Гранатовый браслет на новый лад

Как я могла подумать, что такое бывает на свете. Молча забывала его ласковые глаза. Забывала все то, что когда-то нас связывало. Слезинки одна за другой катились по моим щекам, я не хотела с ним расставаться, но так суждено свыше. Он ничего не понял, в этом никто не виноват. Как-то тоскливо за окном капал дождь. Ни единого лучика солнца в небе.
Навсегда в памяти остались те волнующие моменты, что дарили мне тепло и искреннюю детскую радость. От его сладких поцелуев кружилась голова, а от нежных объятий таяла моя сущность. Я так долго ждала этого, но… напрасно… он ушел, как только взошло солнце. Ни единого слова, взгляда в мою сторону. Он просто ушел!
Я не виню его, не обижаюсь, я лишь молча вспоминаю, как это было. Живу прошлым, снова мучаю себя. Сама! Никто не виноват, что он не увидел во мне свою половину, или хотя бы частичку себя.
Прошла неделя, я свыклась с одиночеством. Ходила на занятия, одна бродила по пустынным улицам города - жила обыкновенно. Не вспоминала те ушедшие дни моего маленького счастья, но случилось то, чего я совсем не могла ожидать.
Когда я шла домой после факультативных занятий, закапал редкий дождик, люди заспешили под крыши. Я тоже поспешила добраться до дома. Зашла в подъезд и тут вода обрушилась с неумолимой силой, словно дождавшись того момента, как я зайду в дом. По моим ногам пробежала дрожь, и я побежала вверх по ступенькам. В квартире было тепло и сухо, переодевшись в спортивные штаны и футболку, я уселась в кресло, накрылась клетчатым пледом и стала читать. Дождь все не утихал. Сверкнула молния, мне захотелось посмотреть на нее, не пугаясь сырости и ветра, я вышла на балкон. Посмотрела в почти черное небо, потом вниз – на размытую дорогу, и только собралась было, зайти в дом, взгляд мой вновь поплыл все ниже и ниже, там кто-то стоял. Я пригляделась получше. Там стоял ОН! Тот, про которого я забыла пару недель назад. «Зачем он здесь?» - подумала я, и в ту же минуту сбежала на первый этаж. Открыла двери подъезда, и на меня обрушилась стихия. Уже вся промокшая до нитки я подошла к нему. «Что-то случилось?», - спросила я. Он кивнул головой. «Ты же весь промок, пойдем ко мне, я дам тебе что-нибудь переодеться» - предложила я, и мы вместе поднялись на мой этаж, зашли в квартиру.
Я жила одна. В квартире не было почти ничего. Я была всем обеспечена, но мне не хотелось загружать свою жизнь какими-то шкафами с мини-библиотеками, столами, тумбочками. Самый минимум – подоконник, сформированный в виде стола; кресло-кровать; небольшая стопка книг на полу; старенький магнитофон, тоже стоявший на полу и диски аккуратно сложенные стопочкой. На него это произвело впечатление: «Интересно, так, стало быть, тут ты живешь?» - спросил он, разглядывая малочисленные предметы моего интерьера и задумчиво улыбаясь. Я смущенно кивнула и достала с полки из-за шторки свежевыглаженную футболку и широкие брюки в крупную клетку. «Сходи в душ - погрейся!», - совершенно серьезно сказала я и вышла на кухню, поставить чайник. Он ушел «греться», минут пятнадцать его не было. Из ванной он вышел розовый, как поросенок, с какой-то счастливой улыбкой на лице. Ему очень шли эти серые брюки в клетку и моя любимая бордовая футболка. Вещи были мужские, ко мне иногда приезжал брат, и я всегда была готова к его приезду, но тут получилась немного иная ситуация.
Он зашел на кухню, сел за столик и, зажмурившись, отхлебнул горячий кофе.
- ну, так что случилось? - спросила я, с едва заметной тревогой в голосе.
- понимаешь, - начал он. – Я хочу спросить у тебя совета, как у самой близкой девчонки – сказал он и тяжело вздохнул. Я поняла, что ему не хочется делать мне больно, но он пришел именно за этим.
- ну, я слушаю – тихо пробормотала я и приготовилась спокойно на все реагировать.
- я совсем не разбираюсь, что девушкам приятнее всего получать в подарок на день рождения – мягкую игрушку или цветы, украшения или сувениры, а может что-то еще? Прошу тебя как лучшего друга, скажи мне, чем, на твой взгляд, можно удивить девушку?
