Часть 2. Чересполосица

Чересполосица

Step 1. Все начинается с бабочки

Надоело – вот оно, подходящее слово. Сил нет тут сидеть! И главное, из-за чего? Из-за той первой истории? Глупо. Серые стены с желтенькой примесью, неласковые люди в белых халатах, готовые чуть что всадить тебе шприц прямо в... ну, неприятно, в общем. И эти больные... Лучшего места и не придумаешь!
Утром просыпаешься ни свет ни заря, потому что одна соседка считает себя птицей, - причем разными, в зависимости от состояния души, наверное, - и встает раньше всех, хлопает крыльями и извергает на тех, кто все еще спит, целый поток различных «кукареку» и т.д.
Но это еще ничего. Вот когда она у нас кукушка... Это, я вам скажу, почище той китайской пытки будет, там, где человеку на голову постоянно капает вода, и он постепенно съезжает с катушек. «Ку-ку... ку-ку...» - и так целый день со строго выдержанным интервалом в три секунды. Так и здоровый человек тут надолго пропишется.
Вторая вполне безобидная – сидит себе в позе лотоса и тихонько бормочет под нос какую-то молитву, что ли, на незнакомом языке. Наверное, на почве буддизма и йоги чокнулась. У нас ведь тут шарлатанов много, которые эти учения по-своему трактуют, пудрят людям мозги, а результат – вот он, передо мной сидит. Жалко, конечно, а что делать? Тут уже ничего не попишешь – углубилась она в свой мир и никого туда пускать не хочет. Просто не замечает ничего вокруг, и все. Вот так-то.
А еще есть третья, которая попала сюда, похоже, по ошибке, как и я. Хорошенькая такая девчушка, миниатюрная, видно, что домашняя, только глаза у нее какие-то странные. Как будто увидела что-то такое, от чего все остальное для нее обесценилось. Страх какой-то, дикость во взгляде... И спит она очень беспокойно, все время ворочается, дрожит, а иногда кричит во сне. Помочь ей некому, - те-то две заняты своими проблемами, - и я встаю и расталкиваю ее, а потом она засыпает, и все начинается по новой.
Мы с ней даже вроде бы подружились. Умная такая девочка, в университете училась, отличницей была... Охотно разговаривает о музыке, искусстве, философии, но только что с ней случилось, я так до сих пор и не знаю. Стоит лишь завести об этом разговор, как она тут же пугается, замыкается в себе, - и все, больше ни слова не вытащишь. Так до вечера и молчит. А потом вдруг как будто просыпается и снова становится дружелюбной.
Да уж, не очень мне повезло. Хотя я знаю, что в других палатах еще и не такое творится. Наполеоны, монахи, королевы Марго, антихристы... Такие сдвиги по фазе бывают, что хоть стой, хоть падай. Нет, все-таки, у меня еще неплохой вариант.


Широко открытые глаза, испуг и удивление на лице, слабость во всем теле, и чувства, и грусть, и ужас, ужас...
«Этого не может быть... Этого не может быть...»
Эти слова – словно какая-то мантра. Как будто убеждаешь себя в невозможности того, что уже произошло – и произошло с тобой.
Всего лишь один раз... Неужели этого хватило, чтобы изменить тебя навсегда?
Ты склоняешь голову, и истерзанные крылья бабочки в руках становятся мокрыми и грязными от твоих слез. Зачем ты плачешь? Ничего уже не вернуть, разве ты не понимаешь?
А вокруг – шум. Может, моря, а может, голосов, - ты не понимаешь. И не хочешь понять.
Это все из-за незначительности. Казалось бы, что страшного в том, чтобы лишить жизни крохотное существо, которое этой жизни-то не знает и даже не умеет оценить?.. Сколько детей, играя, случайно или намеренно убивали насекомых? Разве в этом есть что-то плохое?
«Я не могу так... Не могу! За что? За что мне это?»
Но так уже нельзя. Нужно ждать.
Ждать, пока это пройдет. Тогда ты перестанешь плакать и получишь свою награду; твои слезы высохнут, а мертвая бабочка выпадет из рук и исчезнет, пропадет где-то далеко в недрах памяти. Она не стоит того, правда? Вот и молодец. А теперь брось ее. Конечно, на пол, а куда же еще? Думаешь, что затопчут? Так ведь ей-то уже все равно! Нет-нет, ты должна сделать это сама.
Вот и все, видишь, как просто! Пойдем отсюда. Через ручеек, по мягкой траве, к цветущему лугу... Туда, где камни образуют круг, где люди молча ждут и ждут...
Но тебе туда еще рано. Мы пойдем через город...

Step 2. Маленькие и беззащитные

День третий.

