Комната номер 5

Лето подходило к концу. Тонким свистом провожали на улицах подвыпивгшие ребята последних легко одетых девочек, возвращающихся с дискотеки. Светила луна, но комары ее с лихвой перекрывали,можно даже было поэтически сказать - "комары мерцали", неработающие фонари смотрелись древними православными святыми, музыка - динь-динь дон , диги -диги дон, летела по городу.

Все это отвлекало от непроверенных тетрадок с идиотскми диктантами.Что и сказать - молодому учителю в Клинцах трудно работать - не платят, не развлекают, и это все после пяти лет беспробудного пьянства в МГУ.А читать в сотый раз "Крылатый пикуль, поджидавший негаданных гостей в застекленной избушке" - это маразм, едва ли не больший, чем все это писать. Нет ничего хуже русских диктантов - пожалй только русские сочинения.

Удивительно, как от такой великой литературы кормится столько дармоедов.
Миша дармоедом не был. Захлопнув, (потом энергично повторил это движение многократно) тетрадку, он встал, осмтотрел неоклееные стены своего однокомнотного жилища, и отправился на улицу.


Из обвинительного заключения прокурора Журовой
"Ничего нестандартного в их отношениях поначалу не было. Михаил, учитель русского языка и литературы и Оля - молодая студентка местного техникума познакомились на рядовой дискотеке - одной из многочисленных".

Нет это была совершенно особая дискотека. Клинцы находятся рядом с Новозыбковым, и постоянно конкурируют во всем. Хвалиться, правда, никому особо нечем... Так - у кого колдобин на дорогах меньше, у кого безработица сползла до нормальной отметки, кто построил что-то...
 В основном до сих пор гордостью Клинцов была новая бензозаправка,
на которой водку родавали по незавышенным ценам.

 Но это только дро сих пор! А теперь все просто сказочно изменилось. Машины из Новозыбкова(как правило такси) сменили свой маршрут, и перестали ездить в Брянск, теперь их дорога лежала в Клинцы. Старички посмеивались над новозыбковским отстоем, а памятники, которые ежегодно сооружал мэр Новозыбкова, уже никого не интересовали(тем более, что сооружались плохо и облупливались через месяц). Говорили, что сам мэр Новозыбкова тайно посещал Клинцы(прячась от своего коллеги), что заглядывать стали из самого Брянска...

Недаром, значит, Вера Сердючка на своем грандиозном представлении в Клинцах сказала " Привет, Клинцы -мечта всех звезд"...

Угадали, что стряслось, читатель? В Клинцах открылся стриптиз. И это намного раньше, чем в Новозыбкове!

 
Судьба привела в тот роковой день сюда Мишу, который, наблюдая последовательно за Катей, местной звездой стриптиза, уже обнажившей свои роскошные груди, за парочкой пожилых людей, вдохновенно исполняющих страстные танцы под аплодисменты публики, за дракой в темноте, поймал себя на мысли, что его куда больше чем все эти провинциальные прелести интересует скромно сидящая рядом с гардеробом симпатичная и грустная Оля. Миша поправил галстук и пошагово, с оглядкой, словно боясь спугнуть удачу, направился в сторону незнакомки.
Голубоглазая и остроумная Оля оказалась прекрасной собеседницей. Она очаровательно смеялась, обнаружила прекрасную начитанность. Даже книги им нравились одни и те же – детективы Честертона. Оля сама была как из детектива – так и дышала таинственностью. Причем какой-то роковой, словно предупреждала каждым словом о своей несомненной силе, сопряженной со страшной опасностью. … Например, уже то, что пришла одна, говорило о силе характера. Да и беседовала она смело, вела беседу…Не приходилось искать слова. С первых же минут напрочь отпали комплименты, Оля считала их ненужными и пошлыми. В общем, Миша был в восторге. Договорились встретиться на другой день в каком–нибудь кафе…
При солнечном свете Оля оказалась по-светлому симпатичней. От нее исходила какая-то энергия добра, неподвластная разуму. Про ее неповторимость и говорить не приходилось – высокая и стройная, с отличными формами, волосы русые – (кажется, что ветер сам их неустанно ласкает), в соблазнительной полупрозрачной кофточке… Как говориться - можно встретить, нельзя забыть.
С ней пришел … брат. Неловкое молчание готово было разразиться Мишиным прощанием, мол, мне пора, спешу…однако Оля опредила его - сославшись на занятость, она оставила мужчин в, казалось бы, безвыходном положении, но нежданный гость выкрутился.
Ему было лет 25,полненький, очень артистичный – он изумительно показывал смерть на улице. Это была сцена из пантомимы про несчастного пленника смерти, который старается ее избежать, а потом встречает на улице старушку, которая предлагает ему блины. Бедолага ест их и умирает. Это была "комедия" одного местного творца (алкоголика, но интеллигента по призванию, дальнего родственника Мишиной не кровной тети), ее ставили в театре – то есть горожане смеялись до слез,намного больше, чем от КВН.
Брат же вел себя так, словно сам был влюблен в Ольгу, хвалил ее непрестанно и вспоминал смешные моменты из детства. При расставании, долго и неотвязно просил Мишу считать его своим лучшим другом и приходить, если что.
Первое свидание, таким образом, не состоялось. И пригласил брат как-то странно, излив массу вежливостей, но не назвав адреса.
Несколько дней о девушке не было ни слуху, ни духу. Врач – знакомый Михаила, говорил, что на нее дела в больнице нет, так что Оля явно не из города. Отчаявшийся учитель решил, что его надежды на новую встречу с очаровательной незнакомкой напрасны.
Однако через пару дней раздался звонок. Странным голосом Оля говорила, что надо срочно увидеться. Мол, так он ей запомнился, что без него жить невозможно и только…Ну, дальше и писать не стоит. Нужно ли говорить, что Миша был просто счастлив. Оля победила , что называется, без единого выстрела. Или одним выстрелом.

