Два совершенных дерева. Посвящается Такеши Китано
Легкий поворот головы,
свастикасана, чтобы жарче пылала цель,
потом на несколько минут падмасана, соединившая со мной дыхание ветра и движение ростка сквозь толщу земли,
тридцать циклов акапалабхати, и вот уже внимание не рассеивается,
и, наконец, сукхпурвак, для пробуждения скатертью бегущей дороги.
Все, я готова обласкать тебя, Неизвестность.
Открывается флакон туши, ее резкий аромат ударяет в висок и обещает волнующую новизну. Нежное прикосновение кисточки к кончику носа и обводка ею губ. А взгляд уже нетерпеливо ловит ответный взгляд Чистого Листа Бумаги.
Начнем же.
То едва касаясь, то пастозно, кисть оставляет на бумаге тушь в виде иероглифа выпавшего снега. Иероглиф свеж, как снег.
Коротая время дозора юный самурай рассказывает Такеши Китано историю любви, прочитанную им на днях.
Ученый и самурай знакомятся в дороге. Во время путешествия они сблизились и полюбили друг друга. Потом им пришлось расстаться, но они договорились о встрече на празднике хризантем в доме ученого.
Наступило девятое сентября. Ученый и его мать украсили дом хризантемами, приготовили саке и рыбу. И стали ждать гостя. Но его все не было. День заканчивался, праздник завершался, и ученый вышел на улицу пройтись.
Горы скрыли луну. На тропинке ученый увидел фигуру, он узнал своего возлюбленного и пригласил его в дом. В доме ученый предложил гостю саке и рыбу, но гость ничего есть не стал.
Потом он объяснился, сказав, что уже не от мира сего. После того, как самурай и ученый расстались, воина взяли в плен. Ему никак не удавалось освободиться из плена. Но он помнил, что обещал побывать на празднике хризантем у своего друга. Тогда самурай покончил с собой, чтобы выполнить обещание хотя бы мертвым.
Ветер отнес его дух к дому ученого.
Такеши Китано спросил юношу, имеет ли он склонность.
- Какую склонность?
- К мужчинам.
- Нет. Я просто люблю красивые истории. Я мечтаю иметь такую привязанность, такую связь, когда мужчина держит слово, когда на него можно положиться.
Я продолжаю выводить иероглифы. Пришло время линиям и завиткам иероглифа боец.
Когда ты в сражении, легко забывается все: можно забыть самого себя, можно забыть свою родину, флаг, забыть, что ты сын своей матери, можно забыть идею…
Все можно забыть, когда в твоих руках клинок и по нему течет кровь врага. Но одного ты никогда не забудешь в бою - того, кто сражается с тобой бок о бок.
Убивать нелегко. Это тяжелая работа для тела и во сто крат более тяжелая для духа. Все твое естество протестует против убийства. И наступает момент, когда вдруг это естество предает тебя - ты не успеваешь поднять руку для следующего удара. В тебя впивается враждебный металл, разрушающий твое совершенное тело, а по сверкающему клинку вместе с кровью, тонкой, еле заметной струйкой тумана, стекает твоя душа. И тогда опорой становится дух. Это он позволяет твоему телу, лишенному крови и души, продолжать сражаться и уже не за свою жизнь, а за жизнь того, кто на твоей стороне и сейчас рядом с тобой.
Такеши Китано медленно идет по дороге один. Его голова свесилась на грудь, плечи скорбно поникли. Не о бое, не о соратниках, не о реках крови, пролитой в сражениях, думает старый самурай. Он печален, потому, что думает о любви. Он вспоминает юного воина.
- Какой завораживающей силой обладает красота твоего лица, мальчик!
Глаз не успевает увидеть движения выхваченного из ножен меча, лишь свист быстрой стали, и рядом с Такеши Китано падет срубленное им цветущее дерево сливы.
Быстрая кисть уже закончила писать бульканье иероглифа кровь и выводит серый иероглиф цапли.
Цапля взмахнула крыльями, зацепилась длинными ногами за лист бумаги, оставила царапину, и тяжело, низко над землей, полетела прочь.
Прощай, цапля Такеши Китано.
Подключение к:
Кинофильму Нагисы Осимы "Гохатто" – "Табу",
в роли Хидзиката - Такеши Китано, в роли Содзи Окита - Такеда Синдзи, в роли Содзабуро Кано - Рюхэй Мацуда, в роли Тасиро Хедзо - Асано Таданобу, в роли Кондо Исами, лидера группировки Синсэнгуми - Сай Еити, фильм был снят по роману Риотаро Сибы.
Свидетельство о публикации №205122000004
Мне нравятся фильмы Такеши Китано. И в противовес Гансу Христиану безразличен к, немного гламурным, фильмам о летающих самураях. Китано мне нравится простотой переживаний. Мне особенно нравятся - Фейерверк, Кикуджиро, Снял кого-нибудь?, Брат якудзы, Куклы. Мне нравится, что в его фильмах можно просто помолчать вместе с ним, и улыбнуться его лёгкой и немного хитрой улыбкой, прищурив один глаз...
В его фильмах есть место и для светлых моментов...
А смерть... Это то от чего не уйдёшь... Можно бояться или не бояться её, но всё равно она придёт... И у него нет лишних смертей... Нет гор трупов как в боевиках... И момент когда в Кикуджиро мальчик видит мать которая его не помнит намного страшнее и печальнее чем любая смерть...
Есть он и мир... И мир этот придумал отчасти он сам...
Петрушин Евгений 04.08.2006 13:49 Заявить о нарушении
Да, в отличие от китайской жижи и голливудского хлебова, где самый большой страх – потерять жизнь, русское искусство и японское знает, что есть нечто пострашнее смерти.
Хотя… Знаете, эти все размышления касаются именно искусства, но реальность такова, что мы с Вами еще не знаем, что страшнее, ибо мы живы, не умерли. Вот придет наш последний час – тогда и поймем, где правда: в искусстве, в смерти, или все же важнее всего овладеть искусством жить.
Ольга Сотникова 04.08.2006 16:37 Заявить о нарушении
Я думаю когда приходит смерть там уже нечему печалиться... И поэтому мальчик продолжает играть и радоваться жизни несмотря ни на что :)
Петрушин Евгений 04.08.2006 22:42 Заявить о нарушении
Потом эта дочь будет мстить за смерть ненавистного отца. Какой-никакой, а конфликт с отцом не то же самое, что его смерть. Девочка пошла предъявлять счет.
Что-то это все мне мучительно напоминает то, что происходит со всеми нами сейчас и нашей несчастной страной. Вот только счет предъявлять никто никому не собирается.
Ольга Сотникова 04.08.2006 23:22 Заявить о нарушении