Исповедь. Из цикла Всадник

Он был стар. Очень стар. Люди приходили к нему с самых отдаленных мест за словом утешения. Старец внушал им благоговейное почтение. О его умении исцелять души словом, а хвори прикосновением, ходили легенды. И не брал ни от кого вознаграждения, а настойчивых изгонял от себя. Вел аскетический образ жизни и предпочитал отшельничество. Никто не знал кто он, откуда пришел в эти края и почему поселился в отдалении от людей. Но с годами слава об отшельнике разнеслась повсюду. Старец сидел на своем жестком ложе и смотрел на огонь в очаге. Он ждал.

Сегодня Старец проснулся на рассвете с твердым сознанием того, что ЭТО уже близко. Почти рядом. Он в последний раз обошел свои угодья, посидел на берегу реки и вернулся к себе. Остаток дня отшельник провел в своей келье, которую сам же некогда сложил из камней. Уже стемнело, старец сидел, глядя на огонь в очаге и размышлял. Он не услышал, когда огромный конь, вынырнув из мрака ночи остановился возле кельи. Дверь бесшумно отворилась и некто, закутанный в плащ, возник на пороге.

- Странно, я ожидал тебя немного позже. Не оглядываясь, произнес отшельник.
- Ты прав. Я пришел раньше, чем следовало. Отозвался пришедший.
- У тебя есть, что сказать мне? Или спросить? Что могу я знать больше тебя? Что можешь ты сказать мне, чего я не узнаю после смерти? Отшельник по прежнему неотрывно смотрел на огонь. Всадник тоже не шелохнулся. Из под капюшона только сверкнули два синих огонька.
- Я пришел разделить с тобой ожидание и... побеседовать.
- Ты пришел исповедоваться? Всадник Смерти, ты изумил меня. Я думал, что уже ничто не сможет меня удивить на этом свете.
- Почему ты так решил? Я пришел разделить с тобой ожидание.
- Хорошо, входи. Не каждый удостаивается такой чести. Видимо есть тому причина. Отшельник, наконец-то повернул голову в сторону гостя.

Струящийся черный плащ даже не затрепетал, когда Всадник шагнул внутрь кельи. Ночной гость опустился на табурет, спиной к очагу. Капюшон его был низко надвинут, лица Всадника невозможно было разглядеть. Да и было ли оно у него. Молчание затягивалось. Наконец, гость произнес:
- Говорят ты много знаешь. Тебе многое открыто. Что ты знаешь о нас – Всадниках? Отшельник внимательно посмотрел во тьму капюшона.
- Разное говорят. Одни считают вас выдумкой. Другие, что вы – лишь разные обличья, которые принимает сама Смерть… а я думаю, что вы слуги Ее. Ее клинки. Но откуда вы и кого Она берет к себе во Всадники – не знаю.
- Я расскажу тебе. Огоньки под капюшоном, стали чуть ярче…

- Все мы некогда были людьми. У каждого из нас была своя жизнь, своя история.
Я не знаю по каким критериям Смерть отбирает нас, но поверь, у каждого была непростая судьба. Знаю лишь одно – Она отбирает из тех, кто от рождения и до смерти одинок в душе своей. Будущего Всадника Смерть лично касается своей рукой и он умирает для мира. Но этого мало. Его нить не перерезается. Лишь сердце Смерть изымает и высаживает в своем саду. Так он и предстает перед Господом – с душой в руке своей и без сердца. И ему зачитывается приговор его.
Для Всадников нет отпущения грехов. Посвящаемый должен выдержать полное очищение в геенне Ада, а затем вновь предстать пред Судией. После, его вводят в Рай, чтобы познал его. После этого проходит он посвящение во Всадники.

На сей раз его вновь ввергают в геенну и она убивает, выжигает в нем все живое. В огне происходит перевоплощение и из пламени выходит Всадник.
Отныне он неуязвим, бесчувствен и безлик. Тогда Смерть дает ему свой кубок и он причащается из него и становится неразрывен с Нею. С того часа в нем присутствует сама Смерть. Она водит и направляет их. И так будет до того дня, пока не исполнят они своего последнего долга на Земле. Тогда вновь обретут свой прежний облик и предстанут пред Высшим Судией, после грешников и праведников, а Смерть будет предстателем за них. И дано им упокоиться в Раю.

Все всадники безлики безымянны и неразличимы между собой. Но есть среди них немногие... Избранные Всадники Смерти. Когда хочет Господь оказать милость свою смертному в его последний час или отягчить – именно их посылает Смерть к тому человеку. И среди них есть один – Взысканный Смертью.
Всадник замолчал,… Отшельник впервые с интересом взглянул на него. И внезапно спросил:

- Выпьешь со мной вина? И не дожидаясь ответа, поднялся, подошел к нише в стене и взял оттуда кувшин, достал пару кубков и поставил на деревянную колоду перед гостем. Он разлил вино по кубкам и вновь сел на свое ложе. Всадник протянул руку в перчатке и взял кубок. Отшельник смотрел выжидая…
- Тебе хочется проверить, могу ли я пить? А заодно рассмотреть – как я выгляжу. Всадник качнул головой, огоньки во мраке капюшона мигнули.

