей жене.
- Я не убивал её!
- Да, естественно, ты к этому совсем непричастен и наоборот всеми силами защищал свою бывшую пассию.
Арес лишь беспомощно развёл руками, ему нечего было возразить на это. И откуда в экс-полубоге столько сарказма. Пара минут прошли в молчании.
- Я могу вернуть её тебе…. – внезапно сказал Арес.
- Кого?
- Серену. Я могу вернуть её тебе, и вы сможете быть вместе вечность.
- Серена в раю, пусть она покоится с миром, – пробормотал Геракл резко. – Лучше оставь в покое Зену.
- Не могу! Я люблю её!
- Любишь?! Я призираю тебя! Ты причинил ей невероятную боль! Той, кого, как ты утверждаешь, любишь! После истории с Евой, я, признаться, поверил, что ты изменился, что у тебя есть сердце, мне даже показалось, что Зена отвечает тебе взаимностью…. Но нет, ты не способен на любовь! Это лишь похоть, не более.
Арес сжал кулаки, и метнул взгляд полный боли и гнева на Геракла:
- Не смей так говорить!
- А что, я не прав? - с издёвкой спросил Геракл - Ты жалкий мерзавец, который способен лишь брать силой!
- Замолчи, - прошептал Арес.
- Ты видел, как она вздрагивала от моего случайного прикосновения, как рыдала, вспоминая нависшее над ней твоё озлобленное лицо?! - неумолимо продолжал Геракл.
Ещё никогда в своей жизни Аресу не было так больно. Словно тысячи отравленных мечей пронзили его грудь, и яд медленно и болезненно распространялся по измученному телу. Отчаянье читалось в его глазах, бессилие что-то изменить острыми иглами впивалось в его сердце, не оставляя ни малейшего шанса на спасение.
- Замолчи! - Арес не выдержал и бросился на Геракла. Но тому удалось увернуться, схватить Ареса за безрукавку. Развернув бога, он сделал рывок вперёд, и пригвоздил Ареса к одной из колон.
- Будет справедливо, если она будет призирать тебя всю свою жизнь, и ненавидеть всё, что связанно с тобой.
Арес блокировал удар, и ответил коленом в живот Геракла. Тот согнулся по полам, следующий удар пришёлся по челюсти, и Геракл отлетел на пару метров назад, с грохотом приземлившись на мраморный пол. Поднявшись, Геракл пустил в Ареса огненный шар, который трансформировался в некое подобие сети. Но Арес послал в ответ заряд молнии, разорвав ловушку брата.
- Уходи. Я не хочу с тобой драться, - не глядя на Геракла, тяжело дыша, прошептал Арес. – И можешь забрать это современное подобие на твоего щенка Иолая. – Арес махнул рукой в сторону небольшой залы справа. Геракл лишь щёлкнул пальцами, и Майкл переместился в безопасное место.
Немного успокоившись, Геракл сделал шаг вперёд:
- Не смей больше к ней приближаться.
- Я должен с ней поговорить… - Арес смотрел почти умоляюще.
- Забудь даже думать об этом! Если я узнаю, что ты пытался увидеться с ней, я найду способ не то что убить тебя, но уничтожить!
 
- Мы понимаем тебя, Геракл, сын Зевса…
- …Ты зол, и злость твоя оправдана…;
- …Но может, ты сначала выслушаешь нас…,
- …И, возможно, поймёшь, что тот, кого ты винишь…,
- …Сам тоже оказался жертвой.
Судьбы появились так внезапно, что Геракл застыл, не закончив угрозу: «Впрочем, как и всегда», - подумал он.
Арес, видимо, тоже не ожидал вмешательства Судеб, а тем более того, что они будут защищать его. Бог только раскрыл рот, сам ещё не понимая, что собирается сказать, но Сёстры опередили его.
- И ты, Арес, ещё не выслушал то…,
- …Что мы пообещали тебе сказать…,
- …А тебе тем более будет интересно узнать это…,
- …Тогда ты, вероятно, перестанешь так казнить себя….
