Письмо 124 об игре и о жизни

 Любовь…
 Я и сам посмеюсь, и тебя посмешу… Ну, что нам здесь делать, когда мы с тобой знаем, что на одного возводящего – девять разрушающих. И никогда не будет того, чего мы – хотим. А если и будет что-то, то оно не будет таким, каким должно быть! Так почему не посмеяться над этим миром, над этой жизнью, над любовью, в конце концов! Ведь нет ничего смешнее женщины, ждущей любимого, который ночует сегодня - у другой… Нет ничего смешнее старухи, вскапывающей огород, урожай с которого - украдут, как обычно… Нет ничего смешнее матери, несущей торбы в тюрьму сыну, сидящему за то, что обворовывал и избивал её до полусмерти… Нет ничего смешнее стариков-инвалидов, выращивающих картошку, для своего сына - борова, приезжающего за ней на Мерседесе…
 Я поиграю в любовь, а ты – посмеёшься над этой «богиней»(!), превращающей женщин в рабынь, в гужевой скот, в кокеток, в мстительных Мегер… Мы посмеёмся над богиней, меняющей лица… Вот, посмотри, как она взглянула на меня? Никак! Правда? Ты посмотришь, как она взглянет на меня - завтра! Я расскажу тебе о ней. Ради этой мифической любви, она выложит про себя – всё(!), без стыда, без стесненья, да ещё всячески приукрасит своё убогое ничтожество… Я расскажу тебе и мы посмеёмся вместе… Нам остаётся здесь только смеяться… Вот он – театр! Мы просто, в отличие от них, - умеем видеть…
 Люди больше всего счастливы, когда они наги, а рядом с ними, из всего огромного мира, - всего один, самый любимый человек, такой же нагой, как и они… А вся эта мирская суета – второстепенна. И горе – это не когда выбран не тот президент, а когда тебя бросил любимый; не тогда, когда тебя обдурило правительство, а когда обманул – любимый и не тогда, когда тебя обворовал предприниматель, а когда любимый вырывает себя из твоего сердца…