- я думаю, что это все зависит от той девушки, которую ты собрался удивлять.
- знаешь, она чем-то очень похожа на тебя – как-то загадочно улыбнувшись, ответил он.
- тогда, так. Для меня, лучшим подарком был бы вечер, проведенный вместе, в каком-нибудь романтическом месте, при свечах и медленной классической музыке.
- знаешь, я об этом даже и не додумался бы. Ты гений! – и он чмокнул меня в щеку. За разговором мы опустошили по чашке кофе. Я предложила еще, но он отказался.
Дождь уже прекратился. Он ушел в одежде, которую дала ему я. Заходя за угол дома, он посмотрел в мое окно. Я провожала его взглядом, и снова вспоминала все то, что когда-то связывало нас. «Зачем он пришел? Зачем потревожил мой покой? Зачем?» - я шептала эти слова вновь и вновь. Как тяжело! Всю ночь я просидела на своем столе-подоконнике, вглядываясь в ночь. Свеча горела как-то тоскливо, подергивая огоньком. Соленые слезы капали на лист бумаги. Я не хотела вспоминать о нем, но все мысли были связаны с ним и только с ним.
Утром, даже как-то бодро, словно всю ночь спала крепким сном, отправилась на занятия.
Медленно прогуливаясь по улицам, я думала о предстоящих экзаменах. Прочитанные по диагонали билеты расплывались в памяти отдельными несвязными фразами. Возвращаясь домой, остановилась у подъезда поглядывая на одинокую желтую луну. Слезы поступили к горлу и уже медленно начинали душить. Хотелось тепла и ласки, но…
- простите, это не ваш щенок? – спросил мимо проходящий пацаненок лет шести, указывая на приблудшее рыжеватое существо. Я и не заметила, что возле моих ног кто-то свернулся калачиком и тихонечко посапывает. Наклонившись, я разглядела в полумраке розовый носик и дребезжащие от холода ушки. Маленький барбосик посмотрел на меня жалобно, но с какой-то радостью в глазах, будто нашел своего хозяина. Я взяла его на руки и поняла, что он должен жить со мной. – Мой! – не задумываясь ответила я.
Наступил ноябрь. Снег уже запорошил улицы, а морозный ветер щипал за щеки. Я гуляла со своим Изумрудом. За зеленые глаза, я назвала щенка Изумрудом, а коротко Изя. Середина недели, вечером должен был заехать братец. Я накупила пряников и конфет, сварила макарон и поджарила котлеты. Изя смотрел на меня преданными глазами и облизывался. Я бросила ему кусочек котлеты. Словно ничего и не было, он снова смотрел и облизывался. В дверь позвонили, я открыла, на пороге стоял брат. И почему он не открыл дверь своим ключом?! Проводив брата на кухню и накрыв на стол, я уселась на табуретку напротив. Интересно наблюдать за тем, как едят любимые люди, тщательно прожевывая каждую крупинку. Потом налила чай, и поставила его любимые пряники.
- Слушай, что бы ты хотела получить на день рождения? Ведь уже через три дня ты станешь совсем взрослой – спросил брат, отпивая горячий чай из большущей кружки.
- Честное слово, я не знаю… - с какой-то тоской в голосе ответила я. Брат отвернулся и ничего не сказал, но я поняла, что его мой ответ не устраивает. Он остался ночевать. Молча ворочался на моем кресле-кровати, а я расположилась на полу, расхлестав руки и ноги в разные стороны. Утром, пока я еще спала, он ушел оставив записку на столе. «Раз ты это читаешь, значит проснулась. С добрым утром, солнце!!! Еще позвоню. Целую. Я». Два дня и все! Осталось немного, теперь я поняла, почему слезы душили меня. Просто силы были на исходе. Целый год!!!
