Две половины единого целого

Было время, говорит Аристофан, когда на Земле жили люди - андрогины, соединённые в единое целое мужчины-мужчины, мужчины-женщины и женщины-женщины. Вероятно, это были довольно могущественные создания, потому что однажды они решили, что своим великолепием не уступят богам и вознамерились побороть жителей Олимпа.

Такая дерзость, конечно же, не осталась безнаказанной. Зевс покарал их, приказав богу Аполлону разделить каждого из людей - андрогинов на две половины. Аполлон выполнил приказ Зевса, и с тех пор половинки некогда совершенных людей скитаются по Земле, надеясь обрести недостающую часть себя. Если такие половинки, прежде бывшие целым, встречаются, то обретают блаженство.

Сегодня, с самого утра, Андрей чувствовал себя как-то странно - все время хотелось выйти из дома и идти куда-то. Казалось, что там, за дверями квартиры его ждало что-то важное, что в корне изменит всю его жизнь. Не один раз за день он ловил себя на том, что стоит в коридоре, разглядывая дверь и прислушивается к тихому голосу, шептавшему в голове: "Иди. Выйди наружу. Иди:"

Выходной пропал безвозвратно. А какие были планы на него! Отоспаться до обеда после напряженной трудовой недели, погонять на домашнем компе свежескачанный релиз Мандрейка, перечитать "Холодные берега" Лукьяненко. А вместо этого - подъем в половине пятого утра, и какое-то хаотичное брожение по квартире до обеда.

Пообедав, Андрей сел за компьютер, но привычная возня с компьютером не принесла ожидаемого удовлетворения - возникало ощущение незначительности и какой-то нереальности всего происходящего. Все время хотелось все отложить и куда-то пойти.

Пойти? Легко! Однако попытка прогуляться до ближайшего магазина за продуктами облегчения не принесла. На улице ощущение неправильности только усилилось. Земля, шершавыми языками домов, пыталась дотянуться до неба. А небо, строя облачные гримасы, с сарказмом наблюдало за ее бесплодными попытками. Какие-то неправильные люди ходили по улице по каким-то своим неправильным делам, неправильные машины неслись из одного неправильного места в другое такое же неправильное:

Казалось, что ощущение неполности, бессмысленности и ненужности пропитало сам воздух. Мысль о том, что прогулка может быть приятной, сразу же забилась куда-то вглубь сознания и больше уже не показывалась наружу. Решив, что вместо молока один день вполне можно попить чай, а отсутствие куска колбасы на бутерброде еще никого не убило, Андрей вернулся домой.

Прошел еще час, второй, третий: За окнами стало темнеть. Пошел дождь:

Спустя некоторое время Андрей осознал, что снова стоит в коридоре, разглядывая дверь. Если днем дверь просто вызывала смутную заинтересованность, то теперь она тянула к себе, выпячивалась, захватывала все внимание.

- Надо следовать зову своих инстинктов, - пронеслась в голове Андрея прочитанная где-то фраза, когда он начал торопливо обуваться.

Сдернутая с вешалки куртка: лестничный пролет: открытая дверца машины: поворот ключа в зажигании: светофоры и свет фар машин, едущих по встречной полосе:

Опомнился Андрей только за городом. Дорога мягко ложилась под колеса автомобиля, дворники мерно смахивали с лобового стекла капли воды.

-Дождь, - почему-то с облегчением подумал он, - это просто дождь. Тихо, привычно урчал мотор. Свет фар выхватывал висящие в воздухе капли дождя. Машина неслась сквозь дождливую ночь, и Андрей чувствовал, что вот теперь все правильно. Так и должно быть.

В каком-то сладостном предвкушении, сам того не замечая, он продолжал вжимать в пол педаль газа. И вот уже в свете фар перед машиной висят не капли, а серебристая паутина дождя. Вспыхивающие на краткий миг нити падают на машину, и разрываются, не в силах ничего удержать.

Вдали, на встречной полосе показались огни другой машины. "Такой же, как я, - мелькнула в голове Андрей мысль, - такой же.

Огни вырастали, приближаясь. Все ближе и ближе. Через приспущенное ветровое стекло уже можно было расслышать гул приближающегося авто. И когда возможно стало различить силуэт сидящего за рулем, Андрей повернул руль, почти синхронно повторяя движение едущего навстречу.

Две машины на огромной скорости столкнулись на разделительной полосе. Не было никаких эффектных переворотов через крышу, никаких взрывов до небес, как это обычно показывают в фильмах. Был просто удар, сминающий железо, рвущий плоть, вминающий в один пылающий, скрежещущий ком то, что совсем недавно было автомобилями и человеческими телами. А потом была тишина.

На ночном шоссе, под дождем, тихо догорали искореженные обломки автомобилей. Черный дым поднимался в небо там, где дождю почти удалось загасить бушевавшее несколько минут назад пламя. "Очередная авария", - подумал бы случайный прохожий, доведись ему увидеть эти разверстые на шоссе обломки. Но присмотревшись внимательнее, он бы мог заметить, как два сияющий сгустка медленно, как бы нехотя, вылетели из чадящих металлических груд, замерли на мгновение: А затем, как будто что-то решив для себя, начали одновременно подниматься вверх, двигаться вокруг некоей невидимой оси, постепенно сближаясь. Эти святящиеся мягким золотистым светом объекты, поднимались в небо, все туже закручивая спирали траекторий, пока, на высоте в несколько десятков метров над землей слившись воедино не исчезли в ослепительной вспышке.

* * *

Каждый человек уникален и неповторим. Но любой из нас может встретить другого человека, с которым он будет счастлив.

Утром Галина проснулась со странным ощущением, что ей сегодня надо обязательно куда-то успеть, что ее сегодня кто-то ждет...