Нестабильность мироздания

Нестабильность мироздания.
Иван Алексеевич проснулся рано утром. Солнце ещё не порадовало город своим тёплым светом, а запах росы только-только обозначился в балконном воздухе.
Иван Алексеевич обратил внимание на то, что мир изменился до неузнаваемости. Это его очень удивило и даже слегка расстроило. Это на самом деле неприятно, когда всё тебя окружающее в одночасье меняет свой облик.
Тем не менее, Иван Алексеевич не пал духом, потому что основой его существования были оптимизм и жизнелюбие. Сделав на балконе традиционную зарядку из двадцати приседаний, двадцати наклонов и двадцати подъёмов 20-килограммовых гирь, Иван Алексеевич отправился на кухню.
Там он как ни в чём ни бывало отведал обычного своего завтрака: два куриных яйца вкрутую, две сосиски и стакан молока. Как всегда, умылся, надел белую рубашку, чёрный костюм-«тройку», пошёл на работу. Ничто не предвещало беды…
Но, уже выходя из подъезда, Иван Алексеевич встал как вкопанный, глядя вокруг себя. Во второй раз за утро, с нарастающим изумлением на грани шока, он заметил, что мир преобразился до неузнаваемости. Кое-как взяв себя в руки, герой двинулся в сторону автобусной остановки.
Так сложилось, что рабочий день Ивана Алексеевича начинался очень рано, когда все люди в городе ещё тихо посапывали в свои подушки. Только один человек в округе выходил на работу раньше – водитель автобуса. Выходил специально для того, чтобы Иван Алексеевич сэкономил 15 минут своего времени и добрался на место без опоздания.
Но сев, как всегда, на сиденье возле окна, герой пришёл в настоящий ужас от того, насколько всё вокруг переменилось. Его глаза вылезли из орбит, дыхание участилось, лоб покрылся ледяным пОтом. Автобус тронулся, и Иван Алексеевич заставил себя успокоиться и приняться за чтение свежей газеты.
За окном проплывали витрины магазинов, потускневшие в утренних сумерках, одинокие автомобили, дожидающиеся сонных хозяев у обочин, да радующиеся появлению на ветках крошечных зелёных листочков деревья. Всё было, как обычно, кроме одного: мир стал совсем другим.
Понимая это, Иван Алексеевич не мог сосредоточиться. Он пытался читать, но строчки расплывались и перепрыгивали из колонки в колонку, из-за чего уловить смысл статьи никак не получалось. Героя не покидал страх перед тем, что привыкнуть к новому облику мира не удастся никогда.
«Как же мне теперь быть?!» - эта мысль стучала внутри головы Ивана Алексеевича.
«Всё будет в порядке!» - дрожащим голосом говорил живший в Иване Алексеевиче оптимизм, явно сомневаясь в собственных словах.
Герой очень доверял своему оптимизму. Можно сказать, он уважал его и всегда прислушивался к его мнению. Но на этот раз тот сам растерял обычную уверенность в завтрашнем и даже послезавтрашнем дне и, жалобно попискивая, спрятался где-то в глубинах ивановского сознания.
Такая трусость оптимизма, долгое время бывшего для нашего героя лучшим другом, совсем выбила того из колеи. Он закрыл глаза, чтобы не видеть лишний раз царившего вокруг хаоса, из-за чего едва не пропустил свою остановку.
Позабыв на сиденье газету и приоткрыв только один глаз настолько, чтобы различить дорогу, Иван Алексеевич медленно и осторожно, на дрожащих ногах спустился на улицу. Отсюда до работы идти полквартала, и герой, стуча зубами от страха перед неизвестностью, начал свой путь.
Сперва он пробовал идти вслепую, но, споткнувшись на третьем шаге о какой-то камень, решился открыть левый глаз. Теперь Иван Алексеевич шёл мелкими шажками по тротуару с зажмуренным правым глазом, расставив руки в стороны, словно канатоходец.
Но его хватило метров на десять. От того, что видел левый глаз, загудело в ушах, и закружилась голова.
«Всё пропало!» - закричал из своего укрытия предатель-оптимизм.
«О Боже, ты, как всегда, прав!» - согласился с ним Иван Алексеевич, закрыл лицо руками, сел прямо на асфальт и горько зарыдал от осознания собственной беспомощности.
Скоро на улицы высыпали люди, спешившие по своим делам. Проснулись моторы автомобилей, вспыхнули вывески магазинов. Жизнь продолжалась, и, казалось, никто не обращал внимания на то, что мир изменился до неузнаваемости.
А Иван Алексеевич в то утро так и не пришёл на работу. И никто его, несчастную жертву нестабильности мироздания, с тех пор не видел.