Записки коллектора. Монголия-83. Первая рыбалка

На фото Эдик Ковелидзе с уловом линков.

4-8 июля

 Только вечером 4-го числа покинули мы Улан-Батор, а потому в первый день проехали всего 150 километров. Едем на трех машинах – две ГАЗ-66 и газик (ГАЗ-69). Отряд получился большой – наша группа (9 человек), группа Антипина (4 человека). В нашей группе два монгольских геолога – Цеден и Гэрэл. В пути несколько раз нас прихватывал дождь в совокупности с сильным ветром. Тогда мы завешивали передок салона брезентом и тряслись в кузове в полной темноте. Долго искали место для ночлега и остановились между двумя горками. Ужинали уже при свете звезд. Ночью опять принимался дождь, но к утру он стих. Мы смогли позавтракать, просушить и собрать палатки, загрузиться и тронуться в путь за несколько минут до очередного набега дождя.

 Так весь день под дождем и ехали. В самую грозу с градом и проливным дождем одолели один перевал. На подъезде к другому перевалу опять темно-фиолетовое небо и все повторяется снова – дождь стеной, а потом и град. Но мы упорно пробиваемся на запад. На озере Угий-Нур устраиваем перекус, а я по своему обыкновению еще и купаюсь. Вода приятная, теплая.
 
 Ближе к вечеру объезжаем город Цецерлег (в переводе город-сад). Город расположен очень живописно, у подножия горы из розового гранита. Издали город представляется зеленым и красивым, и на самом деле он, вероятно, такой и есть, иначе, почему бы в нем во времена вхождения Монголии в состав китайской империи проживал китайский наместник?
 
 В добавлении к погодным капризам на нашей машине прокалывается колесо, стоим, чинимся. Уже в темноте проскакиваем сомон Ихтамир (что в переводе означает – большой и прозрачный) и останавливаемся на ночлег на берегу речки Хануй – притока Селенги. Ночью сильно захолодало, а в совокупности с прошедшими дождливыми днями наше впечатление о жаркой Монголии немного потускнело. Но, во-первых, едем мы не на юг, а на северо-запад Монголии, а во-вторых, наступивший день с лихвой окупил все наши надежды.

 Безоблачное с прохладным ветерком утро. В салоне не жарко и почти комфортно на толстом слое нескольких кошм. В обед подъехали к Чулуту-Гол. Она течет в очень глубоком и живописном каньоне с почти отвесными, несколько сот метров высотой стенами. Перекусываем в прекрасной лиственничной роще на берегу каньона в обществе табунка лошадей и близко подступивших любопытных гор. На бумаге трудно передать всю красоту всю красоту здешних мест. А вообще Монголия поражает в первую очередь простором – просторно и в степях, и в пустынях, и в теснинах гор, везде селения крайне редки. Но везде есть живность, особенно живность летающая. Я не говорю здесь о всякой жалящей гнуси (хотя и о ней я в свое время расскажу), а исключительно о пернатых. А начну, пожалуй, с турпанов. Это очень красивые розовые птицы размером немного меньше нашего гуся, летают и ходят они практически всегда стаями. Много журавлей, но те в стаи собираются только осенью, перед отлетом в теплые края, а обычно прогуливаются или парочкой, или, как правило, с двумя птенцами. Вот и здесь и те идругие прогуливаются совершенно безбоязненно.

 А нам надо ехать дальше, до намеченного лагеря не так уж далеко. Но дорога стремительно ухудшается, зачастую мы ползем со скоростью пешехода, переваливаясь с боку на бок на лавовых неровностях.- дорога так и идет по лавовому потоку. Черные лавы местами заросли травой и деревьями, но встречаются и черные участки, вздыбленные и изрезанные. А вот и хозяин этого бездорожья – вулкан Хорог. Это потухший, но очень молодой вулкан. Ему всего 5-6 тысяч лет и извержения его зафиксированы в китайских хрониках – это не очень высокий черный конус. Вокруг все покрыто пеплом, вулканическими бомбами и туфами. Некоторые образцы довольно красивы, один из них (кусок остеклованной породы) я подобрал домой в качестве «накомодника», а еще несколько кристаллов – для использования в качестве эталонов для зонда.
 
