Меняющиеся

Во все времена среди людей жили те, кто не был скован одним только человеческим обликом. Они называют друг друга – Меняющимися. Люди же зовут их Оборотнями.

Громкий стук в дверь среди ночи мог бы разбудить меня, если бы я не проснулся несколькими мгновениями раньше. Нет, не лай собак предупредил меня о госте. У меня нет собак. Зачем они тому, кто сам способен даже сквозь глубокий сон слышать все, что происходит вокруг? Мне не понравилось, как шел к моему дому тот, кто сейчас хотел видеть меня – его шаги были резкими, быстрыми.. Он был один, и он был в ярости. Мне не понравилось, как он стучал в мою дверь – как человек, имеющий право вторгаться ко мне даже среди ночи. Глупец он или смельчак, думал я, отодвигая засов, но он будет неприятно удивлен оказанным ему приемом.

Бесшумно повернувшись на хорошо смазанных петлях, дверь открылась наружу, и в неярком лунном свете я смог увидеть пришедшего. Невысокий, темноволосый, с горящими яростью серыми глазами... Он не отшатнулся прочь при виде моего оскала. Вместо этого он шагнул ко мне и произнес слова, которые в детстве мечтает услышать каждый из нас, но которые никогда не предвещали ничего хорошего:

- Мне нужна твоя помощь и кровь, Меняющийся!


* * *

Среди людей существует заблуждение, что Меняющиеся способны изменять облик только в определенное время – в полнолуние. Это не так. Кроме фаз Луны существует множество других факторов. Одни из них помогают начать трансформацию, другие – заставляют тело меняться самопроизвольно. Все они не препятствуют возвращению в человеческий облик. Есть только одно исключение - глоток крови другого Меняющегося помогает начать трансформацию, но почти всегда, пошедший этим путем, так и оставался в облике Зверя до самой смерти.

- Мне нужна твоя помощь и кровь, Меняющийся, - повторил Крейг, перешагивая порог моего дома.

Я узнал его только сейчас. Мы вместе росли в одной небольшой деревушке, называвшейся Чиат и находившейся далеко к югу отсюда. Мы были дружны. Даже смена облика не мешала нашей дружбе – мы вместе овладевали искусством полета, вместе постигали первые навыки боя в воздухе… Черный и Малахитовый – так звали нас все тогда. Мы даже умудрились влюбиться в одну девушку. Но потом наши пути разошлись на много лет. На очень много лет.

И вот он стоит здесь и просит о помощи. Не как друг – друга, но как Меняющийся – Меняющегося. Просит открыть ему путь, пройдя по которому возвращались очень и очень немногие.

Только через двое суток мы сможем измениться, но, кажется, этого времени у нас нет.

- Здравствуй, Крейг. Я слушаю тебя, - произнес я.

* * *

Отношения между Меняющимися и людьми некогда были иными. В самом начале времен, люди боялись тех, кто мог менять облик, считая их богами. Богами добрыми, либо богами злым - в зависимости от того, как складывались отношения. Так было очень много лет, веков… До тех пор, пока люди не научились обрабатывать железо, пока между выросшими человеческими племенами не начались многочисленные, бессмысленные войны, и пока убийство Меняющегося не стало считаться признаком доблести среди людей.

- Эх, Черный, Черный, - думал я, безостановочно двигаясь из угла в угол по маленькой комнате, снятой сегодня утром в одной из городских гостиниц. Крейг поселился в этой же гостинице, этажом ниже. Прошлой ночью он рассказал мне свою историю. Он снова влюбился. Она тоже была Меняющейся – красивая, рыжая, с огромными зелеными глазами. Имени он не назвал, сказал лишь, что меняясь, она становилась рысью. Рысь… Она никогда не убивала людей, но кто-то увидел ее во время трансформации и вчера вечером в человеческую деревню, где они жили, пришли стражники.

Когда позже, ближе к ночи, Крейг вернулся домой, он застал на месте своего дома остывающее пепелище. Но трупа Рыси он не нашел. Стражники забрали ее с собой. В город. И тогда он пришел за помощью ко мне.

Наши сборы были недолгими – оружие, немного еды.. И вот уже человеческая деревня, в которой я прожил последние несколько лет, остается позади. К утру мы достигли городских стен, и, вместе с первыми крестьянами, торопящимися поскорее доставить свои товары на рынок, попали внутрь.