И вот двадцать третье. За окном пушистыми хлопьями падал снег. Сегодня я дала себе волю и решила отоспаться. Время одиннадцать часов. Изумруд запрыгнул на мое кресло и лизнул меня в нос. Видимо уже совсем невмоготу, есть хочется. Проверила телефон. Да… сон у меня как у пожарника, ничего не слышала, три новых сообщения. Одно от брата, второе от мамы, а третье… от кого же третье? Я не знаю этого номера. «Хм, очень интересно?!» - подумала я, всего несколько строк, а сколько в ник мучительной радости. «Хотя бы раз за твои восемнадцать лет поздравить тебя. С днем рождения, солнышко!!!». Чьи это слова? Чей почерк? Чья интонация? Ни имени, ни псевдонима. Звонок в дверь. Я, заглянув мимоходом в зеркало, пошла открывать. Посмотрела в глазок – никого! Открыла… ромашки!!! Ромашки в ноябре?! Как такое может случиться? Видимо это от родных… только они знают, что я люблю ромашки. Но где они их достали??? Ничего не понимаю. И главное, ни строчки. И зачем им подкладывать ромашки мне под дверь? Могли бы просто принести и вручить. Странно. Очень странно!
Мама позвонила вечером, около пяти. Я сушила голову и напевала себе под нос.
- Привет, моя маленькая! С днем рождения тебя! Всего тебе самого хорошего, мы все тебя очень любим! Ну, как хоть у тебя дела, а то совсем у нас тут не появляешься?!
- Спасибо, мамочка, я вас всех тоже очень люблю! У меня тут все нормально. Слушай, ты не знаешь, от кого мне могли прийти ромашки? Представляешь, открываю двери, у дверей лежит букетик ромашек. Ни строчки не написано, от кого ума не приложу?! – вновь удивлялась я в трубку.
- Нет, я тоже не знаю. И, правда, в ноябре – ромашки?! Очень странно.
- Ну, что ж… у меня промелькнула такая мысль, что это вы мне отправили… но потом подумала, почему бы не принести их мне домой?! – закончила я.
- Нет, у меня и мысли такой не было. Ну ладно, когда придешь, навестишь?
- Скорее всего, что загляну сегодня вечером, я думаю, что вы мне чего-нибудь приготовили?! – лукаво улыбаясь, сообщила я маме.
- Да, от скромности ты явно не помрешь…ну ладно, давай. С днем рождения тебя, еще раз. Заходи, мы ждем… - усмехнулась мама, и положила трубку. Я тяжело вздохнула, послушав немного короткие гудки, и тоже положила трубку.
Собравшись к маме, я закрыла квартиру и спустилась вниз. Распахнула двери подъезда, вдохнула морозный воздух и… чуть ли не села, прямо там, на грязно-мокрый пол. Прямо перед глазами стояла молодая яблонька, и вся была усыпана цветами (конечно искусственными!), но как здорово это смотрелось! ОН стоял долепливая последние цветочки, повернулся ко мне и с нежной улыбкой опустил глаза. Я буквально недавно мечтала о тепле, о лете… и вот оно!!! Ромашки, цветущая яблоня зимой – вот и вся прелесть жизни. Меня сразу же осенила мысль о том, чья была та смска. Это был ОН! ОН – мое солнце, ушедшее в затмение. Я молча подошла к нему и тихо прошептала: «Спасибо!» - сколько было в этом слове нежности, мягкости и искренности… Его серые глаза, единственные на всем лице, блеснули, и чуть смокли, и к моему горлу подступили слезы. Я прислонилась к его плечу, он обнял меня, и чуть щекотно прошептал в самое ухо: «С днем рождения, мое солнышко…». Слезы покатились по моим щекам, он прижал меня к себе: «Ну, что ты, не надо, не плач… ведь я рядом… не плач, мое солнышко, прошу тебя, иначе я тоже заплачу. А меня-то ты не остановишь» - сказал он, улыбаясь. Я улыбнулась ему в ответ. Он предложил поехать в одно очень замечательное место, но при одном условии, что он завяжет мне глаза, я согласилась. Что ж, пусть немного поиграет, подумала я.