 Будущая жена Миши соблюдала обряды старо православной церкви. В России сохранились еще религии, которые обязывают человека к суровым постам и воздержанию. Именно поэтому целоваться с Мишей, даже ходить с ним за руку она до свадьбы не сможет, как и есть мясо на Новый Год.
Парадоксально,но вопреки принятой ныне сексуальной раскрепощенности, такое поведение девушки для нее очень выгодно – так как ничего так не хочется добиться, как запретного, и ничто не вознаграждает человека лучше, чем результат длительного ожидания. Такова человеческая природа.
В такой ситуации даже мысль о "вне нравственных", как говорила Оля, отношениях казалась кощунственной. Конечно не раз Миша, возбужденный постоянным времяпрепровождением рядом с Олей пытался выкинуть какой-нибудь фокус, но даже рука на талии вызывала нервное раздражение девушки. Между тем во всех остальных смыслах романтически настроенный Михаил был просто счастлив – настолько приятно и полезно для него проходило его общение с Олей.

Так прошел месяц. Самое странное, что происходило за это время – это поведение брата Оли - неожиданно доброго и полезного человека. Он готов был убиться за Мишу в прямом смысле слова, искал ему выгодную работу, приносил книги, редкие кассеты и по- прежнему расхваливал сестру. Эти странности удивляли – создавалось такое ощущение, что сам молодой учитель стал объектом горячей мужской любви. Доходило до того, что Дима (так звали брата) оформил ему невовремя потерянный паспорт, а однажды извернулся и тихо устроил влюбленным вечернее свидание при свечах в специально снятом помещении ресторана! Такой роскоши в маленьком городке не мог себе позволить почти никто. И во время этого ужина (по-прежнему невинного) Миша и сделал предложение.
Фотографии из Олиного альбома проясняют такую спешку. Ну, подумайте сами – сидеть рядом с девушкой в легком пуловере и красной юбке, рядом девушкой с огромными черными глазами, с роскошным декольте, с глубокими вырезами платья, - смотреть за движениями ее тела, знать, что и она к тебе не безразлична и…ничего не предпринять? Кто на это способен? Миша не был. С материальной стороны, правда, союз не был совсем надежным, но кто же смотрит на материальное в России?

