No title

 Предлагаю Вашему вниманию пару миниатюр сомнительного содержания, написанных в студенческие годы во время скучной лекции.


1
 

 В этот зимний вечер я уединенно отдыхал в своей комнате общежития № 1. Лежал на втором этаже двухъярусной кровати и перечитывал «сократические» диалоги Платона. Вдруг в коридоре кто-то бешено прокричал мою фамилию. Обычно это означает, что меня спрашивают по телефону. Быстро отложив книгу, я спрыгнул вниз и начал суетливо искать тапки. В следующее мгновение я уже в припрыжку спускался с лестницы на вахту.
 Действительно, оказалось, что меня – к телефону. Должно быть из дома.
-Да?
Я услышал в трубке мамин голос. Как часто бывает при междугородних разговорах, наши слова доходили друг до друга с опозданием. После ряда закономерных вопросов и ответов, речь пошла о необычайно холодной погоде, о моей успешной учебе и моем незадачливом брате:
«… Славе говорю, давай заканчивай четверть без троек, а то в компьютер не будешь играть. А он, лодырь, все почти на одни тройки закончил. Уроки не хочет делать. Теперь от компьютера его отгоняю».
 Я усмехнулся и иронически проговорил:
- Школьник.
- А?
- Школьник.
- Н-ну…, - подтвердила мама.
- Школьник.
- Да слышала я уже! – засмеялись на том конце трубки.
- Школьник.
Женщины-вахтеры подозрительно на меня покосились.
 - Школьник, – снова повторил я с неизменной интонацией.
- Артема, ты чего? – испугалась мама.
- Школьник.
- Александров, тебя что, заело что ли?! – раздражительно спросила одна из них.
- Школьник…
Я не мог не повторять это слово. Оно завладело мною. Я уже ничего не понимал. Окружающие меня голоса затихали и удалялись, словно они доносились с уезжающего поезда. Через какое-то время подобное мое поведение вызвало у вахтеров большую тревогу и, убедившись в моей невменяемости, они вызвали скорую помощь. После, меня увезли, и я пропал без вести для самого себя на неопределенное время.
 

- Ма! Алло! – сказал я однажды как ни в чем ни бывало.
- Ма! Ты где там?!
…Ответа не было. Был слышен только умиротворенный гул газовых ламп. Вдруг до меня дошло, что у меня очень странный голос. А руки-то, руки! Старые, морщинистые. Господи, да мне уже лет шестьдесят! Как же это? Куда же делась вся моя жизнь? И…уже наверно все умерли. …Умерли. А разговор так и остался незаконченным. Прервался. «Школьник-школьник». Что-то заело, зациклилось, зависло… А жизнь прошла. «О, как глупо!» – зарыдал я.

 
 2

- Что за крик?
- Хм, правда, какой-то крик.
- Сверху, да?
Человек поднял голову вверх и внимательно посмотрел в небо.
- Кто-то летит вниз и орет.
- Да-да, я вижу - вон черная точка прямо над нами.
- Это уже клякса!
- Да это какой-то здоровяк летит! Нихрена себе! Бежать надо!
- Народ! Разбегайся!!!
 Сверху доносился душераздирающий рёв какого-то падающего великана. На земле росла его огромная тень. Те, кто оказывались в ее пределах, в панике бежали прочь, однако почему-то смотрели вверх, отчего спотыкались или сталкивались друг с другом. В итоге на землю грохнулось огромнейшее тело, длиной в метров сто пятьдесят, одетое только в мешкообразные синие штаны. Эта туша раздавила под собой автомобили и киоски, сломала две елочки, а его гигантская пятка даже вмяла какого-то дедушку в асфальт…
 Через некоторое время вокруг мертвого великана начали скапливаться перепуганные, но любопытные люди.
- Кто это? – спросил близорукий человек в очках и ткнул указательным пальцем в окровавленную пятку пришельца.
- Он упал с неба, - ответили ему.
- Да, это человек с неба, - подтвердил кто-то из толпы.
- Это небесный человек, - заключил очкарик.
- Это бог.
- Это бог!
- Бог разбился.
- Это бог разбился!
- Упал и разбился насмерть.
- Горе! Бог упал, упал и умер!
Поднялся, словно по мановению руки, вопль. Толпа впала в отчаяние, раздались экстатичные причитания, люди хватались за головы, падали на колени, рвали на себе волосы и одежду. Очкарик в истерике кинулся обнимать гигантскую пятку.
 
Неожиданно из толпы раздался веский голос:
 «Бог покончил самоубийством!»
 Все вдруг замолкли и растерянно посмотрели друг на друга. Сказавший это человек пробился вперед, встал в ораторскую позу и в негодовании проскандировал:
- Он не выдержал! Самоубийца – он! На мясо! Ату его!
- На мясо!!! – яростно подхватила толпа и бросилась на мертвого великана. Очкарик, который до этого обнимал гигантскую пятку, бешено впился в нее зубами.