Отрывок из романа

Стена. Глухая стена. Только что он вышел из концертного зала вместе с толпой взбудораженных людей. Эмоции переполняли всех вокруг, всё было наполнено восторгом, в ушах ещё звенели знакомые песни, крутились на языке, напевался мотив. Но почему-то он обратил внимание на тот фонарь, который не горел и стоял покосившись, чуть даже накренившись, давно потеряв своё сердце – свет. Он смотрел на поток машин, летящих неизвестно куда, зачем. Он был удивлён что этот концерт, один из многих стал исключением. Для него всё вокруг наполнилось какой-то дикой тоской, утопией, неизвестными тенями, чем-то странным и таким обычным, что казалось сердце разорвётся в груди. Он не думал о любимой группе, ему не хотелось идти гулять всю ночь с друзьями, не хотелось никому звонить, не хотелось торопиться на последнюю электричку домой. Тем не менее он ускорил шаг, осознав каким-то краем мозга, что ему придётся шататься по мегаполису всю ночь и ночевать непонятно где, если он не успеет. Взглянув на часы он оглянулся вокруг. Толпа одетых в косухи людей стала рассасываться, все потянулись в разные стороны, и когда он зашёл и вышел из метро, уже изредка можно было увидеть его единомышленников.
Он успел минута в минуту и сев в полупустой вагон покатился домой. А в голове крутились мысли. Непонятные, бессвязные, он удивлялся самому себе и тут же удивлялся тому, что он удивляется и снова не понимал что случилось сегодня. И вдруг мысль, чёткая, явная врезалась в голову, даже показалось, что в глазах помутилось: он думал о Ней. Вдруг захотелось сжать до боли её руку, просто обнять, но что же это? Ещё пару дней назад он видел её и снова ничего ей не сказал, ничего не сделал и не жалел об этом, а теперь жалеет? Почему? У кого было спрашивать? Быть может у летящих мимо проводов? Или у этой Луны, что плыла вместе с ним за окном? Он ощутил какую-то слабость и физическую и моральную и отдавшись подсознанию уснул. Через пару часов он проснулся, электричка как раз подъезжала к его станции. Качнувшись, словно сделав новый вдох перед тем как поехать дальше, электричка остановилась выдыхая. Он вышел и пошёл домой. Была полночь, на улицах почти не было людей, лишь Луна – его верная подруга и сестра была с ним. Заверещал телефон, пришло сообщение «ты успел на электричку? Как концерт?». Дрогнуло что-то внутри, это была она.
С того момента как они заметили друг друга и заговорили, они стали тянуться. Магнит между ними рос с каждым разом всё больше и больше, но отчего-то он не придавал этому значение, жил как жил, иногда не отвечал на её сообщения, иногда отвечал односложно. Не потому что хотел отвязаться, а просто потому что был пофигистом по жизни и ни в ком не нуждался, тем более во внимании девушек, которое и так было бесчисленным. Но тут что-то случилось. Дрожало что-то внутри от этого сообщения и раньше он бы не задумываясь отвертелся парой избитых фраз, но теперь он продумывал каждое слово. На половине он остановился, стёр всё и просто набрал её номер. Он уже зашёл к себе домой, когда она сняла трубку. Они говорили о пустяках, она спрашивала что-то, он отвечал, но голос прерывался, и ему самому казалось, что она чувствует его неуверенность. Пропал куда его цинизм, пропал беспечный смех. А она говорила как всегда немного грустно, немного наивно и обречённо. И вдруг он почувствовал её голос. Именно почувствовал, ощутил где-то. «Куда ты пропал, не молчи!» сказала она тут же. И он понял, что ему необходимо её увидеть, что бы понять хотя бы самого себя, разобраться.
- Давай встретимся? – предложил он, ожидая с замиранием ответа.
- Сегодня?
- Да, сейчас. Я тебе всё расскажу как раз.
Возникла пауза, она молчала, он ждал приговора.
- Ну давай! Подойди к моему подъезду, ладно?
- Хорошо, сейчас подойду, - сказал он и отключился.
Он вышел из дома и не чувствовал земли под ногами, ощущая какими – то импульсами тела, что они сейчас встретятся, что он увидит её, её глаза. Он уже почти физически ощущал разговор с ней, развивал его, запинался и начинал снова в мыслях этот разговор. Он не заметил как прошёл это время и уже стоял и ждал её. Услышав шаги, он весь напрягся, волнение подступило к горлу. Она вышла к нему. В полумраке он различил знакомые черты, она подошла, и свет фонаря упал на её лицо. Вот оно, всё то же, всё то знакомое, чего он раньше не замечал, а теперь… Те же тёмные волосы, спадающие на плечи тёмной куртки, знакомая улыбка, всё та же грусть в глазах, блестящих, как солнце, но таких грустных, грустных, грустных… почему?...
С момента их знакомства он чувствовал, что она относится к нему не так непринуждённо, как показывает. И вдруг он понял точно, что когда он играл во взгляд, когда напускал больше театральности, она в это время была искренней и думала, что и он искренен. Как же так? Разве не говорил он ей про то, что духовная любовь ему больше не ведома, что такого быть не может? А она верила и ждала… и до сих пор ждёт!
- Привет, - улыбнулась она.
- Привет…
Возникла пауза.
- Куда пойдём? – спросила она, потирая изящные пальцы.
Он предложил ей пойти в один молодёжный центр, уже давно стоящий без концертов и опустевший. Она согласилась и они пошли. По дороге они перекинулись лишь парой фраз. Она замолкала и он вместе с ней. Они пришли туда, он знал охранника, там были ещё несколько знакомых, они что-то пили.