Будем очень славно жить

http://video.mail.ru/mail/boss30/1164/1213.html

Слава был ещё маленьким, тогда уже сердце замерло: да когда же этот Афган кончится?! И кончился, кончилась война длиной в десять лет. Много изменилось и так быстро: Казахстан отделился от России, выбрали своего президента, свои деньги, свой флаг, свой гимн, своя армия. Слава мой вырос и вот - вот уйдёт служить. Армия – то казахская, а люди те же. Дедовщина не так – то быстро изведётся. Как там он будет, а вдруг погибнет, вдруг доведут до петли отношением, вдруг, вдруг??? Вот и пришла я в военкомат.

Не хочу называть конкретно город, потому, что события эти реальные и зачем человека подводить, чтоб пальцами тыкали? Одно скажу, я жила в Казахстане, и город стоит на реке Иртыш. Прохожу к самому, начальнику их. Везде парни туда – сюда с бумажками снуют. Ждут чего – то, или кого – то, сидят в комнате отдельной. Я прям к ихнему, прям к главному. Вошла и говорю:
- Товарищ начальник, у меня сын, Слава в армию идти должен. Повестка пришла, помогите? Чтоб, значит, отсрочку, что ли сделать? Я – не работаю, сократили, а ещё двое ребятишек есть, он один кормилец у нас. Вот, за все годы что собрала, деньги, возьмите, ну хоть на год отсрочку дайте?

А я хорошенькая тогда была, сорока ещё не было. Глазищи большие, голубые, сама блондинка, лицо круглое, роста нормального и телосложением само то. Он мне присесть предложил, подошёл к шкафу, там открыл дверочку, налил в рюмочку коньячку, гадость такая, да на что ради сына не пойдёшь, выпила эту гадость. Смотрит он на меня глазами кота майского:
- Я постараюсь Вам помочь, мамаша, но и Вы поймите, я ведь рискую.
- Понимаю, я понятливая.
- А муж – то Ваш где?
- Он умер, это отец Славы. Потом два сожителя было, от них остальные: девочка и мальчик.
- Любите Вы детей, видно?
- А как же, кто детей не любит, да ещё своих?
- Есть кто сейчас у Вас?
- Нет, Вы имеете в виду сожителя, или что в том роде?
- Да, именно это?
- Нет.

Денег Лёня не взял, что я ему предлагала. Слава в армию не пошёл, ему Лёня справку достал, что тот единственный кормилиц в семье. А я стала любовницей Лёни и хоть у него была семья, он на это не посмотрел. У меня был дом, купили ещё с мужем, прям на берегу Иртыша. Прихожу я однажды на свою бывшую работу, в отдел плановый. Я раньше в строительном управлении работала, а сократили меня, лишь потому? Расскажу это подробно. Вызывает меня директор:
- Ирина, мы Вас должны сократить.
- Как сократить, на мне детей трое?! Да Вы что, Сатар Курманбетович, я же у Вас с техникума работаю, скоро двадцать лет будет?!
- Так это, но, мы ведь уже не в России живём, правильно? Мы в Казахстане живём, правильно?
- Ну, и что?
- А то, что казахским Вы не владеете, сколько лет уже нет Советского Союза, а Вы не то, что за это время обязаны выучить казахский, документацию вести на казахском должны.
- Вы меня убили, что мне делать?!
- Заведите свой бизнес. У Вас дом, огород, продавайте, что с огорода, мне жаль, но Вас я должен уволить.
- У нас весь отдел русские и казахским не владеют? Почему я?!
- Весь отдел и уволим постепенно.
Я влетела в кабинет, глаза вытаращены и все меня обступили.
- Девки, меня увольняют…
- Как?!
- А так! И Вас уволят, ждите вызова в кабинет! Владеете Вы казахским? Нет?! Вот и не старайтесь для него, он своих набирает!
- Ира, да куда ты, не с сегодняшнего дня ведь?
- Мне всё пофигу, я сама себя увольняю с этой минуты!
Побросала в сумку и целлофановый пакет всё моё и была такова.

