Москва
На каждом шагу поджидал его соблазн. О, Москва, город красивых женщин и город порока и разврата, в котором всем правят деньги! Что ты делаешь с людьми! Словно мельница зерно, перемалываешь ты людей, их судьбы и глотаешь, не пережёвывая. Первейшее, что донимало его, и что было главным отличием его от других — отсутствие денег, каких бы то ни было, даже на карманные расходы. Он замечал только то, что москвичи свободно покупали себе, что хотели, и не особенно над этим задумывались. По крайней мере, все его московские знакомые. Они курили дорогие сигары, носили дорогую одежду из магазинов и бутиков, а он раз в год ездил на Черкизовский рынок и торговался там до потери пульса. Он считал каждую копейку, но не копил, а иногда совершал уж вовсе необдуманные покупки, но это он от желания встать на ту же ступень, что и они. Второй проблемой было общение. В его голове не укладывалось, что можно так свободно общаться, глядя в глаза и улыбаясь врать и подъ...бывать. Как можно подойти к девушке на улице и познакомиться? Что ей сказать? И о чём разговаривать дальше? Как можно с парнями, которых видишь в первый раз, нажраться пива или водки и всю ночь где-нибудь протусить? Такие вещи никак не укладывались в его голове, где воспитание взрастило совесть, стыдливость и благожелательность.
В Москве он становился совершенно другим человеком, от его спокойствия не оставалось и следа, он весь был в напряжении, каждую минуту ждал удара в спину, и, несмотря на это, всё-таки пропускал его. Стреляя сигареты у случайных прохожих, он испытывал стыд за всего-всего себя, стыд, вызывавший ненависть к ним, которые наверняка думали о том, что у него нет денег, он не такой, и смеялись над ним. Глядя на раздевшихся к лету девушек, он испытывал желание, больное желание озлобленного и чего-то лишённого человека, желание потрогать, пощупать, заглянуть. Гламурных девушек, словно сошедших с обложек журналов, он провожал похотливыми взглядами, но с пониманием, что они — набитые гламурными глупостями дуры и вряд ли даже когда взглянут на него, — ненависть. И сытые дяденьки в дорогих автомобилях тоже вызывали ненависть. Скорее всего, они все — воры, обокравшие его и его мать, отца, бабушку и дедушку, а вот — холёные, довольные.
Он ненавидел Москву всеми фибрами своей души, съездив туда, он словно с головой окунался в центральный коллектор канализации. И всё это дерьмо оседало на нём, впивалось в каждую клеточку, возвращаясь домой, он тяжело и долго очищался, ходил озлобленный, срывался на родителях и хотел сбежать в глухие Муромские леса.
А на следующий день опять ехал в Москву.
28 июня 2005 г.
Свидетельство о публикации №205112500232
Дженни 08.01.2006 20:09 Заявить о нарушении
Ужоссс и восхощение... :)
Дмитрий Щенов 09.01.2006 14:08 Заявить о нарушении