Какое-то время, подобно всем влюбленным наш учитель разыскивал информацию о девушке. Например, он говорил с ее однокурсниками. Все до единого отзывались о ней тепло, отмечали, правда, что Оля очень не любит проигрывать, поэтому тяжело переживает обиды, двойки, несправедливость преподавателей. И, главное, они в свою очередь боятся ее трогать, так как есть в ней что-то…ну дальше все молчали или недоговаривали.
Самую интересную деталь рассказала сама Оля. Однажды ее пытались изнасиловать. Подонок в черном напал на нее из-за угла, повалил, но, по счастью, директор местной школы проходил мимо и поднял тревогу. Услышав крик, гад пытался бежать,но его удалось задержать. Оказался он одноклассником Оли и попал бы под суд, но (и тут Оля загадочно улыбнулась)
«Я его убила»
«Что?» переспросил Миша, давясь котлетой.
«Дурачок, - засмеялась девушка,- он умер в тюрьме от отравления, кто-то его грохнул. Я просто желала ему смерти,- добавила она сквозь зубы».
Миша был потрясен, но чего в мире не бывает – собаке собачья смерть. Эту историю он постарался забыть и прекратил "следствие" о девушке. Кто знает, может, испугался дальнейшей правды? Зря.
Через месяц после знакомства Миша уже был принят в доме Оли. Как человек от природы очень внимательный и трудолюбивый (не даром что учитель) решил не оставлять без внимания странности, происходившие за обедом. Например, какие-то виноватые глаза матери Оли, когда она угощала детей блинами, преувеличенную ласковость её отца, который даже обниматься с Мишей счел нужным, некоторые недоговорки за столом – так, например, родители Оли решительно ничего не говорили об её детстве, об учебе –( кстати, она тоже избегала этих тем), только упомянули про какую-то больницу, серьёзную операцию, но быстро сменили тему.
Оля была прекрасна в тот день и очень заманчивой была перспектива остаться с ней на ночь дома, в одной комнате, что, в виду темноты и опасности ночных улиц города предложили родители. Это в консервативной-то семье! Миша решительно потерял способность сопоставлять факты, только виноватые глаза Олиной матери его смущали…
Но наступило долгожданное уединение…
Однако и этой ночью ничего не случилось. Влюбленные поговорили и заснули на разных кроватях. Единственное, что Мише удалось выиграть у своего желания, - это подсмотреть за переодевающейся Олей. Она была неотразима и обнаженной. «Таких женщин больше не бывает – думал жених» и был прав тем образом, которым всегда правы покойники

В ночь после свадьбы он получил всё и в смысле секса. Оля оказалась абсолютно раскрепощенной. Она угадывала малейшие его желания, исполняла все капризы, даже те, что лично ей не нравились… И потом потекли спокойные дни супружеской жизни, непрерываемые ничем мрачным или не приятным. По выходным ходили к Олиным родителям на блины. Странным было только то, что исчез брат. Неожиданно после свадьбы он перестал заходить, а при случайных встречах старался побыстрей отделаться, словно Оля перестала быть ему родней. Но этот были мелочи и жить совсем не мешали. А Оля и вовсе о брате не вспоминала.

« А ведь я никогда после первого раза не видел их вместе – сокрушается теперь Миша – где же были мои глаза?»

Так продолжалось до звонка Мишиного английского друга Джона, с которым наш герой учился в институте. Джон нашел Мише работу в Англии и настоятельно звал его, но немного расстроился, что возможности взять с собой жену в Англии не было.
« Впрочем, речь идёт о годовой работе, после которой ты вернёшься обратно». После этих слов Джона Миша решил, что ехать надо, так как для русского человека потерять шанс работать за границей всё равно, что проиграть собственную жизнь – слишком велика разница в зарплате. Учитель в России получает 60 долларов в месяц – если повезет… Подумав, молодой человек решил посоветоваться с женой. Реакция Оли была непредсказуемой.
«Уехать? От меня? Ни за что. Ты останешься здесь» - заявила она спокойным ледяным тоном, в котором явно сквозила угроза.
«Но…» - начал было Миша.
И тут раздался крик. Он возник спонтанно и для Миши и для Оли, кажется. Страшный и протяжный, он разбудил даже соседей. Оля кричала закрыв глаза и лежа на полу, кричала во всю силу, плакала, билась в истерике, рвала волосы. Заметить переход от спокойствия к крику не получилось ни у кого - голос Оли разорвал помещение, ее жесты и то, что она говорила - все было ужасно и неправда, болезненно и страшно. Крик пах смертью. это мог бы заметить любой - но кто следит за ощущениями, когда семья в опасности?. Никакие усилия уговорить, убедить, успокоить, просто поднять с пола, наконец, не помогали – крик продолжался. Её лицо исказила маска страдания и боли – с губ потекла пена… Испуганный Миша при помощи прибежавших соседей сумел с трудом положить Олю на диван, невзирая на ее сопротивление, и побежал в больницу (телефона в доме не было). Вдогонку ему летело «Никуда ты не поедешь! Ты мой! Я могу тебя убить, но ты и тогда будешь моим…»
Когда Миша вернулся с поднятым на ноги другом-врачом, Оли уже и след простыл. Начались поиски. Ни у подруг, ни у одногруппников, ни в одном кафе ее не видели. Ночь не выдавала место ее пребывания. Обратились к родителям. Мать Оли набросилась на Мишу со странными словами и претензиями, мол, не уберег, выслушала затем ситуацию и с поникшей головой ушла в дом, отказавшись разговаривать. Спросили у отца адрес брата.
«Какого брата?» - удивился тот непритворно - «Одна она у меня». Миша открыл рот от удивления, но его голову занимало другое – где Оля?
Однако по дороге домой он ещё раз вспомнил об этом обмане, но рядом с разочарованием и злостью ясно осознавал он нечто другое – что Олю он простит, так как его ничто кроме нее не волновало в этом мире. Он знал, что простит ей все, всё, даже обман, только бы она вернулась.
Так он думал, отпирая дверь в дом. На кровати лежала Оля, совершенно голая и спокойная. Пахло ландышами.
Повинуясь какому-то инстинкту, он не сказал ей ни слова, разделся и лег в
« Извини, - сказала она, постель.- я тебя очень люблю и не хочу потерять. Ты можешь ехать. Но я буду очень переживать…»
«Что ты, - ответил он, - я никуда без тебя не поеду. Но почему ты так нервничаешь?»
«Это любовь, - ответила она, - она не знает меры. Хочешь, я тебе покажу, насколько?»