 Хотя и надвигался вечер, но мы не смогли отказать себе в удовольствии заглянуть в жерло хоть и потухшего, но знаменитого вулкана. Жерло в виде внушительной воронки метров 150-200 диаметром, и глубиной метров сто, дно засыпано пеплом и красными породами. Коваленко говорит, что извержение вулкана шло с глубины в 100 километров – вот такая дырка в земле была на этом месте. У самого жерла вулкана мы сложили на прощанье обо.
 
 Говорят, что традиция складывать обо возникла в Монголии с незапамятных времен. Уходя в набег, или на войну, каждый монгольский воин клал в пирамиду свой камень, а по возвращении из похода он забирал камень из пирамиды. Выходило, что обо это память о воинах, не вернувшихся из похода. Постепенно первоначальный смысл обо трансформировался, и сейчас обо складываются для того, чтобы исполнилось какое-либо желание. У подножия вулкана обо целый лес, поднимаются они и выше, почти к самому жерлу, как символы исполнения желаний. Чем обо больше, чем выше на вулкане оно сложено, и чем ниже взяты камни для него, тем вероятнее исполнение желания. Сложили и мы свое советско-монгольское обо, сложили на самой вершине, правда, камни для него взяли не у подошвы, а здесь же на вершине.
 
 Здесь, у вулкана растет алтан гагнур (это родиола розовая, а по народному – золотой корень). Это очень сильный стимулятор и восстановитель жизненных сил, но собирать его еще рано – только в конце августа (когда он отцветет) от него будет толк. Обнаружил я здесь и следы мумие, и это обстоятельство меня очень порадовало – значит, будет у нас еще возможность его пособирать, а сейчас мы торопимся к месту разбивки пусть и кратковременного, но базового лагеря.
 
 Неподалеку отсюда расположено горное (выше 2000 метров) озеро Тэрхин-Цаган-Нур. Озеро очень большое и живописное, с чистой прохладной водой и песчаной отмелью по всему побережью. Это даже не песок, а мелкая, миллиметров по 5-10, галька. Может быть, поэтому в его названии присутствует слово цаган, что обозначает белый? На косе, вдающейся в озеро, и поставили мы наши палатки. Пока женщины готовили ужин, мужчины бросились со спиннингами к воде и почти сразу поймали пять хороших щучек, килограмм по два каждая, и … клев как отрезало. Зато после ужина почти каждый заброс приносил по рыбине. В общем, натаскали мы почти полную флягу (в 50 литров) щук и немного окуней. Были и очень приличные щучки, килограмм по пять.
 
 В день приезда мне как-то не с руки было искупаться, но уж на следующее утро я в озеро все же бултыхнулся. Утро холодное, ветер просто ледяной, да и вода прохладная – все-таки высота дает о себе знать, но от своего правила я не отступился. А вечером искупался еще, но уже с большим удовольствием – было гораздо теплее и песок уже неледяной, как утром.

 А в промежутке между двумя купаниями мы ездили в маршрут, километров за 40-45 на лавовое поле вулкана Шаварын-Царан. Взяли несколько больших проб, а я, как и везде,где только можно, набрал эталонов для зонда. Здесь они особенно подходящие для зонда, потому как вынесены на поверхность с больших глубин и должны быть по определению однородными. Встречаются самые разные нодули – гранатовые, оливиновые, пироксеновые со шпинелями. Здесь бы посидеть недельку и покопаться в породах, поскольку встречаются здесь и вполне ювелирные гранаты и оливины, да и шпинели. Но завтра нам опять в дорогу, потому как такая у нас специфика – изучаем по всей Монголии редкометальные граниты. Вернее изучаем уже в институте, а в поле просто собираем, так и мотаемся из конца в конец Монголии, нигде подолгу не задерживаясь.

 На обратной дороге заехали в партию к монгольским геологам, купили почти целый сорокалитровый бидон кумыса и всего за 32 тугрика. По пути посмотрели на вулкан Тарятский. От него осталась только половина конуса, второй просто нет, вместо нее заросли леса.
 
 Вот и начались полевые будни, днем маршруты на колесах или пешком, сбор образцов, а вечерами их разборка, описание, упаковка. Вот и сегодня весь вечер мы разбирали и упаковывали взятые на вулкане пробы и образцы. Ужинали уже ночью при свете 12-ти вольтовой лампочки от автомобильного аккумулятора. Вот уже два дня у нас по случаю удачной рыбалки «рыбный день». Щука во всех видах – жареная, вареная, уха, а назавтра варится заливное. Однако большую часть рыбы ребята засолили. Щука здесь совершенно особенная, отличная от таковой в реках и озерах России. Щука даже самых больших размеров из высокогорного озера Тэрхин-Цаган-Нур совершенно не пахла тиной и имела нежное и вкусное мясо.


