Армия С

Армия – С.
С самого начала Армию – С не считали большой помехой для демократии. Она сильно сливалась с террористами, поэтому никто не интересовался, почему лишняя тысяча человек группой ходит и борется с войсками каждой страны на своем пути. Так было до рокового момента. Крант Зубоскаловский наконец-то нашел своих людей между инженерами, и те помогли выполнить план. Армия – С проникла на военную базу Сант-Льюис в США и там захватила управление спутником Вако-13. Через час после этого инженеры сделали свое дело, и Вако-13 заставил все спутники передавать картинку с Крантом. Речь была довольно короткая, чтобы не успели отключить телевизоры, и убедительная. Потом запустили Реквием с адресом встречи в двадцать пятом кадре, и Вако-13 взорвался. Армия – С убежала с базы незамеченная. Многие из Армии не верили, даже сам Крант сомневался, но дело пошло. Молодняк с 16 до 25 лет приходил на место встречи и с удовольствием вступал в Армию. Костяк медленно обрастал мясом. Здесь были все – студенты, врачи, технари, военные, мясники и учителя. Они получали форму и расходились по домам, ожидая сигнала по радио. Лишь военные новобранцы работали. Они таскали для Армии оружие и ту же форму. Ее закрашивали черной краской и превращали в форму Армии – С. Оружие брали любое, но Крант уже обещал, что наши инженеры что-нибудь сделают для нас. И они делали. Крант выбирал точки опоры Армии, а Армия в это время сидела по домам. Только костяк не отдыхал. Тысячи людей разлетелись по свету и воспитывали в каждом крупном городе ряды Армии. Настал долгий год выжидания. Я вступил в Армию как раз в этот год. Вошел я туда через друзей. Меня ввели в двухэтажное темное здание. На втором этаже стояли только стулья с телевизорами. Меня посадили перед одним из телевизоров. Показывали множество кадров с насилием и всякими извращениями разного рода. Это я уже много раз видел. Потом спустили на первый этаж и там долго резали руку и допрашивали. В конце концов, через часов пятнадцать вручили черный пакет с черной шинелью и книжечку с уставом. На шинели был номер: 1 789 696. Вернулся домой. Родители долго ругали, но потом отстали и отпустили спать. Уснул без снов. Проснулся я поздно ночью. Решил прочитать устав. Текста было много, но основной смысл я понял. В Армии – С не было чинов и званий, у каждого был только опыт. В Армии – С были только воины, и занимались только тем, что им нравилось, но только в ущерб миру и без ущерба Армии. Ни у кого не должно быть жалости, слабостей, лени и т.д. Все понимали, что Армия – С – это армия Сатаны, и состоит из сплошных сатанистов, поэтому цель Армии тоже была ясна – конец Света. Крант сидел в подвале и подсчитывал количество новобранцев. Когда набралось два миллиона, он решился выступать. Вылез он из подвала двадцатого января и поплелся в штаб. Через неделю он был уже в Париже. В плане было с Эйфелевой башни рассылать радиосообщение. Двадцать шесть человек его сопровождало. Пробились сквозь охрану. Крант пошел к радиоустановке. Стальная пуля выгнула его шею, что-то булькнуло. Директора радиоцентра расстреляли из шести автоматов. Крант нажал кнопку, и глухой потухающий голос сказал слово из восьми букв. Шестьсот тысяч человек встало и тихо выключило радио. Черные шинели зашуршали и наполнились жизнью. Черный поток пошел через переулки к условленному месту. Я спал, позвонил сосед и все сказал. Быстро одевшись, я выскользнул из дому и с соседом пошел в парк. По дорогам сновали тяжелые грузовики. Доехали на трамвае. В парке стояло около тысячи людей. Грузовики стояли здесь же. Мы встали в очередь за оружием. Выдали плотный тяжелый рюкзак. В рюкзаке были два УЗИ с большими глушителями, много патронов к ним, нож с рукояткой из красного дерева, восемь маленьких кубических гранат, серебристый револьвер, баночка с чем-то зеленым и изобретение инженеров. Это были двадцать один кубик из железа, похожие на кубики сахара. Они при температуре