Но тут Геракл взорвался:
- Перестанет казнить себя? Он – жертва!? Ну, конечно, как это я сам не догадался его пожалеть! – Он был настолько зол, что даже не задумывался над тем, кого он прерывает.
Однако Судьбы промолчали и, указав рукой на залу, в которой разговаривали с Аресом, сами удалились туда.
Номер Люси Лоулэсс.
Зена проснулась оттого, что что-то касалось её лица. Она открыла глаза, и тут же закрыла их, отворачиваясь, и ныряя лицом в мягкую подушку. Солнечные лучики плясали по её волосам, которые в свою очередь переливались серебристо-сиреневым цветом. Зена села на кровати, и потянулась. Стройное изящное тело изогнулось, и стон удовольствия сорвался с прекрасных губ. Хотя ей было лучше, не настолько, чтобы улыбаться, и радоваться новому дню, но всему своё время.
Принцесса воинов решила осуществить своё желание, которое стало уже мечтой. Она поднялась с постели, чувствуя прилив сил, и направилась в ванную. Она немного задержалась на пороге, увидев валяющийся на полу тюбик зубной пасты, видимо, упавший тогда, когда она, пребывая в «замороженном» состоянии в теле Люси Лоулэсс, пыталась отстраниться от Ареса. Воспоминания о произошедшем нахлынули на Зену, принося тупую ноющую боль в сердце.
Стараясь игнорировать кадры прошлой ночи, которые любезно подбрасывала ей память, женщина скинула халат, и включила воду. Она села на бортик ванной, и провела рукой по взъерошенным волосам.



Когда Зена вышла из ванной, она заметила Геракла, который сидел за столом, а перед ним красовался поднос со всякими вкусностями. Увидев взволнованный, полный заботы и нежности взгляд, Зена впервые последнее время позволила лёгкой улыбке коснуться её губ.
Бог окинул женщину долгим взглядом, полным тоски. В его голове всё ещё звучал голос Судеб, рассказывавших о новой угрозе для мира, первыми жертвами которой стали Зена, Арес и их… любовь! Он просто не мог в это верить: Ареса можно было понять, на месте брата, к своему стыду (и это признать было не менее тяжело) он совершил бы то же, и уж совсем не укладывалось у него в уме то, что Зена действительно любила Ареса. Но судьбы не врут.
- Зена, Судьбы хотят поговорить с тобой. – Наконец очнулся Геракл.
- Судьбы?
- Да.
- Но что им нужно?
- Э… Они сами всё расскажут. Оденься, поешь. Когда будешь готова позови, я буду в соседней комнате. – С этими словами бог вышел из комнаты.

Через несколько минут дверь в спальню открылась и Зена позвала Геракла внутрь. Он заметил, что к еде она не притронулась. Но говорить ничего не стал. Он взял женщину за руку и они исчезли в золотистой вспышке.

Главный зал. Гора Олимп.
Когда Геракл и Зена появились перед Судьбами, Арес уже был там. Зена просто не смотрела на него, но Геракл заметил, что она слегка вздрогнула.
- Здравствуй, Зена…, - начала Дева.
- Мы надеялись, что ты придёшь…. – продолжила Мать.
- Геракл и Арес уже слышали то, что мы хотим сказать…, - поддержала Старуха.
- Но ты тоже должна знать это….
- И мы рады, Геракл…,
- Сын Зевса, что ты предпочёл дать выбор ей.
На это заявление Арес недоумённо поднял брови. Он не знал, что после рассказа Судеб, они задержали Геракла и сказали, что они не вправе делать выбор за него и Зену:
- Мы знаем, что ты любишь её…
- И она может полюбить тебя…
- Зена вскоре оправится после того, что сделал Арес…
- Мы готовы помочь ей забыть…
- А зло вы сможете истребить сейчас…
- Но если ты расскажешь ей…,
- И она предпочтёт рискнуть…,
- То, возможно, преступление твоего брата удастся предотвратить.
- Но тогда, есть вероятность…,
- Что она захочет быть с ним.
Геракл тряхнул головой. Разве мог он скрыть что-то от неё? Конечно, ему было тяжело решиться, но он должен был рассказать ей всё.
