Хроники Света. В борьбе за преисподню. 2

(Продолжение)

Глава 2
Просветление

Я приоткрыл глаза. Мой взгляд фокусировался. Фокус. Взор уставился в потолок. По мозгам жестоко ударял звон колокола. Состояние более схожее с похмельным, когда любой шум, как оглушительный крик, терзает твои барабанные перепонки, заставляя их содрогаться, содрогал мое тело при каждом новом звоне колокола, или чего, что напоминало его звучание. Я повернул голову на лево и мой взгляд поймал несколько стоявших на тумбочке гончарных изделий. Рядом дверь, точнее дверной проем, прикрытый тканью. Я приподнялся и сел на край кровати, более напоминающее ложе рыцарей, что показывают в фильмах. Я покрутил головой, похрустев косточками. Огляделся. Это была маленькая комнатушка с деревянным полом и потолком из струганных досок, промазанных каким раствором, с одной кроватью, тумбочкой и обеденным столиком, с стоявшим на нем подсвечником. Из находящегося позади меня окна в комнату проникал дневной свет, осветляя все пространство, заставляя предметы отбрасывать тени друг на друга. На мне была белая одежда. Под ней ничего.
Не понимая, где я нахожусь, я попытался привести свои мысли в порядок и вспомнить все, что произошло. Вспомнил схватку - бились на мечах. Удивительно, впервые держал в руках меч, а орудовал, как мне кажется, не плохо. Вспомнил, как убегал, вспомнил выстрел… Точно, выстрел! В меня же стреляли!
Я провел рукой под рубахой, ни каких шрамов и рубцов не было.
Да что же такое происходит? Как все это понимать? И, вообще, где я?
- Очнулся? – раздался голос. Подняв голову, в дверном проеме я увидел державшего одной рукой шторку, а другой рукоять меча Арчи, облаченного в белые доспехи, с изображенным на них стоявшего на дыбах коня с нимбом возле головы. С плеч Арчи свисала накидка, светло-голубого цвета, на поясе цеплялся меч. – Как самочувствие?
- Арчи? – попятился я назад, при виде его странного обмундирования.
- Да, это я.
- Что произошло? И почему…
- Пойдем со мной, - оборвал он меня.
- Вначале объясни, что происходит и где я? – уперся я.
- Если хочешь все узнать, то пошли со мной, - более строго проговорил он и я подчинился.
Ма шли по длинному коридору, чьи каменные стены запоняли многочисленные арки, убранство комнат которых по ту сторону, от моего взора скрывали занавеси. Всю дорогу я с нескрываюшим любопытством разглядывал доспехи Арчи. Это были настоящие рыцарские доспехи средневековья, а может и того ранее, такой же слегка угловатый панцирь с маленькой кромкой внизу, типичные по кинофильмам кожаные штаны, торчащая из под металла мелкозернистая кольчуга, меч с изрезанной рукояткой…, что все больше напоминало сон…
В конце коридора мы стали подниматься, по местами разрушенным ступеням лестницы, где на нашем пути мне не попалось ни одного окошка или какой-нибудь щели, которые помогли бы мне хоть как то открыть завесу тайны происходящего. Пройдя несколько лестничных пролетов, мы вышли на просторную площадку, вдоль стен которой располагалось множество столов с сидевшими за ними людьми, облаченными с головы до пят в белые мантии. К каждому из них стояло по несколько человек, в такой же как на мне одежде, шепотом переговариваясь между собой.
- Арчи, скажи, что все это значит? – вновь обратился я с мучавшим меня вопросом.
- Потом, все потом, - холодно ответил он, не повернув даже головы в мою сторону, и продолжал идти дальше.
Пройдя зал, мы подошли к большим трехметровым дверям, возле которых стояло двое стражников, в металлических доспехах и секирами в руках, тут же перегородивших нам путь.
- Он со мной, - проговорил Арчи и они отступились.
Мы вошли еще в один зал, менее просторный, но тоже не маленьких размеров. К нам, с разных сторон подошло несколько людей, облаченных в пурпурного цвета мантии, которых Арчи жестом, попросил уступить дорогу.
Стены зала состояли из хорошо высеченного камня, украшенные гобеленами с изображениями льва, белого коня, такого же, что был изображен на панцире Арчи, и орла, смотрящего на восток. Вверху, под высоким потолком, виднелись небольшие окошки, являющиеся «дверью» для тоненьких лучей света, слегка освещающих убранство комнаты. Зал имел три двери, не считая той, в которую мы вошли. Две по бокам и одна напротив нас, в конце зала. Мы прошли к дальней из них и, отворив ее, попали в маленькую комнатушку, также имевшую три выхода, на каждым из которых было изображено по животному, одному из тех, что светились в предыдущем зале.
- Нам сюда, - указал на дверь с изображением белого коня Арчи.
Он отступил в сторону и жестом предложил мне войти. Я подошел к указанному месту и, ухватившись за ручку, приоткрыл ее. В глаза хлынул яркий белый свет. Я закрылся рукавом. В коленях появилась дрожь. Я вспотел. Мною одолевало любопытство и страх. Страх перед неизвестным и любопытство: «Что дальше?». Я сделал шаг вперед и меня словно втянуло, сопротивляться не было смысла. Поглотивший меня свет был всюду, только он и ничего кроме него. Я ощущал его всем телом, каждой свое клеточкой, с которой он соприкасался. Это было настолько приятная, но в то же время ужасная вещь, что я не мог даже вымолвить слова, да и за чем. Я парил в нем, как в невесомости, не чувствую под собой ни земли ни опоры, только пустота. Страх ушел. Хотелось вечно находиться в таком состоянии. Ни забот, ни хлопот, ни чего, только блаженство.
Но все не вечно, не вечным оказалось и это. Свет рассеивался, постепенно гущая краскиу. Я открыл глаза. Меня окружали серые стены, так же вымощенные камнем и украшенные габиленами с изображенным на них стоящего в дыбах белого коня. Находясь все еще в каком-то подвешенном состоянии, я тупо смотрел по сторонам, бесполезно пытаясь понять где я нахожусь.
- Иди за мной, - вновь прозвучал, в приказном тоне, голос Арчи, материализовавшегося впереди меня.
Мы вновь куда-то шли по коридору. Свернув в очередной раз за угол, мы «наткнулись» на деревянную, обшитую местами металлом, дверь, возле которой стояло двое солдат, не менее странно одетых, чем мой попутчки. Завидев нас они встали по стойке «смирно».
- Вольно! – скомандовал Арчи. – Сообщите о нашем прибытии.
Один из охранников развернулся и скрылся за дверью. Мы присели на стоящие возле стены скамейки. Мне захотелось курить. Я взглянул на Арчи, потом на стражника с целью «стрельнуть» сигаретку, но передумал.
- Вас ждут, - после нескольких минут ожиданий, вернулся ушедший.
Арчи поднялся с места и взмахом руки пригласил пройти за ним.
Очутившись в огромном зале с большими колоннами и высоким потолком, где всюду, вдоль стен, под самым верхом, на колоннах, вновь висели изображения белого коня, я остолбенел. Зал был огромен. Посреди зала расстилалась темно красная, прошитая по краям золотой ниткой, дорожка, ведущая к трону, с восседавшим на нем человеком в белой с золотом мантии, с тем же изображением, что был везде. Голову украшала корона. Рядом с ним стояло еще несколько человек, почти в таких же мантиях, но гораздо скромнее, они с принебрежением на лице пялились в мою сторону. У подножия трона, вдоль дорожки, выстроилось множество людей, различных мастей, рас и достояния. Завидев нас, они зашептались, бросая на нас с Арчи, скорее даже на меня, удивленные взгляды, некоторые из них расступились, освобождая нам дорогу к подножию трона, охраняемому с десяток стражников, в белых, как у Арчи, доспехах и копьями в руках, с поясов их свисали короткие мечи. Через выдолбленные в стенах окна, через которые я, наконец-то, увидел синее небо, или что-то в этом роде, в зал проникал дневной свет.
Арчи двинулся в сторону образовавшейся «бреши».
- Арчи, - шепотом обратился я к нему, - где мы и кто эти люди?
- Вы в так называемом раю, Мерлин, - раздался величественный, слегка скрипучий, голос сидевшего на троне пожилого человека.
- То есть как? – выдавил я из себя и быстро пробежался глазами по окружающим. – Но…
- Да, Мерлин, ты в раю, можешь называть это место как хочешь, но факт есть факт, ты мертв.
- А вы что тогда, Бог? Если это так, то я тогда сам Дьявол, - решил я сострить, но на лице моего «собеседника» не дрогнула ни одна мышца.
- Я, конечно, не бог, но его верный слуга и помощник, мистер Энджел, или вас правильно называть граф Хендрейк? – меня удивила его последняя фраза, по поводу графа. Я никогда не был никаким графом, тем более их кровей.
- Я вам не верю, это всего на всего сон, - я ущипнул себя за ногу, боль присутствовала, но я продолжал находиться в окружении средневековья.
- В это сложно поверить. Вы, смертные, представляете себе блаженство, райские сады. Вы создали себе рай таким, каким бы вы его хотели видеть. Для кого-то это вечное безделье, для кого-то – это как большой отпуск, которым его наградил начальник за хорошую службу, для кого-то – воссоединение с Богом, с его сыном; для некоторых, самых падших, это большое наличие того, с чем они сталкиваются каждый день и это им приносит радость, да мало ли чего может вообразить себе ваш извращенный ум, а правда в том, что рай это все то, что ты сейчас видишь и не только это.
- Но зачем тогда умирать, если и после смерти нас ждет труд, озабоченность о нашем существовании? Значит и после смерти душа не может обрести покоя? – задал я, как мне показалось, дерзкий вопрос.
- Ваш реальный мир, это есть часть этого мира. Мы зависим друг от друга и поэтому не можем существовать отдельно. Наши миры подпитывают друг друга. Этот мертвыми, тот живыми. Круговорот, который почти невозможно остановить, - мои мозги плавились от этого бреда. – Но не каждый попадает сюда, в эту реальность, многие так и остаются в неведении.
- Что значит, в неведении и почему сюда попадают только избранные?
- Не каждый человек способен осознать действительность, принять ее такой, какова она есть. Их мозг не сможет выдержать той информации, которую они здесь получат.
- Тогда куда вы их деваете? – меня стало бросать в пот при мысли о том, что это возможно правда, все о чем они говорят, может оказаться действительностью.
- Они находятся в блаженстве, в месте, где их души ни в чем не нуждаются и где они способны ничего не предпринимать.
- То есть в изоляции? – мне становилось все дурнее.
- Можно сказать и так, но эта изоляция и есть тот самый рай, который вы себе представляете. Но только он не настоящий.
- Из ваших слов следует, что я и есть выбранный? Но почему? – я все меньше понимал о чем мы здесь разговариваем, но пытался поддержать разговор, связать несколько слов и выдавить их из себя
- Ты, Мерлин, выбран уже давно, ты есть тот, кто нарушил закон нашего мира, ушел в мир живых без разрешения всевышнего. За это тебя ждет наказание – изгнание в Имбэр, где ты будешь каяться несколько сотен лет, - я остолбенел, час от часу не легче, - но ты будешь прощен, если согласишься участвовать в решающей битве… - к сидевшему на троне подошел человек и что-то прошептал на ухо.
- Правитель обратился к присутствующим:
- Все свободны, кроме моих военачальников, а тебе, Мерлин, - он посмотрел на меня, - на твои вопросы ответит Аксонес.
Из толпы, вышел подтянутый средних лет, с небольшой сединой у виска, мужчина, облаченный в синий с красным камзол, на груди которого висела золотая, с цветными камушками, брошь. С плеч свисала длинная, серебристая, накидка, прикрывающая висящий на поясе меч, рукоять которого он зажал правой рукой. Его лицо мне было очень знакомо. Точно! Это же Марк!

Мы шли по узкому длинному коридору, постоянно сворачивая на перекрестках, огибая попадавшихся на нашем пути местных стражников. Вскоре мы дошли до небольшой опочивальни, где по периметру, и не только, комнаты стояли как маленькие, с полметра высотой, так и большие, достигавшие чуть более двух метров, статуй различных героев и людей прошлых столетий. Почти половину комнаты занимала кровать, на углах которой, держа в руках полотна ткани, прикрывающие сверху ложе, возвышалось четыре атлета, с голым торсом и в набедренных повязках. Возле окна стоял стол и несколько стульев, неподалеку от него тумба с кувшином воды и чистым полотенцем. На столе лежала книга. Пол комнаты выкладывала мозаика, бессмысленная, но красивая. С улицы, через окно, внутрь задувал легкий ветерок, развевавший полотна ткани, свисавшие над ним.
- Присаживайся Мерлин, - указал мне на стул Марк.
- Что здесь происходит? То, что я услышал, правда? Я умер? – стал я тараторить, у меня накопилось множество вопросов.
- Не спиши, давай потихоньку. Разговор предстоит сложный, - Марк устроился поудобней и, достав сигареты, закурил. Кури, не бойся, - увидев мой взгляд, уставленный на пачку, предложил он.
- Значит, это и есть рай? – начал я.
- Да Мерлин, это так. Удивительно? Я и сам ожидал большего.
- Но как это возможно, ведь в Библии…
- Библия – это выдумка человека. Нет, в ней есть, конечно, доля правды: пришествие Иисуса, всемирный потоп, - но не все. Это скорее краткая история человечества, с долей выдумки, мифологоия.
- А как же создание мира?
- Мир был создан немного иначе. Вначале был этот мир. Здесь жили и радовались жизни люди. Жили вечно, но, как и везде, начинается перенаселение и всевышний решил создать мир, куда будут уходить те, кто провинился здесь, грешники, дав им возможность заново прожить жизнь и искупить грехи. Но на этот мир позарился так называемый дьявол, решивший склонить сосланных на свою сторону, прибегая к разным хитростям и уловкам, так как на прямую это сделать не возможно. Люди боялись кары господней.
- Почему «так называемый»?
- Ни кто из нас не знает его настоящее имя, имя отступника.
- Значит, рассказ про ангела отказавшегося жить по правилам Господа, правда?
- Я же сказал, что в Библии только частичная правда. Дак вот, - он затушил сигарету и достал новую, - Дьявол успешно переманивал людей, подкидывая им различные идеи, приходя им в обличии ангелов, муз, во снах и тому подобное.
- Но для чего?
- Чтобы человечество шло к прогрессу. Он знал, что прогресс сыграет для него отличную роль, так как грешники того мира, попадали в Тауир, в место для изгнанных. Он был прав, так и есть, мы, не веря в Бога и склоняясь к науке, творим неведомое.
- Получается наш мир, мир живых, - я стал запутываться что есть что, - это есть ссылка, то есть жизнь после смерти, загробный мир?
- Не совсем так. Ссылка да, но не жизнь после смерти. Вначале все так и задумывалось, но Сатана, понимая, что мир, его мир, может пасть от рук всевышнего, путем прекращения ссылок, или просто его разрушения, изменил порядок в этом мире, создав вторые врата, врата Ада, через которые люди проникают в тот мир, тем самым нарушив полную власть Бога над тем и этим миром…
- Что это за врата? – в моей голове стало немного проясняться, я стал понемногу понимать, что к чему, это как собирать мозаику, когда с каждым пазлом становиться все яснее виден рисунок и ты понимаешь, что на нем изображено.
- В этих вратах есть сила, с помощью которых делается все, в масштабах от вселенной до клетки тела… Продолжим. Нарушив эту связь, Дьявол тут же послал в мир своих слуг, вначале монстров, о которых ты слышал из древних мифов, на что Бог отправил своих воинов, наделив из всевозможной силой. Таким образом, между Творцом и Сатаной, началась война на Земле. Война, что шла здесь, переместилась туда, но имела и до сих пор имеет косвенный характер, в отличие от этого мира, здесь знают за что бьются. Так же, с помощью врат Ада, Дьявол неумолимо подпитывает Землю, устраивая здесь беспощадные резни, люди убитые на которых, попадают туда.
- Но как Творец мог позволить это? Откуда у Дьявола такая сила? – я вновь закурил, затягивая дым с великим удовольствием и получая от этого огромное блаженство.
- В свое время, Дьявол, будучи еще слугой Творца, сумел пройти в настоящие врата, где впитал в себя ту силу, которой обладал Всевышний.
- Получается, они равны?
- Нет, Дьявол – это житель этого мира, а Творец это есть все сущее, создатель. Это невозможно объяснить, это нужно понять, - он затушил сигарету. – И так. Из-за перемены в этом мире, Земля неуклонно изменилась и, в результате, положение главенствования миров поменялось. Земля стала почти реальностью.
- Что значит, почти стала?
- Это означает, что Земля не стала тем, чем является этот мир, но они стали взаимосвязаны. Разрушив один мир, может погибнуть другой, что Дьяволу и нужно. Теперь Бог не может просто уничтожить тот мир, не зацепив этот, а ему это не на руку.
- Из твоих слов получается, что если погибнет мир живых, то погибнет и мир мертвых?
- Так оно и есть.
- Но почему тогда на Земле вовсю идут Войны, люди на которых в огромном количестве расстаются с жизнью?
- Видишь ли в чем дело. Войны идут не только там, но и здесь, и главная битва тут, так как завоевав власть в этом мире, можно будет управлять обоими мирами, поэтому Дьяволу и нужны новые силы, души умерших, а для этого нужно разжечь вражду, что он с успехом и делает, посылая туда тех, кто поведет за собой армии, своих приспешников, демонов.
- А какой смысл, если души умерших там, это есть души умерших здесь? Круговорот какой-то, бессмыслица.
- Не совсем. Умершие здесь уходят в некуда, а люди, что рождаются там, имеют собственную душу, зародившуюся в них. Вообще-то, душа – это портал, между нашими мирами, здесь она в виде взрослого человека, а там этот же человек в образе ребенка, у которого еще есть возможность измениться или пасть под натиском Дьявола.
- Но ты же сказал, что…
- Знаю о чем ты. Все так и было вначале, но не теперь. Теперь не мы подпитываем Землю жителями, а Земля подпитывает нас. Конечно же, души умерших здесь не уходят совсем бесследно, их можно, и отправляют туда, но только тех, кто этого заслужил, те, кто еще сможет нам пригодиться.
- Это не совсем понятно. Лучше ответь, какова моя роль в этом и почему меня назвали графом?
- Ты, Мерлин, есть тот, кто изначально был в этом мире, тот, кто верой и правдой служил Господу, ты был его великим полководцем, который вел армию Бога в бой, но однажды ты покинул нас, уйдя в тот мир, проникнув обманом в Обитель душ.
- Но почему?
- Никому неизвестно, только тебе одному. Более двухсот лет ты скитался из тела в тело, пока мы тебя нашли.
- Но почему я не помню свою прошлую жизнь?
- Переселение из этого мира в тот, с помощью Духов, глушит память об истине, чтобы в новой жизни человек мог начать все сначала. Тоже случилось и с тобой. Мы нашли тебя совсем недавно, около тридцати лет назад.
- Как раз тогда, когда мы познакомились с тобой?
- Да, это была не случайная встреча, как и многие другие.
- То есть? – не понимающе посмотрел я на него.
- Виктор, твой сослуживец, он тоже был послан следить за тобой, а именно присутствовать при твоей смерти, чтобы перехватить тебя при переселении, но ты оказался живуч.
- В чем заключается помощь, требуемая от меня?
- Ты поведешь свои войска. Они до сих пор тебя понят и любят и пойдут за тобой куда угодно. Твоя тактика поможет нам победить в последней битве.
- В какой еще такой последней битве?
- Видишь ли что произошло за твое отсутствие. Дьявол, окончательно разозлившись на Господа, за послание им сына своего на Землю, упорно добивается своей цели, полного властвования, так как приход Иисуса оказался ему не на пользу, люди склоняются в сторону Творца. А что касается последующих приходов его сына, Мухаммеда, Будды и тому подобные, дак те, вообще, вывели его из себя. В течение последних двухсот лет, Дьявол принялся усердно собирать армию, устроив на Земле самый настоящий, по нашим меркам, ад: бесконечные войны, катастрофы, а теперь новая чума – терроризм, с которым мы боремся всеми силами.
- И на это так спокойно смотрит Творец? – я не понимал, почему Бог позволяет творить произвол.
- Нет, конечно. Творец не может на прямую вмешаться в историю Земли и жизнь ее обитателей, но он предпринимает ответные меры, посылая антипода демонам Сатаны, ангелов в обличии человеческом, которые с рождения своего знают свою цель: это и ученые, и политические деятели, трудящиеся во благо человека, но их очень мало, поэтому главную опору Бог делает на веру в него.
- Это все понятно, но разве без меня здесь не обойтись и, вообще, как я поведу армию, если я абсолютно ничего не помню?
- Во-первых, нам нужна любая помощь, поэтому мы отзываем всех, кто может помочь. Забираем людей из Чистилища, что очень сложно, из Логруса, Обители душ, объясняя им что и как. Конечно же, не все спокойно воспринимают действительность и их приходиться отсылать обратно, на Землю, в связи с чем и рождаются дети с врожденными психологическими отклонениями. Во-вторых, твоя память это дело поправимое, ее можно восстановить…
- Но как?
- Необходимо будет ехать в Тауир, место, где содержится информация обо всех и обо всем с начала времен. Конечно, мы этого не делаем, но придется перешагнуть правила…
- Господин Аксонес, - вошел в комнату слуга в серой с былым одежде, - вас ждут у его величества, - слуга удалился.
- Ладно, Мерлин, уже темно я пожалуй пойду, а ты отдыхай, утром увидимся, - Марк вышел, захлопнув за собой дверь. Я взглянул в окно, и в правду уже темно. Пора спать. Я разделся, покурил перед сном, оставленные Марком сигареты, и, задув свечи, завалился в огромную кровать.
Я долго не мог уснуть, да и как после такого уснешь. Меня мучили противоречивые мысли. Я не знал верить мне вовсе это или нет. Вроде бы нет выбора, но опять это противоречит всему, что я знал о жизни после смерти. Получается мы, живущие на Земле, всего на всего марионетки в руках высших сил, но разве это не всегда так было, разве мы никогда не зависим от кого-нибудь? Даже здесь мы зависим от воли Господа, а кто этот Бог, что это за существо, как оно выглядит, раз уж оно все-таки существует?. Почему наш мир, мир живых, так странен, являясь детищем Господа, он не находиться в его подчинении? Такое впечатление, что Дьявол имеет больше власти над ним, чем сам Творец. А может это игра? Игра высших сил…
Блуждая в своих мыслях, не приводивших меня ни к чему, кроме, чем еще к большему запутыванию, я не заметил, как заснул. Сон мой был тоже насыщен действиями. Мне приснилось, что статуи, возвышавшиеся над моим ложе, ожили и принялись душить меня державшими в руках полотнами тканей. Не знаю как, но сквозь ткань я видел гримасы этих статуй, искаженных ненавистью и яростью. Я сопротивлялся, дергался, пытался высвободиться, но все мои старания, конечно же, оказывались безрезультатны, как возможно сопротивляться «объятиям» каменных людей, чья хватка несравнима с человеческой.

Я проснулся в холодном поту. За окном уже рассвело, наступило утро. С улицы доносились какие-то крики. Я встал и подошел к окну. В низу, во дворе, обнесенном каменными стенами высотой до трех метров, суетился народ, выкрикивая друг другу распоряжения. За стенами замка, я был уверен, что это был замок, через несколько десятков метров, возвышалась еще одна, на много выше чем эти, метров семь высотой, по которой ходили из стороны в сторону люди, местный караул. За стеной виднелись зеленые луга и пашни. Между двумя каменными перегородками, дворцовой и замковой, отделявших два разных строения, находилось несколько сооружений, казармы, из трубы одной из них, по-видимому местной кухни, шел легкий дымок.
- Ты встал? – раздался голос. Я обернулся. В дверном проеме стоял Марк. – Как спалось?
- Неважно, кошмары мучили, - посетовал я.
- Ладно, умывайся и спускайся во двор, - Марк ушел.
- Я последовал его словам, взял стоявший на тумбочке кувшин с водой и прошел к умывальнику, где над раковиной, конечно же не такой, как на Земле, более древней, налив предварительно воду из кувшина в бачок, принялся за водные процедуры. Умывшись, я вытерся и накинув на себя ту одежду, что мне подогнали здесь, вышел, захватив со стола оставшиеся сигареты.
- Выйдя за дверь, я огляделся в коридоре, длиной в несколько метров, расходящемся в две разные стороны. «Спускайся, - ухмыльнулся я, - но как это сделать?»
- Граф Хендрейк, - появился из неоткуда тот же слуга, что я видел вчера, - идите за мной.
- Он повел меня по коридору. Вскоре мы дошли до первого поворота, где коридор вновь раздваивался, и свернули налево. Пройдя несколько метров, мы остановились. Слева от нас была каменная винтовая лестница, ведущая вниз. «Странно, - подумал я, - почему я ее не помню? Наверное, по дороге в опочивальню был погружен в свои мысли». Пройдя пару этажей, мы, наконец-то, вышли на просторную площадку, где меня уже ждали Арчи и Арни.
- Доброе утро, - поприветствовали они меня. – Как самочувствие?
- Получше, - брякнул я.
- Иди за нами.
Я так и сделал. Впереди шли Арчи и Арни, облаченные в одинаковые доспехи: панцирь с изображением белого коня, накидку, коричневые кожаные сапоги, только мечи у них были разные, у Арчи на рукоятке красовалась лошадиная голова, а у Арни рукоять обвивал змей. Я шел следом за ними, оставив позади себя слугу, исчезнувшего вскоре также неожиданно, как и появившись.
Мы вновь виляли по туннелям дворца, с множеством дверей и окон, с целью выбраться наружу. Каждый раз, проходя мимо очередного окна, я выглядывал на улицу, пытаясь увидеть все прилегающие к дворцу владения. Через несколько минут, мы, наконец-то, вышли во двор, где все еще суетились люди, перетаскивая из одной двери в другую какие-то вещи. Слева от нас находилось стойло, с привязанными к нему пятью запряженными лошадьми, мирно пожевывающих из корыта травку и попивая из стоявших рядом ведер водицу. Рядом стоял Марк, мирно разговаривая с кем-то, стоящим ко мне лицом, но знакомым станом
- А вот и он, - заметил меня Марк, его собеседник обернулся. Это был Виктор.
- Виктор! – воскликнул я. Наконец-то появилось еще одно знакомое лицо.
- Здравствуй Мерлин, - мы обнялись. – Тебе уже все объяснили?
- Да, но я все равно мало что понимаю.
- Ерунда, - отмахнулся он, - потом свыкнешься и сам во всем разберешься.
- Почему он не одет? – удивился Марк, глядя на мою «пижаму». – Где Гедеон?
- Я здесь, - вновь появился тот слуга.
- Выдать приличную одежду и накормить! – прикрикнул на него Марк. – Совсем без меня распустились, - покачал он головой.
Слуга поманил меня рукой, и мы вновь вошли в замок, где, свернув на право и пройдя несколько метров, вошли в небольшую комнатушку.
- Располагайтесь, - он указал мне на стул, стоявшего возле стола, и тут же «исчез» за дверь. Через пару минут, он принес поднос, заставленным тарелкой с лежащим на ней свиным окороком, чашкой с рисом и кувшином красного вина. При виде еды я «ожил». Гедеон поставил все на стол и снова удалился, оставив меня наедине с заставляющей пускать слюни пищей, с неимоверной скоростью полетевшей в мой желудок, сухость которой напоминала мне не забывать про чудесное вино, с четким привкусом винограда.
Управившись с едой за несколько минут, я достал из за пазухи сигареты и, отыскав в тумбочке, что стояла в углу, спички, прикурился. Только я успел сделать затяжку и начал наслаждаться этим «волшебным» ароматом, как в комнату вошел Гедеон, неся в одной руке стопку одежды, а в другой панцирь, с эмблемой этого места, отчасти успевшей мне уже поднадоесть.
С сигаретой в зубах, то и дело перекладывая ее из руки в руку, иногда убирая на стол, я надел шелковую майку, затем легкую мелкозернистую кольчугу, после чего, поверх всего, красивую, ручной работы, рубашку. На ноги, поверх штанов, я натянул кожаные сапоги. От панциря я отказался, сославшись на его вес, а вместо него попросил плащ, который мне незамедлительно принес Гедеон, и я накинул его сверху, застегнув у шеи на брошь, в виде того же белого коня, изображение которого здесь по всюду, как в Диснейленде изображение Микки Мауса.
Одевшись, я, вместе с этим же слугой, вышел из комнаты и вернулся следом за ним, обратно к ребятам.
- Вот это другое дело, - сказал Марк, завидев меня. – Ну что, все готовы? Тогда в путь. – Не дождавшись ответа на свой вопрос, скомандовал он.
- Но куда? – возразил я.
- Ты хочешь все вспомнить?
- Даже не знаю, - замешкался я, - наверное, да.
- Тогда по коням? – Марк отвязал от стойла коня и с легкостью запрыгнул в седло. Остальные последовали его примеру. Я подчинился и, вставив одну ногу в стремя, вторую перекинул через лошадь, таким образом, оказавшись в седле. Вскарабкаться на него мне не представило труда, видимо был навык, оставшийся из прошлого или, можно сказать, настоящего реального мира, переросший в рефлекс.
- В путь, - пришпорил коня Марк и рванул с места.
- Выехав за пределы дворца, мы погнали по улочкам, мимо домов, чьи крыши покрывала черепица, вскоре сменившаяся на солому, затем и вовсе на непонятный для меня материал. Все-таки ранги и материальное положение сказывается и здесь. На улицах города было немного жителей, в основном озабоченные мамаши, шнырявшие по ним в однотонных длинных, до пят, платьях, опоясанных разноцветными лентами, плечи которых украшали кружева, слегка отличающихся друг от друга. Встретил я и несколько мужчин, крепкого телосложения, несущих через плечо сумки с каким-то инструментом, по всей видимости спешивших на работу в какие-нибудь мастерские. С каждой минутой я убеждался в местном средневековье, где даже вывески на торговых лавках были такими же, чего только стоят рогалик на булочной, связка из трех сосисок, окорок на мясной лавке, кружка пива над пивной. Было очень интересно, но странно видеть все это в явь, будто я в каком-то кино или на съемочной площадке.
Спускаясь с пригорка к воротам, мы пролетели множество различных домов и строений, предназначение некоторых из которых я даже и не знал. Виляя по улочкам, мы, наконец-то, выехали за пределы замка и его окрестностей, и прибавили темпа. Я чувствовал себя в седле уверенно.

Мы мчались по раскидистым зеленым полям, благоухающим цветущими растениями, с стоящим в воздухе запахом цветочной пыльцы, сладковатым запахом меда, от которого обсыхали губы и тебе казалось, что стоит их облизнуть и ты почувствуешь вкус лечебного напитка, но, проделав это, ты остаешься разочарованным и продолжаешь вдыхать цветочные арматы. Вскоре мы выехали на поле, покрытое желтым ковром, настолько красивым и ровным, что становилось жалко разрушать такую идиллию, ломая стебли цветов мощными копытами коней, но, к сожалению, мы не умели летать и нам приходилось нарушить великолепия земных просторов.
Наша неугомонная скачка уже продолжалась несколько часов, за это время мы преодолели уже не один десяток километров, а ослепляющие своей идиллией луга так и не заканчивались, только стоявший вдали лес, макушки которого плавно качались на ветру, постепенно становился все ближе. Справа от нас, в нескольких сотнях километров, виднелись снежные вершины гор, а слева, до горизонта, простирались те же луга.
Вскоре ровные луга сменила холмистая местность, заставив нас сбавить темп, устроив нашим скакунам небольшой отдых. Следом стали попадаться отдельно растущие прямо из земли горы, осколки скал, почти полностью поросшие мхом, во впадинах и на верхушках которых птицы свили себе гнезда, выращивая в них новое потомство, чье будущее, как и мое, полно неизведанного и не изученного. Объезжая очередной валун на пригорке, мы поднялись на самый верх и остановились. Внизу на равнине, с двумя небольшими пригорками, на вершине которых возвышались две башни, расположился городок, ничем не защищенный, по переменно застроенный всевозможными по архитектуре строениями, жилыми домами, выдававшими своим великолепием и скудностью достояние хозяев. Из многочисленных труб круглого городка, куда со всех сторон сходились дороги, по которым то покидали, то, наоборот, приезжали караваны и просто одинокие тележки, струились тоненькие дымки каминов и печей, внутри которых, скорее всего, готовился предстоящий ужин. За деревушкой, в метрах трехстах, внизу оврага, струилась неособо широкая речушка, окраины которой заселяло несколько старых строений, с протянутыми возле них, сушившихся на солнце, сетями. Рыбаков видно не было.
- Что это? – вопросил я.
- Центр торговли и ремеслиничества, здесь можно купить и обменять все что угодно, - пояснил мне Виктор.
Мы пришпорили коней и, спустившись вниз по склону, вскоре въехали на вымощенную камнем городскую улицу, по краям застроенную шикарными особняками, из-за ограды которых доносились ржание скакунов, детский смех и причитание женщин, погоняющих свой скот и мужей. Где-то неслись постукивания молотов и треск раскаляющихся в печах металлических болванок, перемешиваемый с топотом копыт. Улицы города были многолюдны: кто-то просто прогуливался, кто-то спешил с котомками куда-то, большая часть возвращалась с места торговли, от туда, куда мы держали свой путь. Нам на встречу попалось несколько всадников, и следом за ними тут же пронеслась колесница, с хлеставшим скакунов воином.
Миновав несколько улиц, мы въехали, как я понял, на центральную площадь, базар, суетливый и шумный, пестрый и многолюдный, где почти каждый предлагал свой товар, где заезжие торговцы, величественно прогуливаясь между прилавками, без какого либо желания что-либо купить, рассматривали предлагающийся товар, предлагая бартер на свой, не особо ценящийся в здешних местах. В основном торговали утварью и ремесленническими поделками, продовольствия было катастрофически мало. На соседней улице расположился ряд таверн и трактиров. Мы остановились возле одного из них. Привязав лошадей возле входа, мы прошли в один из местных баров, со смешным названием «Пивница». Внутри, за стоящими слева столиками сидело несколько облаченных в кожаные жилеты и лохмотья посетителей, справа, за стойкой, покарябанной, местами даже сломленной, стоял бармен, протирающий повисшим через плечо полотенцем стакан, медленно зевая от скуки. Мы прошли за один из столиков, что стоял в самом конце таверны. Через несколько минут к нам подошел и бармен:
- Что будем заказывать?
- Всем по окороку и кружке пива. Да, и не забудьте про фрукты, - сделал за всех заказ Марк.
- К сожалению, фруктов нет, - учтиво произнес хозяин.
- Куда ж они у вас делись? Всю жизнь были, а тут нате и нет, - возмутился Виктор.
- Последнее время, торговля идет ни к черту, мимо нас все реже и реже проезжают торговцы, а если и проезжают то не торгуют, ссылаясь на не имение товара. Не идут дела в царстве урожаев, - последнее произнес он с негодованием.
- Что случилось? – видно запереживал Марк.
- На них недавно напали войска Диспатера. Это все? – помял в руках хозяин карандаш.
- Да, все.
Он удалился, оставив нас. Марк задумался.
- Что-то не так? – вертел я головой по удивленным лицам моих попутчиков.
- Все нормально, Мерлин, - отмахнулся Марк. – Думаю, нам стоит изменить маршрут.
- Ты собираешься ехать к Деметре? – возмутился Арчи.
- Да, нужно узнать как у них дела.
- Это не главное сейчас, главное сейчас отвезти Мерлина в Тауир, - воспротивился Виктор.
- Это подождет, к тому же у меня к ней есть поручение.
- Какое еще поручение, разве ты забыл о нашей миссии? Послушай, Марк, нам некогда разъезжать по гостям, у нас есть цель и мы должны придерживаться пути, ведущего к ней! – возмущался Виктор.
- Очень складно заливаешь, Виктор. А ты не забыл, кто здесь отдает приказания? Если я сказал к Деметре, значит так и будет! – на последней фразе повысил голос Марк.
- Ты всегда любил делать по-своему, Марк, но знай, если бы не наша миссия, я бы вообще не имел с тобой дел, ты хитер и нагл!
- Мужики, - решил я вмешаться в их начинающуюся ругань, перерастающую потихоньку, если не в дуэль, то в мордобой точно, - спокойно, не ссорьтесь, если нужно к Деметре, то мы к ней съездим, а моя память подождет. Подумаешь днем раньше, днем позже.
- Ты не понимаешь Мерлин, твоя память нам нужна и как можно быстрее, - заслышав мою речь, обернулся ко мне Виктор.
- Я понимаю, - хотя на самом деле я не понимал, почему моя память так важна, но не стал задавать сейчас какие-либо вопросы, - но считаю, что нужно послушать Марка, все-таки он знает, что для нас лучше, - Марк качнул головой.
Виктор замолк, но в его глазах был гнев, а через пару секунд встал из-за стола.
- Ты куда? – схватил я его за локоть.
- Поем в другом месте, - огрызнулся он, бросив ненавистный взгляд на Марка и удалился.
- Нет, так нельзя, - поднялся я вслед за ним.
- Стой, Мерлин, - попытался остановить меня Марк, но я не обратил внимания на него и прямиком направился к выходу, сопровождаемый взглядами посетителей, тянувших свои горячительные напитки.
Выйдя на улицу, я огляделся по сторонам, и завидев в конце улицы еще одну таверну, направился в ее сторону, но тут же остановился, отшатнувшись назад, встретившись взглядами с выходившим из-за угла существом, полу конем, полу человеком. Его грация, цоканье копыт и голый крепкий торс, откинутый немного назад, словно тормозя, помешала мне даже возмутится. За спиной дивного на мой взгляд существа висел колчан со стрелами и лук, на хребте тела вязево, состоявшее из двух мешков, набитых неизвестно чем. Он покосился на меня. В его взгляде было пренебрежение мною, брезгливость и собственное возвеличие. Он процокал по камням в сторону рынка, к палаткам торговцев, расталкивая на своем пути граждан всевозможных мастей и рас, возмущавшихся поведением копытного. Я Еще некоторое время провожал его взглядом, дивясь и не веря своим глазам, воочию увидившим кентавра, о существовании которых я только читал в книгах да видел на экранах. В горле встал ком, ком от восторга, поражающего мое и так уже ослабленное сознание, поглощавшее все вокруг, не успевая усвоить и обработать принятую информацию.
Отойдя от встречи, я двинулся дальше и зайдя внутрь, окинул небольшое, человек на тридцать, заставленное всего пятью столиками с тремя стульями возле каждого, помещение взглядом, Виктора в ней не было, только лишь обернувшиеся в мою сторону десятка два поситителей, половина из которых играла в карты и кости. Воздух пропитанный табачным смогом и перегаром, раздражал мой нос, вынудив незамдлительно покинуть таверну. Выдохнув из легких противную атмосферу кабачка, я вернулся обратно, к молча сидевшим и уплетавшим свой окорочка ребятам. Принявшись за трапезу, я старался не смотреть ни на кого из своих, чтобы не начинать разговор, тем более, на нас как то странно косились двое, поодаль сидевшие от нас, один из которых регулярно оборачивал голову в нашу сторону. После чего что-то говорил сидевшему напротив, вызывавая на лице того улыбку.
Закончив обед, Марк отблагодарил хозяина несколькими золотыми монетами и мы покинули закусочную.
- Надо бы поискать Виктора, - предложил Арчи. – Где он, Мерлин?
- Я его не нашел, - покачал я головой.
- Ах ты, ирод! – раздался крик с торговой площади. Мы переглянулись и двинулись туда.
Через несколько секунд, мы уже стояли возле собравшейся кругом толпы, из-за спин которых ничего не было видно, но там явно что-то происходило.
- Ах вы проклятье! – вновь выругался басистый, томный голос и тут же раздался шлепок, сопроводившийся детским плачем.
Арчи и Арни, напористо двинулись сквозь толпу, рассталкивая всех на своем пути. Мы с Марколм последовали за ними. Вновь раздался шлепок и крик, только уже более звонкий. Я оттолкнул очередного зеваку и остановился. На торговом прилавке лежало двое ребятишек лицом друг к другу, с связанными под столешницей руками. Возле них с кнтуом в одной руке и мешком в другой, с гордостью и ненавистью на лице, стоял тот самый полуконь. Дети, чьи спины украшали парочка красных полос, рыдали у всех на глазах. Люди спокойно смотрели на происходящее, а кто возмущался, молчал. Кентавр вновь замахнулся, дети зажмурили глаза… я замер, абсолютно не зная как поступить, уже слухом приготовившись к новой порции ударов и пронзительному реву… но его непоследовало. Позади палача, ухватившись за хлыст обеими руками, стоял Виктор, тянувший орудие бичевания на себя. Тиран, непонимая что происходит, резво одернул кнут и, обернувшись в сторону Виктора, вновь замахнулся, исказя от злости лицо, но тут же замер, от приставленного к его горлу стали.
- Отпусти детей, - приказал ему Виктор.
- Они воришки и будут наказаны, - тряхнул кудрями кентавр.
- Они уже сполна получили, - кивнул он на зареванных и испуганных детей, одному из которых и десяти не было, а второму и то меньше.
- Не тебе решать, - огрызнулся он.
- Но и не тебе, - раздался такой же томный голос. Все обернулись а него.Сквозь раступившийся народ, в центр въезжала гвардия, состоящая из десятка скакунов, кентавров. Их предвадитель, седовласый здоровяк, в прикрывавшем тело кожанном жилете, с торчащей из-за спины рукояткой меча, не сводя взгляда с обидчика шел прямо к нему. Ехавшая рядом с ним охрана, в отличаи от него с голым торсом, украшенными извивающимися татуировками, держала в руках натянутые тетевы луков, бегая взглядом по окружающим, в поисках мишени.
