Выпей море, Ксанф...

По следам стихотворения "Вода, как женщина"

Действие 1

За Него: Владимир Захаров (aka wowa) http://www.stihi.ru/author.html?wowa1
За Нее: Jane


ОН:

В бездонной глубине манящих вод
Впитаю жадно я живительную влагу,
Пусть пламя гордости в груди горит, но вот
Уже повержен и на дно покорно лягу

О, женского коварства нежный яд,
О, сладостная боль любовной пытки!
Безжалостны глаза твоих наяд,
И жертве не дадут второй попытки

Зачем так слепо пламя отдаю,
В котором сердце жаркое сгорает
За недоступную, увы, любовь твою
И жажду тщетную войти в ворота Рая?

Немые буквы строятся в слова,
И исчезают в Марианской бездне,
Но, Бог Мой, если Женщина права,
Любовь на свете тоже не исчезнет.


ОНА:

Испив воды до дна, до глубины,
Впитав ручьев живительную прану,
Вы гордость вложите, как меч в конце войны,
В прохладу ножн. Но пылкое сопрано

Речных наяд не потревожит уж
Ни слуха Вашего, ни Вашего дыханья.
Сухие ветви ив в остатках луж –
Вот результат боев за обладанье.

Вода манит. Прохлада берегов
Зовет прилечь. И тихое журчанье
реки -
Важней побед, важней любых стихов.
А жажда… – пусть усилит тщание.

***

Попытки? – вздор! Попытки? – ерунда!
Терпенью есть достойная награда.
Когда слова – не жалкая вода,
Не жаль сердцам Утраченного Сада.


ОН:

О, мне знакома эта благодать,
Когда свой меч, от битвы не остывший,
Меня уверит в праве обладать,
И вновь откроет бренность истин высших

О том, что будет вознаграждено
Терпенье лишь холодное и жалость,
Но времени кружит веретено,
И вот - от них и праха не осталось

Хочу смотреть опасности в глаза,
Желать любви, лелеять образ милый,
Ошибок горьких не страшась, дерзать,
Идти вперед и верить в свои силы.


ОНА:

Терпенья хлад? Помилуйте, о чем
Вы говорите? Разве тот садовник,
Что каждый день усердно… (не мечом)
Растит свой сад… Он хладен? И терновник,
Что загодя колючками оброс,
И тот усердье ценит. Куст же роз,
Под нежными руками садовода
Так расцветет, что удивит природу.

И разве тот поэт не терпелив,
Что ночи под балконами проводит?..
Уж под водой густые тени ходят
И песен ждут наяды. И разлив
Их чувств опасней всех сражений,
К которым меч Ваш так давно привык.
И вот брега знакомы еле-еле,
И вот к гортани Ваш прилип язык…

Опасность в том, любезный Ланселот,
Что берега обрывисты и круты…
Вода ж не знает меры, рвет все путы,
И там сегодня омут, где был брод.


ОН:

Возделываю сад любви в душе,
Бросаю семена в сухую почву,
(Простите за банальное клише,
Надеюсь, смысла этим не испорчу)

И всходов жду, заботой окружив,
Их холю и лелею вновь и вновь я,
Надеюсь, что росток несмелый жив
И поливаю жертвенною кровью,

Но дерзкий кто-то, заглянув ко мне,
Сорвет цветок бестрепетной рукою,
И остается мертвый сад камней,
В котором скорбь немую успокою

Закон любви бессмыслен и жесток,
И я вопросом мучаюсь ужасным:
Возделывать ли сад мне ежечасно,
Или сорвать желаемый цветок?


ОНА:

Вопрос не прост. Когда бы без души
Вы рвать цветы решили, то напрасно
Слова б звучали Ваши о прекрасном,
Что исторгает стон в ночной тиши.

Когда ж Вы «Инезильей» под окном,
Под переборы лютни сладострастной,
Вмиг осушить сумели сотни ясных
Глаз, проливших море слез
Над их несбывшимся, сказала б я тогда:

«Да будет так! Пусть песни, что одной
Воде назначены, услышат миллионы.
Пусть выйдут горожанки на балконы».
И небо дрогнет, и пойдет волной
Тишайшая равнинная река,
Что так любовно лилии сплетала
В венки. И все начнет сначала.
И до конца… дойдет. И выйдет из брегов,
Чтоб рыцарю в себе назначить стол и кров.


ОН:

Снимаю шляпу я пред женским естеством
И на колени опускаюсь благодарно:
Сколь ни различны мы, но все ж родством
Повенчаны, и пить любви отвар нам

Лишь вместе суждено на все века,
Делить на равных горечь и усладу,
И изливать в восторженных строках,
Благодаря за щедрую награду,
Когда в моей лежит твоя рука...