Рябина на коньяке

Эх, а вы говорите, романтики в наше время нет... Есть у меня друг, очень приличный и интеллигентный человек. И пошел он как-то к своему приятелю в гости пить «Рябину на коньяке», замечательный метафизический напиток, взрастивший не одно поколение дворников и сторожей. Выпили они, как водится, потом выпили еще. Пошел мой друг в ванную умыться, члены тела его ослабли, в голове алкоголь осыпал сознание как рощу в сентябрь, и решил он прикорнуть прямо в ванной, думая о турах и ангелах, спасении в сонете и прочих пигментах. Уснул он сном младенческим, а утром неизвестная сила вернула его в грубый материальный мир, в котором спал он в мокрой одежде в чьей-то ванне. Встал он, взбодрился, подумал о том, как конечно все в этом подлунном мире и решил, что пора идти домой,.
И вот идет он, значит, по улице, все вокруг говорит о жизни вечной и юной: птички щебечут, тролейбусы ездят, народ вокруг матерится. А друг мой идет, головой потупясь, мечтая о золотом веке и думая, похмеляться или не стоит. И в самом финале его рассуждений раздается ему глас с небес: «Эй, братишка!» Друг мой, вспомнив всю свою жизнь за одну секунду, поднимает в ужасе голову вверх и видит худого паренька в трусах, стоящего на балконе третьего этажа одной из местных высоток. А паренек продолжает: «Братишка,- говорит,- слушай, мне спускаться вниз влом как-то, а курить хочется- давай я тебе деньги скину, а ты мне пачку «Парламента» вон в том ларьке купишь». Друг мой молча кивнул, парень скинул деньги, друг купил сигарет и с третьей попытки забросил их к парню на балкон. Парня чувство благодарности, видимо, одолело, и он спрашивает: «Дружище, а чего ты угрюмый-то такой?» Друг мой резко вскинул голову, впился дерзким взглядом в лицо парня и молвил: «С бодуна». Парень очень обрадовался и говорит: «Так давай я тебе бутылку пивка скину, у меня есть!» Убежал, вернулся с бутылкой пива и кричит : «Лови!». Друг мой, человек в мирской жизни сугубо непрактический, как ни странно, бутылку поймал, парня поблагодарил и продолжил свое путешествие к автобусной остановке. Подошел к остановке и стал пытаться открыть бутылку об лавку, но, будучи человеком непрактическим, сделать этого не смог. И тут как раз наблюдала всю эту сцену девица-продавщица из ларька, находящегося на этой же остановке. Очевидно, жалко ей стало парня, поэтому вышла она и стала ему помогать. Но у нее тоже ничего не получилось. Но, на их счастье, сидел здесь же на лавке и ждал своего автобуса какой-то старичок-мухомор с рюкзачком. Он молча вынул из рюкзачка нож, взял бутылку и умело открыл ее. Друг мой проникся благодарностью к этим добрым людям и тут же предложил всем вместе выпить из горла. Девушка, естественно, отказалась, а старичок сказал: «Пей сам, сынок, я сейчас к себе на дачу еду, у меня настойка там есть, ее пить буду».
И возликовала душа друга моего после первого глотка. Любовь к людям, к этому дедушке, предвкушающему настойку, к скучающей девице с добрым сердцем, к ленивому пареньку с третьего этажа, и даже ко всему тому, что окружало его каждый день: к грязной автобусной остановке, к хмурым людям с авоськами, к трубам ТЭЦ, отравляющим воздух, любовь ко всему этому пронзила сердце его и дух его воспрял, ибо сказано: «и если упадет один, то второй поднимет его, и нить, втрое скрученная, не скоро порвется».