Лицо тирана изменилось на удивление, потом на испуг. Он отшатнулся назад и, воспользовавшись возникшей рассеиностью Виктора, оттолкнув его наземь, кинулся прочь, позабыв про мешок. Ухватив длинное, отблескивающее на солнце, копье, он откинул несколь зевак и кинулся прочь от толпы. В догонку тут же засвистели стрелы, впившиеся куда попало, но только не в него. В погоню за тираном, превратившегося в беглеца, тут же бросилось несколько полулюдей, остальные поскакали в другую сторону, рассталкивая на ходу остолбеневших зевак. Виктор поднялся на ноги и кинулся следом, я за ним. Виктор свернул в переулок, я следом. Вскоре мы выбежали на небольшую улочку, где, остановившись, приняли боевую стойку. Мне пришлось огалить сталь. К нгам приближался беглец, завидев нас, он встал в дыбы издав дикий ржачь, и, обернувшись в сторону догонявших, продолжил бег, но на его и наше счастье из калитки бедноватой хижины, вышла женщина, тут же оказавшаяся заложницей полулюдя, с прижатым к ее горлу ножом.
- Стоять! – громогласно выкрикнул он, обращаясь как к нам, так и к его подобным.
- Целься! – раздался за нашими спинами приказ седовласого существа.
- Стойте, у него же заложник, - обернулся я к нему.
- Слушайте его, - панически забеспокоился тиран.
- Нам плевать, - буркнул он. – Готовься! – вновь отдал он приказание, задрав вверх руку, и по его приказу стоящие возле него стрелки натянули тетеву. Стоящие с другой стороны, раступились.
Я хотел еще что-то сказать, но мои слова заглушил плачь заложницы и громогласные крики одичавшего кентавра. Над головой просвистели стрелы и позади раздался стон, сопроводившийся звуком упавшим наземь тела. Я обернулся. С тремя торчащими из торса стрелами, откидываясь назад и испуганно смотря на рану, пятился провинившийся, возле его копыт, на посыпанной мелкой галькой дороге лежало окровавленное тело женщины, из шей которой «фонтаном» била кровь.
- Что!.. – выбежали из того же самого переулка, откуда и мы с Виктором, остальная наша компания.
- Возьмите тело, - отдал приказание предводитель, разворачивая свое тело назад.
- Эй, стой! – пошел я за ним.
- Не стоит, Мерлин! – остановил меня Арчи.
- Что значит…
- Это их дела. Он преступник и вор, - указал он на утаскивающее обезжизненное тело.
- А женщина? Она ведь ни в чем не виновата, - вырвал я из его хватки локоть.
- Она просто оказалась не в том месте, не в то время, - вставил свое слово Арни.
- Да что здесь происходит? Вы что, ведь… - возмутился я, бросая взгляд в сторону удалявшегося конного конвоя.
- Мерлин, ты еще мало чего знаешь об этом мире, - успокаивал Арчи, с ноткой поприкания и чувством собственной привелегии.
- Что это за мир такой, где убивают невинных людей?! – немного повысил я голос.
- Лучше, чем твой, - без эмоций произнес он и, развернувшись, подошел в Марку. Виктор же стоял в стороне, спокойно смотря на лежащее в собственной крови безжизненное тело женщины и столпившийся возле нее народ.
- Не бери в голову, Мерлин, - хлопнул меня поплечу Арни и повел следом за остальными обратно, к оставленным нами лошадям.


Впереди ехал Виктор, за ним Марк с Арни, обсуждая что-то между собой, а мы с Арчи замыкали «шествие». Наш путь лежал по песчаной утоптанной дороге, по краям которой, слегка вылезая на колею, отсавленной проехавшей когда-то колесницей, проростал зеленый покров растительности, ничем не отличавшийся от земного, те же одуванчики, тот же подорожник, еще какая то трава и кустарник. Вскоре мы свернули сдороги и направились по холмистым, поросшим не меньшей растительностью, полям, с изредко встречающимися деревьями, чьи ветви под тяжестью зеленой листвы прогибались почти до самой земли, укрывая изъеденную кору от палящих лучей полуденного солнца.
- Арчи, - подъехал я к нему поближе, так чтобы нас никто не слышал, - объясни мне. Что произошло в городе? Мои глаза мне не соврали, это были кентавры?
- Твои глаза тебя не подвели, это были они, - дернул уголком рта Арчи.
- Но... – хотел было я возмутится, но мысль о самом уже существовании этого мира, меня пресекла. – Тогда ответь мне, почему вы не вмешались в произвол этих полулюдей?
- Мерлин, этот мир не так идеален, как ты думаешь, здесь есть все, все тоже самое что и на Земле, но только все эти человеческие недостатки не так извращенны. Вэтом мире существует понятие чести и доблести, мы все живем по определнным канонам, созданным не нами и не нашими дедами, они на много старее.
- Это понятно, - немного приврал я, - но все же почему они убили не виновного человека?
- Кентавры, в частности племя Ордов, не являются расой человеческой, поэтому для них человек это всего лишь жалкое существо, но это не значит что они настроены против нас враждебно, совсем нет, многие из этих тварей отличные ремесленники, они принесли много пользы человечесту, но они живут по своим законом, один из которых гласит, что виновный должен быть наказан любой ценой.
- Но это какое-то зверство.
- Нет, Мерлин, это вполне нормально, по крайней мере гуманней, нежели поведение человека не только к отличным от нас, но и к себе подобным. Мы, люди, настолько многолики, что скрываясь под масками личностей, перестаем любить окружающий мир, не говоря уж о чтении кодексов чести и доблести.
Я внимал его слова, вспоминая мир, мир в котором я был одним из тех, о ком сейчас шла речь, жестким и черствым человеком, идущим к своим целям, не замечая оставленных позади жертв, чьи разрушенные судьбы и жизни никогда не волновали меня, но сейчас все это как-то разом заполонило мой разум, периодически меняя одну на другую картинки из моей недолгой, но насыщенной жизни.
- Арчи, - вновь обратился я к нему, - лучше объясни мне почему Виктор не доволен решением Марка? Что не так? – решил я хоть на миг отвлечься от угнетающих меня воспоминаний.
В общем-то, все нормально, но дело в том, что Виктор и Марк давно находятся в напряженных отношениях, но пытаются скрывать это, делая вид, что они хорошие приятели, но иногда между ними назревают конфликты. Виктору не нравиться, что всегда командует Марк и принимает решения, которые расходятся с его мнением.
- Понятно, - вздохнул я.
- Ты не переживай, Марк не сделает ничего, чтобы могло нам навредить, уж очень он предан Артуру.
- То есть? – взглянул я на него с непонимающим выражением лица. Арчи это заметил.
- Да, Мерлин, человека, которого ты видел в тронном зале, это и есть легендарный король Артур.
- Но как это возможно? – недоумевал я, - Он же с Земли.
- Возможно, Ты сам уже мог убедится в том что здесь есть все то, что на Земле не приемлемо, к тому же Артур не с Земли, он был рожден здесь и послан туда, чтобы разбить войска Люцифера, приспешника Дьявола.
- Получается, что Артур – это не выдумка, тогда получается что существовал и Ланцелот, и мой теска, они были?
- Да, они существовали в действительности.
- Где же они сейчас? Что с ними стало? – мы немного отстали от остальных, поднимаясь на очередной холм.
- Ланцелот в королевстве, с королем, а куда пропал Мерлин, никому не известно, история умалчивает, - Арчи замолк, я тоже, переваривая услышанное, поражаясь тому, что все это правда, то во что я не верил, существует. Видимо меня еще ждет много интересного, и я узнаю много нового, с каждым разом все больше разрушая свои стереотипы.
Мы ехали молча. Холмы плавно перешли в ровную степь, усеянную кустарником. Извилистый и колючий, достающий мне до пят, он напоминал стену, ограду чего-то ценного, сквозь которую пробраться было немыслимо. Такие растения, серые и устрашающие, я видел только в сказках, что смотрел в детстве, поэтому сейчас дивился его красоте, как бы не опасна она была.
Ехавший впереди Виктор достал меч. Следуя его примеру, мечи оголили Марк и Арни, переглянувшись с Арчи, мы так же вынули из ножен свои клинки. Первым, размахивая сталью возле себя, то слева, то справа, разрубая стебли кустарника, с треском ломающиеся и падающие под копыта, в плотную стену колючек въехал Виктор. Вслед за ним Марк и Арни, затем мы, разрубая вновь вырастающие стебли, заменяя собой пустое пространство, созданное нашими стальными, переливающимися на свету, мечами.
Мы уже пробрались в глубь, метров на десять и я обернулся назад, ужаснувшись тому, как быстро позади все вновь заросло, отрезав обратный путь. Мы отвоевали у кустов еще несколько метров, как мой конь вдруг заржал и поднялся в дыбы. Еле удержавшись в седле, я краем глаза заметил, что его передняя лапа кровоточит, с торчащим из нее шипом, который, махнув рукой, я скинул без проблем. Тут же в дыбы встал конь Марка, затем Виктора.
- Прибавьте темп! – выкрикнул Виктор и еще более интенсивно замахал мечом.
Темп увеличил и «колючник», заставляя нас все чаще и чаще размахивать оружием, напрягать и без того усталые мышцы, напряженные от постоянного движения. К своему удивлению я неплохо орудовал этим тяжелым орудием средневековья, искусно и вовремя разрубая стебли ненавистного мне растения. Вдруг раздался дикий лошадиный ржач и конь, вместе на нем Арни, помчалась вперед, грудью ломая стебли и оставляя кусочки своей ткани на них. Арни задрал ноги, пытаясь спрятать их от острых шипов черного куста. Он со всей силы тянул сбрую на себя, но конь не останавливался, задрав голову, он продолжал слепо бежать вперед. Проскакав несколько метров, конь встал в дыбы и, издав предсмертный ржач, рухнул. Арни успел спрыгнуть и тут же оказался в окружении сплошных жал, постепенно смыкающихся вокруг него. Арни сделал взмах мечом и разрубил выросший перед его грудью стебель, затем еще взмах и он очистил себе пространство слева. Каждый отросток норовил проткнуть его своими длинными и острыми шипами, и они бы это сделали, если бы не реакция Арни. Крутясь на месте, он, словно бился с дюжиной противников, все больше и больше сбрасывая ростки вниз, на землю, где они тут же превращались в прах. Весь в поту и останках злосчастного растения, Арни понемногу сдавал. Колючки с каждой секундой все ближе и ближе подбирались к его телу.
- Держись! – сквозь терновник пробирался к нему Виктор.
Мы продолжали свой ход, стараясь не расслабляться, чтобы не дать подойти кусту слишком близко. Вдруг раздался истошный крик. Мы обернулись. Арни уже стоял на одном колене, продолжая отмахиваться от игл, желающих проткнуть его плоть, как это они сделали с неподалеку лежащей лошадью. Стена из шипов приблизилась к нему еще ближе, и уже любое не осторожное движение могло привести к печальным последствиям.
- Запрыгивай! - выкрикнул Виктор, разрубив подобравшийся к затылку Арни шип. Арни приподнялся и, ухватившись за седло, вскарабкался в седло. Тут же его место занял черный терновник.
Мы пробирались дальше.
Пройдя еще с десяток метров, затратив не малые силы, мы, наконец-то, вырвались из «объятий» злополучного куста, тут же сомкнувшегося за нами, приняв еще более густые очертания.
Арни сполз на землю. Мы спрыгнули и подошли к нему.
- Все в порядке? – спросил Марк.
- Нога, - Арни снял сапог и разорвал штанину.
Окровавленная рана кровоточила и торчащий из нее шип пульсировал в такт сердца.
- Нужно достать его, - Виктор скинул свой плащ и закатал рукава. – Держите его.
Мы с Арчи ухватились за плечи и прижали его к земле, Марк держал за ноги, сделав основной упор на раненную. Виктор вцепился в шип и резким движением всего тела выдернул его. Арни дернулся, издав сквозь зубы протяжный вопль. В окровавленных руках Виктора лежала небольшая, сантиметров пять в длину и три в ширину, иголка, на конце которого торчали маленькие корешки. Шип тут же разложился, оставив на ладони только прах. Марк снял с себя ремень и перетянул Арни ногу.
- Потерпи - успокаивал он его, - скоро будем у Деметры, там тебе помогут.
- Странно, - глядя на кустарник, произнес Виктор.
- Что-то не так? – обернулись мы в сторону Виктора.
- Я бывал здесь, ездил этой дорогой, но этого кустарника ни разу не видел, его здесь вообще не был, вместо него рос прекрасный виноградник.
Я взглянул на кусты, он был, по протяжению, огромен и, действительно, напоминал лозу, но без какого-либо винограда.
Мы помогли встать раненному и посадили его на лошадь Арчи, более мощную, чем наши. Водрузившись на своих скакунов, мы, пришпорив их, направились дальше по равнине, плавно опускающейся и поднимающейся в верх, постоянно закрывающей нашему взору горизонт, таящий в себе конечный пункт нашего пути. Медленно, отдыхая от схватки с черным виноградником, мы скакали по зеленым лугам, втаптывая в землю свежую травку, приглушенно топая по мягкой рыхловатой почве.
Спустя три часа медленной и нудной езды, где окружающаяся местность нисколько не менялась, я потихоньку прикимаривал на скаку. Проехав еще несколько возвышенностей и взобравшись на очередной, более крутой, чем предыдущие, холм, нашему взору открылись «бескрайние» поля колосящейся пшеницы, ржи, ячменя и еще бог знает каких злаков.
Мы почти на месте, - вздохнул Марк и указал пальцем в даль, где виднелось небольшое поселение.
Что мы здесь делаем? И, вообще, кто такая Деметра? – наконец, насытившись таинственностью, спросил я.
Мне необходимо уладить здесь кое-какие дела, - сухо ответил он.
Как насчет Деметры? Кто она такая? – не отставал я.
Тебе более известная как греческая богиня плодородия, - ухмыльнулся он, завидев удивление на моем лице, и поскакал дальше, вниз по склону, оставив меня в недоумении.
Помешкавшись немного, я поскакал следом, нагоняя уехавших вперед ребят.
Арчи, это что, правда? – догнал я Арчи везшего раненого Арни.
Правда.
Но как это возможно? Я думал это мифы.
Во всякой лжи есть доля правды, - он ухмыльнулся, смеясь над моим неведением и верой во все, что нам, живым, говорили.
Ты хочешь сказать, что греческие боги существовали на самом деле?
Не только существовали, но и существуют по сей день, правда, половины из них уже нет, к тому же не только греческие, но и римские, египетские, кельтские и многие другие.
- Но как так? Я думал, что Господь единственное сверхъестественное существо.
- Так оно и есть. Видишь ли в чем дело, - он сел в седле по удобней, приготовившись к моему просветлению или потому, что мы въехали в колосящееся золотистое поле пшеницы, - в давние времена, когда бой между Богом и Дьяволом шел в полном разгаре, Творцу не было времени заниматься благоустройством Земли и ему пришлось назначить вассалов, выделив им определенные народы, со своими склонностями и со своей индивидуальностью. Египет он поручил Шу, затем, посчитав, что Шу не справится, приставил к нему Тефнут. Убедившись, что его эксперимент удался, он приставил к грекам Гею, одну из херувимов своего и одновременно римлянам отдал Гению. Другие народы постепенно достались различным Ангелам и Силам, это скандинавы – Имиру, Топалланрове – древние мусульмане и тому подобное.
Но ведь в каждом мифе, насколько я знаю, был прародитель? –вспомнив, что у меня есть сигареты, я достал пачку и, предложив Арчи, который отказался, закурил.
Так оно и есть, но это есть имена Всевышнего. Как Аллах, Будда…
Но ведь Будда – это учитель, а не Бог и даже не сын божий?
Да это был не Бог, но его земное воплощение, не сам он, а один из его серафимов, говоривший от его имени, - Арчи нагнулся и сорвал колос пшеницы, вставив его в зубы.
Почему перестали править старые боги?
Всевышний был занят проблемами здесь, в этом мире, собирая армии и придумывая защиту от нападений Сатаны, и поэтому, наделенные силой, его вассалы принялись творить произвол, свергая друг друга и плодясь, что порождало постоянную борьбу за трон. Из-за чего они забывали о своей миссии и о людях, которыми в это время уже успел заняться Дьявол. Более всего, своей властью, злоупотребили потомки Геи, более известные тебе как греческие боги, это Кронос и его сын Зевс. Разобравшись здесь с Дьяволом, утихомирив его пыл и оттиснув его обратно в Тень, Господь взялся наводить порядок на Земле, к тому времени, в плане верования, находившаяся уже в запущении. Он решил убрать всех своих преемников, устроив казнь тем, кто, из-за своей наглости, отказался подчиниться ему, но некоторые, улизнув от кары Господней, переметнулись на сторону Дьявола. Остальные же, подчинившиеся его воле, остались здесь, заниматься своими первичными делами.
То есть? – я докурил сигарету и затушил ее о седло.
Прекрасные поля пшеницы сменила рожь. Арни сидел позади Арчи и внимательно следил за нашим диалогом, не проронив ни слова, только иногда покачивая головой в знак правоты Арчи.
Они остались частичными божествами и управляются только тем, с чем больше всего имели дело на Земле, например, как тебе известно, Деметра являлась богиней плодородия, поэтому Господь поручил ей заботиться об урожаях и выделил царство, где мы сейчас и находимся, отдав ей в помощники Дакона, Диано, Венеру… дивная красавица, - он ухмыльнулся, - Весту и многих других.
А как насчет других богов? Что им досталось?
Господь взял их под свой контроль, кому-то доверил важные индустрии, например Осирису досталось чистилище, где он следит, чтобы к нам не проникли приспешники Сатаны, души с Земли…
Что произошло, когда все боги переселились с Земли?
Господин не сразу лишил человечество своих кумиров, взявшись постепенно менять одну веру на другую. Введя Буддизм, Христианство и Ислам, он надеялся, что эти три основных религии помогут ему повлиять на сознание и поступки людей.
Но почему три разных религии, а не одну, единую? И как насчет других, Иудаизм, Конфуцианство?
Во-первых, Конфуцианство это есть настоящее учение, а не религия, а что касается Иудаизма, как и ему подобных течений, так это выдумки самого человечества, их не было в начале и их не будет в конце. Во-вторых, как ты сам понимаешь, народы мира отличаются друг от друга и поэтому для каждой группы людей была создана своя вера, но их всех объединяет одно, вера в Господа, без всяких теперь посредников, не считая посланников, что принесли людям весть о едином правителе.
Но как же служители церквей, мечетей? Разве они не посредники?
Не совсем, они вестники, напоминание о царствовании Всевышнего и настоятели, указывающие людям путь истинный, по крайней мере это они должны делать.
Получается все эти обряды, посты, правда?
Нет, конечно, все это чушь, придуманная чтобы заинтересовать людей, увлечь их, если можно так выразиться.
Тогда как же крестовые походы, священная война? Это что, тоже для развлечения, или это и есть путь истинный?
Конечно же нет, это проделки Дьявола, дела, недосмотренные Господом, произошедшие потому, что в наши, то есть в церковные ряды, просочилось зло, облаченное в ангельские доспехи, это … - Арчи замолчал, потому что мы уже давно выехали из моря колосящихся злаков и, минуя несколько улиц деревушки, строения которой мало чем отличались от тех, что я видел в царстве Артура, подъехали к воротам замка, возвышавшимся над многочисленными приусадебными участками.
Мы на месте, - закончил наш разговор Арни.
Стражник! Сообщи о нашем прибытии! – выкрикнул Марк стоявшему на башне войну.
Кто вы такие?! – раздался сверху крик.
Передай своей госпоже, лорд Уоролд приехал! Просит аудиенции!
Ждите! – крикнул тот же стражник и удалился.
Странно все это, - пробормотал Виктор, - что-то в этом царстве не так: кустарник, запертые ворота, охрана. Что здесь происходит, в этой обители земли?
Не знаю, но ты прав насчет этих странностей, - согласился с ним Арни.
Это обитель земледелия, кормилица божьего народа, - заметив, что я кручу головой, следя за их разговором, обратился ко мне Виктор, - поэтому ворота замка никогда не закрывали и войска в замке не было сроду. Поэтому-то так мы и удивляемся.
Понятно, - произнес я, хотя на самом деле мне было все равно до их волнений, у меня они были по другому поводу.
Войдите, - вскоре раздался тот же голос с башни и створки ворот стали отворяться, открывая нашему взору каменные казармы и конюшни, с доносившимся из них лошадиным ржанием.
Мы въехали на территорию замка, полными улицами детей и мирного народа, с большим любопытством пялившихся на нас.
Что это тут понадобилось прислужникам Артура, неужели решили помощи прислать? – послышался голос. Я обернулся. Возле стойла стояло двое солдат, явно не довольных нашим приездом, с изображенным на доспехах колосом пшеницы.
Вот это дружелюбность, - подумал я.
Мы медленно ехали по каменной мостовой.
Минуя «военный городок», мы въехали на городскую площадь, вскоре миновали и ее, доехав до белого дворца, расположившегося по средине владений, высотой чуть менее двух десятков метров, с небольшими башенками, но зато огромными окнами, обрамленными узорчатой каймой. По площади он был, как мне показалось, не особо велик, но возможно это обман. Остановившись у его фасада, мраморной, ведущей к верху, лестницы, по краям которой стояли стражники, с изображенным на их доспехах львом на задних лапах, я спрыгнул с коня.
У нас приняли лошадей и мы, взяв под руки Арни, взобрались вверх по ступенькам.
Поднявшись на верх, мы вышли на большую площадку, со расположенными на ней несколькими мраморными колоннами, по пять с каждой стороны, подпирающих вверху карниз, нависший над нашими головами в десяти метрах. Возле украшенных драгоценными камнями ворот, стояло еще двое, со львом на груди. Я обернулся посмотреть куда отвели наших скакунов, но удивился, лошади стояли там же, привязанные к стойлу, злобно, «умирающие» от голода, смотрящие на прохожих, с надеждой, что он даст им свежей травы.
Чего мы ждем? – спросил я.
Мы должны уважать здешний обычай и не должны входить без приглашения, - объяснил мне Арчи.
Все так и произошло. Вскоре распахнулись двери и , в окружении нескольких девушек, к нам вышла очаровательная женщина, в белом длинном платье, опоясанном золотым пояском, и с красивым разногамным, отблескивающим в лучах падающего на площадку солнца, ожерельем, украшавшим ее прекрасную шейку.
Рада тебя видеть Аксонес, - улыбнулась она Марку и обняла его за плечи.
Тебя я тоже рад видеть, Гармония, - расплылся в улыбке Марк.
Как добрались? Все нормально? – завидела она ногу Арни.
Почти, только вот Арни пострадал, пробираясь через кустарник, что на северо-востоке. Кстати, что у вас здесь происходит? Почему здесь солдаты?
Все потом, а сейчас пока пусть твоим другом займется Даму, - она повернулась к служанкам и отдала им несколько указаний. Некоторые из них вернулись во дворец, а остальные приняли с наших рук Арни и, ухватив его под плечи, увели в другой конец «крыльца».
Как только все разошлись, Гармония пригласила нас пройти за ней.
Войдя во дворец, мы очутились в просторном, белом с желтыми оттенками, зале, со расположившимися вдоль его стен красиво вырезанными лавками, покрытыми каким-то блестящим веществом, переливающимися на свету всевозможными цветами. В центре стояла широкая колонна, с выгравированной на ней пашней, домашним скотом, охотой, виноградниками и еще многим другим, что было связано с этим местом. На лавках, что стояли у стен, сидели молоденькие девчушки, от пятнадцати до двадцати пяти лет отроду, теребя в руках платья и что-то в полголоса обсуждая между собой. Все они были красивы собой, а в улыбках вовсе затмевали окружающее убранство, сильно отличающееся от интерьера замка Артура.
Кто эти девушки? – спросил я шепотом у Арчи.
Они ждут аудиенции у Гевон, - он помахал взглянувшим в нашу сторону девушкам, заслышавших, по-видимому, лязг наших доспехов.,
Мы прошли к дальней возле правой стены двери, с вырезанными на ней спелыми колосьями злаков.
Вначале поешьте, а потом вас примет Деметра, - остановившись возле входа, взмахом руки пригласила нас войти Гармония.
Мы прошли в большую светлую комнату, с стоящим по середине длинным столом, напротив него, на стене, теперь уже без узоров и гравировки, справа от нас, висело несколько умывальников, возле них, на тумбочках, стояло несколько кувшинов с водой, прикрытые белыми махровыми полотенцами. Арчи скинул с себя панцирь и бросил его в угол за дверь. Остальные проделали тоже самое. Я снял с себя плащ и аккуратно повесил его на стоявшую возле окна, выводившего во двор дворца, вешалку. Там же заболтался и мой меч, всю дорогу оттягивавший мне штаны.
Спустя несколько минут, в комнату, через дверь, что находилась в противоположном от умывальников углу, вошло, с полными в руках подносами еды, наполненных парочкой разновидностью мясных блюд, овощей и свежего хлеба, от запаха которого у меня буркнуло в животе, несколько девушек. Несколько из них, что уже поставили на стол кушанья, подошли к раковинам и, взяв в руки кувшины с водой, жестом предложили нам умыться. Девушка, что поливала мне на голову прохладную водицу, была белокура и симпатична, ее голубое платье подчеркивало ее стройные формы тела, обтягивая бедра и талию, не говоря уже о груди, она у нее была роскошной. Вылив на меня всю воду из кувшина, она падала мне белое мягкое полотенце, от которого пахло лугом и только что скошенной травой, и удалилась вместе с остальными. Я вытер лицо и тут же почувствовал, как с меня смылся слой пыли, не дававший мне ощутить всю свежесть, обитающую в этом царстве.
Усевшись за стол, на котором уже аккуратно были расставлены кушанья: четыре овощных салата, с всевозможной зеленью; зажаренное мясо кабана, лежавшего в собственном жире; аккуратно запеченная дичь, в процессе уплетания которой, я так и не смог разобрать что это за птица, и два кувшина с вином, которым мы все это должны были запивать.
Кто такой Дам? – спросил я, прожевав кусок кабанятины.
Не Дам, а Даму, - поправил меня Виктор. – Это бывший бог врачевания, нынче местный лекарь.
Причем отменный, - вставил Арчи. – Как-то он мне однажды вылечил гангрену и благодаря ему я остался на своих двух.
Я понимающе кивнул.
В воздухе вновь повисло молчание, нарушаемое только нашим всеобщим почавкиванием и шумом наливающегося в бокалы вина. Доев свой кусок мяса, я принялся за дичь, куски которой зажевывал чудесным салатом из сельдерея, петрушки и еще каких-то трав, не забывая запивать все это вином, вкус которого больше напоминал слабый виноградный сок, нежели алкогольный напиток.
Закончив трапезу, я, наконец-то, почувствовал, что мой желудок набит, позже пришло и чувство сытости. Сытость и усталость от длительного перехода, где я несколько часов провел в седле, начинала сказываться. Меня неумолимо тянуло в сон. Я закрыл глаза и, устроившись поудобней на лавочке, облокотился на стол, положив на ладони голову.
Мерлин, не спи, - трес меня за плечо Арчи, - нас ждут у Деметры.
Не сплю я, просто хочу отдохнуть, - буркнул я в ответ.
Вскоре в дверном проеме появилась Гармония.
Пошлите со мной, Деметра ждет вас, - мы поднялись со своих мест и, водрузив на себя походные доспехи, последовали за ней.
Выйдя вновь в зал, где по-прежнему своей встречи с Гевон ожидали девушки, мы прошли к мраморной лестнице, ведущей на этаж выше, ступеньки которой покрывала зеленая, напоминающая луг, по которому мы недавно ехали, дорожка, такая же мягкая и благоухающая ароматами.
Впереди нас шла Гармония, за ней Марк и Арчи, а следом за ними шли мы с Виктором.
Поднявшись на небольшой «пятачок», с находящимися на нем всего тремя дверьми, двумя по бокам, слева и справа, и одной напротив нас, отличавшейся от других своими размерами и величием, мы, немного помешкавшись, прошли к средней, со стоящими возле них двумя молодыми юношами в туниках, бело-розового цвета, держащие в руках знамена с изображенной на них свернувшейся в комок и высунувшей шею змеей. Подойдя к этим маленьким, но не уступавшим по красоте, вратам, отделанным золотом и драгоценными камнями, они распахнулись и мы, пройдя внутрь, очутились в огромном зале, еще большем, чем тот, что я видел у короля Артура, в первые минуты моего пребывания в этом мире. У дальней стены возвышался трон. Вниз от него спускалось несколько ступенек с выгравированными на них животными и растениями. К трону вела широкая зеленоватая дорожка, окруженная по краям небольшими в обхвате колоннами, подпиравшими потолок тронного зала, с вырисованной на нем охотой на диких животных, с одной стороны, и с людьми, собиравшими урожай, с другой.
На троне восседала женщина, лет пятидесяти, с приятными чертами лица, окруженная с десяток юношей и сидевшими, на ступеньках, молодыми девами.
Приветствуем тебя, Деметра, - поклонился Марк. Мы поклонились следом в знак ее уважения и покорства.
Давно тебя не было видно Аксонес. Забыл о нас? – произнесла сидевшая на троне женщина.
Ни как нет царица полей и урожаев.
Что тебя привело к нам? С какой целью посетил наше царство? – Деметра взяла в руки жезл, стальной драгоценный колос пшеницы.
Мы пришли по поручению Артура, - Виктор резко повернул голову в его сторону. По его взгляду было видно, что он не знал ни о каком поручении.
В чем заключается оно?
Король Артур просит тебя, Деметра, прислать ему, для войска его, большую партию продовольствия и девушек Гевон…
Девушки то ему зачем? – в голосе Деметры появилась нотка возмущения.
В его царстве есть множество великих воинов, желающих заключить браки с твоими девами, для продолжения рода отважных и красивых.
Значит, когда ему понадобились жены для его солдат, то он обращается ко мне, а когда мне нужна помощь, так он говорит, что все его солдаты заняты делом, - Деметра постепенно приходила в ярость. Не понимаю, что ее так задело.
Извини, Деметра, но о ваших разногласиях с его величеством я ничего не знаю, - попытался снять гнев Деметры с нас Марк.
Ты прав, ты не виноват, это наши с ним проблемы, - успокаивалась царица. – это все с чем вы пришли? – чуть позже спросила она.
Да, но у нас есть еще одна маленькая просьба.
Назови ее.
Наш друг был ранен и потерял коня, поэтому мы просим у тебя дать нам лошадь и запас пищи на три дня. – Марк учтиво поклонился.
Твоя просьба будет удовлетворена, но скажи, куда вы держите путь?
В Тауир, к древу жизни, - кратко ответил он.
Что вам понадобилось у древа? Чего хотите узнать?
Наша задача вернуть память Мерлину…
Мерлину? Графу Хендрейку? – на лице Деметры было удивление.
Да ему, - Марк махнул мне рукой и я, сделав два шага, вышел вперед.
Ты совсем не изменился, - обратилась она ко мне.
Возможно, - ответил я.
Все-таки твои поиски увенчались успехом, - заметила царица с невозмутимым выражением лица.
Да, но не знаю принесет ли мне это успех, - я дернул уголком рта.
Он совсем ничего не помнит? – она перевела взгляд на Марка.
Как тебе известно, переселение стирает память.
Все ясно, - Деметра вздохнула, - Если у вас больше нет просьб, то вы можете идти в свои опочивальни. Завтра вас будут ждать лошади и провизия, а насчет просьбы Артура я подумаю. Все ступайте, - махнула она рукой указав на дверь.
С вашего позволения, - мы откланялись и вновь пошли за Гармонией.
Выйдя из тронного зала, мы прошли в одну из дверей, и пошли по длинному коридору, стены которого, украшали гобелены с изображенным на них змием.
Мы вышли к каменной винтовой лестнице и, поднявшись по ней на пару этажей, вновь потопали по коридору, где вскоре остановились у деревянной с металлическими скобами двери.
Эта ваша опочивальня, располагайтесь, - указала на дверь Гармония и удалилась.
Отворив ее, мы вошли в большую светлую комнату, с несколькими деревянными кроватями, покрытых высокими матрацами и пуховыми подушками. В углу, за дверью, стоял большой деревянный шкаф, куда мы скидали свои доспехи и оружие. В противоположном углу, возле одного из окон, стоял стол, несколькими бокалами и кувшином крепким красного вина. Рядом было пара кресел, без какой-либо там мягкой обивки, как я и привык.
Привет парни, - поприветствовал нас Арни, вошедший в дверь, что была слева от нас, у дальней стены.
Как твоя нога? – спросил я.
Все нормально. Даму действительно бог, он обеззаразил мою рану, сделал повязку и сказал, что уже завтра я буду в седле.
Чудно, - сквозь зубы пробормотал Виктор.
Там, кстати, есть ванна, кто хочет, может помыться, - указал Арни за спину большим пальцем руки.
Я иду первый, - произнес я и, скинув с себя сапоги и кольчугу, прошел в указанное место.
По середине маленькой комнатки стояла деревянная наполненная доверху водой ванна. Рядом, на табурете, лежало мыло и полотенце. В левом дальнем углу расположилась бочка, а рядом чан с водой со свисавшим с крюка деревянным ковшом. Я дотронулся до воды, она была немного горяча. Скинув с себя всю одежду, я постепенно опустился в корыто и, расположившись поудобней, так, что колени торчали из воды, расслабился, прикрыв от наслаждения глаза. Я чувствовал как все поры моего тела открывались выпуская наружу забитую в них дорожную пыль. Теплая нежная вода расслабляла и ласкало мое тело, заставляя забыть обо всем, о дороге, о себе, о мучающих меня множества вопросов. По ногам пробегала приятная дрожь, снимающая с них усталость и зуд. Страшно хотелось спать, но сопротивляясь внезапно одолевшему меня сну, продолжая в тоже время таять в нежных объятиях божественной влаги, я полностью уходил в раздумья, но не в те, что не давали мне покоя, а в те, что как катализатор наслаждения, действовали на мой задурманенный благодатью разум.
Пролежав в ванной около часа, я, пересилив себя, покинул ее и прошел в душ, где основательно намылился, с головы до пят. Мне нравилась эта средневековая помывка, хоть в ней и были свои недостатки.
Мыло мне почти попало в глаза и поэтому поиски ковша я вел в слепую .
Вам помочь? – раздался приятный женский голос. Я растерялся, прикрыв свое достоинство руками и подойдя поближе к краю бочки.
Я не знал что ответить, но и открыть глаза было невозможно, мыло обязательно попадет в них. Через мгновение, завидев мое жалкое выражение лица, девушка пустила мне на голову струйку воды. Промыв первым делом глаза, я взглянул на своего помощника. Это была та же дева, что и дала мне умыться внизу. Увидев, что я прозрел, стоя на ступеньке, оказавшись, таким образом, чуть выше меня, она одарила меня улыбкой, заставив смутиться, но, смирившись с тем, что так надо, я поддался и полностью подчинился ей, подставляя участки своего тела под нежную струйку воды.
Странно, но на дне бочки, к моему удивлению, почти не было воды. Приглядевшись, я заметил, что внизу, по всей окружности «цилиндра», было несколько маленьких дырочек, через которые вода покидала сосуд и по желобу, уходила куда-то в стену.
Ополоснувшись, я стряхнул с себя капли воды и принял из рук девушки полотенце.
Постой, как тебя зовут? – окликнул я ее, когда она уже принялась откланиваться.
Кларис, - она улыбнулась и, дернув за подсвечник, что висел на стене, отворила ее и удалилась прочь.
Я остолбенел. Спустя секунды, я пришел в себя и, обтершись, вышел из ванной, обвязав полотенце вокруг бедер.
С легким паром! – выкрикнул Арни. Он был навеселе. – Можешь переодеться, - он указал на лежавшие на заправленной кровати, что стояла у окна, сложенные в стопку вещи и висевший на стуле халат.
Я тут же переоделся, надев на себя льняную рубашку и штаны, сверху накинул халат. Ноги сунул в стоявшие возле кровати сандалии.
Кстати, - обратился я к окружающим, среди которых не хватало только Марка, - там, в ванной, будьте осторожней, за вами могут следить.
Пожалуйста, я ничего не стыжусь! – задорно произнес Арни и захохотал.
Смотрю тебе все весело. Что это такого сделал с тобой Даму? – прищурил я глаза.
Просто он попал у него в окружение одних лишь девушек, - ответил за него Виктор.
Понятно, но все же я серьезно. Там есть потайная дверь, через которую вошла ко мне девушка, а потом удалилась, - я обращался к Виктору и Арчи, с Арни говорить было бесполезно, он не способен сейчас на серьезные речи.
Знаю, это служанки Гевон, - выслушав мою историю, разъяснил мне Виктор.
Кто вообще эта Гевон? – я взмахнул руками от возмущения, что о ней постоянно говорят, а я даже не знаю кто это.
Гевон – это начальница девушек, которые следят за дворцом и его гостями. Причем все они еще девственницы.
То есть как? – удивился я. Неужели есть еще на свете невинные, тем более такие красивые и в таком возрасте.
Тех, кто умирает невинными, Осирис отсылает сюда, к Гевон, - разъяснил мне Арчи.
Зачем Артуру именно эти девы? Неужели в королевстве их нет?
Девушек в королевстве, конечно, достаточно, но девушки Гевон ценятся больше и еще с давних времен между ними и отличившимися войнами заключались браки, чтобы их потомство было отважно и красиво…
Как мы, - перебил Арни и вновь ухмыльнулся.
Да, мы и есть дети таких браков, - заметив мое тупое выражение лица, вставил слово Арчи.
Прямо какой-то инкубатор, - заметил я. – Я только одного не пойму, почему Марк не сказал нам о поручении Артура, стоило ли делать из него такой секрет?
Здесь есть еще что-то, - пробормотал себе под нос Виктор, но все все равно услышали.
Ладно, пойду приму ванну, ее уже, наверное, наполнили, - поднялся с кровати Арчи и ушел туда, откуда я только что вернулся.
Пойду, прогуляюсь, - как только вышел Арчи, оторвал свой зад от стула Виктор.
Жди, я с тобой, - задержал я его. Мне хотелось осмотреть дворец.
Мы вышли из нашей спальни, где остался только, валявшийся на кровати с довольной улыбкой, Арни.
Коридор расходился в две стороны, одна вела обратно, в холл, другая дальше по дворцу, куда мы и пошли. Он будучи прилично длинным и постоянно виляющим, словно лабиринт какой-то, имел все же множество особенностей: расписанные всевозможными красками светлых оттенков стены, чудесные фрески сбора урожая и охоты на потолке, великолепные скульптуры греческих героев вдоль стен, удивительная гравюра на колоннах, превосходно отделанные деревянные детали интерьера, будь то скамеечки, стоящие между мраморных изваяний, будь то дверцы, ведущие в неизведанные нам комнатушки.
К моему удивлению в коридоре никого не было.
Виктор, - пройдя несколько метров, обратился я к нему, - Почему ты думаешь, что главная цель Марка, это не просьба о провизии и невестах?
Потому что снабжение провизией, это обязанность Деметры. Она поставляет продукты почти всем небесам и просить ее об этом не стоило, так же как и о девушках. По крайней мере не нас, - поджал он от злости губу.
Значит у Марка другая цель, о которой мы не должны были знать. Но какая?
Возможно корыстная.
В смысле? – не понимающе взглянул я на него.
Возможно, он просто захотел увидеть свою жену…
У него здесь жена?! – воскликнул я и тут же замолк, мой возглас эхом пронесся вдоль стен. – Кто она?
Венера – богиня земледелия и красавица, - улыбнулся он при упоминании ее имени.
Почему такая скрытность?
Видишь ли в чем дело. Марка разлучили с Венерой и поэтому ему приходиться встречаться с ней тайком, если можно так сказать.
Но почему их разлучили?
Мы подошли к такой же винтовой лестнице, что была с другой стороны коридора.
Марк и Венера, заключив союз, жили в замке Артура, но Венера была все-таки женщина природы, она не могла жить в четырех стенах и поэтому уговаривала Марка уехать к ней на родину, сюда. Марк попросил разрешения на переезд у Артура, но тот, в свою очередь, отказал ему. Артуру нужна была его помощь в своих делах, в делах с тобой. Поэтому Артур наотрез отказался. На это Венера уехала одна, оставив их совместную дочь на поруки Марку. Марк хотел, было, тоже ехать за ней, но Артур пригрозил ему сделать из него изгоя и отступника, после чего Марк повиновался и остался, только иногда заезжая к ней, пользуясь каждым удобны случаем, как сейчас.
Вот оно что. Потому-то ты и решил, что его цель – это его жена, то есть свиданка с ней? – сделал я заключение.
Да, - буркнул он.
Мы спустились по лестнице и вышли на веранду, почти до отказа забитую юношами и молодыми девами, спокойно, но с волнением на лице, обсуждающих что-то между собой. Аккуратно, каждый раз, как кого-то приходилось побеспокоить, извиняясь, мы пробирались через толпу, к балкону, еще более забитому. Попросив нескольких молодых людей, взглянувших на меня с шоком во взгляде, что вызывал мой постельный вид, халат и сандалии, подвинуться, мы протиснулись к самому края веранды, облокотившись на белые мраморные перила. С веранды открывался вид на огромный богатый разнообразной растительностью сад: яблонями с золотистыми плодами, поблескивающими на свету, пальмами с свисающими гроздями спелых бананов и кокосов, огромное количество кустов и кустарников с красневшими на них ягодами, всевозможных цветов и оттенков. В центре, на огромной разноцветной лужайке, росли слива, груша, персики, абрикосы и еще множество различных плодовых деревьев, с уже созревшими для потребления плодами. С самого сада дул легкий ветерок, донося до наших ноздрей аромат спелых фруктов, никак не смешиваемый друг с другом. Стоило только повернуть голову чуть в лево, и аромат персика, сменяется на благоухающие запахи спелого абрикоса; еще чуть левее и ноздри пронизывает тоненькая струйка воздушного потока, насыщенного переплетением отлично сочетающихся ароматов зрелого апельсина и меда.