- Я мог бы придти к тебе в образе кого угодно. Например, приняв облик самого дорогого тебе человека. Или в облике незнакомца. Мы пили бы твое вино и беседовали. Но я не хотел тебя обманывать. Утешение – не для тебя. Да ты и сам сразу бы догадался об обмане. Я принимаю облики для тех, кто в жизни был лишен кого-то очень близкого и любимого, для тех – кто нуждается в последнем утешении… Но ты другой. Тебе не нужен обман, ты не страшишься меня, а насчет утешения – так ведь люди сами к тебе идут за этим.

Мы посидим с тобой, скоротаем этот час, чтобы ты не оставался в одиночестве ожидания и побеседуем. Это милость ниспосланная тебе через меня.
Всадник поднес кубок к капюшону… Отшельник вежливо отвел взгляд и тоже пригубил из кубка. Вино было отменное. Это единственное, что он изредка принимал в дар от посетителей.
- Почему ты рассказал мне о вас? Или это еще не всё. Скоре утверждая, нежели спрашивая, произнес он. Всадник отставил кубок, пристально посмотрел на блики огня плясавшие на стене…

- Ты прав. Не всё… Среди избранных есть один Всадник. Некогда Смерть также, лично представила его Господу. Ему был прочитан приговор его и тогда этот человек взмолился Господу. Он был из рода отягченного проклятьем.
Никто в том роду не был счастлив и каждый последующий нес расплату за предков. Он упросил Господа остановить проклятье на нем и выпросил страшное искупленье. Этот человек взял на себя искупленье бремени проклятья тяготевшего на его роду и всех грехов своих предков до двенадцатого колена, дабы избегли они расплаты на Страшном Суде и ради очищенья от бремени проклятья, единственного сына.

- И рек Господь ему: не знаешь чего просишь несчастный, ибо каждый должен нести лишь свою ношу, но раз ты так молишь об этом за будущую службу свою – будет тебе искупленье.
- После этого, его ввергли в Ад, где он живьем искупал муками очищенья, проклятье и грехи всего рода, помимо своих грехов. За каждого из членов рода своего, всех предков до двенадцатого колена. Всё – что им должно было воздаться, принял он на себя и вопль боли его пронзал Преисподнюю. Сколько времени прошло так – столетия, тысячелетия… неведомо. У Ада свой бег времени. Но когда кончились испытанья его, он вновь был вознесен из Ада и предстал перед Господом.

- Господи, искупил ли я за них всё? Свободны ли они и сын мой от бремени? Спросил он и подтвердил ему Господь это. Но когда настало время, как и всем будущим Всадникам, узреть ему Рай, дабы познать его и покинуть ради службы, то этот человек вновь взмолился.

- Освободи меня Господи от этого, позволь не входить туда. И в день, когда призовешь ты всех на Суд и войдут праведные и очистившиеся чрез огонь в Рай,
а прОклятые будут низринуты в Ад, да не будет меня среди первых, как не будет
и среди последних. В одиночестве души провел я жизнь мою, в одиночестве горел
в пламени геенны искупая бремя рода моего, да пребуду я и далее в себе, после окончания службы моей. Долго молчал Всевышний. И наконец...

- Будь по твоему – было сказано ему – избавлен ты от Ада и не войдешь в Рай никогда. Быть тебе Всадником Смерти на Земле до истеченья сроков, а когда истечет служба ваша и обретут покой товарищи твои, останешься при Хозяйке своей навеки. Но за то, что отказался от блаженства Рая – возложу на тебя иную ношу. В отличие от прочих Всадников, будешь носить в себе скорбь по каждой несчастной душе на Земле и испытывать боль за каждого, к кому придешь. Облекаю тебя в плащ скорби ныне и вовеки веков. Да будет так!

Всадник замолчал и снова поднес кубок к капюшону… Отшельник, опустив голову впал в задумчивость… Но снова раздался под сводом кельи голос Всадника:
- В тот же миг, был он вознесен, дабы увидел с высоты то, от чего отказался навеки. После этого, низринут был обратно в пламень Ада, для перевоплощенья
и вышел из него уже не человеком, а Всадником. А Смерть поднесла ему кубок и меч Всадника. Был наречен он Облаченным в Скорбь. Так, этот человек стал одним из Избранных Всадников, Взысканным Смертью. Легатом Черного Легиона.
С той поры, следует он по Земле, оградившись от всех одиночеством, и несет в себе боль скорби по всем.

Отшельник долго молчал глядя перед собой и наконец сказал:
- Страшную долю выпросил ты. Не знаю, почему тебе это понадобилось… возможно, одиночество столь вошло в тебя при жизни твоей, что ты не в силах был расстаться с ним уже никогда.
- Просто я не способен существовать по другому. Прозвучало из под капюшона. – Однако, тебе пора. Время твое вышло.

Всадник встал. В тот же миг отшельник почувствовал, как начинает слабеть. Он медленно опустился на ложе… Всадник приблизился… Что-то в его облике словно менялось. Из тьмы капюшона как будто выплывали чьи-то черты… И было в них нечто неуловимо знакомое, давно забытое.
Тело немело, слабым шелестом прозвучал его угасающий голос:
- Почему… почему ты? И почему… рассказал…?
- Потому..., что когда-то ты был моим сыном...

Черный конь беззвучно уносился прочь от кельи. Сидевший на нем недвижно Всадник, бережно держал в руках уснувшего сына.
Стрингер.