Тут вдруг, где–то через пол года, уже Лёня у меня появился, решила сходить в разведку, как там мои девчата поживают? Прихожу, они все в мыле, с отчётом запурхались. Как–то даже себе позавидовала. Гуляю себе, на пляже валяюсь всё лето, в огороде копаюсь, домик постепенно в порядок привела, а у этих всё одно… На моём месте сидит молоденькая девушка – казашка. Все поздоровались и опять в бумаги уткнулись – отчёт. Одна Танька вышла в коридор, и там разговорились:
- Ну, как Вы?
- Ой, Ирка, сам Бог послал! Да, эта чурка, его родственница, ни фига не может, бестолочь такая, вот и завал. Всю работу за неё делаем. Скоро добровольно увольняться будем, уже работу на дом берём.
- Думаешь, сейчас кинусь помогать?
- Нет, у меня другое дело, ну, сам Бог послал тебя! Представляешь, у меня подруга замужем, за местным в Германии уже долго. Она меня отрекламировала в их журнале, столько писем пришло, а один так ничего, но очень уж для меня высокий, да старый, на двадцать лет разница. А ты, его всего на тринадцать моложе, это ведь нормально? Тебя что тут держит? В доме Славка останется, ты, там, в Германии жить будешь, ему материально помогать. Детей туда вывезешь, ну, что? Сам Бог послал, вчера письмо получила, всё голову ломала. Кому отдать, прям, мужика терять жалко? В отделе все замужние. Он, правда, лысоват, да ладно, зато там жить будешь. Сейчас, погоди здесь, в сумке фотка.
Татьяна заскочила в кабинет и тут же появилась возле:
- Вот, смотри, ничего?
- Нормальный.
- А глаза, глаза какие добрые.
- Да, он мне не очень нравится внешне.
- Фи, какая внешность, тебе что, пятнадцать, детей от него рожать? Главное, чтоб кормил, а остальное ерунда. Ну, как, берёшь? Только честно, а то, потом выкинешь. Лучше кому другому предложу тогда.
- Ой, есть у меня пока хахаль, да женат он.
- Дура, о ребятишках думай, там жить будут!
- Ладно, давай.

Написала я этому Герману письмо, пока призналась только в одном ребёнке, что есть у меня девочка Ина, что очень бы хотела, семью иметь и всё такое… Переписывались не долго, он меня пригласил, прислал приглашение к нему. Я побежала к Татьяне на работу:
- Тань, ты бы своей там подруге позвонила, спросила, что для регистрации надо с местным в Германии. Приеду с пустыми руками, а он мне замуж. Чтоб, значит, всё под рукой оказалось?
- Ой, так получилось что–ли?
- Ну.
- Поздравляю!
- Ирка, а у меня со всеми провал, все пишут, любят, и приглашения наприсылали, хоть книгу выпускай с них, а как платить, так все как умерли.
- Тань, это не серьёзно, раз платить не хочет. Он ведь ничего не потерял, выставит за дверь со словами: не подошли друг другу.
- А твой?
- Этот написал, сам написал, что самолёт оплатит.
- Класс! Везёт тебе, как устроишься, меня не забудь, вдруг, кто там подходящий радом окажется?
- Ладно. Бабам пока не говори ничего.
- Ой, Ирка, меня же наш увольняет, до конца месяца работаю.
- Ничего Танюха, ты мне, я тебе улажу жизнь, будем очень славно жить! Тань, я же не для себя стараюсь, для Славы. Люблю я его больше жизни. Вот все говорят, что для матери, все дети равны. Это не так. У матерей тоже есть любимые и не любимые дети, как у учителей. Славу если потеряю, да я ж не представлю жизни без его на этой земле. Такой ребёнок как он, такой мальчик, вряд ли будет и во внука, и в правнуках. Знаешь, мне эта Германия до места одного. Мне и здесь хорошо, но Лёша через два – три года демобилизуется и всё...
- Ир, какой Лёша? Ты мне не рассказывала?
- А – а, этот в военкомате работает, друг мой. Тань, ну ты той позвони, соберу документы пока до весны?
- А что любовнику скажешь?
- Найду что.