По вымощенным камнем дорожкам, без какого-либо смысла, просто наслаждаясь благоухающим садом, прогуливались обитатели дворца, кто-то сидел в тени, под сводом деревьев и, срывая их плоды, общался друг с другом, кто-то уединялся в дальних уголках, чтобы поворковать наедине, но все они явно чего-то ждали. На мой взгляд царила полная идиллия: благоухающий сад, довольные и умиротворенные жители, любующиеся друг другом, отблески фонтанов в лучах садившегося солнца, журчание воды искусственных водопадов, легкое завывание ветра, покачивающее макушки деревьев и расставленные по всюду колокольчики, сливающиеся своим звоном в мелодичную музыку… Словом райский сад.
Через несколько минут, нашего неподвижного стояния, где я удивлялся диву, видимое мною впервые, желая протереть глаза, чтобы удостовериться в его правоте, но тут же себя пресекая, дабы в случае если это мираж, продлить удовольствие наслаждения образами, мы резко обернулись в сторону завывавших горнов, повинуясь воле засуетившейся толпе, тут же резко утихшей.
Сквозь растущие повсюду плодовые деревья и аккуратно подстриженный куст, высаженный туннельными дорожками, я увидел воздымающие над зеленью высокие, на золотистых штативах знамена, задвигавшихся в такт заигравшей величественной музыки, приковывавшей взгляды и внимание людей. Вот уже за раздуваемыми полотнами ткани знамен завиделись горны, что издавали столь прекрасный звук, за ними разноцветные шатры, переносимые на руках идущих в движении атлетов. Шествие резко повернуло и двинулось в сторону расположенной поднимающейся над садом сцены, заставив всех присутствующих двинуться за ними следом.
Завороженный зрелищем, я стоял как вкопанный, но, чуть придя в себя, бросил взгляд на Виктора, по-прежнему высматривающего кого-то из толпы молодых и красивых.
- Что происходит? – с некоторым дрожанием, от красоты действия, в голосе, обратился я к нему.
- Праздник урожая, - не поднимая на меня глаз, ответил он.
- Виктор! – тут же прокричал кто-то с низу, из сада.
Виктор завертел головой и, завидев компанию из четырех человек, спустился к ним по лестнице, что была с права от веранды.
Здравствуй Велес, - обнял он среднего телосложения мужчину, со светлой кудрявой головой, облаченного, как и его друзья, в белую тоненькую тогу, опоясанную золотистым поясом с небольшой, в виде готовящегося к бою быка, украшенной драгоценными камнями, брошью на плече, и сандалии, перевязанные до колен кожаными «шнурками». – Как твои дела? Как твои быки? – услышал я их разговор.
Все нормально, только вот плодиться не хотят. А как ты? Какими судьбами? – светловолосый положил на плечо Виктора руку.
У меня тоже все нормально, - он проигнорировал второй вопрос и тут же переменил тему. – Где Гор и Зет?
Гор на охоте, а Зет на лугах, пасет скот.
Слушай, Велес, объясни мне, что здесь происходит? Почему здесь солдаты и куда подевались ваши виноградники? Что за кустарник на северо-востоке?
Тебя давно здесь не было, - Велес сел на стоявшую рядом скамью и предложил присесть Виктору. – Проигрывая на полях боя, Диспатер, видимо, решив отрезать войска от подвоза провианта, напал на нас с севера. Мы не ожидали нападения и поэтому не смогли как следует подготовиться к атаке, но все же мы откинули его войско, но очень большой ценой. Мы потеряли пятую часть нашего населения, многие семьи остались без отцов и сыновей, так же погибли Дакон, Гуцар, Гестия, Геба и Исида, - Виктор опустил голову, уставив свой взгляд в землю.
Как это могло произойти? Как он смог незаметно пробраться в глубь царства Света? Почему никто не доложил, что они идут?
Понимаю твое негодование, мы тоже были в недоумении как это могло произойти. Но нам доложили, что мимо наших постов на севере никто не проходил, тем более такими армиями, не наши с боя, не их. Отсюда вывод, что они пришли с Земли.
Куда же тогда смотрели Духи, они ведь контролируют все порты между мирами? – Виктор все больше недоумевал.
Видимо не все, - качнул головой Велес.
Как насчет кустарника на северо-востоке, что за ерунда там растет? – рассматривая под ногами каменный узор плит, спросил Виктор.
Нам понадобилась какая-то защита, на то время пока мы ждали армию, и поэтому Дионис превратил виноградники в этот жуткий забор, таким образом, у нас появилась живая граница, которая окружает все наши земли, даже с юга, - Виктор ухмыльнулся. Велес заметил. – Пусть это не стены Авалона, но хоть что-то.
Согласен, - покачал головой Виктор.
Ты, кстати, так и не ответил, что вы здесь делаете, - вспомнил Велес.
А? Мы то? Мы ехали в Тауир, к древу жизни.
Зачем?
Необходимо восстановить память Мерлину, - Виктор посмотрел по сторонам.
Вы все-таки нашли его?! – радостно воскликнул Велес. – И он здесь?
Да, он с нами…
Но где он? Давно я его не видел, - Виктор поднял голову и махнул мне рукой, чтобы я спускался. Я так и сделал.
Рад тебя видеть, Мерлин! – поднявшись со скамьи, протянул мне руку Велес. Я качнул головой, не зная, что ответить. – Как твои дела?
Вроде бы ничего, - немного сковано проговорил я.
Кстати, Виктор, - он посмотрел на него, - вам нет смысла ехать в Тауир.
То есть как это? – удивился Виктор.
Древа жизни там давно уже нет…
Где оно?!
Не известно. После нападения Диспатера на нас, все реликвии были перепрятаны, древо жизни тоже. Они побоялись, что ими тоже захочет завладеть Дьявол, - Велес снова присел.
Как теперь его найти? – Виктор бросил на меня взгляд и вновь уставился на Велеса.
Точно не знаю, но лучше вам об этом узнать у Дриад, в Амазонском лесу, на северо-западе. Они должны знать, где оно находиться…
Спасибо Велес, - Виктор соскочил с места и, пожав ему руку, схватил меня за локоть и быстрым шагом повел прочь от них, вверх по лестнице.
Куда ты меня тащишь? – поднявшись на веранду, вырвал я у него свою руку.
Нужно срочно вернуться в палаты и найти Марка. Ему нужно сообщить об этом, - Виктор был взволнован.
Мы тем же путем, что шли сюда, вернулись к своим апартаментам. В комнате сладко спал Арни, с замершей улыбкой на лице, у окна, за столом сидел Арчи и что-то читал. Марка не было.
Где Марк?! – выкрикнул Виктор, как только мы «влетели» в комнату.
Что случилось? – приподнялся Арчи.
Нужен Марк! - Виктор был страшно взволнован.
Чего кричишь? – раздался позади нас голос, вошедшего в комнату Марка.
В Тауире нет… - не успел договорить Виктор.
Знаю, - перебил его Марк.
Что теперь делать?
Придется ехать в Амазонские леса, искать Дриад.
Что здесь происходит? Вы, вообще, о чем? – не понимающе, смотрел на нас Арчи.
В Тауире нет древа жизни, его вывезли. А куда, знать могут только Дриады, - вкратце объяснил Марк Арчи. Тот понимающе кивнул.
Но как мы их найдем? Их охраняют амазонки, а их законы ты знаешь и сам, - нервничал Виктор.
Во-первых, успокойся, - уравновешенным голосом говорил Марк, - а, во-вторых, оставь эту проблему мне, я все улажу.
Что за законы? – вставил я свое слово.
Амазонки живут без мужей и не терпят в своих владениях мужчин и любой, кто вторгнется к ним, будет убит, - разъяснил мне Арчи.
Сейчас отдыхайте, а завтра на рассвете мы выезжаем, - обратился ко всем присутствующим Марк и, достав что-то из комода, вновь вышел.
Виктор, поседев несколько минут, нервно озираясь по сторонам, в поисках какого-либо предмета, способного увлечь его внимание, соскочил с места и покинул опочивальню, оставив меня наедине с Арчи. Арни был не в счет, уж очень крепко спал.
От нечего делать, я порылся в комоде, что стоял возле входной двери в ванную комнату, и нашел в нем шахматную доску. Предложив сыграть Арчи, я принялся расставлять фигурки, каждая из которых была как живая, все детали их одежды и черты лица были вырезаны с точностью, в плоть даже до колье, что висело на шее ферзя, не говоря уже о морщинках у губ. Расставляя шахматы, я оценивал поведение Виктора и понимал, почему главарем всегда назначают Марка, он более рассудителен, нежели Виктор, и менее подвластен чувствам, по крайней мере, он это всем демонстрирует. Марк ко всему относится спокойно, пытаясь расставить все на свои места и не пороть горячку, а Виктор – он эмоционален и первое его действие это крик. Поэтому Виктору и не нравиться, что им управляет Марк, хотя тут же бежит за его советом, а все потому, что он сразу не может найти решение на создавшуюся ситуацию. Если вспомнить мою молодость, где близким знакомым был Марк и уже взрослый путь с сослуживцем Виктором, можно вполне противопоставить их. Они две полные противоположности по характеру, но схожие по целеустремленности, они оба всегда, или почти всегда, достигают поставленных перед собой целей, используя при этом любые средства. Их манит невозможное, трудно доступное, но в тоже время они ненавидят, когда все получается с легкостью. Но опять же каждый из них достигает своих целей по-разному. Марк все делает спокойно, не подает виду, что чем-то озабочен, а Виктор, наоборот, он впадает в депрессию, когда идет к своей цели, все его мысли полностью занимает дума о финале, ожидание конца его нервирует и любая задержка выводит из себя. В общем-то, оба этих человека хорошие люди, хотя каждый со своей изюминкой, которая меня в них и раздражает…
Красивые шахматы, - заметил я. Арчи только ухмыльнулся.
Расставив фигурки, где в первом ряду стояло восемь стражников, обмундированные в рыцарские шлема, металлическую кольчугу, и щиты в руках, с висящими на поясах мечами, я принялся за задний план, так сказать за основные орды моей армии. Позади всех, почти по самому центру, я выставил фигурку царя, в виде восседавшего на троне старца со скипетром в руках и короной, украшенной различными драгоценными металлами; рядом встал ферзь, вырезанный из куска янтаря высокий худощавый человек с небольшой бородкой и чалмой на голове, в длинном платье и голубоватым шаром в руках; по краям выстроились всадники, персидские слоны и высокие, с огромными щитами, крестоносцы.
Расставив фигуры на шахматной доске, занимавшей почти весь стол, белые фигурки я отдал Арчи и право ходить первым тоже. Арчи, немного подумав, встал и, вместо привычного движения рукой, произнес только: «Пешка G2 на G3». Я был ошарашен увиденным. Пешка, стоявшая на названной клетке, ожила и, сделав несколько шагов, лязгая металлическими доспехами, вновь замерла.
Твой ход, - улыбаясь, произнес Арчи.
Но как…
Не забывай здесь все возможно, - угадал мой вопрос Арчи и вновь жестом предложил мне сделать ход.
Пешка D7 на D5, - произнес я и тут же моя пешка пришла в движение. Пройдя немного, она замерла. – Ух, ты! – воскликнул я.
Слон на Н3, - и слон, стоявший на клетке F1, зашевелился. Он, покачиваясь из стороны в сторону, пошел в указанное ему место, подергивая на ходу ушами. Подойдя к клетке, он задрал голову и, издав крик, замер с поднятым вверх хоботом. Настал мой черед, и я сделал свой ход ферзем. Статуэтка ожила и, держа в руках переливающийся всевозможными оттенками фиолетового шар, переместилась на клетку В5. Следом за мной, свой ход сделал Арчи, затем вновь я и игра пошла, в которой я только и успевал, что поражаться красоте и реалистичности фигур, позабыв о тактике.
Арчи, - спустя какое-то мгновение, обратился я к нему, - объясни мне одну вещь.
Какую? А2 на А4, - пешка сделала свой ход.
Что произошло на том складе, на земле? А7 на А5, - моя пешка сделала ход и, подойдя к стражнику противника, встала в боевую готовность, вынув из ножен меч и поставив перед собой щит. Пешка Арчи проделала тоже самое.
Что именно тебя интересует? А1 на А3, - огромный рыцарь, с рогами на шлеме, длинным щитом и не менее длинным мечом, дернулся и медленным шагом направился вперед, к клетке А3. Дойдя до указанного места, он громыхнул щитом и, встав в первоначальное положение, замер.
С кем вы бились? Кто они? И почему стрелять нужно было именно в голову? – я немного помолчал, а потом отправил пешку на G7.
Бились мы с демонами, точнее с их человеческим воплощением и поэтому убить их можно только снеся голову или сделать в нее выстрел, потому что концентрация всей силы всегда была и есть в мозге.
Прямо как зомби, - заметил я и дернул уголком рта.
Да. С1 на G5, - оживший слон издал дикий крик и, сорвавшись с места, помчался на мою ожившую пешку, которая уже приняла боевую готовность. Слон, подбежав к ней, встал на дыбы и всей массой обрушился на солдата. Стражник издал слабый, но пронзительный крик и на его месте появилась белая дымка, спустя секунду испарившаяся в воздухе.
Негодяй, - выругался я. Арчи обнажил свои бежевые зубы, дернув при этом бровями. – F7 на F6, - моя пешка вздрогнула и, подойдя к назначенному месту, повернулась лицом к слону, сделав замах мечом.
Слон на F4, - животное отступило.
Каким образом они появлялись вновь? – продолжил я разговор.
Дело в том, что на Земле может находиться только определенное число людей из нашего мира, то есть не переселившихся, а тех, кто был послан туда в его реальной сущности, как мы все, - он указал на себя и спокойно спящего Арни.
Значит они такие же, как вы?
Грубо говоря, да. Поэтому, убив одного демона, на его место приходил другой, этому способствуют врата Ада, те что есть у Сатаны…
Слон на Н6, - решился я.
Иногда на Земле, - продолжал Арчи, - начинаются бои между демонами и войнами Господина. Из-за этого колышется баланс между наличием сил на Земле.
То есть?
Пешка на D4, - мой ферзь насторожился, подняв магический шар над головой. – Видишь ли в чем дело, количество сил на Земле общее и если погибнет наш воин, то на его место может прийти демон, таким образом силы становятся не равными.
Конь на С6, - лошадь с всадником ожили и грациозным шагом пошли к указанному месту, где, остановившись, замерли. – То есть они стоят в очереди у этих врат?
Что-то вроде того.
А дочь Марка, кто она?
Она дочь Венеры и Марка, но она родилась там, на Земле, где и осталась жить, - Арчи почесал себе затылок, окинул взором доску и сделал ход. – Конь на F3, - его всадник передвинулся.
Почему ее не берут сюда?
Прежде она должна умереть, как и твоя дочь.
Причем тут она? Пешка на Е6.
В жилах твоей дочери бежит божественная кровь, то есть твоя и поэтому ее место в этом мире.
Кстати, ты не знаешь как у нее дела? – вспомнил я о своей дочери в первый раз за все пребывание в этом мире.
Она в особняке Марка, на Земле. Ладья на С3.
А откуда у Марка такой домина и столько денег?
Все отсюда же, а его бизнес, это всего лишь прикрытие от пронырливых людишек, типа полицейских и федералов.
Может ты в курсе, что за бумага была, за которой охотились демоны?
Если честно, то не знаю, но мне кажется, что-то очень важное, тем более она была отсюда, написана на древнем Эгейском, первоначальном и истинном языке этого мира.
А мы тогда на каком разговариваем?
Тари, не ужели ты не обратил внимание на диалект.
Я, конечно, заметил, что, что-то не так с моим произношением, но не придал особого значения.
Все языки мира взяли свое начало от тари, поэтому ты не чувствуешь большой разницы, к тому же это огромный плюс в пребывании на Земле.
Как так?
Все просто, ты слышишь не то, что они говорят, а то, что хотят сказать, так как, я уже говорил, они взяли начало из тари, а тари это язык не слов, а язык понятий… Кстати, твой ход.
Ферзь на А7... - я замолк, переваривая в голове услышанное, усваивая новую информацию и пытаясь ее сопоставить к тому, что я уже знал.
- Значит, я спокойно смогу понять… ну например, француза? Или, допустим, африканского аборигена? – вновь затеял я разговор.
- Безусловно. Это и объединяет нас друг с другом, понимание.
- А как же они? Смогут ли они понять меня, ведь для них я буду говорить совсем на другом языке?
- Не волнуйся, они поймут тебя, приняв твой язык за акцент.
- Интересно было бы попробовать, - замечтал я.
- Когда-нибудь, когда-нибудь, - пробубнил он и отправил своего коня на слона, где в ожесточенной битве, развязавшейся на клетке, мой слон пал под натиском всадника Арчи, рухнув на бок и подняв столб виртуальной пыли.
- Смотри что делает, - слегка исказив голос, проговорил я и отправил ферзя в атаку на противника, который тут же превратился в пепел, от угодившей в него молнии, выплеснувшейся из образовавшейся над этой зоной игрового поля завихреня туч.
Арчи призадумался.
Мы проиграли еще около двух часов, пока я не продул партию. Всю игру меня интересовал только один вопрос, как я мог забыть в этой суете про свою дочь. Не ужели переселение и в этот мир стирает память, хотя сомневаюсь. Если бы все было именно так, то я бы не мог вспомнить свою земную жизнь. Тогда почему?
Ладно, Мерлин, пора спать, - зевнул Арчи и, сложив оставшиеся фигуры в коробку, где уже каким-то чудом лежали срубленные, собрал шахматную доску и прошел до своей постели. Я взглянул в окно. На улице стемнело. Только в нескольких окошках горел тусклый испускаемый свечей свет, тут же погасший на моих глазах. Зевнув, я задул свечи и, раздевшись, завалился спать…

Подъем! – раздался, пронзивший мои уши, крик. Я спрятал голову под подушку.
Мерлин, вставай, - подергал меня кто-то за плечо, заставив меня проклясть сегодняшнее утро.
Я высунул голову из под подушки и огляделся. В комнате уже было светло. По комнате шастали Арчи и Арни, в попехах одеваясь. Возле входа стоял уже одетый Виктор. Марка не было. Я нехотя встал и побрел в ванную комнату, откуда вылетел Арчи, чуть не сбив меня с ног. В ванной я добрел до раковины и, взяв в руки кувшин с водой, налил в бочек, что висел над умывальником. Умывшись, я вернулся обратно в спальню.
Будто ничего и не было, - рассматривал свою ногу Арни, где, на месте раны, был только едва заметный шрам. – Даму действительно кудесник.
Мерлин, одевайся быстрее. Нас ждут в низу, - обратился ко мне Виктор и вышел за дверь.
Я натянул на ноги штаны, затем сапоги. На тело накинул чистую, выглаженную майку, кольчугу и рубашку. Взяв в руки плащ и меч, я стал дожидаться остальных, по-прежнему суетящихся неизвестно над чем.
Мы вышли из палаты и побрели по коридору. Спустившись вниз, где нас уже ждал Виктор, мы вместе с ним прошли в обеденную, туда, где трапезничали вчера. На столе уже стояли яства. Быстренько перекусив, мы вышли во двор, где внизу, у подножия лестницы, нас ждал Марк и пять привязанных к стойлу лошадей, сытых и отдохнувших. Все они были как на подбор, одинакового цвета и шерстки.
Готовы? – спросил нас Марк, как только мы спустились к нему. Мы покачали головой в знак согласия. – Тогда по коням.
Отвязав коней, мы запрыгнули в седла и, пришпорив их, потихоньку двинулись к воротам.
На улицах города было оживление, все куда-то спешили, неся в руках вилы, корзины, косы. «Ранние пташки», - подумал я, глянув в сторону еле видимого еще солнечного диска.
Мы миновали ворота и направились в противоположную от солнца сторону. Проехав мимо полей, где росла рожь, мы выехали на раскидистые луга, пасущемуся на них скоту. Среди коров и мулов, так же поросшие зеленью поля мирно поедал и мелко-рогатый скот, овцы, козы, и еще какие-то диковинные парнокопытные. Вдали, на небольшом холмике, кто-то сидел. Завидев нас, он помахал нам рукой. Марк поприветствовал его в ответ, подняв над головой правую руку и покачав ею из стороны в сторону. Спустившись с очередного холма, мы въехали в отблескивающие в первых лучах солнца, колышущиеся при каждом легком порыве ветерка, поля золотистой пшеницы, ослепляющей нас своим золотистым оттенком, свыкнувшись с которым, мы продолжали свою размерную скачку, слегка покачиваясь из стороны в сторону и потрясываясь в седле.. Немного наклонившись, я дотянулся до колосьев посева и сорвал себе горстку пшеницы. Растерев один из них в руке, я с огромным удовольствием вдохнул его аромат, сопутствовавший с воспоминаниями о свежем, только что выпеченном хлебе.
Поблуждав по землям Деметры, мы вновь приехали к злосчастному терновнику.
- И что будем делать? – спокойно спросил Виктор, адресовывая свой вопрос Марку.
Марк, посидев с минуту, приказал ехать за ним. Мы так и сделали. Впереди всех ехал он за ним Виктор, затем я, за мной Арчи, а потом и Арни, замыкая строй. Как только Марк подъехал к кусту, он стал расступаться, пряча свои стебли обратно в землю, словно подхалим преклоняющийся перед господином, в ожидании когда тот пройдет мимо, чтобы сделать какую-нибудь пакость за его спиной. Марк въехал в кустарник, мы следом, постоянно озираясь по сторонам, ожидая, что что-то изменится и нам вновь придется прорубать себе дорогу. Но, к счастью, все обошлось. Мы проехали владения «черного виноградника» и он вновь сомкнулся за нашими спинами, не принеся ни кому вреда. Пришпорив коней, мы помчались дальше.
Ровная поверхность земли была не долго, вскоре мы вновь ехали по холмам, усеянным множеством камней. Они были как островки в море, редки, но огромны. Солнце постепенно поднималось все выше, пока вскоре и вовсе не зависло над нашими головами, «одаривая» нас своими невыносимыми полуденными лучами. Спереди постепенно приближались к нам горы, верхушки которых окутывали облака, словно нимбы над головой, придаваемые им божественную сущность. Разыгрался ветер и жар светила, наконец-то, спал . Оглядываясь по сторонам, я не видел ничего, кроме бескрайних лугов, и только когда я поднимался на самый высокий холм, я мог увидеть на западе макушки леса, но он был так далеко, что о его размерах не было смысла и думать. От постоянных подъемов по холмам, сменившихся с травянистого покрытия на каменное, наши лошади стали постепенно уставать. Мелкие камешки под копытами моего коня скатывались вниз по склону, поднимая столб пыли, тут же сдуваемый разыгравшимся ветром. Вскоре усталость почувствовал и я, но боялся в этом признаться другим, ехавшим бодрячком, давно уже привыкшим к таким поездкам, оживленно о чем болтая между собой, точнее я даже знал о чем, о женщинах.
Мы продолжали свой изнурительный путь, неумолимо приближаясь к горам, серые скаты которых я уже мог различить от поросшего зеленью склона.
Куда мы едем? – наконец спросил я у Виктора.
К горам.
Что мы там забыли? Нам же нужно туда в леса, - указал я на запад, где недавно видел макушки деревьев.
У подножия гор тоже есть леса, только в отличие от тех, они и есть амазонские.
Понятно, - кивнул я головой и вновь настала тишина, нарушаемая только цоканьем копыт о каменную поверхность холмов и лязгом наших доспехов.
Солнце уже начало клониться к закату, но по-прежнему было светло. Мучил голод и видимо не только меня, я слышал как урчало в животе ехавшего рядом со мною Арчи, успокоившегося разговорами о своих мужских подвигах, где они с Арни, как на дуэли, пытались переплюнуть друг друга, рассказывая все изысканнее и изощреннее о похождениях.
Проехав еще с десяток миль, постоянно виляя между небольших скал, сменивших изрядно надоевшие каменистые холмы, мы подъехали к небольшой горе, метров сорок в высоту, с усеянным мхом склоном. Рядом росло несколько различных деревьев: липа, ясень, дуб, не считая кустарников, которых здесь было в изобилии. С этого самого, где граничат дневной свет и сумрак леса, начинается непроходимая на первый взгляд чаща, с отбрасываемыми в ней друг на друга тенями деревьев.
Привал! – наконец-то, я дождался этого слова. Я сполз с лошади, тут же обалдев от нахлынувшего на меня чувства облегчения, что пришло к моим подуставшим ногам и тазу. Первое время я не мог сделать даже нормального шага, но по переминаясь на месте с ноги на ногу, я вошел в свой нормальный ритм. – Арчи и Арни соберите побольше дров для костра. Мы переночуем здесь, а на рассвете отправимся дальше.
Здесь? Где нас если не слуги Дьявола, то дикие звери, но сожрут, - возмутился Виктор.
Здесь есть пещера асов, где они прятались от небесной кары, - указал на гору Марк.
Ты уверен? – спросил Арчи.
Да, - помолчав, добавил. – В противном случае выставим дозор и сделаем несколько сигнальных ловушек. – Марк слез с коня и, привязав его к дереву, пошел вдоль скалы, вглядываясь в ее стены, разгребая мечом мох.
Арчи и Арни тоже привязали коней и отправились на поиски дров.
Что делать мне? – спросил я у Марка. Мне не особо хотелось что-то делать, но мне надоела суета вокруг меня, я хотел быть полезен.
Накорми лошадей, - указал он на голодных животных. Виктор остался сидеть в седле. Сквозь деревья краснел диск небесного светила, придававший затянутому на половину облаками небу кровавый оттенок.
Уже закат, - прошептал я.
Я распряг лошадей, сложив все у дуба, и подвел их по ближе к кустам, усеянных красными, фиолетовыми и бурыми ягодами, где они тут же принялись жадно пожирать зеленые листья растений, оставляя на них только ягоды, по-видимому, чувствуя их не съедобность, хотя откуда мне знать, может им просто не нравятся ягоды. Через несколько минут кусты были почти полностью ощипаны и в глазах наших скакунов появилась сытость. Я привязал их обратно к тому же раскидистому дубу, а сам уселся рядом в ожидании чего-то. Через минуту пришли Арчи и Арни с охапками сухих веток в руках, и скинув их поближе к камням, отряхнулись.
Нашел, Марк? – спросил запыхавшийся Арчи.
Нет пока, - буркнул он.
А где Виктор? – удивленно вопросил Арни. Мы осмотрелись, Виктора действительно нигде не было.
Виктор! – заорал я.
Не ори, найдется! – рявкнул на меня Марк. – Не маленький.
Мы еще немного покрутили головой по сторонам, в поисках недостающего путника, но его нигде не было.
Ну что, нам разжигать костер или нет? – развел руками Арни.
Разжигай, похоже, что я перепутал место, - печально ответил Марк.
Арни перенес дрова по ближе к скале, так чтобы с одной стороны нас защищал огонь, а с другой каменная глыба, и, сложив ветки в стопку, затолкал под нее древесной коры, после чего, чиркнув прихваченной с Земли спичкой, поднес к ним огонь. Пламя постепенно пожирало одну за другой сухие ветки, оставляя на том месте, где оно прошло, черные, обгорелые отростки и пепел. Спустя мгновение костер уже полыхал скромным, но вполне хватающим нам, пламенем, одаривая нас своим теплом и светом. Арни достал из мешков вяленого мяса, зеленый лук, запеченной картошки и каравай хлеба, не забыв выложить, на постеленный на земле кусок ткани, вареные куриные яйца и мешок с вином. При виде еды, в животе буркнуло.
Позвав Марка и Арчи, усердно возившихся с системой защиты, состоящей из пары капканчиков с кольями и несколькими сигнальными ловушками, на случай вторжения не прошеного гостя, мы уселись на землю возле горевшего костра, поближе к еде, и принялись уплетать дары Деметры за обе щеки. Марк достал кинжал. Сперва он порезал мясо, затем и хлеб, поделив всем поровну. Еда была настолько вкусной, что никто даже слово не вымолвил во время трапезы, а может и потому, что есть очень хотелось. Во время еды ко мне лезли разные мысли, но я не предавал им нужного внимания, наверное, зря. Нужно иногда прислушиваться к себе и рассуждать, а не бездумно следовать за кем-то и впитывать в себя все, что он тебе скажет. Что я в последнее время и делал.
Нужно оставить Виктору, - прожевав кусок мяса, напомнил я.
Я ему уже отложил, в мешке, - сделав глоток вина, успокоил меня Арни.
Поев, мы убрали все недоеденное, чего было очень мало, в мешок и развалились на траве, наслаждаясь сытости. Никому ничего не хотелось делать. Не хотелось даже говорить, только лежать и наслаждаться темнеющим небосводом. Чего сейчас действительно хотелось – это закурить, вдыхать в себя аромат табака, перемешанного с дымом горевших еловых веток, и с преогромным удовольствием выпускать его обратно, наблюдая за тем, как он медленно рассеивается перед твоими глазами, превращаясь из прозрачного облака в ничто.
Наступили сумерки. Виктора все еще не было. Я заволновался. Спустя какое-то время бездельничанья, Арни и Арчи решили еще раз сходить за ветками и по пути до делать начатое. Марк сидел и тупо смотрел в костер, на тлеющие угольки.
О чем думаешь? – приподнял я голову.
Скучаю по дочке, - тихо ответил он мне.
Объясни мне, - я приподнялся, - почему ты позволил разлучить вас с Венерой, - Марк резко повернул голову в мою сторону. На его лице было удивление. – Не волнуйся, я уже все знаю.
Виктор, - негромко, но со злостью в голосе, произнес он.
Да он. И, вообще, я не понимаю, почему вы враждуете? – я сел, скрестив под собой ноги.
Это старая история, - отмахнулся Марк.
И все же, - не успокаивался я.
Видимо ты так просто не отстанешь, - вздохнул Марк. – Венера была одно время любовницей Виктора, но потом ушла ко мне, в чем Виктор меня и обвиняет, дескать, я ее у него увел, будто бы я завидовал ему, - Марк покачал головой. - Я не мог ничего поделать, она сама рассталась с ним, полюбив меня. Ничего специального для этого я не делал, я не из таких.
А ты? Ты ее любишь?
Даже не знаю. Меня что-то манит к ней, а что не знаю. Вначале мне льстило, что моей любовницей является сама Венера, потом это переросло в семью, а сейчас… Сейчас это что-то вроде «мы должны друг другу». Может это и есть любовь, не знаю. Больше всего для меня важнее дочь, она моя кровь, а Венера… Венера – это, по сути, чужой для меня человек, но любимый. Когда я рядом с ней долгое время, меня начинает все нервировать, а в ее отсутствии я не нахожу себе места.
К сожалению, я не могу тебе что-либо посоветовать, да и не в праве, к тому же у меня нет жены и в этих делах я пас.
Я и не жду от тебя совета, просто иногда мне нужно с кем-то выговориться, видишь ли… - Марк затих, послышался топот копыт. Мы схватились за лежавшие рядом мечи… Затаились. Звук хруста веток и топот копыт приближался. Вскоре, из-за деревьев, появился силуэт всадник. Я немного высунул меч из ножен… На свет, к костру, выехал Виктор. Мы облегченно выдохнули.
Ты нас напугал, - произнес я, отложив меч в сторону. – Еда для тебя в мешке.
Виктор спрыгнул с коня и, сняв седло с уздечкой, отправил его поесть и принялся трясти мешок, вываливая все его содержимое на землю. Рассевшись рядом, он стал жадно «уничтожать» пищу, издавая при этом какой-то странный звук, не то похрюкивание, не то сопение, вызвавшее во мне смех, который с небольшим трудом сдержал в себе.
Вокруг быстро стемнело. Вернулись Арчи с Арни и, подкинув в костер принесенных дровишек, уселись рядом с нами.
Вокруг нас стояла кромешная темнота, рассекаемая светом нашего костра, лучи света которого пронизывали ее и кидали на деревья с кустами, причудливые тени, придаваемых еще более жуткий вид темному лесу. Я даже и не представлял что здесь такие темные ночи. На склоне же скалы прыгали тени наших сидящих и размахивающих руками фигур, иногда вызывавшие в нас улыбку. Началась пустая болтовня, в которой мы вспоминали о земном пребывании, шутили, превращая нашу тихую беседу в громкий смех, который быстро пресекал Марк, не забывая при этом подкидывать в костер быстро заканчивающиеся ветки. В стороне от всех сидел Виктор и тупо глядел то на нас, то в лес, по-видимому, переживая за нашу уязвимость. Я хотел было подойти к нему, составить компанию, но мои ноги не слушались меня, они дико устали, превращая любое движение ими в тихое кряхтение. Вскоре даже языком пошевелить стало трудно. Захотелось спать.
Ладно ребята, пора отдыхать, - зевнул Марк. – Первым дежурю я, затем через каждые два часа меняемся.
Все кивнули. Только Виктор угрюмо смотрел на нас, за весь вечер ни разу не проронивший слова. Потянувшись, мы разошлись по своим уже заранее приглядевшимся местам, и принялись за их благоустройство. Я подложил под голову плащ, свернув его в рулон, и улегся на голую землю, поближе к костру. Арчи и Арни легли неподалеку. Виктор же лег по ближе к скале, по дальше от нас.
Выпрямив ноги, я почувствовал огромное облегчение, тут же отдавшись наслаждению легкому покалыванию, что прошло с верху в низ, еще более клонившее меня в сон. Мне чего-то хотелось, а чего я и сам не знал. В полудреме я наслаждался своим состояниям, стараясь не думать ни о чем, но все было напрасно, мою голову перегружали нежелательные в данный момент мысли. Что именно крутилось в моей голове я не могу ответить, будто все вертелось вокруг невидимого шеста, служившего для них осью вращения. Все вновь прибывавшие мысли сменяли предыдущие, возвращающиеся через какое-то время на свои места и вновь уходящие прочь. Спустя пол часа, мой мозг, полностью погруженный в беспорядок мыслей и хаос догадок, окунулся в сон, унеся из ясного сознание, беспредел образов и ошибочных выводов, введя меня в новое измерение непонятного. Перед глазами замелькали картинки из прошлого, земной и нынешней жизни. В голове послышались различные голоса людей, постепенно перераставшие от мирных разговоров, вначале в шум, затем в истошные крики, противно давившие мне на уши. Я не знал, куда от них деться, как заткнуть себе уши, куда убежать, тем более бежать было не куда…
Я открыл глаза. Рядом упало окровавленное тело. Я вскочил на ноги. Вокруг раздавались крик и звон бьющихся друг о друга мечей. Все еще находясь в сонном состоянии, я не мог понять, что происходит. Понимал только одно идет бой, но кто с кем еще не уяснил. Возле моих ног вновь рухнуло обезображенное тело, с перерезанным горлом, откуда струйкой била кровь. Я пришел в себя. Я быстро поднял меч и достал его из ножен. Впереди меня появилось двое, лица которых, в свете костра, показались мне настолько уродливыми, что они явно были не человеческими. Один из них, подняв меч над головой, с криком бросился на меня. Я, увернувшись от пролетевшей рядом со мной стали, полоснул нападавшего по спине. Он, изогнувшись и застонав, рухнул на землю. Второго, отбив его атаку, я поразил острием в живот.
Я бросился на помощь к Арни, отбивавшемуся сразу от троих. Со всего маху я полоснул одного из них, но на его месте появился другой. Выставив меч вперед, он побежал на меня, издавая при этом странный звук, не то рычание, не то боевой клич. Я увернулся и толкнул его ногой в костер, раскидав его телом во все стороны маленькие красненькие угольки, часть из которых тут же потухла в воздухе. Нападавший вспыхнул как свечка и заметался из стороны в сторону, крича от боли, что пронзила его. Я встал рядом с Арни и помогал ему отбиваться от жаждущих крови противника. Кто они такие я не имел никакого представления, а спрашивать не было времени и желания. Я уварачивался от ударов и наносил ответные, сваливая их с ног, либо с отрубленными конечностями, либо с резаными ранами, от которых точно уж было не выжить. Мой меч покрылся кровью.
Противника было около двух десятков, все в старых одеждах и грязные, как черти. Неподалеку от нас, спиной друг к другу, бились Арчи и Марк, Виктор же отбивался в одиночку. Арни, со злостью в глазах, яростно размахивал мечом, унося жизни нападающих, отправляя их... Отразив очередную атаку врага, я нанес ему удар куда-то под ребра, заставив захлебнуться в собственной крови и, бросив взгляд в сторону Виктора, заметил, что его прижимают к стене, опасно подступаясь с трех сторон. Один из нападающих оказался за его спиной и сделал взмах мечом. Я, недолго думая, достал из сапога нож и метнул, вонзив его в горло покусившегося на жизнь Виктора. Омертвевшее тут же тело упало на землю, после чего мое плечо пронзила резкая боль. Обернувшись, я увидел оскалившегося коротышку с коротким мечом в руках, в странной меховой шапке и металлических наплечниках. Я выбил из его рук это холодное оружие и толкнул ногой, на землю, перевернув меч острием вниз, я вонзил ему в грудь. Он дернулся и на меня брызнула кровь, а в его глазах замер страх, страх перед смертью, перед темнотой, что окружит его сознание, стерев действительность и реальность, заменив это на неизведанное, что-то новое.
Я достал меч и, нагнувшись, от летящего сверху лезвия, нанес удар по ногам, стоявшему позади меня. Нападавший встал на колени и, поднявшись с земли, я махом срубил ему голову. Я сам не понимал что творю, меня обуздала ярость, жажда крови и желание биться. Мой меч искусно отбивал все атаки и наносил смертельные раны, а разум, подчинившись ненависти, руководил моим телом и сознанием, превращая меня в неугомонную машину для убийства, в руках которой холодная сталь ни что иное, как способ снятия злобы.
Их оставалось уже человек семь, по-прежнему пытавшихся поразить нас своими клинками. Быстренько с ними разделавшись, изрядно под устав при этом, мы с облегчением выдохнули, казалось наполнявший с самого начала наши легкие, кислород и внимательно осмотрелись по сторонам, в поисках недобитых. Одного из них, прижав к дубу, держал Марк, приставив меч к его глотке.
Кто послал?! – допрашивал с пристрастием он. Нападавший молчал.
Мы, вытерев мечи об одежду убитых, подошли к ним.
Кто, я спрашиваю?! – в ответ молчание.
Не так нужно, - проговорил Виктор и, схватив его за ворот, бросил на землю и поставил на него ногу, приставив к его уху лезвие меча. – Говори, кто вас послал, иначе я отрежу тебе вначале одно ухо, а затем буду резать по кусочкам.
Молчание. Виктор взмахнул мечом. Лежавший на земле тут же задергался и застонал.
Подожди, - схватил его за руку Марк. Он присел и, открыв рот лежавшему, что-то посмотрел. – Он нем, - сделал заключение Марк.
И что теперь? – произнес Арчи.
Что вообще происходит? Кто эти люди? – обратился я.
Это слуги Сатаны, войны Сета. Видимо они охотились за нами. Значит, о нашей миссии уже знают и…
Ах ты! – воскликнул Виктор и с размаху отсек голову оставшемуся в живых, в руках которого был зажат кинжал.
Вдруг из лесу донеслись крики. Мы обернулись. К крикам прибавились стоны, глухие и протяжные.
Дриады! – переглянулись Марк с Виктором.
По коням! – скомандовал Виктор и побежал седлать своего скакуна. Мы следом.
Запрыгнув в седла, мы пришпорили скакунов и с молниеносной скоростью помчались в лес, на доносившиеся от туда звуки, прижав голову к коню, чтобы ветки не хлестали нам по лицу. Стоны и крики становились все громче и яснее. Мы приближались. Я уже мог разобрать в нем звон бьющихся мечей, свист стрел, стоны жертв, но были и еще стоны, не похожие на стоны умирающих людей. Успевая только огибать деревья и уворачиваться, от летящей в лицо ветки, я старался держать в своем поле зрения Виктора, стремительно несущегося на стоны, и обеспокоенного этим Марка, постоянно оглядывавшегося назад, убеждаясь в нашем присутствии. Арчи и Арни, также не понимая что происходит, слепо следовали внезапному порыву наших лидеров.
Мы выехали из леса и остановились у ведущего вниз склона холма. Внизу, у подножия, шел бой. Всюду горели костры, близ стоящие деревья. При каждом упавшем на костер теле, вспыхивала зарево, освещая бьющихся, мужчин и женщин. Бились амазонки и те же, что напали на нас. В кромешной тьме поблескивали мечи, отражая еще не запятнанными кровью участками стали пламя огня. Звон мечей слился в единый шум, пронзавший мои уши, сотрясая при этом барабанные перепонки, готовые вот-вот лопнуть от высоких частот.
В тылу войска Сета, стояло несколько десятков лучников, не дававшие своим не перестающим шквальным огнем подойти новым группам амазонок, ложившихся под их натиском штабелями наземь. В шуме лязга кольчуг, звона мечей и криков, вновь раздались стоны, разносившиеся по всему лесу, глухие и душераздирающие, схожие со стонами умирающего животного, понимающего о своей неизбежности, но пытающегося из последних сил призвать на помощь. Это было что-то вроде этого, но не то. Описать словами не возможно. По «трогательности» это напоминало крики умирающего зайца, но только более низкие и пронзительные, переворачивая все внутри, в другой ситуации, непременно вызвавшие бы слезы.
Весь этот хаос, творившийся внизу, кровь, куски тел, крики, стоны, переворачивал все внутри. Сердце наливалось ненавистью. Мне хотелось боя. Убивать и громить врага. Я хотел крови.
В атаку! – прокричал Марк и мы бросились вниз по склону, поднимая копытами в воздух куски земли, разлетавшиеся в стороны и сбиваемые грудью несущегося сзади коня другого всадника.
