Наль и Дамаянти

***

Говорят, что любовь придумал Катулл. Но любовь слишком важна, чтобы зависеть от одного человека. Вот история о Нале и Дамаянти.
Вместе с Налем к Дамаянти посватались боги Индра, Агнис, Варуна и Яма. Все четверо приняли образ Наля, так как подозревали, что его-то и захочет в мужья девушка.
- Пусть каждый принесет кувшинку с реки, - сказала Дамаянти, поглядев на пятерых близнецов. К вечеру женихи вернулись. Они бежали, каждый держал в руке желтую речную лилию. Четверо были безупречны, и только у одного волосы побелели от пыли, а черные пятна пота выступили под мышками. Его и взяла себе в мужья Дамаянти.

 
 ***

  Наль и Дамаянти прожили семь лет. У них родились дети. Наль трудился. Войска охраняли границы, гонцы скакали по дорогам, крестьяне платили подати, чтобы во дворце жизнь шла словно бы сама собой. Были ли эти годы счастливыми? Он не знал.
К концу седьмого года ко двору Наля прибыл его двоюродный брат Пушкара. Братья сели играть в кости. Бой начался. Замки и земли, вслед за утварью и золотом, проигрывал Наль, охваченный вдохновением. Дамаянти поняла, что помешать ему невозможно, и отправила детей к своим родителям. Игра окончилась.
- Одна Дамаянти у тебя осталась, брат, - сказал Пушкара.- Поставь ее на кон.
Наль взглянул на Пушкару, тот прикусил язык и вышел из комнаты. Наль позвал Варшнею - колесничего, проститься.
- Государь, - начал Варшнея, - ты объяснишь, что коварный Кали овладел твоим сердцем, а демон Двепара поселился в игральных костях. Мы прогоним Пушкару.
- Нет, - прервал Наль. - Что сделано, то сделано. Мы уходим.

***

Наль и Дамаянти вышли на край пустыни. Здесь кончалось царство Наля, и надо было выбрать, куда идти дальше. Они решили отдохнуть до вечера, переждать, пока спадет жара, и прилегли в дырявой тени тамариска. Дамаянти уснула.
«Я не могу вернуться во дворец потому, что не могу, - подумал Наль. - И я не могу видеть Дамаянти в нищете и позоре. Что же мне делать?» Тьма опустилась на глаза Наля, и мир перестал его видеть. Наль затерялся в пустыне среди шелеста игл и молчания разноцветных глин.


***

Караван входил в пустыню. Сквозь лиловые кусты тамариска белел мазар, камыш шелестел среди бугров, и, положив руку под голову, спокойно и беззащитно спала женщина.
Предводитель Каравана, который и увидел спящую Дамаянти с высоты своего жеребца, приказал везти ее, спрятав от солнца. Ночевала она в его шатре.
Он овладевал Дамаянти в предутренние часы, когда не хотелось даже зажигать свечу, чтобы не спугнуть наступившую прохладу. Однажды, во время его сладкой агонии, Дамаянти положила руку к нему на поясницу. Предводитель Каравана понял, что Дамаянти думала в этот момент о ком-то другом. Возможность таких чувств удивила его. Днем он, обычно не сводивший глаз с горизонта, присмотрелся к пустыне. Ветры текли над растрескавшейся глиняной поверхностью, бывшей когда-то морским дном, степь дрожала и переливалась, все смешивалось и переходило друг в друга. Предводитель почувствовал - границ не существует. Ему стало легко, как в детстве, и он заплакал.
Но размышления - опасное занятие для того, кто водит караваны. Он решил продать Дамаянти и сделал это сразу, как только выбрался из пустыни.


***

Караван шел по пустыне. Вдали маяками поднимались огромные прямоугольные холмы - остатки городов, умерших, когда ушла вода. Взяться человеку тут было неоткуда. Только дьявол мог сотворить этого, словно обугленного, безумца, бредущего под раскаленным добела небом. Его следовало убить. Люди обернулись к Предводителю. Для Предводителя все лежало по эту сторону. Однако босяк действительно выглядел странно - будто великая битва шла у него внутри, и среди скрежета и стона застыл, опустив меч, человек, с которым заговорил Бог.
«Такого никто не купит, - подумал Предводитель. - Я буду зря его кормить». И он поднес к уху сжатую в кулак руку с выпрямленным большим пальцем, чтобы, прочертив на шее воображаемый разрез, дать знак воинам. Но было ему видение. Как вьюнок, оплело человека из пустыни, безошибочно следуя его рельефу, тело Дамаянти, прильнув к нему без зазора, укрыв в своей тени.
Предводитель опустил руку.
- С собой, - сказал он и тронул коня.


***

Дамаянти удалось переправить известие о себе своему отцу - царю Биме. Оказавшись в родном доме в Видарбе, она разослала на поиски Наля монахов. Один из них доложил - за конями царя Ритуперна из Айоды ходит некто, называющий себя Вагукой. Человек этот немного не в себе, иногда он поет заунывные песни о брошенной жене. Информатор не сомневался - это Наль.
Устроить, чтобы Ритуперн узнал: Дамаянти снова ищет себе мужа, было делом нехитрым. Царь Айоды вскочил в колесницу и вместе с Вагукой приехал в Видарбу. Ритуперн был неглуп. По глазам Дамаянти он понял, что сватовство не удастся. Царь сделал вид, что прибыл с визитом вежливости. Пришлось заночевать.


***

Дамаянти стояла у окна. Человек выпрягал лошадей из колесницы. К нему подошел Ритуперн.
 - Вагука, нас провели.- Царь выругался. - Останемся до утра.
Засохшая роза лежала в пыли у копыт. Он поднял ее, посмотрел на нее. И роза ожила.


***

Наль и Дамаянти вернулись в свое царство.
- Сыграем, Пушкара, - сказал Наль и бросил кости на стол. Кости покатились, столкнулись, остановились.
- Ну вот, - улыбнулся Наль. - Я выиграл.


***

Наль и Дамаянти стали жить так, как жили первые семь лет своего супружества.
 Теперь они немного лучше понимали друг друга.