Наступал Новый год. Ребятишки к Лёше уже привыкли, да и я тоже с чувствами к нему относилась. Он оказался прекрасным человеком, жаль, что женат. Мне его не хватало, когда долго не приходил, а уж приходил, так на пару дней. Семье скажет, что в командировке, сам с нами обитает. Лёша, мой милый Лёша. Да разве б я тебя, когда бросила, если бы не был ты женат, или когда поменяла на кого? У тебя ведь три дочери и так ты их любишь, никогда бы я не смогла их осиротить, даже ради своих детей. Так, покрасть тебя у них на время? Я рада, что встретила тебя в своей жизни. Леша пришёл с подарками и быстренько мне сунул в руки:
- Унеси в кладовку, потом завернём в бумагу, да под ёлку положим.
- Что там?
- Что они желали.
- А что?
- Вот тебе и мать, желания детей не знает.
- Лёш, нам надо поговорить серьёзно, ты только отнесись серьёзно?
- Давай, выкладывай. Покорми сначала. Да, вот денежка, на продукты.
- Ой, так много!
- Да, парня одного, ещё в советские времена, в общем, в Кремль служить отправил, заначка моя осталась.
- Лёш, ты знаешь, я с одним иностранцем списалась, стареньким.
- Ведь ты свою жену не любишь, так? А я там, в Германии замужем побуду, он ведь всё равно старенький. Или умрёт, или разойдусь, ну когда уже виза пожизненная будет, да и тебя туда заберу, то есть поженимся. Дочки уже вырастут твои. Ведь не всегда у тебя возможность будет в Кремль посылать, однажды и тебя пошлют и не так далеко, сам понимаешь, куда?
-Ну-ка, покажи фото? Что – то он не выглядит старенько?
- Да это он тридцать три года назад.
- А что ж такое прислал?
- А все они так, пишут: молодо выгляжу, хоть и старенький.
- Я не могу тебя, Ирина, держать, тебе жизнь устраивать надо. У меня семья, я не обижусь, коли, ты себе устроишь жизнь. Но, друзьями мы остаёмся, ладно? Уж больно я привык к Вам всем.
- Ладно, Лёня. Я весной к нему еду.
- Как его зовут?
- Герман.

Герман меня встретил в Гамбургском аэропорту. Долго вёз куда–то на своей машине и, наконец –то приехали в очень красивую деревню. Он занимал целый дом, снимал этот дом, владельцы жили рядом в таком же. Он работал сторожем, на каких – то складах. У него был большущий пёс, породы немецкая овчарка. Герман сторожил склады с этим псом и за то, что собака работает, получал добавку к зарплате ежемесячно тысячу немецких марок. Так положено. Ину я увезла к маме в другой город, Кирилку – самого маленького к его отцу на время в Москву. Отец его пьющий, но живёт у одинокой сестры, та ухватилась за идею, что я выйду замуж, и её буду тоже рекламировать в Германии. Уж очень ей тоже хотелось вывезти дочку в благополучную страну навсегда. Так и порешили.

Слава остался дома один. Окончил курсы на автомеханика. Лёня пообещал мне, что пока он сидит на месте, Славу не заберут, когда там его не будет, у него есть связи и он будет каждый год Славе выкупать свободу от армии, она стоит две тысячи долларов в год. Моё дело,
высылать деньги по две тысячи долларов в год на взятку. Герман оказался никакой. Он вообще не собирался ни жениться, ни заводить семью. Его устраивала его жизнь такая, какую он вел. Это всё устроила подруга его, местная нема. Она была Германа подругой шестнадцать лет, нашла себе другого мужчину, вышла замуж. Герману постаралась устроить жизнь личную, так я и оказалась здесь. И письма–то были не им написаны, этой дамой, она Герману только мои ответы читала.

В первую ночь он положил меня рядом на двухспальную кровать, постелил чистую простынь. Но, мне как–то было неудобно лежать, что–то не то. Я пошла в туалет, вернулась, пёс на моём месте спит. Разбудила Германа, тот пса согнал. Подняла простынь, а там песок с палец толщиной и шерсть собачья. И, тем не менее, я уже здесь, нужен мне не Герман, жить в Германии, работать и собирать деньги на взятку, освобождение от армии, чтоб купить. Зарегистрировались, переводчиком была подруга моей бывшей коллеги, тоже Татьяна. Я ей позвонила, и мы познакомились лично, приезжали в Гамбург на кофе, познакомились с семьёй её.

Съездила к маме, привезла Ину, звонила каждую неделю и Славе, и в Москву к Кириле. Однажды, сестра отца Кирилы сказала, что брат умер от цирроза печени, и я должна забрать Кирилку. Поехала за ним, забрала. Герман отнёсся к известию, что есть ещё ребёнок, равнодушно. Он продолжал тот же образ жизни, как и раньше. Ночью работал, днём спал, а по выходным сидел весь день перед телевизором: правой рукой переключал каналы, левой рукой гладил пса. Привези хоть сто детей, это как–то всё проходило мимо него. Он свой стиль жизни менять не собирался, да и зачем? Уже довольно хорошо начала понимать и говорить по-немецки, дети в школу ходят, и они даже между собой незаметно стали чаще общаться по-немецки.

Пошла, работать в дом престарелых. Собирала каждый пениг, экономила на всём, чтоб только скопить эти две тысячи и получалось посылать во время. Объявила Герману и о существовании третьего, старшего Славы, отнёсся равнодушно. Просто сказал: я догадывался, ты часто звонишь туда. Получила пожизненную визу, и с Германом мы разошлись. Он отнёсся так, как – будто разошёлся не он, а кто – то из знакомых. Мы ему были в тягость, Герман привык к тишине и спокойствию. Он – не человек для семьи. Переехала в небольшой городок под Гамбургом, чтоб хоть пока молодая, встретить мужчину для себя.
 