Топот наших копыт услышали и внизу. В нашу сторону обернулось несколько лучников, но это было последнее, что они увидели в своей жизни, мы с криком внеслись в толпу, тут же снеся несколько их голов. Наше неожиданное появление сыграло нам на руку. Мы «косили» оторопевших лучников, не давая им перегруппироваться, превращая их лица в кровавые месива, разбивая их черепушки и размазывая мозг по черепной коробке. Каждый новый удар уносил очередного недруга в забытие, оставляя на поле лежать только его бесполезное тело, вечно требующее к себе огромного внимания.
Вдруг мой конь повалился на передние ноги и я перелетел через его голову. Сделав кувырок, я с колена проткнул мечом лучника. Вставая, я с размаху отсек еще одну голову и, подняв над собой меч, вонзил его в черепушку другого. Рядом просвистела стрела и воткнулась в спереди стоящего демона. Я нагнулся и метнул меч, вонзив его в тело стрелявшего в меня солдата. Подобрав меч у убитого мною, я продолжил атаку, переходя иногда в оборону. Сваливая с ног лучников, уже успевших обнажить мечи, я пробирался к своему, торчащему из тела убитого, оружию.
Вскоре я оказался возле цели и в одно мгновение вынул меч. Одно из лезвий я, воткнув в нападавшего, там и оставил, а со своим продолжил бой. Его рукоять мне была привычней. Я старался бить всех, кто имел колчан за спиной, но вскоре это уже не имело значение, все перемешались, и мне оставалось только одно биться за свою жизнь, не делая выбора кого и как убивать. Я перешел от нападения к обороне, стараясь экономить силы. Но как я не старался, все равно уставал. От наносимых мною ударов, из тел солдат мне в лицо била кровь, пытавшаяся залить глаза, но в них была только ненависть и дикая жажда боя, заслонявшая неумолимую усталость в руках.
Завидев приближавшегося к Марку со спины врага, я подкинул лежавший на теле убитого меч и в прыжке, падая на землю, пнул его по рукоятке. Меч, прокручиваясь, вошел в тело нападавшего. Окровавленное тело рухнуло на землю. Рухнул и я. Сверху тут же полетел на меня чье-то двуручное оружие. Я поставил свой перпендикулярно летевшему и, отбив атаку, рывком вскочив на ноги, с развороту полоснув по животу стоявшего позади меня громилу. Он с хрипом упал. Краем глаза я заметил, что Арчи и Виктор уже бились на ногах, Марка я ни где не видел, только мелькавшая на том месте фигура Арни.
Вдруг раздался крик и из лесу, что находился с лева от нас, с оружием в руках в толпу вклинилась небольшая кучка женщин, яростно размахивая мечами и булавами, оружием, которое я считал не женским. Они теряли одну за другой своих воинов, нанося значительный урон противнику, в среднем, на одну воительницу приходилось около трех-четырех солдат Сета. Часть демонов устремила свои силы на них, облегчив, пусть не значительно, но все же, нам «жизнь». Амазонки бились отважно и яростно, не щадя своего противника и себя.
Через несколько мгновений мы оказались рядом, я и одна из воительниц. На лице этой женщины, забрызганном кровью и перемешанном с потом, жарким пламенем полыхал гнев. Я проткнул еще одного демона и развернувшись, завидел, летящий га меня меч воительницы. Отбив атаку, я оттолкнул ее в сторону.
Ты что, сдурела?! Я же свой!
Врешь! – вновь бросилась она на меня. Я увернулся и вонзил меч в появившегося передомной демона.
Бейся лучше с ними, они враги! – кивком головы указал я на вновь убитого мною, из тела которого, упершись об его тушу, достал я меч.
Врешь! – заладила она. – Меня не обманешь! – и она, отразив атаку лучника, вонзила ему меч в грудь.
Осторожно! – я прокрутился на месте и отсек голову, замахнувшемуся над ней демону. Амазонка бросила на меня удивленный взгляд и сделала выпад в мою сторону. Я замер. Меч прошел сбоку от меня и сзади раздался хрип. Я обернулся. Позади меня, с поднятым над головой мечом, с искаженным от боли лицом стоял приспешник Дьявола.
В расчете, - проговорила она и развернулась биться дальше. Я встал к ней спиной, доверив свой тыл незнакомке.
На протяжении всего боя мы защищали спины друг друга, помогая отражать неожиданные атаки солдат, полностью доверяя свой тыл обузданному ярости напарнику. Неподалеку, таким же образом, прикрывая друг другу спины, бились Виктор и Марк, Арчи и Арни дрались отдельно, стараясь как можно ближе держаться друг к другу. От амазонок, что сделали столь отважную вылазку, осталось около десятка. Они дрались как настоящие львицы, ни в чем не уступая нам, мужчинам. Я поражался их отваге и силе. Все мифы, что я знал о них, оказались правдой. Они, заботливые женщины дома, отважные войны на поле, да еще какие, способные заткнуть любого мужика за пояс.
Вместе мы бились не долго. Армия амазонок стала прижимать солдат Сета и вскоре они подались бегству. В нашу сторону ринулась толпа ошалевших демонов. Мы приняли боевую готовность. Я размахивал мечом еще более интенсивно, чем это делал прежде, старясь не свалить как можно большее количество бежавших на нас солдат, а выжить, успевая только уворачиваться от пролетающей над моей головой стали.
Нагнувшись от вновь летящего на меня меча, я ударил нападавшего по ногам и, поднявшись, вонзил ему в спину меч. Из рук демона выпало оружие и он, открыв рот, пытаясь издать звук, замертво упал на землю, превратившуюся из рыхлой лесной почвы в кровавую жижу. Убив еще нескольких я вновь обернулся лицом к отступающим и тут же отшатнулся от бежавшей на меня женщины, дико издававшей боевой клич, явно намеревавшейся вонзить в меня сталь. Я попятился назад и, споткнувшись о труп, упал. Острие меча устремилось в мое тело. Я приготовился к удару, не думая о последствии, о смерти… Ничего не последовало. Я повернул голову, летевший в меня меч отбила та самая амазонка, с которой я бился рядом.
Это свой! – выкрикнула она, стараясь перекричать крики умирающих демонов и довольные вопли воительниц. – Он с ними, - указала она на моих друзей, - Артуровский воин! – амазонка опустила меч, а моя «подруга» подала мне руку.
 Я встал и обернулся в сторону убегающих демонов, которых преследовали женщины-войны, добивая отстающих. Вдруг раздался звук рога и амазонки, до единой, остановили свою погоню и, издав радостный крик, задрали над головой оружие. Вместе с ними, радовались победе Арчи и Арни.
Через минуту, ко мне подошли ребята и Марк обратился к стоявшему рядом со мной воину:
Сообщите своей королеве о нашем прибытии и о просьбе принять нас.
Амазонка кивнула головой и убежала.
Пошли, - хлопнул меня по плечу запыхавшийся Арчи.
Мы двинулись. Идя среди амазонок, перешагивая то и дело трупы демонов и женщин, я чувствовал себя не ловко среди них, но они даже не обращали на нас ни какого внимания.
Светало.
Мы шли уже около получаса, пока поле, усеянное трупами и потухшими кострами, не закончилось. Мы вышли к лесу, возле которого собирались оставшиеся в живых солдаты. Остановившись, я огляделся. Вокруг были изможденные женщины, матери и просто красивые девы, перепачканные в крови, как в собственной, так и в чужой, и грязи. К ним постепенно подтаскивали израненных, на лицах которых была только боль. Пусть они отважны и храбры, но это все-таки женщины и ничто женское им не чуждо. Вид этих прекрасных воительниц вызывал только жалость и скорбь, скорбь по тем, кто уже не сможет наслаждаться жизни и быть хорошими матерями своим детям, по тем, кто так и не смог подарить ласку своим чадам, скорбь по малышам, оставшимся без своих матерей.
Я пробежался вокруг взглядом, но той девушки, с которой я бился, так и не нашел.
Воины Артура! – раздался голос. Мы обернулись. Из толпы к нам подошла женщина в боевых доспехах, с мечом на поясе и накинутой сверху плащанице. – Что вы здесь потеряли?
Мы были неподалеку и услышали, что здесь идет бой, поэтому решили помочь, - вышел на встречу к ней Марк.
Нам не нужна ничья помощь, - сердито ответила она.
Мы просим сообщить о нашем присутствии вашей королеве, - попросил аудиенции Марк.
С чего это? – удивилась она.
Мы пришли от Господина, с миссией.
Какой?
Об этом я могу рассказать только вашей госпоже, - Марк изменил тон на более напористый.
Амазонка заколебалась.
Ладно. Идите за мной, - она развернулась и пошла к лесу. Мы за ней.
Пройдя сквозь толпу уставших, но готовых к бою женщин, бросавших в нашу сторону вызывающие взгляды, явно не довольные нашим присутствием здесь, мы подошли к шатру, расположившемуся среди деревьев. У шатра раненым оказывали помощь, накладывая тугие повязки и перебинтовывая раны. Мы вошли в шатер.
Солдаты Артура, - обратилась наша проводница к стоявшей в шатре женщине, водившей по карте, лежавшей на столе, ножом.
С чем пришли? – подняла голову их госпожа, облаченная в золотистые доспехи и накинутом на плечи белым плащом с золотой ниткой, уже выпачканном где-то.
Нам нужна Артемида.
Это и есть я. Я вас слушаю, - оперлась она на стол и оценивающе посмотрела на нас. Оценивать особо было нечего. Мы не меньше ее воинов испачканы в боевых экскрементах.
Мы посланы Артуром, по повелению господина, - начал выкладывать цель нашего визита Марк. – Мы ищем Друид.
Зачем они вам? – женщина насторожилась.
Нам необходимо найти древо жизни, а его местонахождение могут знать только они.
С какой целью вы ищите древо?
С нами воин, которому необходимо восстановить память, после пребывания его на…
Кто этот воин? – перебила его Артемида.
Вот он, - указал на меня Марк. Выражение лица царицы изменилось, с удивления на гнев. Она схватилась за рукоять меча. Арчи и Арни, почуяв не ладное, вцепились в свое оружие.
Мерлин! – сквозь зубы проговорила она. Я отступил назад. Стоявшие в шатре амазонки обнажили мечи и наставили их на нас. – Ты совершил ошибку, что вернулся.
Что-то не так? – удивленный их реакции, произнес Марк.
Мерлин – воин попытавшийся убить нашу госпожу.
Я оторопел.
Не знаю, о чем ты говоришь. Мерлин великий полководец, времен последней битвы, - гордо произнес он. – Возможно, он когда и сделал…
Не когда-то, а вчера, перед боем…
Это не возможно, он все время был с нами, тем более…
Значит вы с ним заодно, - перебивали они друг друга, не давая закончить предложение.
Мама, мы еще одного тут нашли, - в шатер вошла девушка, та самая, вместе с которой я бился на поле брани, а вслед за ней внесли Виктора.
Мы остолбенели. Перед нами стояли два Виктора, один, что вошел с нами в шатер, а второй, тот, кого только что внесли.
Что здесь происходит… - успел только произнести Марк, как вошедший с нами Виктор схватил дочь царицы и приставил к ее горлу нож.
Всем стоять! Иначе я перережу ей глотку!
Кто ты? – выкрикнула ему Артемида, или кто она там есть.
Неважно, - лже-Виктор попятился к выходу, по-прежнему держа в заложниках юную амазонку. – Если кто-нибудь сделает глупость, ей крышка.
Он почти в плотную подошел к выходу, ему оставалось наклонить голову и он уже за пределами шатра. Стоя спиной к нему, где позади него был реальный Виктор, он медленно пятился. Виктор не растерялся и, ухватив его за руку, что держала нож, оттянул ее, ударив захватчика ладонью в переносицу. Лже с воплем откинулся назад. Затем Виктор вывернул ему руку и повалил на пол, лицом вниз. Тут же, на помощь Виктору, подбежали стражницы и, ухватив лже за руки, подняли на ноги, держа у его горла свои мечи. Виктор, схватившись за рану, со скорчившимся от боли лицом повалился на пол. Мы кинулись к нему. В сторонке стояла напуганная девчонка.
Что с тобой?
Рана, - указал он на кровоточащий бок.
Помогите ему, - обратился Марк к главенствующей здесь амазонке, удивленными глазами смотревшей на происходящее, явно не понимающей, что происходит.
Она машинально кивнула головой своей страже и они, взяв Виктора под руки, вывели из шатра.
Кто ты такой? – схватил за глотку Лже Арчи. Он молчал. – Я заставлю тебя говорить, - Арчи достал нож и приставил к его горлу. В ответ молчание.
Державшие Лже амазонки, уставились на Арчи с не одобряющим его действия взглядом. Арчи тихонько надавливал на нож. Появилась маленькая струйка черной жидкости.
Он демон! – кто-то воскликнул.
Кто тебя послал? – не успокаивался Арчи. Демон молчал. Арчи продолжил давить на нож.
Еще немного и Арчи мог его убить, оставив вопрос без ответа. Нужно было брать инициативу в свои руки. Благо у меня был опыт в быстрых допросах.
Разреши я с ним поговорю, - отодвинул я Арчи.
Я, ухватив Лже за шею двумя пальцами, сдавил ему артерию, ту, которой мозг связан с остальным организмом. Демон дернулся.
У тебя одна минута рассказать, кто и зачем тебя послал, затем наступит слабость в теле, потом паралич конечностей, за ним адская боль в костях, после чего у тебя из глаз пойдет кровь и через мгновение ты умрешь, - разъяснил я ему все последствия моего захвата. – Ну что, ты будешь говорить?
Демон молчал. Спустя несколько секунд он размяк, упав на колени, еще через некоторое время он издал хрип и на его лице появилась страшная гримаса боли. Я уже стал сомневаться, что он ответит на мой вопрос, но отступать было не куда. Окружающие с ужасом и интересом, одновременно, смотрели на мои проделки.
Галес, - прохрипел он, спустя несколько секунд.
Зачем?
Войти в вашу доверенность и узнать, где древо.
Ты покушался на жизнь Артемиды?
Да, я, - признался он.
Я отпустил его. Демон рухнул на пол, изгиляясь от боли, сопровождающая при отходнике от приема. Вскоре он просто тяжело дышал.
Кто такой Галес? – повернулся я к Марку.
Сын Нептуна, отступник, - произнесла за него воительница, что выдавала себя за их королеву.
Скорее всего, он один из Гуи, демонов перевоплощения.
Теперь вы нам верите? Вашу царицу ранил не Мерлин, а он, - указал на демона Марк.
Возможно, но откуда я знаю, что среди вас нет еще одного такого?
Нет, - категорично заявил Марк и, достав из сапога нож, надрезал себе палец. Из надреза покапала алая кровь. За ним, тоже самое, проделали Арчи и Арни, а следом и я. У всех у нас, как и полагается, бежала красная кровь.
Теперь я вам верю. Вы увидитесь с дриадами. А теперь оставьте нас, - указала она на выход.
Мы подчинились и вышли вон из шатра. Остановив одну из амазонок, что увела Виктора, мы поинтересовались, где его оставили. Найдя Виктора, лежащего на земле с перевязанным животом и фляжкой воды в руках, мы рассказали, что произошло в шатре.
А что случилось с тобой? – помог сесть Виктору Арчи.
Когда мы начали разбивать лагерь у скалы, я решил проехаться и осмотреть местность, на случай опасности. Отъехав где-то мили на две в глубь, я столкнулся с Мерлином. Я, конечно, удивился, но всякое бывает. Я только сейчас понимаю, что зря не обратил внимания на его одежду, отличной от настоящей, да и в мыслях не было чего-то такого. На мои вопросы откуда он взялся, он просто скинул меня с лошади и, нанес мне по предательски удар ножом, после чего я ничего не помню. Когда я очнулся, я увидел прочесывающих лес амазонок, они то меня и подобрали.
Но почему он тебя не убил?
Он видимо решил, что я и так умру, от потери крови, но он не предусмотрел, что во мне бежит кровь Ириса. Моя рана быстро затянулась, не дав потерять мне много крови, - Виктор вздохнул.
Теперь все понятно. Похоже на то, что он убегал от амазонок и наткнувшись на тебя, решил сменить облик, таким образом скрыться от погони и по-прежнему оставаться в наших рядах. У него появился второй шанс, шанс доделать все до конца. Умно, - заключил Марк. – Ладно, поправляйся, увидимся во дворце, - Марк похлопал его по плечу.
Мы оставили Виктора одного и вместе с выделенным нам проводником, пошли во дворец Артемиды. Мы шли по лесу, давно уже вытоптанной тропинке, между деревьев выжженных и израненных, из стволов которых бежала смола, кровь лесных обитателей. Здесь явно была битва. Случайно изуродованные деревья постепенно сменились на ухоженные, аккуратно посаженные лесные гиганты, с поселившимися на них различными пернатыми, затянувшими уже свою песнь.
Блуждая по лесу около двух часов, мы, наконец-то, вышли к частоколу, стенам владений Артемиды.
Рассвело.
Стой, кто идет? – раздался голос с вышки, как только мы подошли к воротам.
Свои! – выкрикнула наша «попутчица». Спустя несколько секунд двери отворились и мы вошли во владения воительниц.
За забором стояло множество деревянных строений, покрытых соломой и сухими ветками. На улице, почти возле каждого домика, дымились костры, где-то еще тлели угли. По средине огороженной трехметровым забором территории стоял огромный дворец из бревен и камня, с вышками по краям и высокой башней по центру. Дворец состоял из двух ярусов. Второй этаж бал немного меньше, нежели первый, сделанный на половину из камня. Все вышки этого дворца выложены из бревен и хорошо пропитаны противогнильной жидкостью, как и вся наружная часть замка. Собственно эта пропитка и придавала ему темно-коричневый оттенок.
Мы прошли по узким улочкам города, точнее деревушки, и подошли к небольшим воротам дворца, возле которых стояли две женщины, с мечами на поясе и секирами в руках.
Эти люди к Артемиде, - кивнула на нас проводница.
Стражницы переглянулись и отворили двери замка. Мы вошли внутрь, в холл дворца, с выложенными бревнами стенами, но немного другого оттенка. Стены, украшенные охотничьими трофеями, создавали чувства чего-то огромного и надвигающегося. В углу холла стояла красивая, с вырезанными из дерева перилами, лестница, ведущая на этаж выше. По бокам от нас было несколько дверей, а напротив одна, шикарная, с золотой отделкой и узорами, двойная дверь, возле которой также стояли две женщины-воина. Мы подошли к ней.
Подождите, - указала попутчица на стоящие возле стены лавки и удалилась. Мы присели.
Арчи, - обратился я к нему после минутного молчания, - объясни мне одну вещь.
Какую? – обернулся он ко мне.
Что связывает амазонок и Дриад?
Дриады – это покровительницы деревьев, нимфы. Их задача следить за лесами нашего мира, а амазонки являются жителями этих лесов и поэтому они заключили устный договор, по которому амазонки охраняют их от слуг Дьявола, а дриады в свою очередь одаривают их плодами подопечных.
Но каким образом дриады путешествуют по лесам?
Им не зачем этого делать, обо всем им сообщают духи деревьев.
То есть? – не понял я.
Гамадриады. Это духи деревьев, рождающиеся и умирающие вместе с ними. Они по цепочке, от дерева к дереву, передают информацию о происходящем в лесах. Правда, не совсем достоверную.
Получается, Дриады знают обо всем, что твориться в мире?
Практически да, но не все, а лишь там, где есть деревья…
Можете войти, - появилась воительница, приведшая нас сюда.
Двери отворились.
Мы вошли в тронный зал, где, в отличии от холла, стены выкладывал камень с висевшим на них различным боевым оружием, чередующимся с габиленами, чей рисунок был скромен, но понтным для всех, воинский шлем, показавшийся мне до боли знакомым. Почти по середине зала стоял трон, на котором восседала женщина, лет сорока, со строгими чертами лица, в белой с синим одежде, большую часть которой скрывали доспехи, нагрудник и широкий черный пояс. Голову украшала корона. По мимо властительницы, в зале еще находилось с десяток солдат, облаченных во всевозможные доспехи, разных родов войск и племен.
Мы учтиво поклонились.
Что вам нужно от Дриад? – обратилась к нам правительница.
Нам необходимо узнать, где находится древо жизни? – ответил Марк.
Зачем?
Нам необходимо вернуть воспоминания графа Хендрейка, - я поклонился.
И что ты хочешь вспомнить?
Все, что помогло бы мне понять этот мир, мир реальности, - глядя на нее, твердым и увереным голосом ответил я.
А действительно ли ты хочешь этого? Знай, что не всегда правда может быть на пользу, может стоит принять действительность таким?
Я не понимаю, - ответил я.
Она замолчала… В зале повисла тишина… Я волновался, согласится она или нет нам помочь. Но более всего волновался Марк, словно все что происходит со мной, на прямую касается его… Мы с опаской ождали важного для нас решения Артемиды. Не очень хотелось бы думать, что мы зря проделали такой путь.
Я провожу тебя к Дриадам, следуй за мной, - наконец-то, ответила она. У меня как с души слегло.
Царица поднялась с трона и опираясь на трость направилась к ближайшей от трона дверце. Я шел следом. Мы вошли в полностью выложенный бревнами коридор, профессионально и качественно просмоленных и обструганных. Пройдя несколько метров мы свернули на лево и уже двигались по чуть более широкому туннелю. Я жутко волновался. Я не знал кто они и как при них себя вести.
Свернув на очередном изгибе туннеля, мы остановились возле небольшой деревянной, почти целиком обшитой металлом, двери.
Войти ты должен один, - указала на дверь Артемида и колыхнув
Я вошел. В комнате, где стоял большой круглый стол, с тремя креслами возле него, и несколько шкафов, висело множество картин с изображениями различных деревьев, в разных ракурсах, словом пейзажи. В комнате никого не было. Я сделал шаг вперед, по ближе к деревянному столу, изготовленного явно не из осины, а из элитного дерева, скорее всего красного.
Кто потревожил нас? – раздался молодой женский голос.
Граф Хендрейк, - впервые я назвал свое настоящее имя.
Что тебе надобно? – в комнате по-прежнему никого не было.
Мне было не по себе.
Мне нужно знать, где находиться древо жизни, - вертя головой по сторонам, отвечал я.
Что ты хочешь узнать у него? – вдруг на пороге открывшейся двери появились три очаровательные девушки. Я замялся. Позже ответил.
Я хочу узнать кто я.
Нет, ты не этого хочешь, - глядя на меня в упор произнесла одна из Дриад. – ты хочешь понять весь мир сам, сомневаясь в услышанном. Тебя мучают вопросы о том, что есть правда, какой из миров реальный, кто все эти люди, что тебя окружают, и самый главный вопрос, который ты себе задаешь, что есть Бог.
Да, но… - удивленно смотрел я на них.
Комната, замок, лес – все это наше царство и все это древо, способное поглощать твои мысли. Сейчас ты думаешь, что мы говорим чушь, но тут же боишься, что мы можем оказаться правы. Не бойся, все узнанное здесь не выйдет за рамки этой комнаты, - они были правы, я считал их слова бредом.
Допустим вы правы, тогда ответе мне на следующую мысль, - я усердно стал задавать, про себя, вопрос.
У нас нет желания демонстрировать свои способности и читать твои мысли, но на твой вопрос мы ответим. Тебя интересует почему в божьем мире творится беззаконие, почему идут войны, запрещенные им же на Земле. Отвечаем. Мир, с начала его времен, был идеальным, где правил Повелитель, и все его жители были счастливы, но как и всегда, появляется зависть, перерастающая в гнев и желание стать выше всех и превыше всего, - они замолчали.
Что было дальше? – тут же спросил я.
Дальше ты уже знаешь. Правителю пришлось собрать войско, научить людей держать оружие, изготавливать его, ради спасения мира, того, что остался…
Но как…
Ты не ради того здесь, - перебили они меня, - чтобы понять разницу между нашими мирами, понять, чем этот мир лучше. Не забывай, ты здесь чтобы узнать где древо жизни, которое откроет тебе глаза на мир, - я кивнул. – древо жизни, из-за угрозы его захвата, перенесено на Землю, высоко в горы, в недра вулкана.
Благодарю, - поблагодарил я их, позабыв даже спросить где именно, и хотел уже было уходить.
Постой! – остановили они меня. – Ты должен найти его один.
Но как же мои друзья? – удивился я.
Не волнуйся, все будет хорошо, - успокоили они меня. – На Земле ты должен найти провидицу, она подскажет тебе, где искать древо.
Но как туда попасть?
Скачи в царство Осириса, он переправит тебя туда, - одна из Дриад встала и открыла мне потайную дверь. – Иди по коридору до конца, там найдешь лошадь, возьми ее и скачи на юг. Торопись и помни, не все, что ты хочешь узнать, даст тебе древо, только то, что ты должен знать! – эхом проносились ее слова по туннелю.
Я выбежал на задний двор, где привязанный к торчащему из земли штырю стоял уже оседланный конь. Отвязав лошадь, я с легкостью запрыгнул в седло и пришпорив его, рванул с места. Конь помчался по улочкам города, стуча копытами по деревянной мостовой, и вскоре мы уже выехали через открытые ворота, почти столкнувшись по пути с армией амазонок, что возвращалась с поля битвы. Мы держали путь на юг, огибая деревья и перепрыгивая через мелкорослые кусты. Ветки хлестали меня по спине, оставляя жжение на коже. Скачка по лесу не приносила мне никакого удовольствия. В голове крутилось одно. Почему такая спешка? Куда мы торопимся, неужели нельзя помедленнее? Я попытался притормозить коня, но он не слушался меня, он мчался без остановки, все ускоряясь и ускоряясь.
Мы выехали из лесу и поскакали по каменистой поверхности подножия горы, поднимая за собой столб пыли. Топот копыт усилился, заполонив мой слух гулом. Объехав очередной валун, мы стали постепенно спускаться вниз по холму. Что влекло коня, откуда такая скорость? Все крутилось в голове. Куда он спешит, кого он боится? Я еще раз попытался потянуть на себя вожжи, но конь ни на километр не сбавил скорость. Его скорость передвижения можно было сравнить с гепардовой. Что-то странное было в этом жеребце.
Мы выехали на травянистые холмы. Конь немного сбавил темп, но не на долго, вскоре мы выехали на ровные раскидистые луга, где одиноко росли огромные дубы. Мой скакун вновь увеличил скорость, но в этот раз он мчался быстрее, нежели по склону горы. Я поражался его быстроте и тут же боялся ее. Ветер, в который мы врезались, как нож в масло, обдувал нас целиком, выбивая из моих глаз слезы. Я поближе прижал голову к скакуну, уткнувшись в его гриву. Земля под ногами неслась с неимоверной скоростью. Одного взгляда хватало на нее, чтобы в глазах все зарябило и появились белые круги. Мои ноги замерзали от холодного встречного ветра. Плащ развивался на ветру и вскоре вовсе улетел. Вернуться за ним не было и мысли, этого коня было невозможно остановить.
От этой дикой скачки и постоянной тряски я стал уставать. Уставать видимо стал и мой конь. Он постепенно сбавлял темп и вскоре вовсе перешел на шаг, наконец-то, дав мне возможность выпрямить затекшую спину. Все мои позвонки дружно прохрустели. Я вдохнул стоящий над цветущими лугами ароматный воздух и с головокружением в голове, то ли от аромата, то ли от безумной скачки, с облегчением выдохнул его. Плавно опускающиеся холмы благоухали в растительности, полностью покрытые не только цветами и травами, с свисающими на них гроздями множества мелких ягод, но иногда встречались небольшие островки шиповника, можжевельника, не говоря уж о раскидистых дубах и соснах.
Полуденное солнце слегка напекало мне голову. Это было даже приятно, после холодного встречного ветра, заставившего меня продрогнуть «до мозга костей».
Спустя несколько часов нашего блуждания, мы выехали к небольшому лесу, при въезде в который лежал огромный валун. Мы остановились возле него. Спрыгнув с коня я расседлал его и привязал к торчащему из земли пеньку, рядом с валуном, тут же прильнувшего губами к зеленой сочной траве. Глядя на его аппетит, у меня заурчало в животе. Не теряя времени, я решил побродить немного по лесу и поискать какую-нибудь пищу, хоть что-нибудь, что могло бы удалить мой неистовый голод. Войдя в лес, куда свет еле проникал из-за раскидистой кроны высоких деревьев, чьи ветки переплелись вместе, я пошел в его глубь. Мысль о поисках еды на деревьях отпадала сразу. Вскоре я наткнулся на лежащее гнилое дерево, ствол которого усеивали мелкие грибки, напоминающие земные. Сорвав один из них, я надломил его и понюхал. Запах был вполне съедобный, не затхлый и не гнилой. Я попробовал его. На вкус он был схож как раз с тем самым видом гриба за который я его и принял, и слава богу. Я задрал рубашку и набрал в образовавшийся карман грибки, с легкостью отделяя их от сгнившего ствола дерева. Ободрав почти весь ствол, я вернулся обратно к валуну, к мирно пощипывавшему травку коню. Вывалив грибы, я вернулся обратно в лес, где набрал сухих веток. Там же я нашел и родник, откуда начерпал в висевшую на поясе фляжку воды.
Темнело.
Вернувшись к валуну, я сложил пирамидой ветки и прошмонал себя по карманам в поисках спичек. Спичек не было.
Вот черт, - выругался я.
Словно услышав мои слова, конь встал на дыбы и ударил копытами по лежащему рядом с ветками камню. В разные стороны разлетелись искры. Несколько попало на сухую кору веток, тут же их слегка обуглив. Пошел легкий дымок, и начинающих пожирать кору огоньков становилось все больше и больше. Я слегка подул и пламя усилилось. Через мгновение огонь перекинулось на другие стебли, затем еще перепрыгнул и вскоре костер заполыхал.
Подкинув еще несколько дровишек, я откинулся назад на валун. На меня в упор смотрел уже сытый конь. Его морда, с белой полоской по середине и большими глазами по бокам уставилась на меня, словно изучая и одновременно смеясь надомной. Все мое тело ломило от усталости. Не было сил даже по есть, а есть хотелось очень. Решив на немного отложить трапезу и отдохнуть от бурного дня, стараясь как можно меньше двигаться, я смотрел в его большие удивительно разумные глаза. Выражение его лица говорило о его мудрости и старости. Да, старости. Лошадь явно была не молода.
В глазах моего скакуна мелькало отражающееся пламя костра, отлетавшие в темноту искорки огня, и тут же сливающиеся с глубокой темнотой, таящей в себе многое и ничего. Огонь постепенно потухал и вскоре вовсе пропал, оставив только неподвижную темень. Через мгновение, в полной черноте появилась белая точка, потом еще и еще. Они возникали хаотично, но явно что-то образовывая. В конце феерии белых точек, явно виднелся млечный путь, тот, что так явно виден летней ночью на небе. Он постепенно приближался. Вот уже стали видны некоторые мне известные созвездия: Ориона, стрельца, большой медведицы… вдруг все резко оборвалось. Все исчезло. Вновь темнота. Неожиданно меня ослепила яркая вспышка. Вновь появился огонь. Постепенно удаляющийся от меня. Я уже мог различить языки его пламени, вырывающиеся на поверхность. Он продолжал удаляться. На черном фоне появился огненный шар, постепенно уменьшающийся в размере. На фоне него появился еще один, менее крупный, затем еще один и еще. Следом за всеми ними «выплыл» следующий, четвертый по счету. В отличай от предыдущих, он был голубоватого цвета, с белыми размазанными дымками. Движение прекратилось. Шар остановился, закрывая все предыдущие.
Наступило бездвижие. Через мгновение на поверхности, в левом верхнем «углу», появилась черная точка, постепенно расползающаяся в стороны, следом за ней, в нижнем правом «углу», появилась такая же, рядом еще, за ней еще. Весь шар, словно головка сыра покрытая дырками, покрывался черными пятнами, медленно расползающимися по его поверхности, соединяющимися друг с другом., образовывая огромное черное пятно. Шар покрылся сплошно чернотой, с вспыхивающими местами ярким светом, зигзагообразным и просто белыми пятнами. Все вновь сдвинулось. Теперь шар приближался, заволакивая меня в себя, в черноту.
Я погрузился в темноту, нарушаемую, то слева, то справа яркими вспышками белого света. Стояла абсолютная тишина, без каких-либо малейших звуков. Вскоре темнота рассеялась и я увидел, с высоты птичьего полета, землю, постепенно приближающуюся ко мне, все более и более открывая моему взору свой рельеф и покрытый чернью пейзаж. Через мгновение, я уже смог отчетливо разглядеть огромное поле, с двух сторон огороженное плотным лесом, а с двух других заканчивающееся небольшими возвышенностями, холмами. Я продолжал спуск. В темноте я смог различить движение, шел бой. Слева и справа стояли войска, облаченные в белые с красным и синим и черные одежды соответственно. По середине, между ними, дрались войны, смешавшиеся в одно целое, непонятного оттенка, пятно. В черной густой массе, промелькивали белые силуэты, от постоянно озарявших толпу молний поблескивало орудие и доспехи солдат, огороженное краям огнем и не потухающими от разыгравшегося ветра кострами.
Картинка резко переметнулась в право туда, где на холме, взирая на бой, одиноко стоял человек, в кроваво красного цвета рубашке, черном плаще, развивающемся на ветру, без какого-либо защищающего голову убора. Он, поставив одну ногу на камень, внимательно следил за бойней, вертя из стороны в сторону, своей черной головой. Вдруг он поднял руку и указал в сторону сражения. Тут же возле него замелькало множество проносящихся мимо теней солдат, с задранными над головой орудием. Он опустил руку и, постояв неподвижно с минуту, посмотрел вверх…
О, боже! – соскочил я. Вокруг уже рассвело. Рядом мирно пожевывал травку конь. Возле ног тлел костер. – Это же был я, - произнес я вслух.
Сердце в груди бешено колотилось. По телу пробежала дрожь. Настолько меня впечатлила эта картина, что ни о чем другом я не мог думать.
Это всего лишь сон, - утешал я себя.
Я поднялся с земли и, взяв в руки фляжку с водой, умылся. В животе заурчало. От голода у меня сводило желудок. Я снова разжег костер, раздув тлеющие угольки и, подкинув по больше веток, отправился в лес за водой.
Дойдя до ручейка, бежавшего из глубины леса, я присел на корточки и опустил в воду фляжку. Внутрь сосуда хлынула прохладная прозрачная жидкость, охлаждая пальцы моих рук, начинающих замерзать от низкой, по сравнению с окружающей, температуры. Дно ручья усеивали мелкие веточки и сухие, опавшие когда-то листья, напоминая разноцветный персидский ковер. В голове крутился сон. Он был неотъемлемо связан с моим настоящим, как иначе. Ведь в нем была битва между силами зла и добра, был я, были… Вдруг, мои раздумья прервали содрогнувшиеся на дне листья. Я решил, что это я их задел, но тут же переубедился, из под темно-коричневых листьев выплыла змея, черная с серой полоской на спине. Я замер. Она медленно, извиваясь, подплыла к моей руке и остановилась, продолжая изгибаться всем телом. Я не шевелился. Змея оплыла мою руку с другой стороны и вновь остановилась. Я продолжал держать уже наполненную фляжку под водой, стараясь не двигать замерзшими пальцами, дабы не спровоцировать нападение. Змея внимательно изучала мою кисть, видимо решая, что с ней делать. Я аккуратно поднес вторую руку к воде и резким движением схватил ее за голову. Она обвила мне запястье, пытаясь сжать его, но сил у нее явно не хватало. Я достал ее из воды и отсек ножом голову. Тело ее, будучи в длину около полутора метров, тут же обмякло и свисло вниз.
Подобрав фляжку, я затолкал змею за пояс и отправился назад.
Вернувшись к костру, я подкинул еще веток и, усевшись на землю, принялся разделывать пресмыкающегося. Содрав с нее кожу и выпустив кишки, я насадил ее на палку и поднес над огнем. Змея постепенно обуглилась и в воздухе повеяло жареным мясом. Сняв с огня зажаренную полоску, я поморщился, но голод был превыше моего отвращения, и откусил кусок плоти. Прожевав его, я проглотил. Вкус у мяса был ни на что не похожий, свой индивидуальный, для гурманов бы подошло, но не для меня привыкшего к более известным видам мяса, но за не имением таковых, я ел это, закусывая собранными вчера сырыми грибами.
Перекусив, слегка забив свой желудок, я принялся за сборы. Затушив костер и зацепив на пояс меч, я оседлал коня. Запрыгнув в седло, я взглянул на небо и, определив где юг, отправился туда. Обогнув валун, мы вновь поскакали по раскидистым зеленым полям, засеянными ветрами множеством трав.
Пыл моего коня был не тот, что вчера. Он скакал спокойно, а потом и вовсе перешел на шаг. Солнце постепенно поднималось вверх. Зеленая трава под копытами моего скакуна редела, потом и вовсе стала расти островками. Спустя некоторое расстояние она совсем исчезла. Ее место сменил желтый песок.
Солнце уже стояло над головой.
Ровная песчаная местность плавно перешла в барханы, при подъеме по которым, копыта моего коня утопали в песках. Стало припекать. Я снял рубашку, намотав ее на голову, да бы избежать перегрева, и кольчугу. По спине бежал противный липкий ручеек пота. Конь тяжело дышал. От страшной жары и разыгравшегося ветра, обжигавшего мою плоть, становилось все тяжелее. Поднявшийся в воздух песок попадал в рот. Губы обветривались. Я изнемогал. Для меня, привыкшего к холодному и тропическому климату, жара невыносима, как физически, так и психологически, но я старался сдерживать себя в руках от паники.
В животе вновь заурчало. Меня клонило в сон, но я знал, что спать нельзя. Я повалился на коня, в надежде, что так будет легче. Нагревшийся меч, прислоняясь к ноге, обжигал меня. Мои глаза «слипались» от усталости, но я, дернув головой, выпрямился. Достав фляжку я глотнул теплой воды, что ни как не помогло снять жажду. Становилось все тяжелее. Полуденное солнце беспощадно изжаривало наши тела. Над поверхностью земли возникла дрожащая дымка, что появляется над пламенем костра.
Взобравшись на очередной холм, вдалеке я увидел оазис.
Мираж, - подумал я своим затуманенным умом, но мой конь слепо шел к нему, сворачивая с пути. Я дернул вожжи, но он не подчинился. Бороться с ним у меня не было сил и я решил испытать судьбу, повинуясь его воле. Постепенно приближаясь к нему, во меня появлялась надежда, что это в действительности оазис, спасительное место путника в пустыне.
Вскоре мы подъехали к тому самому месту, о реальности которого я заблуждался, это в действительности оказался небольшой клочок зеленой растительности, где среди пальм рос небольшой кустик с красными ягодами на макушке. Их было немного, но это все же лучше, чем ничего.
Я сполз с коня и кинулся к нему. Желудок вновь скрутило от голода. Приблизившись к кусту, я сорвал несколько ягод и хотел уже положить их в рот…
Не ешь их! – раздался голос. Я обернулся, но, кроме тупо смотревшего на меня коня, никого не было.
Галлюцинации, - подумал я и вновь замахнул руку с ягодами.
Не ешь, я тебе сказал, - я вновь обернулся и встретился взглядом с конем. – Они ядовиты, - произнес он.
Я попятился назад и, споткнувшись, приземлился на пятую точку.
Ты…ты… - стал я заикаться, - ты говоришь? – выдавил я из себя.
Да, и что тут такого? – покачал головой конь.
Но как? – вытаращил я на него глаза.
Так же как и ты, - конь сделал какую-то гримасу, что-то вроде того, когда мы хмурим брови.
И ты все это время молчал?
Что мне песни петь что ли? – он заржал.
Ты, вообще, кто такой? – пришел я в себя.
Я Арион, - небесный конь и попутчик путешественников, - стукнул он копытом.
Значит, это был не сон, а твои проделки? – я поднялся.
Да, мои, - кивнул он.
Тогда что все это обозначало? Бой, я во главе демонов. Это что, мое будущее?
Возможно. Если у тебя не было этого в прошлом, то значит будет в будущем, - конь дернул головой.
То-то и оно. Я не помню своего прошлого, поэтому и еду к Осирису, чтобы тот меня отправил на Землю, где я должен найти древо жизни, которое, я надеюсь, откроет мне тайну кто я такой, - словно отрапортовал я.
Тогда, возможно, ты видел свое прошлое, а может и настоящее, то есть свою сущность, то, что твориться в тебе.
Но как это возможно? – я отхлебнул воды.
Дай попить, - завидел он фляжку. Я поднес к его морде фляжку и почти все ее содержимое влил в него. – Спасибо.
Ты не ответил, как это возможно?
Запомни одну вещь. Здесь все возможно, все, что разрешено Владыкой миров.
А что не разрешено?
То возможно Дьяволу и его приспешникам.
Но…
Все вопросы по дороге. А сейчас набери листьев и залезай в седло. До заката нам нужно поспеть. Ночи здесь холодные.
Я сделал все так, как он сказал и мы двинулись дальше в путь.
Послушай, - обратился я к нему, взбодренный своим неодиночеством в жарких песках пустыни - а кто такой Бог и где он есть?
И ты туда же. Что вас всех интересует кто такой Бог? – он был явно недоволен моим вопросом.
И все же? - не отставал я.
Ну, ладно, - он вздохнул и я почувствовал как его бока раздулись. – Господь есть тот, кто владыка наш, он есть и небо, и земля, и даже может быть человеком во плоти.
Значит он такой как мы?
Он может принимать любой облик. Когда я его видел…
Ты его видел?!
Да, я видел его и он предстал передомной в обличии человеческом.
И как он выглядит?
Странно, но вот этого я не запомнил. Помню, только, что он был в облике человека.
А где он живет? Где его царство? – я сделал глоток воды.