Новости, которые мы узнали от хозяина одной из гостиниц, были неутешительными. Да, подтвердил он, говорят, что вчера вечером стража захватила оборотня, женщину. Нет, публичной казни не будет – ее убьют в подвалах крепости, чтобы другие оборотни не смогли освободить ее. Будет только публичное сожжение тела. Если господа желают, он мог бы похлопотать, и на сегодняшней казни у господ были бы хорошие места, с которых все будет видно. Да, казнь сегодня вечером, на этом настоял Отец Берман, ведь завтра – ПОЛНОЛУНИЕ, а ведь всем известно, что именно в полнолуние оборотни превращаются в кошмарных тварей, и пьют кровь невинных младенцев, убивают мирных граждан.. Нужно убить ее до того, как она сможет обратиться и избежать справедливого возмездия! Господам не интересно? Может, они хотят снять комнаты? Замечательно. Две комнаты на разных этажах…

Все было плохо. Для нас не составило бы труда отбить Рысь у охраны во время казни, если бы казнь происходила на площади. Крейг глотнул бы моей крови и все - остановить его после трансформации не смогли бы ни стены замка, ни весь его гарнизон. Ведь меняясь, Крейг становился Драконом. Так же, как и я.

Но то, что ее должны были убить где-то в подземелье, все усложняло. Нет, Дракон легко уничтожит всю стражу и разрушит замок, но тогда под развалинами погибнет Рысь…

И тогда родился план. Простой и достаточно безумный для того, чтобы иметь шансы на успех.. Мы написали доносы друг на друга, обвиняя в пособничестве оборотням, написали, где можно найти нас для вручения вознаграждения. И отправили доносы с гостиничным посыльным в комендатуру. Мы рассчитывали что, схватив еще двух оборотней, Отец Берман и мэр решат перенести казнь на утро следующего дня, чтобы с большей помпезностью сжечь три тела. Или, если казнь не будет перенесена, нас хотя бы поместят в камеру поблизости от камеры Рыси…

И вот, теперь нам оставалось только ждать, когда за нами придут. Ждать.. Час, другой.. Только после полудня я услышал в коридоре тихие шаги множества людей, поскрипывание кожи доспехов и шелест вынимаемого оружия. Стражники, стараясь не шуметь, подходили к двери моей комнаты.

- Ну, наконец-то, - успел подумать я, прежде чем дверь слетела с петель, выбитая мощным ударом.


* * *


Охота рыцарей-одиночек за Меняющимися, получив благословение Церкви, переросла в официальную политику человеческих государств в отношении к Иным – “Иной – значит враг”. И тогда для поиска и уничтожения Меняющихся стали задействоваться разведка и регулярная армия.

Планомерная охота за одиночными Меняющимися и нападения на их поселения привели к тому, что Меняющиеся перестали селиться общинами. Они растворились в человеческой цивилизации, но не бесследно - почти в каждом крупном человеческом городе жил кто-нибудь из них. Между, казалось бы, разрозненными Меняющимися, была налажена стабильная связь. Со временем они организовали тайный орден, с четкой иерархией и жесткой дисциплиной, который очень неохотно отдавал своих членов людям на растерзание.

В большинстве случаев, когда власти хватали кого-то под видом Иных, это были обычные люди, на которых писали доносы их же соседи. Но если, все-таки, захватывали Меняющегося, остальные делали все возможное для его освобождения.


- Неудобная штука – наручники, - подумалось мне, когда пришлось в очередной раз поднимать обе скованные вместе руки, чтобы вытереть стекающий со лба пот.

Нас вели длинным извилистым коридором, освещаемым закрепленными на стенах факелами. Сложенные из массивных каменных блоков стены были довольно чистыми, лишь около факелов стены были покрыты толстым слоем сажи, да кое-где, на высоте, не превышающей человеческий рост, местами виднелись темные пятна, похожие на засохшую кровь.

Чуть впереди группа из десяти стражников вела Крейга. Число моих конвоиров было таким же. Двадцать человек в самом центре набитой солдатами цитадели охраняло двоих задержанных, и это не казалось излишней предосторожностью после того, что Черный устроил в гостинице. Я тихонько засмеялся, вспомнив лица, которые были у стражников, когда нас везли из гостиницы в замок. Восемнадцать лошадей, оказавшихся без всадников, вели в хвосте отряда – наглядная демонстрация преимущества одного Меняющегося над обычными, пусть даже и специально обученными людьми. Правда, потом избитый до полусмерти Крейг мешком висел на спине лошади, но прошло совсем немного времени, и вот, он уже может идти сам.

Одному из стражников не понравился мой смех, и он резко ударил меня древком копья по ребрам, видимо, желая напомнить о серьезности нашего положения и неуместности всяких смешков.