Поворачивая то вправо, то влево мы ехали около получаса, минут пять поднимались по лестнице. Когда ОН развязал мне глаза, я увидела своего Изумруда, с домашними тапочками в зубах. «Где это я?!» - промелькнуло в голове. Оглядываясь по сторонам, я узнавала в этой квартире свою, то есть свою бывшую квартиру – квартиру родителей. Но по всему коридору были развешаны мои старые фотографии, мне стало смешно, грустно, и захотелось плакать… почему, сама не знаю, но как-то странно, вдруг вновь окунуться в детство. Вышла мама, папа и мой любимый братец – все в цветных колпачках, ОН сзади тоже натянул мне колпачок. Сколько детства, сколько радости…
Заглянув в свою комнату, в надежде найти там какой-нибудь подарочек, я увидела записку. «Иди туда, не знаю куда, возьми то, не знаю что» - гласилось в ней. В детстве каждый день рождения мы с братом искали свои подарки по запискам, и вот меня решили целиком окунуть в детство, я была так счастлива! Около часа я бродила по квартире, отыскивая свой подарок. Итак, конечная станция была в моей комнате. Среди десятка мягких игрушек, я нашла футлярчик, похожий на футляр из-под часов. ГРАНАТОВЫЙ БРАСЛЕТ!!! Я так долго упрашивала родителей подарить мне этот браслет. И тут же вспомнила, что они обещали мне его на совершеннолетие. Боже! Так мне уже восемнадцать! До этого момента я и не вспоминала, что я уже теперь совсем взрослый человек. ОН тихо стоял в углу и нежно улыбался. «А как еще он может улыбаться?» - подумала я. Поблагодарив родителей за подарок, мы с Женькой уединились в моей комнате (Да, он навсегда останется для меня Женькой). Разговаривая ни о чем… просто так обмениваясь ласковыми словами.
- Может, уедем отсюда? – спросила я, глядя в его серые глаза.
- Можно и уехать, у меня есть одно местечко… - загадочно улыбнулся Женька. Я молча встала и взяла его за руку. Пока он завязывал шнурки, я забежала попрощаться с родителями.
И снова наматывая круги, мы выехали загород. Смеркалось, минут пятнадцать мы ехали по трассе, заехали в какой-то поселок (как я узнала позже, дачный поселок), проезжая мимо маленьких аккуратненьких домиков, мы завернули к небольшому и тоже аккуратному. Зашли в дом, на столе стояли свечи, бутылка вина и ромашки, везде ромашки!!! Это в ноябре-то!!! У меня аж дар речи потерялся.
- И это все для меня? – дрожащим голосом спросила я.
- Да, для тебя одной! Единственной и неповторимой!!! – с гордостью сообщил Женька. Он взял меня за руку, придвинул к себе с легкой небрежностью, и обнял, но так нежно, что я и во сне такого не ощущала. Как здорово!!! Мы сели за маленький круглый столик, Женька налил вина. И понеслось – закружилось. В медленном танце я вновь ощутила ту прежнюю сладость его поцелуя.
- А где ты достал ромашки? Ведь сейчас ноябрь – спросила я.
- Знаешь, если очень сильно захотеть, можно сделать все!
- Значит, ты очень сильно захотел сделать мне приятно?!
- Да! – это было последним словом, в которое я поверила.

Несколько дней спустя, я многое поняла и во многом разобралась. Я оказалась просто поводом для спора – яблоком раздора.
Женька и его друг Макс поспорили – сможет ли Женька, после всего того, что было, оказаться вновь рядом со мной. Он смог! Макс проиграл. Были друзья, и не стало их. Об этом рассказал мне Макс, сидя в кафешке, вдребезги пьяный, по его словам, загрызенный совестью.
- пожалел тебя, как бы этот идиот больше бед не натворил. Думал, ты злиться на нас обоих будешь, если сама узнаешь. Мне показалось, что так ты хоть на меня обижаться не будешь, а ты похоже…» - не успел договорить Макс, я встала и вышла из кафе. «Оба хороши!» - подумала я на ходу застегивая куртку. Нет, на этот раз меня ничто не душило, наоборот, чувствовалась, какая-то пустота. Ни одной мысли. Я брела по улице, пристально разглядывая прохожих, заглядывала им в глаза, в надежде найти хоть капельку сочувствия, человечности. Ничего не увидев в этих глазах, я опустила голову и уставилась в серый снег, изредка поглядывая на дорогу.
Я поднялась к своей двери, попыталась ключом открыть двери, но… они оказались открытыми. Я зашла в квартиру. Тишина. Огляделась по сторонам – никого. Обернулась назад и увидела записку под воткнутым в двери ножом. Я испугалась. Выбежала на лестничную клетку и постучала к соседу Антону.
- Кто там? – послышался детский голос.
- Алена, а папа дома? – спросила я как можно спокойней. Девочка открыла, узнав мой голос, и предложила войти. Я была частым гостем в их доме. Антон вышел с газетой в руках.
- Что случилось?