Его царство далеко на востоке, почти под самым небом.
То есть? – не вразумил меня его ответ.
Его замок в небесах, и попасть в него можно только либо по воздуху, либо рано утром, когда первые лучи солнца осветят лестницу ведущую к облакам. Лестница эта видна не долго и поэтому подниматься по ней нужно очень быстро. Мало кто успевал. Многие разбились о скалы.
Почему же так сурово?
Не каждый достоин того, чтобы встретиться с творцом.
Чудно, - я задумался, воображая себе царство Всевышнего.
Мы взобрались на бархан. Солнце по-прежнему палило. Вода заканчивалась.
Арион, - после небольшой паузы вновь обратился я к нему, - объясни мне одну вещь.
Какую? – он дернул ушами.
Есть ли конец у вселенной? Есть ли другие цивилизации? И, вообще, откуда зародился этот мир?
Не пудри себе мозги. Об этом мало кто знает.
Но все же это интересно, - я сделал еще глоток.
А не думаешь ли ты, что твой мозг может не выдержать все это? Не сойдешь ли ты с ума? Может поэтому не каждому дано знать правду, - в голосе Ариона чувствовалось недовольство.
Может быть и так, но посмотрим, что мне древо скажет.
Ха, - заржал конь. – Древо откроет тебе только то, что должен ты знать и больше ничего.
Кстати, - сделав вид, что я не заметил его усмешки, немного переменил я разговор, - насчет древа. Получается, что древо жизни и врата это одно и тоже, то есть они имеют одинаковую силу.
Почти. Врата – это сущность всего, а древо – его детище.
Есть ли еще что-нибудь подобное?
Сфинкс.
Я думал, что Сфинкс это просто древнеегипетский памятник.
Так оно и есть, но только на Земле. Там это архитектурный памятник живому, проживающему в этом мире.
Значит, у Сфинкса можно узнать обо всем, что захочешь?
Только вначале тебе придется отгадать три его загадки, иначе он не только не откроет тебе завесу тайн, но и съест тебя.
Мы замолкли. Я ничего не хотел больше спрашивать, а Арион более моего не хотел держать диалог.
Солнце постепенно шло на «убыль», но его лучи, по-прежнему, заставляли меня изнемогать от жары. Я открыл фляжку с водой и хотел сделать последний глоток, но даже на него воды в ней не осталось. Я заживал листья, что посоветовал мне собрать Арион. Жажда немного пропала, но вместо нее во рту появилась горечь.
Через час, во рту снова все пересохло, губы начинали обветриваться. Меня клонило в сон. Всем телом я чувствовал жар небесного светила. Промокший до ниточки своим потом, я чувствовал себя неловко в одежде, меня начинало все бесить. Мою голову затуманивали дурные мысли, вызванные услышанным от Ариона. Я пытался вообразить себе дворец Господа, но ничего не выходило, словно пелена стояла перед моими глазами, не дающая разглядеть объект. Все начинало кружиться. Навалившись на Ариона, я обхватил его за шею и закрыл отяжелевшие веки. Меня клонило в сон.
Передомной поплыли картинки. Я увидел свою дочь, ее мать, моих одноклассников, сослуживцев. Все резко переменилось. Я уже находился в каком-то лесу, в гуще боя, всюду была смерть, взрывы, раненые друзья и я, с автоматом в руках. Мимо бегали вьетнамцы. Все вновь исчезло. На место жуткого боя «пришел» зеленый луг, по которому я скакал к стоявшему вдалеке раскидистому дереву. Оно манило меня, излучая какую-то силу, сродную с магнитной. Его ветви, расходившиеся в разные стороны от ствола, были крепки и усеяны пышной кроной из листьев. Чем быстрее я скакал к нему, тем дальше оно удалялось от меня. Спустя мгновение над ним стали сгущаться облака, постепенно изменявшие свой оттенок, от бело-розового к серому, затем и вовсе стали черными. Стемнело. Только вспышки молний на короткое мгновенье освещали луг и одиноко стоящее дерево. С каждой секундой всплески яркого света учащались, и на небе то тут, то там, появлялись зигзагообразные линии.
К моему удивлению, при вспышках молний я не слышал ни одного звука, и не ощущал прохладу разыгравшегося ветра. Стояла сплошная тишина. Вдруг все стихло. Ни ветра, ни молний, только темнота. Я прекратил скачку. Так продолжалось несколько долгих секунд, пока неожиданно не вспыхнул яркий свет, ослепивший меня на короткое время. Я прикрылся рукавом. Открыв глаза, я увидел страшную картину. Стоявшее вдалеке дерево было охвачено пламенем. От огня на землю падали уродливые тени. Ветви дерева пожирал огонь. Раздался страшный вопль, схожий со стоном умирающего животного, душераздирающий и пронизывающий мои уши, готовый вот-вот разорвать перепонки…

Я почувствовал вначале холод, затем сырость. Я открыл глаза. Темно. Я лежал в воде. Рядом стоял Арион и жадно пил воду.
Проснулся? – проговорил он.
Где мы? – приподнялся я и, почувствовав непреодолимую сухость в горле, мешавшую мне говорить, я прильнул к воде, на половину утопив в ней свою голову.
Мы в двух часах езды до Аскабана, царства Осириса.
Напившись вдоволь воды, я выполз на травку и развалился на спине.
Благодать! – выдохнул я и уставился в небо, где на черном небосклоне светилось множество звезд, собранных в различные созвездия, многие из которых я и не знал. Среди этого множества звезд, я заметил три стоявших радом – пояс Ориона. Отыскав по краям еще несколько, я мысленно их соединил и получил созвездие.
Не отрываясь, я смотрел на небо и думал о том, есть ли во вселенной еще кто-то кроме нас. Есть ли, вообще, что-нибудь за этим занавесом множества белых точек. Может созвездия, которые мы видим, это всего лишь плод нашего воображения, нарисовавшее из хаотично разбросанных точек какие-то фигуры, проведя связь между ними? Неужели все, что мы видим это мираж, скорее всего стена за которой прячут что-то очень ценное…
Я вновь отключился.

Просыпайся, - ударил меня кто-то в бок. Я открыл глаза. Надомной, на фоне безоблачного неба, стоял Арион. – Вставай, пора ехать.
Я приподнялся и огляделся вокруг. Мы находились на берегу небольшого озера, с другой стороны которого вздымался высокий берег, сплошь покрытый густым хвойным лесом. На нашей стороне была лишь одна холмистая, поросшая разнообразной мелкой травой, местность, местами усеянная валунами причудливой формы.
Приведи себя в порядок и поедем дальше, - произнес Арион и по грудь вошел в воду.
Я скинул с себя всю одежду и вошел следом за ним. Мои ноги окутала прохлада. По телу пробежала дрожь, и кожа покрылась пупырышками. Я медленно погружался в нее, уходя все дальше от берега, в начале по пояс, затем по грудь, потом и вовсе уже не чувствовал под ногами дна. Вода сжала мне грудь, стало немного тяжело дышать. Я перевернулся на спину и раскинул руки, наслаждаясь утренней прохладой воды. Неподалеку, ближе к берегу, по грудь в воде, стоял Арион, то и дело окуная в воду свою вытянутую морду, фыркая от удовольствия и блаженства. Подул легкий ветерок, и плавно раскачиваясь на мелких волнах, я еще с большим наслаждением отдался влаге, подчиняясь согревающим первым лучам солнца сверху и по утрене морозному водоему снизу. Я прикрыл глаза и отдался блаженству, даруемого мне великодушной природой, заставляющей меня позабыть обо всем и обо всех…
Мерлин, вылась, нужно ехать, - не дал мне расслабиться несносный конь.
Я подчинился призыву и,
перевернувшись, поплыл к берегу.
Выбравшись на сушу, я оделся, накинув обратно кольчугу и рубашку.
Готов? – спросил Арион.
Да, - кивнул я.
Тогда поехали, - я запрыгнул в седло и мы вновь отправились в путь.
Нас снова встретили торчащие из земли холмы, взбираться по которым приходилось с трудом, некоторые из которых мы просто объезжали, теряя драгоценное время. Валуны, что были разбросаны всюду, более напоминали скульптуры, только грубые, ладом не оттесанные, на вроде того, когда мастер еще только убрал лишнее. Чем дольше мы ехали, тем выше становилась трава. Вот она уже мне по щиколотку, а спустя час, полностью скрывает ступню.
Спустя несколько, по моим подсчетам, миль, поля с высокими стеблями травы резко оборвались и пошел коротко «подстриженный» луг, заросший клевером, низкорослыми, стелящимися по земле, сорняками, окутавшими стебли одиноко растущих цветков. Воздух наполнили, кружащие над нашими головами, птицы, с огромными в размахе крыльями и, как я предполагал, цепкими когтями, готовые в любой момент ухватить зазевавшуюся жертву. Они более напоминали коршунов, только больше, и устрашающе. Вдруг один из них спикировал и через секунду, в его лапах, уже извивался мышонок, не успевший добежать до своего укрытия. Тут же, неподалеку от нас, спикировал еще один пернатый, но в этот раз он остался ни с чем, его жертва успела улизнуть. Оставив свои наблюдения за завораживающе парящими птицами, я устремил свой взор вперед, где за очередной небольшой возвышенностью, я надеялся , наконец-то, увидеть долгожданный замок.
На нашем пути изредка стали попадаться кустики, прораставшие отдельными группами, несколько низкорослых деревцев, достигавших в высоту не более полуметра, следом, к ним прибавились, заросшие травой кочки, заполненные водицей ямки и разбросанные всюду мелкие камни. Местность постепенно выравнивалась, и количество валунов увеличивалось. Они были не большие, метра полтора самый высокий, причудливых форм и каменных гримас, что вызывал во мне их вид.
Через час плутания между валунами, мы подъехали к обрыву, с плескавшейся внизу водой, настолько прозрачной, что было видно каменистое дно ущелья. Казалось, что воды и вовсе нет, только отражающиеся от поверхности лучи солнца напоминали о ней. Над водой стоял густой туман. Мы остановились. Я огляделся по сторонам и, кроме торчащих из землю двух столбов на краю обрыва, ничего не увидел, ничего, что напоминало бы мост или еще какое-нибудь средство для переправки на тот берег.
Слезай, мы приехали, - проговорил Арион, дернув телом.
Куда? – недоумевал я, глядя в эту безмолвную пропасть. – И как перебираться через реку? В плавь что ли?
Зачем? Видишь два столба, - он указал в их сторону, - это начало моста. По нему и пойдешь.
Но я не вижу ни какого моста, - удивленными глазами смотрел я на Ариона, считая его слова бредом, так как в указанном месте не было даже напоминания о нем.
Не все то есть, что ты видишь и не все, что ты видишь, есть. Этот мост не виден глазу всякому, но он есть.
Но зачем такая конспирация?
Не каждый должен попасть в царство Осириса, - Арион замолчал и чуть позже добавил. – Но могу предложить альтернативу – прокатиться на лодке с мертвецом, но предупреждаю, за это он попросит с тебя монету, а ее у нас нет, так что тебе придется все равно идти здесь, - Он состроил гримасу, что-то вроде ухмылки, только конской.
Ты что, остаешься здесь?
Арион вновь дернул телом, чтобы я слез. Я так и сделал.
Существам вроде меня вход запрещен. К тому же у меня нет никакого желания идти туда, мне и здесь отлично, - Конь мотнул головой, издав звук на вроде тихого ржания.
Значит, ты говоришь мне нужно просто идти?
Да, но знай, только твоя вера в то что он есть поможет тебе сделать шаг.
Ну что ж, тогда я пошел, - выдохнул я и двинулся к мосту.
Помни, что только вера поможет тебе, представь себе его, представь что он есть и не обращай ни на что внимание, концентрируй его на мосте.
Арион замолк.
Я подошел к обрыву. Стоя между двух резных слегка покосившихся столбов, я взглянул вниз. Меня охватил ужас. Мне казалось, что ни что не препятствует моему падению вниз, на дно ущелья. Визуальный обман, вызванный абсолютной прозрачностью воды.
Переборов страх, я представил себе деревянный мост, уходящий далеко в глубь тумана, сделанный из лежащих поперек деревянных досок и канатов по бокам, скреплявших их между собой, образуя нужную мне переправу. Собравшись с духом я сделал первый шаг. Моя нога наступила на что-то твердое и тут же вокруг ступни разошлись радужные круги, как волны расходятся от брошенного в воду камня. Я сделал еще один шаг, все повторилось. Стоя над пропастью, словно паря в воздухе, я с облегчением, но некой осторожностью выдохнул. Я снова шагнул, потом еще и еще, все дальше удаляясь от берега.
Медленно передвигаясь над обрывом, я старался не смотреть вниз, где меня ждала бездна, готовая если не поглотить, то искалечить, или что-то в таком роде, точно. Двигаясь потихоньку вперед, я постепенно погружался в туман, окутавший вскоре меня целиком, принесший собой легкую прохладу, сравнимую с той, что дарило мне озеро. Я оглянулся. Сквозь молочную белизну воздуха берега уже не было видно. Я пробирался дальше, абсолютно в слепую, ничего перед собой не видя, только мысленно представляя под моими ногами деревянные перекладины моста. Становилось прохладно. По телу пробежала дрожь. Сделав несколько шагов в тумане, я почувствовал, что здесь есть еще кто-то. Что-то или кто-то дышало мне в затылок. Оборачиваться желания не было, нужно было идти дальше. Вскоре в тумане я увидел мелькнувшую тень, потом еще одну, они проносились сбоку от меня, будто я пролетел мимо них на огромной скорости. Меня одолевал легкий страх, вызванный обеспокоенностью по поводу незнакомого мне места и творящихся здесь, как мне казалось, странных вещей, который я без успешно пытался погасить в себе. Я представлял перед собой милое личико моей дочурки, ее горящие от восторга глазки, ее чуть задранный остренький носик…
Движение вокруг меня все более оживлялось. Появились голоса, произносившие вначале не членораздельные звуки, потом уже более понятные фразы. То слева, то справа, поочередно, окружившие меня тени, произносили короткие фразы, значение которым я не придавал. Они выстроились вдоль моего пути и их лица, словно размазанные по холсту краски художника, двигались. Звук нарастал и игнорировать его стало уже не возможно. Со всех сторон сыпались реплики, те, что когда-то были либо сказаны мною, либо услышанные, потом и те, что я крутил в своей голове, не вынося их наружу. Произносимые шепотом отдельные словосочетания разными тенями сливались в целые предложение, а то и в рассказики. От этого нудного нашептывания «раскалывалась» голова. Перепонки в ушах, казалось, вот-вот взорвутся. Превзнемогая боль, я продолжал идти дальше, стараясь не обращать внимания на вопли, несущиеся отовсюду, пожирающие мой, и без того неспокойный, разум.
Я ускорил шаг. Шум усилился, вот я уже услышал звуки вращающихся винтов вертолета, автоматные очереди, крики погибших друзей, их предсмертные просьбы, часть которых я так и не сумел выполнить. Все возвращало меня туда, во Вьетнам, Афганистан и черт еще знает какие боевые точки, в которых я побывал в свое время. Все это было прошлое, жуткое прошлое, долгое время не дававшее мне закрыть глаза.
Я уже бежал, стараясь в этой суете не забыть о мосте и не свернуть с него в пропасть. Я приподнял голову и увидел впереди тень несущегося на меня всадника, задравшего над головой меч. Я остановился. Мнимость и реальность для меня слилось воедино. Я все воспринимал за чистую монету. Всадник приближался. Я замер от страха… Ближе… Я закрыл глаза и приготовился к смерти. Сквозь шум голосов усиливался топот копыт. Он становился все громче и громче. Вот он уже рядом со мной. Я напрягся и …
Все стихло, пропало и цоканье копыт, и шум голосов. Я открыл глаза и увидел, что по колено провалился, и вокруг моих ног расходились в стороны радужные круги, показывая уровень моста. Я медленно погружался. Меня всего трясло от ужаса, что только что я пережил. Я вновь запаниковал, погрузившись уже по пояс. Пытаясь взять себя в руки, я пытался успокоиться, вновь представляя мост, его канатные перила, деревянные дощечки. Буквально через минуту стараний, мне удалось преодолеть в себе страх и я стал постепенно подниматься в верх и спустя какое-то время, я вновь стоял на мосту. Я с облегчением выдохнул и не теряя ни минуты побрел дальше, постоянно всматриваясь в туман, пелена которого заволакивала все, поглощая видимость в свою плоть.
Туман, плотная белая, как молоко, стена которого окутывала меня целиком, еще более сгустился и я уже не мог видеть даже пальцев своей вытянутой руки. Прохлада, что он нес собой, охватила мои ноги и заставила содрогнуться. Я вздрогнул. Пальцы на ногах охватил страшный мороз, от которого по ним, словно иголками, пробежала дрожь. Холод постепенно одолевал всю ступню. Пальцы ног отказались мне подчиняться. Стараясь не обращать внимание на боль, что дарил мне холод, я продолжал двигаться дальше, с каждым шагом корчась от пронизывающей мои ноги боли, стараясь поджать почти не чувствующие пальцы. Холод постепенно поднимался вверх, к коленям, сковывая мое движение, более похожее на перекидывание ног, нежели на свободную ходьбу. Казалось, что мои ноги отмерли, я абсолютно их не чувствовал, но мой мозг продолжал отдавать им приказы. Вскоре сковало и колени, так, что их стало невозможно согнуть. Необходимо было что-то делать, так как холод обволакивал мои ноги все выше и выше, подбираясь к гениталиям, терять которые мне не очень-то и хотелось.
Собравшись с мыслями, я стал себе внушать, что мои ноги окутывает теплота летнего озера, прогретого за день до температуры парного молока, растапливающая слой инея, покрывавшего мои ноги. Я старался не думать о холоде, но продолжать представлять себе то, на чем я сейчас стоял. Вскоре это действительно подействовало и я почувствовал, как моим ногам стало легче, как они постепенно оттаивали, неся собой благодать теплой ванны, после длительной прогулки на морозе, когда твои пальцы согреваются и их немного пощипывает, от температуры более высокой, чем они привыкли. Через несколько минут оттаяли голени, пятки, затем и вся ступня. Я почувствовал блаженство. Идти стало на много легче, только хотелось смеяться или что-то вроде того, от пощипывания ступней.
Я продолжал путь, каждый шаг убеждая себя, что подомной мост. Туман постепенно рассеивался и, наконец, я уже смог увидеть свое тело, руки, меч, висящий на поясе, обмороженные ноги… спустя некоторое время вдалеке, сквозь туман, стало проглядываться какое-то сооружение. Я поспешил к нему и сделав несколько шагов, наконец-то, покинул не принесшую мне ничего приятного переправу. Через пару секунд, я уже стоял перед огромной уходящей далеко вверх стеной, с башнями по краям, с развивающимися на их крышах знаменами. В нескольких метрах от меня, в стене, стояли вмонтированные в них ворота, с изображенной на нем мордой какого-то зверя. Она была будто живая. Все черты ее лица были сделаны с точностью, до морщинки. Все было настолько реально, что если бы это было правдой, то я бы не пожелал иметь дело с телом этой громадной физиономии.
Я подошел поближе к воротам, уставившись на неподвижную голову какого-то зверя, показавшейся мне очень знакомой.
Что тебе нужно, путник? – задвигало челюстью лицо. – Что ищешь здесь? – она подняла веки и уставила на меня свои черные зрачки.
Я отшатнулся назад. Мои опасения сбылись. Я не мог вымолвить и слова, задрожали колени.
Ну, чего ты молчишь? – нахмурилось оно.
Я иду к Осирису, - еле выговорил я.
Зачем? – лицо свело брови к переносице.
Хочу попасть на Землю, чтобы найти древо жизни, - чуть увереннее отрапортовал я.
Зачем? – заладило оно.
Познать кто я.
Кто ты? – его глаза прищурились.
Я граф Хендрейк, - назвал я свое имя. Его глаза расширились, будто он удивился и тут же вновь замерло. – Ты впустишь меня или нет? – после минуты молчания, нарушил я тишину. Ответа не последовало.
Через несколько минут послышался скрип и двери стали постепенно отворяться, разъединяя лицо надвое. В глаза брызнул яркий свет, заставивший пригнуть голову и прикрыть глаза.
Миновав ворота, свет исчез и я оказался на прилегающей ко дворцу площади, вымощенной огромными мраморными плитами, с красовавшимися на них геометрическими фигурами, разноцветными и разнообразными, составляющие собой единый огромный рисунок, смысл которого я так и не смог понять.
Я посмотрел вверх. Передомной стоял огромный замок, с четырьмя башнями по углам, уходящими далеко в высь, куполом по центру, край которого мне был виден снизу, множеством окон и аркообразных сводов. Дворец был настолько величественен, что его громада и великолепие слепило мой взор, являясь поистине дворцом бога. Его фасады, стены, башни были настолько знакомы…
Тадж-Махал! – с восторгом произнес я, ведь Дворец был копией Таджа, только еще более огромных размеров. Его стены, раскрашенные различными цветами, полутонами, плавно перетекающими из одного оттенка в другой, создавая иллюзию общего рисунка, были громадны. Их усеивали множество оконных карнизов, резных и раскрашенных в сочетании общего рисунка, предаваемых ему еще более величественный вид и подчеркивая его неземную красоту.
Я поспешил к дворцу. Пройдя по мраморным плиткам к вратам, с вырезанными на нем изображениями ангелов, с нимбами над головами, держащих в руках копья, я остановился. Они были меньше, чем те, что я недавно миновал, но такие же внушительные по своим габаритам. Ворота держали огромные скобы, сделанные из золота и серебряных полосок по центру. По краям, врата украшали металлы всевозможных видов и оттенков красного, сливающихся воедино, с разбросанными по всюду множеством драгоценных камней, различных цветов, переливающихся в свете солнца, с трудом пробивающегося через пелену тумана, нависшего над дворцом. Внизу, почти у самого пола, была какая-то надпись, на том же языке, что и бумага, которую я видел в кабинете Марка. Этот язык мне не был знаком, но почему-то я знал, что здесь написано: «Каждый может обрести покой, но не каждый сможет от него отказаться.»
Странное высказывание… - только я успел проговорить, как врата приоткрылись и сквозь щель между створками я увидел полутемный зал.
Я толкнул двери и вошел внутрь, внутрь огромного зала, с множеством арок, ведущими не известно куда, с изображенными над ними иероглифами, значение которых я не знал, полностью изрисованным рельефным потолком и множеством свеч, свет которых не мог полностью осветить холл. Но сквозь полумрак, я все-таки сумел разглядеть все, что было изображено надомной. Множество зверей, птиц, каких-то лиц, украшали его. На первый взгляд, все размещалось хаотично, но приглядевшись я понял, что это сравнение, сравнение нас, людей, с миром животных, наше единение. В дальнем от меня углу изображен зверь, вроде олень, но часть его черт лица схожи с человеческими, в другой стороне птица с характерными человеческими формами тела, чуть дальше, уже преобладает птичья сущность, а дальше и вовсе сама птица. Ниже кувыркались дети… точнее медвежата… или все таки… Трудно определить, если смотреть с одного места, то это явно человеческие детеныши, с другого медвежата. Визуальный обман? Не знаю, но их игры были схожи, человеческие дети, как и медвежата, не опытные и каждый раз, обжигаясь на чем-либо, идут дальше в поисках нового препятствия, таким образом познавая мир. На фресках изображено общность человека с окружающим его миром, с природой, животными, похожими своим поведением на нас, а если выражаться точнее, то скорее всего мы на них, ведь только они остались в этом мире невинными и безобидными, не несущими миру зло…
Граф Хендрейк, пройдите за мной, - я оторвал взгляд от потолка и увидел стоявшего передомной невысокого человека, облаченного в белую мантию, капюшон которой скрывал от моих глаз лицо.
Мы направились к одной из арок с красовавшимся над ней иероглифом в виде латинской буквы V и тремя черточками снизу. Умеренным шагом мы миновали коридор, чьи стены были разрисованы в египетском стиле, в профиль. Мы подошли к небольшой двери, с резными, из красного дерева, ручками и металлическими скобами, скрепляющими между собой толстые дубовые доски. Сопровождающий остановился и, отворив дверь, предложил войти первым. Я так и сделал.
В комнате, что была за дверью, сидело несколько человек, в таких же белых мантиях, но в отличай от предыдущего, на их шеях висели шарфы, различных цветов. Их лица так же были скрыты под капюшонами, руки спрятаны в длинных рукавах одежды.
Назовитесь, - обратился ко мне справа сидящий, с фиолетовым шарфом.
Граф Хендрейк.
Цель, - подал голос сидевший рядом с ним, с голубоватым атрибутом на шее.
Хочу попасть на Землю.
С какой целью? – слово взял сидящий слева от меня, с плеч которого свисала пурпурного цвета лента.
Хочу найти древо жизни, - обернулся я в его сторону.
Зачем? – спросил уже сидящий неподалеку от него, с ярко-зеленым шарфом.
Узнать кто я, - коротко отвечал я.
Разве ты не знаешь, кто ты? – произнес восседавший передомной человек, в красном с золотом шарфике.
Я хочу узнать кто я в этом мире. Какова моя миссия. Кем я был и кем я стану.
Слишком много вопросов граф Хендрейк. Не думаю, что вы найдете ответы на них. Древо даст вам только то, что вы должны знать и ничего больше.
Я согласен и на малую долю знаний. Хоть на что, что могло бы мне помочь привыкнуть к этому миру.
Зачем вам к нему привыкать? – вновь спросил человек с фиолетовым шарфом.
Мне здесь жить, - не понимая о чем он, ответил я.
Кто вам это сказал? – спросил с ярко-зеленым атрибутом.
Я надеюсь, - обернулся я в его сторону.
Не каждому дано жить здесь, - проговорил с голубого цвета отличием.
Я …
И ни кто без нас не в праве решать, кто здесь будет жить, - перебил меня человек с пурпурной лентой.
Постоянное верчение головой мне уже надоедало.
Я ни на что не претендую, я просто хочу вернуться на Землю, - отнекивался я от идиотских выпадов в мою сторону.
Знаете ли вы, что пройдя на Землю вы не сможете вернуться обратно, пока мы этого не захотим? – обратился ко мне с вопросом передомной сидящий, с красной свастикой на шее.
Буду знать, - коротко ответил я.
Он встал и прошел к одной из дверей, что находились позади них.
Решайтесь, - открыл он ее и в комнату хлынул яркий белый свет.
Я подошел поближе, но войти не решался. Я сомневался. Во мне боролись между собой страх перед миром, где я Мерлин Энджел, для которого я уже мертв, и желание познать новый, неизвестный, тот в котором я граф Хендрейк, слуга и воин Господа. В моей голове все перемешалось, я не мог понять что есть что, чего именно я хотел, чего мне ждать от мира, для которого я всего лишь призрак, чужой. Но все мои опасения глушил интерес, желание увидеть мою кроху дочь, возможность наконец-то разобраться с моим прошлым.
По сомневавшись около минуты, за время в течении которого в моей голове промелькнуло десятки мыслей, я все таки решился и сделал шаг вперед, в свет…
Я полностью погрузился в белизну, слепившую мое зрение. Я опустил веки, но даже сквозь них мне был виден слепящий свет. Привыкнув через мгновение к нему, я отдался свету. Мое тело парило в тепле белого свечения, его блаженстве и наслаждении, заставляя позабыть обо всем сущем, всем, что меня так тревожило. По телу пробежала дрожь, затем все тело стало слегка покалывать, заставляя меня сходить с ума от восторга. В данный момент я забыл обо всем. Ощущения подходили к состоянию оргазма, когда знаешь, что уже почти все и ждешь последнего всплеска эмоций. Все вокруг закружилось и меня куда-то понесло. Не было ни тени ни ветра, ни чего чтобы могло мне говорить о том, что я куда-то двигаюсь, но я это чувствовал всем телом. Зазвучала мелодия, то ли она доносилась из света, то ли из моей головы, мне было все равно, я внимал ее звукам. Все больше мое сознание отходило от реального мира, мира проблем и суеты, все больше погружаясь в эту пленяющую пустоту, в которой я парил словно в невесомости. Мое сознание отключалось…

Дядя Мерлин! – раздался стук в дверь. Я не хотя открыл и глаза и огляделся. Я лежал на кровати, вокруг было полно какой-то мебели и коробок, в углу шипел не выключенный телевизор, на полу валялась пустая пивная бутылка, рядом стояла вторая, не допитая.
Дядя Мерлин! – вновь раздался стук.
Я поднялся с кровати и побрел к входной двери, туда, откуда доносился знакомый мне голос.
Кто там? – спросил я.
Это я, Катрин, - я открыл дверь и на пороге моего жилища стояла девушка в голубых джинсах, красном топике и сплетенными в косичку волосами. – Дядя Мерлин, вас зовет отец, - улыбнулась она.
Марк? Он здесь? – удивился я.
Да, а где же он должен быть? – уставилась она на меня.
Действительно, - скорчил я забывчивую гримасу. – Ладно, я сейчас подойду, - Катрин вновь улыбнулась и убежала в сад. Я закрыл дверь.
Неужели это был сон? – произнес я в слух. – Не может быть, - я оголил левую руку и на предплечье обнаружил неглубокий порез, на правой был такой же. – Значит это не сон! Но тогда что здесь делает Марк? Странно все это.
Я прошел обратно в спальню. Скинув с себя халат и, открыв шкаф, выбрал себе одежду, ту, что подходила под этот мир. В шкафу, помимо мирского одеяния, так же висела бордового цвета рубашка, под ней мелкозернистая кольчуга, а в углу стояли сапоги и меч. «Странно. Когда я успел раздеться?» – тут же промелькнуло у меня в голове.
Я решил не задавать себе лишних вопросов, а узнать все у Марка. Накинув на себя брюки, шелковую черную рубашку и ботинки, я вышел из домика и направился по саду к дому Марка. Пробираясь сквозь благоухающий сад, где, помимо цветов и декоративных растений, росли плодовые деревья, чьи ветки держали на себе уже созревшие фрукты, я сорвал себе красное спелое яблоко. Надкусив его, я пошатнулся от нахлынувшего на меня голода. Мне страшно хотелось есть.
Подойдя к дому, я догрыз яблоко и, выбросив остатки, поднялся на веранду, где на газетном столике меня уже ждал обед: жареный бекон с ароматным картофельным пюре, чашка с каким-то салатом, нарезанный свежий пшеничный хлеб и стеклянный сосуд с соком внутри. Я облизнулся.
Присаживайся, поешь, - предложил мне вышедший на веранду мой старый Марк, толстый и небритый, с двойным висячим подбородком.
Но…, - хотел, было, я сказать.
Вначале поешь, вопросы потом, - остановил он меня.
Я сел за столик и, взяв в одну руку кусок бекона, а в другую ложку, принялся жадно поглощать пищу, откусывая от мяса куски и вместе с картошкой глотал их чуть прожевывая, успевая только запивать соком. Быстренько расправившись с едой, я развалился в кресле и расслабил ремень, спустя несколько минут, ко мне пришла сытость.
Наелся? – спросил сидевший напротив меня Марк. Я кивнул. – Значит, теперь можем поговорить.
Каким образом ты оказался здесь? – выдохнув, тут же задал я ему первый вопрос.
Кто?
От такого ответа я изменился в лице.
Ты, лорд Уоролд, или ты сейчас Марк Малкович?
Ты воспринимаешь все что видишь за чистую монету…
Что ты хочешь этим сказать?
Ты считаешь, что я лорд Уоролд, известный тебе как Марк Малкович, но ты не прав, точнее не совсем прав. Внешне я, конечно, Марк, но на самом деле я Силиус, один из Аттилов, ангелов перевоплощения. Мы заменяем в этом мире очень ценных людей, копируя их внешность, голос повадки, так как многие наши прототипы являются здесь важными персонами и их отсутствие может выдать их демонам, что чревато плачевными последствиями.
То есть ты хочешь сказать, что ты дублер Марка на то время, пока он отсутствует в этом мире?
Так оно и есть.
А если тебя убьют?
На мое место придет другой, а смерть скроют.
Кто?
Есть люди, которые следят за такими казусами.
Если убьют настоящего? – я взглядом изучал его, пытаясь найти хоть что-то не соответствующее действительности.
Наша миссия на этом будет закончена, так как без прототипа мы брать его внешность не можем, значит и делать нам здесь не чего. Нас посылают на другое задание.
Если вас раскроют?
Невозможно, мы полная копия.
Когда здесь настоящий, куда деваетесь вы?
Мы возвращаемся к семьям, в Аттил.
Как насчет меня, я тоже был заменен?
Нет, воссоздание образа кого-либо, это очень трудоемкий процесс и он требует от прототипа больших затрат энергии, - я уставился в пол. – Тем более это делается с согласия оригинала.
С этим все понятно. Лучше объясни мне, каким образом я оказался раздетым и в постели?
Духи. Они сами решают куда и в каком виде ты попадешь.
Кто вообще эти духи? - посмотрел я на Лже.
Они являются хранителями душ умерших, тех, что не способны воспринять реальный мир. Они контролируют все передвижения из мира в мир. Они связные миров…
Папа! – вбежала на веранду Катрин, - Я съезжу по магазинам?
Возьми с собой Арчи и Арни.
Я резко посмотрел на Лже. Он кивком головы дал понять, что они тоже Аттилы.
Катрин со счастливой улыбкой на лице убежала
Ты не Марк, - подумал я про себя. – Он бы не отпустил свою дочь в столь опасное время. Я нашел в тебе изъян…
Ты думаешь, почему я отпустил ее? – прочитал он мои мысли. – Не удивляйся, я просто догадался о ходе твоих мыслей. Это было несложно. Я изучил тебя, - он ухмыльнулся. – А Катрин я отпустил, потому что опасность миновала. То, что искали здесь демоны, того уже давно нет.
Как насчет моей дочери? – вспомнил я о своей малютке.
Твоя дочь со своей матерью, в безопасности. О том, что произошло, она не помнит. Она думает, что весь уикенд провела с тобой за городом.
Вы стерли ей память? – выпрямился я.
Нет. Мы заменили ей одно на другое. Это, конечно, очень сложно, но это того стоит, к тому же она все равно когда-нибудь это вспомнит, так как удалить память не возможно, ее можно только заблокировать.
Значит, она не знает, что я умер? – я испугался и обрадовался, одновременно.
Еще нет, но вот-вот узнают.
Что значит, еще нет?
История твоей смерти - автокатастрофа, и ты сейчас находишься в больнице, в коме, но не долго, завтра ты умрешь.
Как такое возможно? – я занервничал. Мою голову переполнили мысли. Я не понимал, как мы можем одновременно существовать в одном мире, душа без тела и тело без души.
Современные технологии, - пожал он плечами. – Они спасли твое тело, но, как я и сказал, не надолго.
Разве тело может существовать без души?
Теоретически да, но практически еще не удалось ни кому, ни Господу, ни Сатане. Если это произойдет, то это будет мощное оружие в борьбе за трон, так как бездушное тело, управляемое мыслями, желаниями и чувствами, исходящими от души, это просто механизм, подчиняющийся приказам, по-другому, это будет что-то вроде зомби, без страха и чувства боли.
Получается, что все к этому и идет? Клонирование, современные технологии, медицина?
Все это проделки Сатаны. Он пытается создать себе армию таких биороботов. Он делает все для этого, подкидывая различные идеи, в основном во сне, бреду, так как в этих состояниях мозг человека более восприимчив и все происходящее принимает как за дар божий, но Господь всячески пытается помешать этому.
Почему бы Властелину самому не создать себе такую армию? Она была бы на страже его земель.
Не все то хорошо, что непобедимо. Эта армия, армия зомби, может обойтись ему боком, ни кто не знает как она поведет себя здесь, тем более это нарушит баланс, отработанную систему на Земле. Что бывает, когда компьютер дает сбой? Он выходит из строя. Этого, по-видимому, и боится Господь. Как говориться: «Пути Господни неисповедимы».
Согласен.
Ладно, - приподнялся Силиус, - я пойду, нужно уладить кое-какие дела, а ты отдыхай, но не забывай, зачем ты вернулся.
Я резко взглянул на него.
Ты откуда знаешь?
Я не знаю, но ты бы вряд ли вернулся без нужды.
Ты прав. Напоследок, ответь мне еще на один вопрос. Почему я материален? Я ведь мертв.
Как тебе объяснить, - он задумался. – Наши миры более похожи на два измерения, нежели на обители тел и душ, потому-то ты и есть материя. Вэтом мире ты можешь стать кем угодно, как того пожелают Духи, в этом наше преимущество.
Но…
- Давай потом поговорим, - перебил меня лже-Марк и поднявшись с диванчика, покинул веранду.
Странно все это. Бог, создавший все, что есть в этом мире, не может сделать себе могущественную армию, не может раз и навсегда остановить Дьявола. Возможно, это просто интрига и Господу выгодно продолжать эту войну? Или все-таки Сатана могущественней Господа? Тогда почему он не берет все под свой контроль? Все очень странно. Оказывается мир на много сложнее, чем я представлял. И как я еще не сошел с ума? Каждый раз я узнаю все больше и больше, и каждый раз запутываясь еще сильней. Только что я узнал, что все то время, которое я знал Марка, это был не он, точнее не всегда он. Получается, что все, о чем я с ним говорил, не всегда доходило до него, значит, он о многом не знает… или знает? Сложно.
А самое удивительное дак это то, что я еще до сих пор жив. В данный момент в этом мире меня двое, здесь и там, в госпитале. А что, если меня увидят?… не стоит об этом беспокоиться, не следует загружать свой мозг разной ерундой… но все же, хотелось бы увидеть свою дочь, себя, друзей… если таковы остались. Очень интересно наблюдать за собственными похоронами, видеть реакцию людей… но нет. Меня уже нет и не стоит возвращаться к старой жизни и привычкам. Я теперь другой, я житель того мира и его подчиненный, мне необходимо жить по его законам и правилам… Хотя, иногда можно и нужно их нарушать.
Я поднялся с кресла и вернулся обратно к себе в домик. Достав из шкафа черный кожаный плащ, я накинул его себе на плечо и, захватив меч, что стоял в углу, вышел, не забыв также прихватить с собой пистолет и пару обойм. Пробравшись через сад, я не стал заходить на веранду, а направился прямиком в гараж.
В гараже я взглядом отыскал «Дьявола» и, заняв в нем водительское сиденье, достал из бардачка необходимые мне ключи и документы. Провернув замок зажигания, я нажал на педаль газа и выехал через открывшиеся ворота. Вдавив по сильней акселератор, я помчался по владениям Марка и вскоре покинул пределы особняка, моргнув фарами удивленно смотревшим на меня охранникам. Не сбавляя скорости, я на всех парах погнал в город, притаившийся под серыми облаками пасмурного дня.
Улицы Сити заполонили шатающиеся всюду жители, в головах которых крутилось одно, мирская ерунда. Их черепушки забивала разная дрянь, что несли нам две тысячи лет, ни на чуть-чуть не приоткрыв завесу тайны, оставляя нас в неведении. Эти зомби, именно зомби, живут только собой, даже не подозревая, что там. Только сейчас я понял, что есть смысл в праведной жизни, есть рай, мир в котором сознание не отключается, в котором ты хоть кто-то, что жизнь после смерти все-таки есть. Пусть не для всех, но она есть и ее нужно заслужить, достойную жизнь, а не судьбу война Дьявола, не несущая собой ничего, кроме смерти от руки Господа. Да, путь к такой жизни не легок, но это того стоит, стоит постараться, чтобы жить вечно, я не говорю о монастыре, они ни чем не лучше, я говорю о простых вещах, стараться соблюдать простые заповеди. Хотя бы так.
В центре я свернул на перекрестке к северу и, выехав на почти пустую широкую дорогу, я спокойно, с наслаждением, направился по ней к своей цели. Через несколько кварталов, я крутанул руль и уже двигался по более узкой, чем предыдущая, к стоявшему вдалеке белому стеклянному зданию с красовавшимся на крыше красным крестом. Да, я ехал в больницу. Я хотел взглянуть на себя, беспомощного, находящегося в пол шаге от смерти, такого, каким я себя еще не видел, хотел узнать, есть ли еще кто-нибудь, кто помнит меня, есть ли друзья.
Отыскав на стоянке свободное место, я припарковал свой автомобиль и выключил мотор. Выходить из машины не спешил, я засомневался. Стоит ли, вообще, идти, есть ли смысл в этом, хочу ли я этого? Что если меня увидят? Как отреагируют?.. А может ну на это все?!.. Хотя нет, я хочу этого, я точно хочу…
Я достал из бардачка темные очки и насадил их на нос. Взглянув в зеркало и убедившись, что в них и с щетиной я не узнаваем, я покинул машину и, пикнув сигналкой, поднялся по бетонным ступенькам.
В госпитале я подошел к белокурой молодой девушке, что сидела за стеклом, и навел у нее справки о месте нахождении Мерлина Энджела. На ее вопрос, кто я, я буркнул брат.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, из расходившегося в две стороны коридора, я выбрал левое направление и, миновав сестринский пост, направился на поиски нужной мне палаты. Ища глазами «заветные» три цифры, я проходил мимо сидевших вдоль стен больных с пришедшими к ним родственниками. Мимо меня пробегали молоденькие сестры, несущие в руках капельницы и кипу одноразовых, еще неиспользованных, шприцов, с полной тележкой всевозможных лекарств и препаратов. Меня удивляло одно, почему я лежу не в реанимации, а в палате, неужели я иду на поправку, но если так, то почему тогда Силиус сказал, что…
Я остановился возле двери, с вырезанным на ней нужным мне номером, 217. Приподняв воротник плаща, я провернул ручку и вошел внутрь. В комнате никого не было, я расслабился. По средине, на высокой койке, лежал я, с подключенными ко мне всевозможными приборами и иголками. В полной тишине попискивал детектор сердцебиения, выдавая на экран зигзаги. Сердце билось ровно. Лицо скрывала кислородная маска, тело стягивало огромное количество бинта и жгута. Вид у меня был печальный. Торчащие из руки иглы капельниц наводили еще большую тоску и жалость к самому себе.