И в эту ночь она действительно показала – насколько. Во всяком случае, Мише.



Наутро молодые лежали, обнявшись в постели, Оля пела песню про одуванчики – какие они красивые летом – белые и пушистые, но их семечки не могут найти счастья вместе и разлетаются. Миша спросил у нее, неужели она могла подумать, что он может бросить любимую против ее воли.
Та засмеялась красивым чистым голосом и затем сказала, что все равно Миша никуда не поедет, так что он может не волноваться.
- Почему? А если бы ты согласилась? - спросил Миша, все ещё не чуя беды.
- А больных туда не берут, - последовал странный ответ

-Что? – подскочил Миша с кровати

Оля усмехнулась и приподнялась на локти. Ее улыбка была ужасна своей красотой.

- А что ты думаешь, я бы тебя отпустила просто так? Ты должен быть со мной и нигде больше. Этой ночью я переспала с Толиком, он был очень рад… А теперь мы умрем вместе, но не расстанемся.
- С Толиком? Парень из-за потрясения потерял дар речи. Но самое страшное было ещё впереди.

- Да, с ним, - ответила Оля и засмеялась. Она хотела его обнять, но Миша увернулся.
- Зачем? – в растерянности спросил он.
- Ну, - засмеялась она, - надо же было хоть как-то расслабиться.
- Расслабиться? – переспросил Миша? – Я не понимаю.
Он накинул рубашку и нервно стал ходить по дому.
- Подожди, - спросил он меланхолично, просто затем, чтобы занять разговором время тяжелых раздумий, - и причем тут мой отъезд?
- Он болен СПИДом, - последовал ответ, - ему некому больше помочь.
Безумными глазами Михаил несколько минут молча смотрел на окаменевшую после этих слов супругу, после чего так же молча выскочил из дома, практически сломав дверь.выскочил из дома и понесся к больнице. В его голове крутилась мысль, пока не понятная, что уже поздно, что 99 процентов на то, что он уже болен и смерть – скорая и неминуемая, ждет его.
По дороге он в лучах раннего солнца увидел cсгорбленную фигуру матери Оли, направляющуюся в сторону его дома. Ее волосы были неубраны. Каким-то хриплым, ледяным голосом, она протянула Мише пакет и сказала
- А ты Олю ищешь? Я вот вам блинов несу...
Пол минуты он смотрел на это видение, его волосы встали дыбом,
на глазах выступили слезы. Он взвыл и понеся дальше мать что-то ему кричала вслед, но было поздно…
В больнице находился только один дежурный врач, он спал по привычке за регистрационным столиком с открытыми глазами. Появление больного в такую рань было им воспринято по меньшей мере как оскорбление. Однако даже в такой ситуации он смог выдавить из себя пару советов как надо предохраняться.
- Уже поздно, - сказал Миша и передал ему всю историю, случившуюся у него дома.
Врач был в шоке. Он немедленно позвонил в приемный покой, разбудил медсестру и произвел все необходимые процедуры, связанные с анализами.Однако уже через полчаса доктор вынужден был признаться, что окончательные результаты будут доступны только через три дня.
Таким образом, перед Мишей встала неразрешимая проблема – куда, собственно, идти. Он вспомнил образ Олиной мамы с блинами и вздрогнул. Его сомнения разрешил следователь милиции, явившийся по вызову врача. Последний сообщил, что Оля задержана и возбуждено уголовное дело по статье «намеренное заражение венерическими заболеваниями». Миша подумал в тот момент, что сюда может быть добавлена другая статья, посильней «Убийство».Он впервые за день заплакал.