- Зена, Дахок возродился…
- И он придумал ужасный план завоевания власти над людьми…,
- Он нашёл в Аду Древо Жестокости….
- Сок плодов которого способен замутнить разум человека…,
- И обострить его чувства, желания настолько…,
- Что контролировать их станет просто невозможно…,
- При этом механизмы сдерживания, рассудок, самоконтроль как бы блокируются…,
- И человек творит ужасные вещи, которые в обычной ситуации для него самого кажутся неприемлемыми.
- Пока он слишком слаб и не смог распространить эти плоды по Земле…,
- Но в то время, когда Боги спали, Олимп пустовал и здесь он успел отравить соками плодов Жестокости пищу….
- Арес противостоял их действию достаточно долго. – Закончила Дочь.
Только сейчас Зена взглянула на Ареса, который внимательно наблюдал за ней. Но в её взгляде было только призрение.
- Арес не простой смертный. Он Бог! – Геракл только слегка сжал её руку, показывая, что он всегда поддержит её.
- Твой гнев оправдан…
- И боль понятна…
- И Бога Войны мы не оправдываем…
- Но никто – ни смертный, ни бог – не смог бы противостоять этому…
Но Зена, казалось, не обратила внимания на последние слова Судеб:
- Что мы должны сделать? Как победить Дахока?
- Мы отправим вас в прошлое….
- Там Дахок более уязвим…
- Вы должны будете найти его…
- И уничтожить…
- Потом, вы либо перенесётесь в настоящее, либо в тот момент, когда Арес «проснулся» и возродился в теле Кевина Смита…
- Но вы ничего не будете помнить…,
- Для вас событий, случившихся начиная с того момента просто не будет существовать…
- Зена, решение за тобой…
- Я согласна.

Мир вокруг богов и женщины закружился, день мгновенно сменился ночью, а затем днём и вновь ночью, а потом днём и вот они стоят в том же зале.
- Мы перенесли вас в прошлое, - послышался голос Судеб.
- Теперь всё зависит от вас…
- Дахак прячется где-то в горах, он собирается с помощью вулкана выбросить в воздух расщеплённые семена плодов Древа Жестокости…
- Тогда они быстро разлетятся по всему миру…
- Люди перестанут контролировать себя, их затопит ярость, похоть, жажда крови…
- Остановить их будет невозможно, поэтому вы должны предотвратить это.
- Удачи.
Голоса смолкли и трое остались стоять в тишине, обдумывая план действий.
- Итак, я думаю, нам следует пойти и расспросить Судеб о том, где именно скрывается Дахак.
- Всё что Судьбы хотели нам сказать, они сказали, - мрачно прервал брата Арес.
- О! Ну конечно, мы должны назначить главным Бога Войны! Ты будешь счастлив, спасти человечество! А может ты не против плана Дахака!
- Ты знаешь, я готов спорить, ты не сможешь опровергнуть того, что ты – идиот!
- Почему это? – Геракл даже растерялся от уверенности, с которой Арес произнёс слова, которые так часто говорил он сам.
- Да потому что на меня эти фрукты тоже влияют, а я не хочу быть бесконтрольным животным.
- Да ну?! Может, ты ещё скажешь, что это не доставляло тебе удовольствия?
- Всё! Мы доверим разработку стратегии нашего поведения качку, у которого мозгов хватает только на то, чтобы отлупить какого-нибудь очередного ребёнка Гидры!?
- Я, по крайней мере, всегда помогал людям. И не уподоблялся безмозглому и бездушному богу!
Мужчины с такой ненавистью смотрели друг на друга, что, казалось, стоит поднести зажжённую спичку и воздух между ними вспыхнет, так наэлектризован он был.
- Прекратите вы оба! – прервала их Зена. – Арес, узнай с помощью Божественных зеркал, где скрывается Дахак. Геракл, успокойся, лучше подумай пока, как мы сможем его убить? Ты ведь справился с ним?