Я подошел чуть ближе и, встав возле головы, почувствовал между нами какую-то силу, то манящую к телу, то отталкивающую от него. Возможно, это просто во мне боролись интерес и отвращение к себе… Меня вновь потянуло к телу. Нет, это не интерес, это что-то другое. Мне захотелось дотронуться до себя. Я протянул руку. Что-то мешало мне это сделать, явно не отвращение, какая-то энергия, силовое поле, стояло между нами. Напрягшись, я сделал небольшой шаг и на чуть-чуть приблизился к больному. Детектор запищал быстрее, участился пульс. О Боже! Он чувствует тоже самое, что и я, или нет? Может, это я так на него действую? Я сделал еще шаг. У меня кольнуло сердце, ноги перестали слушаться. Я попытался сделать еще шаг, но мои ноги подкосились и я упал на колени, продолжая тянуть к нему руку. Ее было невозможно оторвать, она сама по себе тянулась к запястью тела, пробиваясь сквозь какое-то силовое поле, защищающее мое земное я. Чем ближе подбиралась она к нему, тем хуже становилось мне. Осталось дюймов пять и у меня застучало в висках. Детектор зачастил еще больше, пульс увеличился и у меня. Левый бок пронзила не отпускающая острая боль. Взглянув на монитор, я заметил, что у нас с ним пульс, примерно, одинаков. Он чувствовал тоже, что и я. Нужно остановиться. Я попытался отдернуть руку, но она, приблизившись уже на два дюйма к запястью тела не поддалась. Превзнемогая боль, я изо всех сил поднатужился, но все было тщетно. Я поддался и моя рука тут же ухватилась за его кисть. В висках резко участился ритм, грудь пронзила еще более страшная боль. Я открыл рот, пытаясь выкрикнуть, но из меня не вышло ни звука, сковало легкие. Свет в комнате загорелся еще ярче. Голова закружилась и, держась за сердце, я повалился на пол. В глазах потемнело. Все поплыло. Появились белые круги, скорее кольца, складывавшиеся постепенно один в другой. Узор приблизился, и я полетел по образовавшемуся из них туннелю, каждую секунду пролетая границы кольца. Мой взгляд смотрел куда-то вперед, в ожидании конца пути. Я увеличил скорость и вскоре уже не мог различить очертания колец, только темные и белые полосы мелькающие с молниеносной скоростью, с каждой секундой убыстряя движение. В глазах зарябило. Вдруг туннель резко сменил направление. Я не почувствовал никакого заноса, словно я бестелесная форма. Затем еще поворот, потом еще… Я помчался еще быстрее, уже не понимая куда он поворачивает, мне казалось, что я стою на месте, а передомной просто изгилялась светящаяся труба. Через мгновение она выпрямилась, и в конце нее появился свет, не яркий, немного другой, с серыми оттенками. Он постепенно приближался, скорее всего это я к нему летел и не сказать, что медленно, скорость моя ни чуть не снизилась. Он стал ближе… еще ближе… еще… туннель резко прекратился и я, словно пуля, вылетел из него. От резкого торможения все изображение подалось назад, размазываясь по окружающему меня странному пространству. Оно тут же вернулось обратно и на фоне темного неба, в звуках звона стали и истошных криков, стоял я с поднятым над головой мечом. Очередная вспышка осветила мое, искаженное от злости и ненависти, лицо. Мой двойник издал крик и на меня полетел меч. Разрубая воздух, он, как мне казалось, с огромной скоростью падал вниз, намереваясь разрубить мое тело. Мне по-настоящему стало страшно, перехватило дух. Еще чуть-чуть и…
Я очнулся. Открыв глаза, я огляделся. По-прежнему таже палата. Я лежал на полу, держа в руках руку Мерлина Энджела.
Я вырвал из его сцепившихся пальцев свою кисть и поднялся на ноги. Тело больного по-прежнему лежало в том же положении. На мониторе показывало ровный пульс.
Я поправил очки и поднял воротник. В голове была какая-то муть. Не обращая внимания на затуманенные мысли, бурлившие в моем мозгу, я смотрел на себя, на тело, в котором что-то изменилось, но я не мог понять что. Что-то сейчас произошло, очень важное для меня, но что?
Вдруг послышался знакомый голос, доносившийся из коридора. Я направился к выходу. Только я протянул руку к ручке, как она распахнулась и в палату вошли моя бывшая жена и моя маленькая дочь. От неожиданности они резко остановились и уставились на меня.
Здравствуйте, - произнесла среднего роста, с красивыми длинными ногами и каштанового цвета волосами женщина. – Вы кто?
Я старый друг Мерлина, - нарочно исказил я свой голос. Она взглянула на лежавшего.
Вы учились вместе? – перевела она на меня свой взгляд.
Служили.
Как ваше имя? – вдруг спросила она.
Стив. Стив Харисон, - назвал я имя моего старого сослуживца, который на самом деле никогда бы сюда не пришел.
Странно. Я ничего о вас не слышала, - подняла она бровь.
Мы давно не виделись с ним и поэтому, проезжая мимо я решил к нему зайти, узнав о его беде… Извините, я опаздываю, - откланялся я, чтобы избежать дальнейших расспросов.
Пожалуйста. Спасибо что пришли его навестить.
Я вышел из палаты и направился вдоль по коридору. Пройдя несколько палат, в одной из которой сидел старичок, я взглядом встретился с одним человеком, который, прищурив глаза, пристально смотрел на меня, словно пытаясь заглянуть под мои очки. Мы смотрели друг на друга до тех пор, пока не сравнялись. Дальше я оторвал свой взгляд и ускорил шаг, с ощущением, что кто-то смотрит мне в спину.
Выйдя на улицу, я отыскал свою машину и, усевшись на водительское сиденье, опустил кресло и тихонько включил радио. Из приемника доносился голос Луи Армстронга, великого и мудрого человека, чьи песни во мне пробуждали восторг и радость… но не сейчас. Я пощелкал каналы и нашел нужную мне радиоволну.
Навалившись на спинку сиденья, я окунулся в себя.
Мне не давало покоя то, что произошло в больнице. То что там случилось должно что-то значить. Этого больше всего я боялся, боялся, что это не просто иллюзия, а вполне реальный момент моей жизни. Мне казалось что это не пройдет без следа, уж очень все было реалистично, что-нибудь да измениться во мне, если уже не изменилось. Я не могу понять почему, но меня что-то вновь манит обратно. Возможно, это просто чувство родственной крови, тяга к родной плоти. Возможно это чувство, которое испытывают люди к близким родственникам, с которыми давно не виделись? Возможно это чувство и у меня, ведь он мне теперь больше, чем просто брат или отец, он это я. А может быть меня влечет желание вновь увидеть мою дочь, обнять ее? Скорее всего, что манит меня туда, дак это все вместе, и моя дочь, и мое бездвижное тело, в котором еще бьется жизнь. Пусть слабо, но бьется. И если честно, то я не хотел, чтобы оно умирало…
Интересно! Что означало увиденное? Это было просто видение без смысла или… Не знаю, но мне все таки кажется, что то что я увидел это часть того, что я увидел в глазах Ариона, прошлое или будущее. Это все как-то связано. Но как? В моей голове не укладывается эта ерунда. Я боюсь признаться себе, что туп в этом деле, в том, что я беззащитен, если это окажется правдой. Кто мне даст ответы на все мои вопросы… Древо жизни! Я совсем забыл о том, зачем я здесь. Но опять где его искать? К тому же нужно найти какую-то прорицательницу. Но как и где?
Извините мистер, - постучался кто-то ко мне в окошко.
Я поднял глаза и за окном увидел нагнувшегося пожилого мужчину, в дорогом черном костюме, с темным галстуком и с папкой в руках. Я опустил стекло.
Мистер, не могли бы вы сделать мне одолжение.
Какое?
Не могли бы вы меня добросить до Аэропорта. Я заплачу, - он полез в карман.
Садитесь.
Мужчина обошел машину и уселся рядом со мной.
Я провернул ключ в замке зажигания и мотор машины заурчал, издав приятный рев. Я выехал со стоянки и направил свой авто на северо-восток, в сторону аэропорта. Мы проезжали мимо высотных домов с обшарпанными стенами, с зачуханными магазинчиками, которые помогали их владельцам сводить концы с концами. Цены в таких магазинах обычно намного ниже, чем в центре, но и качество соответственно хуже. Вскоре я свернул на центральную улицу и помчался уже вдоль роскошных супермаркетов и салонов, с красивыми витринами и вывесками, ослепляющих своей изысканностью и богатством.
Постоянные остановки на светофорах меня раздражали. Поток, в котором я ехал доставал меня еще более, заставляя следовать их спидометрам. Среди множества дорогих и дешевых машин, иномарок и отечественных, красный свет моего автомобиля выделял меня из толпы. Пузатые и сухожильные водилы авто, с довольными лицами и не очень, вызывали во мне гнев, который я с трудом сдерживал. Я и сам не понимал, что я на них так зол, чем они мне не угодили? Но не находил ответа, а только все больше продолжал злиться.
На грани нервного срыва, я проехал несколько кварталов и свернул на менее широкую дорогу, туда, где меньше машин и они не тащились как эти.
Поверните пожалуйста здесь, - мужчина указал на право. Я резко повернул в его сторону голову. – Мне нужно зайти в одно место. Я быстро.
Я свернул, где он велел, и остановился около пятиэтажного дома, с расположенным в его подвале магазинчиком. Мой попутчик вышел и быстрым шагом направился к магазину. Спустя мгновения он в нем скрылся. Я остался ждать. Мне не внушало спокойствия это место. Слишком сильно выделялась моя машина среди грязной улицы, заставленной невзрачными домами и мусорными, редко очищаюмися, баками.
Прошло около пяти минут, его все не было. Прошло еще столько же, никого. Я стал немного волноваться. Я бы уже уехал, но есть принцип, я не люблю когда меня кидают. Прошло еще немного времени, его до сих пор не было. Мое терпение лопнуло и я решил сходить за ним и, если понадобиться, выбить из него должок.
Я вышел из машины и решительным шагом двинулся в сторону магазина, туда, куда вошел мужик. Войдя внутрь, я попал в небольшое слабо освещенное помещение, с висящими на стенах множеством различных безделушек и с стоящими на полу какими-то сосудами, с вырезанными на них различными значками. Я прошел к прилавку, над которым висели всевозможные амулеты и побрякушки. Со стены, что была за прилавком, свисало несколько тотемов. По центру был дверной проем, вид за которым скрывали свисающие сверху цветные цепочки. В магазине никого не было. Очень уж он мне был знаком, будто я здесь когда-то бывал.
- Есть здесь кто-нибудь? – крикнул я.
Пройдите сюда, - раздался мужской голос из комнаты, что была по ту сторону проема.
Я обошел прилавок и, раздвинув цепочки, вошел в комнату, с стоящим по середине круглым столом, в дальнем левом углу, располагался диван с газетным столиком, а справа от меня стоял шкаф с множеством книг. Рядом с ним стояло кресло и свисающий над ним светильник. В комнате было пусто, ни души.
Эй, есть кто? – в полголоса произнес я.
Я здесь, - раздался голос и над стулом, что стоял возле стола, появилась призрачное облако.
Оно стало сгущаться, потом материализовываться. Уже стали видны очертания тела, лица, а спустя мгновение, я увидел сидящего за столом мужчину, с небольшой седой бородкой, в сером старом свитере. Руки «украшали» множество мелких шрамов, на одном из пальцев правой руки поблескивал перстень, с большими красным и белыми камнями в виде знака «инь-янь». Лицо старца выдавало его многолетие и мудрость, а морщины, что занимали его лицо, только подчеркивали это.
От неожиданности, я отошел назад и наткнулся на что-то твердое. Я обернулся. Цепочки, что я только что разводил руками, словно окаменели, образовав плотную стену.
Выпустите меня, - обратился я с возмущением к старцу.
Зачем? – заговорил он хриплым голосом. – Ты пришел сюда не для того чтобы уйти. Тебе не это нужно.
Что тогда мне нужно?
Ты хочешь узнать, где находиться древо жизни.
Откуда вы знаете? И, вообще, кто вы такой?
Я тот, кого ты ищешь. Я тот, кто тебе поможет указать правильный путь к твоей цели. Я твой путеводитель в…
Врешь! Мне сказали, что я должен найти прорицательницу, а не наглого старикашку… - я не успел договорить еще несколько ласковых фраз в его адрес, как он тут же перевоплотился в старушку, державшую в руках хрустальный шар, светящийся изнутри синим свечением. Голову покрывал голубоватый платок, а с плеч свисала шаль.
А так? - проговорила она скрипучим голосом и дернула уголком рта,
Все равно, откуда я знаю, что ты та кого я ищу?
Тебя привело ко мне желание.
Нет, меня привел сюда мужик, решивший, что меня можно кинуть.
Ты уверен, что он был?
То есть как?.. Конечно, он был, я ясно видел, как он сидел рядом со мной, как говорил, потом вошел сюда… и, вообще, что за странные вопросы? – возмутился я.
Я и говорю, тебя привело сюда твое желание найти меня. Вспомни, о чем ты думал, перед тем как он появился?
Как найти прорицательницу и… - я замолк, поняв смысл ее слов. – Получается, я сам себе вообразил его и инстинктивно нашел это место.
Не совсем. Человек, желающий найти меня и имеющий бескорыстные мотивы, может отыскать меня. Поэтому и появился тот, кто проводил тебя ко мне.
Кто он?
Ни кто, его нет, это на половину твое воображение, на половину дух, - она по крепче вцепилась в шар и уставила свой взор куда-то в глубь. Шар постепенно изнутри заполнился синеватой дымкой и возле бабки тут же появился тот самый человек, которого я подвез сюда. Он улыбнулся.
Получается, что все же он есть?
Это всего лишь мое желание, желание о том, чтобы он появился и проводил тебя ко мне. Я могу так же с помощью своих желаний сделать все, что захочу. Захочу, появиться чаша с фруктами… - на столе тут же появилась ваза с яблоками и гроздями винограда, свисающими с ее краев, - захочу, эта комната станет элитной квартирой… - тут же все мгновенно поменялось. Комната увеличилась в троя, появилась шикарная дорогая мебель, техника, только остался стол, за которым сидела старушка, с стоящей перед ней вазой фруктов. Мужик исчез.
Получается, что и я могу сделать то что захочу?
Да, но это лишь зависит о того, насколько ты этого хочешь, насколько ты веришь в это, представляешь себе это. Но знай, все чего ты добьешься, это всего лишь иллюзия, твоя мечта и больше ничего. Ты можешь это пощупать, ощутить, попробовать, но это все временно. Стоит тебе захотеть чего-нибудь другого, и оно исчезнет.
Значит, если я захочу, то на столе появиться полный сундук золота?
Да, но он будет не настоящим и золото, что будет в нем, будет всего лишь воздухом, пылью.
Я тут же сконцентрировался, представил, что на столе стоит небольшой деревянный сундук, с металлическими скобами, сцепляющими дощечки между собой, свисающий с одной из петель замок… Над столом появилось призрачное облако. Вскоре в нем стал проявляться силуэт, небольшой, непонятной формы. Вскоре он стал более отчетливей, потом и вовсе стало понятно что это, еще чуть-чуть и можно будет разглядеть рисунок на дощечках из которых он состоит… но все оборвалось, исчез и сундук и дымка. Я непонимающе посмотрел на старушку.
Ты должен искренне верить в него, главное не торопись, представь все его конкретные детали.
Я снова представил кубическую форму сундука, его металлические скобы, замок. Он стал вновь виден. Через мгновение, я уже отчетливо видел стоящий на столе сундук, с проржавевшим замком, свисающим петли. Я двинулся к нему, желая посмотреть, что там внутри, но сундук вновь исчез.
- Что за ерунда? - возмутился я.
 Ты меня плохо слушаешь, - немного повысила она голос. – Если ты хочешь что бы он был, то ты должен постоянно думать о нем, до тех пор, пока он тебе нужен, как это делаю я, - она указала на комнату, в которой мы находились.
Я кивнул.
Запомни, то чему я тебя научила, и ты найдешь что тебе нужно. А теперь уходи, - она исчезла и я тут же оказался в той самой комнате, в которую вошел. Исчезла и ваза с фруктами. Цепочки вновь обмякли.
Я вышел из магазина.
Обернувшись, вместо магазина я увидел окна жилых квартир, никакого напоминания о магазинчике. Немного постояв, я прошел к машине.
Странная встреча. Не такая какой я себе ее представлял. Очень странная старушка… или старик? Непонятно. Но все же она состоялась, пусть молниеносно, но все же, она дала мне необходимую информацию и знания. Но как ими правильно пользоваться? Как они мне помогут найти древо?..
Я уже ехал по длинной широкой улице города, постепенно опускающегося в сумерки.
…Возможно, стоит только понять о чем она говорила и все получиться. Если подумать, то получается, что мне стоит только представить себе это древо и я окажусь рядом с ним. А что дальше? Ведь, как она сказала, это всего лишь мое воображение. А что если не только? В каждых словах есть доля правды и часть неизвестного и неизведанного. Стоит попробовать, но потом, а сейчас мне нужно перекусить… Удивительно, я мертв, а есть все равно хочется. Забавно.
Я свернул на перекрестке и остановился возле первого приличного ресторанчика. Над входом висела скромная надпись «Вояж». Странное название, не аппетитное. Но выбора не было, голод превыше предпочтений.
Войдя внутрь, меня встретил приглушенный интимный свет. Звучала спокойная, еле слышимая, музыка. Небольшой зал, рассчитанный на семь столиков, несколько из которых были заняты, вызывал чувство уюта. В дальнем углу, под лианами деревьев, сидела молодая парочка. Еще один столик занимали двое мужчин, обсуждающими в полголоса что-то между собой. У барной стойки сидела одинокая девушка, в белом, подчеркивающем ее фигуру, платье. Она явно кого-то ждала, нервно посматривая на часы, висящие на стене за стойкой, над огромным количеством спиртного.
Вы один? – подошел ко мне молодой парень, в белой рубашке и жилетке.
Да, я один, - кивнул я в ответ.
Присаживайтесь, указал он мне на столик, что стоял у окошка, и вернулся к стойке.
Я занял свое место. Ко мне подошел официант и предложил меню, из которого я выбрал себе какое-то мясное блюдо, салат и сок, после чего стал спокойно дожидаться своего заказа. Уставившись на прохожих, что разгуливали за окном, даже не подозревавших, что их разглядывают, я изучал их, рассматривая с ног до головы. Рассматривал всех, и пестро одетую молодежь, считавшую свои прикид выделяющимся в толпе, и мамаш, разгуливающих со своими чадами, вспоминающие, о прошлых сериях своих любимых сериалов, и прилично одетых мужчин, с забитыми работой мыслями, словом, всех, кто попадал В поле моего зрения.
Мне принесли заказ и, оторвавшись от окна, я принялся удалять голод. Я не торопился, наслаждался вкусом, к тому же торопиться было некуда, мертвым нет смысла спешить. Расправившись с мясным рулетиком, с набитыми в него кусочками фруктов, я пододвинул к себе салат. Сок закончился и я заказал еще. Приготовленный из всевозможных морепродуктов салат был изумителен, его составляющие подобраны так, что не затмевали вкуса друг друга. Более я поражался тому, что все это возможно было совместить, да еще в таком виде.
Дожевав последний кусочек, я попросил счет и попивая сок, принялся рыскать по карманам в поисках денег, но их нигде не было.
Вот черт! - выругался я про себя. – Совсем забыл что без денег.
Нужно было что-то делать, просто так мне отсюда не уйти. Растягивая сок, я обдумывал свои действия, пытался найти подходящее решение.
Точно! – осенило меня. - Совет прорицательницы… Если не сработает. Нечего гадать, нужно попробовать, там будет видно.
Я представил, что в моей левой руке лежит пятидесяти долларовая купюра… сконцентрировался на ней… представил ее внешний вид, ее смятое состояние… и… воаля. Разжав кулак, я обнаружил на ладони бумажку, того же достоинства, что и пожелал. Положив ее аккуратно на блюдце, я не прекращал о ней думать, в плоть до того пока ее не положили в кассу. Я тут же встал из-за стола и быстрым шагом направился к выходу. За дверью я с облегчением выдохнул, внутри меня что-то радовалось, либо тому, что я ушел без проблем, либо тому, что все получилось и зная секрет я могу творить себе богатство.
Усевшись в машину я поехал к Марку в особняк, искать древо было уже поздно, к тому же мой мозг был забит всякой всячиной, а для такого решительного поиска нужна «свежая» голова, и «чистый» ум.
Приехав в особняк, я поставил машину в отведенное под нее место и прошел к себе в домик для гостей, где принял прохладный и душ и, укутавшись в халат развалился на кровати. Нажав на пульте кнопочку, я уставился в «загоревшийся» экран телевизора. По телу пробежала приятная дрожь, полностью сняв с мышц напряжение и усталость.
Раздался стук в дверь, прервавший мой зев. Я выругался.
Кто? – нехотя подошел я к двери.
Это Силиус.
Я открыл дверь и в комнату вошел взволнованный двойник Марка.
- Нужно поговорить.
Что-то случилось? – встревожился я. Дремоту как рукой сняло.
Ты нашел, что искал? – он сел в кресло.
Еще нет. Завтра продолжу поиски, - я сел напротив.
Отложи пока свои старания. Есть дела по важнее, - он скрестил ноги.
Какие? – я немного наклонился, облокотившись на подлокотники.
Войска Дьявола перешли в наступление. Они собираются атаковать царство Зевса, – я поднял бровь. – Нужна твоя помощь.
Почему моя?
Ты единственный, кто сейчас сможет покинуть Землю.
Допустим, но чем я могу помочь? Я же один.
Ту должен найти цвергов, они тебе помогут.
Где мне их искать? И как вернуться обратно? Ведь если бы я в действительности был нужен, меня бы уже давно вернули.
Так оно так, но почему-то Духи не шевелятся, возможно есть на то причины. Но не смотря на это ты должен все равно идти.
Но все же, как я вернусь?
Есть одно место, оно независимо от желания Духов, вернет тебя. Это как портал между нашими мирами.
Где его найти?
Оно находиться в небольшой деревушке, в Румынии, в церкви. Найти его не сложно, если знаешь как.
Как?
Главное доверься своим инстинктам и дорога тебя сама приведет к нему.
Кто такие цверги?
Это карлики, которые с рассветом уходят под землю, так как солнечный свет губителен для них, они превращаются в камень. Они мудрецы и отважные войны, они помогут тебе.
Почему ты решил, что они помогут и, вообще, почему решаешь столь важные вещи?
Я всего лишь посланник, который должен донести до тебя сведения, а ты должен сам решить, что тебе делать. В твоих стараниях тебе помогут цверги, они обязаны Зевсу за свою свободу, которую у них отнял Аид, заточив их в камень.
Но ты же сказал, что они по-прежнему превращаются в камень?
Так оно и есть, но ранее они были камнями. Дело в том, сто Зевсу и Одину не смогли полностью снять с них заклятие. Это старая история, поэтому всех подробностей не помнят даже они сами.
Допустим все так, но почему ему не могут помочь другие, оттуда, Артур, например?
Все они заняты, к тому же они не успеют, слишком далеко их войска.
Ладно. все понятно. Когда мне отправляться? – я взглянул на часы, было около одиннадцати.
Лучше всего сейчас, тогда ты успеешь до рассвета, - Силиус поднялся и направился к выходу. – Поторопись, - добавил он и захлопнул за собой дверь.
Я вернулся в спальню и, открыв шкаф, уставился на одежду, ища глазами, что на себя накинуть. Немного подумав, я натянул на себя кожаные штаны, сапоги, сверху одел майку, кольчугу и рубашку. На пояс зацепил меч. Все это я спрятал под полами плаща, застегнув его на все пуговицы. Отыскав в комоде жучки, те, что я брал на дело связанное с дочерью Марка, зацепил их на одну из пуговиц на груди, остальные положил в карман, со стороны свисающего с моего пояса меча. Оглядевшись, все ли я взял, я вышел из своих покоев и направился к гаражу.
В гараже меня ждал Арчи, точнее его суть.
Мы уселись в машину и Арчи, вставив в замок зажигания ключ, провернул его. Черный Мерседес приятно заурчал. Он втопил в пол педаль газа и мы плавно выехали за пределы «замка» Марка. На перекрестке Арчи свернул не на лево, как я ожидал, а на право, в темноту, освещаемую только светом наших фар.
Ты куда? – удивился я.
Здесь короче, - буркнул он.
Мы ехали вдоль темных холмов, на вершинах которых возвышались дома, подобные Марку, богатые и огромные.
Спустя полчаса блуждания под звездным небом, на горизонте показался горящий изобилием неоновых огней аэропорт. С его огромной территории, то и дело взлетали мигающие огоньки, присоединяющиеся к тем, что уже были в небе, неподвижным и красивым. Минут через пять мы, наконец-то, доехали до него и остановились на огромной стоянке, заставленной множеством машин. Арчи меня высадил почти у самого входа и тут же уехал.
Купив билет на ближайший рейс до Румынии, который был только лишь через полтора часа, расплатившись при этом, вообразимой мною купюрой, я прошел в просторный зал ожиданий, где диспетчер постоянно, молодым звонким голосом, объявляла посадки на авиалайнеры. Народу, к моему удивлению, было много. Я взглядом отыскал себе место и уселся рядом с пожилой женщиной, с головой ушедшей в чтение какого-то журнала о здоровье. Рядом со мной, на соседнем кресле, лежала кем-то оставленная газета. Я взял ее себе.
Полистав без особого интереса, я немного задержался на показавшейся мне интересной статейтке. Точнее на абзаце: " …сегодня вновь было найдено почти двое десятков трупов в одном из ангаров городского порта. По-видимому, это очередная религиозная секта, чьи участники решили покончить со своей жизнью самоубийством.
Но один из фактов этого суицида озадачил полицию – большинство тел было обезглавлено, остпльные же погибли от многочисленных глубочайшых ран, нанесенных острыми режущими предметами. Возможно это новый изощренный способ самоубийства...
 …и все же полиция возбудило уголовное дело по факту группового самоубийства с применением насилия и объявило в розыск руководителей данного движения. Среди трупов также смогли опознать руководителя одного из отделов местной федеральной службы, в чьи полномочия входило…»
Странно. Это произошло уже несколько дней назад, а нашли их только сейчас.
Перелиснув, еще пару страниц, я остановился на статье с громким заголовком: «Всемирная волна самоубийств. Конец фанатикам.»
В статье приводились новые данные о погибших, по которым на сегодняшний день, количество жертв общих суицидов уже насчитывает около трех тысяч восьмисот человек. Немного, но и не мало для такого рода событий. По всей видимости, людям настолько надоела их будничная, повседневная, жизнь, что они нашли отдушину в такого рода течениях, приведших своими учениями к скоропостижной смерти такого количества людей. А самое интересное во всем этом, то что все они считают, что их вера единственно правильная, но объединяет их одно – фанатизм по неизвестному, не традиционному, и у всех у них одна цель, нажива. Действительно, деньги решают в этом мире все и их добывают каждый как может. Я их не осуждаю, они ни чем не отличаются от нас, от христиан, мусульман, мы тоже можно сказать сектанты, только узаконенных верований, в которых так же есть свои фанаты…
Мама, - оборвал ход моих мыслей суетившийся напротив меня маленький мальчик, тискавший за одежду свою мать, которая в свою очередь была отвлечена чтением какого-то модного журнала. – Ну, мама.
Чего тебе? – с недовольным выражением посмотрела она на него.
Я хочу есть, - мальчик погладил себя по животу.
Потерпи, в самолете поедим, - она опять уставилась в журнал.
Ну, мама, - продолжил канючить ребенок.
Мне надоели его хныканья и, покинув свое место, я прошел по залу до буфета. В буфете почти никого не было: трое стояло за столиком, попивая кофе и обсуждая предстоящий отпуск, еще двое стояло у прилавка. Я встал за ними. Через пару минут до меня дошла очередь и я, купив себе пару бутербродов и чашечку кофе, уселся за столик подальше от всех. Быстро управившись с едой, я спокойно попивал свой кофе, дожидаясь объявления о посадке, не заставившее себя долго ждать. Допив кофе, я направился к посадочному рукаву, где, пройдя контроль, прошел в самолет, на свое законное место, у иллюминатора.
Минут через пятнадцать мы покинули аэродром и взмыли в темное, звездное небо, над множеством огней города, которые как светлячки загорались и гасли повсюду. Спустя полчаса полета я отключился.

Меня разбудил голос стюардессы пронесшийся по всему салону. Объявили посадку. Я открыл глаза. Рядом по-прежнему никого не было. За окном уже рассвело и красный диск, появившийся на горизонте, слепил меня своим свечением. Часы показывали шесть утра. Мы пролетали над раскидистыми полями, различных оттенков зеленого и желтого. Вскоре появились раскачивающиеся на ветру макушки деревьев.
Нас попросили пристегнуть ремни. Я повиновался. Мы шли на посадку. Самолет сделал круг вокруг аэропорта, открыв нашему взору просыпающийся от ночной спячки город, и минут через пятнадцать мы уже стояли на земле. Нам подали трап и мы покинули самолет, выйдя на площадку аэродрома, где уши закладывало от рева взлетающих в небо аэропланов. Мы уселись в подогнанный автобус и через несколько минут, вновь пройда таможенный контроль, на котором я сфабриковал свои документы, были «вольными птицами» во власти новой для меня страны.
В глаза светило солнце. Я водрузил на нос очки и прошел к офису, занимающемуся прокатом машин.
Пройдя по небольшой автостоянке, я нашел нужную мне машину и, пикнув автосигналкой, пульт которой был на ключах, выданных мне только что, я уселся в не совсем новенький Фольц-Ваген. Расположившись по удобней в кресле, я выложил в бардачок ствол, а меч бросил на соседнее сиденье. Отыскав нужную мне радио волну, я вставил в замок зажигания ключ и, провернув его, услышал приятное урчание. Немного погазовав, я выжал сцепление, поставил первую передачу и, постепенно отпуская педаль сцепления, вдавил в пол педаль газа. Машина тронулась.
Покинув стоянку, я выехал на дорогу, ведущую, по-видимому, в город, и переключив коробку передач на вторую скорость, затем третью, помчался по трассе, то и дело обгоняя и подрезая более медленные авто.
Проехав с десяток километров, вдоль чередующихся полей и лесопосадок, я решил свернуть на уходящую от города менее широкую дорогу. На трассе я был почти один и, поставив ручку коробки передач в четвертое положение, а затем в пятое, стал наслаждаться поездке, по слегка извилистой дороге, вяло посматривая по сторонам, ловя взглядом, промелькивающие одиноко стоящие деревья, чья крона, была настолько редка, что сквозь нее я видел покинутые птицами гнезда. Дорога ни чем не отличалась от тех, что были у меня на родине, непредсказуемая, за каждым поворотом тебя ждал либо спуск, либо подъем. Сквозь плотную стену кустов и деревьев, высаженных вдоль дороги, виднелись колосящиеся на разыгравшемся ветру золотистые поля, спелых злаков, дозревших уже до сбора и ожидающие своей участи под мощными гребнями комбайнов.
Солнце постепенно поднималось вверх.
Через несколько десятков километров, на очередном перекрестке, завидев табличку с надписью «Свет», я свернул с дороги, на менее приятную. Скорость пришлось сбавить, стараясь как можно меньше собирать кочки и ямы. Тряска выводила меня из себя. Машину не было особо жалко, все равно не моя, жалел только о том, что не взял внедорожник.
Через час моего блуждания между полями по проселочной дороге, я, наконец-то, выехал к деревушке, с запыленной при въезде надписью «Светочине».
Странное название… странно то, что я вообще разобрал, что там написано. Я ведь не знаю местный язык… или знаю? Неужели я могу понимать всех людей, независимо от их языка? Должно быть так… скорее всего так, ведь Арчи меня предупреждал об этом…
Я остановился возле какого-то обшарпанного магазинчика и, покинув машину, направился к входу, где меня «ждал» старичок, в ватных штанах, сапогах, жилете поверх рубашки и в кепке на голове, прикрывавшей его редкие седые волосы. В руках он держал трость, а на коленях лежал небольшой букет из красновато-желтых опавших совсем недавно листьев. Проходя мимо него, я заметил неодобрительный взгляд с его стороны, но особого значения этому не придал.
Внутри магазина было тихо. Под потолком, на вентиляторе, сидело несколько мух, в падающих через грязное окно лучах света летала пыль, за прилавком, пошарпаном и не совсем чистом, дремал молодой, лет тридцати, парень. Выбор товара в магазине был не богат.
Я подошел к стойке и стукнул пальцами по столешнице. Парень вздрогнул и уставился на меня испуганными глазами.
Что будете брать? – произнес он на своем языке, но я понял.
Получается, что я все-таки понимаю любой язык в этом мире. Хороший дар после смерти, - я дернул уголком рта, от обрадовавшей меня мысли. – Мне бутылку минералки и пачку печенья, - произнес я уже вслух и указал на блестящую упаковку, с изображенными на ней земляниками.
Парень тут же положил все на прилавок.
Еще что-нибудь?
Вы не знаете, есть ли по близости какая-нибудь церковь. Она должна быть скорее всего очень старой, - я протянул ему деньги и забрал свою покупку.
Даже и не знаю… - уходил он от ответа.
Вспомните, пожалуйста, - я положил на стол еще одну десятидолларовую купюру.
Парень тут же убрал ее со стола и немного подался в мою сторону.
Есть в одной деревне церквушка, старая, лет сто ей уже, наверное, но вам ехать туда не стоит.
Почему? – парень молчал. Я достал из кармана, где их делал из воздуха, купюру.
На деревне проклятье. Все кто туда уезжал, никогда больше оттуда не возвращался или оставался там жить.
Откуда вы знаете, насчет того, что они там оставались, может они тоже не вернулись.
Некоторые просто остались там жить, люди их иногда видели, в основном по ночам.
А где находиться она? Как туда проехать? – я достал еще одну бумажку.
Сейчас проедете прямо, затем, у почты, свернете на лево. Там выйдите на ведущую к ней дорогу.
Благодарю за информацию.
Я развернулся и вышел из магазина. Старика уже не было.
Усевшись в машину, я поехал дальше. Проехав несколько небольших домов, в два-три этажа, я, как он и сказал, свернул у здания почты на лево и, выехав за пределы деревушки, стал потихоньку пробираться по проселочной дороге, между высокими стеблями травы, среди которой иногда попадались полосы ржи, дико растущей, в свое время не убранной или просыпанной. По всему полю росли отдельно стоящие деревья, медленно покачивающихся на легком ветерке, шумя своей небогатой пожелтевшей кроной. Воздух был насыщен множеством насекомых, залеплявших мне стекло своими трупиками, в тех местах, где я прибавлял скорости, уставая от медленной постоянно трясущейся езды. Я закрыл окно. Открыв печенья, я положил их перед собой на панель и потихоньку отправлял их, одну за другой, в рот, снимая возникающую после них сухость минеральной водой. Голод постепенно отступал.
Постоянно изменяющая свое направление дорога, на очередном повороте которой я налетел на какую-нибудь яму, меня начинала раздражать. Через лобовое стекло солнце жарило мне колени. Я включил кондиционер.
Где-то через час, я выехал к лесу, сплошь заросшему хвойными деревьями, сквозь кроны которых еле пробивались лучи солнечного света. Я включил фары, но сделал только хуже, пришлось ехать в полумраке. Еле видимая дорога постоянно куда-то поворачивала, заставляя меня аккуратно вписываться между стволами елей и пихт. Я уезжал все дальше в глубь.
Часа через полтора, нудной и медленной езды, я, наконец-то, выехал за его пределы и очутился на небольшой, прямой дороге, в конце которой я увидел долгожданные строения. Я прибавил скорости. Минуты через две я въехал в не большой по площади поселок, состоявшего из нескольких десятков домиков, покрытых полурассыпавшимся шифером, и еще какими-то строениями, необходимыми для местных жителей. По средине поселения, над крышами домов, торчал крест церкви.
Вот она! – воскликнул я.
Я еще немного поднажал и вскоре уже стоял у парадного входа божьей обители. Заходить я не стал, решил дождаться ночи, а сейчас мне хотелось отдохнуть. Я проехал к ближайшему, а точнее единственному здесь магазинчику и, припарковав машину, покинул ее.
Внутри деревянного здания, с каменным фундаментом и черепичной крышей, было тихо. За прилавком стоял маленький старичок, перебирая товар.
Извините, обратился я к нему, - не подскажите, где можно остановиться на ночь?
Старик посмотрел на меня не довольным взглядом.
А что вы здесь забыли? – произнес он, явно раздраженный моим присутствием.
Я заблудился и вымотался. Мне бы хотелось переночевать, поспать в нормальной постели, - слукавил я.
Он оценивающе осмотрел меня с ног до головы.
Десять долларов.
Я протянул ему купюру.
Иди за мной.
Он вышел из-за прилавка и прошел к справа стоящей двери. Я пошел следом за ним. Мы вошли в небольшой коридорчик и, пройдя несколько метров, остановились возле деревянной двери, с облупливающейся на ней от сырости и старости краской. Он открыл дверь и мы вошли в небольшую комнатку всего с одним окном. В комнате стояла только кровать, стол и стул. На стене висело зеркало. Возле кровати была дверь, ведущая, как я предполагал, в ванную комнату. На задний двор выводила еще одна, обшитая стареньким коже заменителем.
Располагайтесь, - он протянул мне ключ от задней двери и удалился. Дверь, в которую мы вошли, закрылась.
Я скинул свой плащ, отстегнул меч и положил его на стул, что стоял рядом с кроватью. Сбросив с себя рубашку, кольчугу и сапоги, я немного постоял и стянул штаны. Оставшись в одной майке, я заполз на небольшую, полутора местную, кровать, с чистым, но слегка пахнущим затхлостью, бельем. Устроившись по удобней, я ждал сна.
Мне приснилось будто я стою на мосту, а далеко внизу бурлила река. Меня охватывал ужас. Я оглянулся, никого. Я хотел перелезть обратно, но что-то мешало мне это сделать. Вдруг подул сильный ветер и меня потянуло вперед. Пальцы моих рук вцепились в перила. Ветер усилился. Пальцы постепенно разжимались и через мгновение, я оторвался от моста. Я летел вниз, пробиваясь сквозь плотный воздух. Вода стремительно приближалась. Внутри меня все остановилось, я не мог даже издать звука, а так хотелось кричать. Я подлетел еще ближе и уже мог увидеть на воде свое быстро увеличивающееся отражение. Вода стала еще ближе. Сердце словно замерло. Еще ближе…
Я резко оторвал голову от подушки. В комнате было темно, только свет полной луны, проникавший через окно, частично освещал ее. Я тяжело вздохнул и тут же насторожился. Мне было не по себе. Казалось, что кроме меня в комнате есть еще кто-то. Я его не видел, но чувствовал. Я протянул руку к лежавшему на стуле мечу и переложил его на кровать, поближе к себе, вытащив немного из ножен.
Кто здесь?! – крикнул я в темноту, но она оказалась безмолвной, чего и следовало ожидать. Выдохнув, я опустился обратно на подушку.
Вдруг в темном неосвещенном луной углу раздался шорох и на меня кто-то набросился. Я машинально уперся в его живот, но его силы были на много больше моих и он всей своей массой наваливался на меня. Я пытался разглядеть кто это, но его лица не было видно, пока оно не попало в лучи луны. На меня смотрели горящие глаза с открытым ртом, с торчащими из него клыками. Он уже почти приблизился к моей шее. Я изо всех сил пытался оттолкнуть его, но ничего не получалось. Нащупав справа от себя меч, я вытащил его из ножен и как можно глубже всадил уродцу в живот.
Зверь взвыл и откинулся назад, держась за торчащий из его тела меч. Он испуганными глазами посмотрел на меня и, издав хрип, упал рядом со мной. Я быстро соскочил с кровати и схватив в руки стул, ждал нового нападения, но оно, к счастью, не последовало. Я быстренько оделся и, вытащив из его тела меч, вышел во двор.
На улице было тихо. Обогнув быстрым шагом дом, я вышел ко входу в магазин. Моей машины возле него уже не было. Я направился к церкви, оглядываясь по сторонам, пытаясь увидеть что-то в темноте, к которой еще не успели привыкнуть мои залитые от волнения кровью глаза. Было удивительно тихо, только хрустящие под ногами камни, вливались в мертвецкую тишину. Жители города спали, если они вообще здесь были.
Я прошел несколько метров и остановился. Мне казалось, что за мной кто-то идет. Я резко обернулся. Никого. Я сделал еще шаг и услышал шуршание воздуха. Я обернулся по на правлению звука и тут же от испуга выставил перед собой меч, вонзив его в летящего на меня с крыши дома человека. Его лицо замерло и он рухнул на землю. Я вынул из тела сталь и кровь, что собралась на его кончике, тут же испарилась. Я прибавил ходу. Через пару шагов передомной возник еще один и его оскаленная в свете луны голова отлетела в сторону. Тут же я услышал рев еще одного гаденыша и, пригнувшись при его прыжке, вспорол ему брюхо. Я поднялся на ноги и прочертил диагональ на теле очередного врага. Перевернув меч острием вниз, я пустил его назад и почувствовал как он вонзился во что-то мягкое. Я обернулся. Позади меня, с выпученными глазами, стояло какое-то существо, с человеческими чертами, но явно не человек. Я уперся в его тело ногой и, достав меч, оттолкнул на землю. С крыш спрыгнуло несколько его собратьев. Я принял боевую стойку. Они постепенно приближались ко мне, стараясь окружить меня со всех сторон плотным кольцом. Я приготовился к атаке. Один из уродов пригнулся и сделал в мою сторону свой последний прыжок, повалившись на землю с вскрытым брюхом. Поднявшись с колена, я взмахом отсек руку следующему. Развернувшись, я резанул нападавшего по лицу. Следующий удар пришелся меньшему из них. Ему я просто провел диагональ от уха к пупку, если у него такой имелся, падая он оцарапал мне ногу. После чего, на меня тут же с двух сторон побежало еще двое уродцев. Я сделал выпад в сторону одного из них, пронзив его своим мечом в живот, оттолкнув второго ногой. Затем, перевернув меч острием вниз, вонзил его ему в ключицу, туда где у него должно было быть сердце. Тварь дернулась и обмякла, пустив изо рта струйку красной жидкости. Оставалось еще трое, двум из которых я исполосовал живот и грудь, а третьему отделил голову от тела.