- В моей квартире кто-то был, там нож! И записка… - запинаясь от страха, проговорила я. Антон посмотрел на меня встревожено и рванулся за дверь. Я двинулась за ним.
Я продала квартиру и переехала в другой район. Никто кроме мамы не знал куда именно. Забыв все словно страшный сон, я начала жить заново. Из института не ушла, не смотря на то, что добиралась до него около двух часов каждое утро. Я занималась, ходила на тренировки, гуляла… но все с какой-то опаской.
В пятницу, тринадцатого декабря с плохим настроением я возвращалась домой. Поднимаясь по лестнице, я услышала шум на площадке, а когда поднялась - никого не было. Открыла квартиру, зашла. Тишина. Изя выбежал мне навстречу. Но что-то было в его глазах смутное, что мне стало страшно.… Из комнаты вышел Женька.
- Ну, и куда ты подевалась, моя дорогая? – он был пьян.
- Никуда! Просто теперь я все знаю! – я думала только про спор с Максом.
- Хм… это хорошо, что ты знаешь, а ты не догадываешься, зачем я здесь? – еле выговорил он, с той дурманящей, пьяной улыбкой, которая раньше сводила меня с ума.
- Нет… не знаю – я подняла на него свои зеленые усталые глаза полные слез. Его поразило мое спокойствие, и черты лица немного смягчились. До того мне стало плохо в тот момент, что меня осенила догадка – «так вот кто оставил нож в моей квартире…». Я достала из сумки тот самый нож, который был воткнут вместе с запиской «Тебе от меня никуда не деться!!!». – Забери! Мне это ни к чему, а тебе пригодиться, еще кого-нибудь попугаешь… - сказала я, с нехарактерной для меня отрешенностью и подала ему нож. Женька явно не ожидал такого поворота событий, он пришел, что бы напугать меня до самой смерти, но, увы, не получилось. Он слово тут же протрезвел и молча хлопал ресницами.
Я прошла в комнату, бросила сумку, села на свое кресло, закрыла лицо руками и тихо заплакала. Мне никогда не было так плохо - до самоотречения. Женька пожал плечами.
- Прости! – коротко бросил он, и вышел за дверь. Так, даже не переодевшись, я просидела до одиннадцати.
В квартире ничего не поменялось. Все точно так же. Только на окнах появились шторки в мою любимую ромашку и небольшая рамочка с нашей совместной фотографией. Я поднялась с кресла, взяла рамку и швырнула вниз с девятого этажа. Села обратно и снова зарыдала… громко, так по-детски. Хотелось выплеснуть все наружу.
- Вот тварь! – вырвалось у меня. Резко возникло желание спрыгнуть вниз, вместе с рамкой. Нет, не ЗА рамкой, а вместе…. вместе с тем, что было. Исчезнуть с лица земли так же, как вымерли динозавры. Нет, не хотела я ничего, ничего. Будь что будет!
С того дня я угасала на глазах. Родители, одноклассники, друзья – все беспокоились, а я будто этого не замечала. Ничего не ела и не пила. Мама вызвала скорую.
- Истощение! Глубокая депрессия. Ничего нельзя сделать, она должна выбраться из этой я мы сама или… или… - он не смог договорить – медицина бывает бессильна. – Слышала я за слегка прикрытыми дверями. Мама заплакала, а я как кукла лежала, вглядываясь в белый потолок, порой казалось, что там, будто круги на воде, это от переполненных слезами глаз.
Меня все же увезли в больницу. Кололи какие-то уколы, наверное, витамины, что-то еще. А лучше не становилось. Я засыпала и просыпалась, все так же глядя в потолок.
В палате со мной лежал такой же паренек, может на год, на два меня старше. Но мне показалось, что ему куда хуже, чем мне. Я приподнялась и села на кровати. Он повернул голову и посмотрел на меня. Я улыбнулась, он тоже. Но я и не поняла, что полюбила, и он тоже ничего не понял. Но мы очень резко пошли на поправку, и выводом было одно – мы любили!
Больше мы никогда не расставались, всюду были вместе. Моим родителям он очень понравился, и я его родителям тоже… наверное. Мимо Женьки и Макса я проходила с высоко поднятой головой, под руку с высоченным, крепким парнем. Он – темный, я – светлая, он – большой, я - маленькая. Два совершенно разных человека, объединенных одним чувством. Как это здорово. И все же как хорошо, что все хорошо кончается!