Но вот блуждание по коридорам закончилось и нас ввели в большую комнату. “Хорошая комната. Серьезная. Сейчас с нами начнут о жизни говорить… Точнее о том, что скоро у кого-то ее не будет”, - подумал я, не без интереса разглядывая стоящие вдоль стен всяческие хитроумные приспособления и свисающие из-под потолка цепи с крюками различных размеров на концах - камера пыток, или что-то подозрительно на нее похожее. Довольно просторное полутемное помещение, с грубым камином, в котором кто-то деловито ворочал горящие дрова, поудобнее пристраивая в огне различные фигурные железки на длинных ручках… И запах.. непередаваемый запах горелой плоти и паленой шерсти.. Я повернул голову, пытаясь установить источник этого запаха и увидел в углу комнаты, на одном из столов, распятого человека, женщину. Точнее то, что от нее осталось… Сейчас с уверенностью можно было сказать только, что когда-то у нее были длинные волосы.. Длинные пряди, срезанные вместе с кусочками кожи валялись на полу и в свете камина сами казались языками пламени. Только услышав наполненный болью и яростью рык Черного, я понял, что это была Рысь. И что мы не успели.

И тогда мы стали убивать стражников. Крейг смазанной тенью метался внутри кольца вооруженных людей. После каждого его движения кто-то падал, чтобы уже не подняться больше. Я занялся своей охраной, мысленно ведя счет убитым противникам.

Шаг, и стоящий передо мной стражник падает со свернутой шеей. Один. Поворот, и второй падает на пол с разорванным горлом. Два. Еще один, начавший вынимать меч умер, так и не поняв, как его кинжал выскользнул из ножен и вонзился ему в сердце. Три. Быстрее… быстрее…

Четыре-пять-шесть… десять... Брошенный кем-то кинжал пробил плечо, вытаскивая его отвлекся и, слишком поздно заметив меч летящий к голове, успеваю только выставить вперед скованные руки... Лезвие, пройдя между пальцами, разрубает ладонь, запястье и, ударившись о кольцо наручника, останавливается. Взмах кинжалом, только что вынутым из плеча, и противник падает на пол с рассеченным горлом. Одиннадцать, двенадцать… восемнадцать, девятнадцать... Палач спиной вперед влетает в горящий камин и остается лежать там бесформенной кучей… двадцать один..

Мы остались одни - двое живых в комнате, заваленной трупами. В коридоре слышатся шаги бегущих сюда людей – видимо, кто-то все же успел поднять тревогу. Я захлопываю дверь и заклиниваю ее, вбивая в массивные деревянные створки пару поднятых с пола мечей.

Рана на руке уже начинает затягиваться – еще несколько часов и останется только глубокий шрам, который пропадет к вечеру.

Снаружи слышатся удары – это подбежавшие стражники пытаются выбить дверь, но она какое-то время еще будет противостоять их напору. Минуту, может быть, две. Крейгу надо около пяти. Оборачиваюсь к нему, и вижу, что Черный стоит над телом распятой на столе Рыси, и нежно, как будто боясь разбудить, целует ее лицо, ее окровавленные, искалеченные руки… Поправляя пальцами остатки ее волос, он что-то тихонько шепчет ей, ушедшей из этого мира раньше него... И снова целует ее руки...

Вот и все… Ему так и не потребовалась моя кровь. Разжав пальцы лежащего подле меня тела, я вынимаю из остывшей ладони меч и оборачиваюсь к двери. Судя по звукам, ее перестали пытаться выбить, и сейчас интенсивно прорубали. Что ж, подожду…

Мне не надо смотреть на то, что сейчас происходит за моей спиной - я и так хорошо знаю это. Кровь Рыси коснулась губ Черного. С каждой секундой человек в Крейге будет умирать. Его будет становиться все меньше и меньше. Просыпающийся Дракон будет менять его тело, и через несколько минут, если солдаты не пройдут мимо меня, и не убьют потерявшего на время трансформации способность к сопротивлению Крейга, в этом мире станет на одного Дракона больше и одним Меняющимся меньше.

Еще я точно знаю, что тогда этого замка не станет – груды оплавленных камней и выжженная земля, вот и все, что останется от него. И среди погребенных под завалами солдат буду лежать и я. Ведь новорожденные Драконы редко отличают своих от чужих.

В этот момент изрубленная дверь распахнулась и впустила внутрь первую волну нападающих.

- Неудобная все-таки штука – наручники, - подумал я, сжимая рукоять меча обеими руками и шагая навстречу врагам.