Покончив с ними, я побежал дальше, к церкви, надеясь найти там убежище. Сзади раздалось рычание. Я обернулся. За мной гналось несколько существ, более схожих с собаками, но больших размеров, с уродливыми мордами и длинными клыками. Боковым зрением я видел, как на ровне со мной, по крышам, перепрыгивая с одного дома на другой, преодолевая в полете несколько метров, бежали клыкастые. Впереди завиделась церковь и я прибавил скорости, перепрыгивая ямы и кочки.
Вдруг передомной возникло трое уродцев. Я резко остановился и выставил вперед меч. Через секунду, позади меня, в близи, раздалось запыхавшееся рычание. Я обернулся в их сторону, стараясь не выпускать из виду тех троих. Тут же с крыш спрыгнуло еще несколько тварей. Я вертелся между ними, стараясь не вставать к ним спиной и одновременно чтобы видеть их. Они сделали шаг вперед и сомкнули свои ряды, окружив меня в кольцо, выбраться из которого будет очень сложно. Они сделали еще шаг. Я напрягся, ожидая кто первый сделает выпад в мою сторону, чтобы отправить его на тот свет. Еще шаг. Один из них приготовился к прыжку и…
Стойте! – раздался голос. Толпа расступилась и из нее, навстречу ко мне, вышел человек, в длинном сером плаще с накинутым на голову капюшоном, скрывающим от моих глаз его лицо.
Кто ты? – указал он на меня сухой костлявой рукой, с длинными пальцами, с концов которых торчали длинные ногти, более похожие на когти. На одном из пальцев сверкал перстень.
А кто вы?
Не смей! – крикнул он басистым голосом и возникший порыв ветра скинул с него капюшон, показавший мне его бледное худое лицо. Изо рта торчали клыки. Глаза горели яростью, - отвечать вопросом.
Я огляделся. Твари вновь приблизились. Говоривший со мной развел руками, остановив их порыв разорвать меня в клочья.
Кто ты? – повторил он вопрос.
Я Мерлин Хендрейк, - произнес я.
Откуда у тебя меч преисподни?
Я граф Хендрейк и он был мне вручен моим другом в небесной.
Их предводитель прищурил глаза.
Если ты не врешь, то что ты тогда здесь делаешь?
Я хочу вернуться обратно.
Зачем? Тебя изгнали?
Нет. я послан сюда, чтобы найти нужную мне вещь.
Ты нашел ее?
Нет.
Тогда зачем тебе возвращаться?
В поднебесной нужна моя помощь, поэтому я и хочу вернуться.
Тогда почему они сами не вернут тебя?
Не знаю, но хочу узнать? – я, немного успокоившись, опустил меч. Главарь затих.
Кто вы такие? – воспользовался я моментом.
Известные тебе как вампиры, упыри, вурдалаки…
Разве вы не выдумка?
Нет, мы реальны, - главарь махнул рукой и твари, поникшие, разошлись по темным переулкам. Он подошел ко мне. Я отпрянул.
Не бойся, я не сделаю ничего войну Господа, - он положил мне на плечо свою костлявую руку и предложил пройти вместе с ним в стоящий рядом с церковью дом.
Мне нужно попасть туда до рассвета, - уперся я.
Успеешь.
Мы прошли в дом. В тусклом свете настольной лампы, за большим столом, заставленном политым красной жидкостью мясом, сидело девять человек. Шестеро из них носили теже одежды, что и мой сопровождающий, трое других сидело в черных мантиях. Монахи.
Все резко обернулись в нашу сторону, почуяв мою свежую пульсирующую кровь.
- Это лорд Хендрейк. Он желает пройти сквозь врата.
- Зачем ты хочешь вернуться? – спросил один из монахов, сидевший во главе стола.
- Хочу помочь в борьбе с Дьяволом.
- Разве ты один сможешь помочь? – монах взял в руки стакан и сделал глоток.
- Мне необходимо встретиться с цвергами. Они должны помочь, - отрапортовал я.
- Сомневаюсь, - ухмыльнулся сидевший рядом священник. – Они давно ни кому не помогают и, вообще, не хотят иметь дело с людьми.
- Я уверен,что уговорю их.
Смотри сам. Мы тебя вернем, а разбираться с Духами будешь сам, - священники встали и вышли из комнаты в стоявшую позади них дверь.
Присаживайся, - указал мне мой сопровождающий на стул. Я сел. – Угощайся, - он пододвинул мясо и разглядел что это была за красная жидкость – кровь. Я вежливо отказался. Остальные вампиры жадно пожирали это яство, запивая, как я понял, кровью налитой в большие глиняные бокалы.
Куда они пошли? – обратился я к любезному ко мне вампиренышу.
Готовиться к твоему возврату. Это не легкий процесс, - он вцепился в мясо.
Как так возможно, что вы живые, если можно так сказать. Я думал это выдумка Киплинга.
Так оно и было, но Господину, видимо, понравилась эта идея и он создал нас, воинов ночи и хранителей ценностей господних.
Ценностей?
Да, мы охраняем церкви, усыпальницы, святыни.
Как насчет крестов. Святой воды?
Бред. Это специально распространилось среди людей, чтобы они не искали других способов борьбы с нами, а нам это на руку.
Но зачем? В вас и так не верят.
И хорошо. Это все, как и многое другое, специально созданные истории, чтобы люди думали, что это всего на всего выдумка. А если они нас увидят и при этом останутся живыми, то им просто никто не поверит, их сочтут сумасшедшими., - он оторвал зубами кусок от мяса.
Вы нападаете на людей?
А как же. Нам же нужно что-то есть, но мы убиваем только некоторых, грешников, выслеживая их, а в основном питаемся домашним скотом. Но есть и те кто пьет без разбора. С ними у нас отдельный разговор, они отступники, - он сделал глоток крови из глиняного кувшина.
Получается вы как чистильщики? – сделал я вывод.
Нам не нравиться это название, скорее всего войны ночи.
Вы тоже спите днем в гробах?
Нет конечно, - он ухмыльнулся. – Мы спим, конечно, но не в гробах.
Как насчет монахов, людей, что живут здесь?
С ними у нас договор. Они снабжают нас пищей и охраняют днем, а мы обеспечиваем их спокойный сон и отпущение грехов. Это жители, а монахи – это слуги Господни, которые являются служителями церкви и нашими путеводами в ночи, указывая нам новых грешников, - он опустошил кувшин и потянулся за другим. Остальные, чавкая, поглощали мясо. Мне было не приятно и противно сидеть в такой компании, я с не терпением ждал, когда будет все готово.
А как насчет исчезающих людей, тех, кто приезжает сюда?
Это такие же, как ты. Ищут выход отсюда. Пошли, покажу.
Мы встали из-за стола и вышли через заднюю дверью. За дверью, на огромном пустыре, стояло множество машин, карет, различных повозок, среди них уже была и та на которой я сюда приехал. Все это стоит огромные деньги, особенно Ролс-Ройс шестьдесят пятого года выпуска. От такого количество дорогих и старинных автомобилей разбегались глаза, запирало дыхание. Неподалеку от меня рядом с сгнившей, почти рассыпавшейся, каретой стоял Додж семьдесят восьмого года. Правее располагался один из первых авто нашего столетия, который если подкрасить, кое-что заменить, можно было очень дорого продать…
Этот транспорт тех, кто приезжал сюда за тем же, зачем и ты и тех, кто просто заблудился.
Почему вы его не продаете?
Сложно. Они как правило взяты на прокат или угнаны. Тем более не кому ими заниматься. Конечно, мы иногда что-нибудь продаем, но в основном они гниют здесь.
Чудно, - заметил я.
Кстати, я забыл представиться. Меня зовут Эрик, - он протянул свою иссохшую руку. Я пожал.
Послушай, Эрик, почему ты все это мне рассказываешь? Зачем тебе это? – я взглянул в его глаза, безжизненные и тусклые.
Дело в том, что я хочу тебя попросить, чтобы ты взял меня с собой. Мне надоело здесь. Эти тупые рожи соратников. Кровь идиотов людей. Я хочу в поднебесную, посмотреть что это такое, сделать вклад в пользу сил господа. Мне надоело постоянно прятаться от слуг Сатаны здесь, я хочу с ними биться там.
Почему бы тебе самому не попросить священников?
Отец Реш ни за что не разрешит мне попасть туда. Нам нельзя, так как мы созданы здесь и для этого мира.
Как же я тебя проведу?
Уговори Реша, скажи, что я буду полезен, а я буду полезен.
Но как ты сможешь существовать там днем?
Я буду превращаться в пса. Я уже все продумал.
Даже не знаю, - покачал я головой. – Посмотрим, что можно будет сделать, - заслышав шаги, я обернулся.
Граф Хендрейк, идите за мной, все готово, - вышел из тени один из монахов и позвал пройти в церковь.
Я последовал за ним. Обернувшись, чтобы проститься с Эриком, я его не увидел, он исчез.
Мы вошли в небольшой зал, с разукрашенным различными фресками сюжетов из библии, зал. По центру стоял алтарь, по краям него две статуи, Девы Марии и ее сына, Иисуса Христа. За алтарем стоял отец Реш, справа от него монах, слева встал позвавший меня священник. В руках они держали кресты. У Реша была книга.
Пройдите ближе, - пронесся эхом по залу голос отца Реша, толстого и не совсем приятного для меня священнослужителя.
Я приблизился к алтарю, сравнявшись со статуями.
Встань на колено, - вновь приказал он мне.
Я повиновался. На меня положили какой-то кусок материи, примерно такой же, что я видел у Духов в царстве Осириса. В воздухе повисла тишина. Через несколько секунд, перелиснув, страницу, отец Реш, не торопясь, принялся за чтение какой-то молитвы. К его голосу присоединилось мычание его помощников. В этом гудении я не мог разобрать, что именно шепчет Реш. Я склонил голову и закрыл глаза, приготовившись к чему-то странному и необычному. Мычание и чтение разносилось по залу, обволакивая его своими тонами, с каждой секундой все усиливаясь и усиливаясь. Через несколько минут мне уже стало надоедать. Мое тело затекло и по нему, словно маленькими иголками, пробежала дрожь, но я по-прежнему не открывал глаза, ждал результата. Звук стал еще громче, вскоре они уже, как мне казалось, орали. По телу вновь пробежала дрожь. Я нервничал, хотелось все им сказать, что я думаю. Вдруг все резко оборвалось. Я не понимал, что происходит.
Я осторожно открыл глаза. Вокруг было темно. На горизонте, в свете звезд виднелся темный лес, справа от меня холмы и горы, точнее только их заснеженные макушки, отличающиеся оттенком от всей поверхности. Позади меня были не совсем ровные луга. Я стоял в какой-то ложбине. Неподалеку было какое-то строение, очень напоминавшее более мне вход в шахту, изнутри которой исходил слабый свет, тусклый и еле освещаемый кривые подпоры входа. Я направился к нему.
Стой! – в меня уткнулось что-то острое. В темноте, «ослепляясь» светом из сооружения, я никого не мог разглядеть. – Кто такой?
Граф Хендрейк, - не подумав, ответил я.
Что ищешь здесь?
Я по-прежнему никого не видел.
В общем-то, здесь, наверное, ничего. Интерес, - не уверенно ответил я.
Вот и иди, куда шел, а здесь тебе делать нечего человечишка, - в голосе послышалась нотка ненависти, ненависти к людям.
Я уйду, но скажите мне, не знаете ли вы, где найти цвергов?
Зачем тебе они?
Мне нужна их помощь. Точнее не мне, а… - я замолк. Не стоит рассказывать всем о моих планах.
Кому? – тут же спросил голос.
Неважно, - я развернулся и хотел, было, уже уходить.
Стой. Мы проведем тебя в низ.
Я обернулся и на фоне света, доносившегося их шахты, увидел коротышку с копьем в руках. Рядом с ним, через секунду, появился еще один. Ростом они были чуть больше метра, на головах их «сидели» причудливые шапки, с свисающими по краям мохнатыми хвостами, по тени предположительно лисичьими. Из сапога одного из них, торчал силуэт кинжала.
А вы кто такие?
Те, кого ты ищешь, - цверг махнул рукой и направился в сторону света. Недолго думая, я пошел за ним.
Он открыл ставни в земле и пополз вниз по лестнице. Нагнувшись при входе, я последовал его примеру. В темноте я нащупывал очередную перекладину и по удобней ставил на нее ногу. Второй остался на верху, сторожить вход.
Спустившись в глубь земли метров на десять, мы попали в длинный коридор, освещаемый воткнутыми по краям, в стены, факелами. Толщь земли, нависшую над нами, подпирали деревянные балки, между которых, с потолка, свисали корни растений, которых, как я предполагал, здесь не должно было быть. Стены туннеля были «оббиты» досками, через щели между которых можно было видеть уже осыпавшуюся местами землю.
Свет от факелов показал мне внешний вид этого народа. Они похожи на гномов, такие же маленькие, бородатые. Мой сопровожатый, так же как и гномы, был облачен в кожаный жилет, затянутый толстым ремнем, с петли которого свисал кинжал, усеянный множеством камней, штаны, такого же материала, и крепкие небольшие сапоги на затылке из под шапки болталась черная, подвязанная крепкой ниткой, косичка, грязная и сальная на вид.
Цверг направился вдоль по коридору. Я за ним. Мы шли вдоль чередующихся на одинаковом расстоянии друг от друга, факелов, по утоптанному земляному полу. Пламя факелов, колеблясь, придавало причудливые формы нашим теням, то изображая их на стенах виде какого-нибудь дикого зверя, то вообще непонятного мне животного. Двигаясь по коридору за цвергом, мне приходилось нагибать голову, в местах, где провисали доски державшие толщу земли, иногда задевая корни макушкой головы.
Коридор повернул и мы наткнулись на полукруглую дверь, с металлическими скобами, державшими ее, и кольцом, вместо ручки. Карлик отворил дверь, потянув за кольцо, и я, пригнув голову, прошел за нее. По ту сторону был выступ, внизу под которым всюду горел огонь, треск которого смешивался со звуками, похожими на удары киркой. Я взглянул вниз. Действительно, внизу работали карлики, извлекавшие из земли камни, различных цветов и оттенков. Они их складывали в вагонетки и по рельсам увозили куда-то, в пещеры. Куда именно, мне видно не было. Напротив нас, на другой стороне, торчал такой же выступ, к которому вел веревочный мост, с прогнившими уже от старости дощечками, и ворсящимися канатами, что скрепляли их между собой. Цверг вступил на него и уверенным шагом направился на ту сторону. Я немного посомневался и последовал за ним. Поставив правую ногу на дощечку, я чуточку попрыгал на ней, убедившись, что она прочна. Затем я встал на него второй ногой, мост качнулся. Схватившись по крепче за канаты, я сделал еще шаг. Мост выдержал мой вес. Успокоившись, я более уверенно поторопился догнать карлика, ждавшего меня уже на той стороне.
На другом «берегу», мы открыли точно такую же дверь и, очутившись в небольшом туннеле, двинулись дальше. Он был аккуратно ухожен, с потолка ничего не свисало и не сыпалось. Вдоль его стен было множество дверей, все расположенные на различном расстоянии друг от друга. Мы прошли к последней из них и вошли внутрь большой комнаты, где за огромным извивающимся по залу столом сидело множество маленьких уродцев, распивавших песни и жадно пожиравших мясо. Все замерли и уставились на меня, явно недовольные моим присутствием. Их маленькие ручки, более схожие с детскими, но в отличай от последних, имеющие шрамы и мужественность, легли на рукоятки оружия, либо висевшего на их поясах, либо лежавших рядом, на стуле. Их было несколько десятков. В дальнем углу, распивавшие песню трое карликов тут же замолкли, выпучив на меня свои пьяные глаза, с трудом понимающие что происходит. Напротив, у дальней стены, за более шикарным столом, сидел рыжеволосый карлик, с испачканной жиром от курицы бородой. На голове его болталось что-то вроде короны, металлическое сплющенное кольцо с торчащими с четырех сторон зубьями.
- Что ему здесь нужно? Кто привел? – пополз шепот по залу, тут же поднявший гул.
- Зачем ты его привел, Инги? - спросил рыжеволосый.
- Он хочет попросить о помощи? – произнес коротышка.
- Кому она понадобилась? - обратился теперь он ко мне.
- Господу, - ответил я, не спуская взгляда с карликов.
- В чем она заключается?
- Помочь в борьбе с осаждающими замок Зевса войсками Дьявола.
- Рыжий задумался.
- Нет, мы не поможем. Ищи других, - ответил через несколько секунд он и указал мне на дверь.
- Раз так, тогда я вам напомню, кто помог вам освободиться от заклятья Аида, кто помог вам стать свободными от каменных оков, - вырвал я локоть их ухватившей меня руки карлика. - Зевс, и ваш долг помочь ему.
- Да как ты смеешь говорить со мной в таком тоне? – цверги поднялись со своих мест. Я обнажил меч. Рядом стоявший Инги отступил.
- Я не уйду отсюда без вашего согласия, - сквозь зубы проговорил я.
- Зевс помог нам, и что с того? Мы все равно превращаемся в камень, к тому же он был обязан это сделать, мы сражались на его стороне, - рыжий поднялся с места, сомкнув пальцы рук на рукоятке булавы.
- Но, как тебе известно, он мог этого и не сделать, оставив вас до сих пор в камне, к тому же это лучшее ваше нынешнее положение, нежели вечно быть взаперти. Вы хотя бы живы и пьете здесь, радуясь своему существованию.
Рыжий замолк. Я старался никого не выпускать из виду, готовый первому, кто посягнет на мою жизнь, снести голову, благо, пространство для замаха было. Через минуту Цверг подал голос.
- Ты прав, - сквозь зубы согласился он. По залу пробежала волна негодования, стихшая взмахом руки главаря. – Спрячь меч. Здесь тебя ни кто не тронет.
- Сомневаюсь, - зло ухмыльнулся я.
- Обещаю, тебя никто не тронет.
Осмотрев карликов, скребя сердцем, я вложил свой меч обратно в ножны.
- Подойди поближе, - подозвал он меня. – Выпей, - он протянул мне бокал с ромом. Я прошел по залу, сопровождаемый недружелюбными взглядами карликов, и принял его рук напиток. Залпом выпив горячительную жидкость, я поставил бокал на стол и вытерся рукавом. Убедившись, что все в порядке, коротышки продолжили пир.
- Сядь, - указал он мне на стул возле себя, маленький, подстать им.
Стол передомной тут же заставили тарелками с явствами и кувшином с ромом.
- Мы не можем решить это так просто, – начал разговор рыжеволосый. - Нам нужно посоветоваться с коалицией «ночных обитателей». Только на совете могут решить помогать вам или нет. Сам же я не против, мы все-таки должники Зевса, но без их решения мы не в праве решать, что нам делать, - рыжий сделал глоток и шепнул что-то сидевшему справа от него. Седовласый карлик, в кожаном жилете с болтающейся на поясе булавой, поднялся со своего места и покинул пир. – Ты ешь, не бойся, все будет хорошо.
Я взял в руки окорок и принялся потихоньку обгладывать его, кусочек за кусочком, с каждым укусом все более и более разыгрывая аппетит. Трое обнявшихся карликов вновь загорланили. Их тут же подхватил весь зал, раздражая мои перепонки своим неслаженным пением. Смешно смотреть на хор пьяных коротышек, пытающихся изобразить из себя ансамбль песни и пляски. Вдруг в дальнем углу, раздались удары, затем еще, отличающиеся от предыдущих, затем появился еще какой-то звук. Сквозь толпу я разглядел местных музыкантов, игравших кто на чем, но в отличай от пения, музыка у них была куда лучше. Цверги обрадовались мелодиям и понеслись в пляс, тряся своими косичками, сплетенными из бород. Меня пробирало на смех, который я с трудом сдерживал, выдавая наружу только скромную улыбку. Я продолжал есть и пить, стараясь не дойти до их состояния, состояния эйфории.
Через некоторое время, когда гулянье было в разгаре, к рыжему подошел посланный им.
Все готово князь Или, - услышал я сквозь звуки тамтама.
Пошли, - позвал он меня с собой и, встав из-за стола, направился к двери. Я, сделав последний глоток рома, последовал за ним.
Выйдя за пределы зала, мы прошли немного по коридору и, отворив дверь, вошли в небольшую комнатку, с уходящим в даль туннелем. В начале туннеля, на рельсах, стояла какая-то тележка, более напоминавшая вагонетку. Возле тележки стояло несколько цвергов, зацеплявшие к лебедке трос, проходивший через зажимы на тележке и уходящий в туннель. Слева, в стене, была брешь, через которую я увидел внизу небольшого ущелья бурлящую реку, на берегу которой стояла водяная мельница, от нее то и шел трос, который по видимому двигал эту вагонетку.
Интересная конструкция, -подумал я про себя. – Но работает ли она…
Садись, - указал мне рыжий на вагонетку.
Сюда? – удивился я. – Это вообще что такое?
Ты хочешь нашей помощи? – я кивнул. – Вот и поехали на совет.
На ней? – еще более удивился я.
Это единственный способ добраться туда быстро. Садись! – крикнул он. Я повиновался и с трудом влез в тележку. Рыжий сел рядом.
Пускай! – скомандовал он.
Карлики дернули за рычаг, и через мгновение тележка сдвинулась с места, мы тронулись, вначале медленно, потом быстрее, еще быстрее и вскоре мы уже ехали с приличной для такого транспорта скоростью. В туннеле было темно и только стоявший на носу факел, с извивающимся пламенем на ветру, освещал небольшой участок дороги и стены, мимо которых мы проносились, оставляя на них только напоминание о тенях. Тишину нарушал стук колес и шуршание веревки в лебедке. Я чувствовал всем телом, что этот туннель постоянно вилял из стороны в сторону, постоянно сворачивая на небольшие углы. Цверг жутко хохотал, видимо это его забавляло, мне же было не до смеха. Мне не нравилось то что я еду в неизвестность, которую даже не видно. Возможно на то она и неизвестность, чтобы она была скрыта от взора. В лицо задул не сильный, но холодный ветер. Из-за мелькавших в тусклом, свете факела, стен, создавалось ощущение неимоверной скорости, вот-вот готовая вызвать головокружение, переходящее в тошноту, но...
Всю дорогу я рассматривал хохотавшего пьяного коротышку, который мне был не очень симпатичен, как в прочем и все, с кем я завожу знакомство при странных обстоятельствах. Это и Арчи и Арни. Конечно, они вскоре стали мне более чем приятны, при более близком знакомстве. А как же Арион, кобыла с характером, костлявый Эрик? Они вряд ли станут мне приятны. Теперь вот этот цверг, небритый землекоп. Будь моя воля, я вообще бы не связывался с ними, но деваться не куда, обстоятельства. Может моя неприязнь к новым знакомым не в их внешнем виде, а в моих предрассудках, моем детстве? Скорее всего, так. Я с самого детства не любил, точнее не мог, заводить новых знакомых. Даже с Марком, мы с самого начала были «на штыках», пока не свела случайность и мы понадобились друг другу.
В школе, в старших классах, Марк попросил меня, как однокашника, справиться с экзаменами. Я, конечно, не блистал умом, но в точных науках знал толк, всегда подходил с новаторской идеей. В свою очередь он предложил мне помочь в делах любовных. В ту пору он был отличным ухажером и дамским угодником, не говоря, уж о том, что был он ловеласом. Я, конечно, не сразу согласился, но это игра стоила свеч. Так мы с ним и сошлись. Он помогал мне знакомиться с девчонками, а я ему – в учебе. Он знал, что я был застенчив с девушками и воспользовался этим, но я его за это не сужу, я много для себя тогда взял от него…
Может моя неприязнь к новым знакомым еще и из-за того, что этот мир мне не знаком и его жители отталкивают внешне, своей сущностью, тем, что они реальны, тем самым, опровергая все, во что я так свято верил? Возможно так, ведь столько произошло за последние три дня. Я узнал, что благодаря своим желанием могу воплотить в реальность многие вещи. Это, конечно, помогло мне, теперь не нужно думать о деньгах на Земле. Но все же это ново и необычно… Интересно, что стало с теми, кто обнаружил, что деньги исчезли, хотел бы я видеть их лица. Ну да ладно, неважно… Пусть встреча с прорицательницей и была быстрой и странной, но я все же узнал то что мне нужно…
А что дальше? Не успел я отделаться от этого «свидания», как бац, нужна помощь Зевсу. Езжай в Румынию, в страну, о которой я мало чего знаю, но и то, что знал оказалось реальностью, как обычно со своими коррективами., диктуемые Богом. Конечно, было интересно воочию пообщаться с вампирами и при этом остаться в живых, но все же это тоже необычное явление, по крайней мере для моего ума, со своим материалистическим мировоззрением и атеистическими наклонностями. Самое интересное в этих кровососах, дак это то, что они совсем не соответствуют преданиям о них, точнее не совсем. Они пьют кровь, но они не бояться крестов, святой воды и церквей, они, наоборот, стоят на их защите и смерть они могут принять только от оружия выкованного здесь, в так называемых небесах. Конечно, все это придумано умно и Господь может контролировать все, и вампиров и людей, но все же для меня это чудно…
А что касается этих карликов, то они, вообще, какие-то странные, волосатые и грязные, прямо как гномы. Они тоже, как и они, ищут клады, золото, драгоценности, но в отличие от цвергов, не живут в подземелье и не превращаются в камень. К тому же у этих коротышек есть еще и свой совет. Только вот что это? Что он для меня решит? Непонятно как…
Вдруг я почувствовал резкий толчок. Цверг тут же перелетел через край тележки. Я подался вперед, но успел упереться ногами и вместе с вагонеткой, подпрыгнув немного вверх, остался на своем месте.
Или, живой? – крикнул я в темноту, туда, где я в последний раз видел пятки карлика.
Черви проклятые! - выругался в темноте голос. – Жив я, жив!
Он вышел из темноты. Я слез с тележки и подошел к нему, стоявшему возле сломанных рельс, конца которых задирались в разные стороны. В стенах туннеля были дыры, точнее напоминание о них, так как их уже засыпала обвалившаяся земля. Диаметр их составлял около двух метров.
Черви проклятые! - вновь выругался он.
Что за черви? – я поднял с полу еще горевший к моему удивлению факел и подошел поближе к прорытым проходам. Вся земля вокруг них была в какой-то слизи.
Это земляные черви, которые знают только ползать где попало и портить наши туннели, - Или провел рукой по стене и взял на пальцы слизь. – Оно поранилось, - улыбнулся он.
Далеко отсюда до совета? – вглядывался я в темноту, подняв над собой огонь.
Нет, еще несколько миль. Часа через три дойдем.
Или достал из тележки булаву и пошагал в темноту, насвистывая что-то себе под нос, разносившееся слабым эхом по туннелю. Я немного замешкался. Меня привлек висящий на острие рельса лоскут ткани. Я взял его в руки. На нем были вышиты золотой ниткой две восьмерки перпендикулярные друг другу, одна из них была поменьше другой.
Ты идешь? – крикнул из темноты Или.
Иду, - я положил лоскут в карман и поспешил догонять карлика.
Мы шли по шпалам, освещая только небольшое пространство перед собой. Я достал меч. Или нес на плече шипастый металлический шарик, свисающий на цепочке с деревянной ручки.
Как ты нас нашел? – нарушил наше молчание Или.
Меня переместили сюда с Земли.
Что ты там делал?
Искал древо жизни.
Зачем оно тебе?
Хотел кое-что узнать, получить ответы на возникшие у меня вопросы.
И как, получил?
Не успел, пришлось вернуться.
Понятно. Я бы тоже вернулся домой, но, увы, это невозможно.
Ты жил там?
Конечно. Мы еще участвовали в битве Аида против Осириса и Зевса, после чего Аид нам и отомстил. Хорошие были времена, - выдохнув, проговорил он с сожалением в голосе. – А сейчас? Не видишь никогда света солнечного. Разве это жизнь? Мрак и только. Тут темнота, выйдешь, и там темно. Надоело.
Скажи, что за камни вы добываете?
Какие?
Ну, когда я шел, я видел, что вы собирали какие-то цветные камушки.
А, эти! Это драгоценности. Мы вообще вначале стали рыть от нечего делать и наткнулись на них. Мы не знали что с ними делать, пока не нашли им применение. Мы обмениваем их на пищу у Деметры.
Ей-то они зачем?
Не знаю, может продает, может просто нравятся.
Кому их здесь можно продать?
Здесь, не знаю, а вот на Земле есть, кто смог бы их купить. Там они все гоняться за чем-нибудь что сверкает.
Все понятно. Ответь мне лучше на другой вопрос. Что за совет, на который мы идем?
Это совет «ночных обитателей». В него входят властелин всех цвергов…
Дак вы не единственные. Нет, конечно. Мы южные, а есть еще восточные, они живут в горах, и северные, те живут на поверхности.
Как так?
Они продались Сатане и поэтому он снял с них заклятье.
А вы что же?
Нам не нужно ничьего покровительства. Мы сами по себе. Нас никто не трогает, мы никого не трогаем, а Богу до нас и вовсе дела нет. Так и живем, сами по себе.
Как я понял вы не единственные в совете. Кто еще там есть?
Цириус, царь всех горгулий, и Леникс – властелин отриков?
Что за отрики?
Кровососы…
Вампиры? – удивился я.
Да, их еще так называют.
Но что они здесь делают? Они же были созданы на Земле и только для нее.
Как и многие из нас, но мы, как ты видишь, живем все здесь.
Чем же эти отрики здесь полезны?
Здесь, почти ни чем. Здесь их цитадель, их главенство. Они охраняют наш замок, замок ночных жителей.
Но они же боятся света?
Так оно и есть, но если ты сунешься в сам замок, днем, то тебе конец.
Мы затихли. Я пытался сопоставить рассказы Эрика и Или, из чего сделал один вывод: вампиреныш врал мне. Как же он хотел попасть сюда, что так нагло обманывал меня. Пройдя несколько десятков метров, удивляясь только тому, почему так долго горит факел, я все-таки нарушил наше молчание, нарушаемое, шорохом наших ботинок о мелкие камушки, усеивающиеся землю.
Или, - обратился я к нему, - ты существо старое, тебе уже много лет…
Но я еще бодр и о-го-го? – возразил он.
Вижу. Ответь мне на один вопрос.
Какой? – повернул он голову в мою сторону.
Как вы, жители Земли, персонажи мифов, очутились все здесь? Как вы уживаетесь вместе? И почему именно здесь?
Во-первых, почему здесь. Нам негде больше жить. Жители Земли не воспринимают нас, а если увидят, то пытаются на опыты какие-то использовать. Самые дикие сразу убивают и делают из нас чучела, это в лучшем случае. Во-вторых, как уживаемся. У нас нет выхода. Мы, конечно, воевали поначалу друг с другом, но в результате это ничего не дало. Нам пришлось смириться с соседством и заключить союзы, как это и сделали с горгульями и отриками. А союзы нам даже на пользу, как потом выяснилось. Сейчас многие собираются в стаи, если можно так сказать, это единственный способ противостоять Дьяволу, но к сожалению, эти стаи разных пород, науживающихся друг с другом. И, наконец, как мы здесь очутились. Где нам еще быть? Видишь ли в чем дело, если мы были созданы, а мы в основном были созданы, то единственный способ убрать нас с глаз долой, это либо убить, либо изолировать от общества, что и было сделано.
Но почему? Почему вас убрали? Чем вы мешали человечеству?
Не знаю, видимо Бог счел нужным, что люди должны искупать грехи верой в него одного, без разных там предрассудков.
Но почему некоторые существа остались на Земле по сей день?
Любой народ, хоть немного, но нуждается в мифах, которые нынче переросли уже в истории, фантастические и не реальные. Поэтому при виде нас, люди не могут поверить своим глазам, а потом не могут поверить им. Слишком научно грамотные стали. Но как не сердись и не пытайся понять смысл, не получиться. На то воля Господня, - Или вздохнул.
Но каким образом вы попали сюда? Разве вас всех убили?
Нет, конечно. Видимо ты не имеешь понятия об этих мирах. Как давно ты тут? – вопрошающе взглянул он на меня.
Я знаю, что умирая там, души попадают сюда, и наоборот, - нагло проигнорировал я его вопрос.
Карлик немного нахмурился:
Не только так. Этот мир отражение того и наоборот, поэтому-то ты и имеешь там материальную оболочку, когда покидаешь этот мир. Так же сюда могут проникнуть и рожденные там, но это практически не возможно, на это нужно разрешение Господа, которое он давал единственный раз и то более трех тысяч лет назад, тогда его вынудили обстоятельства.(?)
Раз ты столько знаешь, может ты знаешь, кто такой Бог? Он кто? Женщина, мужчина?
Бог – это странное существо. Оно принимает любой облик, поэтому его истинное лицо никто никогда не видел, но я считаю, что он, что-то вроде рассыпчатой материи, которая при желании группируется во что угодно. Может я, конечно, ошибаюсь, но это мое мнение. А ты как считаешь? Кто он?
Это я и хочу узнать, а также хочу понять этот мир, как он создан.
Не советую забивать такими мыслями себе голову. Я многих знал, кто пытался это узнать, но они все исчезли, видимо слишком близко подошли к ответу. Так что не рискуй, наслаждайся жизнью какая она есть, - в тусклом свете факела я увидел на его лице ухмылку.
Получается, Господь всеми силами не дает узнать кто он? Какой-то диктатор.
Нет, господин хороший. Он, вместо того чтобы перебить всех нас и оставить существовать только людей, подарил нам жизнь и свободу. За это мы должны ему платить, не лезть куда не надо, служить его Величеству. Биться с его врагами. Но сейчас начинается произвол, каждый творит то, что он хочет. Боюсь мы за это поплатимся. К тому же откуда ты знаешь, может он оберегает нас от той информации, что твориться в его уме.
Я решил переменить тему.
Ты думаешь, они одобрят?
Кто? - не понимая, о чем я, посмотрел на меня Или.
Совет.
А, они! Не знаю, но постараюсь убедить их. Конечно, моего голоса будет недостаточно, но попытка не пытка.
А горгульи, кто они?
Это существа, которые днем каменные статуи, а ночью войны.
Как так?
Это старая и длинная история, но скажу одно. Такими они стали из-за своей глупости. Они не желали подчиняться Господу, за что и поплатились. Половину из них истребили, остальных же заковали в камень, где они провели несколько сотен лет, а когда пыл Всевышнего поутих, он снял заклятье, но частично, оставив их состояние днем, то есть каменное. Некоторые, правда, так и остались в камне.
Я, смотрю, ты обо всех все знаешь.
Я должен знать о своих врагах.
Разве они тебе враги?
Конечно! – изумленный моим ответом воскликнул он, и его слова эхом разнеслись по туннелю. – Многие из них переметнулись на сторону Темных сил и мы должны знать как с ними бороться. И не факт, что те кто остался не пойдут против нас. Мы все на чеку, следим друг за другом, стараясь не подставлять спину. Как и все в этом мире.
Чудно. Все подозревают и не доверяют друг другу.
Так всегда было и будет.
Далеко в конце туннеля появился еле видимый свет.
Почти пришли, - подбодрил меня Или.
Через несколько минут мы, наконец-то, дошли до конца туннеля и вышли в такую же комнатку, что на другом конце. В комнате было двое цвергов. Завидев нас, они быстро соскочили со своих мест и отдали честь Или, приложив кулак к груди.
Почему вы пешком? – поинтересовался один из них.
Черви опять нарушили дорогу. Нужно что-то делать с ними, а пока скажите ремонтникам пускай идут золотать ее.
Есть, - они вновь приложили руку к груди, и один из них тут же убежал по боковой лестнице вниз.
Пошли, - махнул мне рукой Или.
Мы прошли через дверь и пошагали по коридору, стены которого были так же подперты досками и балками, но в отличай от предыдущих туннелей цвергов, потолок здесь был каменным. Из стен торчали факелы. Свой, по-прежнему горящий, я воткнул рядом. Мы двинулись по этому более аккуратному коридору, оставляя за собой множество различных дверей, то и дело сворачивая куда-то в неизвестность, по крайней мере такова она была для меня.
Что если у вас потухнут факелы? – задал, как я потом понял, тупой вопрос, который мне всю дорогу не давал покоя.
Не волнуйся. Этот огонь не тухнет. Он взят из недр земли.
Я получил ответ на свой вопрос и дальше мы вновь шли молча. Отворив очередную дверь, мы очутились в маленькой комнатке, с стоявшим в ним каким-то сооружением, что-то на вроде лифта. Или встал на него и предложил мне встать рядом. Я так и сделал. Он схватился за свисающую веревку и дернул за нее. Сверху послышался слабый звон колокольчика. Лифт дернулся и мы медленно поехали вверх. Вскоре комната скрылась внизу, и мы остались одни в окружении каменных стен, веющих на нас холодом. Или зажег факел и стены осветились. Лифт тихонько поскрипывал.
Что это за камень? – нарушил я наше молчание.
Гранит.
Откуда он здесь?
Ну ты интересен. Если мы в горах, то откуда может быть здесь камень?
Мы в горах? – удивился я.
Конечно. Наш замок находиться на вершине горы. Так он в безопасности.
Как вы тогда попадаете в низ?
Мы, - он указал на себя, дав понять, что речь идет о цвергах, - через туннели, о остальные, вообще-то, у нас крылатые. Поэтому это нас и устраивает.
Я вновь замолк. Через несколько минут лифт остановился в какой-то комнате, большей, чем внизу. В ней стояло несколько карликов, двое из которых охраняли выход, с топорами в руках, остальные шестеро закрепляли лебедку, с помощью которой они нас и вытягивали.
 Мы сошли с лифта.
К кому следуете? – спросил один из охранников.
К Лирику, - произнес Или.
Охранник оценивающе осмотрел меня и отворил дверь., отодвинув в сторону засов. Мы прошли в небольшой каменный коридор, в конце которого виднелась лестница, ведущая куда-то наверх. Мы направились к ней. Позади себя я услышал как тут же закрылся засов.
Поднявшись наверх, минуя с десяток пролетов, мы вышли в большой зал, где суетились цверги, некоторые из них ели, кто-то играл в кости. Другие чистили оружие. Несколько просто лежали на лавках. Мы прошли вдоль зала к стоявшим у дальней стены стражникам, охранявшим дверь, верх которой был немного выше моей макушки. Завидев нас, точнее Или, они приложили к груди руку и, бросив на меня взгляд, отворили дверь, потянув за два висящих на ней кольца.
 Мы пошагали дальше и вскоре остановились возле деревянной двери, окончание которой закруглялось. Скобы этой дверцы были выплавлены из золота и украшены вставышами из разноцветных камней, тех, что капают цверги. По величине двери я понял, что здесь живет карлик. Или громко постучался. Через несколько секунд послышался голос:
Кто там?
Это я, Или, князь Либерский! – выкрикнул коротышка.
Входи!
Я нагнул голову и мы вошли внутрь, попав в красивую большую комнату, заставленную различной мебелью. Потолок был не высок, я задевал его макушкой своей головы. По средине комнаты стоял круглый стол, с пятью небольшими вокруг него стульями. В углу расположился шкаф, до отказа заполненный множеством книг, на стенах висели набитые чучела животных, которых он по-видимому убил сам. Слева на стену навалилась секира и кожаный, с золотыми вставками, жилет справа было две, менее скромные, чем входная, двери.
Здравствуй друг, - вышел из открытой дверцы маленький человечек с седой длинной бородой. На его теле висел простой кожаный жилет, опоясанный толстым ремнем. Они обнялись. – Давно тебя не было видно, Или, - отпрянул от него старик, держа его за плечи.
Дела.
Садись, поешь, - он указал на стул.
Не сейчас, я по делу, - Или указал на меня. Старик оценивающе осмотрел меня с ног до головы.
Что ему нужно? – обратился он вновь к рыжему.
Помощи.
В чем? – обратился он в этот раз ко мне.
Помощь, скорее всего, нужна не мне, а Зевсу, - лицо Лирика приняло удивленный вид, расширились глаза, поднялись брови. – Ему нужна помощь в силе, так как сейчас к его замку движутся войска Сатаны, и он вряд ли сможет сам отбиться.
Почему он послал тебя одного? - нахмурился седовласый.
Все заняты, - Или тут же уставился на меня.
Не знаю, это так не решается, нужно посоветоваться с советом, - он старик задумчиво уставился в пол, а после добавил. – Ждите здесь.
Лирик покинул комнату. Мы остались вдвоем с Или. Он прошел к деревянному шкафчику, что висел на стене и, открыв его, достал кувшин с пивом, две кружки и какой-то пирог. Поставив все на стол, он сел за него и предложил мне жестом сесть рядом. Я принял его предложение, с трудом разместившись на стульчике. Разрезав пирог, Или тут же откусил от него приличный кусок и запил его налитым в кружку пивом. Я, почувствовав голод при виде как он с аппетитом ест, последовал его примеру. Откусив от пирога, я почувствовал приятный вкус с небольшой кислинкой, придававшая яству пикантность и особенную изюминку.