Арес молча исчез, идея Зены была разумна и спорить было глупо, но и признавать свои ошибки он не сбирался. Геракл слегка улыбнулся ей, извиняясь:
- Прости, не знаю, что на меня нашло. Да, я справился с Дахаком, но надеялся, что избавил мир от него навсегда, а оказалось… - он беспомощно развёл руками. – Я скинул его в огненную пропасть.
- Судьбы сказали, что он скрывается в вулкане…. Мы сможем сбросить его в жерло.
- Да, но ведь он возродился, к тому же ещё нашёл эти проклятые плоды Жестокости.
- Не возродится, если мы сначала пронзим его оружием, смазанным кровью Хинды, - внезапно рядом с ними появился Арес, в руках он держал небольшой флакончик с кровью.
Геракл сжал кулаки, но мягкое прикосновение Зены заставило его успокоиться.
- Даже не хочу спрашивать, откуда у тебя её кровь.
- Ну почему же! Я бы с удовольствием ответил…
- Арес! – в унисон прикрикнули на бога Зена и Геракл.
- Как хотите, - буркнул тот, протягивая флакон Гераклу.
- Мы должны отправляться сейчас. Ты обнаружил, гда Дахак устроил себе логово?
- Да, это вулкан в Европе.
- Перенесёмся туда.
Геракл и Арес оба протянули ей руки, чтобы переместить, слегка отшатнувшись от Арса, Зена обняла Геракла. И спустя мгновение они оказались в пещере, ведущей к жерлу.
- Как то слишком просто всё пока. – заметила Зена.
- Ты просто слишком редко сотрудничала с Богами. – заметил Арес, чем вывел Зену из равновесия.
- Да, я предпочитала их убивать! – крикнула она на Бога и тут же осеклась. – Прости, - обернулась женщина к Гераклу.
На несколько секнуд воцарилось молчание, Геракл внимательно смотрел в голубые глаза любимой.
- Я понимаю. Арес, ты идёшь на разведку.
- Нет, не иду. Во-первых, кто назначил тебя главным, во-вторых, Дахак способен убивать Богов, - ответил Арес тоном, каким объясняют ребёнку элементарную вещь.
- Трус, - процедил Геракл сквозь зубы, ему было безумно жаль, что он не может испепелить брата взглядом.
- Я схожу, - с этим Зена двинулась в сторону жерла, там пламя кипящей лавы отбрасывало на стены блики, но эксполубог остановил её.
- Нет, это слишком опасно.
Их глаза встретились, и гнев, вспыхнувший было в женщине угас, Геракл просто заботился о ней. Зена улыбнулась.
- Что?! Когда я имел неосторожность указывать тебе, ты пыталась меня убить, а он запретил тебе идти, и ты улыбаешься ему?!
Внимание Геракла переключилось на брата и он замер в нерешительности.
- О, да брось! Тебя не будет две минуты, даже если захочу, я не смогу ничего с ней сделать!
Геракл сжал кулаки и двинулся к брату, но Зена слегка подтолкнула его прочь и сын Зевса ушёл, бросив предупредительный взгляд на Бога.
Как только Геракл ушёл, Зена отвернулась от Ареса, сделавшего было шаг к ней, и скрестила руки на груди.
- Зена, - Бог Войны положил руку её на плечо, но женщина возмущённо её скинула, обернулась и гневно посмотрела Богу в глаза.
- Нет, Арес! Не надо ничего говорить! А тем более не надо меня трогать. Ты мне противен! Ты омерзителен! Ты и сам знаешь, боль пережить можно, она пройдёт, забудется…, но только не душевную. Я действительно не могу тебя простить. Чтобы ни говорили судьбы, чтобы ты не делал…, чтобы я не чувствовала, она не пройдёт, воспоминания не исчезнут, и я н могу позволить всему повториться вновь.
Плечи Бога опускались всё ниже, а слова покаяния, готовые сорваться с его губ, так и остались не произнесёнными. Пару мгновений они стояли молча глядя друг на друга, пока не появился Геракл.
- Дахок там. Извержение вот-вот начнётся. У него чаны с пыльцой семян Древа жестокости, - быстро произнёс он, едва появился из-за поворота.
- Тогда нам надо спешить. – С этим Зена двинулась прочь.

/продолжение следует/