Шендерович в Обороне

(«Цирк сгорел и клоуны разбежались…»)

После долгого перерыва «Оборона» возобновила свои Дебаты. Новый сезон решили начать с беспроигрышного номера и пригласили Шендеровича.

Собственно, это не были дебаты в классическом виде, так как оппонентов выступающему нигде не наблюдалось. В душном помещении метров на 30 собралось около 50 представителей либеральных партий и движений, молодых и не очень. Некоторые из них задавали Шендеровичу вопросы, использовавшиеся им как трамплин, оттолкнувшись от которого, он начинал пространно развивать перед сидящими свое понимание демократии.

Очевидно, разогнавшись на выборах в Госдуму по Университетскому округу, Шендерович никак не может остановиться, и, не став депутатом, видит теперь свою задачу в том, чтобы выступать перед молодежью с просветительскими лекциями о практической пользе демократических механизмов. Учитывая, что большую часть аудитории в «Обороне» составляли студенты и выпускники московских вузов, в основном, политологических, экономических и юридических факультетов, этот ликбез был явно не по адресу. Но всей душой любя Шендеровича-сатирика, публика в «Обороне» была к нему очень благосклонна.

Сам Шендерович в силе воздействия своего слова уверен непоколебимо. Больше всего, по его уверению, ему хочется добраться до лимоновцев, с тем, чтобы перековать их в каспаровцев. Но те, наверное, не торопятся к такой перемене и не приглашают к себе новоявленного политика. Поэтому - поделился своей мечтой Шендерович - «лучше бы 39 лимоновцам вместо тюремных сроков присудили 5 часов поговорить со мной». Неужели, он имел в виду, что по тяжести наказания это, примерно, одно и тоже?

Порой Шендерович, иллюстрирующий каждую свою мысль реминисценциями из культурного слоя, сталкивался с поколенческим барьером. Так на его вопрос: поднимите руку, кто видел фильм «Кабаре»? поднялось не более 5 рук. А на аналогичный вопрос о Станиславе Ежи Ленце и вовсе 3 руки. Из чего Шендерович сделал заключение, что молодежи надо «учиться, учиться и учиться». У него, по-видимому.

Как пользоваться механизмом демократии в повседневной жизни, Шендерович объяснял буквально «на пальцах». Вот, говорил он, например, телефон. Я не знаю, как он устроен. Но его же кто-то когда-то изобрел, и теперь можно не орать, а звонить по телефону. Так и демократия, механизм ее уже есть, его можно использовать.

- Выступал я перед избирателями в Переделкино. - Продолжил развивать аналогию Шендерович.
- Так там одна тетка спрашивает: когда к нам проведут метро? А другая говорит, не нужно нам метро, они из-за него рощу вырубят, негде будет гулять и воздухом дышать.
 И так они 5 минут между собой спорят.
- А я им объясняю, что если Лужков захочет, у вас будет метро, а захочет – будет бадья Церетели вместо метро. И рощу вырубят. Вы между собой договоритесь, что вам нужно: метро, рощу, или, может, и метро, и чтобы рощу не вырубили. И давите на своих депутатов. Кто у вас депутат?
- Платонов…
- Ну вот.
- Так он же Платонов, как же на него давить?
- А местный депутат кто?
- А его мы вообще не знаем. Вы нам помогите, тогда мы за Вас проголосуем.
- То есть они меня подкупают. А я им честно всем говорил, что обещать вам ничего не буду. Выберут меня или не выберут, я в этом парламенте все равно сделать ничего не смогу. Поэтому важно, не кого выберут, а сам механизм чтоб работал. Выборы – это 10 % от демократии, а остальное – это контроль над теми, кого выбрали. Вот Клинтона избрали, а он соврал под присягой, так что ему за это устроили?

В общем, живенько так выступал Шендерович, в лицах. А чтоб совсем народ не скучал, он еще и анекдоты рассказывал. Вот один их них, запомнившийся: «Почему Моисей 40 лет водил евреев по пустыне?.. Искал место, где нефти нет».

Публика, естественно, аплодировала.

И так более двух с половиной часов. Закончились эти дебаты без дебатирования только тогда, когда выступавший окончательно выдохся. Хорошо еще, что он устал прежде, чем из помещения выдышали весь воздух. Слушатели еще раз убедились, что говорить Шендерович может долго и складно. «Я, как попугай, - доверительно сообщил он, - с меня снять черный платок, и я говорю-говорю-говорю, вновь накинуть, и я замолкну».

Давно подмечено, что так называемые профессиональные шутники, то есть люди, вынужденные по роду своей профессии много шутить и острить на публике, в жизни, как правило, оказываются скучными и нелюдимыми. Вся отпущенная им природой искрометность и легкость расходуется «на работе», после которой они серьезны и не склонны к общению. А мы, привыкшие к их публичному образу, ждем от них вблизи той же фееричности, которую они демонстрируют на сцене, и недоуменно пожимаем плечами, когда в гримерке перед нами оказывается усталый человек с печальными глазами. Таково вот грустного усталого клоуна я увидела в закутке штаба «Обороны», где Шендерович одевался после того как закончил свое выступление, раздал автографы и сфотографировался со всеми желающими.


По дороге домой в вагоне метро я внезапно услышала звуки гармошки и звонкий женский голос, который, стараясь перекрыть шум поезда, распевал какую-то залихватскую песню.
Самой поющей видно не было, так что я даже решила, что кто-то включил магнитофон, пока по проходу не начала двигаться девочка лет 9-10, с гармошкой в руках и с рюкзаком за плечами, и еще с какой-то целлофановой авоськой, в которую несколько сердобольных пассажиров бросили по горсти мелочи. Она была одета не по сезону в джинсовую курточку, у нее были трогательные косички и серьезное сосредоточенное лицо. Единственное по-настоящему нужное, что могли бы сделать взрослые люди, желающие помочь малышке, это вытащить ее из той среды, в которой она находится, и которая заставляет ее поздним вечером ходить по вагонам и зарабатывать пением деньги, отбирая их в конце «рабочего дня». Что с ней станет, когда она чуть подрастет, - об этом тоже все догадываются, но предпочитают не думать.

Испорченное встречей с грустным Шендеровичем настроение, испортилось окончательно. Возможно потому, что оба события следовали одно за другим, я подумала: раз уж Шендерович решил не довольствоваться ролью обличающего пороки общества сатирика, а перешел к активной общественной деятельности, то почему он считает, что больше всего пользы сможет принести, выступая перед политизированными членами молодежных организаций? Если бы он вместо этого занялся судьбой беспризорных детей, которых в одной только Москве не счесть, - проку и реальной пользы от его активной гражданской позиции было бы намного больше. Тут бы пригодились и его известность, и желание принести пользу, и энергия, и время, короче, все, что этот умный и искренний человек растрачивает впустую, рассказывая взрослым образованным людям то, что они и без него знают.

22 декабря 2005 г.