С чем он? – прожевав спросил я.
Яблоки с курицей, - ответил карлик и взял второй кусок.
Не думал, что это совместимо, - заметил я.
Или только что-то промычал, его рот был занят.
Смотрю, ты в хороших отношениях с Лириком? – я надкусил второй кусок.
Он мой брат, старший, - Или доедал уже четвертый.
Думаешь, он поможет? – я сделал глоток пива, перебивший весь вкус пирога.
Должен сделать все, что в его силах.
Я не стал задавать больше ни каких вопросов, и мы закончили нашу трапезу в тишине.
Идемте, - позвал нас вошедший коротышка в сером жакете. Мы последовали за ним по длинному коридору, в конце которого поднялись вверх по лестнице. Мы вышли в огромный зал, к потолку которого уходили серые каменные колонны. В зале горел тусклый свет, издаваемый, растыканными по периметру факелами. Во главе зала, на пьедестале сидело трое: Лирик, крылатое, больших размеров, существо по середине, и худощавый, с вытянутым лицом, в сером плаще, человек, по-видимому царь отриков. Они все дружно сопровождали нас взглядом, пока мы подходили к ним, проходя между многочисленной толпы, состоящей из таких же как они: горгулий, цвергов, и вампиров.
Мы остановились перед высокими ступеньками. По бокам стояло несколько крылатых, в прикрывавших их тела каких-то тряпках, опоясанных толстым ремнем, с крепившимися на них короткими мечами, перешептываясь между собой. Сопровождающий нас удалился.
На каком основании ты просишь помощи? – раздался громкий басистый голос летуна.
На основании долга цвергов перед Зевсом.
Это старые дела и сейчас они не уместны, - произнес вампир скрипучим голосом.
Как же тогда насчет чести, разве это у вас не уместно?
Ты дерзок, - упрекнул меня Лирик.
Возможно. Я не понимаю, какие могут быть еще раздумья в столь сложной ситуации. Зевсу нужна помощь.
Когда нам нужна была защита замка в дневное время? Разве он помог? – возмутилась горгулья.
Вы и сами справляетесь, а у его высочества есть дела и по важней, - я и сам не знал о чем говорю, но я поставил цель добиться у них согласия. Принцип. Не хотелось уходить ни с чем, после столь длинного пути сюда.
Это не важно. Просьба есть просьба, и он отказал, - продолжал возмущаться крылатый. Народ зашептал более громко. В зале начался галдеж.
Тихо! – выкрикнул отрик. – Назови еще причины, чтобы мы помогли ему.
Мне нужна помощь не всех вас, а только цвергов.
Это решается вместе и одних их мы отправить не можем, без веской причины. Так что назови еще причины.
Я замолк. Я не знал что сказать.
Мы должны помочь, - раздался писклявый голос, и из моего кармана вылетела летучая мышь. Зал ахнул. Мышь сделала круг по залу, покружила над правителями и скрылась за колонной. – Мы должны помочь, - вышел из-за колонны Эрик, в том же одеянии, что я его видел в последний раз.
Кто ты? – приподнялся с места отрик.
Я Эрик Гальский, властелин и правитель клана аргунов, - он подошел к нам.
Стоявшие в зале вновь загалдели. Все что-то очень бурно обсуждали. На худощавом и бледном лице отрика появилось удивление.
Невозможно! – воскликнул он.
Возможно, - Эрик поднял руку и на его ладони появился огненный шар, превратившийся в одно мгновение в камень. Эрик ударил его об пол и он рассыпался. Из шара выпало кольцо. Эрик поднял его и водрузил себе на средний палец правой руки, рядом с тем, что уже был.
Правители еще больше удивились.
Ваш клан вымер! – поднялась с места горгулья.
Я последний из них. Инквизиторы не смогли убить меня, проткнув сердце не насквозь, после чего я долгое время жил на Земле, вместе с отриками.
Это ничего не меняет. Ты не вправе решать, что мы должны, а чего нет! – привстал вампир со своего трона.
Как же тогда доблесть горгулий, отвага цвергов, преданность отриков, вы забыли о них? Встряхните своей памятью и вспомните о былых временах. Или вы вовсе обленились и обменяли свою прыткость на отстраненное и спокойное существование. Идет угроза мирового масштаба, а вы просиживаете здесь и просите привести доводы.
Да как ты смеешь! – закричал вампир и махнул рукой. К нам стали подходить, облаченные в длинные плащи, вампиры и несколько горгулий. Эрик взмахнул рукой и внезапно поднявшийся порыв ветра откинул их назад, после чего тут же утих. Остальные отступились. Эрик пристально посмотрел на восседавших.
Время действительно меняется и меняет нас.
У нас у самих хлопот много, - стал оправдываться Лирик, - и у нас нет времени и возможности помочь, тем более за столь короткий срок сложно собрать армию.
Значит, вы не поможете? – сделал заключение Эрик.
Нет, - громыхнула горгулья.
Смотрите сами, - Эрик развернулся и, махнув нам рукой, направился к выходу. Я тут же последовал за ним. Или засуетился, он не знал что делать, остаться или пойти вместе с нами, то есть пойти против воли Совета, но все же, видимо, ему как и мне стало интересно кто же такой Эрик, он пошел следом за нами. Совет провожал нас с взглядом наполненным ненавистью и явно не доброжелательным шепотом.
Мы покинули тронный зал и вернулись той же дорогой, что шли сюда, обратно, к опочивальне Лирика. Мы вошли в противоположную дверь от покоев Лирика. В небольшой, но просторной комнате, заставленной шкафом, столом на две персоны, кушеткой и умывальником, было уютно и тихо.
Располагайтесь, - указал нам на стулья Или. – Это мои апартаменты, на время пребывания здесь.
Скромно, - заметил я, но Или ничего не ответил.
Мы приняли приглашение карлика присесть, и приземлились на стулья, что стояли возле стола.
Что будем делать? – обратился ко всем Цверг.
Что значит, что будем делать? Они же отказали нам, - удивился я.
Ты наивен, - произнес Эрик. – Потому мы и пользуемся уважением у некоторых, что отступаем от правил.
Или понятно, а ты каким уважением пользуешься? Кто ты вообще такой? – я уставился в его бледное лицо, не выражающее ничего, никаких эмоций.
Я последний из древнейших вампиров. Мы, аргуны, в отличие от отриков, имеем более большую силу. Мы были самым великим кланом вампиров, но увы, на нас началась охота и нас потихоньку истребляли. Мы сдавали позиции, оставляли город за городом, обжитые места и уже в последней битве не смогли противостоять людям.
Получается, вы существовали еще до рассказа Киплинга?
Этого безумного старика? Да.
Но ты же говорил там, на Земле, совсем другое.
Да, я не знал тогда всей правды, скрываемую о нас, я был частично лишен воспоминаний, но когда я прошел через врата в твоем кармане, меня словно осенило, ко мне вернулась память и я решил лучше не выдавать себя и притаился у тебя в плаще.
Как же тогда насчет басен об отриках?
Это правда. Мы были по сути немного другие. В наших руках была частичная магия, мы были быстрее и сильней. Мы являлись порождением Тьмы и Хаоса, царившего на Земле, воплощенные в этом мире. Мы перволюди. Но всему приходит конец и нас истребили, а в замен Бог создал по нашему подобию отриков, наделив их меньшей силой и поставив их себе на службу, мы же были ни кому не подчиненные.
Как же тогда насчет крестов, святой воды?
Мы действительно боялись ее, так как она была порождением Света, мы же Тьмы. Две противоположности, но мы честью и правдой служили Богу., а что касается Киплинга, это человек, который действительно нас видел, видел чем мы занимаемся, точнее сказать, видел хроники аргунов, а не отриков. Отрики были специально созданы в противовес устоям и знанием народов о нас.
Значит история Киплинга о кольях в сердце, крестов, правда?
Да. Но есть одно но…
Какое?
Мы не боимся солнечного света, когда мы в обличие пса…
Ты все объяснил? – врезался в разговор все это время молчавший Или. - Теперь давай решим, что дальше делать. Я могу собрать сотни четыре войска, из своих солдат, которые пойдут за мной.
Я попытаюсь переманить на нашу сторону своих. Их немного, но они помогут, - подумав немного, предложил Эрик.
Кто они? – поинтересовался я.
Старые друзья.
Что мне делать?
Поезжай к Зевсу и прими участие в бое.
А вы как же?
Мы будем как только скроется солнце. Ждите и бейтесь.
Что если вы не придете?
Мы будем, иначе… - Или замолк. – Мы будем, не волнуйся.
Я кивнул в знак согласия.
 Значит, так и решим, - Или позвонил в колокол и на пороге появился цверг в темно-синем жакете и штанах. - Проводи его вниз и дай скакуна.
Я прошел за цвергом вниз горы, в конюшню, где я выбрал себе черного жеребца, под цвет плаща. Выезд из конюшни выводил к воротом замка, через которые я покинул эту цитадель самоуверенных тварей. На ровных полях я пришпорил коня и помчался на восток, в сторону восходящего солнца, сливаясь с темнотой. Мой конь был не так резв, как Арион, но все же хоть что-то. Я мчался мимо холмов, выпучивающих из земли, постоянно объезжая их или взбираясь наверх, вздымая в воздух комки травы с землей. Позади меня по-прежнему были видны огни замка. Небо над головой, насыщенное множеством белых точек, таило в себе множество загадок, которые мне предстояло еще узнать, умело скрывая их от меня. Местность пошла под уклон и замок скрылся из виду. Объезжая в темноте валуны, стараясь на них не наткнуться, я продолжал свою скачку, врезаясь в воздух, словно стоящий на корме корабля шпиль. Вскоре все вновь выровнялось и темные силуэты булыжников постепенно исчезли.
Начинало светать.
Я продолжал свой путь по зеленому лугу, отблескивающему росой в первых лучах утреннего солнца, капли воды на стеблях которой разлетались в разные стороны, орошая землю. Спустя какое-то время я въехал в чащу леса и сбавив скорость, переведя своего скакуна на шаг, стал пробираться по уже утоптанной дороге сквозь него. Проезжая мимо облезлых стволов деревьев и общипанных кустов, я раздумывал о происшедшем. О том насколько мы, наделенные разумом, злопамятны и самолюбивы. Сколько раз доказывала нам история, что это вредит всем. Ведь только сплоченность, общность, способны помочь преодолеть трудности. Но нет. «Это не у нас, мы не причем». Вот чем мы руководствуемся, и ни какие доводы не смогут переубедить нас. Может я и не прав, может это мне больше всех нужно, но если не такие как я, то мы бы давно уже все сгинули или, в лучшем случае, остались одни, что непременно привело бы к гибели, как это может произойти сейчас.
К счастью есть еще те, кто понимает и они поддерживают меня в моих стараниях. Они понимают, что только все вместе мы можем одолеть силы зла. Есть только одно но, нас мало, но и это вскоре измениться. Я уверен.
Я выехал к спокойно бегущей речке, с усеянными камнями берегом, вода которой была настолько прозрачной, что на ее дне виднелись ползающие из стороны в сторону раки. Я огляделся. Брода рядом нигде не было. Идти через реку было бесполезно, слишком глубока.
Странно. Нет брода, а дорога ведет именно сюда и продолжается на том берегу.
Немного постояв, я решил, что выбора нет и нужно ехать вдоль по течению, искать переправу.
Мы медленно ехали вниз по небольшому склону. Местами лес в плотную подходил к речке, и мне приходилось удаляться в его глубь, после чего вновь искать выезд. Солнце уже поднялось довольно высоко и свою песнь затянули первые птицы. Вскоре их подхватили другие, затем еще и лес наполнился полигамными мелодиями. Перед копытами моего коня то тут, то там пробегали зайцы белки и еще множество различных мелких пушистых зверьков. Проезжая мимо дерева, на сучке которого сидела маленькая белочка, с большим пушистым хвостом, я улыбнулся ей. Настроение поднялось, дурные мысли ушли. Я наблюдал за тем, как доверчивы местные животные, оставшиеся единственными существами в этом мире, кто не имеет зависти и лжи.
Спустя несколько часов, я выехал к подгнившему деревянному мосту. Оглядевшись по сторонам, я приказал коню двигаться вперед. Встав на мост, он качнулся. Устояв на месте, мы продолжили движение, медленно, не торопясь, передвигясь по нему. Каждая доска, что попадала под копыто, поскрипывала. Мы уже прошли полпути, как вдруг раздался хруст и задняя нога моего скакуна провалилась. Я быстренько спрыгнул с него и, взяв его за вожжи, потянул на себя. Конь уперся и дико заржал. Неожиданно он взвыл. Вода под мостом тут же изменила свой цвет, с прозрачного, отдаваемого голубоватым, в темно красный. Мост заскрипел и его стало уводить в сторону. Появилось сильное течение. Отпустив вожжи, я покрепче ухватился за перила. Конь истошно ржал и дергаясь, пытался достать провалившуюся ногу. Все резко стихло. Я притаился, конь тоже.
Вода зашевелилась и из нее, выбросив в верх брызги, выскочило существо, змей, покрытый чешуей и водорослями. Из головы, украшенной перепончатой короной, выходило два длинных уса, протянувшиеся вдоль всего тела. Тварь открыла пасть, показав нам множество острых и длинных зубов, и, ломая мост, с молниеносной скоростью бросилось на коня, утащив его на глубину. Конь успел издать последнее ржание и побагровевшая вода накрыла его. На поверхности появилось изогнутое тело змия и его окончание, ударив по воде, исчезло в ней. Змей исчез, исчез и мой конь. Вода вновь посветлела и приняло свой первозданный цвет. Я выбрался по оставшемуся куску моста на берег.
Развалившись на траве, я уставился в небо, слушая свое частое дыхание, пульс моего тела, бьющего по вискам.
Проделки Сатаны, - раздался голос и надомной появилась морда Ариона.
Ты откуда здесь? – вскочил я.
Скакал за тобой,
Но как ты узнал, где я?
Ты подумал обо мне, и я примчался, как можно быстрее.
Но я лишь мимолетом вспомнил о тебе.
Мне этого хватило, и я понял, что ты здесь, вернулся, и то что тебе нужна моя помощь.
Действительно, мне нужна твоя помощь. Мне нужно добраться до замка Зевса, пока не поздно.
Забирайся.
Я вскарабкался в седло и, взяв в руки уздечку, покрепче ухватился за нее. Арион топнул задним копытом, и мы въехали в лес.
Что произошло? Ты нашел, что искал?
Нет, не успел. Я встретился с прорицательницей и уже хотел ехать на поиски древа, как мне сообщили, что Зевс нуждается в помощи.
Что тебе сказала прорицательница?
Мы выехали на усеянную дикими ягодами поляну.
Она сказала, что я смогу его найти, если очень сильно этого пожелаю.
У тебя есть дар воплощать в реальность то, чего ты желаешь?
Скорее всего. Я попробовал расплатиться там желаемыми деньгами и получилось, больше пока ничего не пробовали.
Обязательно потренируйся, когда будешь вновь на Земле, может пригодиться. Лучше объясни, как ты вернулся?
О, это тоже интересно. Я полетел в Румынию, где нашел деревушку, а в ней церковь. Она, как мне объяснили, что-то вроде портала между нашими мирами.
Неужели эти места еще остались, - вдумчиво произнес Арион.
Что значит остались?
Эти порталы раньше были во многих местах. Через них постоянно к нам попадали те, кто нам тут был не нужен. Из-за этого их решили уничтожить, распределив весь сгусток энергии по всей Земле, поэтому теперь Духи могут перенести тебя в любое место.
Что это за энергия?
Эта энергия связывает наши миры. Что-то вроде тонкой пленки между этим миром и тем, которая с одной стороны помогает перемещаться на Землю, а с другой защищает от чужого проникновения. Раньше она была собрана во множество пучков, которые являлись как бы окнами между мирами.
Теперь все понятно.
Мы проехали мимо двух покосившихся деревьев, поросших мхом и грибами. С ветки одного из них взглядом нас провожал огромный филин.
Почему ты едешь от ночников?
Кого?
Ночных войнов.
Я хотел попросить их о помощи, но, увы, они отказались, сказав, что им и дела нет до проблем Зевса.
Их можно понять. Представь, ты живешь спокойной размерной жизнью, а к тебе приходят и просят погибнуть за кого-то. Тебе, конечно же, не очень-то хотелось бы умереть и отказаться от мирских штучек.
Но смерть это не конец, - возразил я.
Знаю. Я в пример привел, а имел в виду, что ты больше не увидишь и не вспомнишь того, что было раньше, то чем ты жил, чему радовался.
Возможно, ты прав.
Конечно, прав, - Арион издал тихое ржание.
Лучше скажи мне, ты знаешь кто такие аргуны?
Естественно. Это древние жители Земли. Они все свое существование проводили там, так как жизнь здесь была возможна только в обличие какого-то зверя… а что?
Я встретил одного?
Как так? – Арион остановился. – Они ведь все мертвы?
Не все, один остался жив и он здесь, но в обличие человеческом.
Как так? Это невозможно.
Он сказал, что его не смогли убить инквизиторы, не проткнули на сквозь сердце.
Странно, - Арион пошел дальше.
Думаешь, он лжет?
Не знаю. Это, конечно, возможно, но раньше ничего такого не было. Видишь ли в чем дело, если ты был на грани смерти..
Литургический сон.
Возможно. То у тебя продлиться жизнь, откроется сознание и похоже дополнительные возможности, что и произошло с ним. С него спали оковы, которые сковывали его здесь. Мне это не нравиться, - покачал он головой.
Мы выехали из лесу поскакали по холмистым полям, покрытым зеленым ковром с разноцветными узорами цветов, растущих вместе и создаваемых причудливые рисунки. Из под копыта Ариона постоянно кто-то вылетал, то насекомое какое-нибудь, то маленькая небольшая птичка, иногда и, попискивая, проскальзывала мышка.
Успокойся. Он согласился нам помочь.
Как его зовут?
Эрик.
Нужно будет узнать о нем побольше, - Арион задумался. – Где ты с ним познакомился?
На Земле. Он думал, что является отриком, пока не залез ко мне летучей мышью в карман, когда я проходил портал. Тогда ему и вернулась память.
Что за портал?
Ну я тебе рассказывал, я попал через него сюда, тот что в Румынии. Они его там охраняли.
Понятно. Только одно странно. Почему ему не сообщили о том кто он, - Арион замолк, а после спросил. – Где он сейчас?
Собирает войско наперекор решению Совета ночных войнов и обещали вместе с Или прийти с темнотой на помощь.
Что еще за Или?
Цверг, который тоже согласился помочь. Он княжит в южном королевстве этих карликов. Смешной они народ, - я ухмыльнулся, вспомнив их пляски.
Да, они смешны, но отважны. Множество битв в давние времена проходили с их участием.
Мы поднялись на очередной не особо высокий холм и с высоты, оглядели расстилающуюся перед нами местность, оценивая и выискивая короткие пути.
Нужно торопиться, - взглянул я в небо, на солнце, стоявшее над нашими головами.
Арион, встав в дыбы, ринулся вниз по склону, заставив меня прижаться к нему всем телом. Постепенно набирая скорость, переходя от обычного галопа к молниеносному движению, Арион по ходу вытягивал голову, пока почти вовсе не выпрямил свой позвоночник, врезаясь в плотные слои воздуха, преобразовавшиеся в ветер, пытающийся меня скинуть с седла. Земля под ногами слилась в единое зеленое пятно, изредка, в мгновение, меняя свой облик на темные пятна. Звук топота копыт слился в единый гул, мигом заложивший уши. Казалось, что его копыта даже не задевали поверхность, а несли нас по воздуху в малом расстоянии от нее. Безумный ветер охлаждал мои голени и раздувал на ветру плащ, заставляя невольно содрогаться.
Сбавляя иногда скорость при подъемах и то на незначительную долю, мы вскоре выехали на равнину, где мой скакун, фыркнув, добавил темпа. Еще с большей силой загудело в ушах. Я старался не поднимать головы, чтобы не быть сброшенным потоком воздуха. Я чувствовал всем телом частое сердцебиение коня, содрогания земли, свое учащенное дыхание. Поворачивая изредка голову в бок, осматривая окружающую нас местность, я замечал попадающиеся нам на пути булыжники, одиноко стоящие в дали деревья, заросли кустов, с удивлением смотрящих на нас диких животных, и пряча ее обратно от захлестывающих мое лицо слез, выбиваемых ветром.
У коня открылось второе дыхание и он еще чуточку прибавил. «Сколько же в этой лошади дури?!». Меня начинало трясти от этой безумной скачки, раздражал и бьющийся об ногу меч. Подходила тошнота. «Все-таки, я непривычен к такой скорости!». Обняв покрепче скакуна, я прятал голову от хлеставшей по лицу гривы Ариона, словно дворники, она стирала с моего лица пыль и разбивавшихся об лоб насекомых. Мне захотелось крикнуть, но я пожалел сил, да и, вообще, не смог пересилить испуг смешанный с желанием удержаться, вызванные безумной скачкой.
Все когда-нибудь заканчивается, и, наконец-то, закончилось и это. После более двух часов безумной скорости, Арион сбавлял темп, переходя из необычного для такого животного передвижения, в более подходящий к нему, наконец-то, дав мне возможность расслабиться и ослабить свою хватку. Мы по-прежнему скакали по лугам, перепрыгивая попадающиеся на пути коряги и ямки, мимо одиноких деревцев и взлетающих испуганных птиц, что почивали на них. Раскинувшаяся под копытами зеленая трава постепенно изменяла свой оттенок, вначале на желтоватый, затем на ней стали появляться пятна странного вещества, более всего напоминавшего мне шлепки запекшейся лавы, выжженные участки травы, почти разложившиеся трупики птиц и небольших, полевых, животных. С каждым шагом их становилось все больше и больше, заставив Ариона перейти на шаг. Я выпрямился в седле и потянул спину, прохрустев всем своим затекшим позвоночником. Конь тяжело дышал, издавая характерные при этом фырканья, и иногда брызгая слюной.
Ровный луг уходил вниз, где в конце склона лежал толстый слой вещества, разбросанного на огромной площади, затмившей все вокруг, не оставив ни единого зеленого клочка растительности.
Мы остановились возле его края, с возвышающейся в конце поля скалой, у подножия которой выстроилась высокая стена, с небольшими по величине воротами, скованными огромными металлическими скобами, потемневшей местами либо от сырости, либо от старости. За стеной стояли три возвышающихся над ней башни, к которым от стены шли каменные, как мне показалось, мосты, соединяя их между собой. Над всем этим, на поросшей зеленью скале, с сразу незаметными уступами, черный фон которых явно являлся входом в пещеру, расположился дворец, с зубчатыми стенами и башнями по периметру, не менее поросшим чем сама гора, но в отличай от нее, прекрасно сочетающаяся с бело-розовым оттенком сооружения. В центре его, на одной из крыш, виднелся белый, развивающийся на ветру флаг, изображение на котором я так и не смог разобрать. Это было и неважно, более мой взор привлекло плескавшееся позади крепости море, чьи волны, разбиваясь о скалы, выплескивали белую пену на сушу, смывая всю грязь с громадных булыжников, оставляя на них до следующего всплеска, несколько мелких обитателей. Но более всего меня поразило не само море, а понятие о нем, его наличие, только сейчас я задумался о его существовании в этом мире.
Это и есть царство Зевса, - произнес, задыхающийся Арион.
Это что такое, - указал я под ноги, - лава?
Да это она. Видишь на краю склона отверстие, это жерло вулкана.
Я взглянул туда, куда он мне сказал. На склоне скалы, действительно, виднелось отверстие с выходящим из него дымом.
Почему они живут на таком опасном месте?
Вулкан не опасен, если его обуздать, что Зевс и сделал. Вулкан дает им тепло и необходимую тепловую энергию…
То есть?
Увидишь.
Арион замолк и двинулся вперед. Он аккуратно встал передними копытами на застывшие недра земли и, убедившись, что она тверда, пошел дальше.
Еще теплая, заметил он.
Мы двинулись по полю остывшей лавы, цокая копытами, отчеканивания такт. Мы были видны как на ладони. Среди просторов темного вещества, я чувствовал себя беззащитным, словно муха на столе, над которой замахиваются газеткой и в любую минуту, по желанию владельца, она может умереть.
Через несколько минут мы уже стояли у высоких стен крепости, покрытых местами мхом и поросшей на выступах травкой, среди которой я разглядел маленький беленький цветочек, судьба которого занесла на такую неприступную высоту. Мы подъехали к воротом, по краям которых, в нескольких метрах от земли, достаточно высоко, торчали две башни, полукругом по отношению к стене, с конусовидной крышей покрытой черепицей.
Кто едет?! – раздался голос из башенки.
Лорд Хендрейк, прошу аудиенции государя! – выкрикнул я ему.
Ждите, - он исчез.
Входите! – пригласил он, появившись вновь в этом окошке через несколько минут.
Ворота приоткрылись и мы въехали на территорию царства Зевса, где всюду носился, бормоча что-то себе под нос, народ, перетаскивая с места на место оружие, дрова и различные свертки. Их тяжелая прочная кольчуга, скрывающая под собой почти все тело воинов, оставляя свободными только локтевые части рук и голени ног, в свою очередь спрятанных в кожаных сапогах, с свисающими двумя застежками с краю, нисколько не затрудняло их движения. Шлем, с полоской над переносицей, сливался с металлическим оттенком мелко кольцевой защиты, оставляя видимыми только лица солдат. Торчащая из под защиты красное платье было слегка потрепано, испачканное в грязи и еще черт знает в чем. Поперек тело пересекали кожаные широкие ремни, крепившиеся к не менее широкому ремню, с свисающим с него мечом, звенящим ножнами о метал кольчуги, и небольшим кинжалом, рукоять которого украшал только один рубин, с тыльной его части. За спиной болтался эллипсовидный щит с выгравированным на сером фоне стоящим на задних лапах царем зверей.
За нами тут же закрылись врата и поперек них упала здоровая балка. Внутри стоял звон металла, бьющегося друг об друга. Возле стен, разжигали костры под стоявшими над ними котлами со смолой. Перед мордой Арион пробежал мальчишка неся в руках несколько коротких мечей и, заглядевшись на нас, споткнулся об торчащий из земли булыжник. Раздался пронзительный звон металла. При виде распластавшегося пацана, я улыбнулся. Арион только фыркнул и пошел дальше.
Проехав несколько казарм, мы выехали на площадь всюду усеянную кострами, возле которых сидело по несколько солдат, с изображенным на доспехах львом. Они жадно поглощали приготовленную на огне еду: куски слегка обугливавшегося мяса, запивая его из кувшина молоком, стекавшегося по их усам. У многих из них это был последний ужин в жизни. Они это прекрасно понимали и поэтому старались урвать самый вкусный кусок и как можно побольше.
Что будет с ними, когда они погибнут? – обратился я к Ариону.
Кто-то попадет в тот мир, кто-то просто испариться.
Как так?
Многие из них уже были там и обратного пути им нет.
А я? Я же множество раз переселялся из тела в тело.
Во-первых, ты не переселялся, а ты получал новое тело, а, во-вторых, ты совсем другое дело. Ты житель этого мира и поэтому можешь почти бесконечно обретать новые облики, при условии, что ты не умер здесь, так как жители этого мира, после смерти, не все перескакивают барьер между мирами.
Что еще за барьер и почему не каждый его преодолевает?
Мы вновь ехали вдоль казарм, покрытых соломой и черепицей, из некоторых строений доносился лошадиный ржач.
Из-за того, что у Дьявола есть подобие райский врат, пространство между мирами исказилось. Теперь легче попасть оттуда, чем туда, поэтому жители земли, после своей кончины, попадают сюда без проблем, а мы только в редких случаях и то по желанию Духов.
Наша душа, куда она девается?
Ты не правильно понимаешь слово душа. Душа – бесформенная энергия, являющаяся сущностью каждого существа, его астральное тело в этом мире, имеющая материальный вид и наоборот. Мы же и есть по их понятием Души. Мы сами решаем свою судьбу, сами принимаем решения, в общем-то, как и они, но люди, рожденные на Земле, несут ответственность здесь за свои поступки. Мы всего лишь имеем только внешность, и она бывает разной, но она отражает наше Я, присущее всему и неменяющееся никогда, это повадки, привычки, наследуемые, остающиеся на примитивном уровне.
Получается, что те, кто пришел оттуда вернется обратно, а рожденные здесь просто сгниют в Земле и их души испаряться.
Ты не совсем понял, - Арион покачал головой. – Достойные попадут на Землю, им дадут еще шанс, но не все. Остальные останутся на поле боя, даже зарожденные там. Такова природа наших миров и их круговорот.
Арион замолк. Мы подъехали к каменной лестнице, ведущей к входу в пещеру. Я хотел еще многое спросить у коня, но посчитал, что сейчас не время задавать вопросы.
Спрыгнув с коня, я подозвал одного из мимо проходящих солдат и, отдав ему вожжи, попросил накормить лошадь. Поднявшись вверх по местами осыпавшейся лестнице, в углах ступенек которой рос мох, я остановился напротив стоящих у входа в пещеру нескольких солдат, державших в руках копья, с свисающими с пояса мечами, спрятанными в дубовые кожаные ножны.
К кому? – спросил меня один из солдат.
К государю.
Стражник оценивающе посмотрел на меня и, махнув мне рукой, развернулся и вошел в пещеру. Я последовал за ним, перекинувшись недовольными взглядами с оставшимися. Очутившись в небольшом туннеле, на дне пропасти которого краснела бурлящая магма, я почувствовал какое-то беспокойство. Мы прошли по каменному мосту на другую сторону и пошагали вдоль каменных стен пещеры, высеченной в этой скале и освещаемых светом факелов, торчащих из них. Было очень жарко. Мы проходили мимо расходящихся разных туннелей, уводивших в неизвестные для меня места. Свернув на одном из них, мы сделали несколько шагов и уперлись в деревянную дверь, обшитую небольшими тонкими листами железа.
Пройдя за нее, мы попали в небольшую комнатку с стоявшим в ней лифтом, примерно таким же какой я видел у цвергов. Возможно, это была их работа, но в отличие от их, этот был сделан из хорошего, аккуратно обструганного дерева, покрытого лаком, с выложенным мрамором полом. Встав в него, стражник дернул за рычаг, что был на стене, и лифт, немного дернувшись, стал подниматься вверх. Он шел легче, чем у цвергов, без скрипа и непринужденно.
Мимо нас проносились влажные стены скалы, с осевшим на них конденсатом, с выбоинами на их поверхности. Мы периодически останавливались на этажах, в таких же комнатках, что была внизу, и стражник вновь дергал за рычаг. Миновав несколько пролетов, мы остановились и стражник сошел с платформы. Я последовал за ним. Выйдя в коридор, мы вновь двигались по туннелю, выдолбленному в камне. Дойдя до его конца, мы поднялись по лестнице вверх, где дремало еще несколько вояк. Дальнейшую экскурсию проводил уже один их этих, облаченный в серые доспехи с изображенным на панцире царем зверей и в шлеме с металлической полоской над переносицей, отличавшейся от предыдущих выгравированным на ней небольшим мечом. В руках он держал короткий меч.
Мы были уже в замке. Стены его выкладывал гладко высеченный камень, завешанный габиленами с львинного содержания. В помещении было несколько граненых колонн, подпиравших своды, и множество всевозможной утвари. В конце зала, миновав створчатые врата, мы продолжили свое движение по извилистому коридору, в конце которого расположилась каменная винтовая лестница, вновь ведущая наверх.
Поднявшись и пройдя немного, мы свернули на лево, где я чуть не столкнулся с неожиданно появившемся для меня солдатом и через несколько шагов остановились возле высокой широкой двери, с желтыми державшими ее скобами, обрамленной узорной металлической полоской, и деревянными клепками.
Мой провожатый дернул ее на себя за грубо вырубленные рукаяти и и мы вошли внутрь, очутившись в просторном зале, с свисающими со стен более шикарными габиленами с прикрепленными на них круглыми щитами и двумя скрещивающимися мечами, словом классика жанра. Остальная не закрытая от взора часть стен была выкрашена в голубовато-зеленый оттенок, отражающий лучи небесного светила, проникающие сквозь маленькие отверстия, расположившиеся под самым сводом, подпираемый гладкиеми, как поверхность озера, колоннами, отблескивающих мрамором. В конце зала, чуть ближе к середине, на пьедестале возвеличивался трон, с золотыми подлокотниками и шелковой обивкой, у подножия которого свое место занимал большой стол, возле которого скопилось множество людей, что-то бурно обсуждающих между собой.
Стражник, что указывал мне сюда путь, подвел к ним и, остановившись в нескольких шагах от военных, обратился к стоящим:
Это к вам, господин, - произнес он и выстроился по стойке «смирно».
Кто такой? – развернулся к нам высокий, метра два росту, крепкий в плечах седовласый мужчина, пятидесяти лет возрасту. На теле, под латами, состоящих из металлического золотого диска, красовалась красная шелковая рубаха, с плеч свисал до пят синий плащ, закрывающий сзади его темно-синие штаны. На поясе болтался длинный двуручный меч, с украшенной всевозможными камнями рукояткой, из сапога торчал кинжал, обрамленный золотом.
Я граф Хендрейк, слуга и воин его Господства, - отрапортовал я.
Мужчина прищурил один глаз и принялся за мое изучение. Остальные оторвались от стола и уставились на меня.
Мерлин пропал, - грозно проговорил он.
Я вернулся и готов помочь.
Зевс подошел ко мне и пристально посмотрел в мои глаза. Наступила пауза. Я не шевелился.
Мерлин! – воскликнул Зевс и обнял меня крепкой хваткой. Мои позвонки захрустели. – Давно не было тебя видно. Присоединяйся, - он подвел меня к столу, на котором лежало множество карт и планов, явно приободренный моим присутствием.
Здравствуй, Мерлин, - протянул мне руку молодой, светловолосый юноша, в белых доспехах и голубом плаще.
Мы решаем план наших действий, - объяснил мне Зевс. – Твое мнение.
Я взглянул на карту, где был прорисован ход боевых действий. На ней был вычерчен замок, с подробным его планом, а вокруг него местность, по которой мы сюда прибыли, луга, какие-то холмы и еще что-то непонятное мне.
Мы хотим согнать всех мирных жителей во дворец и расположить их в нижних залах, - он указал на замок, стоявший на горе. – Выставить лучников на стены, а арбалетчиков на башни, - указал он на три башни, что я видел при въезде у подножия горы. – На стенах также установим чаны с кипящим маслом.
Когда они зайдут на поле, мы хотим выпустить лаву. Она сожжет большую часть его войска и заодно оградит нас по флангам, - продолжил светловолосый.
- Как насчет самого замка? – указал я на него. – Необходимо тоже выставить охрану на его стенах.
- Не стоит, - возразил Зевс. – До сюда они не дойдут.
- Сколько у вас людей?
- Полторы тысячи. Пятьсот профессиональных лучников, двести арбалетчиков, остальные пешие солдаты, в том числе и моя личная охрана из ста хорошо обученных воинов.
- Не густо, - заметил я.
- На нашей стороне природа, - строго проговорил он.
- Надеюсь получиться, - согласился я с его планом.
- Получиться, - уверенно и самодовольно сказал Зевс и обратился к своим военачальникам. – Объясните все своим офицерам, а ты Аполлон, - повернулся он к светловолосому, - собери всех жителей во дворце.
Все учтиво поклонились и разошлись по своим делам. Зевс пригласил меня пройти с ним.
Мы вышли через боковую от трона дверь в небольшой просторный коридор и, дойдя до его конца, стали подниматься вверх по лестнице.
- Ты где пропадал столько лет? – нарушил он наше молчание.
- На Земле, перемещался из тела в тело.
- Зачем?
- Сам не знаю. Я не вернул до конца себе память. Все здесь мне ново и необычно, - Зевс обернулся в мою сторону.
- Хорошо, что ты приехал. Ты поможешь мне руководить войском, а то мой сын совсем не варит в этом, а Афина в отъезде.
- Извини, конечно, но, мне кажется, солдат будет мало для отражения атаки. Нужно попросить помощи, - решил я высказать свое настоящее мнение о его плане.
- Мне не нужна ничья помощь. Я сам справлюсь и докажу свое могущество, которое у меня еще осталось, - грозно возразил он мне.
- Я понимаю, но все же она не помешает, так как…
- Нет, я сказал! – рявкнул он. Я затих. Спорить с таким громилой не было смысла. – Давай не будем об этом. Лучше скажи, как тебе мои новшества, - после небольшой паузы, с более мягким голосом, спросил он.
- Какие?
- Платформа.
- А, это! Ничего, лучше, чем у цвергов, - догадался я, что речь идет о лифте.
- Конечно, - ухмыльнулся он с довольным лицом. – У них он работает на водно-ручном потенциале, а у меня на паровом.
- Откуда пар? – удивился я.
- Легко и просто. Мы выливаем на лаву воду и образовавшийся пар по трубопроводу направляем в вращающие лифт элементы.
- Получается, у вас есть паровая машина.
- Зевс задумался.
Можно ее и так назвать. Хорошая идея. Спасибо, что подсказал название моего изобретения.
- Не за что, - недоумевал я. – Она уже давно существует на земле.
- Вот черт! – выругался он. - Вечно они впереди.
- Почему здесь нет таких технологий, как там?
- Запрет Господа. Он считает, что это приведет к разрушению, а ему хочется сохранить мир в его девственном виде, без всяких ухищрений и приспособлений.
- Возможно, он прав. На Земле, все что придумано во благо, используется во вред.
- Так оно так.
Мы вышли на какую-то площадку, точнее это был балкон самой высокой башни Замка. Внизу, под нами, расположился дворец, огороженный стенами по периметру. На крыше башни красовался флаг с изображенным на нем львом, державшим в зубах молнию, закрывающий от нас красноватый диск садящегося солнца.
- Это еще одно мое новшество, - указал он на молнию.
- Зачем мы здесь?
- Я хотел показать тебе мои владения, - раскинул он руками.
Сверху было видно все, окаменевшее перед крепостью поле, луга, по которым мы так не давно скакали с Арионом, лес, что был вдалеке. С другой стороны, скалу и сооружения, на вроде портовых, с пришвартованными к ним несколькими рыбацкими лодками, омывали пенные волны синего моря, сливающиеся на грани края его с чистым голубым небом. На склоне скалы виднелись отверстия с извивающимися из них струйками серого дыма, а на верхушке одного из пиков торчало несколько труб, поочередно выпускающих пар, тут же преобразовывающийся в капельки воды, обрушивающихся на камень. Правее от центрального входа, ближе к морю, на небольшой возвышенности, было несколько десятков домов, распростертыми рядом с ними приусадебными участками, обробатываемые многочисленным народом. Внизу, во дворе замка, бегали и суетились солдаты, выкрикивая что-то друг другу, отдавая младшим по званию приказы, исполнять которые поручено было им. Краснеющее с каждой минутой слегка затянутое облаками небо, отражало лучи зарева, опракидывая их на поросший мхом камень владений Зевса, сгоняя мирное население за стены замка, заставляя их покидать свои земли и дома, оставлять нажитое имущество, непременно попадущее в лапы кровожадного противника.
С севера дул сильный ветер, раздувая полы моего, чудом удержавшегося во время скачи, плаща, изредка задевавшего Зевса.
- Откуда вы берете пищу? – во мне проснулся голод и я решил намекнуть.
- По морю. Там на островах мы выращиваем необходимые нам продукты. Там же живет большая часть нашего населения. Мы ведь все-таки портовая крепость, и наша работа охранять воды Посейдона, Ане выращивать кукурузу и пшеницу.
- А как же Деметра? Почему она вам не поставляет ее?
- Я отказался от ее помощи.
- Хочешь обособиться, - заметил я, чувствуя себя рядом с ним своим.
- Да. Мне не нужна, как я уже сказал, чья-либо помощь.
- Из-за таких как ты мир и рушиться, - подумал я про себя. – Все-таки расставь на башни солдат.
- Что ты такой дотошный? Ты, наверное, устал. Пошли, - махнул он мне рукой, тебя накормят, и ты сможешь отдохнуть.
Мы спустились по той же лестнице, что шли сюда, вниз и прошли в одну из множества комнату дворца. В комнате стоял небольшой стол, несколько стульев, умывальник у стены, шкаф с посудой и тумбочкой в углу. Зевс позвонил в стоявший на столе колокольчик и на пороге тут же появился слуга.
- Накормить и проводить в опочивальню, - отдал он ему распоряжение и удалился.
Через несколько минут мне принесли еду: зажаренного цыпленка, свежие огурчики, помидоры и кувшин с вином. Вдобавок я попросил хлеб, который мне незамедлительно доставили, и принялся уплетать все с подноса. Цыпленок, из-за бушевавшего во мне голода, показался мне особо вкусным, таким, которым я его еще не ел, а огурчики с помидорками – великолепными. Только что выпеченный хлеб был изумителен.
Я, как оголодавшее животное, накинулся на еду, успевая только запивать большие куски мяса и хлеба вином. Не прожевывая до конца пищу, я, давясь, глотал ее почти целиком и был рад тому, что мой желудок, наконец-то, наполнялся. Раздражало только одно – разделка пернатого.
Насытившись, я откинулся назад и, немного погодя, дождавшись, когда все уляжется, вызвал колокольчиком слугу. В дверном проеме вновь показался тот же мужичок и, убрав со стола, предложил мне пройти за ним. Мы покинули комнату и, сделав несколько шагов по каменному полу коридора, свернули в другой. Дойдя до его конца, мы спустились вниз по лестнице и, минуя несколько дверей, остановились возле одной из них. Слуга ушел. Я вошел в комнату и, сняв с себя одежду, бросил ее в кресло, что стояло у окна. Стянув сапоги, я забрался на кровать. Страшно хотелось спать, ныла спина и не только, гудело все тело, боль сливавшаяся воедино с усталостью в ногах…