приблизительно в 36,6 градусов раскрывались на восемнадцать сантиметров во все стороны. Один, наверно, был мне. Мы сели в грузовики и поехали на операцию. Мы должны были уничтожить военную часть в пригороде. Готовые вылезли из грузовиков. Бетонную ограду разбили гранатами и перестреляли охранников. Военные ещё спали, но под сирену раздавались первые шаги ног в неуклюжей обуви. С десяток наших ворвалось в казармы. Очереди из УЗИ скоро пробежались по кроватям и лицам. Патронов не жалели. Через минуту вышли. Зашел кто-то с канистрой. Грузовики были уже полные. Я пошел поискать оружия и патронов. Попался склад одежды. Взял себе перчатки из кожи и массивную обувь с железом. В оружейном складе шла возня. Кто-то набирал тротила, кто-то искал дробовик. Я подобрал себе снайперскую с цифровым прицелом. Начали отъезжать. Выводили тяжелую технику. Взрыв озарил землю раньше рассвета. Двинулись ко второй части. Здесь уже было сопротивление. Бреши в ограде заставляли танками. Мы потеряли уже двенадцать человек. С пятью я полез на водокачку, и мы сняли около тридцати, пока я не рассмотрел гранатомет в нашу сторону. Пришлось падать на землю. Взяли наступом. Семь джипов с пулеметами заскочили на танки и заехали внутрь территории. Сами танки добили гранатами в дуло. В части набрали ещё припасов, пленным давали кубики. Взял себе консервов, бинокль, да шприцов. На нас выпустили регулярные войска, и мы готовились к бою. Соединились с такой же группой как мы. Ждали врага в поле. Кто-то попросил пятьдесят человек. Выбрали меня и вручили косу. Мне и еще нескольким ребятам предстоял эксклюзив. Я сидел в яме с косой и ждал шума. Потихоньку натачивал косу ножом. Послышался шорох мнущейся пшеницы. Я выпрыгнул из ямы. Тени виднелись слева. Я помчался туда. Договорились косить по пояс. Красная пшеница ласкала кожу. Косили много и часто. На двадцать седьмом я измотался и упал. Кажется, первую волну атаки мы остановили. На следующий день вернулся в лагерь. На косы смотрели с уважением. Между друг другом договорились за каждого убитого рисовать звезды на шинели красным. У меня было тридцать шесть. Не смотря на ночное геройство, нас умудрились окружить, и пришлось держать оборону. Это было долго и нудно. Пора было прорываться. Ночью играли в рулетку на жизнь. К рассвету проиграли восемь. Повели на фронт. Они проглотили что-то зеленое из своих баночек и пошли к врагу с ручными пулеметами. Каждому хватило примерно по 42 пули, но цепь врага они не только прорвали, но и откинули километров на пять. Мы помчались в прорыв и вырвались. Из трупов опознали только моего соседа. Он умер с правой ногой в левой руке и дырой в груди размером с канализационный люк. Васильев сообщил, что, по его мнению, первый удар удался. Надо переходить на вторую стадию. Поехали пятнадцать человек, я с ними. Заехали в город. Здесь ограбили магазин мотоциклов на пятнадцать Харлеев столько же темных очков. Рванули в штаб. Выдали что-то длинное и тяжелое да карту с крестиком. Через сорок пять минут были там. Впереди была АЭС, она же - цель. Распаковали гранатомет, прочитали инструкцию. Начинкой гранатомета была маленькая ядерная боеголовка. Воронка будет метров с десять в диаметре, но в километре от взрыва лучше не находиться, тем более ближе. Тем более сама АЭС. Стреляли за два километра, мотоциклы поставили задом к взрыву. Дымок взвился над полем, болид помчался к реактору. Маленький грибок взлетел к небу, потом появился новый, в двенадцать раз больше. Ехали мы на пределе, решили не сворачивать, поэтому ехали перелеском. Волна веселых взрывов прошла по планете мирного атома, такие же веселые облака летают по небу. Это стало первым серьезным ударом по миру. Третья стадия обещала стать увлекательной. Нашей целью стали военные объекты. Этим мы и занялись. Группа вышла из подъезда поздним вечером. Пустили нас спокойно, наших людей вокруг было много. На автобусе мы доехали до большого красивого самолета. За две