31. Крокодилий сон

Мужчина лет тридцати, черноволосый, чуть сутуловатый, поднимался по лестнице. Небольшая потёртая сумка грузно качалась в его руках.
Человек поднялся на третий этаж, сбросил взлохмаченные волосы с глаз и стал открывать дверь. Как будто ожидающая звуков ключей распахнулась соседняя дверь и из неё вывалилась грузная пенсионерка.
- Здравствуйте, Павел Иванович, а я всё о вас вспоминала…
- Здравствуйте, Вера Павловна, здравствуйте… - заходя в квартиру ответил мужчина.
- Павел Иванович, а у неё холодильник новый, вы б посмотрели, - кивнув наверх протараторила пенсионерка.
- Нет, спасибо, - вымученно улыбнулся он.
Пенсионерка Павловна на секунду задумалась и затем выдала тираду, которая, казалось, была заготовлена заранее (что на самом деле и было).
- Павел Иванович, ну вы бы хоть на минутку к ним зашли, соседи всё-таки… Поздоровались бы, а там, глядишь, и до перемирия недалеко. А то ведь, сами посудите, не дело это: после смерти жены так с тёщей из-за мелочи разругаться. Вы же ведь взрослый человек, а старшим всё ума не хватает уступить и извиниться.
- Вера, Павловна, – выделяя каждое слово, напрягся молодой человек, - не ваше, это, дело.
После этого Павел Иванович зашёл в квартиру и закрыл дверь, оставив на лестничной клетке опешившую пенсионерку.
Оговорённая Верой Павловной тёща была не плохой женщиной, но после самоубийства дочери она решила, что ту довёл муж, Павел Иванович... После похорон в котёл враждебности добавилось то, что он не проронил ни одной слезы. Затем - все грехи человечества, которые бывшая тещё за год смогла вспомнить не так уж и мало.
- Ну что, птица, кушать хочешь? – щёлкнув ногтём по клетке с волнистым попугайчиком обратился Павел Иванович.
«Птица» звонко пискнула и хлопнула крыльями, выражая согласие.
- Сейчас, будет тебе, - сказал Павел Иванович, зачерпнув из рядом стоящего пакета горстку зёрен.
Покормив попугая, Павел Иванович включил телевизор, развалился перед ним на двуспальной кровати.
«Любовь с первого взгляда. Обман и предательство. Дом два, спец выпуск: любовь и лож, роман с Берковой. Сегодня в восемь вечера…» - сразу же раздалась вездесущая реклама и Павел переключил канал.
«В преддверии праздника в Нюрнберге испекли традиционный сдобный пирог «Штолен» весом в четыре тонны. На главную площадь города его доставили специальные повозки, запряжённые тройкой лошадей. По вековой традиции сам бургомистр разрезал гигантский кекс полутораметровым ножом. В этом году…» – загудели новости.
- Вот, блин… - выругался Павел Иванович и выключил телевизор. – Ну что, птица, летать будешь?
После этих слов клетка была открыта и птица, защёбетав, уселась на высоком запылённом комоде и начала медленно, по хозяйски оглядывать комнату.
Зазвонили в дверь, и Павел Иванович пошёл посмотреть, кто там. Попугайчик, чуть последовав за хозяином, уселся на дверной косяк.
Открыв дверь, Павел Иванович увидел на пороге Веру Павловну, нервно теребящую небольшую белую сахарницу.
- Павел Иванович, сахара не займёте? – обратилась она.
- Сейчас, секундочку, - взяв сахарницу, ответил Павел Иванович и пошёл на кухню.
Вера Павловна окинула взглядом прихожую: беспорядочно лежащую одежду на обувной полке, нечищеную обувь всех сезонов, стоящую рядком.
- Вера Павловна, пожалуйста, - вернувшись, протянул Павел Иванович сахарницу.
- Спасибо, Павел. Вы бы всё-таки зашли к ней, лучше так будет, - вновь начала пенсионерка.
- Вера Павловна, нет! – вспылил Павел Иванович, придвинувшись к пенсионерке.
Вера Павловна отступила на шаг и оказалась за порогом, после чего перед её носом хлопнула дверь и она уставилась на сделанный под золото глазок.
Павел Иванович, выставив пенсионерку, стремительно прошёл в комнату, дополнительно хлопнув ещё одной дверью.
Раздался смертный вскрик попугайчика, только что сидевшего на двери, а теперь задавленного и свалившегося на пол. Птица несколько раз затрепетала крыльями, осела и испустила дух.
Павел Иванович ошалело посмотрел на тушку, вздохнул, сходил на кухню за пакетом. Ещё раз вздохнув, упаковал умершего попугая и вышел с ним в подъезд: выкинуть в мусоропровод.
Вернувшись в дом, Павел Иванович включил телевизор и улёгся на кровать. Через минуту с омерзением выключил, прошёл по всем комнатам и, поняв, что делать абсолютно нечего, улёгся спать.
Уснул Павел достаточно быстро: через несколько минут в лице появилось спокойствие, как это всегда бывает во время сна.