Городок называется Бухстехуды. Легенда гласит, что именно в этой местности, сожгли в средние века очень много «ведьм». Лёня посещал Славика, вместе рыбачили по утрам в Иртыше, ведь он сразу за огородом. Вместе шашлычничали. Приходили все три девочки и жена к Славе, они вместе дни рождения справляли. Лёня Славу представил хорошим юным другом. Слава, стал другом этой семьи. Он им нравился, ведь Слава очень хороший и приятный парень. Как–то пригласила в Бухстехуды Славика. Он приехал, познакомился с молодёжью, ходили с Иной и своими друзьями на диско.
- Слав, ну неужели не одна здесь не понравилась? Я так хочу, чтоб Вы все жили возле меня?
- Понравились, но мам, тут хорошо отдыхать, но моя жизнь там, я хочу жить дома, там.
Не беспокойся, я уже приглядел девочку, но она пока не в годах замуж идти, я её подожду.
- Кто она?
- Как только, так сразу, узнаешь.
- Эх ты, сын, матери родной сказать не хочешь?
- Это будет сюрприз.

- Алло, позовите Таню к телефону?
- Сейчас, мам, тебя.
- Да слушаю.
- Тань, это я.
- А, Ир, привет.
- Дело есть, встретиться надо. Ты в воскресенье дома?
- Да, вроде ничего не намечается.
- Можно приеду?
- Давай, а что случилось?
- Потом, поговорить надо. Ну, дома будешь?
- Да дома, дома, приезжай.

Я приехала к Татьяне в Гамбург. Сначала говорили ни о чём, а потом я начала о деле:
- Хочу познакомиться, да все, какое – то попадается, не знаю…
- Ир, как ты знакомишься?
- Как все, рекламу даю.
- И что?
- Да когда – ни будь, башку оторвут. Представляешь, ну, вот про последнего расскажу. Пригласил в кафетерий и заявляет:
- «Спасибо Ирина, что так быстро согласилась встретиться со мной.
- А что тянуть?
- Я строитель, дом свой, но вот одно плохо…, три жены сбежало. Понимаете, отец в детстве бил, уж к психиатру ходил. Жить со мной никто не может…»
- Ну, а ты что?
- Я ему: ничего, подходишь мне, меня тоже в детстве били, за убийство отсидела. Была в армии – Афган, я - инструктор каратэ, чёрный пояс получила. Бью я тоже, причём сильно. Вы покажете мне дом, сколько денег на счету? Кабрио подарите, как подарок свадебный. Будем очень славно жить, только б мне Вас не убить. Нервы, понимаете, стукну, не остановить.
- А, он что?
- Что? Встал, повернулся и ушёл молча. Мне плотить и за него, и за себя пришлось.
- Он местный что – ли?
- Ну. Тань, ну что мне делать, где нормального найти?

- Ир, они все в клубах, а клубы эти болинг, кегель, бассейн и всё такое. Они же там не только играют вместе, а путешествуют, в рестораны ходят, дни рождения вместе, шашлыки… Вот ты, например, на гитаре можешь играть, так в барды иди? Пару стихов своих суну, скажешь, что твои, да и пой их.
- Всю жизнь мечтала на гитаре играть, да так и не научилась, всё руки не доходили.
- Ир, ты можешь в шахматы? Там такие мужики серьёзные должны быть. Может даже профессора, а?
- А? Шахматы? Да ты что? Какие шахматы? Да, у меня мозгов не хватит? Тань, ты чё?
- Это легко. Вот я. Я училась в школе кое – как, а в шахматы и шашки всегда первые места получала, уже с первого класса. Сама не помню, кто научил. Или отец родной, или кто из бабкиных жильцов? Сын моей тётки, кузен мой, так он меня, первоклашку с восьмиклассниками, десятиклассниками садил на спор играть, и всегда я выигрывала. А в школе кое - как. Он рубль выиграет, мне и десять
копеек не даст, вот я и не соглашалась играть больше. Все конкурсы выигрывала. Только так, левой. Давай, попробуем?

