Перестройка

Следующее утро Дмитрий Петрович встретил в хорошем настроении. Он сидел на кухне, смотрел маленький японский телевизор, привезенный когда-то шурином из Москвы, и маленькими глотками пил чай из белесой фарфоровой чашечки с изображением волка и маленькой девочки на фоне дремучего леса – сценки из сказки «Красная шапочка».
«Как приятно сидеть в теплой от утреннего солнечного света кухне и пить свежий, только что заваренный, чай. Какой приятный у него терпкий вкус, смешанный с легкой кислинкой лимона и щепоточкой пряной мяты…». Так думалось Дмитрию Петровичу, когда легкий налет одинокой романтики прервали экстренным выпуском новостей, из которого диктор – заспанный, с криво завязанным галстуком и на скорую руку прилизанными волосами, сообщил, что Центральный Банк страны обанкротился. Из-за этого прекращаются любые выплаты населению по сберегательным книжкам…
Казалось после этих слов, словно миллионы вибраций посетили страну. И хоть людей рядом с Дмитрием Петровичем не было, но он, почему-то, отчетливо слышал голоса, вздохи, запах страха сотен тысяч людей: за себя, семью, работу. Многомиллионная страна в один миг колыхнулась, как волна цунами. Спокойной жизни пришел конец. Так началась Перестройка…
Дмитрий Петрович даже не конца понял, что именно произошло. Да, наверное, не он один. Была страна, была работа, жизнь, деньги и вдруг… Куда это все исчезло? Куда?
С верхнего этажа спустился сосед и постучал в дверь. Он был такой же пенсионер, как и наш Дмитрий Петрович. С порога, как был в домашнем халате, из душа, мокрый и седой, он задал простой для русского человека в такой обстановке вопрос:
Дима, водка есть? Что-то нехорошо мне на душе…