Далее следовала детективная история, наполненная самыми различными переживаниями. Сначала допросили Олю, но она только смеялась. Вызвали врача из психиатрической клиники. Едва он вошел в камеру, как с ужасом отшатнулся.
- Она? Что случилось? – только и смог он сказать, глядя на Олю.
Когда ему объяснили ситуацию, он, в ответ, рассказал, что знаком с этой девушкой очень давно. Она проходила лечение в одной из областных невралгий, причем вела себя просто неестественно – кусала медсестер, пациентов, рычала как волк, искала себе врагов… Но через год пришлось ее выпустить ввиду полного излечения. У самого врача о ней остались жуткие воспоминания в связи с тем, что девушка пыталась скинуть на него камень с крыши и он еле успел спасти свою жизнь…
- Итак, она здорова? – спросил следователь.
- Ну, кто ж знал? – пожал плечами врач, - мы провели все курсы…
- Я знаю, кто знал – возразил Миша, - и думаю – вы тоже…
Следствие направилось в дом Олиных родителей. Отец артистично подставил руки под воображаемые наручники, но заявил, что не ожидал ничего подобного и во всем виновата его жена.
Сама Олина мама только плакала, и составить из ее слов картину было очень трудно. Но в целом ситуация выглядела следующим образом.
Оля болела уже давно. Отличительными признаками болезни стали неумение сдерживать эмоции и предельная маниакальная мстительность. После анонимного курса лечения в одной из больниц казалось, что все идет на поправку, но смерть насильника не оставляла матери никаких надежд, так как она знала – парня отравила Оля. С этого момента вся семья жила в страхе, а главным было то, что за Олю несли ответственность родители- если она чего вытворит, то они выступают как опекуны. На тайном семейном совете опекуна было решено поменять. Тут и подвернулся Миша. А дальше действовали инстинкты - первоначально планировалось Мише все после свадьбы рассказать, но потом решили, что все может и обойтись,- ведь им было хорошо вдвоем. Лет через десять, как сказал отец, если чего и случится, то их уже не вспомнят, так зачем портить девочке жизнь?
Так эта история могла бы закончиться судом. Но закончилась она в больнице через три дня, по прибытию результатов анализа. Миша оказался совершенно здоров. Едва узнав это, он пошел в милицию и забрал заявление. Затем он о чем-то поговорил со следователем, и тот разрешил ему свидание с Олей.
Убийца лежала в клинике, в смирительной рубашке. В белом она казалась страшным ангелом. Увидев Мишу она расплылась в улыбке.
- Ну что, мой покойничек, пришел ко мне? Жить вместе будем, да?
- Скорей всего нет, - сказал Миша тихо, садясь рядом с ней на постель.
- В Англию не пускают? – злорадно спросила она.
- Пускают, - притворно вздохнул он, - извини, сработал один процент.
- Что это значит?
- Я здоров и завтра я уезжаю….
Её тело исказилось судорогой, глаза расширились. Снова нечеловеческий вой раздался в больнице. На крик сбежались медсестры и охранник.
- Ты должен умереть! Не уходи, я убью тебя! Стой, ты будешь со мной – летело Мише вдогонку. Он молча уходил по коридору.
Так все и кончилось.
А брат? Его ищут и по сей день. Этого прохвоста, видимо, откопала сама Оля, чтобы он помог Мише на нее запасть. По описанию он походил на одного из актеров местного театра – то есть работал за деньги. Но что сделала Оля со свидетелем – никто и не может предположить.
Олю отправили на принудительное лечение. После известия, что Миша здоров, она перестала говорить. Её родителей отпустили, но они долго не прожили – мать покончила с собой, а отец был найден замерзшим в сугробе…
Что до Миши, то он живет в Лондоне и вспоминает в страшных снах мамины блины – блины цвета смерти. Про Олю он больше ничего не слышал, но его друг ежедневно звонит в больницу по вечерам – не сбежала ли…
Потому что любовь и ненависть границ не имеют.