Ну вот, вроде бы все наладилось. Сегодня Птица у нас изображает иволгу - или соловья, не знаю: сидит тихонько и насвистывает, причем довольно хорошо, даже по голове не бьет. Скоро я тоже зачирикаю не хуже, посижу вот только еще недельку. А так все в порядке. И кормят, кстати, очень вкусно.
Буддистка – как обычно. С ее стороны ничего интересного не происходит, каждый день одно и то же. Даже как-то неприлично получается. Как-то не по правилам. Раз уж попал в сумасшедший дом, так побуйствуй как следует, а так... Никакого адреналина.
А отличница сегодня расплакалась. На ровном месте! Пришлось с ней посидеть, успокоить, и так уж мне любопытно было, в чем у нее дело, что прямо сил никаких нет. А тут медсестра заявилась, и как вкатила ей дозу! Девчонка сразу на боковую. Проснулась через пару часов и ничегошеньки не помнит! Думает, что это она с самого утра проспала!
Сдается мне, что с ней дело нечисто. Больно странные у нее методы лечения.


Сегодня у тебя в руках обыкновенная городская крыса. Вспомни, с каким трудом мы нашли ее в этих условиях повальной чистоты! Подумай о том, что крысы – это начало конца. Как в средних веках из-за них умирали тысячами. Как они разносили заразу. Какие они отвратительные. Это враги человека. И твой моральный долг – уничтожать их.
Что с того, что это живое существо? Ты лучше послушай, как она гадко пищит, издеваясь над тобой. Слышишь?
«Гадкая, мерзкая девчонка! Да у тебя никогда рука на это не поднимется! Да ты даже блоху раздавить не сможешь, ничтожество! Неудивительно, что у тебя нет друзей и что тебя никто не любит и не уважает – разве можно ценить такую, как ты?»
У тебя дрожат руки.
- Я не могу! Я не переношу крови!
Глупости какие. Ты что же, думаешь, что это игра? Нет, милая, это настоящая жизнь. И твой исконный враг смеется тебе в лицо.
Давай же, убей ее! Это нетрудно – смотри, какая у нее тонкая шея. Твои руки гораздо сильнее, ты сможешь...
«Ничтожество, ни на что не годная, мерзкая...»
Вот и все, умница. Вымой хорошенько руки и пойдем дальше. Уйдем из этого грязного города, - там, за его стенами, нас ждут удивительные леса. Их песня успокоит и утешит тебя, а яркая зелень отвлечет глаз... Среди густой листвы еще так много других существ, маленьких и беззащитных, которые приблизят тебя к кругу из камней...
Но сейчас еще слишком рано. Нужно тренироваться еще...

Step 3. Заполнение промежутков.

День четвертый.

Мне скучно – отличницу увели на какие-то процедуры почти на весь день. Птичка воет, как козодой, протяжно так, тревожно... Нехорошо у меня как-то на душе. Что-то не так. Хоть бы уже побыстрее выбраться отсюда. Неужели про меня забыли?
Дошло до того, что я стала прислушиваться к молитвам буддистки. Слушала-слушала этот набор звуков, произвольно между собой соединенных, и вдруг стала понимать отдельные слова. Аж мороз по коже пошел – до того вдруг жутко стало...
Ко мне пришла медсестра и сделала какой-то укол. А потом я заснула.
Снилось мне черт знает что, а потом пришла отличница и разбудила меня. Открываю я глаза, а она сидит рядом, дрожит вся как в лихорадке, глаза блестят нездорово, лицо белое...
- Проснись, пожалуйста, проснись, - говорит умоляюще. – Они скоро все узнают... Мне придется им все рассказать, но так страшно... так страшно, что будет потом...
Я быстро проснулась и сфокусировалась на ней. Что она мелет? Странная, конечно, девчонка, но ведь не могут же поместить двух агентов в одну палату! Так что все в порядке. Просто ей, наверное, кошмар наяву пригрезился, и врачи выясняют, что именно это было. Мне вот тоже было страшно интересно сначала, а теперь стало как-то все равно. Захочет – так сама расскажет.
- Понимаешь, все дело в бабочке, - она начала говорить, быстро, сбивчиво, как будто стараясь успеть выложить все до какого-то определенного момента. – Бабочку нельзя убивать, потому что это самое начало. Если ее убить, то потом может случиться что-то еще, и станет страшно.
Она замолчала, настороженно прислушиваясь к чему-то. В коридоре раздались шаги и в комнату вошли санитары. И увели ее.
- Ты только запомни, что бабочку... – пролепетала она перед тем, как за ней закрылась тяжелая дверь. И мы остались втроем.


