Мольба

Молчанье, Сон и Смерть -
Три вечных символа покоя…
Моя душа… уже не ноя,
Спокойно открывала дверь
В миры иные…
И. Сентябрьский

Под утро мое тело приволокли и забросили в камеру. Пока я был в бессознательном состоянии, соседи положили меня возле нар, смочили губы водой... У сидевших был большой опыт оказания первой посильной помощи после интенсивных допросов: одни после армейского заговора и неудачного покушения на Гитлера прошли через застенки гестапо, другие долго общались с заплечных дел мастерами НКВД. Наверное, еще никогда знаменитая тюрьма не собирала в своих стенах подобного общества: почти каждый в нашей камере говорил на нескольких европейских языках, а некоторые были знатоками редких индусских и китайских наречий... Неопределенность будущего поневоле как-то сближала бывших врагов, а тоску отгоняли разговорами на отвлеченные темы.

 Измученное тело умоляло мозг отдать приказ об остановке сердца, но что-то глубинное мешало этому, поддерживая надежду на окончание ужаса. Сознание то гасло, то вновь ненадолго вспыхивало. В одно из таких мгновений до меня донесся негромкий голос, видимо продолжавший свой рассказ.

… К великому государю, повелителю царей, камней и духов, пришел человек с жалобой на сына, который вел себя непочтительно. Он требовал для сына сурового наказания - вплоть до смерти. Мудрый царь не стал сразу принимать решение, а послал в Будущее одного подчиненного Духа, посмотреть на судьбу непутевого сына. Вскоре Дух вернулся и доложил повелителю, что сын через три дня сам умрет от неизвестной болезни. Царь указал человеку, чтобы тот через четыре дня явился во дворец выслушать судебное решение.
По повелению царя человек пришел на четвертый день, плача и раздирая одежды.

- Что же ты плачешь, человек? – спросил великий царь
- О, великий государь, меня постигло горе – мой единственный сын
вчера умер от болезни…
- Человек, ты же хотел смерти для сына, умолял меня наказать его…
- О великий государь, гнев и обида застлали мой разум, я не понимал,
что делаю, и сам призывал смерть для сына. Боги прокляли меня за то, что я забыл их заветы, и я наказан... Прошу тебя, о, великий государь, исполни волю богов, и казни меня смертью за мысли мои и грехи мои…

- Боги сами карают тех, кто подлежит наказанию. Не мысль распоряжается человеком, но человек – мыслью. И может ли человек, даже если он царь, лишать другого того, что сам ему дать не в состоянии? Не должно человеку ни молить о жизни, ни призывать смерть.

… К вечеру, окончательно придя в сознание, я спросил кто и на каком языке рассказывал притчу об отце и сыне. Сокамерники с удивлением посмотрели на меня…