Истории не Девственницы. Лучшее

***
Однажды прогуливалась я по тротуару. Скрип колес автомобилей почти не отвлекал меня. Глухой бесстрастной девушкой проходила мимо людей и не обращала внимания на их склоки и непонимание. Одинокий красный свет светофора притягивал мое тело, и я шла вперед, загипнотизированная. Легкое дыхание ветерка и слабый мираж той стороны дороги управляли моими действиями. Еще мгновение и маленький путь будет преодолен, но... Я ощущаю тяжелую боль в боку, да и во всем теле. Когда я пробудилась, над моим лицом нависла мужская голова. Узкие черные усики и еле заметная борода. Его зеленые глаза и прямой нос. Он прикасается своими губами к моим. Я оживаю с каждой секундой. Пусть, я не чувствую собственного тела, но рядом со мной ангел. Он заменит мне телесную оболочку своей мощью, красотой. И мы снова слились в болезненном поцелуе.
***
Пользование вещами любимого мужчины предусматривает кроткое повиновение его прихотям. Если он хочет поглаживать тебя левой рукой возле уха, и целовать твою бархатную кожу - ты должна отдаться его прихоти. Стать для него подарком. Удовлетвори любимого мужчину как царица жизни. С изумрудной короной на голове и золотым посохом в руке нежно поглаживай взглядом восстающий из пучины орган. Приготовь праздничный ужин: восковые свечи в форме сердечек с узорами в виде голого мальчика с луком пусть украшают романтический стол. Глазки Амура горят любовью, и он дарит ее вам. Поцелуй его по приходе с работы, расспроси обо всех делах, помассируй плечи, когда он сядет на диван - отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Набери ванну и добавь парфюма, пусть купается в облаках наслаждения. Пока он моется, разогрей себя для мужских ласк. Ужинайте в полном молчании, пусть лишь взоры пересекается в центре стола. Зрачки бесплодно, почти чудовищно сливаются в соитии над праздничным ужином. Светотени вальсируют на бесстыдных лицах участников пиршества, вакханалии. После вы соединитесь в мягком поцелуе: ваши языки будут щекотать неба и щеки. Ваши души отсоединятся от тел и приблизятся к богу - самому сладострастному существу вне жизни. Повелитель оргазма напустит на вас благословение, и вы без сил рухните на деморализованный пол, исцелованный вашими ступнями, и заснете удивительным сном.
***
Запах клубники. Вкус вишни. Черемуха цветет. Все перемешалось в мире сладостей и распутств. Я лежу на горячем песке у реки. Слабые волны от проехавшей моторной лодки накатывают на берег и со звуком моря исчезают в песке. Я ем апельсин. Дегустирую вкус, напомнивший мне Новый год. Зима - прекрасная пора.
Все чудесно, красочно, прелестно - но не покидает ощущение искусственности, скабрезности.
Я пленница красивой жизни. Пляжи. Море. Песок. Солнце. День. Вечеринки. И ты. Вечно философствующая без надобности. Безумная в своей одержимости мною. С бежевым маникюром и алыми губами. Сатана. Словно ты создала вокруг меня иллюзорный мир красоты, а внутреннее наполнение его ужасно, с каплями гнили, разложения.
Стою в саду искушений: яблони наполняют его своим ароматом. Я почти пьянею. Твое лицо в пурпуре чувств проступает сквозь полупрозрачную листву. Маленькие лисьи глазки взором простреливают во мне отверстие. Зрачки пчелами жужжат в моей плоти. Я горда твоим вниманием. Но нет удовлетворенности. Твои альковные руки сужают мою шею - и вот уже металлический ошейник из твоих мизантропских взглядов прижимает мое хрупкое тело к земле. Поднимаю взгляд, а перед глазами твои полные темные губы. Они впиваются мне в рот. Я чувствую аромат мирры. Обоняние искусно обманывает мои настроения.
- Ты так напряжена, - мягкие женские руки мнут мои плечи. А я еще сильнее сковываюсь: меня инквизиторы тисками сжимают, но я молчу, несмотря на адскую боль. Ненужные слезинки слетают с глаз и опускаются на землю. Росток боли прорывается сквозь плотную кожицу земли.
- Расслабься и получай удовольствие, - она провела своим горячим пальцем мне по спине и удалилась. Холодок сладострастия пробежал внутри сердца. Я сделала несколько быстрых глотков ароматного воздуха. Голова закружилась, и я упала: прильнула грудью к теплой земле и заснула крепким сладким сном.
Сияющая луна так живописна на мертвом небе. И я в одиночестве парю в ложном мире твоих фантазий. Мое недоверие бесконечно.
***
В наиболее сложный период своей жизни я вдруг остановилась на секунду у витрины магазина. "Королевство" - так называлась книга одного писателя, имя которого я не скажу ни при каких условиях. Ну, если только моя любимая Ната поцелует меня русским язычком вглубь, обсасывая, как щупальцей, внутренности рта. Щечку изнутри. На обложке красовался Сатана в бардовой накидке и гитлеровских усиках. Зрелище бесподобное. Словно в руке моей кнут и Ната ползает по полу в поисках моей бусинки, а я с каждой секундой свирепею и бью ее, бью сильней, бью, как скотину. Сатана смотрел мне в глаза. Излучал яркий свет. Манил. Сексуально шептал на ухо ласковые бредни. Змий. Обложка черного, едкого цвета, и монструозные глаза налиты кровью. Человек взрослый воспитывался Дьяволом. Он насиловал мою плоть. Использовал для собственных половых нужд мое сердце. Главное, чтобы Натка слизывала мои выделения до сухости, до блестка, до дырки, до страха, до боли. С филигранной техникой друга, только что умершего, но явившегося на собственные похороны с блондинкой под рукой. Ната впивается губами в грудь - сосет - лижет - теребит - грызет - кусает - жует - стоны - крики - кровь - кровь - кровь - блюю - ест - меня - оргазм - повсюду. Мы сливаемся в поцелуе: языки переплелись и мы уснули сладким вишневым сном.
