Форма и абсолют

Форма и абсолют.

Любая вещь абсолютна в своем изменении. Определение жизни само по себе является определением изменчивости, констатации ее. Таким образом, любая вещь или идея по своей сути является абсолютом в своем изменении, которое является внешним фактором проявления, т.е. его определенной формой, характеризующей жизнедеятельность и определяемой изменчивостью и процессами, протекающими под воздействием внешних факторов и внутренней предрасположенности, т.е. самим проявлением. Это проявление представляет собой некий заряд одухотворенности и потенциал, подлежащий оформлению. Сам же этот потенциал или одухотворенность является совершенным по своей сути, до придачи ему формы. Таким образом понятие абсолюта деформируется в понятие перманентного стремления к проявлению одухотворенности, которая своей бесформенностью является олицетворением и проявлением жизненных стихий. Можно дать пример этой бесформенности в различных религиях. В исламе это Аллах, бесформенность которого определяет Его всемогущество. В других религиях она зачастую проявляется в обличии: будь в виде Мессии или состояния транса, как у кондамбле в Бразилии.
Любая идея стремится к приобретению формы формальной или материальной, иметь воплощение. Сама идея является также предрасположенностью. Так в христианстве часто мысль о грехе является уже непосредственно грехом, т.к. она имеет свойство стремления к оформлению. Так грех, как форма, ограничивает другую назревающую форму. Происходит подобие борьбы, но эта борьба не является тотальной конфронтацией, но представляет собой форму взаимодействия, на низшей стадии воспринимаемой как тотальная конфронтация, что обусловлено методом противопоставления как методом детерминизма. Взаимодействуя, происходит столкновение. Сталкиваясь, происходит взаимодействие.
Исходя из выше сказанного, имеется предрасположенность к выявлению того, как определять ту или иную форму. Слово или текст, как символ, является оформлением мысли, которая представляет собой оформление предрасположенности и реакцию на внешние факторы. Выбор символа обусловлен культурно-историческими реалиями. Об этом писали многие философы (Деррида…). Однако уделялось больше внимания на семантику символа, но не на потенциал, раскрываемый символом. Изучая фрагментально текст, нельзя однозначно говорить о том, что он несет в себе. Главное в любом тексте – это заряд, одухотворенность, своего рода «выплеск», принявший форму. И этот выплеск познается интуитивно только при восприятии его сразу. Сразу, а не комплексно, т.к. комплексность подразумевает под собой фрагментацию. Безусловно, при детальном разборе текста и попытках его осмысления, необходимы и фрагментальный и комплексный подход, однако они должны быть окрашены, находиться под воздействием, разового восприятия текста. Возникает вопрос о культурно-историческом факторе и различии его воздействия на писателя и автора. В данном случае помогает разбор фрагментальный и комплексный с изучением и культурно-исторических факторов. Также следует осознать, что ценность текста обуславливается его влиянием на т.н. настоящее, т.е. непосредственно на жизнедеятельность читающей среды. Таким образом, текст имеет свойство быть интерпретированным исходя из реалий современности, т.е. вычисляется и делается упор на те элементы текста, которые способны воздействовать на современность, иногда заполнять пробелы современности и стимулировать поддержку процесса жизнедеятельности как такового. Следовательно, читатель, обращает внимание на те моменты в тексте, которых ему не хватает, к которым стремиться его проявление. Т.е. он находит некий вариант формы, который полезен ему, видоизменяя его согласно своему восприятию. Из этого следует, что понимание текста представляет собой форму (на уровне восприятия), в которая обусловлена предрасположенностью читателя и формой самого текста. Любое проявление, соприкасаясь с формой, видоизменяет ее, создавая иную форму, происходит воплощение абсолюта, проявленного в перманентном процессе изменения.

2 декабря 2005.