8-9 июля

 «Здравствуйте, мои дорогие.

 Пишу вам уже из нового лагеря. Мы позавчера благополучно снялись с Тэрхин-Цаган-Нура и за два дня отмахали более 600 километров. А сейчас стоим на одном из притоков реки Селенга, километрах в 120 от города Эрдэнет (кстати, эрдэнэ по-монгольски означает драгоценность, сокровище). На картах этот город можешь не искать, ему всего-то лет восемь, но он уже большой и современный. А возник он так неожиданно быстро после переворота в Чили, когда мы лишились доступа к меди чилийских рудников. Все капиталовложения бросили сюда и этот город вырос на глазах и, буквально, на пустом месте. Здесь богатейшее месторождение меди, молибдена, серебра, золота и др., еще до конца не разведанное. Огромный горнодобывающий комбинат, и русских здесь, наверно, столько же, сколько и монголов. Его так и называют: город дружбы – «найрамдал» по-монгольски. Но мы в городе не останавливались по причине жуткого дефицита времени, может на обратном пути удастся заскочить? Говорят, что в Эрдэнете очень хорошее снабжение. Мы только заправились бензином и помчались дальше. Помчались – это очень сильно сказано. Потому как дорог здесь никто не строил, и средняя скорость не превышала 30 километров.
 
 Стали лагерем уже часов в 10 вечера, и, как всегда, в дождь, вымокли, а переодеться и переобуться не во что. Почему так? А мы разделились. Машина Антипина и наша маленькая поехали на рандеву с Зайцевым (это начальник всей советско-монгольской экспедиции), А Аркадий поехал на встречу с Ярмолюком, и затем подъедут через день сюда же. Так вот, все наше снаряжение осталось в машине Аркадия – много ли нагрузишь на малышку (это так мы зовем ГАЗ-69)!

 Путешествие наше сюда было довольно изнурительно, наверное, с непривычки. Нам, таким образом, предстоит объехать почти всю Монголию. А потом дожди. Нет редких дней без дождя, а то льет большую часть дня. Везет мне на дожди: на Курилах, Хибинах, а вот теперь и в Монголии. Тешу себя надеждой, что мы когда-нибудь доберемся до пустыни Гоби. И там уже эти дожди будут вспоминаться с удовольствием. А пока сижу я в мокрых до колен брюках и промокших ботинках и жду, когда позовут на завтрак.

 В день отъезда с озера я все-таки на полчасика вырвался к скалам и наковырял небольшой мешочек мумие. Конечно, было бы время – можно было бы набрать много, его здесь, по всей видимости, хватает. Надеюсь, что еще удастся за ним полазить.

 Места здесь, конечно, изумительные Моя слайдовая пленка тает на глазах. Много цветов. Есть луга сплошь красные – это жарки и саранки, есть абсолютно желтые – это желтая линия и мелкие цветочки, похожие на нашу куриную слепоту. А то вдруг разольются голубые незабудки и колокольчики. Снимаю, снимаю, снимаю. Много, конечно, пролетает мимо – с машины не поснимаешь.

 Вот пока и все мои воспоминания от дороги. Вверх-вниз, вверх-вниз, с перевала на перевал, по долинам рек, с ухаба на ухаб. Но теперь, наверное, с недельку постоим на одном месте.

 Вот и все. Целую всех крепко-крепко. Привет Анрюхе! Как поживает моя Аленушка? Наверное, забыла своего папу?».


10-13 июля

 Посетил нас Зайцев, самое высокое наше начальство, привез письма для ребят. Для меня ничего нет, но я и не жду так быстро, зная характер и привычки любимой супруги. Ей сейчас не до меня, крутится, наверное, одна как белка в колесе домашних (и рабочих тоже) забот. Скоро Илья из лагеря приедет – хоть какая, но все же помощь будет.