***
На балконе тепло. Снежинки плетутся с небес. Напротив дом - там у окна стоит она. Ей лет двадцать. Черные волосы. Обнажена. Лобок выбрит. Грудь волниста.
Я наблюдаю соитие женщины с торшером. Входит и выходит. Глубже. Еще глубже. Небо нахмурилось. Снежинки усилили переход с неба до земли. Я подглядываю, а озеру сверху завидно. Глаз нет. Чувств нет. Мертвое оно.
Женщина видит мой силуэт. Возбуждается сильней. Вижу протяжный выдох. Все кончено. Захожу в комнату. На стене портрет Пабло Пикассо. Из стола достаю складной ножичек и метаю точно в глаз ему. Картина плачет рваным швом. Окончание. Без сил плюхаюсь на софу.
***
Свидание с юной поклонницей назначено на шесть вечера. Я примеряю разную одежду, делаю нелогичную прическу, оставляю на лице потрясающий макияж и вылетаю из оков здания. Мы со временем случайные попутчицы. Оно спешит вперед - в будущее. А я спешу в кафе - в "Зиму". Через дорогу замечаю бывшую одноклассницу - она в нормальной одежде и парнем под рукой. В детстве она была задиристой патлатой сучкой, а теперь бог ее знает, кем она стала. Я обладаю парадоксальным юмором, но желания демонстрировать вам свои способности, нет. Поэтому просто замечу - юмор у каждого человека парадоксальный. Особенный. Очевидно, это не лучшая сфера для мыслей, поскольку воспринимается окружающими очень уж болезненно. Моя подруга вечно матерится, когда я мечтаю о своем юморе. Она злится, бесится и кидается на меня с металлическими цепями, оставляя кровавые раны на теле. Но я не обижаюсь. Она - личность. Ее никто не сможет клонировать. Невозможно создать существо, похожее на нее. Даже внешне. Хитрая погода создает некомфортное ощущение слякоти в груди, словно команда разъяренных крыс въедается через плоть в сердце, и рвет, рвет, рвет его на части. Но есть цель - она маячит впереди - как солнце в небе. Но в отличие от солнечного маяка моя поклонница дождется моей персоны и будет дивный... Здесь я осеклась в размышлениях. Что же будет на этой встрече такого, что сможет впиться в мою память? Неужели ее вульгарность, ее простота, граничащая с пошлостью. Ее мелодраматические руки. Что? Капелька интриги высыхает и отправляется на небеса. Красавица - изгнанница мелькает перед глазами. Переодевшись в сутулую женщину средних лет, она отталкивает своей неестественной скупостью в одежде, во взгляде, в манерах, в желании. Даже волнительный глоток вина не воспаляет мое нутро пламенем, полыхавшим до встречи, разрывавшим тело изнутри во время вчерашнего телефонного разговора. Огонь сник, потух, умер, истлел, исчез. Промочив глазки холодными слезами, я исчезла из пространства, времени, места, жизни, смерти. Обратно. В будущее. Но без юной поклонницы. Пока в одиночку.
***
Зимняя прогулка по парку. Листва в небытие. Снежные руки деревьев нависают над землей. Мы гуляем с Антоном. Он напевает музыку. Я слушаю. Мелодия струится по морозному воздуху. Я вспоминаю, как Ната была добра ко мне. Мы целовались под луной. Луна сияла ярко, ядовито-желтым цветом. Наши тени переплетались на стволах деревьев. Окруженные природой, мы танцевали. Летели в теплый уютный дом к нашему камину счастья. Я сбрасывала одежду, и мягкая кровать принимала мое тело. Искусственные цветы на комоде в хрустальной вазе возбуждали во мне женщину. Ната пила красное вино из бокала. Откусывала ломтик лимона. И садилась на ворсистый ковер. Ее губы приникали к моему телу, и нас засасывал смерч сладострастия. Я знаю, Ната любила, когда я губами массировала ей клитор, а не проникала вовнутрь языком. Она приходила в фантастическое состояние, тогда даже стены синхронно вальсировали с ней. Было такое чувство, что все пространство танцует вместе с нами. После, мы лежали бесплотными душами. Нас охватывала слабость, но настолько сладкая, что мы жаждали ее всегда. Вот и сейчас, когда Антон рассматривает звезды на небе, я жажду той сладкой слабости. Морозец ущипнул меня за нос, и я рассмеялась. Подошла к Антону чмокнула в замерзающую щеку. Она оттаяла от моего поцелуя. Антон улыбнулся.
- Пойдем домой, Ланочка?
Я сделала глубокий последний вдох морозного лесного воздуха, и мы ушли.
***

Продолжение когда-нибудь обязательно будет. Верьте в это. С Новым Годом!