- И что?
- Как что? Поездишь ко мне, поучу, да и в клуб. Там ведь одни мужики могут быть?
- Не знаю, и хочется, и колется. Ну, давай. Сейчас и начнём.
- Да, пока не забыла, твоя Танька, ну коллега бывшая, здесь она, за кузена моего мужа вышла.
- Да ну?!
- Да, за Клауса, он таксистом работает. Она свою фирму открыла, по мытью помещений, у неё уже двадцать объектов. Наши мужики работают, и местные, короче, одни таланты у наших баб. Такая пипка, малюсенькая и такое развернуть!
- Я рада за неё, дай мне телефон, созвонимся?
Татьяна расставила шахматы и начала меня учить, как ходят фигуры, как они расставляются и понемногу начали даже играть. Я к ней поездила почти каждое воскресенье почти пол года. И, наконец – то записалась в шахматный клуб.

- Ир, я рассказики пишу, как хобби, мне очень интересно, чем же это всё кончится, ну, твои игры в шахматы? Ты не теряйся. Можно, я потом напишу про тебя, всё, что знаю? Конечно, имена изменю, можно?
- А мне что, мне даже интересно будет почитать, моё имя не меняй, ребятишек поменяй имена, ладно? Кирилка пришёл, потом ещё созвонимся. Пока.

Мужчины меня приняли настороженно. Действительно, я там оказалась одна женщина и так слабенько играла. Постепенно стали ко мне привыкать, разговаривать охотнее и я узнала, кто из них кем был или есть, кто женат, а кто нет. У меня была одна задача, иметь деньги на путешествия с клубом, это выезды с ночёвками в отеле на два дня, дни рождения справлять вместе, в рестораны походы на праздники. Они с семьями, а мы, с Отто, тоже как бы пара. Он вдовец. Ещё при деле, маклер – продаёт дома, виллы, замки. С ним мы и стали парой, моя жизнь повернулась на все сто восемьдесят градусов. Копейка к копейке не пришлось складывать, да и по возрасту скоро Слава выйдет из призывного. Отто мне эти деньги дарил.

В клуб я продолжала ходить. Ина и Кирилка подросли и стали самостоятельные: подогреют, приготовят, а ночевать не приду, сами в школу уйдут. Стал меня Отто везде с собой возить, со своими друзьями знакомить, клиентами, все один богаче другого. В основном у Отто было много работы в Италии, Испании, Греции. Туда часто летали и там почти всё время жили. Мои отсутствия даром не прошли: Ина забеременела от нашего Казахстанского мальчика. Ну, что ж, значит, буду бабушкой скоро. В Италии в гольф клубе познакомилась с более богатыми мужчинами, и один уж слишком в меня влюбился. Ну, да, лет на двадцать старше, тоже немец, звать Петер. Ведь Отто всё со мной, дети брошены, а замуж не предлагает? Вот и переметнулась я к Петеру.

Отто попытался вернуть, да я не согласилась вернуться. Пока молодая, жизнь надо устраивать, а подружкой быть годами, как – то не по мне. Перешла жить в виллу Петера, привезла Кирилу к себе в Италию, Иночка, она осталась жить в нашей квартире в Бухстехудах. Она родила девочку, Яночку. Серёжа, отец Яны, полностью перешёл жить в нашу квартиру, родители его во всём им помогают. Позвонила Славику:
- Алло.
- Ой, не туда попала?
- Туда, это Славы мама?
- Да, а Вы кто?
- Сейчас. Слава – а – а, тебя мама к телефону.
- Да?
- Слав, это что за девушка у тебя дома?
- Ма, это моя невеста, Иришка, ты её знаешь, заочно.
- Как понять?
- Да это младшая дочка Лёни, мы заявление в ЗАГС подали. Мы уже живём вместе. Да, я две тысячи получил, больше слать не надо. У меня же уже возраст не призывной. Ма, как дела у всех?
- Я тоже замуж выхожу, за мультимиллионера, и знаешь, Петер звать. Я же тебе, сынок, из Италии звоню, с Сардинии, вилла прям у моря. Ну, да, Петер старше меня на двадцать лет, но он бодренько выглядит. Спортивный мужик. Ещё.., ой, Иришка твоя хоть с образованием?
- Да, через год будет врачом – окулистом, последний курс заканчивает. Мы с Лёней теперь родня будем, вот так, зять я их.
- У Ины всё нормально, Яночка здоровенькая, уже ползает. Кирилке здесь нравится, уже с ребятишками познакомился, на море весь день пропадает. Плавает хорошо. Да, замуж выхожу, скоро. И знаешь, Славик, мой муж титул имеет, он – барон.
- Классно мам. Я рад за тебя, очень рад. Приедем с Иришей как–нибудь в гости.
- Да я Вас всех приглашу и Лёню со всей семьёй, ведь родня теперь? Так ведь?
- Ну.
- Передай привет Лёне и всем, всем кого знаю, хорошо?
- Хорошо мам.
- Живите там дружно.
- Не беспокойся, мам, будем очень славно жить!
2005