Волк скулит и мечется по поляне, пытаясь освободиться от смертоносной петли на шее. Ты сжимаешь в руках другой конец прочной веревки, глядя на животное отрешенным немигающим взглядом.
- Скорее же, смелее, - тебя подбадривают, одобряют со всех сторон, и ты все туже затягиваешь петлю. Сейчас это уже совсем не так тяжело, как раньше, - наоборот, ты научилась отнимать жизнь без сожаления. Ты больше не плачешь над убитыми тобой животными – осознала наконец, что это бесполезно. Ты быстро забываешь их, и в твой разум приходят все новые и новые, полные ненависти, отвратительные, враждебные тебе существа. Это то, что называется видовой борьбой. Война за место под солнцем.
Ты даже не пытаешься спорить с этим утверждением. Из твоей головы исчезли сентиментальные глупости типа «Но ведь они ничего мне не сделали!»
Так и нужно, милая. Задушенный волк остался далеко позади, в том зеленом лесу на цветущей поляне. Взгляни-ка вперед – прямо перед тобой огромный луг. И совсем недалеко – круг из камней.

Step 4. Круг из камней.

Так плохо я еще, наверное, никогда в жизни не спала. Мне снилось, что отличница вернулась и снова пытается что-то мне рассказать, что-то важное, но я не слышу. Снилось, что я осталась в сумасшедшем доме навсегда. Снилось, что буддистка громко молится за спасение всего человечества от какого-то мифического круга, а Птица отрастила крылья и хлопает ими, осыпая меня перьями. Снились какие-то камни, выстроенные правильным кругом, возле которых стояли люди. В общем, непонятное что-то, да еще и такое яркое, как в реальности. Странное это место, скажу я вам. И сны здесь странные.
Я проснулась со страшной головной болью. И сразу же удивилась перемене в нашем составе.
Птица сидела тихо-тихо, не произнося ни звука, зато буддистка молилась очень громко, причем вполне по-человечески. Отчетливо произносила слова, и меня всю передернуло, когда я поняла, что она говорит. Отличница так и не вернулась, но вместо нее появилась другая. Веселушка такая молоденькая. Смеялась часами, до слез, до истерики, но все никак не могла успокоиться. Уколы ей делали чаще, чем нам всем вместе взятым, но это, похоже, не особенно помогало.
А мне все-таки жаль отличницу. Хорошая была девчонка. Интересно, куда ее перевели? И что она так хотела мне сказать?


На тебе ослепительное белое платье. Ты чувствуешь себя новорожденной, невинной, - и жестокой одновременно. Ты почти уже стала одной из нас... Не хватает всего лишь маленькой детали...
В центре круга – небольшой каменный алтарь, покрытый белым шелком. Прямо посередине лежит младенец, пришедший в наш мир пару часов назад. Сейчас он спит гипнотическим сном, но когда ты подойдешь к нему, он проснется.
У тебя ошеломленный вид. Ничего, это бывает со всеми. Подумаешь, ребенок! А ведь если помыслить логически, то можно представить, что из него вырастет. Социально опасный тип, элемент, отринутый обществом... Зачем это? Не лучше ли покончить с этим сразу?
Ты уже совсем взрослая. Ты знаешь, что нужно сделать, и уже не задаешь глупых вопросов. Даже если тебе и хотелось возразить, ты промолчала. Бесполезно ведь.
Ребенок проснулся и заверещал, когда его кожи коснулось холодное лезвие. Шелк быстро окрасился алым...
Ты с нами, дорогая. Теперь ты нормальна...
...но ты не думаешь о том, что и тебя могут убить с такой же легкостью, объявив врагом. Правда, для этого время еще не пришло...


Послесловие.

- Проснись! Просыпайся же!
Я открываю глаза – передо мной доброжелательное лицо Эргена.
- Мы уходим отсюда. Ты выполнила свою задачу.
Я удивлена. Не понимаю, это была такая шутка?
- В чем дело-то? Сначала запер в психушке, продержал тут неделю, а теперь, значит, все сделано, можно и по домам? Ты объясниться не хочешь?
Он пожал плечами.
- Все слишком сложно. Ты должна была догадаться сама.
Голова пошла кругом, когда я вспомнила свой сегодняшний сон.
- А... та девушка, которую забрали... она сейчас где? – осторожно спросила я. Эрген улыбнулся.
- Ее выписали. Она же совершенно нормальна! И ты помогла ей осознать это.
- Я?
У меня миллион вопросов. Я же ничего вообще не делала! И с отличницей мы общались лишь постольку-поскольку... Что-то она мне про бабочек пыталась втолковать...
Стоп! Мне сегодня снилось, что она держит в руках бабочку. И... ей говорили, что нужно ждать, пока это пройдет. Что в убийстве нет ничего дурного. Что это – наоборот.
Это говорила ей я.
Хохотушка вдруг перестала смеяться. Трясущимся пальцем она указала на меня.
- Это она все сделала, - тихо сказала она. – Она отправит нас туда, откуда мы сбежали.
Птица чирикнула и моргнула мне янтарным глазом. За закрывшейся дверью снова послышались молитвы на неизвестном языке...

21.12.2005