36. Друг

Мелодичный звонок известил моего друга о том, что я пришел и ему пора собираться на нашу еженедельную прогулку, которая за пару последних лет успела превратится в нечто подобное ритуалу. Тепло встреченный и обласканный его домочадцами я, как всегда, был настойчиво препровождён на кухню, для того, что бы выпить там чашечку горячего кофейку. Дело в том, что мой друг не любит спешки, тем более в столь важном деле как подготовка к дневному моциону, поэтому мне всегда приходится ожидать его выхода при полном параде, на кухни их уютной квартиры. Но я не сетую по этому поводу. У него удивительно милые домашние, особенно их женская половина. Мне искренне льстит эта лёгкая, заботливая суета, которой они меня окружают, когда я прихожу в их дружный дом. Кофе, чай, домашняя сдоба и всё это, как правило, хорошенько сдобрено искренне дружескими поцелуйчиками при встрече и прощании. Ради этого можно и обождать пару лишних минут, не правда ли?
Наши традиционные прогулки не являются протяженными не по времени не по своей дистанции. Дом моего друга находится возле небольшого парка отдыха, и в нём присутствуют все атрибуты необходимые для небольшого передобеденного моциона двух товарищей, главным развлечением которых во время оной является лёгкая философская беседа. Или, даже я бы сказал, несложный разговор про жизнь. К тому же разговором, как таковым, это действо назвать нельзя. Говорю в основном я, мой же товарищ, предпочитает слушать и только изредка бросает пару слов, которые, тем не менее, всегда звучат по существу, хотя порою и не в тему нашей беседы. Например:
- Да-а-а-а-а, - рассудительно говорю я подводя нашу беседу к приглянувшейся мне мысли, - лепота …
- Сяду, - перебивает меня мой друг, и я неожиданно понимаю, что уже давно как ну просто мечтаю именно об этом.
Мы выходим из подъезда его дома ближе к одиннадцати часов по полудни и, перейдя тихонькую улочку, почти что сразу, углубляемся в тенистую аллею парка. Главная аллейя парка, по которой мы всегда идём в начале прогулки, не столь протяжённа и в своём логическом завершении растворяется в небольшой площадке, окружённой по периметру растительностью, в виде чахлых кустов и карликовых деревьев, а так же удобными, деревянными скамейками. Она имеет в своём центре небольшой фонтанчик, который похож на огромную чашу с писающим ангелочком, слегка приподнятую силой его алебастровых крыл над потрескавшимся асфальтом, который укрывает прилегающую к нему территорию. Мы садимся на любую из свободных скамеек и, наслаждаясь чистым воздухом и дуновением свежего, лёгкого ветерка, омывающего наши усталые лица, придаемся молчаливому созерцанию окружающей нас действительности. Молча смотрим на людей, которые так же как мы решили провести свободные от суеты часы в этой благодати. Наблюдаем за их поведением, свободным от присущих современным людям комплексов, ведь они даже подумать не могут, что здесь кому-то в голову придет за ними следить, и порою даже умудряемся подслушать пару интересных, отвлечённых диалогов:
- Эт что я, однако, вчера в телике увидал, мужуки - говорит старый, разбитый подагрой, дед парочке своих товарищей, которые явно не уступают ему в размерах своих больничных «историй», - в ём, заразе, вначале показывали, как какие то здоровенные негры за мячиком бегают по танцплощадке, а потом, когда те, видимо умаявшись, покурить ушли, на их место выскочили полуголые девки и принялись размахивать цветными вениками и задирать выше голов свои кривые ноги.
 Или же:
 - Ох, и стервы же вы девки, - возмущённо шепеляит старая бабка двум своим товаркам, сидящим с нею рядом на одной лавочке, - чёй же вы мне не сказали, что вчерась к нам в дом стариков парихмахерша бесплатная приезжала? Мней жа таперяча аж на другой конец города в буджетную парихмахерскую придётся ташиться, что бы там три свои последние волосины бюгюдями за цельный четвертной завить. Сучки вы дранные а не подруги.
Было ещё много чего интересного и любопытного. Так что пол часа, которые мы с моим другом здесь находимся, никогда не проходят для нас в скуке и тоске. Выцеживая своими натренированными органами чувств, подобные миниатюры из общего гвалта, который всегда сопровождает праздно шатающуюся толпу, один из нас тут же обращает на неё внимание своего товарища и мы уже вместе, молча, наслаждаемся её развитием.
Затем, наверное не обмолвившись за всё это время и парой слов, мы поднимаемся с насиженных скамеек, и отправляемся в близлежащее кафе. Впрочем, в данном случае выбора у нас отсутствует напрочь, иных приличных забегаловок в нашем парке нет и поэтому нам приходится довольствоваться тем, что есть в наличии. Но это влечет за собой и определённые плюсы. Персонал кафе нас хорошо знает, и уже успел за это время выучить наши вкусы, на которые, впрочем, не оказывают ровным счётом никакого влияния ни времена года, сменяющие друг друга, ни погода, стоящая на улице в тот или же иной, конкретный день. Я, как всегда, беру глинтвейн, а мой друг большую чашку горячего шоколада и яблочный штрудиль ему в придачу.
- Мужчиной правит желудок, - глубокомысленно изрекаю я пресытившись предложенными мне лакомствами.
- Баба, спать, - старается переубедить меня мой оппонент.
Но я мужественно с ним не соглашаюсь, выдвигаю новые и новые доводы в подтверждении мох слов, вспоминаю изречения мудрецов в опровержении его утверждения. Но, окончательно расправившись со всеми своими закусками и выпивкой, мы дружно выходим из кафешки и направляемся в обратную дорогу домой.
 Мой крестник Пашка, сбитый карапуз трёх лет, наряженный в яркий комбинезончик с весёлой аппликацией, уверенно вышагивает рядом со мной крепко держась своей пухлой ручонкой за мой указательный палец.
- Друг мой, знаешь ли ты как прекрасно в своей беззаботности детство?
 Краем глаза я ловлю серьёзный взгляд моего компаньона и его уверенный, утвердительный кивок.
 Ещё бы. Почему-то я нисколечко в этом не сомневался. Мой крестник не только всё знает, он ещё всё понимает и имеет обо всём своё личное мнение. Но при этом у него есть главное из качеств идеального собеседника. Пашка предпочитает молча слушать, ведь он всегда со всеми соглашается. Он вообще крайне редко говорит, отвечая только тогда, когда его спрашивали о чём-то конкретном. Например:
- Сынок, пойдешь гулять на улицу с крёстным, - спрашивает его Ленчик, Пашкина мама и мой очень хороший друг.
Пашка с серьёзным выражением лица смотрит на мать, задумывается на пару мгновений и отвечает:
- Да.
 Или же:
 - Пашенька, доедай кашку, деточка, - поёт над ним Людмила, его бабушка.
 Карапуз внимательно смотрит на тарелку с манной кашей, затем на свою непонятливую бабулю и веско отвечает:
- Не буду.
 Но это если разговор идёт о конкретных вещах. Если же его спрашивают о чём-то более отвлечённом, например:
-Паша, ты кого больше любишь, бабушку или дедушку?
То он всегда, напуская задумчивое выражение на лицо и мило коверкая звуки, повторять вам это я не берусь, лопочет:
- Я в начале подумаю, а потом скажу!
Но в ответе на мой вопрос Пашка, как мне кажется, не лукавит. Ведь он знает наверняка что, придя сейчас домой, он тут же попадет в трепетные и заботливые руки своих близких, которые способны понять его желания и чаяния по одному взмаху его пушистых ресниц.