минуты мы убедили летчиков, что надо взлетать. Теперь у Армии-С есть самолеты, это уже что-то, но вскоре появились еще и танки. Мы пошли просвещать народ. В каждом городе все равно много церквей. Розовый дым летел к луне, романтика на высоте. Две деревни мы за час соединили дорогой, огороженной горящими крестами со священниками и монахами. Давно знал, что телеграфные столбы похожи на кресты. Ночью пили спирт, утром отправились по домам. По телевизору крутят увлекательнейшие передачи, то как самолеты залетают бомбить церкви и храмы, то танки заезжают в соборы, давят христиан, буддистов, исламистов, евреев. Дневные патрули следят за моралью, ночные насилуют население. Вечером показывали двух часовой фильм. В главной роли Васильев. Начало. Римский Папа что-то читает сиплым голосом, сзади него хор поет псалмы. Небольшой гул, звук затвора. Хор по одному ложится на мраморный пол. Кто-то бежит, визг, кровь на ступеньках. Васильев в черном фраке идет по красному ковру, здоровается, кланяется. Папа упорно читает что-то, по-гусиному выкрутив шею в соцветие микрофонов. Васильев бросает ружье, идет к помощнику. Стальная рукоятка появляется в его руках. Тупой конец царапает пол, Васильев становится над Папой, заносит топор. Вот так побеждает зло, лезвие-бритва. Голова катится по библии, эхо замолкает в сводах. Кровь капает с топора, конец фильма. Документальный. Крик протеста прокатился по миру, конечно, больше чем волна оправдания. Итог: четыре миллиона против десяти миллиардов. Маленькие страны за нами пошли, но крупные – ни в какую. Отдельный случай был с Китаем. Китай почти согласился пойти на нашу сторону, но когда понял, что мы делаем даже не анархию, а тем более не равенство, что мы делаем апокалипсис, сразу отказался. Так против нас восстала половина человечества. Но дело свершается. Сотни шпионов и разведчиков прорываются к атомным ракетам по всему миру. Некоторые центры просто захватывались тысячей костяка и занимались позже Армией – С. Переговоры как-то не шли. Я убил из револьвера уже шестерых президентов по просьбе Васильева, нас стали немного бояться. К Армии – С приносили повестки в международный, межнациональный и прочие суды. Один раз смертники сходили с тротилом в международный суд, который после перестал существовать, и повесток к нам больше не приходило. Наверное, кончились посыльные, мы им медленно вталкивали переносицы в мозг. Мир объявил нам войну, а мы им. Но, в принципе, нам нужен был только Китай, в котором мы еще не захватили ракеты. Мы долго пробивали границу, потом же Армия - С легко растеклась по территории. Я со спецотрядом уничтожал главарей сопротивления. Мы были во фраках (их выдавали, когда на шинелях не оставалось места), четырнадцать человек. Белый дом в Вашингтоне был под особой охраной. Три танка и два самолета сравняли его с землей вместе с охраной. Я с восьмью людьми поймал президента, убегающего на вертолете. Мы свозили его за язык на вертолете до отметки в семьсот метров, дальше президент не дотянул. Королеву Англии мы утопили в биотуалете, канцлера Германии закопали возле остатков Берлинской Стены, нового Папу Римского заставили сесть на кол и сожгли, китайского лидера просто заморозили в холодильнике и т.д. От мира остались только толпы безумцев, да Армия – С. Но и в самой Армии пошел разброд: зачем уничтожать мир, если он теперь у них под ногами. Лишь основная тысяча тихо и молча ставила ракеты в жерла. Васильев позвал меня в Байконур. Я приехал, удар по голове битой. Очнулся я в тесной светлой трубе. Васильев сидел и улыбался, за стеклом в окне виднелись звезды, я начал волноваться. Он меня обрадовал. У нас в грузовом отсеке три тонны наркотиков, пять тонн еды, столько же еды и две молодые девушки. Мы летим на Андромеду, а может просто к центру вселенной. Ученые обеспечили нас на шестьсот лет всем, чем хочешь. Пора в путь. Темно-синий, как будто обугленный шарик сзади корабля совсем не блестел на солнце.