Желтая аллея

Запах кожи в салоне – такой новой и свежей, как запах океана, которого Дмитрий Петрович никогда не видел. Тишина в салоне, как в аквариуме… лишь только магнитофон что-то журчал по-английски, да эта странная штуковина на торпеде постоянно пищала, когда Дмитрий Петрович с непривычки резко тормозил или ускорялся на светофорах…
Что-то неумолимо потянуло шахтера выехать за город, подальше от этого смрада «териконников» и угля. Туда, где только дорога да дикая природа.
Дмитрий Петрович неспешно ехал по дороге, которая подобно змее пронизывала седеющий осенний лес. Куда-то делись машины, да и сам лес стал невыносимо желтым, но таким по-осеннему свежим и солнечным. Невзирая на похолодание, шахтер опустил стекла на дверях и вдыхал ароматы мяты и чабреца. Те из вас, кто хоть раз был на осеннем лугу, обдуваемом ветрами, поймет и меня, и Дмитрий Петровича. Этот аромат вызывает в душе радость, теплоту и божественной, ни с чем не сравнимое, спокойствие.
Звуки кузнечика, воробьи да ласточки в небе и этот странным жаворонок, которые своим криком будто приближает сон природы. Лежишь в траве, смотришь в это чисто и бескрайнее голубое небо. И вдруг приходит понимание, что ты часть природы, часть всего ЭТОГО. Этой красоты и духа, которыми заполнено все вокруг.
Дмитрия Петрович выехал на длинную, можно сказать не знакомую ему раньше дорогу, такую пустую, солнечную и занесенную листьями дорогу. Тут не было ни машин, ни указателей, даже радио перестало работать… Только осенние деревья вдоль обеих обочин медленно, но уверенно скидывали свою мудрую листву. Какая-то необычайная листва и полнейшая тишина – ни одного постороннего звука, который может разрушить такую идиллию. Вдруг Дмитрий Петрович неистово захотел остановиться и выйти из машины в это бескрайнее море листвы, которое кружило, заметало все вокруг…
Машина покладисто остановилась у обочины и приятно рыкнув мотором, затихла до нового поворота ключа… Шахтер, наверное, самый счастливый шахтер на свете, взял бутылку вина, которую ему подарил ресторан, поправил новый костюм, полюбовался на свои новые лаковые туфли и мягкой неспешной походкой стал идти по середине дороги в какую-то дивную туманную даль. Сырость и запахи грибов витали вокруг Дмитрия Петровича, пробуждая в нем воспоминания многолетней давности о шахтерских походах в лес на вылазки, отчетливо помнился огромный костер, каша и народные песни, которые в исполнении более ста человек поднимали весь лес и его жителей на уши…
Черный ворон…
Что ж ты вьешься…
Над моею головой…
Вспоминались школьные экскурсии по всем мыслимым и не мыслимым уголкам СССР, в которых Дима и Маша обязательно были вместе. Они не расставались ни на миг и никогда не надоедали друг другу, сводя любую ссору на юмор…
Вспоминалась учеба в горном институте, противный преподаватель по сопромату, экзамен которого Дмитрий Петрович сдал попытки с четвертой. Грели душу и воспоминания о студенческих шутках и выступлениях, в которых Дмитрий Петрович принимал самое активное участие. Даже тот забавный случай, когда студента Иванова без голоса заставили петь балладу вместо заболевшего артиста, когда Маша подарила ему цветы на сцене и крепко-крепко поцеловала певца, да так, что потом был с деканом разговор, уладить который получилось лишь заверением, что Мария Александровна Бунина будущая жена. Вот так, пользуясь неокладным случаем, Дмитрий Петрович сделал Маше долгожданное предложение…
И вдруг вся жизнь Дмитрия Петровича, как на поезде промчалась перед глазами… Каждый упавший с дерева листок был днем жизни шахтера. Каждое падение вызывало в Дмитрии Петровиче воспоминание того, что он давно уже забыл и совсем не собирался вспоминать. От волнения шахтер открыл бутылку вина и вдруг заметил, что у него в руках вместо одного два бокала. Второй был точно для Марии Александровны, его ненаглядной и бесконечно милой, единственной и самой главной женщины за все жизнь, каковой она не была. А листья все падали и падали, будоража взор все новыми и новыми фрагментами жизни, пока листва совсем не облетела с деревьев и не стала золотисто красной. Дмитрий Петрович, будто всегда знал и только сейчас это осознал – это все, конец. Он не ощущал ни страха, не печали, он просто знал. Конец его мучениям, конец его жизни. Все теперь закончено и на этом свете ему делать больше нечего. Это понимание успокаивало его бешено колотившееся сердце, такое горячее и трепетное. Шахтер точно знал, что еще один шаг и все – пути обратно уж нет, весь мир забудет про него и продолжит свою суматошную жизнь, но уже без еще одного участника…
В этот момент Дмитрий Петрович остановился, оглянулся назад и увидел, как солнце садится за горизонт, за которым ложился спать его родной город. Его уже почти не было видно, только дымка от городского смрада спускалась на землю, давая волю вечернему свету пронзить бескрайнее порозовевшее небо. От этого зрелища легкая улыбка заиграла на хмуром лице шахтера. Он обернулся, открыл бутылку вина штопором из своего вечного военного ножа, набрал два бокала розовой жидкости и смело сделал последний шаг в мир, его уже ждали покой и свобода. И ждала его Мария Александровна Иванова – любящая жена, которая не покидала своего любимого ни на секунду, даже после смерти.