 А у нас по случаю прибытия высокого начальства работы особой нет - ведь начальство как прибыло, так и убыло, правда, не совсем, а в маршрут на двух газиках. У них рекогносцировочная поездка, решают какую-то важную и принципиальную геологическую проблему. Нас, как обслугу, в свои планы не посвящают – нам и лучше, без начальства спокойней. Вот когда они определятся, и наступит настоящая работа, тогда и до нас очередь дойдет – кувалдой махать и рюкзаки таскать. А пока мы, не напрягаясь, особо перенесли весь лагерь километра на два вниз по реке Эгин-Гол на более удобное (в смысле воды, туалета и подальше от высокого начальства) место. Поставили три палатки, натянули тент для кухни и сели ждать у кухни погоды. А погода с утра и до обеда стояла просто чудесная, солнечная с нежным ветерком, а потом, как водится, пошел дождь. Меня он застал в горах. Я все-таки сорвался после обеда в горы, хотел поискать мумие, но не нашел даже следов. А в горах красиво, аж жуть. На склонах цветут саранки, как красные огоньки в зеленой и желтой траве. Очень много больших желтых маков. Забрался далеко, дошел до вершины, а потом с другой стороны долины потянул ветерок, горы закрылись тучами и тучи поползли по склонам вниз. Добрались и до меня. У меня был плащ, но до колен ноги тут же промокли насквозь и сушиться негде. Лежу в палатке в мокрых брюках, а дождь стучит и стучит по тенту, прерывается на короткое время солнечным визитом, а потом опять принимается за свое. А вот и солнце, и дождь пожаловали вместе.

 Да, раз уж праздник начался, то так быстро он в Монголии не заканчивается. Наступает новый день, а с ним и новый праздник – Надом, 62-я годовщина Монгольской революции. К нашему общему удовольствию начальство опять все уезжает куда-то на официальные торжества, а мы стараемся развлекать себя сами – ловим рыбу. Я тоже приобщился и натаскал несколько хариусов и ленков. Однако, что-то нам наши рыбные места разонравились и после обеда все рыбаки погрузились в газик и отправились искать более «доходные» рыболовные участки. Из этой затеи ничего путного не получилось, как говорится: «от добра добра не ищут» - нигде и ничего мы так и не поймали. Но в лагерь мы все-таки кое-что привезли. А привезли мы канистру тарака. Это что-то вроде нашего кефира, или простокваши, скисшееся коровье молоко, приготовленное специальным образом и не похожее ни на то, ни на другое. И еще привезли урюм. Это чисто национальное монгольское блюдо – пенки. Когда молоко кипятят (а оно здесь очень жирное), то пенку снимают, складывают вдвое и слегка подсушивают. Так и получается урюм
 
 Как вы, наверное, уже догадались, побывали мы в гостях в монгольской юрте. Ловили мы себе спокойно рыбку и купались, и тут на «ИЖе» к нам подкатил компан (т.е. товарищ монгольский). «Бензин байна?». А мы ему «Тарак байна? Урюм байна?». В общем, сговорились поменять бензин на тарак – литр на литр. А по такому случаю были мы приглашены в юрту, в гости. Компан на мотоцикле, а мы на машине быстренько добрались до монгольского жилища. Компан привязал своего железного коня к столбику у юрты и пригласил нас вовнутрь.
 
 В общем-то, чистое и уютное жилище. Четверо черных от загара, замызганных до предела пацанов-погодков в одних трусиках. Хозяин напоил нас несладким чаем с молоком, потом угостил тараком и урюмом с хлебом. Хлеб, между прочим самодельный, но вкусный. Чтобы налить тарак, мы вытащили канистру с водой и хотели вылить ее на землю. «Нет, нет» - сказал компан. Вода здесь дефицит, так что вводу слили ему в питьевой котел.
 
 Хоть и не наш, но праздник, тем более что в нашем коллективе двое аборигенов. Так что вечером устраиваем торжественный ужин со спиртом, архи (это такая не очень крепкая монгольская водка), оладушками с вареньем из ревеня и т.д. и т.п. А потом, конечно, песни у костра допоздна.
 
 На следующий день в маршрут меня опять не взяли – все места заняты начальством, оно и лучше. Ничего интересного нет в выслушивании заумных геологических теорий при минимальной физической работе. Нам, оставшимся (Цедену, Мансурову и мне) нашлось дело и в лагере, мы поехали заготавливать дрова для бани. Сначала рубили сухостой, а потом напали на россыпи земляники, сами наелись и в лагерь привезли. По пути в лагерь встретили Горегляда, он как раз возвращался после встречи с Ярмолюком. Была опять теплая встреча, пили кумыс, привезенный Аркадием. Мне же нашлась работа и вечером, я разбирал и упаковывал привезенные Коваленко образцы, заодно разобрался и со своими эталонами.

 Уехал отряд Митрофанова, увез высокое начальство, и у нас потянулась обычная лагерная жизнь. Сразу и мне место нашлось в маршруте, а ездили мы километров за 50 от лагеря на Эгингольский массив – все искали (и нашли, кстати) контакт мелко- и крупнозернистых гранитов. До места добирались по полевой дороге, вернее по полевому бездорожью. Живности вокруг очень много. Из под колес так и брызжут в разные стороны суслики. А потом долго бежала перед машиной куропатка, и только когда она решила, что увела нас далеко от своих малышей, то взлетела и скрылась. А потом попалась дрофа с дрофенком. Мамаша убежала в сторонку, а малыш все бежал перед машиной по колее, пришлось его объезжать.
 
 Второй день стоит чудесная солнечная погода, свежий горный воздух и все бы хорошо, да одна напасть – всяческая летающая нечисть в лице оводов, паутов, шмелей, мух, комаров и тому подобной нечисти. Налетают просто тучами и никуда от них (особенно в маршруте) не деться. Предполагаемое место контакта гранитов лежало почти на вершине довольно большого холма и нам пришлось карабкаться туда, оставив машину у подножья. Здесь мы были атакованы оводами и мухами. Большего количества мух, я не видел уже давно. Потом уже у подножья мы сели перекусить и не смогли до конца дотерпеть – просто сбежали на машине от летающих кровопийц. А до этого на вершине пришлось мне поработать своей большой кувалдой, чтобы выколотить необходимые образцы и взять большую пробу, ведь идти на гранит с простым геологическим молотком дело абсолютно бесперспективное.
 
 Пока мы в маршруте воевали с комарами, в лагере Мансуров, Эдик и Шурик смастерили для бани печь. Так что завтра у нас перед дальней дорогой будет банный день.


14 июля

 Сегодня последний наш день на Баян-Голе. Провели мы это время особо себя не утруждая. В связи с визитом начальства, работы было немного, а много всякого рода удовольствий. А о питании и говорить не приходилось. Каждый день свежая рыба в самых разных ипостасях: и соленая, и вяленая, и уха и жареная. Прямо из Баян-Гола, который протекает в 2-х метрах от кухни, хариусы и ленки попадали сразу на сковородку – свежее не бывает. Не хватает только свежего мяса. Уже несколько раз мы видели коз, но то далеко было, то ружья под рукой не было. Аркадий обещает нам джейранов в пустыне, но до пустыни еще ехать и ехать.

 С самого утра топим баню и запасаемся березовыми вениками. В лесу полно земляники и красной смородины, и мы набираем полную большую кастрюлю ягод. В лагере визг и переполох – к девчатам (Наташе и Вале) в палатку заползла гадюка. Эдик мужественно извлек ее оттуда палкой и перебросил на другой берег реки. При этом она, неблагодарная (ведь ей оставили жизнь), пока ее несли к реке, все кусала палку. После этого девчата у себя в палатке все перетрясли, но ничего (вернее, никого) больше не нашли.

 Банька удалась на славу! Сначала часа два парились мужчины, потом женщины. А вечером был организован праздничный обед (в экспедиции это уже почти стало традицией, в связи с постоянными переездами полноценных обедов, как правило, не бывает и основное питание переносится на вечер). Пока у нас как таковой трудной работы не было, а потому жизнь наша выглядит легкой и праздничной – чем не курорт. И за все эти удовольствия нам же еще и приплачивают. Вот и сегодня у нас веселье. После баньки обед с выпивкой (после баньки полагается). А какие блюда: хариус соленый, соленый таймень, жареный ленок, дары природы в виде смородины и земляники, варенье из ревеня – всего и не перечислишь.

 Вечером танцы, что называется «до упаду». В буквальном смысле слова, потому как в конце концов Мансуров и Шурик свалились с обрыва в Баян-Гол. Во втором часу ночи самые стойкие (и ваш слуга в том числе) пошли купаться в Эгин-Голе. На том и закончился этот бурный день.